Вторая единственная

Глава 32

Легла поздно, спала плохо, встала рано и чувствую себя разбитой. Я даже волноваться не в состоянии, а есть из-за чего. Беспредельщики разгромили квартиру Ража, оставив послание с угрозой фактически адресованное мне. Не могу определиться — это главная проблема или она идёт бонусом к истории с ворованным демоном? Сложный вопрос.

Зевнув, кутаюсь в пальто и сижу, нахохлившись, как воробушек. Погодка сегодня почти зимняя, а Раж толком не успел прогреть машину. Мы едем в дурдом забирать лампу с демоном. Впрочем, ни я, ни муж не уверены, что доктор вернёт артефакт. Мы вообще ни в чём не уверены.

— Прорвёмся, — подбадривает меня зверь за рулём.

— Конечно, прорвёмся, — вздыхаю. — Выбора-то нет.

— Это точно…

Волк пытается бодриться — ситуация под контролем и всё такое, — но мы оба знаем, что это не так. Такое ощущение, что жопа, которая происходит с нами не первый день, вот-вот достигнет апогея.

Приезжаем на место. Раждэн остаётся ждать в машине, а я иду на утреннее свидание с Давидом Олеговичем. Может, и стоило сразу взять оборотня с собой, но пропуск в дурдом один и на моё имя. Чтобы пройти дальше поста охраны, Ражу пришлось бы устроить скандал, а возможно, и драку — это крайняя мера. Но так и будет, если психиатр решит выкинуть что-нибудь не по плану.

Длинный больничный коридор заканчивается дверью кабинета врача, и я, выдохнув, стучусь.

— Заходите! — отзывается Давид Олегович.

— Доброе утро, — решаю начать встречу с позитива, хоть на душе и скребут кошки.

— Добрейшее! — психиатр в отличном настроении. — Всё получилось, — широко улыбается.

На его столе стоит лампа с «джинном». В смысле, с демоном. Это значит, что обойдёмся без афёр? Хотелось бы.

— Вы подберёте лечение для Любы? И-и… я могу забрать? — поглядываю на артефакт.

— Лечение я уже подобрал, ваша сестра сегодня чувствует себя гораздо лучше, — отчитывается доктор. — И да, демона вы можете забрать.

— Спасибо, — выдыхаю с облегчением.

Но Давид Олегович цепляет пальцем ручку масляной лампы и притягивает её к себе:

— Не так быстро, — вздёргивает бровь. — Спасибо, как говорится, на хлеб не намажешь.

А вот и причина энтузиазма в лечении особенной пациентки. Стоило догадаться, что специфическая услуга Давида Олеговича не пройдёт по полису ОМС. Но он не намекал! Конечно, я затупила.

— Сколько? — спешу исправить ошибку.

— Скажем-м… — врач окидывает меня задумчивым взглядом. — Пятьдесят тысяч.

Сколько?! У меня даже рот приоткрывается от удивления. Что за конские цены?!

— У меня нет столько, — растеряно хлопаю ресницами.

— Не надо устраивать здесь торги, — врач кривится. — Я рисковал, помогая вашей сестре. Так что-о… — дует щёки. — Вы взрослая девушка, всё понимаете.

Я тоже, блин, рисковала, устроив кражу демона из бункерного хранилища МФЦ. И рискую до тех пор, пока не верну лампу с тварью на место. Просто «уважаемый» психиатр не до конца понимает, на что я готова, чтобы забрать артефакт. Один звонок — и мой бешеный зверь разнесёт пост охраны, поднимется в кабинет и возьмёт алчного докторишку за горло.

Представив в красках, как это будет, я мысленно вздрагиваю и решаю дать Давиду Олеговичу последний шанс. Мясорубку устроить мы всегда успеем.

Достаю из сумочки деньги, которые несколько дней назад дал мне Раж, и шагаю к столу.

— Здесь двадцать восемь тысяч. Это всё, что у меня есть, — кладу пачку купюр на столешницу. — Или вы соглашаетесь, или я звоню мужу, — демонстративно кручу в руке телефон. — Вы помните моего супруга-оборотня? — спрашиваю холодно. — Вы виделись с ним в приёмном покое.

Похоже, мне удаётся освежить память врача. Он меняется в лице, нервно сглатывает и, подумав несколько мгновений, забирает деньги. Правильное решение.

— Возьмите это, — брезгливо пододвигает к краю стола лампу, — и убирайтесь отсюда.

Очень замечательно! Хватаю артефакт, пока Давид Олегович не передумал, но «убираться» не спешу.

— Когда выпишут Любу? — давлю тоном.

— Хоть сейчас забирайте, — фыркает врач.

И тут мне становится окончательно ясно, что доктор устроил спектакль. Дешёвым это представление не назвать — билет в первый ряд обошёлся мне двадцать восемь кусков. Не изучал он никакого демона, а Любу, скорее всего, накачивал лекарствами, чтобы она вела себя странно.

Давид Олегович — аферист обыкновенный. Я бы сказала, банальный. И его стоило бы проучить, но… Я рада возможности забрать сестру, лампу и поскорее уйти отсюда. У меня и без этого гада проблем выше крыши. А деньгами пусть подавится.

Неделю спустя

Луплю ладошками по закрытым дверям лифта на нашем этаже и кричу:

— Раж?! Раж, ты там?! — Голос срывается, сердце стучит, как ненормальное.

— Здесь я! — отзывается зверь из шахты лифта.

Другая бы на моём месте пришла в ужас, а я с облегчением выдыхаю.

Сейчас под моим волком хренова туча метров, а то и километров, магической пустоты, а я радуюсь, что он здесь, а не где-нибудь в другом мире. Пока здесь. Наш дом обожает внезапно открывать порталы между мирами, и неизвестно куда ведёт сегодняшняя дыра.

— Держись! Я сейчас!

Придерживая, норовящий распахнуться халат, под которым у меня ничего, кроме меня, несусь домой. Время почти три часа ночи, а у нас ситуация! И снова всё из-за бешенства моего зверя. После крышесносного секса он выскочил в подъезд, чтобы не пробить в стене квартиры Любы очередную дыру, но что-то пошло не так. Раж замахнулся кулаком на двери лифта, а они распахнулись, и Раждэна затянуло в шахту, когда лифта там не было. Капец полный! Я это видела своими глазами.

Забегаю в комнату сестры и на панике пытаюсь открыть балкон. Ручку, собаку такую, заело!

— Дарь, ты чего? — сонная Люба садится на кровати и щурится, глядя на меня.

— Мне на балкон надо! — психую, дёргая проклятую ручку. — Давай же открывайся!

— Ты время видела? — зевает. — Какой балкон в три часа ночи?

— Такой, блин! Раж застрял в шахте лифта! Там открылся портал в другой мир! Мне нужен ломик, чтобы открыть двери!

Сон у Любы как рукой снимает. Она действует в стиле «Ни слова больше!» — помогает мне открыть заклинившую дверь. Оказавшись на балконе, я хватаю ломик и бегу в подъезд спасать мужа. Сестра за мной.

В четыре руки и один лом с большим трудом, но нам удаётся открыть двери лифта. Я падаю на пол, тянусь к мужу, но вместо него обнаруживаю в шахте девушку-ангела из Петри…

Что за чертовщина?!

Растерянно смотрю, как дамочка с подранными крыльями не хуже мухи ползёт вверх по стене, и мое сердце покрывается корочкой льда. Картинка и так, мягко говоря, жуткая, ещё и звуковое сопровождение добавляет впечатлений.

— Даруш сош норэ — эдар… — вещает ангел. — Даруш сош норэ — эдар! — орёт, глядя на меня снизу вверх.

Нет, этот сюр просто не может быть реальностью.

Мне надо проснуться. Я должна выбраться из этого жуткого ночного кошмара.

Сон мерцает, как северное сияние — подъезд переливается всеми цветами радуги, но вернуться в реальность не получается. Мне трудно дышать, словно на грудь давит тяжёлая бетонная плита. Я уже не понимаю, где я. Застряла где-то между сном и явью, а выбраться отсюда нельзя…

— Лапа… Лап, проснись. — Голос Раждэна приятной щекоткой забирается мне в уши.

Вскрикнув, открываю глаза и подрываюсь на матрасе. В голове стоит гул, комната приплясывает перед глазами, а вместе с ней и мой обеспокоенный муж.

— Кошмар приснился… — хриплю, держась за горло.

— Я так и понял, — зверь кивает. — Водички принести?

— Угу…

Раждэн уходит в кухню, а я падаю на подушку и пытаюсь отдышаться.

Глубокая ночь. Я в квартире Любы, в моей комнате. А это был просто плохой сон. Всё хорошо.

Я всегда жила в перманентном стрессе — с моей работой это неудивительно, — но после встречи с Раждэном эмоций прибавилось в разы. Про последнюю неделю вообще молчу. На фоне угроз альфы Раж стал опекать меня ещё больше, чем раньше. Теперь мы всё время проводим вместе, и это, скажу вам, чистый трэшак.

Мы оба работаем в МФЦ и часто пересекаемся в здании. На работу едем вместе, обедаем вдвоём, а вечером домой. Тоже вместе. И так по кругу. Зверь даже в выходные не дал мне побыть наедине с собой. Максимум, что я смогла, — поваляться с книгой в комнате, пока Раж готовил нам ужин. Полчасика — негусто.

Муж переживает, что Самвэлл найдёт способ навредить мне, и ни на минуту не хочет оставлять без присмотра. А я, кажется, потихоньку схожу с ума. И ведь его даже домой теперь не спровадить — у Раждэна в квартире после погрома элементарно спать негде. Так и живём.

Оборотень возвращается в спальню, вручает мне стакан с водой и присаживается рядом. Смотрит, как я пью. Да, я теперь и попить водички без его надзора не могу. Очень замечательно.

— Что? — ставлю стакан на тумбочку, смотрю на волка.

— Ничего, — он пожимает плечами. — Ты кричала во сне, звала меня.

— Я же говорю, кошмар приснился, — беру волка за руку. — Бывает.

— Не знаю, — сжимает огромной лапой мою пятерню и смотрит в глаза. — Тебе было трудно дышать.

— Это всё из-за стресса, — отвожу взгляд. — Понимаешь, я… — собираюсь с мыслями, чтобы не обидеть мужа резкими заявлениями. — Я до тебя никогда не жила с мужчиной.

— И что? — Раж искренне не понимает, в чём дело.

— Только не обижайся, ладно? — поднимаю глаза на мужа. — Тебя слишком много в моей жизни, — выдыхаю неприятную для него правду.

— Ну и дела… — он выглядит растерянным. — Я думал, у тебя стресс из-за угроз Самвэлла, а тебе, оказывается, я надоел.

— Нет, ты мне не надоел, — двигаюсь ближе к волку, кладу голову ему на плечо, — просто мне нужно немного личного пространства и одиночества. Иногда, — добавляю тихо.

— Сейчас иначе нельзя. Ты сама всё прекрасно понимаешь, — зверь вздыхает. — Мне тоже непросто. Ты даже не представляешь, чего мне стоит оставаться спокойным рядом с тобой.

Мне становится неловко. Я об этом даже не думала. А ведь Ражу и правда тоже непросто. Я эгоистка…

— Давай спать, — тяну мужа к себе.

Укладываемся, но не в обнимку, как обычно. Оборотень даже во сне старается быть ко мне как можно ближе, но не в этот раз. Раждэн даёт мне немного пусть и номинальной, но свободы. Это приятно.

Зевнув, закрываю глаза, готовясь провалиться в мягкий сон. Очень надеюсь, без кошмаров.

Даруш сош норэ — эдар.

Даруш сош норэ — эдар.

Даруш сош…

Голос девушки-ангела из Петри у меня в голове. Не смешно, блин! Зря я списала всё на ночной кошмар. Похоже, эта зараза пробралась ко мне в сновидения и специально изводит меня.