Учитель. Назад в СССР-6

Глава 16

— Твою дивизию! — выругался я вслух, не обнаружив на месте схрона винтовки. — Какого черта?

Я огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда могло деться оружие. Неужели место перепутал? Не может такого быть. Даже в новом теле мои старые навыки работают отлично, пусть и не как часики, слегка со скрипом с непривычки, все-таки Егор не разведчик, армейского опыта не хватает. Срочка она и есть срочка. На ней много дают, но не до той степени профессионализма, который вырабатывается за многие годы службы. Потому мои навыки и умения вполне вписались в систему нового организма, остальное дело техники — отшлифую, наращу.

Поэтому в том, что пришел на правильное место, я был абсолютно уверен.

— Ах ты, жук колорадский! — выругался я вслух, внимательно осмотревшись по сторонам и обнаружив следы похитителя. — Ну, Малек, ну, погоди. Плачет по тебе дедов ремень, ох, как плачет, — высказался я негромко вслух и тут же замер, насторожившись.

Недалеко хрустнула ветка. Затем короткий миг тишины, и снова кто-то осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь не отсвечивать и не шуметь. Я прямо-таки физически ощутил недовольство чужака, замешанное на короткой вспышке страха.

Вслушиваясь, я тоже замер. Так мы и стояли минут пять в практически абсолютной лесной тишине. Убедившись, что незнакомец не спешит выходить навстречу, но еще не ушел, я осторожно отступил с поляны, обогнул кустарник, под которым разыскивал винтовку, и исчез за ним. Затем быстрым марш-броском сделал полукруг и вышел аккурат за спиной у человека, который за мной следил. Постоял, посмотрел, покачал головой, скользнул к нахальному следопыту, которому явно не хватает опыта ходить по лесу тихо и незаметно, подкрался и, не удержавшись, негромко сказал:

— Бу.

Ванька Мальков подскочил от испуга едва ли не на метр в высоту, винтовка выпала из мальчишеских рук. Сам Малек умудрился в прыжке развернуться и даже принять боевую стойку. В том виде, в котором он ее себе представлял. Мальчишка сурово поджал губы, вскинул руки и сжал кулаки.

— Е-э-гор Алек-с-са-андр-р-р-ов-и-ч… — заикаясь, выпалил пацаненок. Я уже трижды пожалел, что решил так глупо пошутить.

— Ты что здесь делаешь, Ваня? — стараясь смягчить обстановку, медленно произнес я, глядя на семиклассника выразительным доброжелательным взглядом. Хотя в душе все кипело, хотелось взять ремень и, стянув штаны, хорошенько всыпать, чтобы впредь неповадно было устраивать диверсии подобного рода.

— Ты зачем винтовку взял? А? Мы же договорились, тише воды, ниже травы, ты никому не говоришь.

— Я-а-а… н-не г-г-г-оворил-ик… Никому не сказал, честное пионерское! — выпалил Мальков. — Правда, Егор Александрович!

— Тогда зачем? И почему тайком? Не предупредил?

— Я это… Подслушал… Ну, то есть мы с парнями решили плот делать… И вот…

— Что делать? — изумился я. — Когда успели решить? Мы же только из похода вернулись несколько часов назад.

— Так это потом… Уже дома… когда шли по дворам… — отмахнулся Мальков. — Ну и Ленька сказал, что знает клевое местечко, мол, там никто не найдет и не побеспокоит. Ну и оказалось, это здесь… Возле нашего лагеря… Ну я так решил… подумал… уж больно похоже описывал… Говорит, он в походе все туточки облазил, нашел даже, откуда бревна натаскать такие… короткие… Чтобы не рубить много… Ну я и мы завтра… вот… А я подумал: если сюда придем, то винтовку точно обнаружат Ну и вот… и решил перепрятать…

— Так ты не за мной шел? — сообразил я.

— Не-а, — замотал головой Ванька. — Я тут был… А потом слышу, кто-то идет… Ну я испугался маленько… Решил спрятаться… А тут вы… Только я вас не видел из-за кустов, не разглядел… Думал, кто чужой… А так бы вышел… Ну и вот… А потом решил глубже спрятаться, и ветка… А я вот… И не знал, что делать, ежели обнаружит кто чужой да с винтовкой… Решил, постою тихонько, потом отползу и задам стрекача. Ну или залезу на дерево и бердянку там припрячу. Чтоб значит враг не достал… Хотел в траву там… или в землю… Да все одно не успел бы… Ну и приметно станет… Сразу отыщут…

Ванька тяжело вздохнул, виновато глянул на меня и застыл, не сводя глаз, ожидая приговора.

— Это точно, — покачал я головой.

— Чего? — растерялся Мальков, шмыгнул носом, подтянул штаны, подобрал винтовку и прижал к себе, как родную.

— Что заметят, когда наспех… Молодец, все правильно ты сообразил. Только надо было мне сказать насчет вашего похода. Вы же не сегодня собирались?

— Нет… Не сегодня… — подтвердил Малек. — Завтра… кажется… — подумав, неуверенно выдал пацан.

— Ну и зачем же тогда сегодня рванул? К тому же чуть ли не на ночь глядя. Ты домой-то заходил?

— Ну… Заходил, а как же, — смутился Ванька.

— Мамка видела? — уточнил я, глядя в подозрительно бегающие глаза Малькова.

— Ну-у-у… нет… Она это… на работе мамка еще… Поздно придет… Я это… Рюкзак бросил и сюда…

— Ночью? — повторил я. — И не страшно быоло?

— Так светло еще, — отмахнулся Мальков. — Подумаешь… Я эти место как свои пять пальцев знаю, меня деда с пяти лет на охоту берет… — похвастался мальчишка. — Да и вообще… Я где разок побывал, дорогу влет запоминаю… А сюда мы с пацанами каждое лето за малиной бегаем ну не часто… но бывает… ага… Чего тут страшного… Ну и так…

Мальчишка сделал неопределенный жест рукой, вроде как успокаивая меня: мол, не извольте беспокоится, товарищ учитель, бродить ночью за лесом черти куда от села — это в порядке вещей, лет так с пяти, а то и с пеленок.

— Ладно, Ваня, поступок твой, прямо скажем, не ахти, двоякий. Не знаю даже, ругать тебя или хвалить, — покачал головой, усмехнулся я.

— Чего? — хлопнул ресницами Ванька.

— С одной стороны, ты хотел как лучше, позаботился о доказательствах, чтобы мальчишки случайно не нашли оружие и не навредили себе, не натворили дел.

— Ну да, — несмело кивнул Ванька.

— С другой стороны, представь, если мы бы разминулись. Почему не пришел ко мне и не сказал про вашу идею с плотом?

— Так я это… — смутился Мальков. — Я хотел забрать и сразу к вам…

— А в чем нести собирался?

— Так это… В руках… Ну, это… мешок прихватил, чтобы, значит, по селу не идти с бердянкой, а то еще отберут… — поделился бесхитростно своим планом семиклассник. — Вот…. — мальчишка вытащил из-за пазухи аккуратно свернутую мешковину.

— Эх, Ваня, Ваня, — покачал я головой. — Ладно, чего уж теперь. Давай договоримся так на будущее: любую свою гениальную идею сначала озвучиваешь мне. Мы вместе ее обмозговываем, затем решаем, как ее лучше среализовать. Договорились?

— Ну… Прямо-таки любую? — нахмурился Мальков.

— Как минимум все мысли, в которых мы с тобой оба участвуем. Чую, таких мероприятий за учебный год предвидится много, — усмехнулся я.

— Ну… Тогда ладно, — осторожно согласился Мальков. — Если с вами, тогда ладно, — более уверенно подтвердил Ванька. — Только это… вы не обижайтесь, Егор Александрович, — тщательно выговаривая слова, начал мальчишка, глядя прямо на меня. — Про ребят там… ну… про дела наши всякие… я вам ничего не скажу… не стукач я, — пацаненок зыркнул на меня из-под насупленных бровей, проверяя реакцию на свои слова.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Доставай свой мешок и давай-ка выбираться домой. Иначе мамка в розыск подаст.

— Не, не подаст, — отмахнулся Ванька. — Она привыкла, что меня вечно где-то черти носят.

— Ясно, — улыбнулся я, принимая слова мамы Ивана. Тут не только черти стараются, похоже.

Мы завернули винтовку в мешок, который притащил с собой Мальков. Я не стал доставать свою мешковину, решил поддержать пацана. Все-то он продумал, все предусмотрел, кроме моего внезапного прихода. Ну и прочих нюансов. Мало ли кто мог оказаться на месте схрона совершенно случайно. Впрочем, как говорится, хорошо то, что хорошо заканчивается. Я очень надеялся, что на этом неугомонный будущий разведчик успокоится и не прознает про операцию «Заброшка», не попрется вслед за нами в Шафрановку. Отчего-то я был уверен, что парторг согласится на мое участие в этом любопытном деле.

— Ну что, к марш-броску готов? — оценивающе прищурился я.

— Всегда готов, — отрапортовал Мальков.

— Давай винтовку, так сподручней будет шагать.

— Я сама могу, чего вы, Егор Александрович, — насупился Мальков. — Легкая же…

— Знаю, что можешь. Но я выше, мне бердянку будет легче нести, соответственно, мы с тобой быстрее дойдем.

— Ага, понял, — после короткого размышления согласился Ванька и передал мне винтовку.

— Вперед, — скомандовал я, и мы, что называется, помчались знакомой дорогой.

К моему удивлению, Мальков действительно не просто отлично ориентировался в лесу, но и вполне себе уверенно держал заданный темп. Ради интереса я даже чутка увеличил скорость, но мальчишка не отставал. «Однако, в спортивном ориентировании Ваньке не будет равных. Да и на прочих разных зарницах», — прикинул про себя.

К селу мы подошли достаточно быстро, остановились за околице, не отсвечивая, вглядываясь в летние сумерки.

— Значит так, дальше я сам, — негромко поделился с малолетним напарником своими планами. — А ты домой. Слышишь меня, Иван? Прямо отсюда идешь домой.

— Слышу. Пойду, — согласился Ванька, практически не раздумывая. — А вы куда, Егор Александрович? — выпалил тут же.

— А я пойду к товарищу Третьякову. Собственно, я за винтовкой именно для него и ходил, чтобы не откладывать в долгий ящик.

— Понял, — кивнул Ванька.

— Иван, домой. Бегом марш, — приказал я.

Мальчишка секунду замер, демонстративно тяжело вздохнул, затем сорвался с места. Для пущей надежности я еще постоял какое-то время, глядя вслед быстро удаляющейся мальчишеской спине, затем снова нырнул в лес, чтобы вынырнуть уже в другой стороне. С этим пострелом, мечтающим стать разведчиком, надо держать ухо востро. Иначе ждет нас неприятный сюрприз в лице мальца в самый неподходящий момент.

Убедившись, что за мной никто не следит, я окольными путями добрался до двора товарища Третьякова, нырнул в тень и замер, наблюдая за подходами к дому.

Спустя десять минут абсолютной неподвижности усмехнулся про себя: и почему я не удивлен? Ванька прятался за раскидистым кустом соседнего дома. С его точки обзора хорошо проглядывалась вся улица с обеих сторон, в том числе и вход к калитке Третьякова.

Причем соседский дом мальчишка тоже выбрал не просто так, а с умом. Во-первых, хоть и была возле забора лавочка, но на ней не сидели соседские бабушки-кумушки, чтобы после всех домашних дел и летней жары обменяться всласть немудренными новостями. Не трещали обо всем и ни о чем.

В доме жила семья намного младше, с маленьким же ребенком. Из открытых окон слышно было, как молодая женщина купает дитя, судя по голосу, басовитого мальчишку. А мужской голос что-то гудит и угукает, отвлекая малыша от банных процедур. В ближайшее время ни муж, ни жена точно объявятся за калиткой, посидеть в тишине, поглазеть на звезды. Да и позже вряд ли соберутся, скорее уж лягут спать, намаявшись за день. Муж на работе, жена по хозяйству и с ребенком.

Я еще раз пригляделся к юному разведчику, которому не хватало выдержки. Время от времени Ванька переступал с ноги на ногу, чем и выдал себя в самый первый раз.

Затем развернулся, неслышно скользнул в темноту, решив, что к Малькову подойду на обратном пути, когда благополучно передам Виктору Лаврентьевичу винтовку. Ну и самолично провожу пострела домой, сдам с рук на руки, что называется. Не хватало еще, чтобы он всю ночь сторожил Третьяковский дом в надежде не пропустить выход парторга поутру.

Через задний двор я пробрался к Третьякову, прикинул, как проявить себя, чтобы Ванька не заметил, но и парторг с перепугу ничего не натворил. Впрочем, уверен, Виктор Лаврентьевич человек бывалый, потому ничего такого не натворит, а вот заломать вполне попробует незваного гостя, что крадется аки тать в ночи к его дому.

Собственно, так едва и не получилось.

Виктор Лаврентьевич вышел покурить, остановился на крыльце, прикурил, затем спустился и присел на ступеньку. Вот тут я и пошевелил осторожно веткой, тут же замер, наблюдая, что будет делать хозяин. Парторг небрежно повернул голову, вглядываясь в сумерки. Затем так же небрежно поднялся и неторопливо побрел в сторону сада на задний двор, по дороге словно невзначай прихватил грабли, будто бы на место прибрать в сарайку.

Едва товарищ Третьяков вывернул за угол, я обозначил свое присутствие, показался, тут же прижал палец к губам, требуя тишины, и кивнул головой в сторону огорода. Затем развернулся и растворился в сумерках.

— Что за шпионские игры, товарищ Зверев? — неслышно появляясь рядом со мной, произнес товарищ Третьяков.

— За вашим домом следят, — усмехнулся я одними губами.

— Не понял? — напрягся моментально парторг.

— Всё в порядке. Это ученик мой один, неугомонный. Я вам про него рассказывал. Тот самый Ваня Мальков, что отыскал случайно схрон в соседнем дворе.

— И зачем? — уточнил Третьяков.

— Хочет разведчиком стать. Тренируется.

— Ясно, — хмыкнул Виктор Лаврентьевич. — А вы чего огородами? — вернулся к моему появлению парторг.

— Так чтобы Мальков не заметил. А то станется, подслушает все планы по операции. И появится в самый последний момент в неожиданном месте в неподходящее время.

— Даже так? — удивился парторг.

— Даже так, — подтвердил я.

— Что у вас? — коротко бросил Виктор Лаврентьевич, резко переходя с темы мальчишки на наш с ним вечерний разговор.

— Держите, — я протянул сверток, парторг принял, хотел неторопливо развернуть, затем передумал.

— За мной, — приказал хозяин, развернулся и пошел к дальнему сараю, раскрыл беззвучно двери, шагнул внутрь, дождался, когда я зайду следом за ним, прикрыл плотно створку и только после этого протянул руку вправо и щелкнул выключателем. На стене рядом с ладонью зажглась небольшая лампочка, что-то вроде ночника.

Товарищ Третьяков подошел к столу, положил длинный сверток и осторожно развернул мешковину.

— Сколько таких, говоришь? — не оборачиваясь, негромко уточнил Третьяков.

— Штук тридцать по приблизительному беглому подсчету. Точнее пересчитать времени не было, — ответил я.

— Принято, — кивнул Виктор Лаврентьевич, аккуратно заворачивая винтовку в мешковину.

— Что теперь? — поинтересовался я.

— Что теперь… Теперь, Егор Александрович, вам благодарность за бдительность. А дальше действовать будем мы, — сухо улыбнулся мне парторг, разворачиваясь ко мне лицом.

— Могу помочь, — предложил я. — Навыки разведки имеются, как и навыки командной и боевой работы.

— Я вас услышал, Егор Александрович, — холодно бросил парторг. — Ничего не могу обещать, но передам свои наблюдения товарищам.

Я не стал уточнять, каким именно товарищам и что конкретно передаст Виктор Лаврентьевич. Но отчего-то был уверен, в дело меня возьмут. Кажется, парторг приглядывается ко мне со всех сторон, чем-то я ему интересен. Особенно после той истории с председателем Лиходедом. Поживем — увидим.

— Разрешите идти? — уточнил я.

— Разрешаю, — кивнул парторг. — Огородами? — чуть усмехнулся, едва я стал разворачиваться.

— А как же, — хмыкнул я. — Огородами и никак иначе. А что, Виктор Лаврентьевич, не пропадать же таким талантам, — вдруг остановился я, кинув хитрый взгляд на парторга.

— Это каким? — Третьяков удивленно приподнял бровь.

— Так вашим, и немного моим. Какой разведчик пропадет. Его бы энергию да в мирное русло. Может, кружок какой в школе организуем. Ну, там юные разведчики или охотники, или там друзья милиции? Чем бы дети ни тешились, лишь бы не бегали по лесу с оружием и за соседями не подглядывали, а то мало ли что прознают, — серьезно закончил я.

— Хм… подумаю, Егор Александрович, обязательно подумаю над вашим предложением, — после короткого раздумья ответил Виктор Лаврентьевич.

— Буду ждать, — кивнул на прощание парторгу, беззвучно приоткрыл дверь и растворился в летней темноте, чтобы через несколько минут вынырнуть возле дома парторга совершенно открыто.

Ванька продолжал сидеть в засаде. Я покачал головой и, не скрываясь, двинулся прямо к Малькову.

— Выходи уже, разведчик.

— Егор Александрович? — изумился Ванька. — А вы как? А где… А как вы меня приметили? — растерянно-огорченным тоном поинтересовался Мальков.

— А вот так, — развел я руками. — Профессионализм, Ваня, он такой. Всё примечаю, наперёд предугадываю. Вот, к примеру, почему я тебя вычистил, знаешь?

— Опять веткой хрустнул? — обречённо произнес Мальков.

— Нет, ты молодец, сидел как мышь. Но я ждал тебя, оттого дожидался того момента, когда ты сменишь позу. Так и обнаружил. Главная особенность разведчика, особенно снайпера, — умение долгими часами лежать неподвижно, практически не дыша. У тебя почти получилось, товарищ Мальков. Так что ты молодец, Ваня, просто выучка немного подвела. С опытом придет, не расстраивайся, в армии научат, — подмигнул я мальчишке. — А теперь давай-ка, дорогой товарищ, провожу тебя домой и сдам с рук на руки матушке.

— Да вы чего, Егор Александрович! — вспыхнул Мальков. — Да я сам!

— Ага, сам, — хмыкнул я. — Нисколько не сомневаюсь, что сам ты ещё куда-нибудь на разведку отправишься. Всё, разговор окончен. Идём.

— Ну, идёмте… — недовольно буркнул Ванька, дернув плечом. Засунул руки в карманы, обогнал меня на пару шагов и зашагал с гордым и независимым видом впереди, делая вид, что он не со мной, а я не с ним. На память пришла строчка из песни «Мы — дети Галактики, но самое главное — мы дети твои, дорогая Земля!» Уж больно демонстративно вышагивал Мальков.

«Гордый, — усмехнулся я. — Хороший мальчишка. Осталось придумать, чем бы Ваньку озаботить на ближайшие несколько дней, чтобы под ногами не путался».

То, что Мальков продолжит следить и за мной, и за товарищем Третьяковым, я нисколько не сомневался. Ну что же, будем пресекать на корню молодую инициативу, чтобы потом не разгребать большие проблемы.