Золотая корона Silver Fox Qibao, серебро лисы и золото золотого света дополняют друг друга, черный плащ из золотой проволоки норки, разноцветные сапоги с вышивкой, халат из золотой парчи, черная пряжка с золотыми пуговицами с кисточками, пояс с кораллом яшмой агатом, убивают туго Узкая и мощная талия, бронзовый инкрустированный нефритовый поясной нож на поясе и висящая янтарная табакерка постоянно ударяют при ходьбе, и звук чистый.
Лицо красивее, янтарь густой, как вино, глубокий пурпур похож на бездну, а разноцветные драгоценные камни сияют. По сравнению с зеленым халатом, который плохо застегивается в этот день, он действительно ослепителен. .
"Этот человек все еще должен носить одежду..." Фэн Чжи слегка пробормотала.
Хэ Ляньчжэн смотрел на ее яркие глаза и ждал ее восхищения. Когда он услышал это предложение, его лицо наполовину почернело.
Как это называется, ведь он обычно не носит одежду?
Он был готов показать его перед ней без одежды, а готова ли она?
Фэн Чживэй уже держала его руку с улыбкой, ее рука прошла через его руку так нежно, сердце Хэлянчжэн было таким пузырчатым, как теплая вода, таким мягким, что она не знала, что сегодня вечером, только один Живот сразу исчез.
Цветок пиона не желает показывать свою слабость, он энергично хочет перенести руку сына на другую сторону, пинок сына: "Мертвая открытая, сумасшедшая женщина!"
"Я не знаю ничего хорошего! Цзи Гуэр!" Лю Мудань ругал сына сзади.
Перед палаткой стоял небольшой горный мешок, который загораживал обзор Ван Тину и Ван Цзюню.
Мать и ребенок гнались и гнались за ними всю дорогу, мимо маленькой горной сумки.
Только в этот момент все выяснилось.
Хелянь Чжэн помог своей старухе.
Лю Мудань опустил и поднял руку, которой собирался ударить Хелянь Чжэна, и упал на висок, и с размаху хватил его по волосам.
Когда группа из трех человек развернула горный мешок и появилась перед Вань Цзюнем, Ху Жуо Вань Цзюнь увидел официального короля Хуагуй Сяошуньи, изящно улыбающуюся старую принцессу Шуньи, столько же раз, сколько и раньше, мать и сын сыновней почтительности рука об руку, торжественно Появились перед Вань Цзюнем.
О, еще один человек.
Все тайно обратили свои взоры на женщину Хань в объятиях своего царя.
Что! Желтое лицо! что! истощенная! что! Ягодицы! что! Тонкая талия! что! Без величественной груди бывшей наложницы Сяоао Грассленд! что! Как можно вести следующее поколение детей через пастбище без достаточного количества молока?
В глазах мальчика из прерий поплыло разочарование.
Нигде нет удовлетворения!
Ба Бяо ухмыльнулся и рассмеялся: - Называю тебя добродетелью, называю тебя взглядом, недоволен тобой - ягнята его бабушки, подожди.
Глаза парней прерий всегда были беспринципными, не говоря уже о Лю Мудане, щедром назначенце, который даже боится, что другие не посмотрят на него, а когда он видит Фэн Чживэя, то тоже похож на волка, который смотрит и ждет трусливого Робкая девушка Хань Центральной равнины была замечена плачущей - много раз в прошлом император Центральной равнины отдавал девушку Хань Лао Вану.
Смотрите, смотрите, смотрите, смотрите, смотрите...
Они были разочарованы.
В любом случае, Фэн Чживэй не имел к этому никакого отношения. Смотреть на доспехи свирепой и крепкой царской армии было все равно, что смотреть на группу кошек, выросших в его собственном дворе, или отрезать лапы ради ее любви.
Парни из прерий долго наблюдали и вынуждены признать, что, хотя женщина и не соответствует их требованиям, она стоит рядом с крепкой наложницей и королем, с тусклым выражением лица и возвышенными глазами. Король отстает на одно очко.
Она с улыбкой сложила руки перед животом и стояла в прямой позе, напоминая высокий-высокий цветок, вышедший из скалы.
Хэ Ляньчжэн не произнес ни слова, с гордой улыбкой наблюдая, как Фэн Чживэй впервые встретился со своей затейницей Ван Цзюнь, и тот поразил армию своим благоговейным темпераментом.
Затем он повернул голову и крикнул.
"Довольно смотреть!"
Бодрящий напиток, смешанный с истинной энергией, казалось, прокатился по лугу, как огромный гром, и рыцарь, испепеляющий тысячи глаз, мгновенно пробудился и немного угрюмо посмотрел на Хелянчжэна.
Это их принц, нынешний король. До того как отправиться в Пекин в прошлом году, он был их братом. Он служил вожаком в лагере золотых львов под шатром короля. На празднике они вместе купаются в голом **** летом, а зимой отправляются на опасную охоту в снежные горы Харинг, вместе едят свежайшие жареные медвежьи лапы.
Это щедрая память в их памяти, и есть в мире маленький разбойник, который проиграл свое охотничье пари, и велели ему намотать несколько кругов, но он отказался платить.
Отличаясь от мудрого короля **** боевых искусств, Шицзы не имел определенного авторитета в их сердцах, потому что он был более милостив. В это время, когда двор короля сотрясался, воины лагеря золотого льва, отправившиеся на поле боя Тяньшэн Да Юэ, потеряли большую часть. Сила детей благородного рода линии Цзичжи резко упала, и взор Ирджи не сможет занять это дальнее пастбище и золотую державу. В сердцах каждого рыцаря поселилось оцепенение и тревога за будущее.
Затем его разбудил гром.
"Верни мне глупые глаза, которыми ты только и умеешь, что смотреть на женщин!" Хэ Ляньчжэн указал перед собой: "Покажи мне тысячи миль лугов позади тебя; покажи мне ясно, четыре тысячи под тяжелым снегом к северу от Восточного Эгуана воинов лагеря Золотого Льва, они вышли на поле боя, и кости были разбросаны на пустыре навсегда. Никто не был похоронен; покажи мне ясно, Кукуинджи в тираническом счете царского двора к югу от Восточного Эгуана, тридцать лет назад Он взял твоего отца, чтобы победить ведомство Хучжуо Цзиньпэн, и флаг золотого льва был вставлен на северных и южных лугах. Тридцать лет спустя он умер на троне и не пал, но ваши отцы и братья были погребены в костях, предательство Хучжиле Цзиньпэна было Я топтал флаг золотого льва, убил вашего короля, наступил на кости ваших братьев, вытер сапоги вашим флагом, и вы все еще имеете это лицо передо мной, держа этот флаг? Почему бы тебе не поспешить домой и не воспользоваться поясом свекрови, задушив собственную шею?"
"О..." Ба Бяо вдруг издал отчаянный вой, как одинокий волк, взывающий к луне над снежными горами.
Глава 239
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
"Ох..." Десятки тысяч рыцарей выругались и склонили головы в унисон. Бесчисленные люди разрыдались. Все люди на лугу были солдатами. Большинство солдат, погибших в лагере Золотого Льва на поле боя во Вьетнаме, были их отцами и братьями.
"Плачьте! Сильно плачьте! Сколько слез вы прольете сегодня, завтра будет Хунчжиле Цзиньпэн и все звери, которые предали нас, сколько крови!" Хэ Ляньчжэн Тицин с лицом, холодным, как ледяная скала, взмахнул рукой.
Перед войском тяжело бросили мешок. Мешок не проткнулся и выкатился бесчисленными **** ушами.
"Только вчера вечером департамент Писю сговорился с департаментом Цзиньпэн, чтобы устроить беспорядок, пытаясь заставить наложницу убить короля". Хэ Ляньчжэн холодно сказал: "Я отправил им всю семью к Долгожителю".
Всю семью!
Солдаты открыли рты, и слезы потекли у них изо рта.
Двенадцать департаментов Хучжуо, строго говоря, являются одним и тем же предком. Хотя многие поколения скрещивались и жили вместе, они давно разделились на бесчисленные ветви, но на лугу всегда существовало такое обычное правило. Как бы они ни боролись за убийство, они не должны быть уничтожены. Фамильярность, оставляющая после себя семена огня.
Тридцать лет назад фараон Куку принял участие в битве между северными и южными лугами и объединил двенадцать племен Хучжуо. Однажды он убил самое грозное племя Цзиньпэн и пролил кровь, но при этом оставил Хунчжиле Цзиньпэн, которой было всего десять лет.
Тридцать лет спустя Хунчжиле Цзиньпэн предал, четыре тысячи прямых воинов Инджирджи погибли на поле боя во Вьетнаме, фараон Куку был убит, но Хунчжиле Цзиньпэн не решился сразу уничтожить клан Инджирджи.
Неожиданно, даже старый король Куку и Хунчжиле Цзиньпэн не осмелились сделать это, но именно этот новый король часто смеялся и сделал это первым.
"Все грехи должны быть очищены кровью, и ирги не примут предательства". Хэлянчжэн рассудительно сказал: "Управление Пиксиу - только первое, меня не волнует, есть ли второе, кто движет мной, чей клан я уничтожу..." Он вдруг закричал, подняв руки: "Хунчжиле Цзиньпэн, жди моего сына **** тебя!".
"Хунчжиле Цзиньпэн, жди, когда Лао Цзы **** твою мать!" Десятки тысяч людей яростно заревели, прокатившись по лугу, как яростный рев, как внезапный вихрь, в ужасе глядя на ястреба-тетеревятника, отдыхающего на каменной горе вдалеке. Крикнуть, ударить одним концом в голубое небо!
Захватить его ци, раздразнить болью, унизить словами, потрясти уничтожением.
Заставил этих рыцарей, которые все еще были в оцепенении, лелеять глубокую скорбь и давнее горе и кровь.
"Эй!"
Длинный нож Куан Рана был поднят наискосок, лезвие света оттолкнуло яркий солнечный свет, лошади столкнулись, железные доспехи были поражены, и десятки тысяч людей разошлись, длинный нож тюкнул по ладони, упал на землю, и громко заверещал.
"Царь!"
Только это.
Огромное красное солнце вдруг выскочило из-за горизонта, внезапно вскочило, и во вспышке света сгорело.
В огромном свете одежда Хелиан Чжэна развевалась, величественная, как гора.
В огромном свете последний след беспокойства в глазах Цветка Пиона исчез, и он выдохнул длинный вдох, показав гордую улыбку, которая была действительно ярче и гламурнее, чем у Цветка Пиона.
"Хунчжиле Цзиньпэн все еще немного интригует.
" Ван Цзюнь возглавил дорогу и поехал к Ван Тину, Фэн Чживэй сразу же сказал Хэлянь Чжэну: "С того момента, как вы вошли в 12 мест Хучжуо, началось наступление, и наложница заставила вас первым пересечь реку, даже если вы благополучно пересекли реку, а солдаты из управления Писю и управления Цзиньпэн ждали, чтобы убить вас, даже если вы не сможете убить вас, вам должно быть очень стыдно. В это время Ван Цзюнь приветствует тебя. Ты, такой смущенный король, можешь быть узнан суровым Ван Цзюнем в это время. Вопрос в том, что хотя Ван Цзюнь и причислен к золотым львам, многие из них принадлежат к Белому Оленю. Ветвь синей птицы Файрфокс, если ты не будешь осторожен, то можешь навсегда остаться на другой стороне."
"Да." Хэ Ляньчжэн с готовностью признает: "Победитель луга - король, здесь нет определенных правил, не говоря уже о стороне Ван Тинга, я слышал, что мои братья из дальних и ближних стран тоже яростно сражаются, каждый со своими силами Для моих сил, если Ван Цзюнь не сможет преодолеть свое завоевание, то я даже не смогу выбраться с территории пилюли".
"Даже если ты сейчас на службе, в серии сражений в будущем, если ты не сможешь все время держать их довольными, я не смогу сказать". Фэн Чживэй усмехнулся корню травы и медленно разжевал горький вкус.
"Я ничем не лучше других". Хелянь Чжэн сказал очень скромно и гордо. "Моя единственная сила в том, что наложница поддерживает меня".
Фэн Чжи был ошеломлен. На лугу женщина не имеет никакого статуса, в конце концов. Цветок пиона играет такую важную роль?
"Эта безумная женщина - сын небесного потомка, и Дама Живой Будды сказал, что она - покровитель нашего луга". Хэ Ляньчжэн сердито и весело сказал: "Эй! Святая покровительница! Но у трубчатого цветка были свои достоинства. Мой отец Ван подобрал ее на поле боя. В конце концов, она спасла ему жизнь, вынесла его с поля боя и ушла с королевской гвардией жить.
Только тогда Золотой Лев расцвел, так что Трубный цветок на лугу - действительно заслуженная королева-мать."
"Благодаря твоим трудностям". пошутил Фэн Чживэй, "в противном случае, любой брат, который выжил и получил предпочтение пиона, возможно, ситуация изменится."
Люди вокруг внезапно замолчали, Фэн Чжи в изумлении слегка повернул голову и увидел, как Хелиан Чжэн плотно сжал губы, под его глазами плавал фиолетовый свет, вспыхивая странным блеском.
"Нет... на самом деле..." медленно произнес он.
"Докладывайте!"
Его прервал выпуск новостей, и хотя выражение лица рыцаря было спокойным, его тон был слегка суровым.
"Хунчжиле Цзиньпэн сегодня созвал 12 взрослых и установил Хучжуо Цзиньмэн на реке Бингу!"
Лицо Хэлянь Чжэна было твердым, как железо, и в первой же фразе он спросил: "Все взрослые ушли?"
"Взрослые Белого Оленя и Синей Птицы не ушли, и они все еще остаются при дворе короля".
Хэлянчжэн выглядел слегка растерянным и кивнул.
"Отделение Огненной Лисы... ушло". Солдат прошептал: "Департамент Золотого Льва... тоже ушел к людям".
Лицо Хэлянь Чжэна сильно изменилось: "Кто туда отправился?"
"Курчанджи".
Хеляньчжэн помолчал некоторое время, махнул рукой, подавая сигнал спускаться.
Он выглядел достойно, молча, и Фэн Чживэй не стал его беспокоить, только жестом велел Цзун Чэню подвести своих людей поближе.
"Хучжуо Цзиньмэнь - это династия. Когда племя, охранявшее двор короля, было недостаточно сильным, чтобы управлять пастбищами, оставшиеся племена могли, если у них было достаточно сил, пригласить и созвать консорциум с согласия более половины из двенадцати взрослых. Такой союз обычно заключается для того, чтобы вновь определить владыку лугов, вновь разделить силы и... изгнать первоначального короля". Через некоторое время Хелиан Чжэн объяснил ей.
Глава 240
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
"Кто такой Кулчаинджи?"
"Это мой дядя, его кровь чище, чем у царя моего отца. Царь моего отца - сын наложницы, но он сын матери". Хэлянь Чжэн сказал: "Но он никогда не жаловался в течение многих лет". Ван Чжунсинь был сердечным, и отец всегда чувствовал себя в долгу перед ним, поэтому, приняв царское благословение короля Шуньи, он передал ему должность патриарха клана Золотого Льва. Он также контролировал 20 000 лошадей Золотого Льва. Самый могущественный человек, кроме отца".
"Какой силой ты можешь обладать сейчас?"
"Самые элитные лагеря золотого льва в Инджи, многие погибли на поле боя во Вьетнаме, и сейчас в армии менее 20 000 королей, и по 10 000 белых оленей и синих птиц. Главная проблема в том, что Инджи не может иметь еще одну гражданскую войну, иначе она всегда будет напрасной. , Нефритовая птица Белого Оленя не будет участвовать в гражданской войне Инджи, что равно 20 000 для меня и 20 000 для моего дяди."
"Это действительно поровну". Фэн Чживэй усмехнулся. "Я не понимаю. Какую выгоду он получит от вступления в Золотую Лигу и свержения власти Инцзи?"
"Под моими руками он всегда короткий патриарх, но он не может двигаться со своими солдатами в руках. Как только он будет изгнан от меня, он станет настоящим первым лицом Инцзи. Сила с обеих сторон принадлежала ему, даже несмотря на то, что департамент Цзиньпэн сейчас силен. Он также может занять второе место, занять хорошее пастбище и быть королем на своей собственной территории, почему бы и нет?
"Хороший абакус, хороший абакус". Фэн Чживэй неторопливо похвалил.
"Хунчжиле действительно следил за одной рукой за раз". Хэ Ляньчжэн горько улыбнулся: "Я планировал вернуться к Ван Тину, чтобы завоевать свою группу дальних братьев, а затем хорошо сразиться с Цзинь Пэном, но теперь он первый, я использовал Золотую Лигу в течение 30 лет молчания, и хотел поддаться солдатам без боя.
Как только меня свергнут двенадцать взрослых, я буду ждать свой хвост, чтобы сбежать".
"Я не могу сбежать с тобой". Фэн Чжи слегка улыбнулась.
"Я не могу сбежать с тобой". Подслушивая, навязчивый вид партийного цветка пиона: "Я собираюсь стать наложницей Хунчжилер Цзиньпэн, что ты должна делать."
"Хаха." Хэ Ляньчжэн смотрел на эту пару разных, но одинаково крепких "свекровей". Внезапно его разум стал легким и полным забот, и он потянул лошадь своей матери слева, а Фэн Чживэя - справа. Поводья коня, вздохнув, улыбнулись и сказали: "Почему бабушка сбежала? Он бросился на мать и жену, а Хэлянь Чжэн тоже будет карабкаться к реке Бингу!"
Фэн Чживэй улыбнулся и посмотрел на небо, словно не услышал его.
Пион Хуаэр улыбнулась: "Сынок! У тебя есть совесть, и она стоит твоих усилий, когда ты был ребенком, старуха сосала ее для тебя**..."
"Бум!"
Императрица Мудань была опрокинута в грязь своим сыном, который только что выразил сыновнюю почтительность...
На берегу реки Бингу стоят двенадцать золотых шатров и больших палаток, окруженных огромным пурпурным войлочным шатром. Со всех сторон горит костер. Бесчисленные воины держат в руках длинные копья и короткие ножи.
Это суровая земля в прерии, вакуум власти в двенадцати местах. В двенадцати всегда было что-то, что нужно собрать воедино, но они не беспокоятся о решении дел в другом месте, поэтому встречаются здесь.
Снаружи счёта лежит снег, и мёрзлая земля без травы буйно растёт, а печь внутри счёта тёплая и тает, как весна.
"Я слышал, что Чжалан Инчжи вчера вечером проехал Чаншуй". Худой старик наклонился и спросил у белолицего: "Хунчжиле, неужели ничего не изменится?"
Белолицый мужчина сурово улыбнулся. Этот человек был обычным. Только глаза между его закрытыми веками сияли ярким светом. Это внушало благоговение.
Это была одна рука, из-за которой тысячи воинов Инджи погибли на поле боя, что привело к смерти царя Куку. Глава министерства Цзиньпэн, Хунчжи Молтуо.
Когда его спросили о Кулчаинджи, он лишь легкомысленно ответил: "Какой бы свирепой ни была молодая птица, она не сравнится с ястребом-тетеревятником, парящим в небе".
В шатре раздался взрыв смеха.
"Тогда что-то такое вонючее, боюсь, что когда я увижу приближающегося Ван Цзюня, то испугаюсь!"
"Здесь, в реке Бингу, он, должно быть, ходит вокруг".
"Ирджирджи в этом поколении, это не драма".
Курча Иргинджи был немного смущен, и его лицо было не очень красивым. Хунчжили тут же сказала: "Поколение Инджирджи невозможно, и есть герои предыдущего поколения. Наш Курча был первым в Инцзирджи. Воин!"
Курча слегка улыбнулся, подумав, когда его заблокировали как "Первого воина"? Это был "Первый Дурак" женщины Лю Мудань.
"Я не знаю, что это за Святой Лорд Кисточка, который на этот раз отдал замуж Задаланга". Внезапно, в группе грубого смеха, медленно и почти мечтательно сказал: "Что это будет за красавица? Святой Та... ...Святой Та... Это очень красиво".
"Кри!" Кто-то бросил в него жареную баранью ногу. "Это не природа мальчика из прерий. Просто имя твоего первого красавца в прериях. Что ты за герой? Не спешишь в объятия?"
Рукава с отвращением стряхнули баранью ногу на землю, а человек в огненно-красном халате на одеяле сел и нахмурился: "Ты такой грязный".
Как только он сел, его длинные волосы упали вниз. Это оказались редкие светлые волосы. В свете костра они действительно сияли, как платина, но цвет волос, струящихся в лунном свете, был не таким очаровательным, как его глаза. Серебряный лис, идущий между тысячами километров льда над вершиной, впервые омолодился.
Его слегка приподнятые брови нарисованы, словно чернильными ручками, и на его кристально чистой коже не может быть более или менее красивых дуг, ярких и сбивающих с толку.
Серебристые волосы красная мантия, бесконечно яркая.
"Скажи мне". Он играл пальцами женщины, держащей горшок рядом с ним, играл медленно. "Меня не интересует ни одно из ваших разделений. Тогда достаточно поиграть с мастером Священной Кисточки. "
"Успех!" Хунг Гилле рассмеялся. "Просто кто-то является лидером округа. Ты не можешь играть в мертвеца, как раньше".
"Почему нельзя?" Кли моргнул и улыбнулся. "Женщина Центральных Равнин выходит замуж за цыпленка, и за цыпленка, и за цыпленка, и за собаку, и за собаку. Какая замечательная принцесса, неужели ты думаешь, что выйдешь замуж за жителя прерий? Будь уверен, ее личность будет только после того, как Задалан уйдет, Задалан не король, она не наложница, не наложница, почему я не могу играть до смерти?"
Хунчжиле усмехнулся и сказал: "Я завишу от тебя, я завишу от тебя." Он взглянул на Клэра и не собирался с ним спорить. Этот парень - самый молодой из двенадцати вождей, но и самый хитрый и свирепый, действительно хитрый, как лиса, злобная змея, сын последней женщины-рабыни, но, наконец, ставший патриархом. В процессе становления патриархом его отец, мать, сестра, сестра, сестра... никто из них не выжил.
Глава 241
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Лучше держаться подальше, он все еще нормальный.
Ке Ли все еще улыбался и поглаживал пальчик девушки-рабыни, а она очаровательно сказала: "Когда я хочу ее, я хочу получить удовольствие... Я слышала, что женщина Центральных равнин стройная и мягкая, ее пальцы как зеленые, я не знаю, что это за красота... ...Ах, твои грубые пальцы, выдавливающие кобылье молоко и подметающие овечий навоз... это разочаровывает..."
Как только слово "правда" было произнесено, послышалось слабое "ка".
Женщина-рабыня еще не заговорила, а Кли улыбнулась, подковырнула только что свернутую баранью ногу и запихнула ее в рот.
Среди пяти слов "действительно разочаровывает" было пять неясных звуков "ка" и "ка", и на покрасневшей рабыне не было лица, у нее текли слезы, она больше не могла сидеть спокойно, она лежала на земле, дрожа, держась за пальцы в руках Клие, превратившиеся в пять мягких предметов странной формы, и Клие равнодушно разминала их. В неясности был слышен только звук трения сломанных костей, а в тишине - тишина.
Патриархи посмотрели друг на друга, и Курча нехотя произнес: "Кли, когда же ты сможешь по-настоящему разочаровать... какого святого ты хочешь, пусть ты будешь...".
"Бум!"
Что-то внезапно ворвалось и тяжело упало на стол с футляром Хунчжиле, разбив перед ним зажаренную целую овцу, но золотой нож, вставленный в овцу, странно подпрыгнул, так близко он был к двойной сетке Хунчжиле.
В то же время одновременно раздались четыре звука.
"Кто **** посмел просить смерти у моей наложницы?" Величественный и убийственный.
"Кто посмел просить смерти у моей невестки?" Пряный и громкий голос.
"Кто? Ищет смерти?" Сухой и простой.
Последнее - спокойное изящество, даже с легкой улыбкой.
"Кли, прости, ты так знойна, что эта наложница не смеет просить тебя".
Учетчик встал, и Хон Гиллер закричал: "Кто! Кто! Кто! Иди сюда...", в то время как он был занят тем, что прятал призрачный тесак.
Ке Ли уже смеялся, его глаза были тонкие и тонкие, его хитрая, как у лисы, смекалка, и сказал: "Это так быстро..."
Он мягко оттолкнул потерявшую сознание рабыню, хлопнул в ладоши, встал, небрежно шагнул к ней и улыбнулся: "Наш царь Шуньи и наложница уже здесь, тебя еще не поприветствовали?".
Патриархи тоже отреагировали в это время, и их лица немного смутились. Выражение худого Курчи меняется, и его взгляд обращается к Хунчжиле, но Хунчжиле все еще занят ножом - нож точно такой же, как и у него. Пробежавшись вокруг, он вскочил, смущаясь.
"Группа волков поклонилась луне, большинство из них хотели получить больше добычи". беспечный голос Хэ Ляньчжэна мгновенно донесся до двери: "Мы действительно разводим на лугу слишком много ненасытных волков!"
Когда шатер был поднят, Хэлянь Чжэн шагнул вперед, не глядя на бледнолицых патриархов, которые стояли и не знали, что делать, прошагал к сиденью, усевшись на ягодицы и поддавшись, чтобы избежать летящего ножа. Что касается места, отрезал кусок бараньей вырезки, истекающей жиром, и съел его. Во время еды он сказал: "Люди трахаются, мясо неплохое!".
"Зада Лан!" Хунчжиль наконец-то спешился и бросил футляр в летающий нож. Нож был вставлен в футляр в нескольких дюймах от кончика его носа. Он потряс рукой, потрогал лоб, на котором выступил холодный пот, затем отпустил футляр и рассудительно сказал: "Ты смеешь взламывать счет Золотой Лиги!".
"Если ты осмелился убить короля лугов, то я осмелюсь взломать счет Золотой лиги!" Хэ Ляньчжэн ударил остатками мяса по лицу: "Я осмелюсь убить тебя!"
"Место, где находится Золотая Лига, находится в десяти милях отсюда, не должно быть никаких убийств, иначе это будет общий враг на лугах!"
"Вы все против меня в первую очередь, против чего еще мне сражаться?" Хелиан захлопнул разбивающийся о стол чемодан, и в один шаг вскинул брови. "Все они заколочены до смерти. Возьмите луг за мной!"
Головы патриархов онемели, тупо уставившись на убийственные брови Хэ Ляньчжэна. По этому взгляду он понял, что тот ни в коем случае не блефует. По впечатлению, князья Шуньи были сердечными и смешливыми, и сегодня они не хотели видеть его истинный облик.
Они посмотрели друг на друга - место расположения палатки Цзиньмэн представляет собой узкую долину, окруженную с трех сторон горами. Выход чрезвычайно мал. Армия десяти глав семьи расположилась на стороне, обращенной к выходу, а окрестности непроходимы. То есть, так называемые мастера боевых искусств Центральной равнины не смогут беспрепятственно подняться. Настоящие муж и жена не открыты, а в долине стоят самураи-охранники. Как же эти люди, Хелиан Чжэн, вошли, сами того не зная?
При такой строгой охране говорят, что Хэляньчжэн не мог проникнуть внутрь, но раз он проник, значит, Хэляньчжэна нелегко спровоцировать. Если он действительно разозлится, то разрушит правила Золотой Лиги, невзирая на последствия, и умрет. Привлечение нескольких человек в качестве прикрытия - это всего лишь невезение.
В конце концов, все правила устанавливают люди. Правила всегда использовались для уничтожения насилия. Если правила соответствуют правилам, то это нонсенс.
"Невежественный мальчик, кого ты пугаешь!" Глава вожака синих волков, Лу Цзан, который заключил хорошую сделку с Хунчжиле, закричал: "Это Вань Бингу, снаружи долины десять стражников, всего 30 000 солдат, а в долине тысячи. Стража, если хочешь умереть с нами, посмотри, достаточно ли этого!".
Хэ Ляньчжэн положил руки на колени и без слов уставился на Лузан. Его настоящие темные глаза, похожие на глаза ночного волка, видели, как Лузан дрожала, даже не осознавая этого.
"Бум."
В тот самый момент, когда Хелянчжэн яростно уставился на Лузань, Лузань не могла усидеть на месте и едва слышно крикнула Нейжену, уставившись на одинокую палатку в шатре. Все пытались играть на круглом поле, и когда глаза Хунчжили уже собирались заговорить, раздался громкий шум.
Казалось, что Гун-гун ударил в гору, Ао Гуан перевернул море, а битва богов за девять дней опрокинула небо и землю. Вся земля яростно затряслась, сбив нескольких патриархов, сидевших на земле, прямо на землю.
"В чем дело!" воскликнул Хунчжили, прежде чем выйти, фигура у устья шатра вспыхнула, и стражник в панике бросился к нему, крича: "Нехорошо, оползни, оползни, оползни..."
Сверкающая рука в золотом кольце оттолкнула его и усмехнулась: "Люди Цзинь Пэна - дураки, они даже не могут все сказать. Занавес, пусть все видят ясно".
Глава 242
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!
Королева-мать Пиона улыбнулась и сама открыла занавес. Когда дверь шатра была поднята, она вдруг увидела узкий выход в долину напротив двери шатра.
Там, в клубах дыма, постоянно скатывались вниз черные горные камни. Выход был засыпан этими большими и маленькими камнями, и до сих пор камни падают на гору, захлопывая под собой стражников. Было очень шумно.
"Мы ничего не сделали, - скромно сказал Лю Мудань, - то есть взорвали небольшой участок горы, а этот выход заблокировали."
Хунчжиле открыл рот и посмотрел на вход в гору и скалу. Он на некоторое время забыл что-либо сказать. На лице Лу Цзаня появился стыд. В это время Хелянь Чжэн смотрел на него, вытирая пыль со своего халата, а Юнь Даньфэн слегка улыбался. Тао: "Итак, имею ли я право умереть вместе с тобой?"
"..."
В этот момент тишина в палатке была еще более тяжелой. Никто не ожидал, что Хэлиан Чжэн был безжалостен и полностью игнорировал последствия. Порох взорвал гору, перекрыл выход, заблокировал себя и всех в этой узкой долине, в которую невозможно было попасть. Поза действительно такова: ты кусаешь меня, я уничтожаю всю твою семью, веду счет жизни и смерти и лишаюсь жизни.
Прежде смутно слышали, что он убьет племя Пи Сю, все еще не верили, что в это время, увидев стиль поведения этого мальчика, более свирепого, чем волк, чем леопард, я понял, что не будет никакой подделки, патриарх Пай Пай пришел, чтобы вступить в союз заранее, и неуверенный в делах семьи, выражение его лица в этот момент уже не может быть описано словами.
Хэ Ляньчжэн улыбнулся, высоко сидя на сиденье, и огляделся вокруг, изучая глаза Фэн Чживэя, и почувствовал, что он очень женат.
"Цзада Лань! Не будь импульсивной!" После долгого молчания Курча шагнул вперед, как дядя: "Не делай это неконтролируемым!
Я приказываю тебе как патриарх...".
Хелиан Чжэн наклонил голову и посмотрел на него косо.
Курча вздрогнул от этого взгляда, а задумчивое слово вдруг застряло у него в горле, и он не смог ничего сказать.
Долгое время он с любопытством спрашивал: "Кто ты?".
"..."
Курча стоял скованно, его руки и губы дрожали, он не мог вымолвить ни слова, но Хелиан Чжэн смотрел на него без презрения, он сел на сиденье, опустил глаза и медленно вытер поясной нож: "Глаза Задалана Инджи могут видеть только людей, что же касается зверя..."
Он улыбнулся и покачал головой.
"Во всем доме нет никого..." Он вздохнул и поднял голову в сожалении.
Весь дом "зверей" был необычным, и даже стоя возле двери палатки, чтобы загородить Фэн Чживэя, Бэн Шань не отвел ни секунды взгляда, только оглядел ее с головы до ног, Кри, все слегка моргнули и оглянулись.
Но его глаза быстро вернулись назад, нахмурились и снова посмотрели на Фэн Чживэй, снова вздохнув: "Уродливая, уродливая".
Фэн Чживей даже не взглянул на него, а сосредоточился только на Хэлянчжэне. Услышав его фразу, полный никто, не мог не улыбнуться. Он подумал, что Шицзы Чжунъюань отправился туда и научился многим навыкам сквернословия.
Кэ Ли разочарованно опустил глаза и увидел, что улыбка засветилась, только потом понял, что желтолицая женщина изящно улыбается, глаза ее сверкают, и она обладает очарованием, которое трудно дается обычным людям. Она не могла не похвалить: Красавица..." Протянул руку, чтобы коснуться ее лица.
"Сорвалась".
Из радиоприемника вылетела желтая кричащая штуковина, и гром прогремел прямо над бровями Кли. Такая маленькая вещь, такое короткое расстояние, даже выстрел кричащего яростного ветра, а пальцы Кли не разжались. К его мнению.
Удивленная, но не хаотичная, реакция человека-лиса была хитрой и изворотливой, он свернул голову, чтобы пропустить первую волну атаки, и ему не было дела до орехового оружия, к которому он обратился сразу после падения.
Гу знал, что пять пальцев раздвинулись, освещая темным светом Тиецина.
Гу Наньи тут же обнял свою семью и понял, что она дрогнула, и грецкий орех упал на землю. В то же время локон серебристых волос тоже метнулся вниз и затрепетал - точно круглый грецкий орех, мимо которого только что пронесся ветер, Он срезал волосы Ке Ли.
Если бы Ке Ли реагировал чуть медленнее, а его боевое искусство немного снизилось, и он не атаковал спасение Гу Наньи, возможно, в данный момент были сломаны не только его волосы.
Эта рука посмотрела в глаза маньчжурского вождя, и была внезапно безмолвно шокирована, но Фэн Чживэй наконец посмотрел на Ке Ли только что - эти два взгляда кажутся простыми, но необыкновенное боевое искусство и точная реакция Ке Ли показали Шока, он мог видеть с первого взгляда, что ее боевое искусство не было низким и не пытался атаковать ее, чтобы подавить Гу Наньи.
Эти двое встретили друг друга улыбкой и очаровательной улыбкой, каждая со своим спокойствием и глубоким смыслом, и Фэн Чжи слегка отвел взгляд, но лицо Кели слегка изменилось.
"Кели бережно относится к своей печени..." Лю Мудань вскочил и протянул свои волчьи когти, чтобы коснуться лица Кели. "Я не видел тебя долгое время. Я скучаю по твоей богине. Подойди и прикоснись..."
Кели стряхнула рукава со своих рук, покрытых маслом и жиром, и отступила на три фута назад. Она улыбнулась: "Богиня, которую ты не видел несколько дней. Она действительно помолодела. Мейкр, я не могу стоять перед тобой...".
"Правда?" Лю Мудань улыбнулся и потрогал свое лицо, наполовину ошеломленное и гордое: "О, старик стар, муж умер, Задалан женился на его жене..."
"Это просто удобно, что муж умер, а Задалан - неважно. У него нет жены, когда ему десять лет?" Ке Ли улыбнулся и посмотрел на Фэн Чживэя. "В этой палатке половина из них - его муж..."
"Ба!" Лю Мудань отвесил ему пощечину. "Что за дешевый человек! Кли, не вздумай давать мне урок, чтобы я подошел и приласкал старуху.
Вырос ли твой маленький зубчик чеснока в головку чеснока?".
"..."
Эти двое входили и отходили, преследовали и убегали, и они просто вышли из аккаунта. Фэн Чжи отступила на несколько шагов и прислонилась к двери. С большим интересом она увидела свой цветок пиона, завернутый в белую лису - разбойник передал цветок Это самое подходящее, чтобы быть одержимым шлифовкой, и я подумал, что есть куча жен в возрасте десяти лет. Неудивительно, что Хелянчжэн три дня не может дождаться, когда отправится в дом расчехлять черепицу. Слишком рано...
"Зада Лань!" Счет не мог справиться с разыгравшимся здесь фарсом, и Хун Чжили злился, что потерял уверенность, и не мог оторвать глаз от шатра. "Золотая Лига - это деяние вождей всех рас, а ты - король Шуньи". У меня нет права вмешиваться.
Хелянь Чжэн не глядя на него, неся бокал с вином, торопливо сел.
Глава 243
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!
"Дядя Хатга". Он снова сменил тон, от никчемного в начале убийственного до циничного после того, как сел, а затем в данный момент, вспоминая воспоминания, в плане денег.
"Дядя Хатга". Он держал котелок и наполнил синелицего краснолицего мужчину вином и протяжным тоном произнес. "Тридцать лет назад, в битве у Моря Холи, Юэгуо вошел в луга, и в ту ночь он врезался в реку Кунга. Прибежав в лагерь, на реке Кунга было бесчисленное множество убитых и раненых. В то время мой отец был рядовым солдатом племени льва. Он сломал ногу и упал рядом с тобой. Именно ты продержал его на спине тридцать миль и спас от врага. Отец всегда упоминал об этом при мне, и он никогда этого не забудет".
Бокал с вином был полон и мягко опустел. Выражение лица Ху Тецзя было сложным. Он смотрел, как бокал с вином не принимается. Улыбка Хэ Ляньчжэна осталась неизменной. Не было никакого смущения. Рука, державшая бокал, была неподвижна, как и прежде.
В палатке внезапно наступила тишина.
Департамент Хутецзя Синего Медведя - четвертый по величине из двенадцати. Мужчины в семье храбрые и умеют сражаться. Они всегда были важной частью департамента Хучжуо. Стиль департамента Синего Медведя так же хорошо известен, как его название и спокойствие. Обе стороны не зависели друг от друга. Только в более поздний период население племени резко возросло, и ресурсов пастбищ стало не хватать. Во время соревнований возник спор с фараоном.
Как только Элен Чжэн поднялся, он выбрал самый важный и сложный отдел Синего Медведя. Пока все были поражены, он не мог не испытывать восхищения, но он также чувствовал, что на вонючую и неудержимую Занда Линг, невозможно произвести впечатление упрямого Хатэ. К тому же, глаза бессознательного горели, а дыхание было немного тяжелым.
И долго еще тихий и спокойный голос добавлял: "Ты еще не закончил эту историю. Я выносил его из мертвого тела, но на полпути подошло вражеское войско, и я собирался выхватить меч и сражаться, ты Мой отец схватил меня и бросил к кромке воды. Они вдвоем притворились мертвыми телами. Вьетнамская армия была осторожна. После погони они почувствовали облегчение. Все трупы возле ручья были изрезаны ножом. Этот нож был вставлен в твоего отца. Ребра талии, он всегда стискивал зубы и не двигался. Вьетнамская армия ушла. Я был раздавлен под ним и получил лишь незначительные ранения... Так что в тот раз он спас меня, а не я его".
"Правда?" Хелиан Чжэн улыбнулся. "Спасибо дядя Хаттгар, что вспомнил".
Ху Тецзя посмотрел на его искреннюю улыбку, его глаза мерцали, и, наконец, протянул руку, чтобы взять стакан и молча выпил.
В палатке произошел небольшой переполох. Цвет лица Хун Джилера сильно изменился.
"Дядя Ху Энь". Хелиан Чжэн подошел к старику с белыми волосами. На его лице был шрам. Он шел от левого угла глаза к правому. После заживления кожа вокруг раны сжалась, и он не мог разодрать лицо. Выглядит шокирующе.
Хунгрил увидела, как Хэлянчжэн подошла к мужчине, демонстрируя усмешку.
Ху Эня нельзя назвать спокойным и честным хатга, но он не водил дружбу с тем самым халатом, который поддерживал выживание на поле боя с фараоном Куку. Этот человек был крайне несчастен в ранние годы, его нрав был крайне раздражительным, и он крайне запрещал другим упоминать о своих шрамах. Кто бы ни упомянул об этом, он будет безумно отомщен.
Хэ Ляньчжэн молод и высокомерен, но он знает только то, что выносливость департамента Железного Леопарда под руководством Ху Эня должна быть побеждена, что затронет его табу, хе-хе...
Кроме того, Ху Энь все еще его родственник...
Хелян Чжэн спокойно посмотрел на лицо Ху Эна и мягко сказал: "Дядя Ху Энь, ваша травма..."
Ху Энь "а?
" громким голосом, конец голоса провоцировал высокий, раздробленное лицо слегка подергивалось, призрачно поражаясь.
Пальцы под его широким халатом медленно двинулись к ножу на поясе.
Кто-то усмехнулся, кто-то обрадовался, что кто-то замолчал, а Ху Тецзя немного неловко посмотрел на него. Хэлянчжэн, казалось, не замечал этих изменений и продолжал: "Отец беспокоился..."
Ху Энь был ошеломлен на мгновение, едва не положив палец на нож.
"Однажды вечером, перед тем как я отправился на Центральные равнины, отец позвонил мне и сказал, что Центральные равнины богаты ресурсами, а в Дицзине есть полный ассортимент продукции. В любом случае, ты должен найти Святой Лотос Огненного Сердца у дяди Ху Эня". Хэ Ляньчжэн взял из его рук маленькую коробочку и поклонился. Положил обе руки перед Ху Энем: "Но Шэнлянь, который может полностью вылечить раны дяди, исчез из мира, и есть только несколько штаммов Хуо Синьлянь. Хуо Синьлянь не может полностью исцелить раны дяди, но этот штамм, как говорят, высшего сорта, по крайней мере, может облегчить боль дяди... Чжа Лань не смог выполнить задание отца и короля... Мне жаль..."
Коробка открылась, и в ней спокойно лежало трехлистное темно-красное засушенное растение, похожее на цветок. Ху Энь уставился на лотос с огненным сердцем, его глаза слегка порозовели.
Он пережил несчастное детство и остался раненым. Его много лет пытали, в результате чего у него была странная селезенка. За эти годы он нашел тот самый страстный лотос, который ему нужен. Я не знаю, сколько денег он потратил. Синьлянь, но после десятилетий поиска однолистного лотоса он иссяк. Я не хочу, чтобы это запомнилось в сердце фараона Куку, а Заран принес эликсир, которого не было!
Человек перед ним искренне держал шкатулку, и немного извиняясь за то, что не смог найти Шэн Лянь, сердце Ху Эня заколотилось.
Не беря в руки коробку, он сначала поднял его и похлопал по руке, сказав: "Ты действительно уничтожил племя Пи Сю?".
"Да!" Хэ Ляньчжэн не стал уклоняться от голоса Чжэнчжэна: "Парень из прерий стоит вертикально, и он собирается убить его в вертикальной манере. "
"Хорошо." Ху Энь некоторое время молчал, вместо этого он улыбнулся, ухмылка была ужасающей, но тон был мягким. "Какие **** правила, правила в руках сильного, Занда Лань, ты очень хороша!"
Хэ Ляньчжэн улыбнулся и крикнул: "Природа!"
Он засмеялся и взял коробку, Ху Энь снова похлопал его по плечу, махнул рукой, чтобы остановить Хунчжиле, которая хотела заговорить, и сказал негромко: "Хунчжиле, я не для этого лекарства, я умирающий человек, не имеет значения, сколько я проживу. Существование пастбища важнее, чем то, сколько я проживу. Хотя ты мой родственник, но, на мой взгляд, лучше тебя может быть хозяин этого луга.
Некоторые патриархи замолчали. Действительно, в прошлом, когда фараон был там, они не слишком часто общались с Хэлянь Чжэном, и это не оставило у них глубокого впечатления. Ребенок Маотоу не подходит для того, чтобы быть хозяином этого луга, но в Бингу сегодня, с момента появления Хэляньчжэна, он продолжал вызывать у них бесконечный шок, действительно жесткий и твердый, мягкий и нежный, и убивал Убивал, преклонял колени, по сравнению со слишком честным фараоном, все еще наверху.
Глава 244
Помните [www.wuxiax.com] в одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Цзиньмэн сверг короля лугов, только тот, кто дал задний ход или струсил, был бесполезен. В конечном счете, это было сделано ради общего процветания лугов. В прошлом племена лугов продолжали воевать, из-за чего гибли люди, и над ними издевались Да Юэ. Для воспроизводства Хунчжили обладает талантами и силой, и нет необходимости поддерживать его. Однако если новый король прерий не окажется бесполезным человеком, то ему придется еще раз все взвесить, а действительно ли он хочет убить группу людей, разрушить свой дом и воспользоваться другими?
Фэн Чживэй посмотрела в глаза Хэлянчжэна и слабо улыбнулась. Все, что произошло сегодня, за исключением того, что она послала Цзюнь Юмэна помочь взорвать порох, все остальное было собственной идеей Хэляньчжэна. Судя по его почерку, Хелян - гордый человек и не захочет принимать защиту женщины. На большее она не намерена. Если Хелянчжэн не может сама стать королем прерий, она едва поддерживает его, но причиняет ему боль.
Поэтому она даже не знала, когда Хелянчжэн заготовил огненный лотос, но была уверена, что старый царь Куку никогда не велел ему искать огненный лотос, потому что, по словам Хелянчжэна, он однажды был пьян Он проболтался, что поссорился с Лаоцзы незадолго до приезда в Дицзин, и не разговаривал больше месяца. Он побежал в Ганьчжоу, который граничит с лугами и внутренними землями, и получил из Ганьчжоу оракул, чтобы отправиться в Дицзин.
Когда я был в Дицзине, я видел только, как он умолял женщину взобраться на стену, чтобы преследовать ее. Я не хотел, чтобы этот человек блуждал и играл с плутом, но у него были и претенциозные амбиции.
Хэ Ляньчжэн спустился с чашкой, и это был желтокожий мужчина лет тридцати. Он не стал ждать, пока тот подойдет. Он встал и поднял свою чашку.
Он закричал: "Брат Задалан, ты Не стоит и говорить, что Йебу тоже придется столкнуться с тобой, если он не столкнется с королем Куку. Меня укусила ядовитая змея, когда мне было одиннадцать лет, или яд, который ты высосал. Я сегодня здесь, значит, старейшины клана, я просто пришел посмотреть, я не говорил, что должен изгнать тебя, я сделаю это первым!"
Хэ Ляньчжэн рассмеялся, выпил и энергично похлопал его по плечу, сказав: "Хороший брат, в следующий раз, когда ты укусишь змею Ту Гуна, брат, я **** сильно".
Зонд Лю Мудань заговорил деловитым голосом и резко сказал: "Маленький мальчик обладает большой силой, и чуть не высосал мое молоко тогда...".
Она была немедленно и решительно вытолкнута Фэн Чживэем.
На странице была только кривая улыбка.
Главные патриархи основных племен последовательно отвернулись. Сегодняшний союз обречен на безрезультатность. Лицо Хон Гилле стало очень уродливым. После минутного раздумья его взгляд молча метнулся к стражнику у дверей бухгалтерии.
Тот уже собирался двинуться следом. Фэн Чживэй, казалось, сделал шаг совершенно непреднамеренно. Он преградил мужчине путь, улыбнулся и сказал: "Куда мы идем?"
Хунчжиле потягивалась в палатке: "Женщинам запрещено вмешиваться в дела палатки Цзиньмэнь, кто бы ты ни был, убирайся!".
Патриархи все показали одобрительное выражение, глядя на Фэн Чживэя с отвращением.
"О? Правда?" Фэн Чжи улыбнулся и посмотрел на этих людей. "На счет Золотой Лиги? Не позволять женщинам вмешиваться?"
Она внезапно подняла руку.
Вспыхнул черный свет.
Подобно дуге по широкому шатру, последовал треск, и большой кусок тканевого войлока внезапно упал. Патриархи, опиравшиеся на шатер, закричали, и все еще были разбиты упавшим на их голову шатром. Полная голова.
Через некоторое время они вернулись к спокойствию, и все узнали, что улыбающаяся наложница просто посмела отрезать половину шатра, как только подняла руку!
Способ отрезания чрезвычайно хитер.
Кроме того, большинство палаток еще целы, а на земле навалены кучи ткани и палаточного полотна мелкого дерева. Патриархи, сидевшие у двери, с трудом выбрались из груды ткани и обнаружили, что посвященные сидят на месте, все Ничто обрушилось на нее и окружающих ее людей.
Достойная женщина в сидячей позе не посмотрела на священный золотой счет владыки, который она уничтожила, когда подняла руку. Она лишь улыбнулась и посмотрела на Хунчжили. ?"
Она действительно сейчас не "в шатре", и малая половина ее шатра была отрезана для нее.
В полушатре осталось только длинное и короткое дыхание, и дыхание это казалось не ровным. Если Хелиан Чжэн потрясла патриархов врасплох, то Фэн Чживэй одарил их ударом грома по голове. Слишком.
В глазах гордых патриархов прерий женщины - это все предметы обстановки, и даже женщин Центральных равнин не счесть, как фарфор, они разбиваются при прикосновении.
Сегодня эта ханьская девушка-лорд, которая выглядит хрупче фарфора, улыбается мягко и нежно, как облако, висящее на кончике травинки. За исключением первого предложения, когда она появилась, люди не могли не взглянуть на нее. После этого она всегда вела себя так же тихо и обыденно, как и выглядит, и не хотела стрелять с первого взгляда, а прямо учила их, что такое тупость и жесткость.
"Сейчас." Фэн Чживэй сидел во фрагменте палатки и улыбался патриархам в противоположной половине палатки. Он спокойно сказал: "Я следовал вашим правилам, теперь ваша очередь следовать моим правилам - хорошо Слушайте меня, я только повторю".
"Ты открываешь сегодня эту дурацкую конференцию Цзиньмэнь, и рассчитываешь, что Хунчжиле Цзиньпэн поведет тебя заново делить луга, и жить от травы до воды, от ветра и до ветра, до процветания потомков... Действительно, прекрасная мечта". Глаза женщины в черном халате потемнели, в них появился некий сарказм, и она не смотрит на патриархов, которые смотрят друг на друга: "Что за торт нарисовал для вас Хун Цзили?
Большая семья Сюй Ифэн - прекрасное пастбище, а маленькая семья Сюй Или - очень прибыльная, верно?".
Не было слышно ни звука, это было ясно.
"Что ты хочешь спровоцировать?" Хунчжилер усмехнулся. "Фараон Куку несправедливо назначен на пастбище, и его дела нечестны. Над главами семейств уже давно издеваются. Бесполезно произвольно провоцировать несколькими словами!"
Фэн Чживэй проигнорировал его. Он использовал деревянную палочку, чтобы нарисовать простую карту двенадцати территорий Хучжуо. Он легкомысленно сказал: "Давайте, сделаем вывод, как будущий король Хунчжиле пообещает распределить ваши территории - здесь, здесь, здесь". Она указала на несколько территорий рядом с Ван Тингом. "Вы хотите оставить Файрфокс, Синего Медведя и Тибао?"
Несколько патриархов ничего не сказали, и Ху Энь нахмурился: "Что случилось?".
"Все правильно, все правильно". Фэн Чжи улыбнулся и нарисовал Биби. "Ну, согласно соотношению вашей силы и роли, Железный Леопард должен быть здесь. Когда король Хунда займет королевский двор, я обязательно присоединюсь к Огненной Лисе и Волку, чтобы уничтожить синюю птицу и белого оленя". Так что Firefox неизбежно будет распространяться на юг, занимая пастбище синей птицы рядом с ним, а затем справа сила синего волка будет распространяться на север, заменяя белого оленя, ах... Поздравляю, мастер Ху Энь, у вас есть волк слева, лиса справа, все возрасты, Объедините реки и озера."
Глава 245
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Лицо Хуэна изменилось, и он сказал: "Он осмелился!"
Фэн Чжи улыбнулся и посмотрел на него: "Неужели? Хун Гиллер не осмелился? Кли не осмелился? Если нет, то почему Файрфокс, один из трех прямых охранников Ван Тинга, решил предать? Какова выгода? Только ради Пастбища части Синей Птицы? Тогда почему Департамент Железного Леопарда был устроен именно здесь? Женщина-рабыня из департамента Железного Леопарда была отдана патриарху департамента Огненной Лисы более 20 лет назад, и умерла после родов. Обе семьи почти отказались быть детьми патриарха Фаерфокса. Если однажды у тебя будет хорошее настроение, вспомни о своей доброте, пошли письмо другим, и к тебе приедут с востока и запада долины вместе... хе-хе".
Не дожидаясь, пока шрамы на ее лице зарубцуются, свирепая горящая Хуэнь заговорила, но она повернула голову и сказала синему медведю патриарху Хуте: "Худэ Да, если ты действительно покинешь место на южной стороне гор Цинчжуо, решишь переехать Идти на пастбище возле Ван Тин, смею сказать, что в течение тридцати лет большинство мужчин в твоей семье обязательно умрут."
"Что?" Хатгар Хоран повернул голову.
"Мы мчались до самой реки Бингу, и раньше проходили через ваши территории". Фэн Чживэй сказал: "Некоторые из нашей команды обнаружили, что ходовая часть ваших мужчин была особенно устойчивой, и она была очень толстой, как у медведя, но на ногах были синие вены. Это вызвано боевыми искусствами, а рядом с травяным полем Гуйбэ растет золотисто-голубая трава, которая является легендарным "Пламенем Семи Звезд". Ее запах может быть вызван длительным обонянием, что приведет к увеличению силы человека и силы ног. Потребовалось много времени, чтобы яд проник в ходовую часть, нанося урон жизни. К счастью, у ядовитого места должно быть противоядие. Карликовый кустарник в лесу возле травяного поля как раз и является заклятым врагом этого запаха.
Нейтрализуя друг друга, они не только вредят организму, но и делают молодых и старых в семье сильными и храбрыми в борьбе, но как только они уйдут оттуда, таких кустов не будет. Токсин, накопленный Яньцисином за годы, поднимется от ног до меридианов Ворвется, от паралича до потери жизни, твою семью, уничтожит!"
Хутега пришел в ужас, Хун Гилле сказал глубоким голосом: "Ты меньше сенсаций, департамент Синего Медведя имеет выдающиеся достоинства, и это должно быть лучшее пастбище. Я знаю, что есть у братьев Хутеги. Никогда не слышал об этом!"
"Правда?" Фэн Чжи улыбнулся и посмотрел на него с улыбкой: "Ты никогда не слышал об этом? Ты не слышал об этом? Ты не слышал о том, чего с нетерпением ждал?" На кого ты смотришь? "
Словно желая получить напоминание, Хаттгар Хоран повернул голову, чтобы выглянуть из шатра, и сказал: "Крей приходил несколько дней назад и сказал, что трава красивая..."
Хэ Ляньчжэн усмехнулся, Хатгар замолчал, уставившись на Хунчжили, щеки постепенно выпучивал тугой кусок.
"Ван Тин тоже знает об этом деле", - неожиданно сказал Хэ Ляньчжэн, - "Медицинский работник Ван Тин однажды отправился в Департамент синего медведя и узнал, что тот рассказал его отцу, поэтому позже Департамент синего медведя и Департамент почвенного барсука соревновались за пастбище, отец Ван отправил Ван Цзюня остановить и приказал Департаменту синего медведя сдать занятые пастбища, поэтому Департамент синего медведя был недоволен. Отец не объяснил причину. Он боялся, что новость распространится и вызовет желание других племен. День мира, пока что скрытый".
Он слегка вздохнул: "Отец как-то сказал, что братья Хутега искренни, так что это благословение. Департамент Синего Медведя храбр и отважен. Как брат, он скорее потерпит некоторые недоразумения, чем позволит, чтобы им легко воспользовались. ."
Ху Тецзя был так раскаян, что ему хотелось зарыться в землю, его толстые ладони беспорядочно вытирали глаза, всхлипывая: "Я... Я...". Внезапно встал с сиденья и вытащил свой нож.
Хелян Чжэн сидел неподвижно и спокойно смотрел на него.
"Ох..."
Даогуан нарисовал снежную дугу в палатке, капля крови на снегу, **** мизинец упал на землю, Ху Тецзя хлопнул перед Хелиан Чжэном, поднял свою неполную левую руку, голосом Шэнь Сюна определил: "Чаншэнтянь выше, Хуте дал клятву сердца, чтобы дать клятву - Департамент Синего Медведя, с сегодняшнего дня поклялся умереть на верность королю Шуньи, если это будет нарушено, все умрут!"
"Дядя Хатга!" Хелянь Чжэн, сидевшая до этого неподвижно, сразу же опустилась на колени напротив него, когда он принес клятву, и громко зарыдала у него на плече: "Отец Ван Цзюцюань тоже может утешить!"
Оба плакали, обнявшись, Ху Тецзя раскрыл свои истинные чувства, и импровизированное выступление Хэлянь Чжэна зарылось на плече Ху Тецзя, слезящиеся глаза слегка сдавили Фэн Чжи в слезах.
Фэн Чжи смотрел на него с пустым лицом, но на его губах был намек на улыбку - мальчик был очень умным, реакция была удивительно быстрой, и мгновенно воспользовался преимуществом департамента "Синий медведь", который был самым большим сердцем Ван Тинга в течение многих лет. Что доктор Ван Тин уже знал? Какой отец скорее не поймет и спасет Синего Медведя? Это действительно полный Ху Чай. Перед самым прохождением территории Синего Медведя, Цзун Чэнь нахмурился на "Пламя Семи Звезд", он усмехнулся и сказал, что трава действительно красивая, можно ли ее есть!
Департамент Синего Медведя пустил самую тяжелую кровь, чтобы поклясться в верности. Департамент Железного Леопарда повернулся к Цзинь Пенгу. Хэ Ляньчжэн Фэн Чживэй объединил усилия и мгновенно переломил ситуацию, которая была поделена поровну, на свою сторону. Невозможно изгнать свергнутого. С самым храбрым синим медведем, поклявшимся в верности, у Хэляньчжэна есть силы для борьбы с Хунчжилером.
Успокоив честного человека со слезами на лице, Хелиан Чжэн встал и оглядел маленький клан, который заключил союз с Хунчжиле. Все избегали его взгляда. Глаза устремились в землю, а некоторые сжались и спрятались за толпой. Я хочу сжаться в войлок.
"Я спросил Курча, от чего ты прячешься?" Хелиан Чжэн взглянул на него и неожиданно улыбнулся, внезапно повысив голос.
Старик напряженно обернулся.
"Курча, любимый брат моего отца, самый доверенный брат, самый близкий человек". Хэ Ляньчжэн подошел к нему шаг за шагом, ухмыляясь: "Чтобы отплатить за его так называемую "верность", мой отец стал первым степным царем, который отказался от должности патриарха, отдал брату самое плодородное пастбище, самую красивую женщину, самое ценное сокровище и даже придворную награду, позволив брату выбрать первым." Он улыбнулся, как Канг Орел свирепо уставился на Кульчу, которому некуда было спрятаться. "Тогда, что же вернул ему брат? Сговор внешних врагов убил его на троне, а после смерти он поклонился убийце и намеревался прогнать своего племянника!"
Ху Энь бросил презрительный взгляд, а Ху Тецзя плюнул Курче под ноги.
Курча был оттеснен в угол шатра, отступая безвозвратно, вдруг грудной, крикнул: "Ты убил меня!"
Глава 246
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, обновляйте быстро, без всплывающего окна, читайте бесплатно!
"Почему я должен тебя убивать?" Хелянчжэн внезапно остановился и обернулся с улыбкой. "Испачкай мою руку".
"Все." Не глядя на Курчу, он холодно сказал: "Я лишил Курчу звания патриарха клана Золотого Льва по приказу короля Шуньи, изгнал Ван Тинга и Инчжи. Что касается любого из вас, кто хочет принять эту похоронную собаку... пожалуйста".
Наступила тишина, и тут раздался вой Курчи: "Нет! Нет! Нет! Вы не можете! Я патриарх Ирги, вы не имеете права лишать меня патриарха...".
"Отныне патриарх - я!" Хелиан Чжэн повернул голову и зарычал, его глаза светились фиолетовым светом, а взгляд был ошеломленным. "Будь добр воспитывать волчьих детенышей, которые рождаются в семье. Инджиджи начал с этого короля, больше двух не нужно. хозяин!"
Курча завыл, выхватил нож и бросился бежать. Хатга сделал шаг навстречу, отпихнул его одной ногой, скатился вниз и не смог подняться.
"Сейчас." Хелиан Чжэн больше не игнорировал группу патриархов и медленно повернул голову, чтобы посмотреть на меняющийся взгляд Хунчжили. "Пришло время подсчитать наши счета".
"Не могу убить его..." внезапно раздался резкий крик, в то же время из-за царского шатра внезапно выскочила водно-красная тень, раскрыв объятия перед Хэлянчжэнем: "Зазалан, это твой муж, твой дед!"
"Дедушка, ты пердун!" Хелянчжэнцы не успели ничего разглядеть, как в прошлое полетела пощечина. "Твой ребенок, твой отец - твой дед!"
После ругани она почувствовала, что что-то не так, и отмахнулась халатом: "Какой дедушка дедушка! Когда я с тобой спал, Ната? Да пошла ты!"
Тень Шуйхуна замерла, раскинула руки и встала перед Хон Гилле, крича: "Кто есть кто! Он твой!"
"Где ты спал!"
"Ганьчжоу!"
"Где находится Ганьчжоу?"
"Ваньхуалоу!"
"Когда?"
"Восемь месяцев назад, в тот день шел дождь, вы сказали, что было жарко, и когда вы вошли в дверь, меня попросили раздеться...".
"Пук... - сказал я певице..."
"Я та самая певица, я последовала ее примеру!"
"..."
Фэн Чжи слегка посмотрел на Хелянь Чжэна - начиная с предложения Ганьчжоу, король действительно спрашивал все более виновато, и голос был ниже...
Посмотри еще раз на эту Нату. Она выглядит очень хорошо. У нее много веснушек на носу.
"Зайнлан, моя мать - китаянка, и твоя мать тоже китаянка". Ната попросила Хэлянчжэна быть глупым, и тут же изменила свои прежние сильные, нежные поглаживания своего большого живота, сентиментальным голосом: "Мы - естественная пара."
"Призрак рождается вместе с тобой". Встретив женщину, Хэ Ляньчжэн, уже не властный и хитрый, закричал: "Старик женился на китайской девушке, это называется естественным рождением, и призрак знает, откуда ты родом. !"
"Можешь убить меня, не хочешь меня и своих детей, но оскорблять меня не смей!" Ната внезапно изменила цвет, охваченная нежностью, "У народа Центральных равнин есть поговорка, воинов нельзя унижать, дяди видели тебя, Зайнлан заставил меня!"
Она вскочила и врезалась в корпус стола. Она была настолько сильна, что не оставила ни малейшего шанса. Позади нее Хон Гилле воскликнул "Дочь моя!", протянул руку, чтобы вытащить ее, и вдруг наступил на кусок мяса на земле и в смущении упал. Ната с грохотом ударилась об угол стола.
"Вот это да!"
Корпус стола внезапно отступил на несколько футов назад, и Ната потеряла цель, не удержав голову, и ударила ее по рукам.
Мужчина протянул руку, чтобы обнять ее, и мягко улыбнулся: "Мо волнение, осторожно, эмбриональная ци".
Когда Ната подняла голову, она увидела слегка смущенные и глубокие особенные глаза Фэн Чжи. На мгновение ей стало немного не по себе, затем она щелкнула губами и оторвалась от ее поддержки. Она не поблагодарила ее за спасительную милость. Пусть я буду далеко!
Моя мать говорила, что женщина Центральных равнин будет бороться за благосклонность и вредить другим!"
"Ей не нужно соревноваться с тобой за домашних животных!" Хелиан Чжэнъи сказал: "Ты не имеешь права соревноваться за домашних животных в моем Ван Тинге!"
"Зайнлан, я мертва, я тебе не нужна?" закричала Ната и обратилась ко всем в шатре. "Дяди, наша прерийная женщина - ничто, но дети - это кости, кровь и сокровища, никто не может их топтать. Зайнлан - король, разве мы нарушим правила нашего пастбища?".
На лицах всех людей появилось выражение одобрения. Для жителей лугов, где люди не процветали, дети действительно очень важны.
"Ванг", - нахмурился Хатгар. "Ната, поскольку она беременна твоим ребенком, видя ее за твое кровное наследство за наследство Гиля, давай откроемся Хунчжилю. Когда твой отец убил родственников Хон Джила, это тоже считается местью. Наши люди прерий каждый год соревнуются друг с другом, либо взламывая других, либо будучи взломанными. Не имея столько забот, я очень хочу отомстить и умереть раньше".
"Да." Е Е также сказал: "Ван, старший брат Тода советует тебе, раз у Наты есть твой ребенок, ты не хочешь, чтобы твой сын отомстил за него в будущем? Можешь не сомневаться, сегодня это решение - наш общий смысл. Хунджилер не посмеет его выполнить. Без ваших рук, мы сделаем это за вас!"
"Я думаю, что это очень хорошо. Хунчжилер совершил преступление и использовал свою территорию и деньги, чтобы искупить его". Ху Эньдао сказал: "Каждый год Ван Тинъян получал небольшое денежное вознаграждение, он уходил с пастбищ к востоку от гор Цинчжуо и переселялся... к северу от Чанхэ".
К северу от реки Чанхэ - это самая страшная часть изначальной территории департамента Писю, которая была стерта с лица земли.
Патриархи кивали головами, и все они чувствовали, что эта идея была лучшей, и что их сохранение силы пошло на пользу. Почему они должны сражаться с департаментом Цзиньпэн, чтобы создать мертвую сеть и сломать обе стороны? Все говорили о Хэлянь Чжэне.
Хэ Ляньчжэн стоял на земле, плечи его молчали, лицо было холодным, и в одно мгновение родился король, и шумные патриархи постепенно невольно исчезли, глядя друг на друга с некоторым смущением. Выглядит немного нехорошо.
Фэн Чживэй посмотрел на него и вздохнул в своем сердце. В этой ситуации убить Хун Жиля уже невозможно. Хотя Хэ Ляньчжэн победил в конференции Золотой Лиги, положение Ван Тина еще не стабилизировалось, а он только что победил патриархов. В данный момент, если он решительно откажется принять мнение патриархов и будет настаивать на игнорировании возражений патриархов против убийства Хун Жиля лично, я боюсь, что ситуация неизбежно изменится снова.
Глава 247
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, читать бесплатно!
Хелянь Чжэн не подходит для борьбы с Цзинь Пэнбу в данный момент, это точно.
Просто раньше он был великодушен перед Ван Цзюнем, и нужно было отомстить. Теперь же Хунчжили не убили, и он получил дочь Хунчжили, что действительно не поддается объяснению.
Похоже, что... ее старик снова начал действовать.
Он бросал взгляды, а Хэлянчжэн спокойно наблюдал за ним, его глаза украдкой поглядывали на него.
Снова вздохнув, Фэн Чживэй подумала, что с этой наложницей действительно нелегко...
Но в ее сердце все еще оставались сомнения, неважно, если он сначала оставит жизнь отцу и дочери Хунчжиле.
"Взрослые сказали "да". Она улыбнулась и сказала: "Вы можете быть уверены, что король просто скрупулезно уважает меня. Департамент Цзиньпэн не может компенсировать мне расходы, но назначение госпожи Наты я могу взять на себя".
Глаза патриархов загорелись, они почувствовали, что хотя эта женщина была некрасивой, она была смелой и знающей. Это была правда, что наложница должна была взять на себя ответственность за того, кого не было.
"Чживэй." вмешалась Хэ Ляньчжэн, - "Я не тороплюсь", "Как я могу тебя обидеть!".
Притворяться! Фэн Чживэю не терпелось уставиться на него, но он продолжал добродушно улыбаться: "Мы должны соблюдать правила луга, когда женимся на луге, и нас не обидят и не обидят."
"Вот почему нет никаких претензий". Некоторые люди вдруг не согласились. "В каком из наших шатров нет трех жен и четырех наложниц, Ван, неужели тебе нужна только одна наложница? Неужели она ест тебя каждый день?"
"Как может этот царь убить дочь врагов своего отца!" Хэ Ляньчжэн был в ярости, его глаза были подняты вверх.
"Отец виновен, он не имеет ничего общего со своими детьми, тем более с Ван Си". Фэн Чживэй Циньцинь искренне играла роль "сострадательной наложницы с Центральных равнин, понимающей правду и справедливость": "Ван, тебя обидели".
"Этот царь однажды поклялся Ван Цзюню, что возьмет голову врага!". Лорд Хэлиан "не позволил ему двигаться", он потряс своим мечом.
"Король может использовать компенсацию Цзиньпэна, чтобы помочь солдатам". Наложница Фэн "вежливо убедила". "Это касается Ван Си, и воины Инчжи поймут".
"Да-да, наложница понимает праведность. Король должен сделать шаг назад. Ведь стабильность народа - это путь к процветанию луга..." Патриархи были полны признательности к наложнице и часто кивали.
"Ван." Фэн Чживэй ласково держал руку Хэлянь Чжэн. "Преступление Цзинь Пэна можно обсудить позже. Речь идет о ваших будущих поколениях. Пожалуйста, позволь наложнице принять решение без разрешения".
Хэ Ляньчжэн опустил глаза и посмотрел на снежные коты. Это был первый раз, когда Фэн Чживэй проявила инициативу, чтобы взять его за руку, или это было из-за глаз, которые должны быть исполнены в глазах публики, хотя было известно, что это была пьеса, но в сердце внезапно вспыхнул энтузиазм. Она почти сжала руку в ответ, воспользовалась этой редкой возможностью, и на расстоянии, близком к сердцу, сказала ей много вещей, которые давили на нее до глубины души.
Когда его руки сжались, Фэн Чживэй сразу заметил это и слегка улыбнулся, тихонько отдернув руки. Хэ Ляньчжэн посмотрел на подрагивающие руки, в них появилось смутное движение удержания, и он нехотя отпустил их, он потер ладони пальцами, и выражение его лица было каким-то отстраненным и немного растерянным. Кажется, он медленно вспоминает нежное и ласковое прикосновение в тот момент, и это редкая инициатива, которая кажется нежной, но холодной. Близко.
Фэн Чживэй уже отошел, поддержал Нату и с улыбкой сказал: "Добро пожаловать в Ван Тин".
Ната посмотрела на нее, в ее глазах не было радости, но в них был странный смысл. Хун Гилле стояла в стороне с холодным лицом, ее глаза мигали.
Хэ Ляньчжэн не видел выражения лица отца и дочери. Он потер руки и одарил Фэн Чживэя взглядом, наполненным словами: "Бабушка Тетушка, спасибо за скорбь. После того, как вы передали мне ступеньку, я передам вам все, на что захочу взобраться". "Послать" означает.
Фэн Чжи слегка взглянула на него, давая понять, что "большой племянник - это, в общем-то, ничего особенного. Я уже не в первый раз становлюсь дешевой мамой".
Патриархи не знали, что эти два человека были оптимистами. Они почувствовали облегчение и ликование. Цзиньпэн был финансово силен. На этот раз он ушел с пастбища, чтобы выплатить компенсацию. Все племена, присутствующие сегодня, получат некоторые льготы. , гораздо больше для них.
Готовность короля отступить - заслуга наложницы. Ху Тецзя сначала рассмеялся: "Поздравляю царя, наложница действительно мудра и умна, а пастбище благословенно!".
"Да." Хелянь Чжэн тут же подключился с большим вздохом: "Но надеюсь, что мое благословение будет длиться вечно!"
Фэн Чжи улыбнулся и сменил тему: "Ван, Золотая Лига уже все обсудила, давай обсудим следующее дело".
"Так и есть." Хэлянчжэн рассмеялся: "Мастер Хунчжиле и лорд Лузан, пожалуйста, останьтесь в Бингу и распорядитесь организовать переезд вашего министерства. Взрослые должны поехать со мной в Ван Тин, просто чтобы присутствовать на моей тронной церемонии. На церемонии, кстати, обсуждается распределение компенсации за пастбище после переезда ведомства Цзиньпэн."
Патриархи с радостью перенесли свои цвета. По словам Хэляньчжэна, будет часть их, когда они выплюнут управление Цзиньпэн. На лицах Хунчжиле и Лузань был стыд. Они не произнесли ни слова. В руинах интересы патриархов в настоящее время расстроены, и сейчас не время бороться.
Двое посмотрели друг на друга, глаза мрачные.
"Как идти?" Лузан внезапно усмехнулся. "Разве вы уже не взорвали горную дорогу и не блокировали нас всех в долине?"
На мгновение все были ошеломлены, а потом вспомнили, что в первый раз Хелянчжэн взорвал взрывную гору, и его лицо изменилось.
"Ква, ква, ква", - женщина-дракон первого класса Лю Мудань снова появилась вовремя и протянула руку, чтобы рассмеяться. "Синий волк - дурак, и он не умеет ясно видеть глазами. Что это?"
До этого все нервно переругивались между собой, не обращая внимания на Ямагути.
Узкий выход действительно был завален очень высоким камнем, но он не был таким уж мертвым, как предполагалось. Его можно было полностью перелезть, и горная балка, которую предполагалось взорвать, не казалась такой уж жалкой.
"Ну и жарища, кряк". Лицо Лю Муданя оскалилось в ухмылке: "Угощаю тебя".
Предыдущий взрыв был ужасающим. На самом деле, это была всего лишь пустая пушка, покоящаяся на краю утеса. Взорвалась только часть камня, но громкий шум и движение были сделаны намеренно, и стражники Хелянчжэн и Чуньюй захлопнули его. В густом дыму камень съехал вниз, и Лю Мудань поднял палатку в тот момент, когда она была брошена с наибольшей силой. Выглядело это страшно, но на самом деле было обманчиво.
Глава 248
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Патриархи не могли смеяться или плакать, но они также почувствовали облегчение, а на лице Ху Эня появилась слабая улыбка, сказав: "Ван Юйонг интригует, Ху Энь восхищается!".
Это был первый раз, когда он сказал "король". Отдел железных пантер наконец-то сделал официальное заявление. Хэлян Чжэн посмотрел на него и с улыбкой кивнул.
Глава семьи Девяти оставил своих охранников охранять Хунчжиле и Лузань, а Хеляньчжэн вышел из кабинета. Хэлянчжэн перевел взгляд и поискал глазами Кли. Цветы пиона собрались вместе и тихо сказали: "Не найти, люди бегут сейчас".
Хэ Ляньчжэн нахмурился, и Пион сжал его руку. "Не создавай здесь проблем. Кли, человек, проделал хорошую работу на поверхности. Патриархам он очень нравится. Он шпион, но подозрение мое, в ту ночь я боялась, что не смогу жить в Чаншуе, поэтому уведомила вас таким образом. Теперь, когда время не пришло, я дождался Ван Тина и убил его!"
Фэн Чживэй услышал это в стороне и понял, почему цветок пиона с самого начала уговаривал Кэ Ли. Оказалось, что он не хотел, чтобы Хелян Чжэн сражался со змеей.
"Отец..." Ната попрощалась с Хунчжилем с большим животом, но не пролила ни слезинки. Она просто пожала руку отцу и отвернулась. Фэн Чживэй посмотрел на ее руку и слегка улыбнулся уголком губ. ...
Все вышли к горному проходу и, немного нахмурившись, посмотрели на груду опасных и грозных камней. Мастер Гу уже поднялся в воздух вместе с ребенком. Кто бы ни пришел, он мягко и умело переносил людей, и патриархи чувствовали только ветер. Цветок на моих глазах перевалил через высокий горный перевал.
"Этот брат такой кунг-фу!" Патриарх племени барсуков не мог удержаться от похвалы: "Не знаю, хватит ли у меня времени обучать детей?"
Все бросили взгляды на испепеляющие глаза, человек прерий был так хорош, и он видел сердца мастеров.
Фэн Чживэй подумал, что мастер Гу, должно быть, не обратил на это внимания, и задумался над словами в круге. Кто знал, что мастер Гу опустил глаза, посмотрел на Гу Чжи на руках, серьезно задумался и спросил "У тебя есть молоко?".
"..."
Е Е споткнулся и чуть не упал на груду камней.
Фэн Чживэй была почти шокирована, но она могла слышать серьезность в тоне мастера Гу. Он не шутил, и он не шутил. Очевидно, недавно его напугали пионовые цветы, а теперь только пионовые цветы У ребенка есть молоко, но цветок очень любопытен, и его очень заинтересовал мастер Гу. Он весь день думает о том, как бы дать мастеру и приподнять его завесу, и постоянно угрожает ему молоком. Мастер очень расстроен, впервые в жизни он боится людей, вот и приходится искать другого молочника, чтобы избавиться от когтей пиона.
Пока он может избавиться от опустошения пионовых цветков, пусть учит его боевым искусствам.
"Он имел в виду, что нужна доярка". Фэн Чживэй поспешил объяснить патриархам, указывая на Гу Гу в руках мастера Гу.
Патриархи сказали: "О...", они были немного неадаптивны к стилю отца и отца Гу Шао. Никто не осмелился проявить к нему интерес.
За пределами долины стражи тридцати тысяч патриархов противостоят десяти тысячам королей. Обвал горного прохода уже встревожил всех, но Золотая лига священна, и никто не смеет войти туда без приказа взрослых. В это время патриархи вышли и почувствовали облегчение.
Ван Цзюнь увидел, как Хелиан Чжэн вышел целым и невредимым, держась за руки со старейшиной клана синего медведя железного леопарда, сразу понял, что опасность Золотой лиги миновала, и со взрывом сдернул с коня нож. Крикнул: "Король!"
Этот звук потряс гравий на каменной горе, и патриархи посмотрели друг на друга. Они не ожидали появления молодого короля, но уже подчинили себе правящую армию.
"Мои воины!
" Хэлянчжэн взобрался на скалу и закричал: "Буря и гроза не могут остановить высоко летящего ястреба-тетеревятника, заговору Хунчжиле суждено уничтожить серую муху! Ваш король все еще ваш король, с сегодняшнего дня Цзинь Пэн убрал свои когти и ушел с тучных пастбищ к востоку от гор Цинчжуо, а слава золотого льва будет длиться вечно!"
"Слава Золотого Льва будет длиться вечно!" Ван Цзюнь услышал фразу "выход с травяного поля", его глаза налились кровью, и он хлопнул по земле железным ножом.
"Земля департамента Цзиньпэн, скот и овцы, а также серебряные деньги, купленные и проданные на границе!" Хэлянь Чжэн схватил руки и развел их в воздухе силовым, но зажигательным жестом: "Все делим!".
Аплодисменты стали громче, и от удара у Фэна заболели барабанные перепонки.
"Пусть Хун Джилет проживет еще несколько дней, чтобы мы могли честно распорядиться компенсацией за переселение". Хелиан Чжэн свирепо сказал: "Получите копии павших солдат и вдов вдов!"
"Да здравствует мой царь!"
"Лаоцзы сказал, что он **** мать Хунчжили!" Хэлянчжэн поднял голову, его смелые челюсти были ярко-золотыми на солнце, а его фигура была сильной и крепкой в солнечном свете. , я решил **** его дочь!"
"Трахни его дочь!" Ликующие возгласы опрокинули величественные каменные горы. Вожди племен смотрели друг на друга, смеялись и восхищались, а лицо Наты бледнело.
Под одобрительные возгласы Фэн Чживэй, спотыкаясь, поддержал мастера Гу... Что это за слова...
Однако я должен признать, что Хэ Ляньчжэн действительно силен. Он первым бросил выгоду и привлек Ван Цзюня, затем преуменьшил причину, по которой он не убил Хун Жиля, объяснил, что ему нужна компенсация, и успокоил Ван Цзюня с наиболее приемлемой стороны.
, И наконец повторил предложение, которое **** его старуха, превратившись красиво и чисто, без падения престижа от начала до конца, без потери крови, очевидно, он был вынужден воздержаться от убийства старшего Чжана и жениться на Однопоясной вопреки клятве, но в конце концов это превратило его в завоевателя Цзинь Пэна Министерство собиралось выплатить компенсацию и заснуло.
Посмотрев на Хелянь Чжэн благодарными глазами, парень спрыгнул с камня, подошел к ней сбоку и тихо хихикнул ей на ухо: "Вообще-то я никогда не трахался по-настоящему..."
Фэн Чжи развернулся и пошел прочь, оставив нового короля прерий, который, по его признанию, застрял у него в животе...
Тут вдовствующая императрица возбужденно захихикала: "Йепаге! Приезжай, потрогай старуху и посмотри, вырастут ли из твоих цзянсуйских чесночных саженцев шаньдунские зеленые луки!"
Куай Ма ехал три дня и прибудет в Ван Тин.
Возвращение Хэлянь Чжэна в Ван Тин на этот раз не было таким масштабным, как первоначальное возвращение из Дицзина с тремя сотнями сопровождающих. Было привезено десять тысяч царей в окружении восьми патриархов - по крайней мере, на первый взгляд.
Предложение Хэ Ляньчжэна пригласить патриархов отправиться к царскому двору во имя раздела добычи, и эффект был реализован в это время. После того как царские военные отправили раннюю стражу, чтобы вернуться к царскому двору, патриарх племени синей птицы белого оленя лисы немедленно взял три тысячи человек. Стража вышла за десять миль, и флаги были на пути, и десятки тысяч войск соединились вместе, и у некоторых людей возникло искушение осмелиться напасть.
Глава 249
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, обновление быстрое, без всплывающего окна, читайте бесплатно!
Шестнадцатого февраля шестнадцатого года в Чанси король Шуньи и его наложница прибыли к королевскому двору, потому что панически боявшийся старого короля департамент Инцзицзи не только приветствовал своего нового короля, но и ввел департамент Цзиньпэн. Весть о скорой иммиграции заставила луга петь и плясать от смеха.
Конный спутник Фэн Чживэя находился рядом с Хэлянчжэн, наблюдая за женщинами в красочных платьях, танцующими на обочине дороги. Кто-то постоянно спешил на перехват стражника и бросал пояс с кошельком в объятия Хелянчжэн, смеясь: " Наш господин действительно популярен."
"Я тоже рад". Цветок пиона тут же невольно замахал руками, крича в толпу: "Красавцы из департамента Инчжи, вы наложницы меня-самого-себя-ла-приходите и преследуйте меня..."
Хула-ла свалила в кучу вонючие сапоги и гнилые носки, отчасти самих красавцев, отчасти жен красавцев.
Фэн Чживэй сочувственно посмотрел на вдовствующую императрицу, и в выражении его лица не было ни слова полноты. Вдовствующая императрица не покраснела и сказала: "Что ж, человек тонкокожий, я все еще думаю об этом в своем сердце, я понимаю".
Да, по сравнению с вами, у людей во всем мире тонкая кожа.
Папин стиль, Гу Шаое, даже получил множество поясов-кошельков, потому что китайские мужчины с развевающимися пальто и трепещущей белой марлей, у них есть своя изысканная элегантность, которая отличается от грубых мужчин на лугу. Нефритовый блеск очень привлекает человека.
Мастер Гу посмотрел на груду ароматных вещей на некоторое время, и понял, что это было дано его семье Гу знаю, все висели на одеяло Гу, чихание куклы прямо, или Huaqiong подхватил и поспешил все Понял, результат был глазели на прерии красоты.
Хэ Ляньчжэн была в хорошем настроении и уже собиралась наклониться и сказать то, что сказала Фэн Чживэй, как вдруг раздался смех.
"Аза
!"
Пурпурно-золотой вихрь взвился на землю, и пурпурно-золотая фигура была легка, как жаворонок, и дух был как у лося, и тот в небе был опрокинут вверх ногами, вверх ногами на лошади Хелянженя, и платье было развернуто. Великолепный большой цветок в мгновение ока уже мягко уселся позади Хелянчжэна и поднял руку, чтобы естественно обнять его за талию.
Прижавшись лицом к спине Хэлянчжэна, она улыбнулась и сказала: "Ты можешь вернуться!"
Охранники вокруг внезапно ворвались к женщине, которая перевернулась на горе принца, и все они смотрели на нее с улыбкой. Люди со всех сторон кричали, глядя на ее изысканное тело, и даже женщина смотрела на нее без зависти. Восхищение было полным.
Хэ Ляньчжэн удивленно обернулся и сказал: "Тетя Мэй Дуо, вы в Ван Тинь!".
"Какая тетушка, уродина!" Мэй Дуо улыбнулась, осторожно держа лицо Хэ Ляньчжэн: "Я смотрю на свою Азу, худая!".
"Что такое Аза? Никакая не Аза, уродливая!" Хелянь Чжэн рассмеялась: "Я не худая, я в хорошем настроении!"
"Это моя Аза, моя." Мэй Дуо поднял брови, наливаясь энергией: "Я плачу так с тех пор, как тебе исполнилось три года, ты призываешь меня измениться сегодня?"
"Хорошо, если верить тебе". Хэ Ляньчжэн, казалось, был очень рад видеть эту женщину все время.
Эти двое счастливо беседовали, и было видно, что им очень хорошо и комфортно. Фэн Чживэй осталась в стороне. Она ничего не чувствовала. Она с интересом смотрела на них и смутно чувствовала, что эта женщина, которую Хэлян Чжэн называла своей тетей, кажется ей немного отталкивающей, поскольку она появилась и уставилась на Хэлян Чжэн, чтобы заговорить, но не взглянула на нее ни разу.
Хэ Ляньчжэн не забудет ее, и вдруг взяла Мэй Туо за рукава, гордо повернувшись к Фэн Чживэю, и сказала: "Мэй Дуо, это моя наложница, владычица Центральных равнин, вот видишь. "
Мэй Дуо повернулась к нему лицом.
У нее красивое и героическое лицо.
Взгляд между ее бровями на первый взгляд похож на взгляд Хуа Цюн, но разница очень далека. Врожденная величественная атмосфера Хуа Цюн похожа на море, но она какая-то резкая и неотразимая. 'S суровость, он старался сделать свои глаза убедительными, когда они сталкивались друг с другом.
Она испепеляюще смотрела в лицо Фэн Чживэя, не скрывая враждебности и пристального взгляда. Она молча смотрела слишком долго, поэтому Хелянь Чжэн поняла, что ее лицо уже готово заговорить, но Мэй Дуо отвела глаза. Сидевшая позади Хэлянь Чжэнма с несколько гордой улыбкой негромко сказала: "Это наложница? Это грубо".
Я не знаю, было ли это то, что она была груба, или Фэнчжи был слегка груб.
"Хм." Фэн Чжи слегка кивнула и улыбнулась: "Ты немного груба, тебе следовало бы сойти, чтобы увидеть меня, но раз ты тетя Хэлянчжэн, эта принцесса уважает старших, просто иди."
"Ты..." Лицо Мэй Дуо было белым от гнева, а Хэ Ляньчжэн, глядя в упор, с улыбкой обнял ее за талию, не обращая внимания на то, что она опустила ее на землю, и громко сказал: "Тетя Мэй Дуо, смена Дэй говорит с вами, давайте сначала уйдем."
Не говоря ни слова, он убежал, Фэн Чживэй посмотрел на Мэй Дуо, которая стояла и ела лошадиные ягодицы, и, казалось, он смеялся: "Ты так жалеешь Сянъюй".
"Ошибаешься, я спас ей жизнь". Хелиан усмехнулся. "Сражаться с тобой - значит найти смерть".
"Твоя тетя..." Фэн Чжи небрежно сказал: "Разве ты не тетя?"
"Конечно, нет." Хэ Ляньчжэн улыбнулась. "Когда мне было два года, меня все больше и больше обижали. Мой отец Ван повел солдат в экспедицию. Пионовый цветок в то время сидела в заточении. Мэй Дуо была ее служанкой. Выйдя в прерию и пытаясь продать меня на Центральные равнины, Мэй Дуо случайно узнала об этом, отчаянно преследовала и спасала меня, она спрятала меня в стоге сена, она прыгнула зимой в ледяное озеро, мой дядя думал, что мы все погибли, и нам пришлось остановиться.
Ледяное озеро было очень холодным, и Мэй Дуо оставила корень болезни. Чтобы отблагодарить ее, Цветок Пиона признал ее сестрой, и она всегда была добра к ней."
Это очень хорошо, служанка привыкла быть королевой-матерью.
"Пионовый цветок". Фэн Чживэй отстала от лошади и спросила свекровь: "Ты не знаешь, не обидела ли ты кого-нибудь?".
"Ты обидела людей". Лю Мудань был рядом с ними, естественно, видя все ясно, закатил глаза.
Фэн Чжи улыбнулась и ничего не сказала. Цветок пиона вздохнул и слегка укусил Фэн Чжи за ухо: "Хитрый мальчишка... Да, я намеренно признал ее сестрой, я знаю, что она не хочет этого, но не могу... Медо осталась больной в озере, и больше не сможет иметь детей в будущем!"
Фэн Чживэй молчал, думая о гордости и свирепости этой женщины. В его сердце было немного неспокойно, и он немного погодя сказал: "Сколько ей лет?"
Глава 250
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
"На шесть лет старше собаки".
"Некоторые люди на Центральных равнинах богаты, имеют детей в группах и нуждаются в продолжении рода". Фэн Чживэй поиграл поводьями и неторопливо сказал: "Возможно, вы захотите рассмотреть цветы пиона".
"Я также знаю, что женщина остается и остается в отместку. Я не знаю, сколько людей было найдено для нее за эти годы". Цветок пиона нахмурился. "Но ты также узнала, что Мэй Дуо так гордилась Ван Тин в течение стольких лет. Обращайся с ней как с принцессой, она не может быть больше такой семьи".
"Где принцесса?" Фэн Чжи сказал тускло: "Оставайся здесь в таком возрасте, чего тебе ждать - ясно. Если ты не можешь этого сделать, не подавай надежды, иначе будешь бояться только далеких катастроф и женской молодости". , "Не могу позволить себе медлить".
Пионовый цветок стиснула зубы, ошеломленная, некоторое время хлопала в ладоши и решительно сказала: "Хорошо! Выходи замуж!"
"За кого ты выходишь замуж?" Хэлянчжэн не расслышала, что впереди, и, обернувшись, спросила.
Царица-мать Пион одернула кнутом его коня **** и отослала его: "Едем!".
Увидев короля Хучжуо издалека, Фэн Чжи был ошеломлен. Он думал, что двор короля прерий был не более чем великолепной и огромной группой палаток. На горизонте впереди показалось огромное белое здание.
На высокой **** зеленой траве возвышался на несколько миль квадратный и широкий королевский дворец Байши, а башня в глубине королевского дворца упиралась в исключительно высокое голубое небо, как белый нефритовый меч.
"Какое величественное здание..." Цветы пиона - редкие и элегантно задумчивые цветы древних времен. "В нем собраны все архитектурные достоинства Дворца-музея, Белого дома, Букингемского дворца, Лувра и дворца Потала. Он изысканный, атмосферный, роскошный, достойный, демонстрирующий древнее и современное. Высокая мудрость китайского и иностранного человеческого искусства..."
"Неплохо, у вас есть название?
" Фэн Чживэй внимательно рассматривал кучу названий дворцов, удивляясь, почему он не видел ни одного из них, за границей?
"Второй дом Поталы".
Что это за странное название?
На мгновение Фэн Чживэй услышал ненормальность в тоне Лю Мудань и, наклонив голову, увидел, что женщина смотрит на дворцы вдалеке, ее глаза мигают, и в них плещутся странные эмоции.
Воспоминания, меланхолия, ностальгия, печаль, одиночество, удовлетворение... сложные и неисчерпаемые.
"Раньше мы жили в палатках". Цветы пиона говорили неторопливо. "Позже я сказал Куку, что мой родной город очень похож на это место. Здесь тоже есть бескрайние луга и белые, как облака, овцы, а также сердца всех народов. В святом месте - дворце Потала - Куку спросил меня, бывал ли я там. Я ответил, что у меня никогда больше не будет возможности побывать там. Куку сказал: "Постройте для меня место здесь, где я живу, и это будет Хучжуо для будущих поколений". Министерство Святой земли Поталы, я сказала, что Святую землю нельзя хулить, поэтому второй дом Поталы...".
Она говорила, постепенно стесняясь, краснея сквозь толстый слой жировой пудры, как отблеск гламурного заката, ясные глаза, улыбка, как у девушки на солнце, цветущая.
Фэн Чживэй задумался, размышляя о том, что любовь фараона Куку и Цветка пиона была разной и долгой.
Он встретил ее на поле боя, он был влюблен в ее прерии, он шел с ней тридцать лет взлетов и падений, он мог не признаваться ей в любви, но он построил вторую святую землю в ее сознании; она могла каждый день ругать его за то, что он убил тысячу ножей, но когда он действительно умер, она не плакала, но она нагло провоцировала будущее племени.
Есть вид любви, не нужно говорить, солнце и луна свидетель, луг свидетель, Потала второй свидетель.
В это время прямо перед его и ее дворцом толпа, словно стальной дракон, бесконечно извивалась на бескрайнем лугу, и солнечный свет отражал холодный свет стального клинка, и появлялось густое черное золото, похожее на океан.
Весной плато зазеленело, зелень словно умылась, и охотничье сафари понеслось по ветру. Новое поколение короля прерий и жена его матери купаются в золотом свете. Ма Юй Гаоган. Люди, затаив дыхание, смотрели на своего героического короля.
В тишине Хэлиан Чжэн склонил голову и посмотрел на толпу внизу, его брови взлетели, янтарные глаза светились пурпурным светом, и он был богат, как вино за коркой.
Внезапно он рассмеялся.
"Чживэй! Чживэй! Я сейчас с тобой, я так счастлив!"
Он протянул руки и обнял Фэн Чживэя!
Фэн Чживэй запоздало воскликнул, он упал в объятия Хэ Ляньчжэн, и только смог дотянуться руками до ее груди в своем напряженном графике, и, притворившись "застенчивым", покорно склонил лицо.
Хэ Ляньчжэн уже смеялась и обнимала его.
Прокатившись на Тэнъюне, летающая лошадь упала, словно черный меч, вонзившийся в длинную траву, и помчалась прямо к своим людям. Его серебряный плащ и ее черный лисий мех яростно шлепали друг друга, в ослепительном солнечном свете под ним вырисовывалась прекрасная дуга.
Десятки тысяч людей опустились на колени и закричали в сильный ураган, потрясший весь мир.
"Король!"
В этом страстном и далеком возгласе Фэн Чжи услышал резкое биение сердца Хэлянчжэна, услышал ветер луга, бесконечно проходящий через горы и моря, услышал цветы пиона позади себя и с улыбкой посмотрел на небо.
"Куку!"
Новый король на лугу носил свою наложницу и разделял славу центрального правительства. Достойный и великолепный особняк Чу в Императорском Цзине был заперт в сгущенной и убийственной атмосфере.
Люди в Фучжун приходили и уходили в спешке, но никто не осмеливался издавать никаких звуков, и никто не осмеливался нарушать закрытую дверь кабинета - Его Королевское Высочество закрывался в кабинете каждый день после того, как сталкивался вниз, два закрытых черных Не было никакого звука внутри ворот, часто заставляя людей чувствовать, что внутри никого нет.
Хотя ничего не происходило, все чувствовали, что атмосфера была подавленной, но они не понимали, откуда взялась эта подавленность - с тех пор, как Его Королевское Высочество завоевал Нань Дашэн, силы Миннань Чанцзя были в основном удалены, и с престижем победы Нань Да было трудно вмешаться. Особняк короля Чу в армии воспользовался этой возможностью, чтобы разместить ряд приближенных в армии, вместе с партией второго поколения предков Академии Цинмин, которые последовали опыту короля Чу и Вэй Чжили, они устроили должности в различных министерствах и ведомствах, и Его Величество был в После выражения некоторых сожалений по поводу исчезновения Вэй Чжи, он также похвалил Его Королевское Высочество. Недавно его книга "Одна книга, одна книга, одна книга, одна в середине, другая в середине" была восхвалена всеми. Все видят, что нынешний Его Королевское Высочество - император Первый человек перед вождением.
Глава 251
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
После стольких лет тяжелой работы я наконец-то шаг за шагом добрался до этого дня, но в моем Высочестве нет радости. Что случилось?
В кабинете висел толстый тент из золотой проволоки Zanglan, загораживая почти весь солнечный свет снаружи. С тех пор как Нин И вернулся из южной Фуцзяни, его глаза, казалось, стали немного плохими, боялись света и ветра. Светло-зеленые шторы теперь были заменены на более темные.
В кабинете раздавался легкий звук переворачиваемой бумаги, а в слабом дыму чувствовался драгоценный аромат амбры.
"Ву Шилань, министерство промышленности, был старшим братом предыдущего принца". Нин И Цзо молча смотрел на толстую папку, его тон был безразличным и простым, "Заменить."
"Да." Сидящий на сиденье Синь Цзыянь, следя глазами, носом и не смеясь, "С чего ты начнешь?".
"Разве он не любит собирать золотые камни и вышедшие из печати древние книги?" легкомысленно сказал Нин И. "Ты отвечаешь за составление "Тянь Шэн Чжи". Разве не легко осудить его?"
Синь Цзыянь поднял брови и услышал легкую иронию в тоне предложения.
"Ваше Высочество." Он поднял глаза на Нин И: "Я...".
"Я устал." Нин И поднял голову, по-прежнему элегантный и безудержный, но с немного изможденным выражением лица. Он слегка прикрыл глаза и потер лоб, не давая Синь Цзыянь возможности закончить свои слова. ."
Он тут же закрыл глаза и откинулся назад, жестом показывая, что полностью отказывается говорить.
Синь Цзыянь не собиралась принимать его отказ. С момента его возвращения в Дицзин и до настоящего времени он был брошен этим инь-янь Нин И. Этот человек казался немного ненормальным. Он почти не давал себе отдыха. Весь день он не выходил из кабинета и отказывался общаться с ними о чем-либо, не касающемся корейских дел. Сегодня его прервали в десятый раз.
Он вспомнил, что Нин И вернулась к императору Цзину в начале Золотого дворца.
Жаль, что Его Величество сказал, что он прошел мимо Шуньи Вана и его свиты. В мгновение ока его лицо на мгновение побледнело.
Он вспомнил, что Нин И схватил коня за воротами Тайхэ и убежал, а перед воротами жил, долго стоял и, наконец, молча повернул коня.
После этого у него не было бы никаких аномалий. Лишь немногие из их соседей знали, что отсутствие аномалий - это самая большая аномалия.
У Синь Цзыяня заслезились глаза, он подумал, что после возвращения в южную Фуцзянь Нин И и Нин Чэн на что-то его спрятали. Когда Нин И вернулся, он сразу же забрал Цзинь Ювэя, которого принимал у себя. Нет нужды говорить, что это было для семьи Фэн. Но в любом случае, он не сделал ничего плохого. Его величество передал Цзинь Ювэя Нин И. Единственной задачей было найти сироту Дачэн. В этом есть небольшой смысл расследования. Уже есть четкие улики, но он все еще в этом деле. Китай колебался и медлил, и последствия были невыносимыми.
Но никто не подумал, что сирота - это не Фэн Чживэй? Хорошо это или плохо? Синь Цзыянь закрыл глаза и тайно вздохнул: инь и янь, инь и янь...
Увидев усталый взгляд на противоположной стороне, сердце Синь Цзыяня неконтролируемо поднялось.
"Ты устал, можешь слушать меня с закрытыми глазами!" Он внезапно бросился вперед, уперся руками в корпус Нин Ишу и уставился на него: "Ты должен выслушать меня сегодня!"
"Нет необходимости слушать." Нин И все еще держал глаза открытыми. "Ты - первый гений Тяньшэна. Ты - самый уважаемый дворянин. Много лет назад ты выбрал меня среди принцев, чтобы помочь мне. В том, что ты делаешь, нет ничего плохого, тебе нечего мне объяснять, а мне нечего к тебе придираться, вот и все".
"Тогда я должен придираться к тебе". Синь Цзыянь усмехнулась: "Что ты делаешь, чтобы прогнать Нин Чэна? Он забрался на стены и плитку вокруг особняка Ван и смотрит на тебя. Неудобно? Тебя это не беспокоит. Некомфортно, пусть возвращается".
Нин И открыла глаза и посмотрела холодно.
"Ты не мой человек, мой наставник, я не буду перемещать тебя, не буду вмешиваться в то, что ты должен делать". Он сказал легкомысленно: "Нин Чэн - мой человек, я имею право переместить его, пожалуйста, не мешайте мне."
"Если бы я была твоей, ты бы планировал прогнать меня?" Синь Цзыянь усмехнулась.
Нин И молчал.
Синь Цзыянь долго смотрел на него, его взгляд был разочарованным, и долго говорил: "Если ты планируешь опустить себя ради женщины, и позволить тяжелой работе более чем десяти лет пойти насмарку, тогда ты единственный, кто слеп".
"Как это может быть?" Нин И слегка приподнял ресницы и улыбнулся. Улыбка была утоплена в бледно-золотистой дымке. Это не было похоже на улыбку, но это было немного сенсационно. "Мир очень странный. На своем месте, Если все не на своем месте, будет много вещей, которые придется форсировать. Раз уж так, я хотел бы попробовать единственное положение, позволит ли оно мне жить и делать все, что я захочу."
Он говорил легко, но Синь Цзыянь услышал опустошение, и помолчав некоторое время, вздохнул: "Я хотел бы убедить тебя принять сердце... Некоторым людям суждено быть врагами, и в данный момент ты не можешь этого видеть. Это причинит тебе только боль".
"Почему я не могу отвести взгляд?" Нин И улыбнулась, и слегка подобранный уголок глаза вылетел из плавной дуги, прекрасной, как головокружительный сон, но и снисходительный. "Ты не видел, как я готовился вручить подарок Короля Шуньи?" Он указал на изящную подарочную корзину на столе.
Корзина была очень тонкой и плотно завернутой, и невозможно было разглядеть, что внутри.
"Я также готовлюсь отправить письмо лично королю Шуньи и наложнице, чтобы поздравить его, со всеми присутствующими принцами". Нин И улыбнулся, разложил бумагу и чернила, ручки для письма, чтобы писать, но затем остановился, без слов улыбнувшись Синь Цзыянь.
Синь Цзыянь вздохнула и была вынуждена отступить назад и взяться за дверь.
Последняя точка света и тени была также отвергнута закрытой створкой двери, занавес был тяжелым, и не было никакого мерцания, человек тонул в свете золотого дыма, держа перо, лицом к белому приготовленному Луо прижимал золотую бумагу, в неизменной позе.
Молчал долгое время.
Слишком долго нести перо, пока кончик пера не наполнится чернилами, и оно не упадет по круговой дуге, и я не дождусь падения.
"Сорвалось".
Черные чернильные следы брызнули на приготовленную золотую бумагу, а форма размаха напоминала круг черного солнца.
Нин И безучастно уставился на страшный чернильный след.
Прошел день и ночь... с тех пор, как она ушла.
Но это было расставание, и вдруг оно стало пропастью между жизнью и смертью в горах и морях. Он думал, что вернется в Пекин, что в Уэно будет урожай и радость, а она будет ждать его. Он решил спросить, получила ли она ящик с письмом. , Как тростник и коралл, не хочешь ли ты пойти с ним посмотреть на тростниковые качели На обратном пути к Южно-Китайскому морю он думал посмотреть, худая она или толстая за несколько месяцев Морской бриз дует черным, не увлажнился ли он водой Южно-Китайского моря Он не может увидеть ее так долго, так долго.
Глава 252
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Но когда вы это видите, вас уже нет.
"Жди меня".
"Всегда нужно ждать тебя, чтобы вместе вернуться в Пекин".
"Я помню твои нынешние очертания, и когда узнаю, что я худой, не пощажу тебя".
"Как это не пощажу?"
"Убью тебя, и вы будете в разлуке".
В это время он рассмеялся, и его слова стали пророчеством.
Дорога Южно-Китайского моря всегда будет разделена в порту Уэно. На влажной голубой земле порта она больше никогда не будет стоять в своем развевающемся пальто.
Она не будет ждать его, чтобы снова увидеть вместе Рид Данг, где цветы тростника каждый год благодарят, и они всегда в ее снах.
Она больше не будет проверять, толстый у него контур или тонкий, даже если он настолько истощен, что его тонкие кости ломаются.
Она больше не будет щадить его - две жизни, которыми она дорожит больше всего, Сен Ленг - между ним и ею.
С тех пор она никогда не была равнодушна к нему - владыка Сен Ин, наложница Шуньи, шла так решительно и даже ждала момента, чтобы бросить вызов лицом к лицу - она была настроена решительно, он знал это без лишних слов.
В тот день он надолго задержался у ворот Тайхэ и в конце концов молча повернул назад, не в силах догнать и перегнать.
Что можно сказать, догнав? Неужели это не его приказ? Неужели Синь Цзыянь не прислушивается к собственным утверждениям? Что Нин Чэн самовольно спровоцировал Синь Цзыянь в секретном письме? Или он и не думал ее вытаскивать?
В некоторые объяснения, не говори она, не поверит даже он.
Когда Цюфу впервые встретился с ней, он обратился к тетушке У и попросил ее выкрасть день рождения брата сестры Фэн. После стольких лет выслеживания Цзинь Ювэй изначально положил глаз на брата сестры Фэн.
Сначала подозрения пали на Фэн Хао. Госпожа Фэн так лелеяла ребенка. Он так и думал, но при виде Бинху вдруг начал замечать ее.
Такая решительность была холодной и непоколебимой, как глубокая кровная линия, которая обычно текла в королевской семье.
Госпожа Фэн использовала Фэн Хао, который занимался возрождением и превращением в важного игрока, но обучала свою дочь, которая бросила её, чтобы стать выдающейся женщиной.
Интуитивно он не поверил в это.
Он подпустил к Фэн Хао свою банду хорошо осведомленных капиталов, пытаясь заставить тщеславного Фэн Хао насильно менять ценности продавца. У всех королевских детей есть золотые нефритовые скрижали, подтверждающие их кровную принадлежность. Фэн Хао ничтожен, у него есть деньги и деньги денег. Как только все тайное станет явным без госпожи Фэн, все уладится.
Чуваки соблазняли Фэн Хао, но его взгляд был устремлен на Фэн Чживэй.
Бордель встречается, колледж встречается, принц поворачивает дело вспять, Шао Нин подставляет, Ронг Фей празднует день рождения, афера мошенничества, ухабы и кочки проходят весь путь, и видит ее молодой феникс в дикой природе шаг за шагом, с ясным голосом.
Он был бдителен, но приближался непроизвольно.
Не зная, когда начать, цель следования за ее фигурой изменилась от первоначального наблюдения до потворства.
Это была судьба, рок и грех, и водоворот в глубине ее затуманенных глаз не позволял ему прыгнуть туда самому, а когда он хотел выделиться, он уже задыхался.
Занавеска поникла, и сквозь нее не было видно весеннего февральского ветерка. Нин И положил руки на стол и убрал бумагу, испачканную чернилами.
Еще раз расправил чистую бумагу, вновь напитал пурпурные центы, новым ароматом чернил, и медленно опустил перо.
"Слово находится под стопами наложницы Шуньи:".
Передо мной вспыхнул поток света, тускло-широкий и величественный, образующий старый мост, прислонившийся к ограждению моста над тонким снегом, и пьющий горшок плохого вина.
Он указал на горы и реки и с гордостью сказал: "Это день, когда старые министры Дачэна лягут, как трава, у подножия моего императора".
Она молча выпила и прохладно улыбнулась: "Это не что иное, как окровавленные солдаты с мечами".
Конец ночи будет исчерпан, налив в котелок, она потягивает вино у Вэй Гао Гао Цяо.
"Последняя капля вина, уважай этот изогнутый и изолированный мост, в мире есть взлеты и падения, но этот мост древний".
Вещи действительно взлетают и падают. Когда дело подходит к концу, никого уже нет, только длинный мост безмолвно стоит на пустынном ветру.
"Давным-давно, Цин Ань?"
Он прислонился к ее щеке, держал ее палец, и неоднократно теребил ее взад и вперед, слегка склонив голову, и не мог подойти ближе, дыша и вдыхая запах, и даже волосы были спутаны беззвучно, свисая вместе, случайно частичный Она наклонила голову, уставясь на свои щеки, нежные, как нефрит, но настроение было похоже на зеленые листья, мелькающие по сверкающей поверхности воды, брызги ряби и слои воды тускло, и тихо рябь прочь.
Цин Ань Нет, Цин Ань Нет, в тот день в маленьком дворике за пределами дворца уши были изношены и натерты до дыр, и в конце концов их надолго зарыли в глубокий снег.
"Прощание из Лонгси, почти полгода..."
Там, где фонари вспыхивали, как нефритовые бусины, взлетая с неба, был день рождения Ронг Фей, сколько новых людей смеялось, но никто из стариков не плакал.
В заброшенном дворце под проливным дождем, в темном дворце горел дворец, она протянула ему поджарую спину, спокойную и нежную.
"Ты думаешь, ты так красива, что я не могу удержаться?"
"Думаю, что могу".
Темная комната, благоухающая и теплая, и чьи губы так сладки и ароматны, у которых безграничные весенние краски уже тысячи лет. Она удивительна, когда он прикасается к ней, и теряется, когда она становится глубже. Он окончательно потерял свою душу и лишился сердца.
"Живей, даже если весь мир - мой враг, я не хочу обладать тобой".
Чживэй, Чживэй, получается, что пока ты враждуешь со мной, ты будешь чувствовать себя врагом всего мира.
"Император Цзин как раз весной, пейзаж прекрасный, я не знаю, что это за пейзаж..."
В тот день пейзаж был прекрасен, баньяновое дерево было покрыто зеленью, и она стояла, опустив руку: "Зову короля Чу во дворец, чтобы поговорить со мной".
Он пришел, несмотря ни на что, он не желал с ней встречаться.
Сян Мин - простой человек, слова его остры. Он понимает, что Фэн Чживэй, испытывающий трудности из-за нежелания императора Цзина, пытается спасти сердце, которому суждено сбиться с пути.
"Хватит говорить о плюсах и минусах, о будущем, просто спроси сердце в этот момент - твое сердце".
"Мое сердце там, где оно должно быть, или однажды, опрокинув реку и море, можно добиться его опрокидывания".
"Чживэй, оставь чиновничество и вернись в Цюфу... ты будешь моей в будущем...".
"Чу Ван Нин И, также потерпел неудачу!"
Чживэй, я действительно неквалифицированный человек, который еще не побывал в третьем доме и шестом доме, а уже тупо фехтует.
Император Цзин - это как весна весны, но в этой весне на одного человека меньше, и весна уже не та. Баньяновое дерево Академии Цинмин - вечнозеленое. Кто еще передаст чай в этой жизни?
"Лютый холод на севере, позднее утро, не забудь согреться..."
Глава 253
Запомните [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Кто-то в деревне Хуаянь Ду спас свою жизнь своей жизнью. Кто-то на утесе за домом нежно обнял его колено.
"Теперь позволь мне быть твоими глазами".
Проснувшись под обрывом, она опустила голову и застегнула пуговицы одежды, от кончиков ее пальцев исходил слабый аромат, и казалось, что до сих пор он был на кончике ее носа.
"Если бы я покинула Дицзин и исчезла навсегда, что бы ты подумал?"
"Найду тебя".
"Не найти?"
"Ты не можешь уйти. Мир, ветер, дождь, почва - все будет принадлежать мне. Ты станешь прахом и костями, и это мой прах, мои кости".
Чживэй.
Территория мира, ветер, дождь, вода и почва, в конце концов, будут принадлежать мне, я боюсь, что я не верну первоначальную тебя, обширный лёсс, обширный снег, последнюю тяжелую страницу тринадцати лет Чанси, кто тот, кто раздавил ее? Пепел, чьи кости.
"Ты вырос на Центральной равнине материка, ты, должно быть, не привык к луговой диете..."
В тот день святыня громко кричала. Она наткнулась на горный, с длинными рукавами хороший танец святилища, а затем упала в его объятия, как легкое облако.
В тот раз он стоял перед ней на коленях в темной комнате и тихо вытирал ее своими руками, чувствуя себя одиноким и опустошенным, думая, что с этого момента все возвращается в исходную точку и принадлежит странности.
В это время она, наконец, оставила ее и пошла к башне у ручья. Перед могучими тростниками она подняла ветер и хотела слушать его вместе с ней.
В тот раз Ань Ланьюй пересекла море и под чистый и тихий шум вздымающихся и опадающих волн медленно приклеила коралл к конверту, думая о том, что момент, когда она потеряла ее, был похож на льющуюся морскую воду, поэтому она снова не спала всю ночь.
Те, кто тихо писали письма темной ночью, обдумывая действия и методы, которые она будет использовать, чтобы спрятать письмо, тихо радовались тишине лунной звезды.
В тот день я передал коробку, полную конвертов, Янь Хуайши и услышал в его тоне легкую радость, которую невозможно было скрыть. Внезапно мир стал ярким, а ветер - тихим.
Оказалось.
Самое короткое расстояние лишь для того, чтобы при разрыве сделать его еще более жестоким и далеким.
Повороты на этом пути, взлеты и падения, по сей день, правда, но на этой золотой ноте, несколько слов боли или зуда? Неужели наложница Его Королевского Высочества Короля Чу - Шуньи, может всегда принимать обычные приветствия от публики?
Он внезапно перестал писать.
Он поджал губы.
Сразу же быстро провел пером, и перо оказалось чрезвычайно быстрым.
"Живэй, в тот день в императорском Пекине шел сильный снег, и я мог зарыться по колено. Я долго бродил возле бокового зала дворца Аньпин. Я слышал, что ты провела здесь ночь, и на низких деревьях возле бокового зала были разбросаны пальцы, но ты ушла Ты тогда подумала, что это дерево - это я? Неважно, был ли ты мной, почему ты не подождал, пока я приду, и не сжал своими пальцами мое горло? Я сражался на дороге и уничтожил жизни двух твоих близких. Иди, избегай лугового горизонта, это совсем не похоже на твой темперамент.
Живей, некоторым людям суждено остановить тебя, и ты не сможешь скрыться от путешествий по всему миру. Может быть, ты не хочешь прятаться, а просто думаешь о том, чтобы не высовываться, или однажды ты убьешь меня ножом, так что не позволяй мне ждать слишком долго, письмо Вэй Чжи о повышении все еще ждет тебя в моем ящике.
Ты также обещал ждать меня на другой стороне дороги. Теперь эта дорога зашла слишком далеко, но что касается дороги, если вы готовы спуститься вниз, всегда будет день.
Коробка с бланками, наверное, была истоптана вашими подковами или опущена вами в проточную воду. Все в порядке. Слово немного некрасивое. Когда я освобожусь, я перепишу его одно за другим. Коралл Аньлан вместе с Фиби сильвестрис в южной Фуцзяни не являются уникальными в мире. Настоящая уникальность - это настроение в определенный период встречи, которое невозможно забыть в жизни.
Я не знаю, где вы собрали это настроение. Я здесь, жду, когда ты его откопаешь.
Помни, не заставляй меня ждать слишком долго. "
Конверт был запечатан и лакирован, вместе с деликатно закрытой подарочной корзиной, спокойно положен на стол.
Он слегка откинулся на спинку стула, лицом к письму, наблюдая, как солнечный свет тихо пробивается сквозь занавеску и немного проходит через решетчатое окно, а затем сменяется матовым лунным светом, который лег на светло-зеленый конверт. Поднимись и слегка размажь надпись.
Ветер поет одинокую мелодию на карнизе, ночь императора Цзина так глубока.
Ночь императора Цзина так длинна, что некоторые люди поднимаются и спускаются за письмом от дня к ночи.
Дневной свет на лугу ярок и великолепен, и толпа Ван Тинга празднует, как море, так что люди забывают о скорби.
Хэлянчжэн поехал по Фэнчживэй, а потом попал в океан толпы, долго боролся, пока не достиг ворот дворца. Хелянчжэн уже был обвешан поясом с кошельком и всевозможной едой, и даже Фэнчживэй попалась ему под руку. Бросали жирные рисовые лепешки.
Как только он развернул толпу, Фэн Чживэй ловким приемом шлепнул его на грудь Хелянчжэн. Когда рука Хэлянчжэна разжалась, Фэн Чживэй упала на землю.
Она занялась своей одеждой, не глядя на Хэлянчжэна, и отвернулась.
"Ах, ты сердишься?" Хэлянь Чжэн быстро последовал за ней, дергая ее за рукав: "Не надо, не надо, тетя, тетя, я не буду в следующий раз".
Каждый раз, когда он был виноват, он называл ее тетей, у Фэн Чживэя не было другого выбора, кроме как повернуться к ней лицом, сказав: "Ты помнишь?"
"Я не мог удержаться". Глаза Хэлянь Чжэна были яркими, и он посмотрел на небо за лугом. "Чживэй, я наконец-то вернулся из Дицзина. Бог знает, как я ненавижу Дицзин, такой безжизненный, все носят маски, все живут поневоле. Можно верить только трем пунктам в том, что все говорят. Луг лучше. Небеса выше, чем Пекин. Живей, я просто хочу, чтобы ты знал мою радость".
Я просто хочу, чтобы ты узнал мою радость.
Брови Фэн Чжи слегка дрогнули, и он тут же мрачновато улыбнулся - Знаю, знаю, но, к сожалению, ты хочешь разделить со мной радость, которая может заполнить всю луговину, а мне некуда выпустить эти радости.
Там только первый снег в 13-м году правления императора Цзина в Чанси, сердце этого места, стекал вниз и не прекращался.
"Это умора!" - раздался позади него веселый голос, и Чунь Юмэн с волнением последовал за охранником, восклицая: "Мне нравится девушка из департамента Хучжуо! Мингэр просится в жены!".
"Разве ты не возвращаешься?" Фэн Чжи улыбнулся.
Чунь Юмэн внезапно улыбнулся, Фэн Чжи пристально посмотрел на него и сказал: "Ты действительно не хочешь возвращаться? Как это возможно, твоя семья Чунь Юй - король Чу, а ты возвращаешься, забираешь Наньхай и этот **** кредит, король Чу я обязательно организую для тебя важную практическую работу, с многообещающим будущим, но не сдавайся."
Глава 254
Запомнить [www.wuxiax.com] за одну секунду, быстрое обновление, без всплывающего окна, бесплатно для чтения!
Это был первый раз, когда она взяла на себя инициативу упомянуть Нин И с тех пор, как покинула Пекин. Когда она говорила об этом человеке, казалось, что в ее сердце внезапно возникло огненное облако, хаотичное и немного болезненное.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ