Воины дхармы. Артефакт

Глава 11

Дон Диего встретил нас на крыльце дома. Он не стал ни о чем расспрашивать, дожидаясь, когда мы расскажем сами. Впрочем, горящие энтузиазмом глаза Адисона говорили все без слов.

— Мы достали манускрипт, но… есть некоторые сложности… эхм, технического характера… то есть мы надеемся, — немного сбивчиво начал Грэгори.

— Идёмте в дом. Ни к чему на пороге подобные вещи обсуждать, — произнес шаман, открывая дверь и заходя внутрь. Наша троица последовала за ним.

Когда мы все расселись за свои уже ставшие привычными места за столом, я достала манускрипт и положила его на столешницу перед индейцем.

— Итак, на наличие каких технических сложностей вы надеетесь? — иронично поднял бровь старик, оглядывая нас.

— Мы думаем, что… — начал было Адисон, но я перебила его:

— Сначала прочтите рукопись.

Шаман пробежался глазами по пиктограммам, перевернул лист, убедившись, что на обратной стороне пусто, перевернул его обратно и снова прочитал, на этот раз медленнее. Закончив, он поднял глаза на меня.

— Ну, что скажите? — с надеждой спросила я.

— Судя по этому описанию, был проведен обычный ритуал разделения… Такой же как провожу обычно я.

— Но он не может быть таким же! — обратился к нам всем Квентин. — В этом случае он бы не сработал.

— Верно. Даже у моих предков не было столько сил для подобного. Кажется, у вас есть какая-то идея? — шаман посмотрел на Адисона.

— Да, — кивнул тот, — мы думаем, что описание самой важной части ритуала скрыто от посторонних глаз. Возможно, — полукровка бросил быстрый взгляд на меня и продолжил: — возможно, что-то записано невидимыми чернилами… Вы слышали о таких? Ваши предки пользовались чем-то подобным?

Я задержала дыхание. От этого ответа зависело многое.

— Невидимые чернила, — задумчиво протянул индеец. — Да, пожалуй… Я припоминаю, что мой учитель упоминал о таких. Мол, в древних трактатах часть записей велась именно ими, чтобы уберечь знание от непосвящённых или, того паче, чужаков.

— А как их проявить, вы знаете? — спросила с нетерпением я.

— Думаю, да, — шаман улыбнулся. — Я во время своего обучения вел записи с рецептами зелий и снадобей. Мой бенефактор ругался за это, требуя запоминать все наизусть, но я, на наше счастье, все равно втихаря продолжал записывать. Мне нужно просто найти подходящую запись.

Дон Диего замолчал, а я пристально и выжидательно уставилась на него.

— Ладно, ладно… Я понял, сейчас же пойду поищу. Какие вы нетерпеливые, — фыркнул он и встал из-за стола.

— Меня время поджимает, — буркнула я.

Старик ушел в свою комнату, а мы остались ждать за столом. Впрочем, томиться в ожидании долго не пришлось. Минут через семь шаман вернулся с тетрадкой в руках.

— Вот, нашёл, — он провел пальцем по исписанной мелким почерком странице. — У меня даже почти все ингредиенты есть… Не хватает только одной травы… Но она растет в наших краях, неподалеку… В паре часов езды…

— Значит, вы сможете приготовить… «проявитель»? — спросила я. Огонёк надежды разгорался все сильнее. Конечно, не факт, что в манускрипте действительно написано что-то ещё, а если и написано, то неизвестно сможем ли мы воспроизвести весь ритуал, но я решила последовать совету Квентина и устранять сложности по мере их появления, не забегая далеко вперёд… Иначе, я бы просто увязла в депрессии и опустила руки.

— Думаю, смогу. Мне нужно лишь достать недостающий ингредиент.

— А где ваш мопед, дон Диего? — внезапно спросил Грэгори.

Шаман бросил взгляд на меня, потом на полукровку и хитро улыбнулся.

— Он в горах. Я спрятал его, когда увидел вас. Иначе вы бы вряд ли согласились меня подвезти, верно? А мне было очень любопытно познакомится с существами из других миров.

«Вот ведь старый хитрый хрыч», — в мыслях усмехнулась я.

— Возьмите мою машину, — предложил археолог.

— Спасибо, Грэгори. Не откажусь, — улыбнулся индеец.

— Тогда поехали? — парень начал подниматься со своего места.

— Нет, Грэгори. Ты не можешь поехать со мной! — покачал головой шаман, чуть нахмурившись.

— Почему? Опять ваши тайны? Мне что подписку о неразглашении подписать? Я не расскажу никому, где растет эта трава и как она выглядит! — возмутился археолог.

Хозяин дома рассмеялся.

— Дело не в этом. Если бы я тебе не доверял, то вообще бы не стал с тобой общаться… Просто то место, куда я еду, опасно для людей.

— Мы только что в буквальном смысле ограбили местного мафиози, — подбочинясь, заявил учёный. — Так что я справлюсь с опасностями.

Я мысленно отвесила Грэгори воображаемую затрещину. Ведь умный же человек, а за языком не следит. Ну к чему старику эта явно лишняя информация?

— Значит, Родриго вам не по старой дружбе и доброте душевной манускрипт отдал, — фыркнул шаман. — Что ж, я так и предполагал… Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Грэгори, но там опасность совсем иного рода. И, боюсь, ты не сможешь ей противостоять.

— Да что же там такое⁈ — воскликнул обескураженно археолог.

— В ту местность частенько проникают сущности…

— Сущности? — переспросил Адисон. — Вы имеете ввиду…

— Да. Дарнии, — кивнул дон Диего.

— Погодите… — я совсем запуталась, — вы же говорили, что Мексика под щитом, и сюда нельзя открыть портал? И что менталы после изгнания того… Тат… Тет… Черт! Как там его звали⁈ Ну, вы поняли… Короче, менталы больше не могут проникнуть сюда… Так… Стоп… А кого же вы тогда изгоняет из местных? — мои мысли побежали дальше, и я так и осталась сидеть с открытым ртом. И почему я обратила внимание на эту несостыковку только сейчас?

Шаман хихикнул.

— Закрой рот, а то муха залетит, — беззлобно пошутил он. — Мексика действительно под щитом. И сюда нельзя открыть портал, как и отсюда в другие миры. Поэтому существа с физическим телом и большинство дарниев проникнуть на эту территорию не могут… Кроме самих мелких, принадлежащих низшим рангам. Их энергетический сгусток настолько неплотен, что просачивается сквозь завесу щита. Особенно легко они это проделывают в местах с отрицательными эманациями, там где много людского гнева, злости, ревности, зависти и уныния… Кроме того, во время изгнания Татхамуттридвард очень сильно сопротивлялся… — индеец сделал паузу.

Могу себе представить. Чувак нагрел себе местечко, создал супер империю, а теперь его гонят взашей, да ещё и соплеменники подключились…

— Как говорил Квентин, Татхамуттридвард был очень силен и, сопротивляясь, он повредил ткань пространства нашего мира. В месте его изгнания образовались микроскопические трещины, ведущие в подпространство. Физическое тело через них не пройдет, как и большинство менталов среднего и высших рангов… А вот дарнии самых низших рангов просочиться могут.

— Но менталы не способны существовать в нашем мире без носителя! — в моей голове по-прежнему оставались несостыковки.

— Через трещины в то место просачивается подпространство, так что это уже не совсем наш мир, и мелкие менталы могут пребывать там недолго. Если почуют неподалеку человека, а точнее его негативные эманации они создадут для него мираж, чтобы завлечь в эту область, а затем вселятся в него.

Бррр… Кошшшмаррр… У меня мурашки побежали по позвоночнику. Прямо сюжет для ужастика.

— А зачем такие сложности? — поинтересовался Адисон, которого, кажется, не так впечатлил этот рассказ. — Ведь менталы могут легко открывать порталы в других местах. Зачем эти игры?

— Ты сам ответил на свой вопрос. Потому что они хотят поиграть. С едой, — объяснил шаман.

— Ладно… Я все понял, — Грэгори шлепнулся пятой точкой обратно на стул. Кормить собой очередного дарния у него явно не было никакого желания.

— Зато я могу поехать! — заявил Адисон и потёр ладошки, а затем состроил щенячьи глазки: — возьмите меня с собой, ну пожаааалуйста.

Дон Диего посмотрел на его гримасы, улыбнулся и встал из-за стола.

— Зачем это тебе?

— Как зачем? — от удивления глаза полукровки стали размером с блюдца. — Это же такой шанс узнать новое, увидеть своими глазами, научиться… Его никак нельзя упускать… Я ведь тоже исследователь…

— Хорошо, поехали, но будь осторожен, ты всё-таки наполовину человек… Вдруг какой-нибудь особо голодный и очень глупый ментал решит, что ты подходящая цель. Сильного вреда он тебе конечно не нанесет, скорее, наоборот, сам пострадает от твоей магии, но полчаса головной боли обеспечит, — согласился индеец.

— А как же вы, дон Диего? Вы не пострадаете? — заволновался Грэгори.

— Нет, — усмехнулся старик. — Менталы в том месте настроены на негативные человеческие эманации. А я умею контролировать свои мысли.

— Хм… Так я тоже умею, — археолог скрестил руки на груди.

— Да неужели? — ухмыльнулся шаман. — А ну-ка… Вот сейчас совсем не думай о сочном, спелом, хрустящем, полном сладкого сока красном яблоке… Что? Потекли слюнки?

Грэгори шумно сглотнул, признавая свое поражение.

— Вы слишком аппетитно его описали, что бы не думать о нем, — развел руками парень. — И потом, это же не негативные мысли.

— От негативных мыслей избавится ещё сложнее, чем от позитивных. Замечали за собой, что можете час кряду обсасывать какое-нибудь негативное событие в своей жизни, тогда как положительным моментам радуетесь от силы полчаса, а затем снова переключаетесь на сложности? — индеец посмотрел сначала на ученого, потом на меня. Мы оба кивнули.

— Да, действительно, есть такое дело, — призналась я. — И если честно, это очень раздражает. Почему я не могу радоваться своим победам хотя бы столько же по времени, сколько я огорчаюсь поражениям?

— Это особенности человеческого мышления, приобретенные нами в ходе эволюции. Для выживания важно, чтобы мы были сконцентрированы на препятствиях, стоящих перед нами, те что позади уже недостойны внимания. Для эволюции имеет значение только выживет ли особь, а степень ее счастья — дело десятое. Поэтому мы должны учиться отпускать свой негатив и больше внимания обращать на позитивные моменты.

— Это легче сказать, чем сделать, — вздохнула я.

— Да, непросто, но возможно… — кивнул дон Диего. — Это приходит с практикой.

— Значит, вы просто настраиваетесь на позитивные мысли и едете в то место? — спросил Грэгори.

— Нет, — улыбнулся шаман. — Не совсем. Человеческий ум, наполненный мыслями — это словно река. Причем, у большинства людей река очень бурная. Вы можете стараться думать в позитивном ключе, меняя мысли одну за другой, но единственная, почти незаметная маленькая мысль способна в мгновение ока сменить весь настрой и направить поток в негативное русло. Вы и глазом моргнуть не успеете. Поэтому я настраиваюсь только на одну мысль и думаю только ее. Это своеобразная медитация…

— Думать только одну мысль, — протянул Грэгори. — Это интересно.

— Это может оказаться непростым для начинающих, но ты можешь попробовать.

Археолог прикрыл глаза, спокойно вдохнул… И… Через несколько секунд разочарованно открыл глаза.

— У меня сейчас наверное сотни мыслей в голове пронеслись. Как вы это делаете, да ещё и с открытыми глазами? — удивлённо спросил он.

— Ну, я же не первый год этим занимаюсь, — рассмеялся индеец. — Начни с чего-нибудь попроще. Попроси Лексу показать тебе практику. Уверен, она знакома хотя бы с одной. Ну, что, Адисон, — шаман повернулся к полукровке, — поехали?

Полукровка с энтузиазмом кивнул. Старик поднял лежащую в углу у печи сумку для сбора трав, закинул ее на плечо, взял у Грэгори ключи от машины и направился к выходу. Адисон потопал за ним.

— Обед в печке, поешьте! — крикнул индеец уже с порога.

— Спасибо! — крикнула я в ответ. В животе заурчало. Пообедать, и впрямь, не помешало бы. В кафе мы и кофе-то попить не успели, а в доме Родриго были только лёгкие закуски. Да и те мне в горло не лезли.

Но прежде чем набивать пузо до отвала мне хотелось попрактиковать. Слова дона Диего напомнили мне, как давно я не выполняла свою формальную практику. Поэтому я прихватила коврик, на котором не так давно медитировал Адисон, и направилась на задний двор.

— Лекса! Ты не будешь обедать? — окликнул меня Грэгори.

— Буду, чуть позже. Но ты, если хочешь, можешь поесть сейчас, — я обернулась к ученому.

— Ты собираешься медитировать… Сейчас? — парень указал глазами на коврик, который я зажала подмышкой.

— Ага… Рекомендуется это делать на пустой желудок.

Археолог топтался на месте, то теребя свои пальцы, то засовывая руки в карманы. Он явно смущался и нервничал.

— Грэгори, что-то случилось? — я подошла к нему поближе.

— Ты действительно знакома с практиками медитации? — спросил Грэгори.

— Да, конечно. А ты нет? — немного удивилась я.

— Нет. А почему ты так удивляешься? — поднял бровь парень.

— Ну… Ты знаешь восточные языки… Санскрит… И ещё какие-то… И легенды… Ты, вообще, много чего знаешь…И потом, ты же живёшь в Калифорнии. Там все в курсе, что такое медитация.

— Я знаю, что это такое. В теории… Видишь ли, я изучал все эти вещи: языки, мифы, древние легенды, науки… Но… Я никогда не практиковал сам… То есть попробовал пару раз… И у меня ничего не получилось… Хотя я старался… Но не добился результата. И бросил, решил, что это не для меня. Что у меня слишком научный ум, и на мне эти практики не работают, — развел руками археолог.

Я не сдержалась и рассмеялась в голос.

— Я дурак, да? — улыбнулся Грэгори. — Я знаю это сам. До знакомства с доном Диего, я считал себя очень образованным, многознающим и может быть даже мудрым. А после встречи с ним, мне начало казаться, что в своем обучении я упустил самую важную часть.

— Вы оба как птицы с одним крылом, — вмешался в наш разговор Квентин. От неожиданности мы вздрогнули. Я так и не привыкла к его внезапным фразам после долгих часов молчания. Если, вообще, можно привыкнуть к чужим мыслям, вдруг и без предупреждения появляющимся в твоей голове.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил учёный.

— Есть такое выражение, что теория и практика — это два крыла, благодаря которым птица может летать. Ты, Грэгори, хорошо изучил теорию, но совершенно пренебрег практикой. А ты, Лекса, немного знакома с практикой, но не знаешь теорию.

— Немного⁈ Хей, полегче! — возмутилась я. — Это классическая практика осознанности…

— Да. Она хороша. Но есть ещё много других.

— Мне и этой хватает! — ляпнула сгоряча я. Вот дёрнул меня черт за язык, не сдержалась. Квентин, наверняка, знает много полезного и мог бы научить… Эх, горячие мамины гены снова вышли из под контроля. А дарний замолчал.

— А откуда ты знаешь эту практику? — спросил археолог. — Ты где-то проходила обучение?

— Да. Весь наш пожарный отряд его проходил. Мы попали под программу. Сейчас у нас очень многие обучаются… Врачи, полицейские, пожарные… Ну, знаешь, те люди, которые по долгу службы каждый день сталкиваются со стрессовыми ситуациями…

— Тебе помогает?

— Учитывая, какой у меня в детстве был взрывной характер и в какую ситуацию я сейчас влипла, — я горько усмехнулась, — если бы не эта практика, со мной невозможно было бы иметь дело… Ты по-прежнему настроен скептично?

— Нет, уже нет… Знаешь, я прочел кучу исследований о положительном влиянии медитаций на психологическое и физическое здоровье. Многие, конечно, оказались маркетинговым ходом, но некоторые действительно можно считать достоверными научными экспериментами. И я был удивлен узнав, что практика не только помогает людям при стрессах и депрессиях, успокаивает и налаживает сон, но даже понижает давление и уменьшает воспалительные процессы. Не говоря уже о том, что она улучшает способность к концентрации, внимательность и память. А ещё замедляет старение мозга… Я сначала сам не поверил… Ну, с концентрацией и внимательностью понятно — они тренируются в ходе медитации. Но действие на давление и воспалительные процессы… Я залез в научные статьи… И да, там описывалось заметное снижение продукции гормонов стресса и провоспалительных факторов — простагландинов… И много исследований мозга с МРТ…

— И ты проникся идеей медитации, но так до сих пор и не начал регулярно практиковать? — улыбнулась я.

— Что сказать, я идеальный теоретик, — рассмеялся в ответ археолог, а затем тихо добавил: — мне бы хотелось, чтобы ты меня научила. Рассказала о тонкостях… Потому что, когда я пробовал практиковать сам, я, видимо, делал все неправильно.

— Конечно, — согласилась я. — Только захвати что-нибудь на чем можно сидеть… Коврик или подушку.

Археолог огляделся по сторонам, прошёлся по комнате и снял с печи небольшой коврик, похожий на тот, что был у меня.

Мы вышли на задний двор, расстелили тряпицы и сели.