Вторая единственная

Глава 17

Рассвет, идёт дождь, а я стою, прижимаясь лбом к прохладному стеклу, и глотаю горячие слёзы. Шесть утра уже, а Раж так и не объявился. Это всё. Всё…Он слился. Совсем. Окончательно. Наобещал и передумал. Расхотелось ему.

Вчера я звонила Тамаре — Раждэн был у неё, а потом ушёл. Куда? Не знаю. Да без разницы. Раж получил от меня, что хотел, и свалил в закат.

А если не свалил? Вдруг с ним что-то случилось?..

Ага, случилось, как же! Тёлка какая-нибудь задницей вильнула, и пошёл гулять. Кобель бес в ребро.

В голове горькие мысли, а сердце не верит. Рука снова тянется к телефону. Оживляю экран, смотрю на падающие листья на заставке, и становится совсем тошно. Хватит уже дёргать чёртов смартфон! Раж не позвонит и не напишет. Приди в себя, Даря!

От эмоций перехватывает дыхание, снова всхлипываю. Я тут рыдаю, а он там развлекается с какой-нибудь бабой. С которой не надо ничего опасаться в койке, принимать таблетки, чтобы потрахаться. С ней всё просто.

Телефон летит на кровать, а я, закрыв лицо руками, плачу навзрыд. Плевать Раждэн хотел на нашу связь. И на меня ему плевать.

Стоп. Отрываю ладони от лица, шмыгаю носом.

Если зверю плевать на меня, то почему я должна заботиться о его душевном равновесии? Не должна!

В прихожей рюкзак, в рюкзаке Тартарол… Сведу это чёртово брачное клеймо! Прямо сейчас. Расставание с Жанной раненый зверь как-то пережил — и развод со мной переживёт. Тем более сейчас он здоров. Ах, страдать будет? Пусть страдает!

Растираю слёзы по щекам и, сердито топая голыми пятками, иду в коридор. Я такая решительная! И стремительная!

У-уй!

Плюхаюсь на пуфик в коридоре и, согнувшись пополам, держусь за мизинец на ноге. Врезалась нежным пальцем в угол комода. Будь он неладен, комод этот!

И опять у меня слёзы ручьём. Я как этот порванный рюкзак — никчёмная тряпка, которую только на помойку отнести. Даже клеймо не могу свести нормально — что-то да случается.

Звонок в дверь заставляет меня разом забыть обо всём. Подскакиваю, как ужаленная, и, не глянув в глазок, щёлкаю замком.

Стоит за порогом — красавец мужчина: бровь рассечена, скула припухшая, на кожаной куртке непонятные пятна. Перегара вроде нет. Трезвый. Хотя бы.

— Ты что, подрался? — Подъездное эхо подхватывает мои слова.

— Неважно, — хмуро отзывается Раж.

Неважно?! Я тут извелась вся, телефон до дыр затёрла, мизинец ударила, а он мне — неважно! Вскипаю мгновенно.

— Иди туда, откуда пришёл! Раз неважно! — кричу на эмоциях.

Пытаюсь закрыть дверь, а волк вцепился в неё намертво — держит. Моргнуть не успеваю, а Раждэн уже в квартире.

— Лап, ты злишься — это понятно. Но так было надо, — крайне размыто оправдывается.

Скрестив руки на груди, недобро смотрю на гулящего мужа. Объяснять своё поведение он не торопится, и моя воспалённая фантазия делает это за него. Так и вижу, как оборотень подцепил левую тёлку в каком-нибудь злачном месте, а она оказалась не одинокой. Вот он и подрался. Точно, так всё и было! Нервы рвутся как струны. Пух-пух-пух!

Со всей силы луплю волка ладошкой куда попадаю:

— Кобель старый!

Раж даже скрутить меня не пытается, только локти выставляет. И то скорее по инерции, чем для защиты. Зверю что радио послушать, что мои удары потерпеть — эффект примерно одинаковый. Мне хоть душу отвести.

— Лапа, ну чо ты… — бормочет, уворачиваясь. — Лап, прекрати…

— Зачем нам таблетки пить, да?! — добавляю удары кулаком. — Сунул-вынул — изменой не считается! Ничего такого! Неважно!

Я расхожусь всё сильнее, и Раж не выдерживает — грубо сгребает меня в охапку. Обезврежена. В смысле, обездвижена.

— Кому я там сунул-вынул?! — рычит мне в губы.

— Свечку не держала! — пытаюсь вырваться из стальных тисков мужских рук. — Пусти! Я тебя ещё не добила!

Он отпускает. И отходит от меня на два шага. Естественно, не для того, чтобы я продолжила его лупить. Но покидать помещение зверь не собирается. Нервно снимает кожаную куртку, комкает её, как тряпку какую-то, и с чувством швыряет на пол. Взгляд у Раждэна дикий, желваки ходят. Таким мужа я уже видела. Это у него первая стадия сексуального бешенства такая. Дальше — больше. К гадалке не ходи!

— Знаешь же, что злая ты меня сильнее заводишь…

Что?..

Смысл слов доходит до затуманенной головы плохо. Зато уши чётко улавливают интимную хрипотцу в низкомтембре голоса мужа. Звуковой коктейль приятной щекоткой оседает внизу живота. Так сладко. И волнующе. Мозг собирается окончательно отключиться, отдав руль инстинктам.

Раж говорит что-то ещё, а потом стягивает с себя светлую футболку, обнажая красивый подкаченный торс. М-м, эти кубики пресса на бронзовой коже… Эротичная геометрия мужского тела заставляет сердце биться чаще, а дыхание сбиваться.

Провожу взглядом линию по дорожке из жёстких тёмных волос, ныряющих под пряжку ремня, и, сглотнув тугой комок похоти, фиксируюсь на крупных пальцах. Волк ловко расстёгивает ремень, пуговицу и молнию на джинсах. Неприлично вкусная картинка — налитая головка готового к бою члена чуть выглядывает из-под широкой резинки боксеров.

Интересно, он таблетки купил?.. А если купил — выпил?..

Эй, очнись! Ты должна злиться!

— Сначала… — облизав пересохшие губы, выдыхаю, — объясни, где ты…

Я не могу говорить. Я задыхаюсь. Такое ощущение, что воздух в коридоре нагрелся до не пригодной для дыхания температуры. Непонятно откуда взявшийся в прихожей горячий ветер обжигает кожу, и расстояние между мной и Ражем резко превращается в ноль.

Зверь сдёргивает лямку домашнего платья с моего плеча и жадно проходится языком от ключицы до мочки уха. Из моего горла рвётся злой стон. Совсем не человеческие клыки опасно задевают пульсирующую жилку на моей шее. Опасно. Но зверю вкусно, зверь рычит. А я дрожу. Да, мне, чёрт возьми, страшно! Первый раз тоже было страшно. И сейчас. Я вообще не уверена, что когда-нибудь перестану бояться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ласки бешеного оборотня — та ещё лотерея. Но мне нравится ощущать совсем неделикатные прикосновения шершавых горячих ладоней. Нравится, когда зверь, не церемонясь, сжимает сильными пальцами ягодицы — мнёт, тискает. Это ой как заводит! И плевать, что завтра у меня будут синяки. Сейчас мне на всё плевать.

Глаза в глаза, одно на двоих дыхание — рваное, потерянное в сладких горячих поцелуях — и пляшущая вокруг нас с Раждэном реальность. Кожа пропитывается возбуждающим мужским ароматом. Мне кажется, так пахнет секс: чуть табака, лёгкий шлейф древесного парфюма и насыщенный терпкий запах горячего мощного тела. С ума можно сойти!

Раж снова, как несколько дней назад, впечатывает меня в дверь. Лёгкое чувство дежавю на месте. Только всё закончится совсем по-другому. Не как тогда. Я знаю. Я этого хочу…

Мои запястья в плену сильных пальцев впечатаны в мягкий дерматин, которым обита дверь. Мои стоны слышно, наверное, до первого этажа. Мои искусанные, онемевшие от жёстких поцелуев губы шепчут что-то неразборчиво. Я уже не я.

Огромная лапа вероломно вклинивается мне между ног:

— Мокренькая уже, — хрипит Раж и растирает подушечкой пальца влажное пятно на моих трусиках. — Что кобели старые возбуждают? — ехидно припоминает мне мои же слова.

— Один. Старый кобель, — не растерявшись, зло цежу сквозь зубы.

И да, я не забыла, что Раждэну сносит крышу, когда я злюсь. Сладкая истома потягивает низ живота.

Три, два, один…

Раж резко разворачивает меня лицом к двери. Его руки под платьем рывком уничтожают мои трусики, я только пискнуть и успеваю. Теперь они бесполезной тряпочкой болтаются у меня на лодыжке.

— Старый я для тебя, да? — бесится и хочет меня.

Берёт мою руку, заводит за спину, вкладывает мне в ладонь пульсирующий твёрдый член. Провожу кулаком по стволу: собираю кожу к головке, чувствую каждую набухшую венку, а зверь стонет.

— М-м, может, не такой уж старый…

У меня на губах улыбка, но Раждэн этого не видит. И тут до меня доходит, что шутки кончились. Или не начинались. Член исчезает из моей руки и входит в меня резко, жёстко, больно. Вскрикнув, луплю кулаком по двери. Сердце заходится частыми ударами, перед глазами цветные круги, в ушах гул. Только бы снова не потерятьсознание. Если Раж и принял таблетки, то они ему как мёртвому припарка. Бешенный!

Тяжёлая ладонь давит на поясницу, заставляя прогнуться. Рыча, зверь насаживает меня на всю длину сильно немаленького члена. Боль сменяется приятным жаром, распирающим чувством наполненности и чёрт пойми чем ещё, но тоже классным. Волны возбуждения накатом проходят по телу, оставаясь влагой между ног. Одна, вторая, третья…

И так с Раждэном во всём. Сначала больно, а потом хорошо.

— Ещё! — сама насаживаюсь на член, пытаясь ускорить и без того быстрый темп.

— Лап, ты не понимаешь… — хрипит Раж, жадно облизывая моё плечо. — Не знаешь, о чём просишь, глупая, — царапает клыками кожу.

Не знаю. Я уже ничего не знаю. Я сейчас кончу! Ещё чуть-чуть и-и…

Волк наматывает на кулак мои волосы, тянет на себя, а другая рука ложится мне на шею. Сжимает пальцы на горле, выбивая из меня членом хрипы, стоны, всхлипы. Жёстко. Его движения, прикосновения, укусы лишены нежности. Я сама этого хотела. Просила. Это как есть острое: обжигает, но так вкусно. А без перца не то.

Даруш осош норэ — эдар. Останешься с оборотнем — умрёшь.

Каменный ствол скользит во влажной плоти, словно по шёлку. Я почти умираю от ощущений. Или не почти. Горячий мощный зверь за моей спиной запросто может убить. Да ему только пальцы сильнее сжать — и горло мне сломает. Оргазм с риском для жизни…Он того стоит!

Шиплю, бьюсь в крепких мужских руках. Озверевшая, сумасшедшая. Я сама сейчас как зверь. Животная похоть обнимает плотным коконом всё тело. И вот оно, наконец-то. Ч-чёрт… Да-а! Ноги слабеют, я чуть не падаю. Раж стонет, больновгрызается мне в загривок и на бедро брызжет тёплая сперма.

Всё хорошо. Все живы. Уф-ф…

Но через мгновение и всё выходит из-под контроля. У меня за спиной раздаётся душераздирающий вой, а за ним грохот. Пол под ногами вздрогнул, а дверь завибрировала.

Сердце в пятки — поворачиваюсь.

— Господи… — шепчу, прижимая ладонь к губам.

Пока я приходила в себя после дикого секса, зверь успел натянуть штаны и пробить бетонное перекрытие между ванной и туалетом. Ту самую стенку с выключателями. Теперь у нас дыра из коридора в санузел. Очень замечательно…

— Сука! — Раждэн трясёт сбитым кулаком.

— Ты как? — топаю к нему. — Больно? — осторожно касаюсь крепко сжатой пятерни.

— Фигня. Пройдёт, — отвечает мрачный, как грозовая туча.

Эта дыра в стене… Нет, это не просто дыра. Это то, что Раж сдерживал. Мысли путаются, но до меня начинает доходить. Если бы он не сдержался, я бы уже…

Даруш осош норэ — эдар…