Учитель. Назад в СССР-6

Глава 22

Осмотрев уазик, я понял, что копатели забрали с собой не всю партию, значит, будет вторая ходка. Колебался я недолго, все-таки решил проследовать за троицей до конца. Идти приходилось очень осторожно, буквально наступая на следы носильщиков. Кто-то еще знает, вполне возможно, среди этих с виду несуразных мужчиков все-таки имеется тот, кто обратит внимание на сбитую траву рядом с основным следом, на новую тропку. Рисковать не стоит.

Нырнув поглубже, обнаружил буквально в нескольких метрах от того места, где мужики оставили машину, что тропа расширилась. Стало заметно, что граждане копатели перестали сильно осторожничать. Впрочем, они и раньше-то не особо-то скрытничали, теперь и вовсе перестали. Хоть и шагали по-прежнему друг за другом, но теперь даже стороннему малоопытному наблюдателю становилось ясно: по лесной тропинке шагал не один очень грузный человек с тяжелой поклажей, как могло показаться в самом начале тропы. Шли как минимум двое, местами и вовсе отчетливо наблюдались следы троих мужчин.

«Значит, скоро выйду на схрон», — прикинул я, переключаясь в режим повышенной опасности. Мне повезло: то ли падальщики устали и слишком медленно шли, то ли я, ускорившись, хорошенько сократил расстояние между нами, но вскоре послышались приглушенные голоса. Пришлось нырять в лес, сходить с относительно удобной тропы, чтобы не засветиться.

Между копателями по-прежнему не наблюдалось командной работы, взаимопомощи, каждый ворчал и подозревал другого в легкости поклажи. Грызня шла по кругу: сначала между собой, а затем принимались коллективно ругать на чем свет стоит неизвестного Топора, который заставил троицу заниматься пустой, по их мнению, работой.

Знали бы граждане, что у их начальника хорошо работает чуйка, сказали бы спасибо. Впрочем, сомневаюсь, что таким известно чувство благодарности к кому бы то ни было.

— Далеко еще? — послышалось в паре шагов от меня. В первый момент даже показалось, что я настолько задумался, считай — отвлекся, что снова вышел на тропу аккурат за спинами носильщиков. Но нет, это граждане замедлились до такой степени, что я едва их не обогнал.

— Чуток осталось, вон видишь, дерево сломанное, оттуда поворот направо, не пропусти, его с тропы не видно. Ну а там уже рукой подать до заимки.

— И где он эту заимку откопал, — буркнул Щуплый. — Ничего поближе найти не мог. Говорил ему, давай в деревню свезем, к Бурому. Все одно живет на краю деревни, еще со стороны старого хода. Никто б и не увидал. Сделали бы несколько ходок и все дела. А потом уже частями. Так нет же, заметят, заподозрят, много народу вокруг, — передразнил Щуплый неведомого Топора.

— Ненадежный он, — меланхолично встрял в разговор Сивый.

— Кто? — не сообразил тугодум водитель.

— Бурый твой.

— Ты чего это на брательника моего наговариваешь? — возмутился Рябой. — Хороший он мужик.

— Мужик он, может, и хороший, — согласился Сивый. — Да только пьющий больно. А по пьяни чего не ляпнешь. Потом греха не оберемся, повяжут всех. Слышал, вон в Подмосковье всех посажали.

— Кого всех? — снова не понял Рябой.

— Ну, археологов, — хмыкнул Сивый.

— Так то археологи, нам-то какое до них дело, — пожал плечами водитель. — Проворовались небось, — заметил Рябой.

— Ох и тугой ты, Рябой, — хохотнул Щуплый. — Мы с тобой и Сивым тоже археологи, токма мы с другой стороны государственного одеяла спим.

— Какого одеяла? — изумился Рябой. — Мне от государства одеяло раз в жизни перепадало, в армейке.

— А вот такого. Тьфу ты, черт! Чтобы тебя… — рявкнул Сивый. Отвлекшись на разговоры, мужик едва не навернулся, запнувшись об корень. — Да чтоб вам… Стой, перекур! — выпалил он мат. — Вот черт, кажись ногу подвернул.

— Только этого нехватало! — скривился Щуплый. — Ну, чего там?

— Да вроде целая, — ощупывая лодыжку, объявил Сивый.

— Все, привал, — приказал Щуплый.

— Да вы чего, мужики, тут неделече, там и покури, — попытался настоять Рябой.

Два ящика, которые водитель пер на своем горбу, задорно подпрыгнули на его могучих плечах, когда он поддернул импровизированные лямки, сделанные из парашютных строп.

— Харе, перекур, — повторил Щуплый.

— Это ты у нас Рябой, чисто медведь гризли, — восстанавливая дыхание, пожаловался Сивый.

— Чего? А в морду тебе не дать? Какой я тебе грызля? — рявкнул водитель.

— Гризли — это медведь такой. Заграничный. С такими полосками елыми. Да что с тоой разговаривать! Ты ж только картинки и смотришь…

Щуплый и Сивый обидно заржали.

— А в морду? — добродушно повторил Рябой, сжимая кулаки.

— Да ладно, чего ты, мы ж не со зла, — заверил старший.

— Ну, наш-то бурый всяко покруче будет, — попытался задобрить верзилу Сивый. — Наш-то импортного гризли заломает на раз, прям как ты, Рябой. Потому медведь ты, вот ты кто. Силищи в тебе на десятерых, а вот умишком боженька обделил.

— Сам ты грызля, — неуклюже отбрил подачу водила. — То порода! У нас вся семья такая. Мамка наравне с батей подковы гнула, — похвастался чисто по-детски Рябой. — А дед тот и вовсе груженую телегу на себе уволочь мог. Ну чего, идем что ли? Жрать хочется.

— Да идем, идем, — проворчал Щуплый, подхватывая свою поклажу. — Где, говоришь, поворот, Сивый?

— Да вона, там, два шага от дерева и ныряй вправо.

Троица копателей небыстро двинулась дальше, я остался на месте. Едва граждане скрылись за поломанным деревом, я метнулся на тропу и поставил парочку зарубок. Зрело подозрение, что, не обнаружив группу черных археологов в Шафрановке, товарищ Сергеев поведет свою команду по моей записке. Хотя я в письме особо отметил, что копатели вернутся за второй частью оружейного склада. Но моя интуиция говорила: несмотря на кажущуюся невозмутимость и богатый опыт Сергей Сергеевич Сергеев не из тех, кто долго сидит на месте, когда рыбка почти что в садке. Если к тому моменту, как милицейская группа прибудет в Шафрановку, мои копатели не вернутся, товарищ Сергеев отдаст приказ идти по нашим следам.

Проблема в том, что делать этого категорически не стоило с моей точки зрения, иначе таинственный главарь по кличке Топор ускользнет из Жеребцово, и будут комитетчики еще очень долго его отлавливать по всей нашей необъятной Родине. Судя по всему, скользкий тип, раз до сих пор не посадили.

Сделав потметки, я нырнул вслед за троицей на неприметную тропинку. Тут трава оказалась не так явно вытоптана, как будто по ней только что прошли в первый раз. И это показалось мне странным. Либо падальщики сюда редко ходят, либо вовсе в первый раз пришли. Хуже всего, если у них на вторую точку имеется отдельный выход. Тогда, если товарищ Сергеев примет решение идти следом за троицей по моим зарубкам, существует вероятность всем нам разминуться.

Заимка оказалась чуть дальше, чем я прикидывал, ориентируясь на слова Сивого. Домишко, почти вросший в землю, отлично вписался в местный рельеф и пейзаж. Если не знать, где искать, спокойно можно пройти мимо и даже не сообразить, что за широким колючим раскидистым кустом с какой-то местной ягодой имеется полуизба полуземлянка. Я не проскочил мимо исключительно в силу опыта и потому, что копатели так и не удосужились соблюдать мало-мальскую осторожность. Троица копателей перестала скрываться окончательно. Совершенно уверенные в том, что вокруг только лес и больше никого, кроме зверей, мужики хоть и разговаривала негромко, но и не таилась особо.

— Сгружай, и бегом обратно. Нам еще вторую ходку делать, а потом за Топором ехать, — торопил подельников Щуплый.

— На кой-ляд нам сегодня Топор? — бурчал Рябой, подхватывая ящики и коробки и занося их внутрь хибарки.

— А я почему знаю? Мое дело сторона, написал, что прибудет, как все перевезем. Да за ним велел тебя, Сивый, отправить. Слышь, Сивый, ты поедешь за Топором-то, — уточнил Щуплый.

— Чего это? — возмутился Сивый. — Рябой у нас водитель.

— Топор сказал — ты.

— Да с какого? — выругался Сивый.

— С такого, Рябой у нас больно приметный… грызли… — хмыкнул Щуплый.

— А в морду? — на автомате поинтересовался водитель, принимая очередной ящики скрываясь в недрах избушки, больше похожей на землянку.

— Договорились же, на перекрестке Топора-то забирать. Чего там приметного? Кроме комарья никого отродясь не бывало. Кто того Рябого там приметит? — продолжал возмущаться Сивый.

— Ну, отродясь или нет, не знаю, а написано: Сивого отправить. Сам понимаешь, — Щуплый равнодушно пожал плечами. — Рябой, ты чего там, застрял что ли?

— Чего орешь, не глухой, — выныривая из дверного проема, буркнул водитель.

— Чуть что, так Сивый. Я дорогу плохо знаю., — ворчал Сивый, подтаскивая коробку к домишке.

— Чего там знать, ехай себе и ехай, дорога одна, хоть и плохая, — хмыкнул Рябой. — Щуплый, может все-таки я за Топором? Сивый покуда доедет, затемнеет уже. С дороги свернет, чини потом машину, — запечалился водитель.

— Вот и я говорю, Рябой пускай едет, — обрадовался Сивый.

— Сказано ты, значит, ты! И всё! — рявкнул Щуплый. — Умолкли, зар-р-раза! — разъярился Щуплый, которого достало тягать тяжести и спорить с бестолковыми напарниками. Старший обложил подельников витиеватым матерком, Сивый и Рябой видимо настолько впечатлились, что замолчали.

— Так и че, за второй партией? — уточнил Рябой, когда закончили стаскивать в избу ящики.

Щуплый запрокинул голову, пытаясь что-то разглядеть сквозь густую листву.

— Я вот чего думаю, — кинул короткий взгляд на часы. — Ты, Рябой, давай-ка в Шафрановку, мы с Сивым покуда остальное перетаскаем.

— Да ты чего, Щуплый! Мы пупы надорвем! — возмутился Сивый.

— Не надорвем. Возьмем вон тачку, погрузим, привяжем и покатим.

— Да какая ж то тачка? Так, недоразумение на одном колесе. Откуда она тут взялась? Да и как ее вдвоем переть по такой дороге? Ладно б хоть проселочная! А тут сплошной лес!

— А ты чего, хочешь опоздать на встречу с Топором? — рявкнул Щуплый, зло зыркнув глазами из-под нахмуренных бровей. — То-то, — закончил удовлетворенным тоном, глядя на то, как изменилось лицо Сивого.

— Так чего тогда, я пошел? — Рябой переступил с ноги на ногу. — А то жрать хочется, а вы тут сами решайте.

— Жрать всем хочется. Не время, Рябой, ты мне смотри, ты сразу обратно! Знаю я тебя, чтоб по еде на шарился. Потом пожрем, когда дело сделаем. Ящики загрузишь и бегом назад! — рявкнул Щуплый.

— Так мне чего, пешком что ли? — опешил водитель, шумно вздохнув. Похоже, Рябой планировал-таки перекусить в Шафрановке.

— Да чтоб тебя! — выругался старший. — Уазик бери и дуй в Шафрановку. Ящики загрузишь и на уазике обратно, да поскорее. Понятно тебе? — не сдерживаясь, рыкнул Щуплый.

— Чего орешь, понятно дело, обратно, — пожал плечами Рябой.

— Короче, Сивый, тачку берем и вперед.

— Следы останутся, нас Топор за следы по голове тоже не погладит, — засомневался Сивый.

— Пробегусь потом, замету где чего. Да и кто тут ходит? — деланно спокойным тоном заверил Щуплый.

— Так и что, обратно?

— В обход, — велел Щуплый. — Как обычно, нечего лишний раз тропу топтать.

Значит, все-таки третий вариант оказался правильным. Придется побегать за гражданами-копателями по всему лесу. Можно, конечно, вернуться к уазику и дождаться троицу там, но лучше на всякий случай выяснить все пути отхода от избушки-завалюшки.

Дорога в обход оказалась не в пример сложнее той тропы, по которой шли заимке. Пришлось сильно отстать от копателей, чтобы не засветиться. К тому времени, как я вышел к месту, где мужики оставили уазик, Рябой уже уехал. Звук мотора тарахтел где-то вдали в сторону Шафрановки. Сивый и Щуплый, загрузив, видимо с помощью Рябого, тележку, курили и прикидывали, как поудобнее в нее впрячься, чтобы допереть до места.

— Слушай, похоже, не дотянем, — заметил спустя время Сивый. — Давай часть в кустах спрячем, все одно тут никого нет, снесем по-быстрому и вернемся.

— Долго, — засомневался Щуплый.

— А мы коротким путем вернемся, напрямки, не в обход.

— Палево, — не сдавался старший.

— Ага. Зато не сдохнем по пути. Надорвемся, кому лучше будет? Спины сорвем… что я, в первый раз, что ли, — выдвинул последний аргумент Сивый.

— Ну… — старший задумчиво поскреб в затылке. — Черт с тобой, давай.

Мужики споро принялись сгружать лишние короба и ящики и перетаскивать их в ближайшие кусты. Затем тщательно расправили траву, чтобы не сильно бросалась в глаза примятость. Я едва не хлопнул себя по лицу от такой глупости. После всех этих телодвижений, призванных замаскировать, теперь только дурак не поймет, где надо искать. И эти люди часть пути старательно шагали след в след? Может, их подменили? Логику Сивого и Щуплого я так и не понял.

Тем временем. Кряхтя и матерясь, костеря Топора на чем свет стоит, мужики двинулись со своей ношей обратно на заимку. Я остался один на точке и задумался, куда двигаться дальше? Ждать Рябого с новой партией? Идти за Сивым и Щуплым? Возвращаться в Шафрановку, влиться в отряд товарища Сергеева и уже вместе с милиционерами пройти по тому пути, который я прошел за копателями?

А если Сергей Сергеевич решит оставить меня в Шафрановке, мотивируя тем, что гражданским не место в милицейской операции, как это обычно бывает? По себе знаю, не раз отбривал особо активных гражданских, которые под ногами мешались со своей помощью.

«Так, про какой перекресток говорили Сивый и Щуплый? — мелькнула вдруг мысль. — Надо бы прикинуть по карте и метнуться на разведку», — решил я.

Нырнул поглубже в лес, нашел удобное место, скрытое со всех сторон густыми зарослями, достал карту и принялся изучать местность.

Чем больше я вникал в схему окрестных территорий, тем тревожнее становилось на душе. Похоже, хотел Ваньку Малькова уберечь от неприятностей, но невольно втянул пацаненка в ненужные ему приключения.

Перекресток на карте в этой части леса оказался только один, заброшенный. Между Шафрановкой и Жеребцово действительно были хорошие добрососедские отношения, но и тогда эта точка на карте не являлась особо популярной, судя по отметинам Митрича.

Да, жители обоих сел ходили в гости не только по добротной проселочной дороге. Чаще сокращали путь напрямки через ту часть леса, где тропинка прижилась испокон веков. Потом за ненадобностью, когда проложили новый тракт, про нее позабыли. Да и какой асфальт в лесу? Курам на смех.

Так и осталась старинная тропка не у дел. Знали про нее только местные. Теперь и вовсе старожилы помнили, да вот влюбленные, как Ванька рассказывал. Только парочки уходили к реке, не доходя до лесного перекрёстка. Видимо, ходили вот сюда, на скрытый пятачок, эдакий обрывчик. Там, видимо, в глубине зарослей, подальше от посторонних глаз скрывалось укромное место с видом на изгибы реки. Чужие не ходят, да и свои просто так не припрутся.

А вот этот перекресток, судя по старой карте, которую выдал мне Митрич, похоже, и есть то самое место, где неизвестный Топор будет ждать своих подельников по вечеру. Значит, надо вернуться вот сюда и поискать вторую часть лесной дороги, которая ведет к этому перекрестку. Заодно выясню, кто такой Топор, как выглядит. Уверен, товарищу Сергееву такая информация ой как пригодится. Не зря же они до сих пор поймать этого самого главного копателя не могут. По-видимому, тот еще жук, умеет скрываться и мимикрировать под обстоятельства и под местность, в которой прячется.