Вперед в прошлое 11

Глава 25 Подарок

После школы я поехал в центр расклеивать объявления о том, что для бетонных работ требуются строители с опытом. Рабочим нужно будет вырыть траншеи под фундамент, поставить опалубку, связать армопояс. Бетон им месить не придется, я закажу бетоновоз. Вот Завирюхин обрадуется заказу! А уж люди как обрадуются! Остается вопрос, где взять толковых строителей.

Еще можно поиграться с обменом арматуры на солярку, а дальше — на бетонные изделия. Так я сэкономлю 70–100 000. Все это имеет смысл, только если есть свой грузовик, а так то на то и выходит, только добавляется суета.

Выходит, что проще купить арматуру, заплатить за транспортировку три копейки, чем брать в аренду грузовик и суетиться. Тем более, деньгам все рады больше, чем другому товару, пусть и полезному. Вот только я уже договорился, что мукомольный с заводом ЖБИ обменяются товаром.

Отдирая клей с ладоней, я сел на плиты, где подкармливал сирот, бездумно глядя на рыночную суету, орущих зазывал, шумных покупателей.

Учитывая риски, проще состыковать директоров этих предприятий, пусть не дадут друг другу помереть с голоду. Если этим займусь я, моя прибыль будет минимальной. Как и в случае с соляркой, результат не стоит лишних телодвижений. Мавр сделал дело, мавр может спать спокойно.

Так, с объявлениями я закончил, проект дома, включая смету, у меня есть. Скоро пойдут звонки, и надо будет устроить кастинг. Опять придется Каналью просить. Ну не отчима же — он меня все больше настораживал. Еще решит, что тоже имеет право на дом, раз приложил руку к его созданию, а я планирую развести его и Бориса, пока они не возненавидели друг друга.

Теперь — на мопед и к напарнику, узнать, что там с КАМАЗом, после — на базу и на тренировку, а после семи — домой… Нет. После встречи с Канальей — отвезти продукты сиротам и узнать, как дела у Лидии с усыновлением.

Вот, казалось бы, столько детей нуждаются в семьях, но до чего же сложно будущим родителям пробиться сквозь стену бюрократии. Я уже уселся на мопед и устремился к выезду из города, но вспомнил о том, как вчера попытался внушением пробудить совесть у бандитов, захвативших квартиру Андрея, и притормозил.

Понятно, что фантастика — в соседнем отделе, но вдруг подействовало? Агрессивно отреагировал только их главный, вдруг те два бритоголовых утром проснулись другими людьми, как это случилось с Каюком, сиротами, Канальей, Карасем, Чумой, Алтанбаевым? В конце концов, Каналья — тоже взрослый человек, но он же поддался внушению. Вдруг мои способности развиваются, и я становлюсь сильнее?

Развернувшись, я перешел дорогу по переходу и поехал в обратном направлении.

Мимо рынка — в сторону моря, к аллее каштанов, дальше — во дворы. Вон мелькнула крыша Андреева дома. Въехав во двор, я оцепенел: возле подъезда Андрея кучковались менты, все незнакомые. А нет, вон белобрысый участковый. Неужели сработало внушение? Но как сработало? Захватчики передрались? Или вообще дошло до поножовщины?

Подросток во мне обрадовался: так их! Есть в мире справедливость! Голова закружилась от перспективы карать сволочей, тех, что после Перестройки поперли, как плесень на сладком. Приходишь к менту: «Выполняй свои функции честно!» — опа, и появился честный мент, который ловит преступников, а не примеряется, что у кого можно отжать. Встречаешь чиновника: «Не воруй, выполняй свои функции ответственно». Если бы все хорошо делали свою работу, а не воровали миллиардами, в стране был бы рай.

Взрослый насторожился. Не хотелось бы, чтобы на моих руках была еще одна смерть, ведь мордоворот тот — не гнилушка, просто дебил недоразвитый.

Пока я думал, что делать дальше, меня заметил участковый, который помогал нам с Наташкой. Никому ничего не говоря, зашагал навстречу. С одной стороны, захотелось смыться, с другой — нужно было узнать подробности.

— Что тут случилось? — спросил я, изображая невинное удивление.

— Да бред какой-то, — охотно ответил участковый. — Причем, в той квартире, куда мы вчера ходили, хорошо, это было, кхм, частным образом. А то затаскали бы с вопросами.

— Что за бред? — уточнил я.

— Поножовщина, — ответил он, обернувшись к подъезду. — Подробностей не знаю, допрос не вел. Но коллеги рассказывают, один бросился на второго то ли под наркотиками, то ли в результате белой горячки. Он вдруг осознал, что они поступают плохо, и попытался воззвать к совести этого второго. Тот его ударил, тогда обвиняемый схватил нож.

— А третий что делал? — спросил я. — Там еще третий был.

— Сбежал, бросив все вещи и документы и забрав какие-то деньги. Тех двоих увезли в отделение, третьего ищут.

— Как я понял, никто не умер? — уточнил я.

— Никто, оба в больнице, но опасности для их жизни нет. И хорошо, что увезли. Я-то выгонять их не имел права, потому что не было заявления от хозяина квартиры. Теперь выясняют, на каком основании они там находились.

— Ну да, в право собственности вступают в течение двадцати с чем-то дней, — блеснул знаниями взрослого я. — Но, понимаю, без заявления вы не имеете права действовать. А право находиться в квартире, получается, имеет только второй прописанный.

— Именно так. Странно все это. Даже если даже эти трое под веществами, экспертиза этого сразу не покажет.

— А чего тут так много народа? — поинтересовался я.

— Так ждут, когда вернется тот укурок. Куда он без паспорта?

Деньги он взял, видимо, Наташкины, и под моим внушением побежал отдавать, причем, туда не зная куда. Так и будет скитаться бесприютным духом, пока адресата не найдет.

Вспомнился анекдот. Звонок в квартиру Кашпировского. Открывает его жена, там грабители направили на нее пистолет: «Пять тысяч долларов или смерть». Голос Кашпировкого из зала: «Дорогая, дай этим засранцам деньги». Супруга так и сделала. Через неделю приползают оба, зеленые, изможденные. «Анатолий Михайлович, родной, вот ваши пять тысяч. Вот сверху еще пять, только снимите установку „засранцы“».

Все равно стоило проконсультироваться с юристом, но я спросил у участкового, надеясь, что он подскажет что-нибудь дельное:

— Что бы вы делали на месте хозяина квартиры?

— Оспаривал бы завещание, — сказал он без тени сомнений, — наложил бы арест на имущество и разбирался. Вдруг и правда завещание — фикция? Или нет?

— Покойная была в неадеквате, умерла от опухоли мозга, могла и начудить.

— Значит, надо доказывать, что она была недееспособной. Путь сложный, но нет ничего невозможного.

— Все зависит от того, у кого кошелек толще, — вздохнул я.

— Увы, — не стал вселять пустые надежды участковый. — А кем вам приходится хозяин?

— Талантливым декоратором, — уклончиво ответил я. — Хорошим людям надо помогать.

— Это да. Ему сообщили о захвате квартиры?

— Он сейчас в поезде едет в Москву на похороны матери, еще не доехал.

Распрощавшись с участковым, я оседлал мопед и покатил к Каналье, думая о том, какой мощный и опасный у меня дар, надо с ним осторожнее. Потому что не стоит заблуждаться насчет того, что я — длань Господня. Я обычный человек и не имею права карать и миловать. Но так порой хочется наказать беспредельщиков! Аж скулы сводит. Потому что нет никого, кто бы им дал отпор.

Если хоть на миг задуматься, то становится ясно: миром правит дьявол. Сволочи первые всплывают наверх, сбиваются в стаи, грызут друг друга, опутывают все сферы общества коррупцией, паразитируют на нормальных людях. Когда есть сила, безумно хочется это прекратить! Кто-то же должен. И стать драконом, потому что придется уподобиться, ведь у руля сплошь гнилушки.

Интересно, как это проверить? Меня к ним точно не подпустят.

Ладно, одно хорошо: Андрей может спокойно вернуться в свою квартиру, а дальше… А дальше ближайшие несколько лет он будет работать на суды. Аферисты типа Томилиной, претендующей на его квартиру, уже привыкли, их жизнь состоит из судебных заседаний и апелляций. Андрей же с его тонкой нервной организацией может не дожить до пятидесяти лет.

Каналью я на работе не застал. Алишер сказал, что он поехал за запчастями, и все идет по плану, завтра к вечеру машина должна быть на ходу. Раньше никак не получится, потому что еще масло менять и фильтры. Другого я отчиму и не обещал. Правда, не получится поговорить с Канальей, чтобы тот подстраховал меня на собеседовании с соискателями на роль строителей моего дома.

Ну и ладно.

Поездка к Лидии тоже не дала результатов: ее не было дома.Оставил продукты детям и поехал на базу — давно там не был, соскучился по друзьям. Хотелось подурачиться и поиграть в приставку, отключив мозг, да и просто соскучился я по Илье. Полтора часа пооткисаем, потом — в спортзал. Я сам не занимался у Антона, было очень интересно посмотреть на него в деле, друзья вроде довольны.

На базе был только Борис. Развалившись на диване, брат срисовывал из журнала робокопа, да так увлекся, что не заметил, как я вошел. Он окончательно выздоровел, но филонил, потому что от уроков его освободили до понедельника.

Благодаря трубам отопления, тут было тепло, чуть ниже двадцати градусов, и свитера ему хватало.

— Салют, — сказал я, усаживаясь на диван. — Как обстановка дома?

Боря вздрогнул, перевел на меня взгляд и протянул лист с рисунком, я показал «класс», и только тогда брат ответил:

— Наташка ревет, говорит, что теперь она бомжиха. Но какая она бомжиха, если у нас квартира? Тогда и мы бомжи, и все бомжи, да?

— Ну, она образно. Не хочется возвращаться на диван в кухню. Отчим в шесть утра встает и на кухню идет, будет ее будить.

— Он задолбал шастать, это да, — проворчал брат.

— Будить живых людей в шесть часов ночи! — поддержал его я.

— В общем, там невыносимо, — подвел итог Боря.

Я решил его удивить:

— А я решил сегодня снова заехать в ту квартиру. Ну, где ее парень живет. Приезжаю — везде менты. Оказалось, бандиты передрались и загремели в ментовку. Так что квартира свободная.

— Везет Наташке! — с завистью воскликнул Боря.

— Ей все равно туда нельзя, там же менты. Вот Андрей ее вернется, тогда и можно…

Клацнула входная дверь, донеслись голоса Ильи и Яна, вскоре появились и они: старший Каретников с учебниками, младший — с шахматами. Поймав его заинтересованный взгляд, Боря помотал головой:

— Не-е, я рисую.

Он не любил играть с Яном, потому что всегда проигрывал.

— Наконец-то ты пришел! — радостно воскликнул Илья. — Давай физику сделаем, а то что-то я не соображаю в этом радиоактивном распаде. Ты понял, что физюля рассказывала?

— Так меня не было вчера. Давай разбираться.

Прошлому мне школьная программа казалась адски сложной. Я нынешний понимал, что она крайне примитивна, это даже не вершина айсберга каждой науки. Еще не изуродованная ЕГЭ, нынешняя программа рассчитана на то, что ее сможет понять ученик ниже среднего, такой, как Попова или Заславский. Просто учителя, в частности наша физюля, не могут правильно донести информацию и тупо пересказывают учебник непонятным канцелярским языком.

Ян загрустил, уселся на мат и принялся играть в шахматы сам с собой. Борис рисовал, я читал учебник, а Илья ждал, когда я объясню ему тему.

Магнитофон он не принес, чтобы не отвлекал. Потому, когда в тишине грохнула входная дверь, мы вздрогнули и повернули головы к источнику звука.

— Мы кого-то ждем? — спросил я.

Илья помотал головой, всматриваясь в темноту. Ян насторожился, спрятал челкой изуродованную часть лица.

Вошел мужчина лет тридцати в кожанке и джинсах, светловолосый, большеглазый. Окинул взглядом подвал.

— Привет, молодежь! Клево тут у вас!

— Спасибо, — настороженно буркнул Борис.

— Добрый вечер… или день, — сказал я, напрягшись. — Вы кто и по какому вопросу?

— Кто из вас Павел Мартынов? — спросил неизвестный.

Вот это уже интересно! Что ему нужно⁈ Ни одного предположения!

— Допустим, это я. — Я поднялся, ожидая объяснений.

Гость осмотрел меня, прищурившись. Насмешливо? Нет, скорее, как на того, над кем хотят пошутить по-доброму.

— Да? Отлично. Тогда принимай подарок!

— И где он? — спросил Илья серьезно. — Или вы он и есть?

Шутка была удачной, но никто не засмеялся, кроме гостя.

— Хорошо! Теперь вижу, что по адресу.

— Надеюсь, это не бомба, — на полном серьезе сказал Ян, чем тоже повеселил гостя.

— Алан Веселец — вам что-нибудь говорит это имя? — намекнул гость.

— Нет, — отрезал Илья.

— Это ж батя нашего Игоря! — вспомнил я. — Игорь Веселец, боксер интернатовский! Ну? Алан, отец его, еще обещал какой-то подарок.

— А-а-а! — радостно протянул Илья, оживился.

Боря с Яном тоже отложили свои дела, а я, кажется, догадывался, что это за подарок. Ничего себе решил старик отблагодарить за то, что сыну помогли! Или зря губу раскатал?

— Вам помочь принести подарок? — закинул удочку я.

— А пойдем! — махнул рукой гость, и мы вдвоем направились к выходу, а остальные остались ждать.

— Нет-нет, все идите. Там много всякого. — Я бизнес-партнер Алана, — представился мужчина на ходу. — Вожу всякое из Германии, из Польши. Грузовик на дороге стоит, сюда никак не заехать.

Неужели это все-таки компьютер?

Комп стоит тысячу баксов — как плохонькая квартира. Московские знакомые рассказывали, что у них компы появились в начале девяностых. Мое знакомство с ними было эпизодическим и редким. Только когда на работу пошел, за год денег накопил и купил. Был это 2003 г.

Нет, слишком круто, вряд ли. Или для человека, который их возит сотнями, один ничего не решит?