Возвышение фениксов

Мастер Гу посмотрел на нее и проигнорировал.

Выражение лица Фэн Чживэя стало немного неловким - с тех пор как Пучэн вернулся, молодой мастер испытывает все больше и больше личных эмоций, и часто демонстрирует уникальный духовный стиль. Например, этот жест не похож на легендарный... ревность?

Гу знал, что ему чуть больше двух с половиной лет. Это был самый шумный возраст. Он либо не говорил, либо говорил свободно. Он громко сказал: "Папа И видит, что ты идешь, и убегает, говоря, что ты прячешься от женщины".

Фэн Чживэй только "Ох", а потом снова услышал: "И И сказал, прячься от женщин, а не от мужчин, ненависть!".

Фэн Чживэй подавился "ха".

Невероятно, но он поднял глаза на Гу Наньи - Дедушка, ты действительно сказал это предложение?

Мастер Гу Шао посмотрел вниз на Гу Знай-дочь, ты очень хорошо добавила последние два слова.

Он с удовлетворением обнял маленькую девочку, положил ее себе на плечи, повернулся и сделал движение одной рукой.

Фэн Чживэй немедленно заполнил собой эту позицию очень честно - Мастер Гу вызвал тебя, если ты проигнорируешь это, то умрешь жалко, например, его понесут на плече на другую сторону.

Гу знала, что сидит на плече отца с улыбкой, глядя на ночную сцену Дицзина, Фэн Чживэй крепко держался за рукава Гу Наньи, и его голова не возвращалась назад. Фигура становится все длиннее и длиннее, постепенно сходясь в одну.

Нин И на мосту Ваньду приложился к набедренной фляге, глядя на три тени, исчезающие в лунном свете.

Спустя долгое время он поднял голову и выпил вино, а затем бросил его в руку. Тонкий фарфоровый кувшин опустился в воду.

Звук падающего в воду кувшина разнесся далеко, и он некоторое время сидел неподвижно, когда к нему приблизились легкие шаги.

"Неужели это мастер Вэй, прославившийся на весь мир..." Позади раздался женский голос, легкий и приятный, с легким привычным шармом, с улыбкой, кажется, он также посмотрел в ту сторону, где исчез Фэн Чживэй: "Ваше Высочество, я действительно люблю его... ах...".

Последняя половина дразняще прозвучала и яростно захлебнулась в горле.

Женщина широко раскрыла глаза и уставилась на элегантное и изящное лицо, но в данный момент она была безжалостна и душила горло одной рукой. Она только что случайно пошутила и не хотела поворачиваться к ней спиной. Когда она подошла, глаза ее были черными, а горло пережато в следующее мгновение.

Глава 367

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Лунный свет освещает ее лицо, ее глаза ясны, ее глаза немного высоки, и она очень толстая и вульгарная жирная пудра, которая на самом деле была Инь'эр, которая взяла Фэн Чживэя в Ланьсянъюань.

"Дянь... Дянь..." Глаза Иньэр расширились от ужаса, чувствуя, что рука, держащая его горло, не проявляет признаков ослабления, вспомнив безжалостность мастера, он почувствовал сожаление и страх в своем сердце, моргнул, и слезы покатились Вытекая, испачканное румянцем лицо, упало на тыльную сторону руки Нин И.

Нин И Хуо Рань отпустил руку Нин И, который вообще был непредсказуем, когда стрелял. Инь Эр попятилась назад, закрывая горло и кашляя, но не посмела произнести ни слова.

Нин И обернулся, держа отрицательную руку, тень от луны была косой и длинной.

"Хотя вы не мои люди, вы также должны понимать мои правила". Нин И холодно сказал: "Вы можете спросить меня о моих делах?".

"Да..." Инь'эр дрожит в пыли.

"Завтра я куплю для тебя Ланьсянъюань, тебе не нужно делать этот лагерь".

Инь'эр, которая думала, что ее собираются наказать, удивленно подняла глаза, решив, что ослышалась.

"У Бен Вана есть четкие награды и наказания". Тон Нин И снова стал спокойным. "Ты хорошо училась в Академии Ланьсян в течение двух лет. Сначала старшая пятерка хотела перевезти реликвии Его Величества, искала новости о высшей вышитой матери, или ты сдала Цинлоу Я не наградила тебя за сестер. Давайте теперь сделаем это вместе".

Слезы на лице Инь'эр еще не высохли, а глаза уже были полны радости, и он закричал: "Сторона мастера...".

"Сторона твоего хозяина, я скажу, она ничего не скажет. Ты не покинул двор Ланьсян. Двор будет твоим в будущем. Ты должен быть более внимательным".

"Да! Ваше Высочество!" Инь'эр опустила голову.

Нин И молчал, а Иньэр не смела пошевелиться.

Глубокий принц дворца был более страшен, чем ее настоящий хозяин.

"Сегодня ты не встретила этого короля и никого не видела... так ли это?" Нин И говорил некоторое время.

Инь'эр вся дрожала, зная, что если хоть слово сейчас будет неверным, то рука, которую он только что сжимал в ответ и отпускал от горла, снова захлебнется без колебаний.

"Раб-слуга ждал гостей в Ланьсянъюане сегодня вечером, но так и не вышел". Она тут же ответила: "Ваше высочество возвращается к рабу-слуге Цзинву".

"А что насчет мастера Вэя?" легкомысленно спросил Нин И.

"Рабыня-служанка никогда не видела мастера Вэя, только слышала его легенду на рынке. Если мастер Вэй придет ко двору в будущем, раб-слуга должен хорошо ждать."

"Ха." Нин И повернулась и изогнула губы. "Ты правильно помнишь?"

"Раб-слуга ответил на это перед господином, и он, конечно, не ошибется".

Кивнув, Нин И улыбнулся и сказал: "Давай готовиться к тому, чтобы стать твоим Лан Сян Дином, поздравляю."

Он поехал облачным шагом, отошел на десять футов, и десятки черных теней мелькнули под придорожным деревом, и взяли его на борт.

Инь'эр долго лежала на земле, слушала шум бурной реки, смотрела на одинокий мост, оставшийся позади, и обильно потела.

Фэн Чживэй не знала, какой эпизод произошел после ее отъезда, и в это время готовила на пару ужин в пост.

Шаонин полдня прождал у ворот поста и, наконец, все-таки выдержал. Он испугался, что ворота дворца будут закрыты на ключ, и энергично пошел обратно. Когда он уходил, ему пригрозили, что не найдут ни одного дня, ни двух дней, ни двух дней, ни трех дней, а он не поверил. Вэй Чжи, ты проделал мышиную нору и не смог выбраться!

Фэн Чживэй услышал эти слова, но лишь горько усмехнулся.

Цзун Чэнь связался с подчиненными, оставшимися в Дицзине, и узнал, что родственник, которого изначально заказал Шао Нин, молодой человек Ланг, умер за месяц до того, как дверь открылась, и принцесса стала. Она смотрела на вдов, плакала и кричала, чтобы сохранить сыновнюю почтительность. Император Тяньшэн, естественно, отказал, и она стала просить, чтобы ее приняли в монахи. Император Тяньшэн сурово отказался, и император побоялся жениться на единственной дочери. Позвольте мне упомянуть об этом еще раз - она плакала как сумасшедшая и говорила, что она отчаянный человек, отправляется в Хуанган, чтобы практиковать всю жизнь.

Шаонин исполнил свое желание и остался во дворце надолго, а Фэн Чживэй, услышав новости, покачал головой. В его сердце мелькнула мысль: жених невесты действительно болен. Смерть или просто из-за этого брака?

Благодаря безжалостному решению Шао Нин убить перед императором, она смогла сделать такое. Кровь их семьи Нин очень безжалостна.

Фэн Чживэй догадался, что для возвращения в Пекин ему придется отдать свою военную мощь. В крайнем случае, у него останется военное звание. В то время помощник заместителя слуги должен быть заменен на положительного. Это было предупреждение Шаонина - если ты организуешь одного, я убью другого.

За ужином Цзун Чэнь также сказал ей, что танцовщица, которая танцевала на празднике в честь дня рождения наложницы во дворце, поднялась от ветра к воде после того, как попала во дворец, и уже несколько месяцев поднимается до третьего уровня. , Эта леди имеет очень хорошие запястья, гарем теперь дает ей атмосферу, чтобы не осмелиться выйти, а также очень благоприятствует Тяньшэн императора, почти оставаясь на ночь на нее, Тяньшэн суда теперь слухи, кажется, что эта леди Qingfei, Рано или поздно, одиннадцать принц будет добавлен к Тяньшэн императора.

"Неудивительно, что нынешнее положение И Нин И вызывает эхо, но император не сделал его принцем.

" Фэн Чжи слегка улыбнулся: "Осмелишься ли ты ждать одиннадцатого принца в будущем?"

"Я не думаю, что Его Королевское Высочество беспокоится". Цзун Чэнь улыбнулся. "А что насчет одиннадцатого принца? Сколько лет сможет прожить старый принц? Ребенок в младенчестве сможет сразиться с могущественным принцем Чу. ?"

"Во время боевых искусств половина из них была под королевскими воротами". Фэн Чжи слегка покряхтел: "Я жду дня, когда мне выпадет жребий".

Цзун Чэнь и Хуа Цюн одновременно взглянули на нее, глаза Фэн Чжи были ясными, ничего необычного.

Янь Хуайши не понимала, что происходит, и с большим интересом подошла к ним: "Что осмелились иметь хорошие отношения, какое сотрудничество было у вас с вашим высочеством в Южно-Китайском море? Теперь настало время для министра объединить усилия и написать еще одну хорошую историю... ай".

Прекрасная тоска была прервана непрошеным щипком, Янь Хуайши обернулся и увидел, как Хуа Цюн недоброжелательно укладывает Хуа Чантяня, который сжимал кулаки в своих объятиях: "Твой сын собирается спать, Коакс".

Янь Хуайши опустил голову и посмотрел на дешевого сына на руках. Малыш улыбался ему, сжав кулаки. Пара тонких глаз крутого ученого бывшего мужа Сяо Хуацюня уже начали приобретать очертания.

Все посмотрели вверх.

Немного задержали дыхание.

Самая большая пропасть между Хуа Цюн и Янь Хуайши - это иерархическая концепция семьи монархов, первой знатной семьи Южно-Китайского моря королевской крови, и огромная непреодолимая пропасть между женой и дочерью частной школы, и первой женой и женой.

Глава 368

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Хотя Хуа Цюн и сочинила легенду о женской династии с присущим ей великолепием, Янь Хуайши также закрепила за собой положение главы семьи Янь, и больше не является ребенком семьи Янь, страдающим от демпинга. Однако из-за этого в Южно-Китайском море, где очень тяжелые семейные традиции, будущая жена семьи Янь все равно будет подвергаться критике со стороны всего мира.

Хуа Цюн не будет заботиться о чужой критике, но сначала он должен узнать, хватит ли у его мужа мужества принять такую критику, и хватит ли у него мужества принять все без узды.

Брак не боится стремительных потоков, но его часто разрушают длительные трения.

Не каждый может увидеть холод реальности из мечты о любви, но, к счастью, Хуа Цюн всегда умела это делать.

Уровень между ней и Янь Кайши все еще требует, чтобы Янь Кайши преодолела его самостоятельно.

Кажущаяся беспечной остановка Хуа Цюн на самом деле является самым большим испытанием для мужа. Он не может пройти этот уровень. Учитывая гордость Хуа Цюна, он никогда не возьмет Янь Чантяня в жены для семьи Янь.

Янь Хуайши посмотрел на ребенка, а затем взглянул на противоположную жену. Целый год его Хуацюн скрашивали ветер и мороз. В рыбацкой деревушке Наньхай нечего терять, и она такая же вкусная, как ветки. Цветы.

За один год он пожалел бесчисленное количество раз. Когда Хуа Цюн задала вопрос: "Разве между нами нет только привязанности", почему не ответил сразу?

Он всегда думал, что только из-за этой нерешительности Хуа Цюн улетала.

Когда она была рядом, он привык к ее существованию, как к естественному одеванию по утрам, но когда она улетела, он понял, что пропала не одежда, а сердце.

Некоторые вещи считают привычкой не задумываться о происхождении своего существования, но росток невежества уже расцвел.

В первой половине того года он послал кого-то сумасшедшего, чтобы найти ее местонахождение, а также объездил все Южно-Китайское море. Во время многих бессонных ночей, думая о ней, как о беременной женщине, уходящей в дрейф, будет ли она хорошо есть или спать? Издеваясь над людьми и блуждая в реках и озерах, много ночей просыпался от холода и пота и не мог снова заснуть посреди ночи".

После этого он наконец вспомнил о существовании Вэй Чжи, неуверенно отправил письмо и наконец получил известие.

В ту ночь он заснул с улыбкой.

Хуа Цюн был рядом с Вэй Чжи, и он был уверен, что смутно знает о том, что Вэй Чжи - женщина. В конце концов, когда они вместе поступили в академию Цинмин, было так много деталей, как он мог скрыть свою строптивость, но Вэй Чжи не сказала об этом, как и о том, что я пойду и спрошу, это культивирование детей семьи, не будет переходить свои границы.

В те дни она знала, что у нее много боевых способностей, и не могла не гордиться ими. Она радостно рассказывала об этом матери, а мать хмурилась, говоря, что ее дочь танцует с мечами и шпагами, и как они смешиваются с мужчинами. Но он в восторге, его Хуа Цюн никогда не была такой разной.

Ему нравится эта разница, по сравнению с ней все дамы скучны.

Позже пришло известие о битве при Байтуе и гибели Хуа Цюн.

Это было как удар грома в солнечный день, расколовший надежду и радость.

Это были три месяца, проведенные вверх тормашками в винной стране. Это были три месяца пьяных снов и смертей. Эти три месяца не знали, как прийти, как пройти, как пережить эту долгую жизнь навсегда.

К счастью... теперь она наконец стояла перед ним, без притворства, без дрожи, без колебаний, его Huaqiong.

Потерянное и обретенное, его сердце было полно благодарности и радости, и ничто в мире его не мучило, лишь бы он мог улыбнуться лампе перед ней за эту жизнь.

Он так благодарно смотрел на свою жену, чувствуя, что она смогла привести себя и сына к нему по доброй воле, которая есть благодать.

Долгое время он улыбался.

Улыбаясь, он сжал маленький мягкий носик ребенка в своих руках и сказал: "Посмотрите на этот носик, точь-в-точь как у моей Цюнъэр".

Все засмеялись.

Улыбка Хуа Цюн расширилась от уголков ее глаз, и даже волны ее глаз пошли рябью. Она взглянула на виски. Предложение "Моя Цюнъэр" не показалось ей тошнотворным и преувеличенным: "Конечно, мой сын".

Янь Хуайши улыбнулся и обнял сына с сиденья, а жену притянул к себе, усмехаясь: "Я не буду уговаривать, ты пришла учить меня, ты пришла учить меня...".

Супружеская пара шла впритык, и две головы постепенно соединялись под светом.

Фэн Чживэй радостно посмотрел на их спины и мягко сказал: "Я очень рада за Хуа Цюн".

Она тепло улыбнулась, но в ее глазах было что-то очень грустное.

Господин Гу вдруг протянул ей миску с кукурузным супом и горячо сказал: "Ты любишь пить".

Фэн Чжи взял ее и вдруг остолбенел. Как мастер Гу мог вспомнить, что она любила это?

Гу тут же бросился к ней, крикнув: "Я хочу!"

Гу Шаоюй бесцеремонно протянул ей куриную ножку.

Гу Знай стукнула куриными ножками по голове отца: "Хочу кукурузный суп!".

Мастер Гу схватил свою дочь, подкинул ее и крепко приземлился в тазик.

Гу знал, что сидит в большом фарфоровом тазу, и бил по краю таза куриными барабанными палочками, как будто пел: "Кукуруза!".

Эта девочка из семьи Гу с детства привыкла к тому, что отец подбрасывал и швырял ее.

Иногда отец носил ее на спине, чтобы сражаться, закидывая, как мешок, на плечо, а потом прыгал вверх-вниз, не обращая внимания на ее существование, Гу Зная, что она не может говорить совершенно, она знала, что должна все время крепко держать отца за шею, иначе отец вскочит и вырвется.

В результате, чем крупнее и свирепее ребенок, девочка может плакать три дня, когда ее трогают, а может лежать и крепко спать, когда ее забрасывают на крышу дома.

Куриные ножки стучали по краю кастрюли, соус разбрызгивался, а затем, сопровождаемый волшебным звуком, который знал Гу, Цзун Чэнь убежал. Фэн Чжи был беспомощен и взял свой кукурузный суп.

Гу знал, что он заказал немного кукурузного супа подбородком и жестом пригласил Фэн Чживэя сесть и присел на подставку для тазика. Королева поманила отца: "Накорми меня!".

Фэн Чживэй не мог удержаться от слез и смеха, удивляясь, откуда у этого ребенка такая школа?

Мастер Гу прошел мимо, спокойно открыл кукурузный суп, который все еще был в руках у Фэн Чживэя, и...

Он внезапно уронил тазик задней рукой.

С грохотом семья госпожи Гу оказалась под тазиком...

Отец Гу спокойно придавил тазик толстой книгой, оставив щель, и, оглушив Фэн Чживэя одной рукой, спокойно потащил ее продолжать пить суп.

Глава 369

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!

Под горшком мисс Гу долго стучала куриной ножкой по барабану, и не найдя никого, кто бы ее проигнорировал, скучно легла, обгладывая куриную ножку, долго смотрела в глаза, так и не придумав причину разницы, и закрыла глаза.

Скука спала.

Не успел солнечный свет попасть в длинное окно, как Фэн Чживэя потянуло вверх, чтобы собраться.

Надел маску на лицо Вэй Чжи - первоначально она была спрятана в пещере под скалой Байтоу, придавленная камнем, и ее не нашли. Когда она вернулась из Пучэна, то нашла ее.

Надела черный шелковый халат, голубые мягкие доспехи и плащ из парчи глубокого голубого цвета, на плаще вышиты ярко-синие узоры из узлов, яркий свет вспыхивает между свитками, черные волосы высокие, а корона из белого нефрита имеет форму причудливой длинной заколки. Длинные волосы за плечами гладкие, как бегущая вода.

Талия юноши была тонкой и прямой, а нефритовое дерево - таким же изящным. Хуа Цюн тоже была одета в форму. Он лично одел ее и улыбнулся: "Сегодня я собираюсь довести до обморока девушку из Дицзина".

Фэн Чживэй дернул губами, изобразив немного кривую улыбку, думая о том, что ему не удастся ошеломить первую девушку Дицзина.

После того как со свертком было покончено, занавес опустился, и у всех, кто смотрел во двор, загорелись глаза. Хэлянчжэн вручил ей три сотни самых искусных охранников Шуньи. Хлопнул Ма Бянь по сапогам, раздался крик. волна.

"Приказываю, приветствую Чжунъихоу, генерала Увэя, придворного Либэя, академию Цинмин, мастера Вэя...".

Протяжный звук доклада сопровождал звук торжественного ритуала Хуагуй императорской стражи, золотые барабаны прозвучали три раза, и Фэн Чживэй поприветствовал его.

Дневной свет падал с неба, подросток Цин И в слабом золотом свете спустился с коня, легкий плащ и тонкие доспехи развевались, а темно-синий плащ перекатывался на весеннем мартовском ветерке, превращаясь в яркий и темно-синий и темный свет.

Сразу же брови юноши взлетели, а лицо стало ярким и светлым, и собственная высокоэнергетическая и конденсированная гравировка Цинхуа Юэчжуо в **** битвы и мороз собственного поля боя на поле битвы династии Цин были не столь убедительны, как форвард, но они вызывали еще большее привыкание. Амбра.

Мэн Чжаовэнь, который был ошеломлен несравненным молодым человеком в солнечном свете, наконец-то вышел вперед вместе с Ху Шэншанем, университетским клерком, когда тот с улыбкой подошел к нему.

Фэн Чживэй была овеяна весенним мартовским ветерком.

Ее взгляд пересекал сановников Чжу Яоцзы перед ней, толпу ликующего народа по обе стороны, высокие ворота Дицзина и тянущийся во всех направлениях проспект Тяньцю.

Князья ехали к усопшим, к маленькому дворику Цюфу, где они когда-то жили с любимыми, к храму Нинъань, покрытому глубоким снегом того года, и к более отдаленному пекинскому пригородному лесу, где молчали две одинокие гробницы.

За один год перевернулось море.

Чанси - пятнадцать лет.

Император Цзин.

Наконец-то я вернулся.

В пятнадцать лет Чанси Фэн Чживэй, отделившийся от императора Цзина на один год, вернулся под именем Вэй Чжи.

За один год это был вопрос добра и зла. Император Цзин, который был полон 13-летней историей Чанси, записал в своей памяти и пошел вперед, чтобы встретиться с Чанси на 15 лет.

За пятнадцать лет Вэй Чжи, исчезнувший в битве при Байтуе, после лишений и трудностей вернулся в Китай и получил чрезвычайно высокую милость императора Тяньшэна, который был обрадован и ошеломлен. Должность была повышена до Шаншу министерства Ли.

Говорят, что первоначально император Тяньшэн планировал позволить Вэй Чжи войти в кабинет министров напрямую, но Вэй Чжи решительно отказался принять это, поэтому он все еще шел по старой дороге, прежде чем войти в кабинет - сначала испытал себя в шести департаментах. Суй Шаньшу уже стала первой династией. Ее возраст подошел, и она обязательно войдет в кабинет министров. В глазах всех будущий премьер-министр Тяньшэна - не кто иной, как Вэй Чжи.

Первоначальный император Тяньшэн означал, что Вэй Чжи был заменен на Шаншу Шаншу. Прежний Шаншу Шаншу был подчинен царю Чу. Когда он был смещен со своего поста из-за дел о взяточничестве, его сослали и распределили. Когда уголовный отдел Шаншу был уволен, Нин И оказался на границе. Первоначально Ху Шэншань Яо Ин И также хотел присоединиться к группе министров, чтобы оставить его под тем же именем. Нин И Куай Ма Чуаньшу остановился, два бакалавра колледжа сразу же остановились. После этого выяснилось, что дело, похоже, было в почерке второго принца, но вырисовывающиеся за этим намерения императора Тяньшэна потрясли. Его Королевское Высочество король Жужу обладал дальновидностью, и ему было все равно, оставят ли его одного. Он был отстранен от дела создания партии и стал вторым принцем.

Фэн Чживэй спросил императора Тяньшэна, где он планирует работать, и тот ответил, что он еще молод. Уголовный департамент, важный функциональный отдел, непосредственно связанный с Национальной штрафной тюрьмой, боялся, что он не сможет догнать его. В связи с этим, первоначальный Лишань Шаньшу был назначен на должность Шаньшу Уголовного департамента. Некоторые люди предполагали, что выбор Вэй Шаншу выражал отношение к тому, что он не участвует в партийной борьбе.

Обязанности Фэн Чживэя и академии Цин Цин остались. Академия Цин Мин принадлежит Синь Цзыянь, но в какой-то степени и ей. Это место, где пересекаются силы ее и Нин И.

Самые элитные студенты Синьцзяна сейчас распределены по различным отделам суда, и они считаются ее приятелями. Остальные студенты также относятся к ней с уважением и любовью. Фэн Чживэй прекрасно знает, что даже если Нин И хочет помешать ее развитию, он не сможет. Вторжение сил Цинмин, ведь это тоже нужно, чтобы остановить себя.

Если смотреть только на будущее, то кто больше контролирует будущее императорского двора.

Конечно, в настоящее время Фэн Чживэй - маленький писатель, который не может сравниться с Его Королевским Высочеством королем Чу, а Вэй Шаньшу не собирается сравниваться с Ее Королевским Высочеством.

Вэй Шаньшу вступил в должность и через несколько дней получил пост. Студенты академии Цинмин принимали своих мастеров в "Янь Чунь Лу".

Фэн Чживэй с радостью отправился на прием.

"Праздник весны" - самый большой ресторан в Дицзине. Он разделен на передний и задний двор. Передний двор открыт для посетителей, а задний двор - это эксклюзивное место, предназначенное для родственников императора, знати и министров. Предки Цинмина II приглашают гостей, естественно, на задний двор.

Если войти в дом через потайную боковую дверь, то впереди можно увидеть текущую воду. Сверху арочный мост похож на луну, а по бокам - редкие ивы, покрытые цветами белого чая и розовыми цикламенами.

Фэн Чживэй посмотрел налево и направо и улыбнулся: "Когда я вернулся к процветающему императору с песчаной границы, я вдруг почувствовал, что я пельмень".

Студент по имени Вай Янь, который в настоящее время является членом отдела ритуалов, по имени Цянь Янь'с, возглавил студентов, приветствующих арку раньше времени, встал почтительно и сказал с улыбкой: "Если бы взрослый был булочкой, я бы был кислым. "

Он также передал подарок мастеру Гу, который знал Гу-знающего, и посмотрел на Гу-знающего, сидящего у него на плечах. Он не осмелился спросить. Ученики Цинмина боялись, что Гу Наньи был сильнее Фэн Чживэя, мастера Гу. Свист публики был оценен как первые "десять ужасных вещей Цинмина".

Глава 370

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!

Гу Синьин посмотрел на группу людей внизу и увидел других людей со странными глазами. Он тут же обхватил шею мастера Гу и закричал: "Папа!".

"Мастер Гу очень аккуратный". Цянь Янь - скользкий персонаж, сразу же последовал ответ: "У дочери все... Осмелюсь спросить, сколько лет госпоже Сяо?".

Гу Чжиян гордо вытянула два пальца, подумала и добавила еще один. Она всегда округляла. Фэн Чживэй подсчитал, что в три-три года она сразу бы причислила себя к четырехлетним.

"Мастер Гу всегда был необыкновенным, как и ожидалось, я не видела его целый год, моей дочери уже три года!" польстила Цянь Яньсюнь.

"..." Ученики Цинмин вытирали холодный пот.

Мастер Гу спокойно ответил: "Все в порядке".

"..." Фэн Чжи слегка вытер холодный пот.

Гу Шаоюй, который учится разговаривать друг с другом, слишком смертоносен...

Она поспешно сменила тему и вошла первой. "Вы, ребята, просите меня быть гостем во времени. Через несколько дней я буду вам не рада. Ну, Чунь Вэй идет".

Когда она это сказала, вокруг воцарилась тишина, а студенты, которые шли за ней, переглядывались между собой.

"На этот экзамен хотят прийти не кто иные, как взрослые". Цянь Янь неуверенно улыбнулась.

Фэн Чжи улыбнулась, но не ответила, а сказала: "Этот банкетный весенний двор не сказать, что очень высокого уровня. Почему этот человек приходит и уходит, а бизнес и придорожные чайные ларьки процветают?".

Только тогда все поняли, что люди в саду идут и идут из конца в конец, и даже звуки пианино вдалеке не слышны.

Цянь Янь ошеломленно произнес: "Эй, когда я пришла, чтобы заказать столик, я не слышала, что сегодня во дворе особенно много народу?"

Фэн Чжи сузил глаза и улыбнулся. Он боялся, что задний двор изначально не был занят, но раз уж она пришла, значит, занята.

Чунь Вэй приближается.

Теперь, когда она заняла пост Шан Шу, она определенно будет экзаменатором этого срока. Она будет двигаться вверх и вниз по центру и по всем основным силам. Кто не хочет воспользоваться возможностью погулять в ее отношениях?

"Мы заказали билеты в павильоне Сюэшэн, пожалуйста, идите сюда". Цянь Янь повела за собой, указывая на Дорогу Согласия между двумя сторонами чердака. "Это для принцев и свекра, Хоу Е и ученых. Язуо, этот павильон Инмин - второе высочество, павильон Чунчао - первые пять высочеств, а павильон Цювэй - шестое высочество. Говорят, что первоначально он назывался Цю Гэ. Его Королевское Высочество сказал, что он изменил свое имя.

Фэн Чжи слегка повернул глаза и посмотрел на золотую табличку на черном фоне павильона Цю Вэй. Его взгляд упал на слово "Вэй", и он отвернулся.

В кабинете воцарилась тишина, в отличие от остальной толпы, похоже, что Нин И не собирается присоединяться к волнению?

По пути кто-то не мог не поздороваться со своего места. Те, кто не знал, сказали, что подождут, пока им нальют выпить. На лице Фэн Чжи появилась кислая улыбка, он считал, что официальное вино пить труднее всего.

В павильоне Сюэшэн было три стола, и Фэн Чживэй, один большой и два маленьких, естественно, были приглашены на место. Блюда были изысканными и дорогими, но, к сожалению, я встретил несколько человек, которые не знали, как оценить - Фэн Чживэй всегда была очень равнодушна к аппетиту. Мастер Гу никогда не заботился о том, что она ест. Гу знал, что пока она сидит на руках у отца и ест морковь, она с удовольствием съест и редьку. Ребенок был особенным, и она была чрезвычайно приспособляема. Она вела себя одинаково и в скромной комнате, и в Хуатане. В ней есть природное спокойствие.

Во время банкета я сначала говорил о некоторых старых вещах, он смеялся и смеялся некоторое время, а потом заговорил о войне в Северном Синьцзяне, и вздыхал некоторое время, упомянув Яо Яньюя, Хуан Баоцзы и Ю Ляна, все три человека завистники, и все они сейчас в армии Северного Синьцзяна, и заслуги у них самые разные. Есть повышения по службе, все говорят, что мужчины не уступают.

Кубок Фэн Чживэй Цин улыбнулся: "Пока старший муж героически сражается на поле боя, я буду ждать, пока чиновничество потрудится. Это не гнойник. Давайте поговорим о чиновничьем аппарате. Чунь Вэй скоро закончится, и скоро мы будем Он тоже принц того же дворца. Приходите сюда, это будет большое шоу".

Все быстро подняли тосты, Цянь Янь улыбнулся: "Братья должны больше работать, учиться у старших братьев, прыгать в Драконьи ворота и служить под началом взрослых. Это лучшее, что есть в мире".

Фэн Чжи взглянул на него и с улыбкой сказал: "Чунь Вэй не упоминал об этом вопросе, в любом случае, я должна избегать подозрений, пить и пить".

Когда она это сказала, все проявили легкое разочарование. Фэн Чживэй не заметил этого и выпил несколько бокалов. Постучав палочками по тарелке, он сказал: "Приятно не видеться в течение года. Я помню, что раньше давала тебе учебники, там так много проблем Цзулин Чжэн". Она вдруг указала палочками на ученика и засмеялась: "В прошлом ты написал слово кольцо, крючок всегда забывал повесить, каждый раз, когда я это видела, я говорила, если хвост отсутствует, будет ли это называться брошенным?"

Зулин быстро встает и смеется: "Да, студенты должны запомнить".

Студенты почувствовали облегчение на дне - Фэн Чживэй сказал, что Чунь Вэй не упомянул об этом, и что ветер вообще не будет раскрыт. На самом деле, он должен был все сказать.

Цянь Янь быстро встал, процедил вино, улыбнулся и сказал: "Все ученики находятся под дверью взрослых, и уж точно не будут безобразничать перед взрослыми."

Фэн Чжи бросил на него взгляд и улыбнулся, не сказав ни слова, решив, что это все же своевременно.

Атмосфера на столе оживилась, и постепенно начало бороться вино. Студенты подняли тосты. После того, как бокал закончился, хорошим делом стало создание пары. После того как хорошая вещь стала парой, трое должны были идти вместе. Чашка сухая - она намеренно опьяняет сама себя. У пьяных есть веские причины, например, не произносить тост в княжеской ложе, например, быть глупым, когда другие произносят тост.

Пьют приглушенно, Гу Наньи рядом с ним вдруг протянул руку и взял ее за руку, сказав: "Хватит".

Фэн Чживэй подал руку, опустил глаза, чтобы посмотреть на руку Гу Шао на тыльной стороне своей ладони, а затем посмотрел на яркий и неодобрительный взгляд за вуалью. Боковой сказал: "Э-э... Мастер... просто напиться... только в этот раз...".

В конце концов, она выпила вина, и ее выносливость была немного мягкой, и она бессознательно оперлась на плечи Гу Наньи, чтобы выдохнуть, как синь.

Голос низкий, не похожий на спокойное будничное спокойствие, с легкой мольбой и мягкостью, каждый хвостик чуть приподнят, и почему-то я услышала в нем какой-то душераздирающий смысл.

Гу Наньи слегка опустила голову, и макушка ее теребила его челюсть, волосы были мягкими и нежными, словно облако, трепещущее на дне сердца, а звук, проникающий в уши, тащил за собой сердце, которое несколько колебалось. Снова рассеялось.

Глава 371

Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!

Я не знаю, что это - благоухающий аромат, очарование, знойные волосы или просто пьянство слишком убийственно. Гу Наньи вдруг стало жарко на сердце, и она не могла не поднять руку и не схватить его за плечо.

Ему было немного не по себе, и он хотел поднять ее. Кто бы знал, что Фэн Чживэя внезапно окатило вином, его бы стошнило, а она была очень самодисциплинированной. Однако Гу Наньи было все равно, она поймала ее за плечи и не дала ей уйти. Она вытянула руки и погладила ее по спине, и прилив истинного газа хлынул внутрь, подавляя бушующий в теле алкоголь.

Сидящие в кресле замолчали, глядя на Гу Шаое, который никем больше не был, наблюдая за несколько двусмысленной позой этих двух людей, и обменялись взглядами, вспомнив легенду о сломанных рукавах, которая была популярна в Дицзине некоторое время назад.

"Сяо Вэй здесь? Ха-ха, старик пришел домогаться..." Вдруг кто-то улыбнулся и подошел к чашке, а самодур шагнул в дверь.

За этим человеком осталось несколько человек, они тянули друг друга, говоря односложно: "Доктор университета Ху, ты смеешь спешить на банкет молодого человека с таким количеством вина, или этот король защитит тебя".

Другой человек сказал: "Шестой брат осторожен, я боюсь, что Лао Ху напоил нас и продал свою семью Мики, Баба побежал, и бежал снова и снова, что идти, просить пить и пить вместе".

Несколько человек затянули и бросились врассыпную, и не успела толпа отреагировать, как первый человек застыл на пороге.

Второй, третий и четвертый загородились, и зонд заглянул внутрь, потом "шипящий" задохлик.

В кабинете, сидя, лежал мастер Вэй в объятиях знаменитого деревянного стража императора Цзина, а Гу Наньи открыто обнимал плечи Вэй Чжи, его руки осторожно ласкали его.

Сломанные рукава!

Живые сломанные рукава!

Жить, открыто демонстрируя сломанные рукава!

Живое шоу в стиле заломленных рукавов - теперь самый популярный подросток-тяжеловес в Пекине!

Доктор Ху Шэншань, который был похож на грецкий орех, держал бокал с вином, открыл рот, и его глаза почти упали в собственный бокал, пробормотал: "Неудивительно, что я с первого взгляда нашел его среди стольких студентов Цинмин. Он достаточно разный".

Второй принц, который вернулся из 100 000 гор на юге Фуцзянь в середине прошлого года, был черным и маслянистым, и черное лицо также казалось маслянисто-зеленым в это время, прямые глаза сказали: "Я слышал, что рукава очень сходятся Да, я не хочу, чтобы мастер Вэй был таким высокомерным, когда он сломает его".

Семь князей ступили на порог и отступили ногами назад, велев Цин Цин следовать за ними в любое время: "Поспешите записать время и место, у Мингера и моих "Разных записей Дицзина" много хороших историй".

Зонд из десяти принцев с круглыми лицами и большими глазами робко сказал: "Семь братьев, ваши "Разные записи" выйдут в этом месяце, не забудьте скопировать их мне".

Седьмой принц наградил его содроганием: "Сяо Нянь Цзы, у которого волосы не длинные, посмотри на него!".

Группа людей выразила свои чувства, но только один человек промолчал.

Он взял кубок и прислонился к двери, улыбаясь.

Вино в бокале было прозрачным, отражая его сверкающие глаза. Глаза метнулись к двум обнимающимся людям, паря очень легко, но падая очень сильно, как клинок, наполовину спрятанный в ножны.

Тут же он мягко улыбнулся и сказал: "Все говорили, что наблюдение было оживленным, и оно было оживленным. Таланты Академии Цинмин, собравшиеся сегодня вместе".

Таким образом, внимание всех сразу же переключилось со сломанных рукавов на само собрание Цинмин. Глаза нескольких принцев обратились на лица студентов, и улыбки казались многозначительными.

"Конечно, действительно правильно". Второй принц подал чашку, и улыбка его была немного прохладной.

Наверное, хотят участвовать в Чунь Вэй в этом году, и все приходят один за другим.

"Это действительно Ци". Фэн Чживэй был окончательно успокоен Гу Наньи, и вино вылилось из его тела. Он поднял голову из-под плеч, посмотрел на уголки своих глаз и встал с улыбкой, Инь Инь сказал: "Сягуань легко забрать из Северного Синьцзяна Он вернул свою жизнь, и почти никогда не видел этот процветающий мир императора Цзинчэнпина. В течение года он посягал на своих друзей. Его величество сказал, что даст несколько дней отпуска для повествования старым чиновникам. Пойдемте вместе".

Второй принц замер, а потом вспомнил, что император Тяньшэн действительно сказал, что Вэй Чжи следует расслабиться и отвлечься. Кроме того, вопрос об экзамене Чунь Вэя все еще не был решен. Как секретарь Академии Цинмин, кто может сказать, что? Именно их принцы были очень заняты в будние дни, и все они так ловко собрались здесь сегодня, явно показывая следы.

Глядя в его сторону, Нин И, который первым спровоцировал эту тему, замолчал. Он медленно пил вино. Он ненавидел хитрость этого парня и ненавидел его быстрый рот. Он хотел подшутить над Нин И, но сегодня его здесь не было. Лао Ци недавно составлял книгу, и Лао Ши посылал ему все хорошие книги, которые собирал. Сегодня Лао Ци попросил здесь вина. Говоря о Нин И, где была большая книга "Бессмертный мешок", он попросил три и четыре напоминания. Он притащил, чтобы обмануть книгу, Нин И притащили, и сказали, что книгу одолжил Лао Ху, поэтому он снова пригласил Ху Шэншаня, и сейчас не стоит ничего говорить.

"Господин Вэй, это пушка на спине лошади". Седьмой принц Фэн Я, самый красноречивый, посмотрел на второго старца, застывшего там, и тут же рассмеялся и сыграл раунд. Бежать на своих, ты стесняешься сказать? Прекрасное вино! Прекрасное вино!"

Сказав это, он потянул за собой Фэн Чживэя и приказал людям взять по большому кубку.

Чашку поднесли, как умывальник, Фэн Чжи ошеломили, и он прошептал: "Забудьте, не наказывайте меня, я прыгнул и утонул".

Все ждали и смеялись. В это время все вошли в зал и снова расселись по местам. Новые VIP-персоны, естественно, и Фэн Чживэй были усажены. Цянь Янь, которого первоначально сопровождал главный начальник, знал, что они не подходят для того, чтобы сидеть с этими принцами. 'С, избегая следующего руководителя, обменивались взглядами друг с другом, у всех был обеспокоенный вид.

Сегодня те, кто нехорош, не придут, мастер Вэй один, и снова вина, как с этим быть?

Согласно правилам Тяньшэна, ветеран Ху Шэншань, поступивший так, был самым уважаемым и заслуживал первого места, за ним следовал высокопоставленный Чу Ван Нинъи, которого одаривает нынешний князь. Благородство комнатных шпилек, даже Фэн Чживэй не знал, куда себя прижать.

Фэн Чжи улыбнулся и подтолкнул Старого Ху к сиденью, но поклонился Нин И подобающим образом и подал руку: "Его Королевское Высочество, пожалуйста, пройдите на сиденье, пожалуйста, пожалуйста."

Глава 372

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Нин И улыбнулась: "Сегодня вы хозяин и гость, пожалуйста, прошу вас".

Эти двое были вежливы, и они не могли больше есть. Старик Ба Баху обратил свой взор и улыбнулся: "Согласно церемонии, второе место - место царя Чу, но я в правилах, и мудрец тоже великий. Бин, владыка Хоу Вэй - моя династия. На этот раз, я не думаю, что сидеть с лордом Хоу Вэем так же хорошо, как с Его Высочеством".

Все согласились, а второй принц улыбнулся и сказал: "Шестой старейшина случайно оказался близок к господину Вэю".

Нин И с улыбкой посмотрел на Старого Ху, затем улыбнулся Фэн Чживэю.

Фэн Чжи горько улыбнулся и честно сказал: "Это действительно убивает меня, малыш".

Нин И рассмеялась и уже собиралась взять руку в сиденье. Она не смогла предотвратить вспышку зеленой тени. Одна рука яростно ударила по руке, а затем пронесся порыв ветра, и на втором сиденье уже сидели люди.

Гу Наньи и его семья Гу знали.

Мастер Гу спокойно сидел и спокойно сказал: "Я с ней".

Все посмотрели друг на друга - с такими заломами рукавов мог справиться только этот мастер Гу Шао, который всегда был шокирован.

Шаги Нин И остановились, он посмотрел на мастера Гу глубоким взглядом, затем внезапно улыбнулся и сказал: "Чэн, ты с ней".

Говоря о Ифэн Фэнвэй, подошел к третьему сиденью.

"..."

Мастер Гу Шао все же решительно встал и направился к третьему сиденью. Его Гу знал, что он недоволен, и мертвый лежал на месте, крича: "Отец и знать вместе".

Напротив Нин И Сяоинь Инь поигрывала бокалом с вином и неторопливо говорила: "Максимум два человека на одно место, неужели мы, четверо, должны тесниться?"

Фэн Чжи горько улыбнулся и сделал жест "ничего" в сторону мастера Гу.

Мастер Гу больше не двигался. Он больше не был тем, кто не заботился о том, что хочет сделать.

Он постепенно понимал уступки и терпение, но Фэн Чживэй всегда чувствовал, что его беспокоит не ее безопасность, а что-то другое. Что-то еще...

Сиденья снова открылись, и все остальные чиновники, сидящие в элегантных креслах, тоже услышали звук. В потоке было слишком много людей, их было слишком много, и Фэн Чживэй не помнил многих из них. Знал только, что было шесть департаментов, и было девять городских солдат. Офицеры усадьбы Дуду 5-й армии Ма Си и так далее. Хотя она хорошо выпила, ее постепенно одолевали сомнения. Семь принцев снова попросили старые вещи, обняли три огромных бокала с виноградным вином и, схватив Фэн Чживэя, сказали: "Не думай, что сможешь сбежать после смены места, сначала выпей и поговори".

Он взял Фэн Чжи микро-рукава, Фэн Чжи улыбнулся, и Седьмой Принц случайно скользнул пальцами, но почувствовал, что кожа его рук скользкая, и он не мог не ошеломиться, мысль еще не вспыхнула, а белые рукава вдруг развернулись Когда он подошел, он услышал, как Нин И улыбнулся и сказал: "Старый Седьмой, ты хулиган. Если ты говоришь, что хочешь поднять тост, почему бы тебе не сделать это первым?"

Фэн Чживэй поспешно встала и улыбнулась: "Как вы смеете позволять вашему высочеству произносить тост за повелителя, я сделаю это первой?"

Она радостно пошла подавать кубок, намереваясь выпить его весь сразу, плюнула в Нин И, потом славно выпила и, наконец, счастливая вернулась в каждый дом.

Одна рука снова появилась неожиданно, и она твердо стояла перед ней. Взяв бокал с вином, он оглушил Нин И и сказал ей на ухо. "Мастер Вэй сегодня пьет, а Сяо Ван беспокоится о своем. Одежда... Я отдам этот бокал вина".

Фэн Чживэй поднял голову, думая, что может получиться? После того, как ты нальешь этот стакан, это будет моя одежда.

Внезапно вспомнил, что этот человек на самом деле пил алкоголь в ее доме, а на самом деле не наливал бокал.

Это что, каждый раз, когда вы пьете на улице, вы сначала принимаете лекарства, такие как таблетки от похмелья?

В мгновение ока Нин И взяла свой бокал с вином, но семь принцев отказались его брать и подняли руки, чтобы схватить бокал. Нин И пила и пила, поднимая бокал, чтобы сделать снимок, смеясь: "Лао Ци, никогда больше не давай мне лицо, этот "Мешочек Феи" не даст тебе".

Седьмой принц беспомощно улыбнулся и сказал: "Шестой брат будет угрожать людям".

С другой стороны, второй принц, казалось, улыбался: "Ты не смотришь на седьмого, кто в мире не знает шести королей и Вэй Вэя? Дружба, которую затеяли Южно-Китайское море и Северный Синьцзян, видишь ли, я не хожу в эту жижу."

Нин И подпер лоб рукой и лениво рассмеялся: "Ты явно боишься этого бокала вина, твой второй брат, ты можешь упасть в него и утонуть".

Под смех толпы, Нин И внезапно изогнула свое тело, наполовину опустившись на плечо Фэн Чживэя, как будто она была непобедима.

Фэн Чживэй тут же захотел быстро упасть в сторону. Мужчина за столом вдруг крепко схватил ее за талию. Она почесала кончики пальцев и почти улыбнулась, куда бы ей спрятаться.

Я подумала, что этот человек сумасшедший, и не такой уж большой способ воспользоваться этим. Вдруг я услышал голос Нин И близко от его ушей: "Ты не должен возвращаться в свой собственный дом сегодня вечером".

Фэн Чживэй ошеломленно замер, и быстро наклонил пальцы, давая понять, что все наоборот, мастер Гу, не стоит действовать необдуманно. Он спокойно улыбнулся и налил вина. Бокал прикрыл рот и спросил "Почему?".

"Не думай, что это совпадение сегодня. Также не думай, что это из-за тебя". Нин И взяла свой бокал с вином и поиграла губами: "Я не собираюсь по этому случаю выяснять отношения... ты послушай меня Да, подожди и погуляй со мной".

Фэн Чжи слегка застонал, подумав, что позиция этого человека не была его собственной. В конце концов, неужели он действительно последовал его примеру?

Когда столько людей не смогли спросить, она с усмешкой подняла горшок и, сжав кулаки со всех сторон, сказала: "Брат... удобно... тогда...", сжимая кувшин и уходя.

Второй принц рассмеялся позади нее и сказал: "Мастер Вэй, несет вино в удобное для него время, и не боится зловонного запаха... не то, не то... направление!".

Нин И встал с улыбкой и сказал: "Давай, посмотри на мастера Вэя в таком пьяном виде, но не используй кухню как сортир, Бен Ван... кстати".

Его темп немного исказился, и он схватил Фэн Чживэя за руку, и два пьяницы обняли друг друга, выкручиваясь под смех второго принца и остальных. Комната позади него была занята, гадали, гадали, гадали и пили Вино бой, суета и суматоха, умчались вдаль.

Махнув рукой в сторону двери, чтобы следовать за служителем, Сяо Нин, Нин И крепко обняла Фэн Чживэя, двое подхватили друг друга за плечи, пошатываясь, направились к уборной, почти половина Нин И опиралась на Фэн Чживэя всем телом, длинные волосы касались ее лица, Фэн Чживэй только чувствовала больные плечи, и стиснула зубы, но мужчина все еще был неугомонным, лежал на ее плече и дул ей в ухо. Волосы растрепались, мочка уха задубела, тепло вытеснялось слой за слоем, и ее и без того мягкое тело немного ослабло. Раскачивающиеся шаги, которые были притворными, теперь действительно слегка дрожали.

Глава 373

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Нин И слабо улыбнулась, смех был низким и очаровательным, и казалось, что она была в счастливом настроении. Фэн Чжи слегка наклонила глаза, подняла свою набедренную повязку и пьяно сказала: "Но от этого мастер пьянеет... Я не знаю где... это другая страна. Ваше Высочество... еще рюмочку!".

Как будто руки были мягкими, кувшин был налит, и вино лала полилось, заливая лицо Нин И.

Усмехнувшись, Нин И, казалось, ожидал этого. Вдруг он сильно сжал плечо Фэн Чживэя, и тепло проникло в Фэн Чживэя. С дрожащими руками вино упало и залило его плечо.

Фэн Чжи дернул уголком рта, и возникло желание разбить горшок в его руке, но Нин И уже ухмыльнулся и вытянул руку вверх, беспорядочно указывая направление. ..." Она неглубоко улыбнулась на ухо, почти шепча, но язык свернулся от винного сока на мочке уха, нежно пососал, улыбнулся и сказал: "Оно такое мягкое... такое сладкое!".

Фэн Чжи сгорела с треском.

Мало увидеть за год, что этот человек бессовестно повысил свой статус!

В прошлом мне приходилось беспокоиться о следующем поводе, а когда и где он теперь? Сегодня вечером банкет на заднем дворе Весеннего фестиваля был полон людей, и это было похоже на центр города. Все люди, которые приходили и уходили, были людьми. Личность этих двух людей была особенной.

Хотя он продолжал держать рукава наполовину, и хотя он продолжал прикрываться набедренной повязкой, пока у кого-то хватало смелости подойти ближе, он мог все ясно видеть, и тогда завтра на всех улицах проспекта Дицзин, Вэй Чжи снова будет жевать. Не осталось.

Фэн Чживэй громко сжал набедренную флягу - лучше бы он действительно сообщил ему важную новость, иначе... хе-хе!

Мужчина прошептал и лизнул в бок ухо.

Когда он лизал Фэн Чживэй, сердце его ударялось о мягкое тело, а мочка уха была ее чувствительным поясом. Тут в глубине сердца разрастался горячий сухой ветер, и там, где он дул, становилось серо. Фэн Чживэй знал, что если бы на нем не было маски из человеческой кожи, он мог бы сейчас поджарить на своем лице сладкий картофель.

Она в досаде наклонила голову, прикрыла рот набедренной повязкой и прошептала: "Нин И, как ты смеешь! На этом празднике есть и более красивые люди, не бери меня в расчет!".

Нин И остановилась, уперлась подбородком в плечи, надула щеки, надула виски, хотя холодно рассмеялась, и равнодушно сказала: "Фэн Чживэй, я думаю, это я тебя обсчитала, ты не Кен посмотрел на меня прямо. Что ж, я покажу тебе, как далеко я могу отважиться".

Фэн Чжи молча улыбнулся, а затем усмехнулся: "Это хулиганство - мастерство?"

"Это хулиганство?" Нин И затараторила: "Фэн Чживэй, пожалуйста, не надевай маску, чтобы считать себя манекеном, коснись своего собственного сердца, ведь кто бьется в нем больше всех?"

"О?" Фэн Чжи слегка приподнял кувшин, и его глаза затрепетали, как это вино: "Я думал, что у меня нет сердца".

"Позволь мне помочь тебе вернуть его".

В марте весенний ветерок прошел через коридор и вошел в дом. Пройдя по коридору, там оказалась пара подвыпивших мужчин и женщин, которые помогали друг другу с востока на запад. Внезапно они остановились вместе.

Через мгновение Фэн Чживэй, который не ответил на это предложение, толкнул открытую дверь и сказал: "Он здесь".

Тут же она закрыла глаза, бросилась вперед и стала плевать в яму. Парящее вино улетело, а мужчины, освободившие руки в уборной, быстро застегнули штаны и ушли.

После того, как остальные закончили, Нин И упал назад и прижался к двери.

Фэн Чжи слегка вытер рот и огляделся, его глаза были ясны: "Его Королевское Высочество, мы не можем занимать туалет слишком долго, пожалуйста, расскажите вкратце".

"В этом году Чунь Вэй немного опоздал.

Оригинальная книга изначально была книгой ритуального отдела". Нин И ясно сказал: "Говорят, что он является главным экзаменом по умолчанию, поэтому он получил много записей, и он должен нести большую заботу. Ты много выиграл, но когда ты внезапно вернулся, ты взял на себя управление Лишань шаншу. Те, кто заботился об этом, естественно, выплыли. Некоторые ритуалы можно вернуть, но некоторые - нет. Корыстные интересы нельзя трогать, иначе некоторые люди не смогут объяснить."

"Так переместить меня?"

"Твой мальчик знаменит и резок, но он все еще не может рассказать о средней школе династии Мин. Все хотят нарисовать тебя, кто немного боится тебя, но принц и пять принцев были посажены в твои руки. Некоторые люди хотят переместить тебя - это естественно".

"Как подвинуть?"

"Я не могу найти такие подробности". Нин Идао сказал: "Поэтому я хочу, чтобы ты не возвращался в дом, просто притворись пьяным и следуй за мной в дом короля, возможно, только сегодня вечером, ты не можешь быть дома, иначе никто не докажет тебе, когда что-то пойдет не так. Ты не можешь быть в ритуальном отделе, потому что ты там уже много лет, а большинство людей ненадежны. Ты можешь остаться только со мной или провести всю ночь на банкете, но пьянство и веселье в ночь банкета неизбежно вызовет импичмент со стороны Ю Ши. Ты упустишь будущее этой группы студентов Цинмин, но все равно хорошо проведешь время со мной".

Фэн Чжи слегка застонал и спросил, "Как ты думаешь, кто это будет?".

"Либо второй, либо седьмой". Нин Идао сказал: "У других людей не хватает денег. В прошлом, когда весна была вся в семье, первое было расширение власти, а второе - утешение подчиненных". На долю первого князя приходилось большинство. , И тогда интересы разделяются поровну. Никто не может выяснить ваше положение в этом году. Кроме того, с тех пор как вы занялись политикой, все князья не стали лучше благодаря вам, но у каждого есть свои обиды. Многие подозревают, что вы - всего лишь ваше величество.

Ты снова поднимаешься так быстро, как некоторые могут быть уверены?"

"О?" Фэн Чживэй слегка улыбнулся: "Самый беспокойный - это господин".

"Я просто не беспокоюсь о том, когда ты сбежал". Нин И легкомысленно сказала. "Будет лучше, если ты на моих глазах свернешь облака".

Пока он говорил, кто-то внезапно постучал в дверь, и даже послышался смех Седьмого Принца: "Эти два человека могут решить проблему надолго, ты хочешь нас задушить?"

Нин И открыл дверь и улыбнулся: "Сяо Вэй настолько пьян, что его рвет".

"Вот оно что". Второй принц тоже последовал за ним, сказав: "Пойдемте, пойдемте, Мингеру придется уйти раньше".

Нин Ифэн Чживэй посмотрел друг на друга, Фэн Чживэй взглянул на Гу Наньи, который появился из-за спины второго принца, его глаза загорелись, он радостно подбежал, схватил Гу Наньи за рукав и беспорядочно закричал: "Брат Гу, выпей еще!"

Все засмеялись, а глаза Гу Наньи, казалось, засияли после пелены. Фэн Чживэй редко подходил к людям так активно, но тут почувствовал, что Фэн Чживэй держит его ладонь и тихо написал несколько слов.

Глава 374

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Он был ошеломлен, но тут же отреагировал, с легкой ностальгией посмотрел на Фэн Чживэй, держащую его за руки, а затем немного неохотно помахал ей, держа Гу знать и направился к туалету, хлопнув дверью.

Все посмотрели друг на друга, зная, что эксцентричное боевое искусство этого хранителя было сильным и крепким, что доставляло больше всего хлопот, и никто не осмеливался пользоваться одним туалетом с ним. Ему пришлось вернуться в Сюэшенгэ. В это время банкет был сорван, и все почти все пили. Второй принц и седьмой принц сказали, что разойдутся.

Нин И взглянул на Фэн Чживэя и уже собирался найти способ отвести ее обратно в дом. Фэн Чживэй протянул флягу второму принцу и воскликнул: "Нет, я слышал, что заказ вина у Его Королевского Высочества не имеет себе равных. Как я могу не отпустить эту? Сягуаньская проницательность?"

Несколько принцев были поражены, Нин И нахмурилась, немного не понимая план Фэн Чживэя - в любом случае, она не могла тащить нескольких принцев в Яньчунь сегодня вечером, действительно хотела бы быть в состоянии удержаться, другие Не исключено, что это можно будет сделать снова на второй день. Какой смысл делать это?

Второй принц выглядел немного обеспокоенным, и его остановил Фэн Чживэй, который был "без ума от выпивки", а те, кто задерживался и был жив, должны были увидеть первый в мире заказ на вино. У него не было выбора, кроме как сыграть несколько, но ему было немного не по себе.

Тем временем Гу Наньи вернулся в туалет и сел на место. Фэн Чживэй не обратил на него ни малейшего внимания и сосредоточился на игре. Нин И зачем-то немного приблизился и смутно почувствовал слабый запах и ауру на его теле.

Комната была освещена сине-белыми фарфоровыми лампами в форме бегонии со встроенной дымовой трубкой, но дыма не было совсем. Свет был желтым, а туман - как туман. В нем сидел непобедимый Фэн Чживэй, который был подростком.

Однако глаза глубокие и очаровательные, пара глаз, которые пили все больше и больше воды, и выражение улыбки появилось под ночными огнями, что напомнило нам о прекрасных стихах, таких как "неустанный и трогательный".

Второй принц был нетерпелив и хотел уйти, но, глядя на вульгарную позу мальчика напротив, почему-то и у него защемило сердце, он не очень хорошо одел рукава, но люди, естественно, ценят и предаются красоте вещей Инстинкта, поэтому я остался еще немного.

Но прошло всего полчетверти часа, и второй принц решил встать и сказал с улыбкой: "Вдруг вспомнил, что сегодня вечером ко мне придет дядя, и сообщил о весеннем урожае гранжа, мол, нет, в следующий раз я буду сопровождать вас при заказе вина".

Он отличился, и он самый старый среди князей, но Нин И тоже хочет сделать трехочковый, и никто не может остановить его снова и снова, Фэн Чжи смеется и встает, пошатываясь и собираясь послать, но второй князь под рукой С ее рукой, она сказала, "Я думаю, ваше вино слишком глубокое. Лучше вернуться раньше. Сейчас ты прикажешь экзаменатору. Сегодня не стоит оставаться на этом пиру, чтобы пить и играть всю ночь. Это некрасиво, ждать Чунь Вэя. Да что там, я лично приглашаю тебя играть во дворце в течение трех дней!"

"Тогда... Осмелься любить..." Фэн Чживэй не сопротивлялся, его вывели до конца, Гу Наньи уставился на руку, которая дрожала, если бы видение было мечом, то рука второго принца была бы отрублена Ван Дуанем, но почему-то он не двигался.

Вдруг кто-то негромко засмеялся сбоку от него: "Брата Гу теперь можно считать гораздо более мягким, а король думал, что брат Гу обязательно подойдет и разрубит его мечом."

Гу Наньи не обернулся, легкая вуаль на лице слегка дрогнула, и он протяжно произнес: "Я хочу остаться с ней, но не могу сделать то, что хочу. Я приехал в Пучэн и наконец-то понял".

Нин И был слегка шокирован, молчал и, наконец, повернулся и впервые серьезно посмотрел на Гу Наньи.

Гу Наньи совсем не потупил взор. Его взгляд теперь пересек один фут и три дюйма перед ним, но только на спину Фэн Чживэя.

"За свою жизнь ей было суждено пройти по стальной проволоке, пройти через реки и моря, пересечь облака и дым, перевернуть ветер и дождь. То, что она прошла по дороге, не под силу обычным людям, не говоря уже о... вас." Ты думаешь, ты сможешь?"

Гу Наньи молчал, держа свое Гу знание, внимательно следуя за Фэн Чживэем впереди него, пока он не подошел к двери, и когда Нин И думал, что он не ответит на это предложение, он внезапно остановился и повернул голову, Глядя в глаза Нин И, он ясно сказал:

"До меня - нет, но сейчас все изменилось, пока ей нужно, я могу".

Могу.

Можно отвести для нее взгляд, открыть для нее мир, отказаться от своего упорства ради нее, сделать прощение, обиды, уступки и компромиссы, которые она раньше не понимала.

Перед лицом сильных и глубоких эмоций можно сломать любой упрямый лед".

Нин И замолчал.

Он прислонился к дереву, как одинокое дерево, одиноко стоящее на весеннем мартовском ветерке.

Вдалеке Фэн Чживэй и вышедший второй принц наконец-то разошлись, после чего она обернулась и посмотрела в толпу.

Гу Наньи, упавший в самом конце, прошел мимо.

Перед тем как уйти, он вдруг обернулся и бросил взгляд на Нин И.

"Гу Наньи - это для нее, а может и не Гу Наньи". Он тихо сказал: "Нин И, может ли это быть не Нин И?".

Нин И пожала руку.

Гу Наньи, казалось, не знал, что его слова были мощными, как валун, и могли разбить тысячи войск. Он равнодушно повернулся, догнал Фэн Чживэя и оставил тень Нин И далеко позади себя.

Ивы на луне, толпа перед Весенними воротами в цветах и тенях, и люди, посылавшие друг друга, и другие люди сгрудились один за другим. Все были полны вина и пара, оживлены и веселы, и никто не заметил, что улыбающийся человек, хотя и находился в толпе, но тенью был одинок.

Он был бледен в бледном лунном свете, потому что предложение показалось ему слегка болезненным, и он сжал сердце.

Самый невинный вопрос невинного человека, поскольку он не отшлифован, становится все более и более острым.

Нин И... Разве это не Нин И?

Красный свет Янь Чуня закрутился на ветру, и красный свет рассеялся, сияя перед магазином, перед ивой, где никого не осталось.

Но, кажется, раздался вздох, рассеянный полуночным весенним ветерком.

"Можно".

Была глубокая ночь.

Поскольку Чунь Вэй был неминуем, банкет председательствующего церемониального отдела был особенно строгим, и я специально перевел бюрократию из императорского дворца на работу в ночную смену, особенно по пути в темную комнату церемониального отдела, где хранились тестовые вопросы. .

Вопросы теста Чунь Вэя являются совершенно секретными в мире, и он будет использовать защиту первого уровня, когда вернется, но этого никогда не случалось - потому что в секретном хранилище есть три ключа, мастер Шан Шу и два помощника держат по одному, храня секрет вопросов теста. То же самое можно сказать и о шкафе. Только когда Чунь Вэй начал, три человека могут открыть шкаф, когда придут. Даже перед защитой нелегко собрать три ключа.

Глава 375

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, обновление быстрое, без всплывающего окна, читать бесплатно!

Сегодня вечером дежурит один иностранец, мастер Шаньшу еще в отпуске. Двое помощников находятся на больничном, а один не дежурит. Хотя тяжелая обязанность выпала на долю этого иностранца, он не воспринял ее всерьез. После этого взяли несколько человек, которые обыденно играли фонариками вокруг библиотеки.

Фонари дрейфовали по тропинке.

Бумажный фонарик вдруг повернулся, свеча в фонаре задрожала, Юаньвай Ланг протянул руку, чтобы защитить фонарь, и вдруг порыв ветра пронесся над его головой.

Он поднял голову и увидел, что черная тень на стене исчезла.

Юань Вэйлан испугался и поспешил броситься к нему. Внезапно его глаза потемнели. Что-то закричало, когда капюшон с его головы упал. Казалось, это был мешок. Позади него послышался слабый звук борьбы. Казалось, что человек, которого он привел, тоже был накрыт мешком. Юань Вэйлан хотел позвать на помощь, но другой человек очень точно прорезал дыру в мешке.

Юань Вэйлан не мог издать ни звука, и его сердце слегка замерло. Я думал, что это может быть легендарная акупунктурная точка? Такое глубокое боевое искусство, даже если несколько дворцовых мастеров не придут, кто придет?

Тут же он почувствовал, что его несут на плечах, некоторое время шли, потом снова пошли вниз, сильно подбрасывая его, ударяя о землю в кочки и едва не разбивая ягодицы.

Юань Вэйлань почувствовал головокружение и всю дорогу обдумывал маршрут. Он смутно чувствовал, что не вышел за пределы зала суда. Казалось, что это подвал повара в зале суда. Ты что, редиску давил?

Этот человек взял его, не убивая, и бросил в погреб?

Тут же Юаньвэй Ланг вспомнил, что Ритуальный отдел был большим аристократическим комплексом. Подвал изначально был погребом для хранения льда и был вырыт очень тайно.

Это не был человек, знакомый с Департаментом Ритуалов. Люди снаружи даже не знали об этом.

При этой мысли сердце Юань Вэйлана вдруг подпрыгнуло дважды, и, смутно чувствуя приближение опасности, он прижал к себе бедную и равнодушную Циншуй Ямэнь. Что такого хорошего можно вспомнить?

В дополнение к тестовым вопросам Чунь Вэя.

Думая об этом слое, Юань Вэйлан сильно вспотел. Если что-то пойдет не так с тестовыми вопросами Чунь Вэя, то можно будет потерять голову. Он отчаянно метался по земле, теребил редьку, но мешок оказался не очень плотным и несколько раз перекатывался. Он также расправился, и акупунктурные точки автоматически разблокировались. Он выполз наружу и увидел нескольких охранников, запертых в мешках, поспешно освободил человека и направился прямо в темную библиотеку, где хранились вопросы теста.

Он спешил всю дорогу, представляя, что там наверняка открылся портал, беспорядок, и не хотел дойти до входа, но там было тихо и спокойно, большой железный замок на двери был так же надежен, как и раньше, все было точно так же, как и до плена.

Он с подозрением посмотрел наверх и обнаружил, что никаких проблем нет. Неужели эти люди пришли в бюро только для того, чтобы бросить несколько штук на мешок и сбросить их в подвал, а потом уйти, ничего не сделав?

Лису в моем сердце трудно понять, но я не могу найти ничего плохого. Перед началом Чунь Вэя никто не должен был приближаться к темной библиотеке, где хранились тестовые вопросы. Он не решился пойти к слугам Шаньшу, чтобы открыть проверку, и ему пришлось надолго отказаться от этой затеи.

Но этот человек тоже был осторожным, крикнул сопровождающего, отправился в особняк Дицзин и Цзючэн Бинмаси, чтобы сообщить о случившемся. Человек пришел из особняка Дицзин, спросил несколько слов, сделал запись и осмотрелся. Не увидев никаких улик, вернулся обратно.

Солдаты и лошади Цзючэна нетерпеливо отправили донесение.

"Без потерь? Что значит бежать без потерь? Мы заняты!"

"Ваш мастер Шаншу, вы горите!".

Вэй Шаншу, огонь.

Огненная головня тянулась со всех концов двора, распространяясь чрезвычайно быстро, и почти мгновенно окружила весь двор.

Этот дом был куплен Янь Хуайши, когда Фэн Чживэй только начал официальную карьеру. По словам Янь Хуайши, естественно было купить большой дом, но Фэн Чживэй в то время не хотел огласки. Напротив Цюйфу купил дом только в середине справа, поэтому вошел во двор с небольшим садом, который был маленьким и легко горел.

Пожар начался внезапно и яростно. К счастью, мастер Вэй вернулся слишком поздно, а из-за пьянства прошло много времени. Все не спали, когда начался пожар, и были разбужены на некоторое время. Прежде чем схватить его, он в панике вернулся к мастеру Вэю. Гу Наньи уже вылетел с зажимом на боку.

Фэн Чживэй очнулся от дурноты и ошеломленно уставился на свой дом за воротами. Заснеженное лицо было затемнено, черты лица неясны, лишь пара глаз изумленно моргала.

Пожар в особняке Вэй Шаньшу, естественно, был большим событием. Почти в первый раз прибыли люди императора Цзинфу и Цзючэн Бинмаси. Когда они приехали, то увидели, что Вэй только в тунике и халате сидит на колченогом табурете. Держась за голову и направляя огонь, он быстро приказал людям нести дракона.

Огненный дракон снова напугал Министерство промышленности, и тогда второй принц, возглавлявший Министерство промышленности, услышал об этом деле и, естественно, захотел проявить свою заботу о тяжелом министре. Он приехал ночью, а кабинет Шаньюэ седьмого принца находился недалеко отсюда. Естественно, пришли новости.

Князья пришли и увидели, что огонь полон вздохов, и неоднократно спрашивали, как он горит. Фэн Чжи слегка сузил глаза и выглядел так, будто не проснулся.

Второй принц смотрел на огонь, и его лицо менялось в свете огня.

. Через некоторое время он сказал: "Этот дом мастера Вэя выглядит так, будто его нельзя спасти, но это ерунда. Отец императора Минг знает, что он должен выделить другой дом". Он сказал, что вознаградит тебя".

Фэн Чжи слегка приподнял свой покрытый пеплом халат, а Сяо Се вздохнул: "Теперь я бездомный...".

Смысл сказанного был очевиден. Седьмой принц немного подумал и улыбнулся: "Мастеру Вэю лучше остаться в особняке Сяо Гу вместе с мастером Гу. Мы также можем поговорить ночью при свечах...".

Второй принц также сказал: "Князь ближе, или господин Вэй может отдохнуть в особняке князя". Он только сказал это и затем замолчал, без энтузиазма со стороны семи принцев.

Фэн Чживэй потер руки и сказал с улыбкой: "Его Королевское Высочество и принцесса - первые влюбленные пары Дицзина. Говорят, что они не могут прожить ни минуты. Как я, нечестивый гость, могу приставать к ним".

Когда она это сказала, второй принц замер, потому что совсем недавно он скончался и не женился снова. Теперь он и его семья - самые мирные и необузданные в государстве. Теперь Вэй Чжи говорит, что седьмой неудобен. А может быть, он удобен и хочет жить с ним?

Глава 376

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

В душе я был встревожен, но лицо мое было совсем нехорошим, и я едва улыбнулся: "Вот именно, седьмая слишком далеко и неудобно для тебя, лучше пока пожить у меня, но она слишком ветхая, да и жили во внешнем дворе. Утвержденный Вуфу..."

"Не просто, не просто." Фэн Чжи улыбнулся, приподняв бровь, оборвал свои слова, встал, улыбнулся, и обнял Гу Чжи, поцеловал ее лицо, сказал: "Сяо Сяо, у нас есть где переночевать сегодня, пока нет Спасибо дяде Вану".

Глаза Гу Сина улыбнулись, и он выглядел так же, как Фэн Чживэй: "Дядя Ван такой хороший! Обнимаю тебя!"

Когда он говорил, второму принцу ничего не оставалось, как взять его, но улыбка была немного смущенной.

Фэн Чживэй в душе похвалил, подумав о маленьком воришке с призрачной головой. Хотя он ничего не понимал, он даже понял слова и наблюдения. Было редкостью, чтобы эта девушка не передала его другим.

Посмотрев еще раз, Гу понял, что лежит на плече второго принца, улыбается своей семье Ии-отец, протягивая два пальца.

Фэн Чживэй не понимал, что это значит. Гу Наньи и второй принц отошли, после чего спокойно произнесли: "Сопровождайте ее дважды".

"..."

Фэн Чживэй больно похлопал Гу Шао по плечу с большой жертвенностью, затем бросил его и убежал.

Подталкивая второго принца вплотную к королевскому дворцу, второй принц устроил ночлег для Фэн Чживэя и других, и было уже почти четыре смены. Как только он сказал, что собирается спать, Гу понял, что осьминог жарится на нем, как будто вдруг Его Королевское Высочество показался ему приятным на вид и захотел переспать с ним. Второму принцу ничего не оставалось, как рассердиться на ребенка. Ему пришлось отвести ее в свою спальню и устроить маленькую кровать во внешней комнате.

Но мастер Гу последовал за ним и сказал Гу Зная, что он не в своей тарелке, он будет ходить во сне и наступать на людей, поэтому он должен был оставить его, но было неудобно входить в спальню принца, поэтому он охранял его за дверью. Второй принц уговаривал снова и снова, Гу Наньи медленно ел грецкие орехи, глядя на луну, Тао: "Или, господин, мы можем поговорить о сердце?".

Второй принц убежал...

Этой ночью мастер Гу стоял у двери спальни второго принца, не говоря уже о дикой собаке, которая наступила на плитку и просверлила не то отверстие, даже червяка не успел позвать ни разу...

На рассвете помолодевший Фэн Чживэй напомнил умирающему лорду, чтобы тот поднимался.

Оба были опрятно одеты и только собирались выйти из машины, как вдруг услышали звук подков проезжавшей мимо длинной улицы. У отряда юлиньских воинов были ярко выраженные доспехи, их алебарды блестели, а звук подков был дрожащим. Они направлялись к дому Фэн Чживэя.

"По священному приказу, мы захватим контрольные вопросы частной утечки Чунь Вэй Чжи!"

Подковы на длинной улице закричали, и порыв ветра пронесся над ними. Фэн Чживэй уже собирался сесть на кресло-седло, повернул голову, посмотрел на него и с улыбкой сказал: "Эй, кажется, он направляется в сторону моего дома, увидев убийственный взгляд Имперской Лесной Армии, нет я знаю, кому снова не повезет".

Второй принц рассмеялся, его глаза вспыхнули, и они вдвоем сели в седан и направились к центру, но по пути атмосфера была немного странной. Солдаты императора Цзинфу и Цзючэн Бинмаси были на улице три шага и один пост. По свистку, чайная, которая в прошлом открывалась рано, в это время должна быть полна ученых. Хотя она открыта и сегодня, в глазах мелькало множество проницательных мужчин, которые, казалось, расслабились и пьют чай. Вошедшие внимательно огляделись.

Фэн Чживэй слегка опустил шторку машины, в уголках его рта заиграла легкая улыбка.

На всем пути к воротам Чэнъян также стояла колонна имперских лесных войск. Чиновники собирались в группы по три-пять человек и перешептывались.

"Я слышал, что бюро было украдено прошлой ночью!"

"Это не кража! Это был контрольный вопрос Чунь Вэя!"

"Как я слышал, Цзючэн Бинмаси сказал, что никакой потери нет?"

"Изначально было сказано, что потери не было, но одного сотрудника бросили в мешок и бросили в подвал ритуального отдела. Позже служащий ритуального отдела был не в своей тарелке и снова отправился в темную библиотеку. Он почувствовал неладное и собирался подать в суд на начальника, но императорский дворец был захвачен. Лоточник, этот человек встретил нескольких ученых на рассвете в южном углу города. Хитрец не знал, что делает. Он спросил меня, а он продавал вопросы для тестов Чунь Вэя!".

"Что!"

"Правда!"

"Император Цзинфу тоже думал, что это, должно быть, подделка, но всегда речь шла о таких вещах, как тестовые вопросы Чуньцю. Это всегда было скорее достоверно, чем недостоверно. Согласно обычной практике, об этом нужно немедленно сообщить в кабинет министров. Вчера вечером университет У был на дежурстве и сразу же доложил: "Ваше величество, взгляните на эту тему, и ваше величество разбил чашку на месте!".

Раздался вздох облегчения, но он был немного невеселым - мир всегда радовался не только самоудовлетворению, но и радости от несчастья.

Особенно когда этот человек, Фэй Хуан Тэнгда, был резким и завистливым.

Фэн Чживэй слушал, сидя в кресле, и думал о том, что чиновники Дицзина действительно могущественны. Эта скорость информирования действительно поражает. Если бы кто-то, кроме начальника церемониального отдела, впервые подвергся воздействию ветра, то он сидел бы в закрытой двери. Бедствие приходит с небес.

В седане она глубоко задумалась о том, что она все еще слишком недооценивает официальную столицу Дицзин, о недостаточной подготовке информационной сети, а затем подняла занавес и вышла из седана.

Она вышла из кресла-седана второго княжеского особняка. Занавес седана поднялся, и чиновники, только что вернувшиеся на продовольственный рынок, превратились в тыквы-пилы.

В странной тишине Фэн Чживэй с улыбкой поприветствовал его: "Всем привет... А!"

"Кенг!"

Перед ней два длинных, острых и резких меча, свет ножа отразился на всегда жестком лице Юй Линцзюня, а тон был холоднее света ножа: "Вэй Шаншу, у Вашего Величества есть цель, пожалуйста, отправляйтесь в уголовный департамент."

Пойти в уголовный департамент - это вежливо, но для Тяньшэна Чаое это самый страшный приговор. Когда династийный клерк, даже святой лик, не может быть увиден, а возможности защищаться в суде не предоставляется. После тюрьмы уголовного департамента это может быть только тяжким преступлением.

Чиновники были немного шокированы злоключениями, и подумали, что, мол, за большие заслуги Вэй Чжичжи, Энлуна, его величество каким-то образом хочет дать ему шанс защитить прошлое. Виноват, но есть и шанс вывернуться в любом случае, а теперь даже напрямую пошел в штрафной отдел, ваше величество очень сердится по этому поводу!

Академик Яо Ин нахмурился и встал сбоку, подмигнув Ху Шэншаню. С тех пор как его сына спас Вэй Чжи, его отношение к этому ребенку стало намного лучше. Это нужно спросить у Лао Ху. Что такое ваше величество?

Глава 377

Помните [www.wuxiax.com] за одну секунду, обновление быстрое, без всплывающего окна, читать бесплатно!

Старик Ху Шэншань медленно покачал головой - Его Величество был мастером холодности, и в данный момент, кто бы убеждал того, кому не повезло, лучше говорить холодно.

В голове у старика созрел план. Раз Вэй Чжи стал гладким моряком, это не очень хорошо для молодых людей. Лучше воспользоваться этим и дать ему немного помучиться. В будущем принц пошлет уголь в снег в самый критический момент. Возможно, это будет его шанс победить его.

Толпа людей задумалась над своим абакусом, в голове у них бурлили мысли, и они замолчали.

Фэн Чжи медленно поднял глаза, глядя на скачущее перед ним лезвие холодного света.

Она всегда затуманивала глаза пеленой тумана, но в данный момент она вдруг вспыхнула ярко, так же ярко, как молния, и вскинула глаза, чтобы посмотреть на некоторых из своих королевских охранников, и посмотрели друг на друга, сжимая нож, тон Но он немного ослаб: "Мастер Вэй, пожалуйста".

Все затаили дыхание, догадываясь, что такого разочарования еще не было. Что же все-таки будут делать молодые товарищи Ипина, которые не сидели на скамье? Ворвутся в храм? Жаловаться? Плакать? Огорчить императора Бо Ляна? Позволить его несравненным стражникам сделать это напрямую?

Однако чиновники, ожидавшие хорошего зрелища, были разочарованы.

Никто не ожидал, что под обрамлением длинного меча Фэн Чжи, взглянув на храм, внезапно отступила назад, опустилась на колени, обратившись лицом в сторону драконьего сиденья над Золотым храмом, и трижды поклонилась.

Она легла на землю, сняла свою официальную шляпу и отложила ее в сторону. Вслух она сказала: "Только что министр в седане смутно слышал о том, что вчера вечером было бюро, а принц был начальником бюро, но он был в полном неведении о таком событии.

Это преступление принца, принц готов принять преступление смерти, неправильное и ошибочное, но вина принца, но его величество весна и осень были высоки, если обратный удар и тело дракона ранено, принц мертв и искуплен, но его господин Гневается и лелеет тело дракона - это благословение придворных и народа."

Молчаливые со всех сторон чиновники внимательно слушали ее, и втайне кричали в своем сердце: восхищайтесь!

Несколько холостяков смотрели друг на друга благоговейными глазами.

Когда он стоял перед товаром, его внезапно постигла катастрофа. Перед дворцом он был остановлен армией Юйлиня на глазах у сотни чиновников. Он был немедленно выпущен в тюрьму уголовного ведомства, как вдруг, не оставив ни малейшей ласки, внезапно свалился с неба на землю. ? В прошлом этих людей парализовало на месте, у них было недержание мочи, текли слезы, самые лучшие, но они пожали плечами, стиснули зубы, не потеряв лица, и бодро удалились.

Кто может быть таким, как этот подросток, без причины и без гнева, вдруг неожиданно не удивился, всего несколько слов, великолепных и ярких, оба признались, что он совершенно невиновен в этом деле, но и не выразили никакого сожаления Его Величеству. Позаботьтесь о себе, вы в тюрьме, и вы все еще беспокоитесь, чтобы ваше величество не пострадало. Ваше величество уже стар, пожилые люди больше всего беспокоятся о таких, каким бы большим ни был пожар, слушая эту болтовню и ласковые, не для себя оправдания, а ловко исповеданные сердечные слова, я боюсь, что они будут стерты.

Такое спокойствие и стабильность, непревзойденная мудрость штамма, на протяжении десятилетий то поднимается, то опускается, и многие выпускники колледжей могут оказаться не в состоянии сделать это.

Вэй Чжицзюнь никогда не терпел неудач. Он должен быть самым энергичным и агрессивным. Где он научился этому природному городу и удивительному самообладанию?

?

"У мастера Вэя есть сердце". Ху Шэншань сказал первым: "Я обязательно передам вашему величеству ваши слова".

"Тогда большое спасибо". Фэн Чживэй улыбнулся и повернулся к Гу Наньи: "Не ходите за мной".

"Нет", - сказал лидер армии Юйлинь, подошедший к эскорту. "Один из тех, кто прошлой ночью проник в ритуальный отдел, был силен в боевых искусствах и хорош в акупунктуре. Говорят, что этот вид боевых искусств высокого уровня, поэтому, пожалуйста, отправляйтесь в криминальный отдел, чтобы прояснить ситуацию. ."

Фэн Чживэй ничего не сказал, только извинился и улыбнулся Гу Наньи: "Это я плохой, и это причиняет тебе боль."

Мастер Гу спокойно разрядил свой меч и отдал его капитану армии Юйлинь. Он повернулся к маленькому парню, который шел следом: "Иди и принеси большой плащ, у твоего господина плохо с талией, ты можешь поспать".

Маленький слуга покачал ногами, а чиновники посмотрели друг на друга - посмели почувствовать, что это праздник?

"Скажи господину, что его отец в отпуске и должен ему дважды поспать".

"..."

Чиновники закусили губы и не смели смеяться - они действительно были в отпуске.

Некоторые люди с нечистыми помыслами размышляют над этим предложением - спит ли этот отец со своей дочерью, если он не в отпуске? сопровождать? дочь? спать?

Ахххх... Я такой вульгарный...

"Отправь голубиный суп в полдень, а вечером закажи его". Мастер Гу все еще спокойно раскладывает праздничные рецепты. "Ночью она ест слишком много мяса и будет плохо спать".

Чиновники начали **** свои носы... ахххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх...

Зеленый королевский седан с золотым верхом медленно поднялся, и человек в седане собирался поднять занавеску с седана. Услышав эту фразу, его рука остановилась.

Фэн Чживэй, казалось, о чем-то задумался, заботясь о чем-то: "Вчера вечером я сожгла много вещей. Я снова купил постельное белье и отправил его в дом. Перья и шелка, производимые JAC, самые лучшие, а те, что лучшего качества, похожи на облака. ..."

Глаза чиновников были зеленые - ах-ах-ах тучи, ах-ах-ах, в тюрьме превратились бы в красные волны.

"Возьмите еще... восемь фунтов маленьких грецких орехов".

"Мастер Вэй". Капитан армии Юйлинь уже был ошарашен. В этот момент он отреагировал и поспешно остановился. "Это еще ничего, но грецкие орехи нельзя. Я слышал, что боевое искусство мастера Гу чрезвычайно высоко, и он может использовать дротики из грецкого ореха."

"Очисти скорлупу и отправь туда только Таорена". Фэн Чживэй немедленно скомандовал, повернув голову к армии Юйлинь: "Таорен слишком легок, чтобы быть дротиком, будьте уверены."

"..."

После того, как двое отправились на "отдых", Ши Ширан последовал за армией Юйлинь наружу, заботясь о личности Вэй Чжи, без пятицветковых больших оков и кандалов, но мобилизовав тысячу человек.

У дороги был припаркован королевский седан, седан наполовину закрывал занавес, руки, поднимающие занавес, были стройными и белыми, а глаза за занавесом менялись, как глубокое море.

Фэн Чживэй улыбнулся людям в кресле седана и поклонился: "Мой господин".

"Мастер Вэй так дорожит". Нин И медленно посмотрел на нее и сказал: "Пэн Шаньшу из уголовного департамента - из вашей любезности, и он самый благородный господин. Вы можете быть уверены, что что касается вашего дела, вам не нужно знать все сейчас. Беспокойтесь, Ваше Величество позже, три юридических отдела и наши братья неизбежно должны будут спросить."

Глаза Фэн Чжи слегка вспыхнули, и он снова поклонился, сказав: "Спасибо за вашу любовь".

В словах Нин И прозвучало много информации. Он сказал, что Пэн Шаншу был "просто прав", подразумевая, что этот человек мог начать с Фэн Чживэя, потому что он был слишком "ревнив", он сказал, что три отдела закона и несколько братьев должны были вмешаться. Это означает, что дело серьезное. Он найдет способ, чтобы три отдела закона попытались помешать семье из отдела наказаний.

С тех пор как император Тянь Шэн изменился несколько лет назад, он не был доверенным лицом Нин И, поэтому ей следовало быть осторожной.

Глава 378

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Два глаза соприкоснулись, и Фэн Чживэй вдруг мягко улыбнулась.

Ее улыбка не такая отстраненная и равнодушная, как обычно, цветы в тумане, как близкая к реальности, но мягкая и нежная, а глаза - как вода, с оттенком облегчения и радости. Давно, последний раз я видел Наньхай, кажется, больше года назад, именно она была тяжело больна в постели. Она ждала своего лекарства. Каждый раз, когда она заканчивала давать лекарство и вытирала рот, она так нежно улыбалась.

От этой улыбки закат смягчался, Синъюэ улыбалась, и сердца людей смеялись в плывущие облака, окутанные зыбкими волнами, что было ночным сном и сладостью.

Позже, когда этот смех стал воспоминанием, я снова и снова думал о нем на ветру и в холодную ночь, думая о том, что в конце концов я начал задаваться вопросом, не был ли этот смех на самом деле, просто мои собственные домыслы.

И вот, наконец, мы снова увиделись.

Хотя улыбка была в тяжелой осаде и на короткое время стала похожа на вспышку огня, его губы не удержались, слегка изогнулись, он осторожно опустил шторку машины и слегка улыбнулся в темноте.

Фэн Чживэй и Гу Наньи соответственно вошли в железную карету, специально изготовленную криминальным департаментом, и поехали в сторону криминального департамента. На протяжении всего пути их сопровождали 1000 охранников. В карете оставили только щель для проветривания. Когда проехали половину пути, Фэн Чживэй услышал легкий шум над головой. Три рывка.

Она вытянула палец и пристегнулась к верхушке жестяной повозки, а в ответ над ее головой пронесся ветер.

Цзун Чэнь взял людей, чтобы охранять ее всю дорогу, но тюремный отдел некоторое время не мог попасть внутрь. Цзун Чэнь спросил, не пытается ли он сейчас пробраться внутрь у охранников, но Фэн Чживэй отказался.

Через некоторое время снова зазвучала птичья песня, машина снова пошла пешком и вдруг свернула за угол.

Имперские лесничие поспешно охраняли две повозки, прежде чем собрались посмотреть, что происходит. Они обнаружили, что железная скоба на боковых колесах повозки немного ослабла, и поспешно подтянули ее ножом.

Группа людей заглянула ягодицами на дно повозки, но не заметила, что на голове кто-то лежит, как опавшие листья. Они провалились сквозь ветви дерева на обочине дороги и упали вместе, как пружина. Две склянки провалились сквозь щель в крыше.

Фэн Чживэй спрятал пузырек в рукав.

Карета быстро доехала до Уголовного департамента. Не выходя из вагона, он вошел внутрь, а затем спустился вниз. Услышав этот голос, он вошел в самую тяжелую камеру смертников, находящуюся в департаменте исполнения наказаний.

Губы Фэн Чживэя усмехнулись.

Говорят, что по своей личности она находится на том же уровне, что и Министерство уголовных дел. Обычно говорят: "Пожалуйста, приходите пить чай". Хотя это не настоящий чай, его должны давать в одном доме и в комплекте с оборудованием. В крайнем случае, не бесплатно. Суд начался, пожалуйста, выходите вежливо, никто не покажет своего лица - все являются членами, силы, стоящие за ними, переплетены, кто знает, вернет ли Дуншань общий счет 30 лет спустя. Кто знает, найдутся ли сильные силы для поддержки? Даже если вы сразу же отправитесь на место казни, в последний путь вас отправят вкусно и аппетитно. Такова рутина трех судебных инстанций.

Но когда дело касается тебя самого, это исключение.

Вэй Чжи - одиночка, ненадежный со всех сторон, но обладающий поразительной динамикой. В конце концов, он полагается на любовь императора Тяньшэна. Как только император Тяньшэн раскрывает подсказки, которые он не хочет видеть, его, конечно, прижимают к стенке.

Император Тяньшэн не обязательно принимал решение, чтобы опозориться, но в чиновничьем аппарате было слишком много жестокости.

Пока умышленный человек тянул несколько дней, разве не русалка должна была попасть в отдел наказаний?

Более того, этот отдел наказаний все еще является книгой, а разве бывший отдел ритуалов все еще не книга? Это было слишком случайно, чтобы он вернулся и ошибся, этот человек испугался, что он тоже разозлился.

Проехав весь путь, карета наконец остановилась. Когда Фэн Чживэй вышел, охранник армии Юйлинь ждал у двери, но вежливо, но равнодушно сказал: "Взрослый, правила уголовного отдела, разбирайся сам". Он сказал, встряхивая в руке черную тряпку.

Фэн Чживэй оставил его слепым, не высказав никакого мнения, Гу Наньи отказался подойти и схватился за ремни.

Когда толпа шла вниз, они почувствовали, что их привели в камеру, и Фэн Чживэй внезапно остановился, говоря: "Где Гу Сюнгуань".

"Взрослый, ты должен знать правила. Сообщник должен быть обвинен отдельно". Один жестко ответил.

"Что такое тот же преступник?" Фэн Чживэй внезапно оскалился во весь рот, усмехаясь: "Три отдела закона еще не начали процесс, я не захватил работу, и ваше величество не решило осудить меня. Где же дело? Где оно? Обязать?"

Некоторое время стояла тишина, и, казалось, раздавался какой-то слабый шум. Затем голос, который только что был, слегка успокоился и сказал: "Речь Сягуаня нарушена, простите меня взрослые, но боевое искусство мастера Гу крепкое и сильное. Не позорьте нас".

"Эта фраза." Фэн Чживэй сказал: "Я напротив себя, я хочу иметь возможность видеть его в любое время".

Гу Наньи внезапно сказал: "Если ты не согласен, немедленно убей".

Мужчина был ошеломлен. Глядя на выражение лица Гу Наньи, он понял, что такой человек не станет лгать или идти на уступки. Казалось, что он немного не решался повернуться, чтобы попросить о чем-то, и долго отвечал: "Тогда я должен попросить мастера Гу надеть тяжелый фетр, иначе чиновники не смогут этого вынести".

Фэн Чживэй нахмурился.

Она беспокоилась, что тюремщик причиняет боль Гу Наньи своими наручниками.

Через некоторое время подошли несколько тюремщиков. За ним волочились кандалы. Прислушавшись к хрипящему звуку, я понял, что это самые тяжелые кандалы из черного железа в Министерстве уголовных дел. Тысячелетнее черное железо, несколько человек не могли его поднять. Верхняя часть тела, ожидающая бездельников, истощится за ночь, хозяин непременно будет убит.

Фэн Чживэй не хотел, чтобы Гу Наньи был зажат этой группой негодяев, и тут же сказал: "Ну, просто побеспокойтесь о том, где находится мастер".

Она подумала, что пока она не надела наручники, боевое искусство Гу Наньи не должно пострадать, если она не будет в поле ее зрения.

Гу Наньи тут же сказала: "Нет, наоборот".

Затем руки Фэн Чживэя согрелись, и Гу Наньи уже держал ее. Бог знает, сколько людей, а он был окружен черной тканью. Как он смог так точно найти ее руку, Гу Наньи крепко сжал ее палец, С небольшим усилием тепло пробилось сквозь кожу, и Фэн Чживэй услышал низкий голос и втянул его в уши.

"В прошлый раз меня там не было, в этот раз я хочу сопровождать тебя".

Фэн Чживей была ошеломлена и сразу поняла, что он имел в виду то время, когда его допрашивали в секретной тюрьме Пучэн. То время, когда он не был с ней, должно быть, вызвало у него ненависть и вину. Смотри.

Глава 379

Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Радуйтесь, что на этот раз она в опасности, и он может сопровождать ее в тюрьму.

Фэн Чжи слегка поджал губы, показывая легкую нежность в своем сердце, а также сжал свои теплые пальцы, тихо сказав: "Будь осторожна..."

Гу Наньи не ответила, отпустила руку, и уголок нижней губы черной ткани слегка изогнулся.

Фэн Чживэй прислушался к тяжелому звуку кандалов и был немного шокирован, но Гу Наньи не сказала ни слова, а сопровождавший их капитан отряда армии Юйлинь тут же развязал Фэн Чживэя и втолкнул его в тюрьму с тяжелой цепью. Обойдя тонкую железную дверь тюрьмы, он оглядел все железные ограды с замками.

Фэн Чживэй открыл глаза и посмотрел на Гу Наньи с противоположной стороны. Освещение было скудным, и он был темным со всех четырех сторон. Он смутно видел, как мужчина повесил наручники на шею и связал руки. У длинной цепи были толстые руки, и она по-прежнему сидела прямо. На лице ее мерцали глаза, как будто, пока никто его не потревожит, он сможет сохранить ее до конца жизни.

Было очень утомительно носить эту тяжелую кандальную цепь и снова сидеть прямо. Фэн Чживэй знал, что Гу Наньи боится, что она волнуется, и поспешно сказал: "Брат Гу, сидя так прямо от моего света, ты немного спустись".

Она знала, что бесполезно уговаривать его не быть таким бесполезным. Только так Гу Наньи мог стать послушным. Он всегда считал ее интересы самыми важными и никогда не сбрасывал их со счетов.

Конечно, Гу Наньи моргнула и с некоторым сомнением огляделась вокруг. Размышляя о том, где находится свет, она загородила ее и послушно упала.

Фэн Чжи с улыбкой посмотрела на него, подумав, что моя семья такая хорошая.

Вдруг я увидел, как Гу Наньи встал и повесил длинные цепи своих наручников на железную ограду у входа в тюрьму, так что небольшой вес будет переноситься им с железной ограды, что должно быть он может сделать это действие. Другие висят на этом теле, не могут двигаться раньше времени".

Фэн Чжи слегка улыбнулся, подумав, что моя семья действительно умна, и услышал, как Гу Наньи перешел дорогу: "Смотри, я не устал".

Фэн Чживэй сказал: "Э-э, - сказал он мягко, - да, я не устал. Я чувствую облегчение".

Гу Наньи кивнул, выглядя очень довольным. Фэн Чживэй посмотрел на цепь, висевшую на тюремной решетке, а Гу Наньи тайком поддерживал цепь рукой. Я думал, ты так не устаешь? Боюсь, я устал больше. Вес Сюань Тиэ приходится на шею и руки. Вес цепи ограничен. Вы должны бояться, что цепь упадет. Не смейте закрывать глаза или отдыхать.

Не потому ли, что ты боишься самого себя?

Фэн Чживэй закрыл глаза и тихонько вздохнул, чувствуя, что молодой человек, постепенно вышедший из своего собственного мира, прогрессировал, и это ее радовало, но и огорчало.

Как он мог так много думать раньше? Для кого Он маскировался, что маскировал? Он был просто самодостаточным человеком, шагающим вперед на один фут и три дюйма, и ему было спокойно между небом и землей.

Сегодня Он разрушил свой собственный мир и вышел из хаоса более чем на десять лет. Все куколки становятся бабочками, и им нужно бороться, чтобы превратиться в плоть и кровь. Фэн Чживэй не верит, что он никогда не испытывал оцепенения и боли. Без слов, без жалоб, молча, заставляя себя использовать реалистичный нож, нож, чтобы отрезать слой его мира.

Она не верила, что нож упал без крови, но эта кровь текла только в его сердце.

Оковы с противоположной стороны были тяжелыми, словно давили на сердце - она знала, что для такого человека, как он, она более чувствительна ко всем заключениям, чем обычные люди, но это было трудно принять, но она не могла ничего сказать - все, что он выстрадал ради нее, что Разве обычные люди не кажутся простыми, но для него это сложно?

Сердце, которое отдали ей другие - это сердце, жертва, принесенная другими - это жертва, только отданная Гу Наньи, не поддается исчислению, сколько раз.

Фэн Чживэй отвела глаза, не решаясь позволить ее взгляду задержаться на ней дольше. Она боялась, что в ее глазах было слишком много жалости, и это сделало мужчину чувствительным и самообвиняющим. Гу Наньи больше не была к нему совершенно равнодушна.

Когда она оглянулась на свою камеру, то увидела крысу, покрытую прогорклой соломой, жалкую масляную лампу вдалеке, а орудие пытки - холодное и близкое. Не удержавшись, она вздохнула и пробормотала: "Все камеры в мире такие характерные. "

"У нас в Уголовном департаменте все еще есть водная камера, поэтому мы поместили туда несколько пиявок и водяных змей". Кто-то усмехнулся: "Или лорд Вэй хочет попробовать это?"

Человек стоял на лестнице, с высокими скулами, большая, живая черная родинка на скулах, черные волоски на родинке, родинка менялась под светом масляной лампы, и он усмехался с темным лицом, и он был около двери позади него Есть также тень, стоящая у входа, с лицом снаружи, только угол синего халата и черные официальные сапоги можно увидеть.

Фэн Чжи легонько указала на черную родинку, и она поняла, что в тюрьме уголовного департамента есть несколько тюремных офицеров низкого класса. Она много лет оставалась в темноте, сталкиваясь со всеми видами человеческих грехов, и постепенно у нее развилось порочное и злобное сердце. Я уже слышала раньше.

Пройдя мимо тюремного офицера по имени Гуй Цзяньчжоу, которого называли "Призрак, видящий печаль", какой вор Цзяньян - виновный человек в мире, неизбежно будет брошен в месиво грязи в его руке. Это сокровище городка Уголовного департамента.

С добрым нравом улыбнувшись сокровищу города, Фэн Чживэй сказал: "Это мастер Гуй? Ваша темница в уголовном департаменте, я боюсь, что мое тело не выдержит этого, или не избавится от этого".

"Ты хочешь избежать этого?" Гуй Цзянь Чжоу Сенран улыбнулся.

"Я хочу избавиться от этого, естественно". Фэн Чжи сказал легкомысленно: "Мне не нужно, чтобы ты ждал пыток, что ты просишь, что я вербую, пытки для людей с твердыми ртами, у меня мягкие кости, более мягкие рты, нет Потрать свое время." Он сказал, что разберет солому, найдет чистое расстеленное место и ляжет поудобнее.

"Ты..." Гуй Цзянь привык видеть большую тюрьму, клясться или умолять о выживании. Никогда не видел такой прямой лени, задыхаясь там на одном дыхании, думая о том, какое орудие пытки без шрамов может причинить боль людям, оно больше подходит для этого Немного погодя, человек, скрытый в тени позади него, прошептал несколько слов.

Гуй Цзянь обернулся вполоборота и почтительно выслушал. Затем он улыбнулся иньской улыбкой и поприветствовал двух тюремщиков. Он сел на стол перед камерой и постучал по своей лысой кисти. "Мастер Вэй выглядит счастливым человеком. Этот офицер также не имеет права судить вас, но таковы правила нашего уголовного отдела. Кто бы ни пришел, мы должны пойти на лекцию, чтобы заключенный понял свое преступление, и не болтал глупости в холле уголовного отдела. Поговорите об этом".

Глава 380

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

"О?" Фэн Чживэй улыбнулся. "О чем ты говоришь?"

"Ни о чем." Гуй Цзяньчжоу хитро улыбнулась. "Невинность не заключена в тюрьму. Лучше всего честно признать свою вину. Это твоя вина. Мастер Вэй все еще делает свои выводы очень рано".

Признание вины было передано, без открытия Фэн Чживэй, вина была четко написана, и она все еще использовала свой тон, говоря, как принимать взятки, обещать продать вопросы теста, как заимствовать возможность банкета в весеннем ресторане прошлой ночью. Ключи двух наложниц были в наличии, и как поручить Гу Наньи воспользоваться ночью, чтобы проникнуть в церемониальный отдел, забрать чиновников бюро и бросить их в подвал. Шэнли также продал экзаменационные вопросы нескольким богатым ученым и был схвачен императором Цзинфу на месте.

Признание четко организовано, исповедь строгая, а повороты сюжета более подробные, чем в "партии", известной Фэн Чживэю.

В это время Фэн Чживэй не знала, как другая сторона задумала поступить с ней, то есть она была глупа. Другая сторона знала, что она пила на банкете прошлой ночью, и специально послала всех шестерых чиновников по разным причинам. С одной стороны, больше людей в будущем Оказывается, с другой стороны, появление двух помощников Либе было естественным, и многие люди пришли вчера вечером, чтобы поднять тост за Фэнчживэй. В такой оживленной ситуации, два помощника сказали, что их ключи были случайно даны кем-то, Это также возможно, то другая сторона нашла мастера, подражая Гу Наньи стиль съемки, намеренно плен Ли Ланг, бросая его вокруг и бросая его в подвал министерства, намеренно слушать его, чтобы сохранить ему жизнь, а затем использовать ключ, чтобы отпереть Войти дверь и украсть тестовые вопросы, а затем выйти и запереть дверь.

Кажется, что темная библиотека не была перемещена, но вопросы теста были украдены. Кто лучше всех может украсть вопросы без следов взлома замков? Кто лучше всех знает внутренние настройки и охрану ритуального отдела? Естественно, это мастер хранитель этикета, который охраняет от кражи.

Что касается ключа без Фэн Чживэя, то как другая сторона сможет отпереть три замка - в императоре Тяншене все еще есть еще одна рука, другие не могут подобраться, но некоторые могут.

Фэн Чживэй посмотрел на преступление в десять строк, кивнул с улыбкой и сказал: "Восхищайся, восхищайся".

"Сягуань тоже очень восхищается взрослыми". Гуй Цзянь Чжоу указал на конец: "Если нет ничего плохого, лучше попросить взрослых распознать это раньше, или избежать некоторой кожной боли, иначе, согласно правилам, нужно использовать некоторые средства, Помочь взрослым ясно мыслить."

Два тюремщика передали чернила и ждали, пока Фэн Чжи тыкал в чернила.

"Это неправильно". резко ответил Фэн Чжи.

Неожиданно, с улыбкой, черная родинка на лице Гуй Цзяньчжоу задрожала от волнения: "О?".

Он знал, что Фэн Чживэй не узнает его, не самый лучший...

"Как может быть такая простая вещь!" Фэн Чживэй в ярости швырнул папку: "Что за продажные тестовые вопросы? Что за подкуп? Я не вам сказал, вы слишком добры! Твое агентство по обнаружению слишком киска! Вас слишком презирают Мой амбициозный Вэй знает, что это явно дело о предательстве, злых намерениях, далеко идущем смысле и стремлении уничтожить династию Тяньшэн за большие деньги!"

"А?" Рот Гуй Цзяньчжоу открылся, шипение и течь, слова не могли быть округлены.

Угол голубого халата баосяньского цветка на ступенях неловко шевельнулся, казалось, он был шокирован чьим-то ужасающим "сдаюсь".

Фэн Чжи не смотрел на эти глупые деревянные вырезания, указывая на бесконечный файл: "Это примерно разумно, сюжет стабилен, персонажи хорошо расставлены, а мотивация далеко!"

Она встала, помахала папкой и шлепнула ею по тюремной ограде. "Генерал неизбежно погибнет в бою. Как только я взяла дело в свои руки, я знала, что наступит день жертвы, и я боялась жертв? Когда я поступил на службу в уголовный департамент, я не побоюсь сказать правду. Изначально я был детективом Да Юэ, непосредственно подчинялся командиру четвертого отряда третьего эскадрона Тысячи Стражей Королевского Высочества Аньского Короля, кодовое имя было "Чем больше я взбирался, тем выше я был", я первоначально назывался Цянь Цяньсинь Это все горькая схема, чтобы сбежать, а цель - войти в доверие к вашему императору Тяньшэну, украсть должность министра, а затем потревожить трибунал вашего триумфального национального трибунала, чтобы спровоцировать школьный прилив с тестовыми вопросами и повлиять на различные уровни правительства. Серия реакций нарушит безопасность вашей страны и жизнедеятельность людей. Когда выжженные головы вашего императора будут подавлены пекинской армией, они объединятся с генералами Тяньшэнского рубежа. Кечэн, мир в руках моего высочества Аньаня!".

Фэн Чживэй сжал кулаки в слезах, посмотрел на север, ударил кулаком по тюрьме: "Жаль терять много денег, трудно совершить великое дело, Его Королевское Высочество, сердце Вэй Чжи И Дань полно крови, но надеюсь, вы знаете!"

Простите, Его Королевское Высочество, я одолжу вам еще...

Цзинь Сыюй, которая была далеко от Да Юэ, внезапно чихнула...

"Вот и все." Фэн Чживэй захлопнул папку на лице Гуй Цзяньчжоу, успокоился от страстных эмоций, хлопнул в ладоши и негромко сказал: "Поторопись и записывай."

"..."

Гуй Цзяньчжоу был прямо-таки ошеломлен словами Фэн Чживэя. Он видел все виды отречения, но никогда не видел самоотречения. Хорошая проверка на утечку информации была фактически обернута человеком в три слова и семь слов Большое дело о контршпионаже, которое использовало фундамент императорской династии. Что делает этот и эта Вэй Чжи?

Он вообще не понимал этого, но некоторые старые чиновники в чиновничьем аппарате понимали.

Синий угол в форме сокровища в цветочном халате, который был погружен в тень, это первоначальный ритуальный отдел Шан Шу, теперь новый отдел наказаний Шан Шу Пенг Пэй, он также был шокирован замечаниями Фэн Чживэя, и его сердце захлопнулось на некоторое время. Прыгая, интуитивно радуясь, но подумав некоторое время и, наконец, отреагировав, Вэй понял, что это наступление и отступление, намеренное раздувание ситуации, так что его уголовный отдел не сможет справиться с этим, и сможет только передать файлы!

Поднявшись до дела о предательском шпионаже, при его личности и серьезности дела, три юридических отдела не имеют достаточной квалификации, чтобы вести процесс, не говоря уже об уголовном отделе, который должен судить лично сам император Тяньшэн!

В это время его карательный отдел не захотел, чтобы Вэй Чжидуо остался на одну ночь, и тут же Хуан Хуан завернул во дворец!

Вэй Чжи боялся, что в этом отделе наказаний его убьют, не дослушав, и просто заплатят. Он превратил бы просочившееся испытательное дело в предательское, заставив всех не иметь права вмешиваться в его дело, так что он, естественно, мог бы спастись, Ожидая императора Тяньшэна, с его языком, как пружиной, я боюсь, что он сможет перевернуть дело!

Глава 381

Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!

Мудрость интриг этого человека, планирование на случай непредвиденных обстоятельств, действительно ужасает, никаких воинов, заслуженная репутация!

В сердце Пэн Пэя возникли благоговейные мысли, а затем снова вспыхнул гнев - не то чтобы этот ребенок, который родился из ниоткуда и, по-видимому, умер, внезапно вернулся из Дайюэ и настаивал на повышении в том же месте, но теперь он был вынужден это сделать. Эта безжалостная рука?

Чунь Вэй на грани, записки всех сторон уже набиты. Чтобы защитить лорда, не навредить силам всех сторон и не попасться на глаза Его Величеству, приготовления можно назвать кропотливыми. Ритуальный отдел с утра поднялся и начал усердно работать в один год. Во время напряженной работы и участия, трудно описать, теперь этот ребенок внезапно возвращается, все будет пущено на самотек!

Все бы ничего, но есть еще одно дело, которое затягивает слишком глубоко, заставляя его и его хозяина идти на риск, чтобы справиться с хорошо известным Вэй Чжи, с которым сложнее всего иметь дело.

Раньше он был начальником Вэй Чжи, но у Вэй Чжи было не так много времени, чтобы служить в штаб-квартире. Как только один из его помощников был послан к Наньхаю, Наньхай исчез, когда он вернулся. Внезапно он побежал на поле боя. Когда он вернулся, то нарушил его план. Я не работал с Вэй Чжихао, я слышал, что это было ужасно, но я не думал, куда может пойти восемнадцатилетний ужас.

Пэн Пэй стиснул зубы и напряг мышцы щек. На данный момент все было обидно. Смотреть вперед и оглядываться назад - не то, что делал ее муж!

Безжалостный, он шагнул вниз, подозвал Гуй Цзяньчжоу и что-то прошептал ему на ухо.

Гуй Цзяньчжан на мгновение замер, а затем его глаза заблестели от возбуждения. Он быстро спустился вниз и резко сказал: "Глупости, жаргонные слова!

Видно, не видать тебе гроба и слез, а запасов под Мики ты не знаешь. Иди сюда - Ван Змеиный Бочонок поднялся!"

Фэн Чживэй холодно сжала его руку и медленно сказала: "Пэн Пэй-ты мыслишь ясно".

Она не смотрела на Гуй Цзяньчжоу, а указала прямо на Пэн Пэя. Пэн Пэй больше не мог прятаться. Зонд спустилась вниз и холодно сказала: "Сэр Вэй все еще думает об этом сам! Этот офицер действует только в соответствии с правилами".

"Какую главу ты взял? Кто мне сказал?" Фэн Чживэй рассудительно улыбнулся. "Вы хотите взять меня, я был взят, вы закрыли меня, я иду в тюрьму, вы хотите, чтобы я дал объяснения, я дал признание, которое яснее и подробнее вашего. Какая еще у вас есть причина, чтобы прийти и приговорить меня?".

"Как тебя зовут?" Пенг Пэй усмехнулся: "Чушь!"

"Это чепуха, ты не имеешь права судить!" Фэн Чживэй усмехнулся: "Ваше Величество сказали да, да!"

"Ваше Величество..." усмехнулся Пэн Пэйинь, "Хотите посмотреть? Да, после всех этих змей, пока".

"Эти маленькие лакомства." Гуй Цзяньчжоу улыбнулась рядом с ним, и **** родинка была активна. "Подожди все в промежности. Штаны обтягивают с обеих сторон. Под ними жарится огонь. Змеи боятся жары. Ты таранишь в штаны... хи-хи, как вкусно!".

Два бюрократа прошли через бочку. В ней были десятки змей. Кто-то передвинул плиту. Несколько тяжеловооруженных охранников стояли по бокам тюрьмы. Сверху мелькнула фигура. Я не знаю, сколько там было людей.

Пэн Пэй усмехнулся.

Вэй Чжи был на поле боя, и его окружали такие же охранники, как Гу Наньи. Предположительно, он владел боевыми искусствами. Он не боялся, что Вэй Чжихуэй владеет боевыми искусствами. Он не давал ему никаких запретов, просто разрешил ему это делать.

Пока он работает в тюрьме и обижает любого слугу, он может немедленно войти в него, чтобы совершать преступления. Тот, кто захочет предать страну и отбросить ее в сторону, первым убьет его!

Теперь, принуждая его к такому, как можно было позволить молодому и энергичному Вэй Чжи стать русалкой?

Дверь тюрьмы открылась, и двое тяжелобронированных стражников подошли, держа за руку Фэн Чживэя, в бочках со змеями, которые несли представители власти, копошились змеи, а жирное тело жалко светилось под лампой, источая синюю слизь, Это отвратительно.

Эта штука на первый взгляд кошмарна, если ее поместить в тело, чтобы змея укусила...

Лицо Фэн Чживэя казалось бледным.

Взволнованный нос Гуй Цзяньчжоу затрепетал. Впервые он извращал члена первого ранга, извращенного тюремного офицера, который любил кровь и крики. Его кровь кипела во всем теле.

"Кенг!"

"Ай!"

Внезапно закричав, слуга подпрыгнул, обхватив себя руками, чуть не опрокинув несущее змею ведро.

Он закричал, поднял руку, и масляная лампа засияла, а его пальцы мягко упали, как у змеи. Очевидно, оно было разбито.

В земле лежал небольшой камень, испачканный кровью.

Пэн Пэй Хуо Рань обернулся, указал на Гу Наньи, который уже встал, и крикнул: "Разбил кость пипы!".

"Да!"

Чиновники схватили огромные крюки для сгибания костей, кончики крюков холодно блестели. Как только эта штука проходила через кости пипа, несравненные мастера тоже становились пустым местом.

Гу Наньи медленно встал после того, как его выпустили из тюрьмы, и издал тяжелый звук Линьлин. Темный свет этих тяжелых утюгов был в глубине тьмы, как бесчисленные пары чувственных глаз, благоговейно смотрящих друг на друга.

Фэн Чжи слегка нахмурился, и в его глазах промелькнула печаль.

Пэн Пэй была такой дерзкой!

В глазах Пэн Пэя появилось гордое выражение - Фэн Чживэй, может быть, и выдержит, но этот охранник не должен выдержать, он обязательно это сделает, он тоже это сделает!

Глубоко вздохнув, Фэн Чживэй посмотрел на решительный цвет его глаз и поднял палец...

"Надеть на тебя!"

Когда раздался звук, черный вихрь ворвался в верхний вход.

Пара двойных ножей энергично танцевала, скатываясь вниз, как снежинки. Не говоря ни слова, они отсекли голову костяным крюком и разрубили ее!

Даогуан был убийственен, без колебаний, как только бюро поднял голову, он увидел, что Даогуан достиг его макушки, и с разбитым сердцем побежал прочь, а тяжелый крюк упал и раздробил пальцы другого, и его ноги подпрыгнули.

Человек встал с острым ножом, глаза его ярко светились под длинными бровями, и черное платье тоже ярко выделялось в темноте. Он стоял в дверях тюрьмы Гу Наньи с благоговейным голосом: "Гуан Тяньхуа, злоупотребление самосудом, Пэн Пэй ты бесстыдник!".

Хуа Цюн.

Двойная черная вдова прибыла первой.

"Кто вы такие! Даже вторглись в тюрьму уголовного отдела!" Гуй Цзяньчжоу зашагал к нему, размахивая цепью в руке: "Убирайся!"

Хуа Цюн посмотрела на него, его взгляд переместился на Фэн Чживэя в тюрьме, затем он посмотрел на змей и печь, его глаза вспыхнули от гнева.

Она посмотрела вверх и вниз на Гуй Цзяньчжоу и увидела, что он одет как тюремный офицер. Она вдруг узнала его личность и неожиданно закрыла свои мечи. Она улыбнулась и сказала: "Офицер тюрьмы? Я не вторгаюсь в тюрьму, я пришла только навестить друзей".

Глава 382

Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!

"Не нарушаешь границы, тогда положи нож и возвращайся..." Гуй Цзяньчжан увидел, что цвет ее лица стал спокойным, и уверенно подошел к ней, только собираясь упрекнуть ее за то, что она вышла, но голос все еще падал, Хуа Цюн вдруг схватила его, ух Он притянул к себе и передал в его руки свои двойные ножи. Гуй Цзяньчжоу подсознательно схватил его, но еще не отреагировал. Хуа Цюн схватила его руку, держащую нож, и внезапно вытерла ему руку!

Пролилась кровь!

Гуй Цзяньчжоу размазал кровь по лицу и застыл в шоке. Все четверо открыли рты. Они не понимали, почему Хуа Цюн схватил Гуй Цзяньчжоу, чтобы причинить себе боль. Хуа Цюн уже кричал:

"Смелый! Ты, тюремный офицер шестого ранга, осмеливаешься без причины убивать заслуженного генерала четвертого ранга!".

С криком она задушила Гуй Цзяньчжоу, которая была глупа, как деревянная курица, и провела ножом по ее шее!

Брызги кровавого цветка!

Все больше и больше волнуясь, чем только что кровь, фонтан поднялся, как получеловек, а потом упал, и по всей земле пошел кровавый дождь.

Все под кровавым дождем были неузнаваемы. Пэн Пэй, крутя педали, отступил на несколько шагов, но не упал, держась за стену. Низ халата казался слабо влажным.

Под кровавым дождем Хуа Цюн не заботился о своем лице. Он вытер красивое лицо, наводящее ужас, и раскинул руки. Мешок, полный ужасающих трупов, упал на землю, издав пустое эхо.

"Все это видели". Хуа Цюнчжэ улыбнулся, разводя руками. "Сотрудник тюремного департамента был разочарован и зависим от приговора. Он даже внезапно начал невинных людей, которые приходили навестить моих друзей. Отчаявшись, он убил их в целях самообороны. Мне очень жаль, очень жаль".

Она была полна крови Гуй Цзяньчжоу и наступила на тело Гуй Цзяньчжоу. Кровь на ее руке не изменила цвет.

Под тусклой масляной лампой злые духи просили прощения, не говоря уже о тех бюрократах. Тюрьма, тюремщики, привыкшие видеть кровь, жизнь и смерть, тоже дали два боя и оскалили зубы.