Трон галактики будет моим! Книга 2

Глава 7 Цель Орды

Ну, Иоланта сделала ровно это. Смогла. Она была действительно ненормальная и достояла реально до утра. На одной, мать её, ноге…

Я чуть своим утренним кофе не подавился, когда увидел её там, на поле космодрома, посмотрев в своё огромное окно.

Привет, медитативный паралич.

Простые люди так не могут, а вот у энергетических последователей бывает только так. И это очень и очень нехорошо.

Как был, в утреннем неприёмном камзоле, я выскочил из дворца.

Перед стоящей на одной ноге ученицей с отрешенным лицом, стояли два знакомых шезлонга. В одном вольно разметавшись, спал без задних ног такой обычно собранный тёмный дворецкий, в соседнем сидела Октавия, встречая поднятым лицом первые лучи восходящего Сефирота.

— Господин рыцарь, — произнесла она, изящно поднимаясь со своего шезлонга.

Я пощелкал пальцами перед лицом Иоланты — никакой реакции.

Да вашу же мать. Да, это синдром медитативной тьмы.

Состояние, похожее на кому, из которого её нужно срочно выводить. Это риск, сопровождающий начинающих. Энергия подчиняет себе разум начинающего практика, и тот отчаливает в невероятные миры, что открывает ему отозвавшаяся Вселенная. Нечто отдалённо напоминавшее ту самую Сигнулярную воронку, только не столь фатальное. Ну, для взрослого не столь фатальное. Я сам в такое состояние поначалу впадал пару раз, и каждый раз помогала только помощь наставника.

Конечно, я не думал, что до такого дойдет сейчас, и тем самым спасителем-наставником вынужден буду оказаться я сам…

— Давно ты здесь? — мрачно спросил я у Октавии.

— С полуночи, — безмятежно ответила Октавия.

Ага. Она сюда и шезлонги притащила, смягчив последствия моего брошенного в сердцах необдуманного приказания.

Солдаты — они как дети. А дети-солдаты, это вообще полный, обожравшийся до потери пульса на заполярной помойке, песец…

— Почему не доложила мне? — мрачно спросил я.

— Ситуация не требовала нарушения вашего графика личной эффективности, — безмятежно отозвалась Октавия. — А это мой высший приоритет. Ваша ученица выполняет отданный вами приказ. Под моим медицинским наблюдением. Пока все в рамках приемлемого.

— Приемлемого? — процедил я сквозь зубы. — Она же так себя угробит. И ты это знаешь.

Октавия специально для меня пожала плечами, этак слегка надменно как она умеет:

— Развитие практически всех техник Большого Взрыва связано с самоповреждением обучаемого, духовным или физическим. Это опасно, да. И в нашем случае учеником явно демонстрируются суицидальные мотивы, но у меня все под контролем.

Да блин, под контролем у неё тут всё.

— Выясни, почему она себя ведет, как ненормальная, — приказал я.

— Будет сделано, господин рыцарь, — спокойно отозвалась Октавия.

— И я благодарю тебя за инициативу, — добавил я также мрачно глядя как на глазах укорачивается длинная тень, отбрасываемая ушедшей глубоко в себя Иолантой. — Но прошу, дай мне знать в следующий раз.

А он видимо обязательно, неизбежно блин, будет.

— Нужно убрать её отсюда, — произнес я. — И разбуди этого спящего красавца.

Я подхватил ученицу на руки и понес в её апартаменты, в едва расчищенный от песка отель «Королёв. Пять звезд». Зевающий дворецкий брел за нами следом.

Экскаватор из холла отеля, кстати, уже убрали, и оставшийся песок вымели. Скажу, если спросят, что концепция отеля поменялась…

А аппартаменты ей ничего так достались, на третьем этаже, много комнат, как бы не побольше моих во дворце. Только мы вошли, тут же заметались служанки, поднялся шум. Я потребовал от всех заткнуться и показать, где спальня эрцгерцогини. Меня провели в обширную светлую комнату. Круто они тут успели всё обставить… Принесли мебель из корабельных запасов.

Я уложил Иоланту на постель, на белые шелковые простыни и отступил, поручив Октавии позаботиться о ней.

Октавия быстро вывела Иоланту из медитативного ступора, сделав несколько инъекций стимуляторов мозговой активности и надавив кончиками железных пальцев на биоактивные точки на голове пациентки. Октавия бесподобна, как всегда. Сначала вредит своим бездействием, а потом спасает.

Иоланта очнулась. Не в силах шевельнуться, она обыскала комнату глазами.

— Я справилась с заданием, учитель? — прошептала она, уставившись на меня своими чёрным, как провал в ночь взглядом.

— Да, ты была молодцом, — всё так же мрачно отозвался я.

Ну а чего еще ей сказать? Солдат ребенка не обидит. Ей и так сегодня будет несладко. Кроме обезвоживания, ей еще и спазм от ступни до шеи обеспечен невероятный, и такая же, или даже похуже, головная боль. Надеюсь, хоть какой-то педагогический смысл из этой истории мы все извлечем.

Блин, придется её всё-таки чему-то учить, хотя как раз обучением детей я никогда не занимался. Но мой мастерский статус в иерархии практиков Большого Взрыва подразумевает, что чему учить — я уже знаю. Но вот как с ними обращаться, вот с такими ненормальными? Прибить непрошенную ученицу насмерть стало мне казаться куда более легким проектом.

Да вот как бы она сама меня раньше не порешила…

И мысли какие-то сплошь по этому поводу неконструктивные.

Хреновый что-то из меня сэнсей получается. А я хреновым быть не люблю. Ни в каких делах. Я люблю быть талантливым и одарённым, а не вот это всё.

Да и не хочу я её учить, вот положив руку на сердце, признаюсь хоть самому себе! Суток не прошло с тех пор как она жаждала меня прирезать, а обратные трансформации у нормальных людей так быстро не происходят. Вот не хочу я её учить, и даже полученный и уже частично потраченный миллион меня не мотивирует.

Но самоотверженность, на пути к самосовершенствованию в её исполнении, конечно впечатляет. Это же не человек, а ракета, летящая в цель. Ни сомнений, ни адекватной самооценки, сношу всё на своем пути. Эту бы энергию, да в мирных целях…

Надо все-таки подумать над направлением её обучения, а то она же всё тут разнесет, когда на ноги встанет.

— Говорят, у тебя было нелегкое утро? — спросила Даша, когда мы пересеклись у пребывающем в вечном ремонте Скотинки.

— А, слышала уже, — пробормотал я. — Эта девчонка мне скоро мозги расплавит.

— Ну, вроде бы ты неплохо справился, — улыбнулась Даша.

— Думаешь? — усмехнулся я. — Хочется верить.

— Можешь мне поверить, — засмеялась Даша. — Спроси моего отца, что такое по настоящему проблемная девчонка в семье.

Ого, как. Внезапно!

— Да ладно, ну чего такого ты могла учинить? — засомневался я.

— Ты удивишься, — усмехнулась Даша.

— И всё-таки? — со жгучим интересом настаивал я.

— Ну, ладно, — согласилась Даша. — Свой первый реактор я распилила, когда мне еще не исполнилось и семи лет.

— Реактор? Реально⁈ — офигел я.

— Наш малый бытовой реактор на расплавленном свинце, — пояснила Даша. — Такой стоял у нас в семейной казарме.

— Распилила? — повторил я.

— Пополам, — с удовольствием добавила Даша. — Лобзиком!

Я попробовал представить себе последствия сего акта для казармы да, и всего военного городка, и содрогнулся.

— Вот вони-то было, наверное.

— Что-то просто невероятное, — согласилась Даша.

— Как же ты выжила? — удивился я

— Это загадка, которую так и не смогли разгадать армейские следователи, — Даша со смешком пожала голыми плечами. — Чуть постарше были краденые армейские бластеры… угнанный глайдербайк полковника… Разбитый бюст великого князя, командующего всепланетарными войсками в офицерском доме собраний.

Да, пожалуй Иоланта не самая проблемная из знакомых мне девушек.

— Хочешь поговорим обо всем сегодня вечером? — внезапно даже для себя предложил я.

— Это свидание? — весело прищурилась Даша.

— Ну, если ты настаиваешь, — так же внезапно я решил не уклоняться от брошенного вызова.

— Смотри, я приду, — хитро прищурилась Даша.

— Ха! — воскликнул я. — Теперь-то и я обязательно приду!

— Так ты не собирался что ли? — возмущенно воскликнула уже Даша.

— Ещё как собирался! — заверил я её.

Ну вот так и сложилось, что уже вечером, после всех дневных забот, мы сидели с Дашей рядом на резном каменном парапете крышной террасы моего мавританского дворца, свесив ноги вниз, любуясь огромными звездами над пустыней и сиянием двух пересекающихся орбитальных колец, занимавших пол неба.

— Мне здесь очень не хватает луны, — проговорила Даша. — У Гиацинта есть спутник, Гефест. Все время жду, что он вот-вот взойдет.

— Да, — задумчиво отозвался я. — Мне тоже не хватает Луны.

В той симуляции, что я провел так много времени, Луна была. Самая первая и самая главная человеческая Луна, если верить историкам. И я к ней тоже очень привык.

Сегодня вечером я был спокоен. Городские дела шли успешно. Октавия предоставила отчет о состоянии Иоланты. Ученица пришла в себя и чувствовала себя более или менее сносно, но пока предпочла оставаться в постели, что я вполне понимал, испытание было жестким даже для подготовленного человека вроде меня.

А она не сломалась. Молодец.

Так что теперь я совершенно свободен и готов к серьезному разговору с серьезными последствиями.

— Помнишь, я обещал тебе рассказать всё, когда время придет? — задумчиво спросил я у Даши.

— Я помню, — коротко отозвалась Даша, глядя на огромные звезды над пустыней.

И всё, ни продолжения, ни провокаций. У меня была ещё возможность умолчать. Но время не просто пришло, моя тайна начала прямо мне вредить. Пора ей рассказать.

— Я готов, — произнес я. — Если есть вопросы, спрашивай, я отвечу.

— Гм, — задумчиво произнесла Даша, болтая ногами. — Так как тебя зовут на самом деле?

Я вздохнул и сказал:

— Меня зовут Александр. И я действительно принц. Я принадлежу правящей императорской фамилии Леоновых. Один из тысячи наследников. И одновременно я рыцарь фамилии Ивановых, наследник графского титула этой планеты.

Пару секунд Даша переваривала услышанное. Затем кивнула.

— Это как так вышло?

— Перипетии престолонаследия… — вздохнул я.

— Расскажи, — предложила Даша.

— Мой отец был когда-то графом этой планеты, — я пожал плечами. — А у меня обнаружили склонность к манипуляциям исконной энергией. Считается, что это признак принадлежности императорскому роду.

— А ты так не считаешь?

— Я точно знаю, что хватает адептов, никогда не относившихся к императорской генеалогии. К официальной генеалогии, конечно. И то, что я сказал сейчас, считается преступлением против трона.

— Ого, буду знать! — прищурилась Даша. — А что было дальше?

— Меня забрали учиться на Первопрестольную, и сюда я уже не вернулся. И графом так и не стал.

— Так тебя тоже назвали в честь принца? Того самого, Александра, героя войны?

Гм. Кажется такое сложно допустить.

— Я и есть тот самый принц.

— Подожди, так тебе сколько лет?

Ну, блин, понеслось.

— Сто сорок пять, — произнес я.

Даша, удивленно окинула меня взглядом с ног до головы:

— А ты точно себе лишних лет сто двадцать не накинул для солидности? — предположила она. — У меня бабушка живет на Гиацинте, ей сто десять. Я знаю, как такие люди выглядят. Ничего на тебя похожего.

— Это последствия длительного восстановления в криокапсуле того, что от меня осталось после сражения над Первопрестольной.

— Ну, должна сказать, хорошо получилось!

— Да, мне так тоже нравится.

Она посидела некоторое время, болтая ножками. Спросила:

— Слушай, а ты точно уверен, что ты именно тот?

— А от чего у тебя такие сомнения?

— Ну, тот Александр, он же такой. Солидный. Герой.

— А я молодой оболтус?

— Ну, нет, конечно. Очень заметно, как ты хорошо образован. Очень много сил положено на твоё обучение. Я, пожалуй, настолько широко образованных людей и не знаю. Ты способен вспомнить факты, о которых не знает даже Октавия! И, конечно, опыт. И талант к боевым искусствам просто невероятный, ты сражаешься как бог войны. И я верю каждому твоему слову, но ты же молодой, порвистый и дерзкий. И так радуешься каждому дню… Блин, и правда, что ли? Принц?

Я улыбнулся.

— Это да. Сейчас я куда бодрее, чем был.

— Это просто невероятно. И что же ты задумал? Взять Герберу под контроль и править единолично? Здесь уже лет пятьдесят нет графа.

— Да, я знаю. Но я это могу, и я имею на это право по наследству. После моего заключения в капсулу отец оставил этот титул за мной. Не передал кому-то еще. Это мое наследие. И раз император или князь с Орхидеи не назначили сюда своих людей создать новые династии — значит я продолжу старую.

Даша хлопнула себя по лицу.

— Так вот о чем толковала Стальная Кукушка! А я всё понять не могла, думала, снова она своего песочного пива налакалась. А это вон что…

— Так что мне же проще, не придется скидывать новую графскую династию на Гербере, меньше возни. Но начну путь, возможно, с прикрытия, с баронского титула.

— Это как?

— Есть определённые намётки. Уже работаю над этим.

Подробности своего общения с Викторией по поводу её подруги я выдавать не стал. Особенно сейчас. Свидание же!

— На Гиацинте тоже так, — произнесла Даша после паузы. — Там правит союз промышленников. Князь на Орхидее получает серьезные деньги, чтобы не назначали туда графа. Насколько я знаю, никто и не рвется занять титул. На Гиацинте опасно жить. Последний граф задохнулся в собственном скафандре лет тридцать назад. Пренебрег техникой безопасности.

А. Вот как это здесь работает. Так выглядит понятнее и ситуация на Гербере. А я всё удивлялся, почему титул графа Герберского всё ещё свободен. Совет баронов планеты выплачивает системному князю компенсацию за то, что он не назначает на планету графа из своих приближенных. Бароны, особенно Церберовы, и без графа отлично себя чувствовали, пока не стало слишком хреново уже всем.

Пора вернуть на планету единоначалие.

Ну, что ж, значит, графом буду я по праву наследника. Я не был графом в моей предыдущей жизни. Титул освободился, пока я отсутствовал. И теперь он мой.

— А что потом? — задала очень верный вопрос Даша. — Что дальше?

— А потом мы построим флот, — произнес я вслух свою самую сокровенную тайну.

— Для чего? — спросила она.

— Позволь мне показать тебе.

Я зажег между нам проекцию с моего коммуникатора, наполненный звездами синий шар.

— Наша галактика, — произнесла Даша, коснувшись проекции длинными пальцами.

Да. Это звездная карта нашей части вселенной. Галактика человечества и несколько ее галактических спутников весом поменьше.

— Двести пятьдесят лет назад вот тут, со стороны Войда Персея была карликовая галактика Эфедра, — начал я. — Около ста тысяч звезд, тысяча обитаемых миров. Двести лет назад все связи с ней прервались. А потом она просто погасла.

— Я никогда не слышала об этом, — произнесла Даша.

— Да. Об этом не говорят, — невесело отозвался я. — Ведь мы, человечество ничего не смогли поделать. Но мы знали что там произошло. Мой дед знал. Он отправился туда по приказу императора и вернулся доставив немногих выживших. Среди них и моя бабка Проксинья Иванова, они позже поженились. Они лично видели как гаснут звезды пожранные катерпиллерами Орды.

Орда явилась из тьмы космоса, оттуда где нет ничего. И именно Орда причина, того, что там ничего не осталось. Орда движется на околосветовых скоростях, используя энергию пожарных звезд. Она гонит их медленно, неведомой силой внутри черной туманности, скрывающей миры Орды, кочующие вслед за ней. Орде постоянно нужны новые звезды.

И вот она пришла за нашими.

— За нашими звездами? — переспросила Даша.

Похоже, ей не понравилась эта новость. Да и кому бы она понравилась?

— Сто лет назад я дал Орде бой на орбите Первопрестольной, вот здесь, — показал я место на карте. — Это был передовой отряд. Разведка боем. Но за последующую сотню лет Орда нанесла удары здесь, здесь, здесь, еще тут и вот тут. И там. Не замечаешь ничего интересного?

— Они двигаются к центру галактики, — произнесла Даша напряженно вглядываясь в сияющий шар, в метки обозначающие путь Орды среди звезд. — Они идут сюда.

— Да, — медленно произнес я. — Они летят там во тьме, прямо сейчас. И они летят сюда. Теперь ты знаешь все. Вот почему эта система, Гербера так важны. Сефирот на острие их атаки. Они обязательно сюда придут. Я не знаю как скоро. Но это произойдет.

Даша смотрела на картографическую сферу и кусала губы.

— Что же нам делать? — произнесла она наконец.

— Я сделаю все, что потребуется, чтобы спасти человечество, — сказал я ей. — Я переверну Герберу. Я построю флот. Я захвачу Лунный Дворец. Я смещу императора. Я займу трон галактики. Я разрушу Империю и создам её заново, если понадобится. Я буду готов и буду ждать их здесь. И я уничтожу Орду. И нашему миру уже ничто не будет угрожать.

— Я тебе верю, — произнесла Даша крепко взяв меня за руку. — И я последую за тобой, куда бы ты не отправился. Я сделаю всё, чтобы мы победили.

Да, я понял, что это клятва. Не мне — моей цели. Нашему делу. Я обрел не последователя. Соратника. Спутника на этом трудном пути, грозящим нам полным уничтожением.

Я сжал её руку в своей. Притянул её к себе и поцеловал. И не встретил отказа.

Я больше был не один.