Восстание паладина

Глава 21 Изнасилование по-женски и тотальная аннигиляция по-мужски…

Весь остаток дня до глубокого вечера дом Савано напоминал встревоженный улей. Девушки, позабыв обо всем, даже о том, чтобы приготовить мне, любимому что-нибудь на ужин, оккупировали зеркала, хвастаясь друг перед другом обновками. Не все, конечно. Тиема и Хатико до сих пор не могли прийти в себя, тупо перебирая бусы и украшения, не в силах поверить, что они теперь принадлежат им. Они даже помыслить не могли, что когда-либо смогут надеть на себя такие драгоценности. Масяна и Томоре были более привычны к подобным вещицам, а про хозяйку и говорить нечего.

В общем, мне пришлось искать еду самостоятельно, благо сам же и складировал продукты в подвале. Наскоро приготовив ужин себе и девушкам, приготовил стол и пошел отдирать их от зеркал.

За ужином девушки шептались, как-то странно на меня поглядывая. Я же просто ел, думая над тем, что завтра нужно будет приступать к вторжению, потому не обращал внимания на царившую за столом обстановку. Плюс ко всему мне нужна была влиятельная поддержка в грядущей борьбе со злом в лице Темного лорда, плацдарм, где я смог бы закрепиться, куча ресурсов… Ох… Ох*ительно просто!

— Я, пожалуй, пойду, — сославшись на усталость, говорю девушкам. — Вы тоже идите спать, завтра будет нелегкий день.

— Да-да, дорогой, — отмявкивается за всех Савано. — Иди, тебе нужно поспать. А мы еще поболтаем немного…

Она хитренько улыбается, но я не обращаю на это внимания, поднимаясь наверх. Быстро споласкиваюсь и ныряю в теплую постельку. На дворе уже ночь, но стоит мне лишь задремать, как я чувствую теплые прикосновения, слышу тихий смех и шепотки, а сразу несколько ладошек касаются моих ног и пока еще спящего бойца.

— Э-э-э, вы чего задумали?.. — бормочу я сквозь дремоту, но тут сильная рука отбрасывает одеяло и на мою несчастную тушку бросается сразу пять голодных хищниц. Точнее, три. Две оставшиеся нерешительно топчутся позади, и только после предупреждающего кошачьего шипения забираются на огромную кровать.

— Вы серьезно м-м-м-м? — пытаюсь взять ситуацию под свой контроль, но кто-то запечатывает мой рот жаркими губами, другие ложатся на грудь, и еще кто-то уже пробует пробудить требовательным ртом сонного сержанта. Тогда я покоряюсь неизбежному. Но вдруг все прекращается. Кто-то включает ночник, и я вижу перед собой пять довольных улыбающихся мордашек. Из одежды на девушках только украшения и бусы.

— Ты столько сделал для нас, Ричард! — торжественно говорит Савано.

— Ты — самый настоящий Герой, который спас нас от поругания, позора и полного пи**деца! — поддерживает ее Масяна.

— У нас ничего такого никогда не было, но ты подарил нам не только надежду, но и все эти драгоценности! — пищит Хатико.

— Нам нечем тебя отблагодарить, поэтому мы решили хотя бы так вот, — заявляет Томоре.

— …! Это наше общее решение! Мы сами хотим! — выпаливает Тиема. Даже ее подруги смотрят на нее с удивлением, поражаясь ее многословности.

— И не вздумай сбежать! — припечатывает Савано, взмахом руки вырубая свет…

А потом вся эта банда наваливается на меня, лишая воли, зрения и власти над собственным телом, тиская, целуя, ставя засосы на всех доступных участках кожи, конкурируя друг с другом за право быть следующей в очереди, вообще не считаясь с моим мнением.

И все же, даже тренированные куноичи не могли тягаться со страстью озабоченных крольчих с другого материка. Та ночь в сауне стала для меня настоящим испытанием на предел выносливости и психики. И я могу сказать, что выдержал его, несмотря на то что отключился на половине, продолжая любить заек практически на автомате.

Действие, которое происходит прямо сейчас — весело, приятно, здорово… Но не дотягивает и на одну десятую, уступая той разгульной оргии, которую устроили похотливые зайки. Уже через полтора часа куноичи стали сдуваться, уступать и выдыхаться. А еще через час никто из них не мог и пошевелиться, чтобы помочь мне закончить. Пришлось сцапать слабо мяукающую кошку за хвост и тащить ближе к себе, чтобы выплеснуть остатки сил в ее дрожащую от перенапряжения киску.

С удовлетворением оглядев поле боя, взял одну и подушек и устроился досыпать на софе, так как на кровати не осталось места. Так прошла ночь…

Естественно, когда я проснулся, в комнате уже никого не было, кровать была аккуратно застелена, а я заботливо прикрыт одеялом. Ничто в спальне не напоминало о ночном сражении. Тем не менее, за завтраком, когда все собрались, лицо каждой девушки светилось радостью, стоило мне только встретиться с кем-нибудь глазами.

Но делу время, а потехе час. Так и нам пришло время выступать в решающую битву против клана Поднебесных. Согласно расчетам Савано, парламентеры должны были вот-вот вернуться в родное селение, поэтому мы тщательно готовимся к нападению.

Я-то ладно, мне надо лишь связаться с Гурри и запросить прилет, а вот куноичи старательно готовят снаряжение, наносят яды на лезвия кинжалов, бережно упаковывают бомбы и прячут на теле метательные ножи. Наконец, настает момент, которого мы все так долго ждали. Прощаться с нами приходит вся деревня, желающая нам успехов и благословляя на дорожку. Киборг трансформируется в нечто вроде автобуса с крыльями только без окон, в задний отсек которого мы закидываем снарягу, а сами пакуемся в салон, заходя по услужливо поданной ей лесенке.

— Как странно, — изрекает Масяна, — находится внутри тебя, Гурри.

Та смеется, подрагивая корпусом, выращивая удобные пассажирские кресла и пару пилотных — мне и Савано. Передо мной вырастает штурвал, а кошка с любопытством осматривается, предусмотрительно ничего не трогая. Убедившись, что все уселись и пристегнулись, Гурри бесшумно взлетает и берет курс на восток — именно оттуда она принимает сигнал маяков, установленных в сундуках с золотишком. Пейзаж под нами довольно однообразный — заснеженный лес, поэтому я сосредотачиваюсь на предстоящей атаке, снова и снова перепроверяя боеготовность каждого из нас. Хотя это излишне. Девушки пышут ненавистью к Поднебесным. Не собираясь щадить никого из них.

— Я пару раз была в их деревне, — говорит Савано. — женщин и детей у них почти нет, поэтому не стоит беспокоиться о невинных. Таковых там просто нет. Впрочем, вы все увидите сами, господин. Мне хватило пары посещений, чтобы убедиться в том, что жалеть внутри деревни не стоит никого. Вообще никого.

Я не сомневаюсь в этом. Мне хватило того, что рассказала Йоруичи. Девушка подробно делилась переживаниями детства, в которых она была даже не рабыней. Она была вещью. Предметом, который можно было сломать, а потом починить. Или выкинуть. Если подобное практикуется и здесь, живым не уйдет никто.

Вскоре перед нами раскинулись богатые поля, в которых кошка узнала земли клана. Гурри включила маскировку и пошла на самом малом ходу, избегая обнаружения. Наконец, впереди, выросли деревянные сторожевые вышки клана.

Да, размерами деревня напоминала малый Ричардбург! Гурри зависла точно над ее центром, оставаясь невидимой для посторонних глаз.

— Вон там, там и там находятся бараки для экспериментов над пленными, — тыкает пальчиком Савано. Девушки внимательно следят и запоминают все, что она говорит. — Выше находятся жилые здания и дома старейшин. Вон там — казармы наемников и охраны. А вот и наши…

— Вижу! — произношу металлическим от ярости голосом.

У главного входа суетятся люди. Рабы таскают поклажу, пока «гости» показывают сундуки с золотом тем, кто их встречает. Похоже, мы прибыли в тот момент, когда караван с золотом как раз вернулся домой. Тем лучше. Сзади кто-то вскрикивает. Я слышу скрип собственных зубов. Один из вернувшихся, со всего размаху бьет ногой одного из рабов только за то, что тот оказался у него на пути. Гурри увеличивает изображение, и мы видим злобно ухмыляющегося Спермия и окровавленную девушку, почти девочку, пытающуюся встать с холодной земли.

— Ублюдки! Мерзавцы! — шепчет Томоре. Я вижу, как на ее лице нет ни кровинки, и хватаю девушку-берсерка за плечо. Рано. Надо дождаться ночи. Она понимает и немного успокаивается. Глядя на ее лицо, отчетливо понимаю, что селение будет выжжено дотла. Подобная ярость кипит в сердце каждого из нас…

Деревня гуляет допоздна. Мы наблюдаем за тем, как рабов загоняют в бараки и запирают там. Власть клана разбредается по жилым домам. Кого-то из них, упившихся до бесчувствия, уносят на руках личные слуги. Наступает черед отдыха военных и охраны, и мы видим, что они не отстают от тех, кому служат в желании набухаться и устроить дебош. Через пару часов на ногах остаются только несколько человек, которым выпала тяжкая доля нести караул. Но еще через десяток минут замечаем, что то один, то другой из них тишком слезает с вышки, чтобы незаметно стырить бурдюк с вином и подняться с ним обратно. Понятно, что некому следить за ними — все командиры лежат вповалку прямо на земле. Сейчас рабам бы вырваться из заточения, и наша помощь бы не понадобилась, но Савано серьезна как никогда.

— Маги, — шепчет она, хотя в салоне киборга можно кричать.

Из одного дома выходит пошатывающийся старик, который идет к кустам справить нужду. С презрением глянув на валяющуюся стражу, он что-то цедит сквозь зубы и разводит руками. Сиреневое сияние окутывает всю деревню, мигает и накрывает селение полупрозрачным щитом. Старик довольно усмехается и уходит в дом. Неизвестно, что дает это заклинание. Может просто поднимает шум, а может, испепеляет в пепел нарушителей. Не позавидуешь тем, кто остался снаружи

Вот только мы уже внутри. Гурри давно села на уютной полянке неподалеку от жилых зданий. Мы никому не мешаем, ведем наблюдение, дожидаясь удобного момента, поэтому колдовство мага проходит мимо нас, не реагируя на посторонних.

Наконец, этот миг приходит.

— Поехали! — командую страшным голосом. Никаких слов больше не требуется. Все знают свои роли и обязанности. Девушки мгновенно исчезают, телепортируясь к самым опасным местам, в которых может быть поднята тревога или оказано сопротивление. Я иду мимо спящих стражников, между которыми скачет тень смерти в виде предводительницы клана ассасинов, которая забирает жизни охранников легким взмахом кинжала. Караульные пали первыми, поэтому тревогу уже не поднимет никто. Встав перед первым бараком, я оглядываюсь назад, чтобы убедиться в зачистке местности и сбиваю замок. Захожу в темное помещение и пускаю небольшой шарик света внутрь сарая. В нос сразу бьет вонь крови, нечистот и гниения. Доносятся всхлипы, женский и детский плач, мольбы, звон цепей. Окидываю взглядом помещение, полное копошащихся людей и существ других рас, закованных в кандалы по отдельности и друг к другу, чувствуя, как рвется наружу недавний ужин!

Ноги подкашиваются от ужаса, и я невольно опираюсь на стену, чтобы позорно не свалиться в обморок, ибо зрелище, которое предстало передо мной, кого угодно сведет с ума! Барак забит людьми и полулюдьми без скидок на возраст и пол. Несчастным приходится испражняться в углу клетей, насколько достает их цепь. А некоторые ослабли настолько, что даже не могут встать. Я пытаюсь произнести хоть слово, но в горле пересохло от шока. Ковыляя, иду между ними, пытаясь справиться с ужасом, как вдруг чувствую на своем плече твердую лапку Савано.

— Рич. Приди в себя! — говорит она. — Им всем нужна твоя помощь. Я займусь остальными.

Ее лапка исчезает, а я чувствую, как во мне кипит и бушует такая ярость, какой я не испытывал очень давно. Но беру себя в руки, встаю посреди пленников и объявляю им, что все кончено, все спасены, а их прежние хозяева убиты. Стоит мне только закончить, как из толпы пленных вылетает зверодевушка с пустым взглядом. Она сжимает в руке какой-то заостренный предмет, которым целится мне в лицо, а на ее голом животике ярко горит знакомая мне руна. Я готов к этому, быстро уходя с линии атаки и перехватывая девушку, одновременно кастуя на ней очищение. Под изумленные вскрики пленных, ее тут же охватывает сфера истинного Света, поднимающая ее в воздух.

— Еще есть кто с печатью Крови? — спрашиваю несчастных.

Вперед выходит, точнее, выползает другая девушка. Эльфийка. Она пытается что-то сказать, но ее лицо искажается приступом боли. В отличие от прежней, она прикована к стене, но на животе также горит печать. Побегаю к ней, перерубая цепь и активируя исцеление. Когда девушка зависает в воздухе, иду к остальным, касанием ладони даруя исцеление от ран, и взмахом катаны Джигура избавляя от цепей.

— Вы можете выйти наружу, но не расходитесь! — кричу, перекрывая гул радостных голосов. — Еще не со всеми разобрались!

Вылетаю наружу, стараясь отдышаться. Свежий воздух кажется нектаром после спертой вони барака. Меня тихонько окликает одна из девушек, показывая на другие бараки. Приходиться взять себя в руки и еще несколько раз повторить процесс освобождения, исцеления и избавления от кровавых печатей…

Когда я выхожу из последнего барака, то падаю на колени. Меня долго рвет кровью. Саморегенерация мгновенно излечивает физические повреждения организма, но не в силах излечить психические. А то, что я увидел внутри этих сараев, повредило мою душу навсегда.

Придя в себя, встаю, опираясь на девушек, и ковыляю к тем, кого удалось схватить живыми и связать. Только сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что нападать в одиночку на клан было бы полнейшим безумием. Нам повезло, что все перепились, а мы хорошо подготовились. Но даже так кто-то из девушек хромает, а Томоре баюкает руку на перевязи. Даже Савано старается повернуться ко мне боком, чтобы я не увидел окровавленную повязку, наспех замотанную на ее боку. Протягиваю руку и вылечиваю всех, несмотря на отговорки. Мне это ничего не стоит ровным счетом ничего.

А потом смотрю на пленных старейшин, главнокомандующих и понимаю, что если меня не остановить, то превращусь в такого же убийцу, как они, пытая и наслаждаясь криками каждого из них. Глаза девушек горят желтым огнем легкого безумия, когда они смотрят на протрезвевших пленников. Удалось повязать почти всех, за исключением немногочисленных магов и пары оказавших сопротивление военачальников. К сожалению, девушкам пришлось убить тех слуг, кто действовал по воле Печати, так как обездвижить их не получалось. Среди пленных замечаю избитых до неузнаваемости Спермия и Сракаши.

— Убейте их! — устало говорю, махая рукой, и отворачиваюсь. Сзади раздаются дикие вскрики и мычание. Куноичи, не торопясь, обнажают оружие, желая насладиться каждой секундой грядущих пыток, как вдруг:

— Пощады! Пощады, господин! — кричит один из них. — Пощады и я расскажу вам секрет Силы, как противостоять Темному лорду!

Я резко поворачиваюсь, прожигая взглядом лицо того, кто сказал эту фразу. Это седой старик, лицо которого искажено ужасом.

— Он — маг, господин, — мрачно сказала Масяна. — Не позволяйте ему взять над вами контроль!

— Маг огня! Огня! — вопит тот. — Господин, я не владею магией разума.

Масяна рывком поднимает его, и я смотрю в его узенькие хитрые глаза. Даже сейчас в предсмертном положении этот старый пройдоха хочет выторговать для себя какие-то благоприятные условия. По крайней мере, надеюсь на это, спрятав за спиной катану.

— Говори! — бросаю ему надежду, как кость голодной собаке. Тот вцепляется в нее со всей силы, но заодно пытается выторговать для себя поблажку:

— Я скажу! Скажу, только развяжите и уведите подальше отсюда, — изрекает старик. Его голос уже не дрожит. В нем чувствуется облегчение, и даже превосходство. Тогда я неуловимым взмахом катаны, отрубаю ему пальцы на левой руке. Он визжит как свинья и падает обратно, более не удерживаемый ниндзей. Я пережидаю его вопли и склоняюсь над ним. Наверное, у меня очень страшное лицо, так как он мгновенно замолкает и лишь тихонько скулит.

— Ты не понял меня, мразь, — еле сдерживаясь, шепчу, глядя в глаза, чувствуя, как дрожат от злобы руки. — Ты умрешь в любом случае. Но ты можешь отдать концы быстро. А можешь насладиться медленной смертью друзей, прежде чем занять их место. Очень медленной смертью! — повторяю, белея от едва сдерживаемой ярости.

Меня хватает за плечи кошка и еще кто-то. Лишь поднявшись, понимаю, что сжимаю в руках катану, хотя помню, как отряхнув ее, вложил в ножны. Вот это меня понесло.

Старик мгновенно раскалывается, подробно рассказывая о том, как ему недавно было видение о страшном воине, желающем обрести Силу. Он не придал тогда значения знаку богов, но сейчас, узрев меня воочию, жаждет передать все до последнего. Согласно словам духа, тот воин сможет обрести силу у орка-шамана, живущего в глубине Темнобыльского леса! Когда маг замолкает, я киваю Савано, и та мгновенно обрывает его жизнь взмахов кинжала.

— Запомните это ублюдки! — шипит она оставшимся в живых пленникам. — Вы будете завидовать ему и умолять меня о быстрой смерти!

Дальнейшее меня не интересует. Я направляюсь к бывшим рабам, сгрудившимся возле сараев. Хатико и Тиема уже организуют раздачу одеял из разграбленного склада Поднебесных, пытаюсь по мере сил приготовить на скорую руку хоть какую-то еду, чтобы накормить хотя бы детей. Увидев их, чувствую, как слезы наворачиваются на глаза. Тогда я поднимаю руки, и кричу в небо:

— Это и есть твой замысел Тираниил⁈ Это и было в твоих планах⁈

Но мне нет ответа, лишь кто-то мягко трогает меня за плечо. Это Томоре.

— Рич, мы нашли лабораторию, — говорит она, борясь с переполняющей ее яростью и подступающей тошнотой. — Это… Это ужасно!

— Живые остались? — спрашиваю, уже зная, что услышу в ответ. Девушка отрицательно мотает головой, но по ее виду понимаю, что тамошние «ученые» помирали очень долго и мучительно.

— Тогда сожгите ее!

Девушка мгновенно исчезает, а через пару минут земля под ногами вздрагивает, словно кто-то рванул пару пачек динамита в шахте…

До самого рассвета я сижу на полянке совершенно один. Девушки, закончив пытать и умерщвлять пленных властителей клана Поднебесных, перетащили все тела в одну кучу и подожгли. Ветер несет сладковатый запах в сторону, а я тупо пялюсь в никуда. Перед глазами все еще встают ужасные картины увиденного в бараках. Кто б мог подумать, что люди способны на подобное⁈ Я даже не хочу знать, что было в лаборатории.

Кто-то трогает меня волосы. Поднимаю глаза и вижу перед собой девочку, одну из спасенных. Она одета и накормлена, но ее детское личико все еще несет на себе печать страшного прошлого. Тем не менее, она протягивает мне яблоко и улыбается. Принимая его, я встряхиваюсь, поднимаюсь и беру малышку на руки, спускаясь к остальным. Меня окружают бывшие пленники. Никто ничего не говорит, но у всех в глазах, как у каждого из них желание отдать жизнь за своего спасителя, ибо они видели вещи куда хуже смерти. Люди, эльфы, зверорасы, ушастые и хвостатые. Их так много, что я поражаюсь наглости Поднебесных, сумевших захватить столько существ и держать их под контролем. Кстати, о самих мучителях. Их клан перестал существовать. Из найденных документов узнаю, что мы уничтожили их центр, главное селение, где находилось руководство. Вырезав всех военачальников, мы лишили гидру главной головы. На материке, конечно, остались еще их силы, но они разобщены и малочисленны, а, значит, не представляют такой опасности, как раньше.

Девушки трудились всю ночь, грабя имущество клана, но не перетащили и половины того, что накопили Поднебесные за века существования. Утомленные в край, они отдыхали в одном из домов. Со мной осталась только Тиема.

— Шла бы и ты отдохнуть, — советую ей, но девушка отрицательно качает головой. Тогда я выхожу к освобожденным с речью.

Сначала я молчу, не знаю, что и сказать, а потом просто говорю правду. Правду о том, что мы целенаправленно пришли уничтожить Поднебесных. Что мы не знали о пленных, но никак не ожидали увидеть здесь такое огромное их количество. Что мы совершенно не представляем, что делать дальше, так как не можем предоставить убежище всем желающим. Потом смотрю на гору награбленного и добавляю:

— Каждый из вас может взять, что угодно их этой кучи и вернуться к родным! Если вам некуда возвращаться, то можете остаться прямо тут чтобы переждать зиму. Не думаю, что вас будут беспокоить призраки невинно убитых!

На лицах взрослых впервые появляются улыбки. Приободрившись, продолжаю:

— Если же у вас нет никакого желания оставаться здесь, но и податься некуда, то можем предложить вам присоединиться к клану, из которого мы прибыли!

Бывшие рабы оживляются, а я кидаю взгляд на Тиему. Девушка критически смотрит на меня и крутит пальчиком у виска, одновременно кивая на дом, в котором спит Савано. Понятно, что она хочет сказать, но меня уже понесло.

— Переход займет несколько дней и будет не из легких, но это лучшее, что я могу вам предложить! Только хочу предупредить, что и там придется начинать с нуля. Тамошние жители не обучены земледелию, поэтому вам придется поднимать хозяйство самим! Поэтому рекомендую запастись деньгами и необходимыми вещами здесь.

Меня внимательно выслушивают, после чего бывшие пленники начинают разделяться на несколько групп. Кто-то хочет вернуться к родному племени, кто-то остаться и налаживать хозяйство здесь, на пепелище Поднебесников, благо тут богатые земли. Но кто-то изъявляет желание отправиться с нами. И таких немало!

Глядя на это, Тиема вздыхает и отправляется будить Савано. Через минуту передо мной прямо из воздуха материализуется кошка, которая с ходу начинает орать и брызгаться слюной. Пережидаю вспышку гнева и обнимаю ее, сжимая так сильно, что девушка вскрикивает от неожиданности.

— Прости меня, — шепчу ей на ухо, чувствуя, как слабеют ее лапки. — Прости, ибо не могу я бросить их. Какой я герой после этого⁈ Да и предупредил я всех о трудностях. Кто тебе деревню будет поднимать? Кто знает о проблемах посевов, когда поливать, когда удобрять? Когда снимать урожай? А тут — посмотри. Посмотри! Они все — опытные земледельцы, которым некуда идти! От тебя всего-то требуется приютить их, выделить пустующие дома и взять над ними шефство! Они и так благодарны нам до конца жизни! Вот на кого тебе стоит опираться при выборах главы! Они же и вытащат вас из задницы! А золота хватит на всех!

Внезапно чувствую, как кошка всхлипывает, а по моим щекам катятся ее слезы.

— Ричард! — шепчет Савано. — Ты снова помогаешь нам! А я-то дура решила… навоображала себе…

Остальные события развиваются быстрее, чем можно было бы предположить. Те, кто решил немедленно покинуть место, в котором они провели немало времени под пытками и дьявольскими экспериментами, подходят ко мне, выражая благодарность в надежде когда-нибудь еще увидеться. Они наперебой приглашают меня в свое племя, а потом идут к куче добра, где берут себе все, что им приглянется. Награбленного столько, что куча почти не уменьшается. Никто не контролирует бывших пленных, но они и сами берут лишь необходимое, несмотря на попытки девушек впихнуть им побольше. Также семейные берут повозки, которых в клане насчитывается не так уж и мало. Но вскоре за ворота уходит последняя семейная пара эльфов и мы остаемся с теми, кто решил остаться и налаживать хозяйство на свой лад.

Мы предупреждаем их, что возможен приезд разных темных личностей, таких как других Поднебесников и прочих малоприятных типов, на что мне с улыбочкой отвечают, что встретят их с всевозможным теплом и распростертыми объятиями. Охотно верю, вспоминая с какой ненавистью рабы смотрели на своих еще живых пленных хозяев. Кое-кто уже освобождает дома от малейшего напоминания о прошлых хозяевах, попросту вынося их вещи в общую кучу награбленного. Другие разбирают инструменты. Дело находится каждому.

Тогда и мы готовимся к переходу, помогая тем, кто решил ехать с нами. Часть добра мы перекидываем в телеги переселенцев, часть загружаем в отсек Гурри. Как бы ни растягивалась киборг, но взять всех с собой она не может. Да и есть вещи, которые бы просто не поместились в ее нутро.

Тем не менее, мы решаем поступить самым логичным образом: первым рейсом роботесса перевезет наиболее хрупкие вещи и детей, которых оказывается, не так уж и мало, а также Савано, которая должна будет заняться подготовкой к приему всех остальных. В это время все остальные выдвинутся в обратный путь на телегах. Как только Гурри выгрузит все, то сразу метнется снова нам навстречу за новым грузом. И так до тех пор летать туда-сюда до тех пор, пока не заберет нас всех, если к тому времени мы не достигнем точки назначения своим ходом. Хотя это маловероятно. Сюда мы летели часа два, а караван шел четверо суток. Конечно, с Гурри все будет гораздо быстрее.

Пока все заняты делом, я размышляю над последними словами старого колдуна. Значит, боги снова решили вмешаться в мою судьбу? Действительно было бы глупо надеяться на то, что они забыли про меня. Вопрос только в том, чья сторона на этот раз сделала ход, явив видение магу? Если Светлые, то почему не связались со мной напрямую? А если темные, то какие они плетут ингриги? Да и судя по тем слухам, которые нам были известны, Темный лорд далеко не в том состоянии, чтобы вновь пускаться во все тяжкие, лишь бы досадить мне. Значит, будем надеяться на «помощь» Светлых, что бы это ни значило…