Учитель. Назад в СССР-6

Глава 15

— Ленька! Ленька-а-а! Ленька-а! — орали одноклассники, подбадривая Леньку Голубева.

Голубев на полкорпуса оторвался от Витьки Заречного, преодолевая импровизированную полосу препятствий. Уж я постарался от души, сооружая из подручных средств нечто похожее на тренировочное поле из своей прошлой жизни, по которому гонял своих ребят.

— Да-а-а-а-а! — заорала команда Лени Голубева, когда командир пришел первым.

Витька, раскрасневшийся и злой, сплюнул себе под ноги и заявил:

— Еще посмотрим, кто кого на следующем этапе! Егор Александрович! А чего там дальше? — тут же обратился ко мне.

— А дальше собираем на время вещи и палатки, — ненадолго задумавшись, ответил я.

— Как палатки? Почему палатки? — заволновались пацаны.

— Потому что поход почти закончен. Последний этап — собраться на время. Ну а самое последнее испытание — дойти домой и не заблудиться.

— Скажете тоже, заблудиться, — заулыбались мальчишки и девочки. — Да мы этот лес как свои пять пальцев знаем! С закрытыми глазами дойдем!

— А чего, Егор Александрович, а давайте и вправду с закрытыми глазами! Кто упадет там, или с дороги свернет, тот и проиграл! — возбужденно загомонили пацаны.

— Не буду я глаза завязывать, — возмутилась Верочка. — Еще чего! Так и ногу сломать можно! А Егору Александрович потом за вас отвечай!

— Чего это за нас? Мы-то ноги ломать не собираемся! — фыркнул Васька Кнут.

— Все одно вам потом на больничный, а Егору Александровичу ответ держать! — не сдавалась Вера Лузгина.

— Глаза завязывать мы точно не будем, — согласился я. — Но вот, пожалуй, дополнительное испытание устроить можно. Ну что, готовы показать мастерство по завязыванию узлов? На время, с закрытыми глазами? — ухмыльнулся я.

— Да-а-а! — заорали пацаны.

— Ну-у-у-у… — закапризничали девчонки.

— У вас, девочки, будет другое задание, — успокоил я семиклассниц.

— Какое?

— Пока ребята соревнуются, нужно приготовить полдник. Костер разжечь, чайник вскипятить, что-нибудь приготовить, какой-нибудь перекус. Без помощи мальчиков и Оксаны Игоревны.

Гринева чуть смутилась. Ну совершенно не умеет скрывать свои эмоции. Сразу понял, что собралась девчонкам не просто подсказывать, но и помогать.

— Согласны?

— Да-а-а! — раздалось дружное девчачье согласие, и отряд приступил к очередному испытанию.

Надо отметить, что и мальчики, и девочки отлично владели туристическими навыками, ну и физическая подготовка оказалась на уровне. Надо отдать должное Григорию Степановичу Бороде, хорошо муштрует на физкультуре. Как вспомню свои школьные годы: и кольца, и бревно, и прыжки через козла, и брусья. Самое легкое — отжимания и подтягивания.

Мой опыт работы в современной школе в плане физподготовки поражал скудностью. Хилые дети, так и норовящие избежать урока физкультуры. Самые не любимый предмет. Ни прыгать, ни бегать, ни подтягиваться.

А вот мобилобол — это для них главное и первое. Медом не корми, дай уткнуться в телефон и сидеть в нем без продыху. Уткнутся в синий экран и забывают обо всем на свете, даже поесть и то не вспомнят, если добрая мама или бабушка не принесет бедному дитятке на тарелочке прямо в комнатку какой-нибудь снеди.

Не все такие, но очень многие. И каждый, практически через одного, мечтает стать знаменитым блогером. И ведь невдомек мечтателям, что блогер — это не просто покривляться на экране. Это тоже труд и знания, причем многочисленные: маркетинг всякий, продвижение, видеомонтаж и прочее. И всему надо учиться. Поначалу блогер конечно сам все делает: и снимает, и монтирует, и сценарий придумывает. И все это каждый день. Плюс мониторинг всяких там трендов-брендов, чтобы подписчиков заманивать, понимать, что и как и для кого.

Это потом, если повезет и займешь свою нишу, развернёшься и масштабируешь, попадешь в струю, что называется, осознаешь, что на все рук не хватает. Ну и пахать в одно лицо замотаешься больше, чем папа Карло. Если к этому моменту станешь зарабатывать большие деньги, или хотя бы приличные, можно и команду нанять. Но опять-таки, команда за тебя много чего сделает, если правильно делегировать полномочия. Но жизнь-то жить самому придется. Самому придется выбирать путь, на котором не потеряешься, и который останется интересным и тебе, и людям. Ну, это если нормальный блогер, интересный, с мозгами и позицией, а не всякие дятлы с раскрашенными мордами и провокациями. Хотя на каждого придурка найдется своя аудитория.

Честно говоря, не припомню, чтобы в моей советской действительности рядом со мной обитало много желающих ничего не делать, но при этом жить припеваючи, купаясь в деньгах. Как-то оно по-другому было. Все стремились жит хорошо — это факт. Но разница большая, как в том анекдоте про Вовку, Василия Ивановича и нюанс.

В моем будущем прошлом таких сотни, если не тысячи. И каждый норовит найти местечко потеплее, что как в той присказке: где бы работать, лишь бы не работать и деньги за это получать. Вчерашний студент на работу за пятнадцать косарей и не взглянет. Им сразу кабинеты директоров на крайний случай, заместителей подавай. Сколько раз слышал нытье от безработных граждан, мол, в нашем провинциальном зачуханном городишке работы приличной днем с огнем не сыскать. И ведь даже верил и сочувствовал, пока самому не пришлось поискать приработок. Работы — валом, и зарплата вполне для небольшого городка. Один нюанс: работать надо, халява не прокатит.

Я наблюдал за мальчишками и девчонками, переглядывался с Оксаной, улыбался и старался не показать ни словом, ни жестом своих настоящих мыслей.

С Гриневой мы так и не успели переговорить о моем походе. Тут же налетела детвора, которую я разбудил и призвал на соревнования. И началась обычная походная возня и соревновательная суета.

Вот теперь, наблюдая за процессом, я прикидывал, к кому первому идти со своей находкой: к парторгу Третьякову, которого считали бывшим разведчиком, серому кардиналу села Жеребцово. Или к Дим Димычу, которого даже зеленые пацаны считали пустышкой-никчемушкой.

«Похоже, дорога одна: к Лаврентию, то бишь к Виктору Лаврентьевичу. Надеюсь, он в этой истории никоим боком не замешан. А то попаду как кур в ощип. Придется разруливать самому. Без связей будет сложновато, но где моя не пропадала, выкручусь», — решил про себя.

— И побеждает дружба! — объявил я, едва последний узел на рюкзаках оказался завязанным.

— У-у-у-у… так нечестно! А очки подсчитать⁈ — завопили туристы. — А еще девочки!

— Мы готовы! — взволнованно откликнулась Таисия. — Пробуйте!

— Так, посмотрим, попробуем, — улыбнулся я. — Оксана Игоревна, пойдемте на кухню.

— Пойдемте, Егор Александрович, — улыбнулась Гринева, и мы направились к костровищу.

— Ух, какой чай вкусный, — сделав глоток, выдохнула Оксана. — Горячо!

— И сладко, — отметил я.

«Сладко, аж в попе слипается», — усмехнулся про себя, но вслух решил не говорить.

— А бутерброды! — напряженно глядя на нас с фельдшерицей, подала голос Валя Евсеева.

— Ум-м-м-м… вкусно! — кивнул я, откусывая кусок хлеба с колбасой, вареным яйцом и почему-то кусочком печеной картофелины.

— И толсто, — поддержала Оксана. — Вкусно, спасибо, девочки! Я, как член жюри, каждой команде добавляю по пять баллов за поварское туристическое мастерство, — заявила Гринева.

— Ура-а-а-а! — заорали мальчишки.

— Присоединяюсь, и тоже добавляю по пять баллов!

— Ура-а-а-а! — тут уже дружно заверещали все, и мальчишки, и девчонки. Даже сдержанная Валя один раз крикнула «Ура!».

— Осталось подвести итоги, — сдержанно объявил ребятам. — Чем мы и займемся с Оксаной Игоревной, покуда вы будете подкрепляться перед обратной дорогой.

— Не торопитесь! Всем достанется! Вот ведь бестолковые! Только суету наводите! — возмущалась Верочка, стоя на разливе чая.

— По одному бутерброду в руки! — строго оповещала Тася, раздавая советские сэндвичи.

— Сладкое только после первого! — предупреждала Валя, стоя на страже остатков конфет, пирожков и пряников.

— Приятного аппетита, ребята! — дружно пожелали мы с Оксаной, располагаясь на бревне недалеко от полевой кухни.

— Спасибо! — раздалось хоровое, и молодые организмы принялись поглощать закуски, аппетитно прихлебывая из кружек.

— Ну что, дружба коллектив не устраивает? — усмехнулась Гринева, наблюдая за жующими туристами.

— М-да… что делать будем?

— Предлагаю все-таки объявить дружескую победу, чтобы твой класс не передрался. Но вручить личное первенство лучшим из лучших. Что ты там обещал? Пятерку? Ну, вот и раздели между знатоками-мастерами.

— Хм… хорошая идея, — подумав, согласился с фельдшерицей. — Голубев, Усатый, Громова. А у тебя кто?

— Я бы Валю и Веру тоже отметила. А еще Малькова и Усатого.

— Ну да, у Бориса абсолютная пальма первенства по битве на руках, — поддержал я. — Ну что, определились?

— Вроде да.

— Тогда пошли объявлять и домой — предложил я, собираясь подняться с бревна, но тут же был остановлен.

— Егор Александрович, Оксана Игоревна, это вам. Приятного аппетита.

Увлекшись обсуждением, мы с Оксаной не заметили, как к нам подошли девочки.

Таисия держала в руках кружки с чаем, Верочка по бутерброду, а Валентина протягивала по прянику и по конфете.

— Пирожков не осталось, простите, — покраснев, прошептала Евсеева.

— Я рада, значит, пирожки вкусные, — улыбнулась Оксана. — Так и передам тете Маше.

— Ой, а я думала, это вы пекли, — Валентина вскинула на Гриневу взгляд.

— Я пока так не умею, — посетовала Оксана. — Но очень хочу научиться. Вот вернемся, и попрошусь к Марии Федоровне в ученицы.

— А можете и к моей маме, — внезапно предложила Валя. — Она у меня пекарь. Все что хотите испечет. Вкусно очень. И даже торты, как в магазине умеет.

— Ух ты, спасибо, Валечка, за предложение. Твоя мама просто волшебница. Но, думаю, надо с твоей мамой обсудить этот вопрос. У нее работа сложная, с утра до вечера, еще и домашние обязанности, и с тобой пообщаться. Но я обязательно у нее спрошу.

— Мама не волшебница, — серьезно заявила Валя. — Она специалист! У нее знаете сколько похвальных грамот! И мама вам не откажет, она любит передавать опыт молодым, — заверила Евсеева, развернулась и пошла обратно к костру.

Мы с Оксаной переглянулись, я улыбнулся, показывая, что это нормальное поведение для девочки, посреди разговора, когда Валя посчитала его законченным, развернуться и уйти.

— Приятного аппетита, — еще раз пожелали Таисия с Верочкой и побежали за Валентиной, догнали и начали что-то сердито ей выговаривать на ухо.

— Вкусно, — зажмурившись, запрокинув голову, выдохнул я. — Прям как в детстве в каптёрке у Иваныча в детдоме…

— В детдоме? — удивилась Оксана. — Я думала, у тебя семья, родители.

«Вот черт, расслабился ты, Саныч».

— Ну-у… у нас рядом с родительской квартирой детский дом был, я с некоторыми ребятами дружил, в гости даже приходил.

— А Иваныч — это кто? — полюбопытствовала неугомонная Оксана.

— Это истопник, печь топил в детском доме. Мы к нему в каптёрку в гости ходили. Принесешь ему… — чуть не ляпнул «бутылку». — Ну, короче, в гости ходили, он много чего знал и умел. Учил помаленьку, как узлы вязать, как ножи точить, как портянки наматывать, воротнички подшивать. Такое мальчишеское, знаешь…

— Пригодилось? — мягко улыбнулась Гринева.

— А как же. И по жизни, и в армии. В армии наука тоже хорошая была. Я, считай, могу в лесу с одним ножом без ничего выжить. И дом соображу, и костер разведу, и зайца раздобуду, — подмигнул Оксане.

— Прям уж и с одним ножом? — не поверила Гринева.

— Можно и без ножа, — серьезно выдал я. — Но тут чуточку сложнее будет.

— Какой ты… — протянула Оксана, сверкнул глазами.

— Какой? — спросил я, глянув прямо в девичье лицо.

— Не такой, как все… — шепнула Гринева, тут же вскочила с места и побежала к ребятам.

— Кто купаться в последний раз? — крикнула фельдшерица, нарушая все мои планы.

Я чертыхнулся, но не стал портить отряду праздничное настроение.

— Мы-ы-ы-ы! — заорали мальчишки и девчонки, бросая железные кружки, срываясь с места, наперегонки рванув к реке.

— Егор Александрович, вы с нами? — возле костра задержалась только Таисия. Девочка собирала разбросанную посуду, аккуратно выставляла в ряд, поглядывая на меня.

— Куда ж я без вас, — заверил девочку. — Побежали? Кто последний, тот водит.

— Берегись! Егор Александрович води-и-и-и-т! — завизжала Тася, со всех ног помчавшись к реке, на ходу снимая футболку. Возле кромки воды девочка, прыгая на одной ноге, стянула с себя кеды, штаны и с разбегу запрыгнула в воду, подняв фонтан брызг.

— Не дого-о-оните! — заверещали семиклассники.

— Веером, веером расходимся! — подсказывала Оксана, поглядывая в мою сторону.

— Нас не догонят, нас не догонят. Небо уронит ночь на ладони! Нас не догонят! Нас не догонят! — насвистывая и напевая себе поднос, согласился я с товарищами купающимися, неторопливо подошел к реке, разделся, огляделся и двумя прыжками оказался в воде. Вынырнул, отфыркался, огляделся, снова нырнул.

— Поймал! — осалив первую попавшуюся спину, выкрикнул, хохоча и отплевываясь. Тут же нырнул, уходя от возможного преследования, и вынырнул где-то посередине реки.

Детвора с визгом носилась друг за дружкой, осаливая мокрые блестящие загорелые спины, захлёбываясь водой и смехом. Я наблюдал со стороны и, наверное, впервые в жизни ощущал себя абсолютно счастливым человеком.

И только одно омрачало яркие краски этого дня: мысли о заброшенной деревне и схроне с оружием.

Домой мы вернулись к вечеру. Определив ребят по дворам, я наскоро умылся, решив не переодеваться, чтобы не терять времени. После короткого раздумья отправился всё-таки к домой парторгу. Третьяков встретил меня спокойно, я бы даже сказал, с невозмутимым лицом, если бы не успел заметить, когда он приглашал меня во двор, удивление, мелькнувшее в глазах.

— Присаживайтесь, Егор Александрович, — пригласил Виктор Лаврентьевич. — Докладывайте, — дождавшись, когда размещусь на скамейке под старой яблоней, велел парторг.

— Докладываю, — я позволил мелькнуть короткой усмешке.

Чувствовалась в парторге военная выправка, причём не одного дня или года, а такая цельная, глубокая. Не удивлюсь, если Третьяков действительно бывший разведчик, а то и вовсе кадровый военный. Как говорится, бывших в нашей профессии не бывает.

— В заброшенной деревне Шафрановке случайно обнаружен схрон старого оружия. Предполагаю времен Гражданской войны. Вот, — я выложил на стол гранату, которую прихватил с собой Мальков, а я соответственно изъял у Ивана. — Берданку не стал в село тащить, припрятал в лесу. По моим скромным подсчетам, боевого оружия стволов двадцать-тридцать. Вполне пригодного к работе, после небольшой починки, еще стволов пятнадцать, плюс ящик с гранатами, коробка с запчастями. Один пулемет, но тут в цельности агрегата не уверен. На первый взгляд железка железкой. Но гарантировать не могу. Граждан, замешанных в этой деятельности, обнаружено в количестве трех человек. Сколько всего участников в артели, не знаю. В долгую разведку уйти не смог, поскольку со мной находились дети и гражданское лицо. Гринева Оксана Игоревна неожиданно нагрянула вчера к нам в лагерь. Что позволило провести короткую разведку, оставив отряд под присмотром взрослого.

Парторг внимательно слушал, не сводя с меня глаз. Когда я замолчал, Виктор Лаврентьевич не торопился высказаться. Я наблюдал, как Третьяков размышляет над моими словами, хмуря брови, бросая короткие взгляды то в мою сторону, то на гранату.

— Ошибки не может быть, я так понимаю. Лично видели? — уточнил Виктор Лаврентьевич.

— Так точно, лично. Точку схрона покажу. Могу лично или на карте, если имеется старая, на которой село.

— Кто обнаружил? — новый вопрос и взгляд.

— Мальков Ваня. Случайно. Одноклассникам и фельдшерице мы не говорили. Ни к чему. Иван дал честное пионерское молчать, пока держит слово и язык за зубами.

— Почему ко мне? — пытливо поинтересовался Третьяков.

— Надеюсь на оперативную реакцию. У вас возможностей больше, чем у участкового, — не стал высказывать свое мнение про Дим Димыча. — Узнать, для кого или для чего предназначается оружие, не удалось. Вопрос надо решать быстро. Не люблю, когда у гражданских на руках находится такое количество военного арсенала. Не к добру.

— Согласен. Решим, — отрывисто бросил товарищ Третьяков. — Покажешь? — поднимаясь из-за стола, уточнил парторг.

— Покажу, — поднимаясь вслед за хозяином, ответил я.

— Сиди, сейчас карту вынесу.

Парторг уверенным шагом, не торопясь, но и не медля, отправился в дом. Через несколько минут вернулся, разложил на столе старую карту, на которой красными точками были отмечены все населенные пункты, что существовали в районе и за его пределами.

— Хорошая карта. Сами делали? — полюбопытствовал я.

— Сам. Лично каждую проверял, отмечал. Потом корректировал, — кивнул Третьяков.

— Она?

— Она, Шафрановка, — кивнул я, проследив, куда парторг ткнул пальцем. — Вот этот дом. Мы были с ребятами здесь. Как только узнал про чужих и схрон, немедленно увел класс вот сюда, чтобы не вызывать подозрений. Через четыре часа полностью покинули территорию заброшенной деревни и ее окрестностей. Отступили к своему лагерю. На рассвете лично отправился в разведку. Обнаружил в сарае подпол и схрон. Не уверен, что это вся партия. Возможно, будет еще, или часть уже переправили в неизвестном направлении. Откуда оружие, не представляю. Пока плохо знаю что вашу географию и местные легенды и историю.

— Хороша я работа, Егор Александрович, — похвалил парторг.

— Служу России, — машинально ответил я, тут же исправился, спокойно глядя прямо на Третьякова. — Служу Советскому Союзу.

Виктор Лаврентьевич пару секунд непроницаемым взглядом сверлил мое лицо, потом кивнул и снова уставился на карту.

— Так, к участковому идти бесполезно. Сообщу по своим каналам. Винтовку принесешь?

— Принесу. Могу сейчас сходить, тут не так чтобы далеко. Мы стояли вот здесь. Спрятал вот тут, чтобы пацаны случайно не наткнулись.

— Хорошо. Тогда давайте так, Егор Александрович, — Третьяков поднял на меня спокойный взгляд. — Вы за берданкой, я на телефон. Дальнейшие действия будем координировать с компетентными органами.

— Хотел бы принять участие в поимке граждан. Опыт имеется, в том числе боевой.

Парторг хотел уточнить, откуда у меня боевой опыт в мирное время, но после короткого раздумья кивнул, то ли принимая мое предложение, то ли каким-то своим мыслям.

— Разберемся, — коротко бросил товарищ Третьяков. — Жду с винтовкой.

— Расчетное время три часа, — прикинул я.

— Жду, — повторил парторг, свернул карту, проводил до калитки и чеканным шагом вернулся в дом.

Я огляделся по сторонам, не приметил никого постороннего, в том числе юркого, неугомонного Малькова, который всю обратную дорогу старался не выпускать меня из вида, и зашагал знакомой дорогой в сторону нашего туристического лагеря.