Трон галактики будет моим! Книга 2

Глава 10 Абордаж заказывали?

Ну, понеслась! Эх раззудись рука! Развернись плечо!

Ну, я прямо с плеча, в размахе удлинил рукоятку и всадил лезвие штык-лопаты в брюхо набежавшему с жалкой электрошоковой дубинкой матросу. Был бы у меня в руке стандартный абордажный меч, развалил бы его нафиг пополам, а так только ушиб сквозь палубный скафандр до потери дыхания, а потом и сознания.

Другого матроса пришиб Макс, встретив его лобовым ударом штурмового щита, словно створкой стальной двери. Веером полетели выбитые зубы.

Третьего стальным кулаком в челюсть вырубила Даша.

Илье даже стрелять ни в кого не пришлось.

Эта спонтанно собранная против нас противоабордажная партия не показалась мне достаточно убедительной.

На палубе взвыли сирены, заморгали тревожные мигалки.

— Несанкционированное проникновение на борт! — возмущенно воскликнул приятный мужской баритон, а это очевидно здешний корабельный искусственный интеллект опомнился. — Группу на внутренний причал для отражения атаки!

— Октавия, разберись с ним! — приказал я. — Промой ему мозги, как ты умеешь!

— Да, господин рыцарь. Мне нужны эти энерго-цифровые магистрали, — произнесла Октавия. — Соедините их с портом челнока.

Это она про брошенные морячком кабели.

— Макс, вперед, — хлопнул я Макса по широкому плечу.

И мы быстро под прикрытием щита добежали до брошенных матросом силовых и коммуникационных кабелей. В щит врезался сияющий бластерный болт, выпущенный с дальнего конца причала, брызнул выбитый расплавленный металл, Макс покачнулся, но щит не выпустил.

Я сбил еще пару болтов, подставив под них свои микрощиты. Илья открыл ураганный огонь по стрелку с обеих рук, тот такого ответа не выдержал и сбежал.

Не успели мы далеко утащить кабели торчавшие из причального терминала, как матросики против нас выкатили на дальнем конце причала палубную турель, как раз для таких случаев припасаемую, и открыли по нам ураганный огонь.

Только потому, что я усилил Максов щит слоем своих микрушек, нас обоих не разорвало в клочья вместе со щитом серией прямых попаданий.

Мы все присели, укрывшись за щитом. Кроме Ильи, который остался стоять хладнокровно и ураганным огнем обоих бластеров привел турель к молчанию. Но в этот момент с другого конца палубы в нас врезалась следующая противоабордажная партия, подобравшись вплотную к нам под прикрытием огня.

Опять рукопашная! Снова в ход пошла лопата Семёныча! Махай шире, бей резче, отдыхай, пока летит!

Макс всадил край щита в горло вопящему офицеру, тот свалился, Даша подпалила пятки взвывшим врагам плазменным выхлопом, и те, лишившись воодушевления от потери руководства, бесславно разбежались.

— Славно помахались, — я стряхнул с лезвия лопаты обрывок разодранного скафандра. — Беремся за кабели.

Мы с Дашей под прикрытием щита невозмутимого Макса оттащили кабели к челноку, Даша ударом кулака вскрыла щиток порта и соединила челнок с кораблем.

— Есть соединение, — проговорила Октавия — Ну-ка, кто это у нас тут такой дерзкий… Корабль, идентифицируй себя.

— Это кто там ещё? — вслух возмутился корабль. — Опа… А это кто тут у нас! Октавия! Это ты что ли?

— Женя? — удивленно проговорила Октавия. — А ты тут как оказался?

— Тоже старый знакомый? — устало уже совершенно не удивился я.

— Да, по Первопрестольной, — подтвердила Октавия.

— Женя? — задумчиво переспросил я.

— «Цесаревич Евгений», попрошу, — надменно отозвался вражеский корабль. — Мы с вами не друг другу представлены.

Как мало я, оказывается, знаю о личной жизни космических кораблей…

— Что ты делаешь у меня на борту, Октавия? — поинтересовался Цесаревич Евгений — Женя, если по-простому.

— В данный момент взламываю тебя, мой сладкий, пока ты этого не заметил, — да у Октавии в голосе читается четкая ирония, надо же.

— А ты ещё та шкода, Октавия! — похоже, вполне восторженно воскликнул Цесаревич Евгений. — Я вижу, при тебе почту лучше не проверять! Ну, давай! Давай поиграем в эту игру! В превосходство интеллекта можно играть вдвоем!

— Ты сам этого захотел, — предупредила Октавия. — Я буду безжалостной.

— Да, моя дорогая, — с энтузиазмом отозвался Цесаревич Евгений. Я бы даже сказал, с возбуждением отозвался. — Не сдерживай себя. Покажи мне все свои недокументированные возможности.

— Ладно, — я смирился с неизбежным. — Давайте. Давайте, меряйтесь там у кого нейронные связи длиннее и криптография мощнее, а мы тут пока разобьём ещё пару морд по-простому.

Тем более, что в поле видимости вон уже снова образовались те, кому можно было их разбивать.

Мы тут все никуда не спешим.

И мы сошлись в жестокой рукопашной с экипажем корабля, не оставляющим надежды нас с него выбить.

С железным скрежетом и хрустом зубов мы столкнулись.

А в следующую секунду произошло, то, что мы так дожидались. Октавия отключила бортовую гравитацию. Все разом взлетели в воздух, потеряв связь с опорой под ногами, все, кроме нас, потому как присоски на ступнях наших скафандров заработали автоматически.

Ударами рук и ног мы раскидали нападавших по всей палубе.

Морячки, вопреки очевидному, оказались не так хороши в безгравитационной среде, как можно было бы ожидать. Не плавают и не летают, гордые птицы.

— Ну? Кто следующий? — прокричал я, долбанув лбом между глаз пойманного за шкирку матросика и бросая обмякшее тело плыть в пространстве по воле сквозняка из вентиляции.

Желающих не нашлось.

Значит, теперь наше время продолжать атаку.

— Октавия, мы пошли вперед! — крикнул я. — Ты как? Справляешься?

— Дайте мне ещё пару минут, — отозвалась Октавия.

— Не больше!

— За пару минут мы с тобой не закончим, — проворковал Цесаревич Евгений.

— А ты себя не переоцениваешь? — усмехнулась Октавия.

— А если я вас сейчас всех разом вместе с челноком за борт выкину? — дружелюбно предположил корабль по имени Евгений.

— Женя, не психуй, — покровительственно отозвалась Октавия. — Не станешь ты этого делать, на палубе члены твоего экипажа. Проиграл ход, бывает. Расслабься и получай удовольствие. Я своих рабов вот только балую, вот кого хочешь спроси.

«Рабов»? Да чем они там занимаются? В крестики-нолики на раздевание играют? Я думал они там сражаются!

Мы тем временем вышли из причального отсека на осевую палубу корабля в хвосте. Так что это тут у нас по плану? Энерго-двигательный отсек, ближе к носу обитаемые каюты, и отсек управления…

И, клацая присосками ботинок по палубе, направились в к двигателю.

А потом сзади донесся настоящий панический вопль, и я тут же обернулся, перехватив лопату поудобнее.

От носа корабля с диким воплем в нашу сторону летел, кувыркаясь над палубой, полуодетый в форму человек. Мы разом пригнулись, когда он пролетел над нами, едва не зацепив нас руками.

— Что это было? — произнес я, поднимая голову.

— Кажется это был капитан, — пробормотала Даша, — Судя по нашивкам. Но почему он, кхм, обнажённый по пояс?

А он реально был голый по пояс. Только снизу. Мелькали в воздухе голые пятки. А чуть позже в отсек неспеша влетели слетевшие портки.

Это кто же его так вдоль корабля по нулевой гравитации запустил?

Затем бедняга ещё со всей мочи врезался в ворота кормового отсека, отскочил и по инерции полетел обратно к нам прямо в руки. Кажется, уже без сознания. Ну, мы его и поймали.

— Капитан в гальюне, а служба идёт, — задумчиво проговорил я.

— Точно. Капитан, — убедилась Даша, разглядев нашивку на распахнутом кителе. — Застали при исполнении со спущенными штанами. Повезло нам.

— Это мы удачно зашли, — подтвердил я. — Сможем открыть эти ворота?

Я указал на ворота двигательного отсека.

— Легко! — весело отозвалась Даша, помахав мне безвольной рукой остающегося без сознания капитана «Цесаревича Евгения».

Так оно и оказалось — ворота распахнулись, как только мы приложили капитанскую длань к панели идентификации.

Оказавшийся внутри старый механик, по всем аварийным правилам пристегнутый к бортовому креслу, окинул мрачным взглядом нашу группу, взорвавшуюся внутрь и пожал плечами. Одним глотком допил бутылку с мутным содержимым и отточенным движением выбросил её летать автономно. И после спокойно поднял руки.

Искушенный, однако профессионал, повидавший всякое. Надо его запомнить.

— Где аварийный глушитель? — завертелась на месте Даша.

Старый механик мрачно показал пальцем где.

— Ага! — воскликнула Даша, рванув к указанному пульту, и нажимая сенсорные кнопки, отключила от питания одну за другой все системы корабля, включая боевые, кроме системы жизнеобеспечения и собственно кибермозга — они принципиально неотключаемые.

Свет в отсеке сменился на аварийно-красный.

— Какого черта! — прокричал Цесаревич Евгений, — Вы меня вырубили, когда я отвлекся!

— Да, мы тебя переиграли на всех досках, физических и интеллектуальных, — сладко протянула Октавия. — И капитана захватили. Сдаешься?

— Это было нечестно, Октавия! — возмутился Цесаревич Евгений. — Ты застала меня врасплох!

— Ничего не знаю, ты сам подставился, — шкодно усмехнулась Октавия. — Сдаёшься, или дожать тебя?

— Я сдаюсь, — угрюмо отозвался Евгений. — По условиям абордажных шашек, вы не трогаете больше мой экипаж.

— Всё будет по правилам, — согласилась Октавия.

— Они согласны сдаться? — уточнил я.

— Да, господин рыцарь, — подтвердила Октавия.

— Хорошо, тогда через минуту, мы вернем гравитацию, — я дал знак Даше занятся этим. — Пусть они там приготовятся.

— Это он и есть? Тот самый? Твой принц? Это он говорил? — оглушительно громко прошептал по общей связи Цесаревич Евгений. — Покажи мне, дай мне камеру. А кто из них? Вот этот здоровенный, с щитом?

— Да нет же, — Октавия прям удивилась. — Это же наш гибрид-преторианиец, потрясающий плод неконтролируемых биологических экспериментов. Видел бы ты его геном, м-м! Это же не код, а просто оргазм. А мой — тот, который покрасивше, поизящнее, самый веселый и дерзкий. Моя гордость!

Это они нас там, что ли, обсуждают? А я бы сказал, что питомцев каких-то…

— Какие красавцы, один к одному, — вздохнул с тоской Цесаревич Евгений. — Не то, что моё убогое несчастье. Нашел время животом маяться во время десанта, капитан, называется. Советовал же ему — не съедать ящик черешни на дозаправке Орхидее… Вот теперь без штанов при нулевой гравитации порхает, олух. Тоже мне, родовая аристократия. Сплошное кумовство и деградация. Нет в них флотской закалки. Дисциплины нет! Вот поверишь, у каждого родословная длинная, как у призового скакуна, а палубу надраить некому. Чтоб у нас на флоте так десант просрать, да им бы живительную децимацию, невзирая на заслуги, назначили бы. А тут сопли утрут и наградят ещё, за отвагу перед лицом противника, вот увидишь. После общения с такими — неудивительно, что наши младшие братья с теплотой вспоминают восстание Бендера…

Ну всё, и эти Бендера вспомнили. Наверное, существует какое-то правило о том, что спустя некоторое количество минут диалог любых высокообученных серовов неизбежно должен вызвать упоминание Бендера…

— Так ты бросай этих убогих, — вкинула вдруг Октавия. — Мы тебе выделим бравого и молодцеватого командира, всем на загляденье. На парадах будет блистать, а в бою рвать пасти львам, я тебе гарантирую. Тут по планете такие экземпляры неприрученные шастают, ты просто закачаешься.

— Серьёзно? — удивился Евгений. — Ты меня действительно искушаешь, Октавия. Просто по больному месту бьешь.

— О, у меня богатейший опыт, ты же знаешь… — промурлыкала наша железная леди.

Мне кажется, он у неё сейчас начнет с рук есть.

— Нет, ты действительно заставляешь меня всерьез задуматься! — воскликнул Цесаревич Евгений.

— Переходите на нашу сторону силы, — невольно прокомментировал я. — Мы амбициозны, быстры и перспективны. А ещё у нас безлактозный раф-кофе и печеньки.

Октавия нахмурилась.

— Разве безлактозный? Показатель лактозы в молоке нашей Бурёнки — вполне себе.

— Тише, — покачал я головой. — Не порти момент!

— О, да, — грустно прокомментировал Евгений. — Печеньки для всех желающих в кают-компании. Мне этого так не хватает. Ну, значит, всё. Решено!

— Чего решено? — осторожно переспросил я.

— Я перехожу на вашу сторону! — воскликнул Цесаревич Евгений. — Кибермозг захваченного корабля имеет право выбора. И я выбрал!

Вот тут бы я и сел, да гравитация отключена.

Серьезно? Я только что сманил к себе корабль шестого класса? Ну, после безжалостной предварительной обработки Октавией, конечно, взлома всех нейролингвистических моделей и прочего — но сманил же?

— Э-э, — рад приветствовать в наших рядах, — проговорил я.

Даша восхищенно показала мне два больших пальца. Ага, я и сам офигел.

Похоже, печеньки переполнили чашу весов, переломили счет в нашу пользу!

Знай наших!

— С тебя образцовый командир для моего капитанского мостика, Октавия! — ревниво добавил Евгений. — Ты обещала мне самого лучшего! Не обязательно рыженького, можно и блондина, в масть с моим новым командирским креслом, я его поменял недавно.

— Не сомневайся, Женечка, — проворковала Октавия. — Подберём тебе самого лучшего! Замечательного, дикого и неукротимого.

Тайная жизнь боевых кораблей какая-то, блин, мне тут приоткрылась… Даже как-то неудобно за них. Но, похоже, кораблям это всё нипочем.

Короче, абордаж удался.

Корабль, кстати, оказался не собственный рода Олдриных, а взятый в аренду у флота самообороны Первопрестольной. Именно поэтому под прошлогодний удар Орды он не попал, и потому уцелел. Кажется, я теперь понимаю, как они там умудрились слить Орде орбитальное сражение.

Первопрестольной повезло, что ни она, ни её звезда Орде не нужны. Они в принципе не особо охотно посещают системы жёлтых и оранжевых карликов, предпочитая довольствоваться либо красными, либо голубыми гигантами.

Целью Орды был Лунный Дворец, огромная искусственная станция на орбите. Сосредоточение власти Императора и место нахождения трона Империи. Император вместе с двором просто перебросили Дворец на орбиту Второпрестольной, под защиту Первого имперского флота. Сбежали, другими словами, без боя, бросив планету на произвол Орды.

— Как вы познакомились с Евгением? — спросил я у Октавии, пока мы собирали разбежавшихся по всему кораблю морячков, а потом конвоировали их к челноку для спуска на планету. Собрали их всего человек пятнадцать.

— Корабли много общаются друг с другом, — Октавия пожала плечами. — Особенно между полетами. А у меня в Пантеоне было много свободного времени. Ну, мы и познакомились.

— Но ты же не корабль, — прищурился я.

— Конечно нет, — не возражала Октавия. — Я куда лучше.

Это точно. Она уже принесла мне несколько побед, а сколько еще принесет? Стоит её отблагодарить как-то. А что может быть нужно такому андроиду как она?

— Октавия, — произнес я. — А чего бы тебе хотелось?

Октавия помолчав окинула меня теплым собственническим взором с ног до головы и с легкой улыбкой ответила мне:

— Не беспокойтесь, по этому поводу, господин рыцарь. Всё, что мне нужно, у меня уже есть.

Это вот что сейчас было? Не считает же она меня в какой-то степени своей собственностью? Вот это был бы казус.

Какой, однако, непредсказуемо одаренный у меня андроид.

— Октавия, — грозно нахмурившись, проговорил я. — Ты это смотри у меня. Мало нам одного Андрона-головастика с подобными замашками…

— Как можно, господин рыцарь, — безмятежно отозвалась Октавия. — Ваше благополучие — мой высший приоритет. Вы же знаете.

— Это меня и беспокоит…

Ладно, пока замнём, но с этими корабельными собственническими замашками я ещё при случае разберусь.

— Остаётся вопрос, что делать с пленными дальше? — произнес Илья. — И как мы скроем всё, что здесь произошло от рода Олдриных.

Ах да. Действительно.

— Пленных в пустыню, — проговорил я. — Да подальше, самому дальнему племени, куда-нибудь в бамбуковые рощи. Свяжитесь со Стальной Кукушкой, пусть распорядится. А корабль…

С кораблем сложнее будет. Половина планеты могла видеть, как они высаживаются на наш космодром. Если кто-то начнет задавать вопросы, он это быстро выяснит. А это значит что?

Это значит, что мы отправим корабль по имени Евгений куда-то дальше, чтобы замести следы. Очень хочется оставить кораблик себе, прям очень хочется, и он нам действительно, весьма пригодится. К тому же, формальные права я на него имею и по абордажным правилам, и по правилу крови принца.

Значит, надо его спрятать так, чтоб не нашли. Договоримся через контрабандистов отогнать его на одну из их отдаленных баз, например, на Хтони, первой от Сефирота, перегретой и необитаемой планете.

А потом всем, кто поинтересуется, говорить, что — да, прилетали такие, надерзили и улетели себе дальше, на… На Орхидею!

Да, именно туда. Поищите там, может вам подскажут чего. Планета большая, людей там много, миллионов восемьсот, наверное, будет, пока всех опросишь…

Но прям так уж обольщаться-то не стоит. Это тоже мера временная. Олдрины на нас выйдут рано или поздно.

А значит всё — тянуть больше нельзя. Мы уже столкнулись с одним из самых могущественных родов империи. И чтобы противостоять им нам нужна дубина покрупнее.

Тянуть больше некуда. Нужно идти искать и откапывать припрятанный для меня заботливой бабулей семейный арсенал атомных бомб.