Военный инженер товарища Сталина 1

Глава 22

1944 год.

Антарктида. Новая Швабия. База-211.

Видя, что русские рвут по швам все линии фронта, Гитлер озабочился покинуть столицу Третьего рейха — покинуть как можно скорее. С этой целью в рейхсканцелярию были вызваны Борман с Гиммлером.

— Маршалы Конев, Жуков и Рокоссовский наседают на наших доблестных защитников со всех сторон, господа! — принялся он мерить шагами роскошный кабинет. Впрочем, он раньше был роскошным. Сейчас из стен канцелярии выносилось все, что представляло собой ценность: ковры, гобелены, скульптуры, портреты. О последних Гитлер жалел особенно. Ведь на них красовался он сам!

— Позвольте высказать мысль, мой фюрер, — в почтительном поклоне склонился льстивый Борман.

— Говорите, мой друг, — бессильно плюхнулся в кресло правитель. Гиммлер, блестя стеклами пенсне, услужливо подал стакан с соком.

— Как нам стало известно из разведданых, в советских войсках тайно действует какой-то неизвестный инженер, обладающий знаниями технологий грядущего века.

— Это что за чертовщина такая?

— Не чертовщина, мой фюрер. Секретный агент доложил, что некий конструктор, скрываемый от всех Советами, действительно имеет отношения к последним победам русских. Это он разработал новинки «Катюш». С его знаниями были усовершенствованы самолеты Ильюшина, Лавочкина и Яковлева. Если посудить, то эти три авиаконструктора собраны в одном пункте, в одном штабе одного фронта. Плюс там некий Королев и генерал Костиков — создатель «Катюш».

— Продолжайте. Мы уже слышали эти сведения, когда находились прошлый раз в бункере.

— Если столько ведущих конструкторов собраны сразу в одном направлении, то возникает мысль о тайном оружии русских. И вот мы его получили. На Германию летят сотни и сотни механических жуков. А сам зачинщик проекта остается для нас неизвестным.

— Хвала вашей разведке, Генрих! — уколол фюрер Гиммлера. — Что предлагаете?

Оба нациста переглянулись. Как известно, они питали недоверие друг к другу, но теперь решалась судьба всей Германии. Тут было не до сантиментов.

— Мой подчиненный Отто Скорцени сможет вывезти вас из Берлина, — помявшись, озвучил Гиммлер. — Если русские займут его пригороды, — поспешил добавить он.

— Вы хотите сказать, не «если», а «когда»?

— Ну…

— Не лукавьте, Генрих. Вы хотели сказать «Когда русские займут его пригороды». Я верно понял? Не если, а когда! И когда, по-вашему, это случиться? — вскочил с кресла.

Гитлер начинал бушевать. Когда приступ бешенства накатывал на него сплошной волной ярости, все старались держаться подальше. В эти минуты он брызгал слюной, источал ругательства, швырялся листами документов. Мог запросто попасть какому-нибудь маршалу или адмиралу в лицо.

— Когда? Когда, я вас спрашиваю? Не если, а когда русские войдут в Берлин?

Он вплотную приблизил искаженное гневом лицо к пенсне Гиммлера. Дыхнул смрадным запахом: внутри фюрер уже давно разлагался. Органы пищеварения источали миазмы подгнившей плоти. Гиммлер подобострастно выдержал. Отчеканил по слогам:

— По данным нашей разведки и отделу аналитики, русские войдут в Берлин уже в январе.

И умолк, сам испугавшись своей оценке.

Гитлер сразу обмяк. Повалился в кресло. Адъютант поднес две таблетки. Запил стаканом с водой. В углу от страха съежились две секретарши. Фюрер, казалось, провалился в прострацию.

— Потому вам и надо срочно покинуть Берлин, — пришел на выручку Гиммлеру Борман. — Наш подводный флот под руководством Деница уже перевез в Антарктиду несколько караванов. В них находился золотой запас рейха, ценности, картины, оборудование и несколько партий здоровых молодых людей обоего пола. В качестве генетического фонда империи.

— Антарктиду? — всполошился Гитлер? — Вы предлагаете мне Антарктиду?

— Есть еще Аргентина, но там вы слишком известны. Есть Сенегал и Сьерра-Леоне в Африке. Но там могут достать союзники. Есть, наконец, Корсика. Но она близко от Франции.

— Я знаю, где Корсика! — в исступлении выдохнул Гитлер. — Но вы мне предлагаете ледовой континент!

— Пока, на данный момент, это самое безопасное место для зарождения нового рейха, мой фюрер.

Тот обхватил руками голову.

— Что я скажу нации? Что я объявлю своему народу? Что я бежал из Берлина как вшивая собака?

— Мы не будем оглашать ваше отбытие. Все случится внезапно. Тайно, под покровом секретности.

Гитлер притих. Размышлял. Потребовал карту. Принесли два адъютанта, расстелили на широком дубовом столе.

Вмиг постаревший глава Третьего рейха неуклюже приблизился. Руки дрожали. В дверях канцелярии возникли два генерала. На прием пришли чиновники и бонзы, входившие в близкое окружение Гитлера.

— Пусть заходят, — распорядился он.

Окружили стол. Здесь собрались все, кто был посвящен в тайный отъезд своего фюрера. Слово взял адмирал Дениц:

— Вот здесь швартуются субмарины моих караванов, герр Гитлер, — указал адмирал на точки швартовок. Побережье Антарктиды было испещрено флажками, пунктирами, указателями тех или иных подземных объектов.

— Новый Берлин, — так мы назвали будущий оплот нового рейха, — высокопарно заявил он. — Я отдал указания коменданту объекта о строжайшей секретности операции. До поры до времени вам, мой фюрер, надлежит оставаться инкогнито. Караваном субмарин вас доставят под видом агента службы Бормана. Будет знать только комендант Нового Берлина и два его помощника. Плюс Скорцени, плюс три ваших помощника из сферы обслуги. И отборный проверенный взвод охраны.

— Я, великий фюрер, отец германской нации, и буду каким-то агентом?

— На первое время, мой фюрер. Это на случай, если союзники с русскими бросятся по вашим следам. Простите, — вытянулся во фрунт адмирал, — но вам следует сбрить ваши усы. Они слишком известны всему миру.

Гитлер бессильно опустил дрожащие руки. Теперь за него решали его же соратники, его подчиненные. Усы не проблема. Они действительно представляли угрозу.

— Также вам изменят прическу, цвет волос. Вставят новые пломбы. В глаза поставят изменчивые линзы. Они изменяют цвет. Введут имплантат.

— А это еще для чего?

— Он слегка изменит вашу походку. Вашу стать.

Гитлер молчал, подавленный. Не мог оправиться от потрясения.

— И голос, мой фюрер, — продолжал Дениц. — Поскольку ни один врач на планете не может изменить пациенту гортань, то вам надлежит первое время не выступать публично и не входить в контакт с кем бы то ни было. Исключение составит ваша команда обслуги, охрана, помощники и комендант с двумя помощниками. Для остальных на Базе-211 вы агент структуры Бормана. Я сказал все! — отступил адмирал.

— Караван тайной доставки готов, — доложил его помощник. — Теперь о технической части. Вот здесь, — он развернул план-схему подводной лодки, — будет ваша каюта. Рядом Скорцени. Лодка повезет в Антарктиду запасы минералов и удобрений. В состав каравана будут входить грузы с ртутью, ураном, рудой и железом. Другие лодки повезут части агрегатов, кранов, бурильных установок, экскаваторов и прочей техники. Новый Берлин только строится, и по легенде, вы — один из агентов-консультантов. К вам не будет доступа. Вас оградят от всех ненужных посетителей. Как и сказал мой адмирал — вы для всех в качестве инкогнито.

— И что дальше? — взвился яростью Гитлер. — Я брошу свою нацию, свой народ! Что дальше? Буду превращаться в ледышку в этой вашей «базе двести одиннадцать»?

— Придется, мой фюрер, — выступил вперед адмирал Канарис, до этого хранивший молчание. Все повернулись к нему. Две миловидные фройляйн принесли подносы. На них коньяк, закуски, чай — кому, что на выбор. Гитлер обмяк. Постарел. Свалился в кресло. Вяло махнул рукой.

— Продолжайте.

— Союзники с русскими будут строго следить за каждым вашим шагом. Они и сейчас следят. Эти механические автоматы, кружащие высоко-высоко над Берлином, уже сейчас передают русским съемки наших объектов. Как развита эта технология, мы не знаем. Но русские получают сведения буквально о каждом нашем шаге.

— Что предлагаете?

— Начиная с этой минуты, мой фюрер, вы уже не Гитлер. Простите. Вы не вождь нации. По документам вы агент структуры Бормана. Ваше имя, — протянул Канарис пачку документов с гербами рейха, — отныне вы Густав Фридрих Кролль. Да-да, Кролль. Таким был когда-то человек, уже исчезнувший из памяти людей. Его никто не знал и не знает. Он возродился заново. В вашем, разумеется, измененном обличьи.

Канарис щелкнул пальцами. В дверях возникли фигуры в белых халатах.

— Вам изменят облик, прическу, походку, цвет глаз. Это штат специалистов, подобранный тайно от всех. Из этой комнаты вы выйдете уже другим человеком. Хайль Гитлер!

— Зиг хайль! — вскинули все руки.

Гитлер сидел ошеломленный. Подавленный. Он стал ручным.

Специалисты принялись отгораживать ширмой пространство для хирургической операции. Расставили стол, кресло, подголовник, капельницу. Подключили оборудование. Разложили инструменты, приборы. Установили экранное зеркало. Когда обговорили последние детали отбытия, и все удалились, он язвительно обратился к Борману с Гиммлером:

— Надеюсь, мне позволят забрать с собой Еву?

— Так точно, мой фюрер! Это даже не обговаривается.

— И на том спасибо, — гневно оборвал фюрер. — Хоть женщину мне оставляете. Я теперь без империи, без народа, без нации.

— Мало того, вы можете взять с собой кого угодно из своих близких.

— Адъютантов? А кто у меня еще остался из близких? Я одинок, господа. Одинок. — На миг задумался. — Разве что моего любимого пса Блонди.

Гитлер свистнул. В канцелярию вбежала немецкая овчарка, известная впоследствии всему миру по снимкам в архивах.

— Блонди, крошка моя! — потрепал он за ухом. — Нам с тобой предстоят снега и забвение. Льды и безмолвие. Забытье и бесславный конец.

Принимая последние на сегодня таблетки, фюрер жестом отпустил Гиммлера с Борманом.

Теперь он был во власти хирургов, логопедов, анатомов, дантистов. После окончания операции их тайно ликвидируют.

А пока… пока он все еще Гитлер.

Но скоро станет Густавом Фридрихом Кроллем.

Скорцени в спешном порядке покинул берег шестого континента, спустя шестнадцать дней прибыв в порт Мухафасы. Караван субмарин под кодовым названием «Ледяной дом» отбыл тайно с одной из секретных верфей Суэца. Перед этим новоявленный Густав Фридрих Кролль, изменивший внешность до неузнаваемости, был под покровом ночи вывезен из Берлина. Там герра Кролля поместили в самолет. Сопровождали только лица, бывшие в самом узком кругу фюрера. Тут же с ним находилась и Ева Браун. Овчарку Блонди запустили в салон самолета последней. Перелет через половину Европы и часть Северной Азии прошел успешно. Союзники пока не напали на след Гитлера. Весь германский народ по-прежнему полагал, что их вождь рейха находится в столице.

— И долго мне так быть инкогнито? — жаловался фюрер своим адъютантам. С собой прихватили самое необходимое, включая наиважнейшие документы нацистской партии. Ни золота, ни нарядов Евы, ни роскошных картин не брали. Этим занимался Борман. Отдельным рейсом на самолете был доставлен сопровождающий груз. Отныне для Гитлера с Евой самым лучшим средством защиты будет теплая обувь с меховой одеждой. Они летели на Юг, как ни странно. На Южный полюс, Южный континент — во льды, подземелья, бурильные тоннели.

Скорцени встретил фюрера в Суэце. Тотчас, тайно ночью, группа беглецов была переправлена на субмарины. Караван состоял из вереницы восьми подлодок, ушедших под воду, как только покинули Аденский залив. Потом был Индийский океан.

— Мой фюрер, позвольте вам показать план Нового Берлина, — развернул в каюте схему Скорцени. Ева с любопытством последовала за своим кумиром на край света. Сейчас, в каюте они были втроем. Снаружи на посту стоял личный охранник. Лодки шли в подводном режиме. Русских здесь не было. Воды Индийского океана казались безопасными для беглецов.

— Мы ведь бежали! — неустанно повторял Гитлер, хватаясь за голову. — Постыдно позорно бежали! Бросили нацию, бросили германский народ! Что скажут в Берлине?

— Город все равно будет сдан русским, мой фюрер, — успокаивал Скорцени. — Вы для всех покончите жизнь в бункере. Борман позаботится об этом. Вы и ваша супруга.

— Супруга? — ахнула Ева.

— Яволь, моя госпожа. Для всех вы тайно обвенчаетесь в бункере. Потом найдут якобы ваши тела. Все предусмотрено. Для мировой общественности вы уйдете из жизни по-рыцарски, герр Кролль. Теперь все будут называть вас только так.

— Я Гитлер! — пафосно вскричал пассажир каюты. — Я глава Третьего рейха! Я создал Империю! Я… — и сразу как-то обмяк. Лег на койку. Ева подала лекарство, предписанное доктором Кохом. Он тоже следовал за фюрером, был в соседней каюте, остался верным и преданным другом. Вот и все окружение некогда бывшего всемогущего диктатора. Собака, супруга, доктор, адъютанты, команда обслуги, две секретарши, группа охраны. Двадцать шесть человек, оставшиеся при Кролле вместо Империи.

— Я потерял все, — ушел в апатию Гитлер. — Давайте ваш план Нового Берлина, Отто. Он стал называть Скорцени по имени.

Тот с готовностью принялся отмечать карандашом участки и точки, где фюреру предстояло жить. Жить или существовать — не одна ли разница? Антарктиды была последним оплотом, где мог спрятаться великий диктатор. Ему изменили внешность. Подтянули лицо. Вставили имплантанты. Теперь это был респектабельный тайный агент ведомства Бормана. Без усов щеточкой, без крикливого голоса и диктаторских вольностей.

Комендант Базы-211 был предупрежден. Головная субмарина вошла в ледяной тоннель, когда комендант отправился лично встретить фюрера германской нации. Почетный караул запретили. Никто не знал, что в пришедшем караване присутствует столь высокий гость. Когда субмарина в числе других подлодок пришвартовалась у подземного пирса, по трапу сошел некий господин, державший под руку миловидную даму. Следом на поводке вели овчарку. Комендант не узнал фюрера.

— Не узнал он, не узнают союзники с русскими, — шепнул Скорцени на ухо.

Церемония встречи была скромной. Агента ведомства Бормана тотчас оградили от любопытных глаз. Четыре вагонетки без окон покатили группу прибывших, пока у подлодок началась разгрузка. Сновали рабочие узники. Стояли в оцеплении эсэсовцы. Светили прожекторы. Из динамиков раздавались команды. Двигались ленты транспортеров. Сгружались контейнеры, ящики, мешки, цистерны. На ледяной континент привезли ртуть, металл, механизмы, приборы. Из соседних подлодок на пирс спускались молодые люди юного возраста обоих полов — генетический фонд будущего рейха. Им предстояло стать новым поколением подземных глубин.

Если кто и заметил новоявленного агента, то безразлично скользнул взглядом мимо. Предстояли три дня разгрузки каравана — до незнакомца никому не было дела.

— Прошу сюда, герр Кролль, — услужливо показывал путь комендант.

Вагонетки встали у развилки железнодорожной колеи. Здесь стоял семафор. Все рукава коридоров и шахт были прорублены под толщей вековых льдов. Свет подземных прожекторов просвечивал вечную мерзлоту, словно прозрачный пудинг, застывший на блюдце. Колоссальные по размерам колодцы уходили в недра льдов и земли. Сверху нависали отшлифованные блоки громадных размеров. Внутри прорубленного во льдах амфитеатра могли уместиться пирамиды Египта!

— Ох! — поминутно вздыхала потрясенная Ева.

Две секретарши, одна помощница — вот и вся её женская компания, не считая нескольких десятков нацисток женского батальона обслуги. Плюс гражданские девушки нового генофонда Германии. Но те обитали отдельно.

— Здесь будет ваша столовая, — знакомил с инфраструктурой комендант базы. — Здесь бассейн. Там кинозал. Дальше оранжереи с теплицами. Для госпожи Браун… — комендант осекся, тут же поправившись, — простите, для госпожи Кролль есть даже зверинец. В нем различная живность, доставленная с материков. Есть баня, парикмахерская, салон всевозможных услуг. Пекарня, огороды, молочная форма. За правым крылом подземного комплекса расположена верфь, где уже налажено производство подводной техники в условиях вечной мерзлоты. Под тоннелями левого крыла располагаются лаборатории, технические цеха. У нас есть даже собственная обсерватория с мощнейшим телескопом, в который можно изучать космос.

— Все это интересно, — оборвал агент Кролль, как он теперь значился по документам. Цвет глазных линз изменял его взгляд. — Все комплексы вы мне, любезный герр Готт, покажете позже. Как меня уверили, нам здесь теперь предстоит обитать до скончания века.

— Но, мой фюрер… — осекся комендант Готт. — Герр Кролль, простите. Все это вам необходимо знать, чтобы до поры до времени не покидать территорию.

— Насколько до поры?

— Ближайшие два года, герр Кролль. Таковы мне даны указания Борманом. Как только падет Берлин под натиском русских, все разведки мира бросятся искать ваши следы.

— Меня уверили, что сфабрикованная сцена самоубийства не вызовет сомнений у союзных держав.

— Все это верно. Но скептики всегда есть во всех структурах. Безупречная инсценировка вашей смерти только на время может притупить бдительность разведок. Потом начнутся судебные мировые процессы. Нам бы не хотелось, чтобы слух, что фюрер нацистской партии укрывается во льдах Антарктиды, просочился сюда.

— Поэтому мне придется сидеть взаперти в ледяной клетке два года?

— Ради вашей безопасности — да. Два года, ни меньше.

На этом их первая встреча закончилась.

Бывший фюрер великой Германии отныне стал обитателем шестого континента Земли.