Ведьмак в теле Маркиза 3

Глава 6

Я прыгнул прямо в чернильную поверхность стены и… реальность буквально взорвалась! Дыхание перехватило, словно я оказался на вершине самой высокой горы. Ни звука, ни запаха — только абсолютная темнота вокруг. А потом пришло странное ощущение — я не падал и не стоял, а просто… висел в пустоте? Не знаю, но тело как будто потеряло вес, как бывает в тех снах, где ты летаешь.

Но долго это не продлилось. Желудок внезапно скрутило, словно невидимая рука схватила мои внутренности и сжала их. Тошнота, потеря ориентации… Единственное, что я понимал, так это то, что я падаю. А затем удар! Воздух вышибло из легких с такой силой, что перед глазами вспыхнули искры. Спина превратилась в одну сплошную болевую точку, позвоночник, казалось, бился в агонии, отказываясь повиноваться.

Лежа в кромешной тьме, я напряженно прислушивался, пытаясь уловить хоть какой-то звук. Ну, или почуять хоть какой-то запах. Ничего. Абсолютная пустота, словно мир вокруг вымер. Нет, не вымер, а просто исчез вместе со всеми свойственными ему атрибутами. Или это просто я оглох и потерял обоняние? Нет, вряд ли… Свое собственное сбившееся дыхание я все еще слышал.

Попытка встать закнчилась провалом — тело попросту отказывалось слушаться. Ладно, коль уж я двигаться не могу, то хотя бы займусь анализом ситуации. Итак, Марта… С ней что-то не сходится. Была ли она на стороне Блэквуда? Если это была ловушка, то почему старик так взбесился, когда мы ушли? А если не ловушка… то что она такого может знать?

И эти существа, с которыми мне только что пришлось сражаться… Определенно это не оборотни. Совершенно другой запах, а если быть точным, то его полное отсутствие. А их природные источники… такого я еще не видел! Единый резервуар силы вместо привычных каналов.

Какие еще сюрпризы может преподнести мне эта милая Изнанка? Похоже, у неё богатый выбор тварей на самый искушенный вкус.

Пока же складывается довольно любопытная картина: измененные маги становятся оборотнями, а ведьмаки превращаются в эту непонятную хрень. Хотя, сложно сказать, кто сильнее — я просто оказался не готов к их нечеловеческой скорости. В следующий раз буду умнее… если, конечно, этот следующий раз настанет.

Зрение постепенно возвращалось. Я уставился в небо и застыл. Надо мной раскинулся черный купол, усыпанный мерцающими огоньками. Это звезды? Сейчас ночь? Но ведь было же утро… Хотя какая разница — ночь, утро? Сейчас есть проблемы поважнее.

Я перешел на духовное зрение, оценивая повреждения. Хорошая новость — я жив, и непосредственной угрозы жизни нет. Теперь плохие новости… их куда больше! Обе руки сломаны, с ногами похоже такая же история. Всё тело покрыто ранами. Некоторые глубокие, прямо до кости. А позвоночник… теперь понятно, почему я не могу двигаться. Там такое месиво, что удивительно, как я вообще что-то чувствую ниже шеи…

— Тьфу! — Я дернул головой, выпустив меч из зубов. Надо же, умудрился не выронить его при падении. Падении… Точно, я словно сиганул в пропасть без дна. И где я теперь?

Но самое паршивое — моих людей здесь нигде не видно. И не слышно. Кстати, об этом предупреждали и Артур, и Марта. Каждый входящий в Изнанку попадает в свой «карман» реальности. Но выбора у нас не было. С теми тварями они бы не справились. Их бы просто порвали в мелкие клочья… Нет, не хочу даже думать об этом! Здесь у них хотя бы есть шанс выжить. Призрачный, конечно, но есть…

Ладно, хватит рефлексировать. Нужно заняться восстановлением своего несчастного тела, пока я не превратился в легкую добычу для местных обитателей.

Десять мучительных минут ушло на то, чтобы дотянуться до кармана и нащупать карту «жизнь». Использовать сейчас? Нет, это было бы слишком простым решением. Уверен, впереди меня еще ждут испытания посерьезнее. Но держать карту наготове все же не помешает.

Я закрыл глаза. Теперь предстояло самое сложное — восстановить своё изломанное тело с помощью природного источника и элемента. Времени это займет немало, но выбора у меня нет. Не хочется пока ни с кем из местных встречаться. А судя по тому, что я успел увидеть, в Изнанке водится много интересных созданий…

Для начала я сосредоточился на источнике. После всего произошедшего он был заполнен едва ли на четверть. Зато энергия бурлила в нем, словно кипящий котел. Отголоски недавнего обращения, трансформации — или что это вообще там было — все еще давали о себе знать.

Первым делом направил силу к позвоночнику. Без его восстановления я двигаться не смогу вообще. Элемент потек по телу, но все же что-то было не так. Обычно я чувствую, как энергия движется по каналам, а сейчас… Словно она просто растекалась по всему организму, как вода, впитываясь в каждую клетку.

Странно. Очень странно. Похоже, та тварь внутри меня что-то изменила. Раньше каналы были четкими, как русла рек, а теперь… Теперь всё тело словно стало единым проводником силы. Как у тех существ, что напали на меня.

— Ладно, потом разберусь… — процедил я сквозь зубы, концентрируясь на исцелении.

Позвонки срастались медленно, каждое движение энергии отдавалось вспышкой боли. Но все же я чувствовал, как ткани восстанавливаются, как нервные окончания возвращаются к жизни. Это было похоже на прикосновение тысячи раскаленных игл одновременно.

Постепенно чувствительность возвращалась. Сначала к пальцам ног, потом к коленям. Боль нарастала с каждой секундой, но это была правильная боль, живая. Когда позвоночник более-менее сросся, я занялся руками.

Сложнее всего оказалось с правой. Там перелом был особенно скверным, кости раздроблены почти в труху. Приходилось буквально по крупицам собирать их заново, направляя элемент тончайшими струйками. Пот заливал глаза, каждый вдох давался с трудом.

К тому же приходилось постоянно прислушивался к окружающему пространству. Лежать вот так, беспомощным, посреди неизвестности — то еще удовольствие. Мало ли кто заглянет на огонек.

Источник истощался пугающе быстро. Слишком много повреждений, слишком серьезные травмы. Но хуже всего было другое — процесс шел медленно. Слишком медленно. Словно тело само сопротивлялось исцелению, или же оно просто изменилось настолько, что старые методы отказывались работать как прежде.

Карта «жизнь» жгла карман, маня простым решением. Но нет, нельзя. Пока не время. Это слишком ценный ресурс, чтобы тратить его сейчас. Пока есть возможность справляться своими силами, придется так и поступать, как бы тяжело это ни было.

Примерно час ушел на то, чтобы кости хоть как-то срослись, а мышцы перестали гореть от каждого движения. Не идеально, конечно, и для полного восстановления понадобится гораздо больше времени, но так хотя бы можно двигаться более-менее сносно.

Первая попытка сесть закончилась новой волной боли и сдавленным проклятием. Тело словно налилось свинцом. Голова закружилась так, что пришлось опереться на локоть, чтобы не рухнуть обратно.

— Ну же, — процедил я сквозь зубы, — давай…

Природный источник был почти пуст. Последние капли энергии едва теплились внутри. И все-таки что-то изменилось. Раньше я чувствовал его только в голове, а теперь… теперь он словно растекся по всему телу, став его неотъемлемой частью. Как у тех тварей.

Меч лежал рядом. Тусклая полоса стали в этом странном звездном свете. Я протянул к нему руку. Пальцы дрожали, не желали слушаться, но все же сумели обхватить рукоять. Знакомая тяжесть оружия придала немного уверенности. По крайней мере, теперь я был не совсем беспомощен. Теперь отнять у меня жизнь запросто не получится.

Я попытался встать, опираясь на клинок как на костыль. Колени подгибались, спина отзывалась вспышками боли на каждое движение, но я все-таки поднялся. Осмотрелся вокруг, и… замер от удивления.

Пейзаж вокруг напоминал ночную пустыню. Черные барханы под чужими звездами. Вот только «песок» под ногами был больше похож на пепел, и я сделал по нему несколько первых шагов. Он пружинил при каждом шаге, словно живой, и оставлял за собой слабое свечение. Следы медленно таяли в темноте.

— Добро пожаловать в Изнанку, — пробормотал я себе под нос.

Нужно найти остальных. Но как? В кромешной темноте, без запахов и звуков, в месте, где само пространство, похоже, живет по своим законам, знать которые мне пока не дозволено… Я даже не знал, в какую сторону идти.

Но все же стоять на месте — не вариант. И я решил двигаться вперед, туда, где барханы казались ниже. Где-то там, в этой жуткой темноте, были мои люди, они ждали, когда я их найду. И я собирался сделать это.

Чем дальше я шел, тем более странным казался пейзаж вокруг. Черные барханы постепенно сменялись острыми пиками, похожими на сломанные клыки гигантского чудовища. Они вырастали из пепельного «песка» под такими невероятными углами, словно само пространство здесь издевалось над законами физики.

В этом месте не было ни тепла, ни холода — просто какая-то мертвая, стерильная пустота. Звезды над головой складывались в незнакомые созвездия, а некоторые из них… двигались? Я уже не был уверен, действительно ли это звезды, или же нечто иное, наблюдающее за мной с высоты.

— Изнанка, значит… — пробормотал я, обходя очередной выступ, больше похожий на застывший черный водопад. — Теперь понятно, почему тебя так назвали.

Все здесь выглядело как вывернутая наизнанку реальность. Там, где должны быть плавные переходы — острые грани. Вместо природных округлостей — геометрически правильные формы. А «песок» под ногами… Я наклонился, зачерпнул горсть. Он просочился сквозь пальцы, оставляя на коже слабое фосфоресцирующее свечение. Очень странный песок. Да и песок ли это вообще?

Пейзаж менялся с каждым шагом. Иногда казалось, что я иду по дну высохшего моря — волнистые линии на камнях слишком напоминали следы прибоя. А через несколько метров начинались горные складки, словно кто-то смял здесь саму реальность, как лист бумаги.

Временами попадались какие-то странные образования. Создавалось впечатление, что кто-то разлил здесь расплавленное стекло, и оно застыло причудливыми формами. В их гладких поверхностях отражался свет далеких звезд, создавая иллюзию движения.

Каждый новый поворот открывал что-то необычное. Здесь расщелина, уходящая в бездонную тьму, там — парящие в воздухе осколки камня, медленно вращающиеся вокруг невидимой оси. И везде эта мертвая тишина, нарушаемая только звуком моих шагов.

Я шел вперед, опираясь на меч, как на трость. Боль постепенно притуплялась, или же я просто привыкал к ней. Тело понемногу восстанавливалось, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Но главное — я двигался.

Очередной подъем вывел меня на что-то вроде плато. Я остановился, переводя дыхание, и так и замер от открывшегося вида. Насколько хватало глаз простиралось море застывших форм.

Внезапно что-то привлекло мое внимание. Вдалеке, у подножия одного из «клыков», мелькнуло зеленоватое свечение. Оно было едва заметным, но в этой кромешной тьме показалось мне маяком.

И я двинулся в том направлении, все так же опираясь на меч и прикидывая, насколько быстро могу принять боевую позицию. С каждым шагом свечение становилось все отчетливее, и вскоре я понял его источник.

Кристалл… Небольшой, размером с мизинец, он торчал из черной породы, испуская мягкое сияние. Точно такой же, как нам описывали в лагере — тот самый «начальный», зеленый. Значит, не врали. Это уже интересно…

— И ради этого люди рискуют жизнью? — пробормотал я, разглядывая находку.

Попытался было извлечь его, но камень сидел слишком глубоко. А учитывая мое состояние… Ладно, потом вернусь за ним. Сейчас есть дела поважнее.

Но не успел я сделать и пары шагов, как заметил еще одно свечение — на этот раз голубоватое. А за ним еще одно, красное. И еще… Теперь, когда глаза привыкли к темноте, я видел их повсюду. Разноцветные огоньки, мерцающие в складках этого искаженного ландшафта.

Картина поистине завораживала. Словно кто-то разбросал горсть светящихся камней по черному бархату. Некоторые из них сияли ярче, в других свет едва теплился, но все вместе они создавали весьма причудливый узор.

Внезапно налетел ветер, точнее — единственный и не очень сильный его порыв. Это было первое движение воздуха, которое я почувствовал здесь, и оно донесло до меня какой-то звук. Далекий, на грани слышимости, но определенно… человеческий? Я замер, прислушиваясь. Может, показалось?

Нет, вот опять! Словно кто-то звал кого-то. Слов было не разобрать, но голос… Это был женский голос, полный отчаяния. Лилия?

Я рванулся на звук, позабыв про боль. Перепрыгивал через расщелины, огибал острые выступы, спотыкался о предательски осыпающийся «песок». Голос то приближался, то удалялся, словно играл со мной в какую-то жуткую игру.

А потом я увидел это…

Фигура стояла ко мне спиной. Силуэт, очерченный тусклым светом кристаллов. Длинные волосы, знакомое платье… Сердце дрогнуло.

— Лилия! — позвал я, делая шаг вперед.

Она медленно обернулась, и я застыл. Лицо… это было её лицо, но размытое, нечеткое, как отражение в мутной воде. А глаза… пустые, без зрачков, светящиеся тем же мертвенным светом, что и кристаллы вокруг.

— Сестренка… — прошептала она голосом Лилии, но с какими-то жуткими нотками, от которых волосы встали дыбом. — Где моя сестренка?

Тварь! Я отпрянул, выставляя меч перед собой. Существо, принявшее облик ведьмы, сделало шаг в мою сторону. Его движения были неестественными, дергаными, такие бывают у марионеток в кукольном театре.

— Ты звал меня… — существо склонило голову набок под невозможным углом. — Я пришла…

— Ты не она, — процедил я сквозь зубы, крепче сжав рукоять меча.

— Нет? — оно издало звук, похожий на смех ребенка, и от этого по спине побежали мурашки. — А кто она? Кто ты? Кто мы все здесь?

Сказав это, тварь начала… расплываться. Её очертания становились все более размытыми, пока она не превратилась в колеблющееся марево с едва различимым человеческим силуэтом внутри.

— Изнанка показывает то, что ты хочешь видеть, — прошелестело существо уже другим голосом, многослойным, словно говорили сразу несколько существ. — Или то, чего ты боишься. Грань так тонка…

Я попятился, не сводя с него глаз. Существо не двигалось с места, но его форма продолжала меняться. Теперь в ней проступали черты моей сестры, потом матери, затем снова Лилии…

— Прочь с дороги! — мой голос прозвучал тверже, чем я себя чувствовал.

— С дороги? — существо издало звук, похожий на шелест осенних листьев. — Здесь нет дорог. Только пути. Множество путей. Куда ты идешь? Зачем?

Я стиснул зубы, выпуская одновременно магию и элемент. Клинок окутался черным пламенем, но тварь, казалось, этим ничуть не впечатлилась.

— А-а-а… — протянуло оно с какой-то жуткой заинтересованностью. — Ты другой. В тебе живет… Как интересно…

— О чем ты? — не опуская меча, спросил я. Что-то подсказывало мне, что эта тварь знает больше, чем кажется на первый взгляд.

— Древнее… очень древнее, — существо продолжало менять облики, словно не могло решить, кем ему быть. — Оно спало так долго. А теперь… теперь проснулось. В тебе…

Тварь сделала движение, и мне показалось, что она принюхивается. Её форма на мгновение стабилизировалась, приняв облик какого-то древнего старца с пустыми глазницами.

— Ты пахнешь кровью детей матери, — проскрипело существо. — И еще чем-то… более старым. Тем, что было до них…

— Ты знаешь, что со мной произошло? — я чуть опустил меч, но не расслаблялся при этом ни на мгновение.

— Знаю? — существо издало звук, похожий на треск ломающихся костей. — Я часть этого места! Я видело, как первые боги пришли в этот мир. И как они ушли. Как появились другие… И как все потом изменилось.

Оно снова начало расплываться, его форма потекла растаявшим воском.

— Но ты… ты носишь в себе отголосок того, что было до всего. До богов, до смерти, до жизни. Оно проснулось, когда ты убил тех… немертвых.

— Вурдалаки? — слово само сорвалось с губ.

Сестра как-то читала роман, там были оборотни и эти кровососущие твари. Но это же бред…

— Да-а-а… — существо попробовало слово на вкус, и оно ему приглянулось. — Так их называли. Давно. Очень давно. Но они всего лишь тени. Искаженные отражения настоящей древности. Той, что живет в тебе!

Я невольно коснулся шеи, где все еще чувствовался шрам, оставшийся после визита тогоночного существа.

— А ты? Что ты такое?

— Я? — существо вдруг рассмеялось, и этот смех эхом отразился от окружающих скал. — Я страж. Наблюдатель. Часть Изнанки. Я храню равновесие.

— Между чем и чем? — я почувствовал, как по спине побежал холодок.

— Между тем, что есть, и тем, что может быть, — прошелестело существо. — Между явью и сном, жизнью и смертью, светом и тьмой. Между всем…

— И много вас таких… стражей? — спросил я, чувствуя, как внутри меня снова шевелится то древнее существо.

— Столько, сколько нужно, — существо снова начало менять формы, словно не могло определиться с обликом. — Мы храним границы. Следим, чтобы сильные не становились слишком сильными. Чтобы слабые не переходили черту. Чтобы равновесие…

— Равновесие чего⁈

— Всего… — его голос стал многослойным, словно говорил целый хор. — Сила требует платы. Всегда. Кристаллы, что вы ищете — они часть этого баланса. Забираешь силу — отдаешь что-то взамен. Иногда жизнь, иногда душу, иногда… нечто большее!

Существо замерцало, и на мгновение я увидел в его текучей форме отражение своих спутников — Рурика, Цаплю, Лилию. Они словно были заперты внутри этой твари, как мушки в янтаре.

— А те, кто нарушает равновесие? — мой голос дрогнул.

— Они становятся частью Изнанки, — существо издало звук, похожий на шелест опадающих листьев. — Как и те, кого ты встретил у входа. Они забрали слишком много. Теперь платят за это вечностью…

А потом… оно улыбнулось. Той самой улыбкой, которую я помнил лучше всего на свете. Улыбкой моей сестры. Той самой улыбкой, с которой она читала свои книги в саду, той, что грела мое сердце даже в самые темные дни.

— Тебе тут не место, — прошептало оно голосом сестры. — Прости. Но ты должен умереть.

И существо… расплылось. Его форма растеклась, как чернила в воде, а потом начала собираться заново, превращаясь в нечто, чему не было названия ни на одном из человеческих языков.

Тварь возвышалась надо мной, покачиваясь на множестве щупалец, каждое из которых заканчивалось чем-то похожим на кошачьи лапы с выпущенными когтями. Её тело переливалось всеми оттенками тьмы, а там, где должна была находиться голова, располагалось кольцо глаз. Десятки, сотни кошачьих глаз, светящихся холодным зеленым светом. Щупальца извивались с грацией хищника, готового к прыжку, а когти оставляли в воздухе светящиеся следы.

А потом существо издало звук. Нечто среднее между мурлыканьем кошки и шелестом щупалец осьминога, и от этого звука волосы у меня встали дыбом.