Вторая единственная

Глава 9

Сижу в ванной на полу, из крана хлещет вода. Пытаюсь не думать о том, что случилось. Только не получается. Никогда я ни за кем не бегала, не навязывалась, не помогала, если не просят.

Что со мной случилось? Оборотень случился. Точнее, не случился.

Я уже видела разводы истинных. Пары приходили ко мне с твёрдым желанием сжечь мосты любви. Семь кругов бюрократического ада, время на раздумья, и вот он — конец. Женщина получает порцию Тартарола, чтобы свести метку своего бывшего мужчины, а его самого — с ума.

Однажды оборотень-медведь разнёс почти в пыль стену в моём кабинете. Аффект. Он обезумил, когда связь с парой начала стремительно исчезать. Это страшная мука. В тот день я впервые задумалась о силе истинной любви. Но до сегодняшнего дня я не понимала всю глубину и мощь парности.

Я никогда не заменю Ражу истинную. И никто не заменит. Это против природы оборотней. Истинная пара в волчьей жизни одна, второй не будет. Оставшись в одиночестве, зверь потихоньку сходит с ума, а потом его жизнь угасает. Я так хотела, чтобы мой раненый зверь жил, что забыла о законах мироздания. В себя поверила, дурочка. Роковая женщина, ага.

Воздушные замки превратились в туман.

Розовые очки треснули.

Романтика — всё.

Ковыряю пальцем шрам на внутренней стороне бедра и ненавижу его. Это клеймо — напоминание о Раждэне. А мне надо забыть зверя. Отметина должна сойти, но почему-то не сходит. Бесит меня!

— Даря, выходи уже! — сестра вероломно дёргает ручку на двери. — Поговорить надо!

О чём? Снова про Серёжу втирать мне будет? Своих проблем хватает, а тут ещё Люба с вагинальными страданиями. Как же всё достало!

Смываю с лица следы слёз, вытираюсь и щёлкаю шпингалетом. Сестра, как верный пёс, ждёт меня под дверью. Что, настолько надо поговорить?

— Чаю пойдем попьём, — Люба почему-то нервничает.

Хм, ну пойдём. На часах полночь, а мы чаёвничать будем. Очень замечательно.

— Что случилось? — сажусь за стол.

— Это ты, моя дорогая, расскажи, что случилось? — грохает на столешницу кружку, бросает в неё чайный пакетик. — Как ты докатилась до жизни такой, м? — хватает чайник с кипятком, нервно льёт в кружку.

— Я не понимаю, о чём ты, — убираю коленки подальше от опасной струи.

— Всё ты понимаешь, — плюхается на стул напротив меня. — Сколько этому сантехнику лет?

— Э-э… Ты про Раждэна спрашиваешь?

— Да-да! — Люба таращит на меня глаза. — Сколько?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Лет сорок пять.

— Прекрасно! Замутила с мужиком, который тебе в отцы годится! Может, он ещё и женат, а?! — забрасывает меня обвинениями. — Ты хоть представляешь, что с твоей матерью будет, когда она узнает?! Тётю Олю в тот же день на скорой в райцентр увезут! С инфарктом! — нагнетает.

— Стоп! — хлопаю ладошкой по столу. — С чего ты взяла, что я с ним замутила?!

— Даря, я похожа на дуру?! — возмущается сестра. — Сорокапятилетний мужик пришёл чинить кран молодой девке! Жена его знает об этом?!

— Блин, какая жена?! Нет у Раждэна жены! — тоже перехожу на крик.

— Правда? — Люба резко меняет настроение — улыбается едва заметно. — Он разведён? Или вдовец? А дети есть?

— Какие ещё дети? — сижу в полном шоке. — Нет никаких детей.

— Квартира своя?

— Вроде бы, — пожимаю плечами.

— Золото, а не мужик! — довольно заключает сестра.

— Ты же сказала, что он старый, — растеряно моргаю.

— Дарюш, это для тебя он старый, а мне пойдёт.

И тут до меня доходит, что это был техничный развод. Вагинальные страдания сестры переключились с Серёжи на Раждэна. Но это гиблое дело. Только Любе об этом неизвестно.

— Без шансов, Люб, — качаю головой.

— Курочка моя, у меня шансов больше, чем у кого-либо. Я знаю, что нужно мужчине, и могу ему это дать, — поправляет волосы, грудь. — Если ты не будешь вставлять палки в колёса, я его быстро в бараний рог скручу, — рассуждает мечтательно. — Кем он там работает?

Я уже соврала Любе, что Раж мой коллега. Наше секретное учреждение — официально архив, где хранятся никому не нужные бумажки. Крайне неперспективное место для кандидата в Любины мужья. Осталось только придумать Раждэну должность.

— Раж работает дворником у нас в архиве, — откидываюсь на спинку стула, жду разочарования сестры.

— Врёшь! — грозит мне пальцем. — Я породистого кобеля от двортерьера отличить могу. У него бабла хватает.

— Это ты по запаху перегара поняла? — хмыкаю.

— Он был странно одет, от него пахло алкоголем, но я вижу глубже, — черпает рукой воздух. — Настоящие богачи часто выглядят немного бомжевато. Это сейчас в тренде.

Погодите, я челюсть со стола подниму. Не перестаю поражаться Любиной фантазии.

— У тебя с Ражем ничего не получится, — пытаюсь вправить сестре мозг. — Он пережил тяжёлое расставание с женщиной и не готов к новым отношениям.

— А кто говорит про отношения? — Люба смотрит на меня как на дуру. — Можно просто трахаться. Главное — залететь от него.

— Чего?! — у меня глаза на лбу. — Сестрёнка, у тебя крыша поехала?

— У Серёгиной бабы получилось. Чем я хуже?

Вопрос риторический. Я не собираюсь продолжать этот разговор.

— От меня ты чего хочешь? — вздыхаю устало.

— Сведи нас, а? — сестра оживляется. — Пригласи Раждэна ещё раз. Мол, надо с краном разобраться. Ты куда-нибудь уйдёшь, а я его встречу. В халатике, под которым только я, — у Любы едва губы не рвутся от улыбки.

Щаз, ага! Теряю тапки!

— Нет, — встаю из-за стола. — Я сводничеством не занимаюсь принципиально.

Оставляю сестру в кухне в одиночестве. Она кричит, что я предательница, и вообще она со мной месяц разговаривать не будет. Собака лает, ветер носит. Я спать.

Нарыл дома какую-то симку, телефон и заказал доставку из ресторана. Рёбрышки бараньи под кисло-сладким соусом. Много. Лежу на диване перед теликом в трусах чешу жирными пальцами сытое пузо. Морально разлагаюсь. А по-другому под такие передачи, какие крутят по телику, не получится. Теперь я знаю, что пьющая семья с пятью детьми, которых тягают из детдома в детдом, может быть счастлива. Хэппи-энд, ёлки! Э-э, чо?.. Не, на фиг этих алкоголиков. Переключаю на фильм. Пусть трындит на заднем фоне.

С выпивкой я завязал. Толку никакого. С бабами тоже покончено. Остаётся только жрать и тупить в телевизор. Я теперь из своей конуры не вылезу. Тут и сдохну.

Телефон звонит. А я смотрю на мигающий экран и не верю. Я этот мой номер точно никому не давал. Наверное, мошенники. Разводить будут.

— Я вас внимательно, — быкую сходу.

— Это я тебя внимательно, — доносится из трубки глухой бас. — Узнал?

Какие люди! Узнал, конечно. Сурен — бета Самвэлла, богатым не будет. Понятия не имею, где он взял этот номер. Да, в принципе, плевать.

— Любимая! Я узнаю тебя из тысячи! — ржу.

— Ты выпил? Или под кайфом?

— Трезвый я. Чо хотел?

— Я хотел свернуть тебе шею, но Самвэлл решил, что сам тебяубьёт.

— Как он, кстати? Бодр или одной ногой уже у Луны? — язвлю крайне больно для беты.

— Альфа в больнице. Но его жизни ничего не угрожает. А вот твоему никчёмному существованию скоро придёт конец.

— Ближе к телу, — мне становится скучно.

— Самвэлл поправится и придёт навестить тебя. Ты смоешь свою ошибку кровью.

— О-о, жду! Чайник ставить побежал. Давай, не хворай, — гогочу и сбрасываю звонок.

На самом деле мне не весело. Звонок Сурена заставил меня вспомнить Жанну. Сука!

Бросаю пакет с рёбрами в стену, вскакиваю с дивана и ломаю пополам плазму. Всё, кина не будет. В бар пойду. Всё настроение испортил, гандон штопаный!

Надеваю джинсы, майку, кожаную куртку и кроссовки. Красавчик с трёхдневной щетиной на роже. Вообще огонь! Сегодня все шлюхи мои. Бесплатно ноги передо мной раздвигать будут. Факт.

Сарказм в мыслях, на сердце тяжесть — выхожу из подъезда. Тачка какая-то модная припаркована. Не припомню в нашем дворе такую.

— Здравствуй, зверюга, — из машины выходит Тамара. — Я к тебе.

— Доброй ночи, — стою ошалевший. — Как вы меня нашли?

— Так я тебе всё и выложила, — улыбается. — Куда собрался?

— Бухать, — говорю как есть.

— Тогда я, пожалуй, составлю тебе компанию. Если ты не против, конечно.

— Не поздновато для свидания с не самым порядочным оборотнем? — смотрю на наручные часы.

— Радость моя, мне скоро шестьдесят, прости хоспади. Я уже большая девочка, могу гулять с плохими мальчиками хоть до утра.

— Тогда в гномий бар? — пожимаю плечами.

— Прыгай в тачку, — задорно подмигивает мне и садится за руль.

Интрига прям. Зачем она меня нашла? Чего хочет? Вечер сюрпризов. Надеюсь, этот будет приятным.

Хозяин бара встречает нас с распростёртыми объятиями. Любит гном, когда я прихожу. А сегодня ещё и гостью ему привёл.

— Мне как обычно, — делаю заказ.

— А мне травяной чай, — Тамара закрывает барную карту и кладёт её на стол.

— Эх, а я думал, собутыльницу нашёл, — пытаюсь шутить.

— Я за рулём не пью. И тебе даже без руля не советую.

За словом в карман не лезет дама. И, кстати, на шестьдесят не выглядит. Максимум на полтинник. Ухоженная, статная. В компании такой женщины напиваться как-то нелепо.

— Зачем я вам понадобился? — кручу в пальцах полную рюмку — выпить не тянет.

— Меня как доктора заинтересовал твой случай. Расскажешь?

— Вы это серьёзно? — искренне удивляюсь.

— Вполне. Я хочу написать статью о последствиях сведения меток. Я бы и с парой твоей бывшей поговорила, но что-то найти её не могу. Резвая девочка.

— Сука… — хриплю и замахиваю рюмку гномьей настойки.

— С этого места поподробнее, — Тамара достаёт из сумочки блокнот и ручку.

Выговориться мне не помешает. А если ещё и с пользой для собеседницы, вообще шикарно. Рассказываю Тамаре всё как на духу, а она записывает мои страдания.

Спустя полтора часа от болтовни сводит челюсть и на языке, кажется, образовался мозоль. Но на душе стало легче. И выпил-то всего одну рюмку, а не тянет больше. Вот что значит поговорить с правильным человеком.

— Слушай, зверюга, а что там про Пятое королевство и Дарину? — Тамара листает блокнот. — Ты как-то вскользь это упомянул.

— Что там?.. — задумчиво чешу затылок. — Мы в лифте ехали, а попали в этот грёбаный мир. Нас сходу объявили мужем и женой. Потом я в зале ждал, когда меня к Даре пустят, а ей в это время конюх клеймо поставил. Ну, я его и грохнул…

— Стоп-стоп, — машет руками. — Вас с Дариной поженили в Пятом королевстве и ей поставили брачное клеймо, всё верно?

— Да, — киваю.

— Откладывается моя статья, — с сожалением заявляет Тамара и убирает блокнот в сумочку. — Придётся искать другого страдальца.

— Это почему?

— Я хотела написать про душевные муки из-за сведённой метки истинной, а не описывать, как колбасит волка во время притирке к паре. Об этом все кому не лень сто раз написали.

— Что вы сказали? — у меня сейчас башка взорвётся от этой информации.

— Я сказала, что у тебя идёт притирка к паре. Между тобой и Дариной возникает связь. Как между истинными.

— Как такое может быть? — сердце заходится частыми густыми ударами. — Разве я могу второй раз встретить пару?

— Вообще, нет. Но вас женили, а Дарюше поставили клеймо. Технически всё как в обычной волчьей жизни, только чужими руками, — замирает на мгновенье. — Хм-м, а это интересно!

— Трындец как интересно…

Лапа сказала, что наш брак не считается. Что мы были не мы и всё такое. Выходит, она ошиблась? Конечно, ошиблась! Меня прёт от неё так, что яйца гудят. Кроет не по-детски. Ощущения как с Жанной в начале отношений, только раз в десять сильнее. Я подумать не мог, что это то самое…

— Алё, гараж! — Тамара улыбается и щёлкает пальцами перед моим лицом. — Отомри, зверюга.

— Да-да, я тут. Просто охренел… малость.

— Ничего, это пройдёт, — смеётся. — Вот что, друг мой, возьмёшь жену и приедете ко мне на приём вместе.

— Зачем? — спрашиваю, а картинка перед глазами плавает.

— Ну, во-первых, я теперь другую статью писать буду. Про ваш уникальный случай, — довольная, пританцовывает на стуле. — А во-вторых, надо подобрать тебе вкусные таблеточки, чтобы ты супругу до смерти не затрахал. У тебя либидо с цепи вот-вот сорвётся.

— Есть такое дело, — тянусь к рюмке.

— Завязывай, — Тамара забирает у меня стопку. — Тебе вредно, прости хоспади, — и выпивает её.

Потом встаёт, занюхивает моей макушкой и на этом мажорном аккорде покидает помещение. А я?.. Я в ауте!