Трон галактики будет моим! Книга 2

Глава 12 Аристократический табор

Утром мы отбыли в свой беспримерный поход. На шести набитых под завязку глайдерах мы выезжали из Королёва в сторону курорта, отдыха, безмятежности.

Про безмятежность, это угрюмый троллинг, проблем перед выездом пришлось решить столько, что я даже уже готов был морально послать этот бродячий аристократический табор и молча раствориться в дымке над горизонтом. Таких мастеров напридумывать себе проблем на ровном месте я давно не встречал.

Встали-то мы как образцовые путешественники затемно и даже с погрузкой управились к рассвету, а вот порядок движения утверждали еще часа три, реально! Я уже и позабыл, насколько это выматывающая фигня все эти высокоаристократические поездки.

Во-первых, нам пришлось нанести на все глайдеры герб эрцгерцогини, папиллярный след, отпечатка большого пальца какого-то её великого предка-основателя, вписанный в круг. Затем нам всем раздали форменные значки для крепления на одежду.

— Вы же будете изображать мою свиту, — надменно сообщила Иоланта. — Значит, всё должно быть идеально, строго по геральдическому альманаху.

Очень мне захотелось после этого послать её… По альманаху. И шпионские игры я не люблю, на самом деле.

Но ради дела — я терпел чужие гербы на форменном кителе. Значков было много, и досталось всем. Даже на боку князя Потемкина эрцгерцогиня самолично замарав черной краской холеные ручки нанесла свой высочайший герб. То, что броненосец отправляется с нами, не вызвало никаких обсуждений. Конечно едет! Какой же бродячий цирк без животных, блин, а клоунов кругом и так сверх меры собрано.

Во-вторых, пришлось поднять над всеми глайдерами посольские флаги Коварола, тот же отпечаток когда-то неосторожно наследившего предка на пиратски чёрном вертикальном полотнище.

В-третьих, вперед отправили Макса, возведенного в достоинство снейшаля, разгонять препятствующих движению кортежа, внушать ужас и почтение встречным проезжим, а также по возможности возбуждать во встречных простолюдинах верноподданнический восторг и раздавать флажки Коварола всем желающим для приветствия проходящего постольства.

Макс воспринял господскую блажь с присущим ему бронетанковым юмором, погрузил флажки с сумкой на багажник глайдербайка, оседлал машину и умчался вперед, нести миру дурные вести.

Мы идем.

Выехали наконец, а я думал уже прокляну все. Сефирот поднялся высоко, печет безжалостно, глайдеры цепочкой несутся над пустыней к югу, флаги колотит во встречном потоке ветра.

Семёныч уже традиционно остался в городе на хозяйстве.

— Нафиг мне эти ваши курорты, — махнул старый солдат рукой. — Это ваше дело молодое. А я наотдыхался уже сполна. Езжайте.

Ну мы и поехали.

— Этот твой Евгений, — мрачно бросил я Октавии, сидевшей за рулем нашего передового глайдера. — Он точно знает, что делать?

— Действует, как договорились, — подтвердила невозмутимая кибердама. — Прокладывает выхлопную трассу к сектору Орхидеи, там отключает двигатели и, совершив вокруг планеты огибающий гравитационный маневр, в режиме полной скрытности по инерции летит обратно к центру системы.

Ага. А летит он к Сефироту-Один, ближайшей планете к нашей звезде. Этот Сефирот-Один, он же Хтонь, раскаленная планетёшка почти на краю неукротимо бушующего Сефирота, вечно и безнадежно повернутая к могучей звезде всегда одним раскаленным полушарием. На обратной стороне Хтони царит вечная ночь и холод. Место стремное и необитаемое. Там у Ганса, нашего знакомого контрабандиста, секретная база подскока. Прямо на терминаторе, на базальтовом айсберге на границе, где промороженная силикатная корка планеты плавится в океане лавы. Там Цесаревич Евгений затаится, до получения сигнала на возвращение.

Ну хоть что-то идёт, как надо…

Меня, конечно, возня эта со сбором и погрузкой бесконечных чемоданов сильно раздражает, но худшее уже позади, мы всё-таки выступили.

А сколько нытья было. Этот темный дворецкий, оказавшись в своей стихии давай вдруг выдумывать мне придворный коварольский титул, мол, если делать хорошо, то все должно быть по придворным статутам. А если я личный учитель-воспитатель эрцгерцогини, то какой титул мне подходит? Гофмейстер, или таки камер-юнкер? Имею ли я тогда право сидеть в присутствии Её Высочества? Не должен ли подавать ей руку при её выходе из транспорта?

А может я еще ей и нос должен вытирать и с ложечки кашей кормить?

И я этот дворцовый переворот в зародыше растоптал кованым сапогом грубого авторитаризма.

— Так, — мрачно прорычал я. — Вы с этим вольнодумством мне тут завязывайте. Я здесь главный, по любым раскладам. Я. Вопрос закрыт.

Ненавижу быть хотя бы и формально не главным. Я здесь хозяин и голова. Чувствую, что я этот аристократическую вольницу долго не вытерплю, верну все как было и гори термоядерным пламенем тот арсенал.

Но ради дела я все равно терпел.

Тёмный дворецкий все равно ныл и стонал, что все не по фэн-шую, Бархатной книге и заветам предков, но для меня это всё уже было далеким боем по глухому барабану, неважно и незаметно.

Дворецкий, конечно как-то там в конце-концов извернулся, изобрел для меня некий экстраординарный титул рекса, но я сказал, чтобы он ко мне с этой фигней не подходил, и не будил во мне спящего в будке на цепи тиранозавра.

На том и сошлись.

Пока суть да дело, Даша, Кукушка и Иоланта подозрительно так спелись. Я сначала даже был рад, что у эрцгерцогини появилось более здоровое общество со старшими подругами, но потом забеспокоился ещё больше.

Потому как на первом же привале Оракул, Даша и Иоланта плотно спевшиеся за время наполнения чемоданов всяким сверх необходимым к отъезду: посудой, деликатесиками, бельишком всяким, хихикая и задорно поглядывая в мою сторону, собирали по чахлым пустынным кустам сухие ветки, а потом сооружали из неё раскоряченную куколку.

— Это ещё чего они мастерят? — угрюмо поинтересовался я сверяя с Октавией пройденный за полдня маршрут.

— Кажется, в древности это называлось «кукла-вуду», — невозмутимо произнесла Октавия.

— Серьёзно? — скривился я. — Мою, что ли?

Самое неприятное, что Октавия не стала опровергать мое предположение:

— Позвольте поразвлечься девочкам, господин рыцарь. Им требуется небольшая релаксация. Надо бы спустить малость пару.

Ну надо же. Ну с Иолантой все понятно, Дашу, я тоже как бы бортанул с этим поцелуем без развития отношений и заслужил толику невинной мести. А вот Кукушке я когда успел соли на хвост насыпать? Или это она так, за компанию с подружками, что ли?

— И как далеко они зайдут в следующий раз? — мрачно поинтересовался я. — Предложат мне яду на полдник?

— Я присматриваю за психологическим климатом в коллективе, господин рыцарь, — безмятежно отозвалась Октавия. — У меня все под контролем. Пусть балуются, укрепляют горизонтальные связи. Эрцгерцогине не помешает дополнительная социализация.

Ну, надеюсь, что на этом действительно всё и кончится, потому как эти смешливые девчонки следующим делом спалили изображавшую, видимо, именно меня куклу на походном костре.

Поднимающийся дым от ловко раскачегаренного Кукушкой костра видимо символизировал выпущенный в мировой эфир этими коллективом свистящий из-под плотно прижатой крышки социальных отношений пар.

Чо т мне уже не нравятся такие вот тихие игры на свежем воздухе…

— И что это было? — угрюмо поинтересовался я у проходившей мимо Кукушки.

— Ах, не беспокойтесь, повелитель. Всего лишь невинное девичье гадание, — воскликнула Кукушка быстро удаляясь. — На суженого!

Че блин⁈ На какого еще суженого? Суженного сожженного? Я у судьбы такого не просил! Чего им надо от меня вообще?

А гадальный костер уже засыпали песком, собираясь ехать дальше.

Да, надо ехать, путь еще неблизкий…

Макс уже взобрался на свой глайлербайк, готовый вырваться вперед и принять грудью любую предназначенную нам опасность, да хоть на фугас наехать — искренне сочувствую тому фугасу.

— Ну, ты как, Макс? — спросил я его. — В целом?

— Да все отлично, командир! — радостно оскалился Макс — Легкая прогулка, чего еще хотеть?

— А ты хотел бы чего-то, кстати? — заметил я. — В будущем?

— Уничтожать врагов Империи, — немедленно ответил Макс. — Мне бы пилозубый меч, доспехи вроде легионных, товарищей надежных с десяток, да артиллерийское прикрытие, так я и не хотел бы больше ничего. Ну может, только загеноцидить орду-другую-третью.

Ха, бравый вояка, отрада отца-командира, никогда батьку не расстроит не строевыми размышлениями и посторонними сомнениями.

— Будет тебе, Макс и меч и товарищи, тоже будут, — заверил я бойца-преторианца. — И Орду я тебе тоже гарантирую. Мимо нас она точно не пройдет.

— Служу Империи! — от груди кулаком отсалютовал Макс.

— Давай, боец, поезжай, — хлопнул я его по бронированному плечу.

Макс сорвался с места и унесся, поднимая хвост пыли к горизонту. За ним начали отъезжать и прочие. Я на ходу заскочил в глайдер под управлением Октавии и уселся в кресло сбоку от пилота. А кроме нас в глайдере никого больше не было, только стопка увязанных ремнями чемоданов с коварольским гербом.

— Довольны беседой с личным составом? — поинтересовалась Октавия не отрываясь от управления.

— Беседой доволен, — задумчиво произнес я глядя на пролетающие мимо барханы Великой Приморской пустоши. — Но что за мысли на самом деле бродят в этой большой голове, я не знаю…

— Империи он верен, — отозвалась Октавия. — И он будет верен вам, господин рыцарь, пока вы следуете избранным путем.

— Да уж, — пробурчал я. — Вот почему бы всем не любить меня за то, какой я есть?

— Таких тоже хватает, — без тени улыбки заметила Октавия. — Но все такими не будут.

— Вот-вот, — пробурчал я. — Идем с опережением графика. Это не к добру.

Мы проложили маршрут через зону контроля присягнувших мне племен, потому никаких неожиданностей мы не встретили. Но на каждой стоянке я готовил лагерь к обороне по всем правилам.

Вечером, когда мы с Дашей расставляли сторожевых сервов вокруг разбитой уже на ночь стоянки, она сказала мне:

— Ты бы поговорил с Иолантой. Ей требуется твоя поддержка. Серьезно, требуется.

— Вот уж никогда бы не подумал, — буркнул я. — Что нашей бравой эрцгерцогине нужна чья-то поддержка.

— Она прячется за титулом, как за щитом, — вздохнула Даша. — Организует свою жизнь по правилам дипломатического протокола. Но она одна, далеко от семьи и все надежды, всё лучшее, что может ожидать в её жизни, у неё связано с тобой. Дай ей шанс.

— Я дал ей уже тысячу шансов, — пожал я плечами. — Дам и ещё один, мне не трудно.

Тем же вечером я поговорил с Иолантой. Пришел к костру перед её палаткой, где она сидела на раскладном стуле, с пригревшимся Потемкиным на коленях, а её спецназ-служанки шустрили с быстрым, непритязательно скудным походным ужином, на пяток всего блюд, не больше.

— Да, учитель? — немедленно поднялась со своего места Иоланта с Потемкиным в руках. Это кто же её так выдрессировал? Мама-воительница? Очень похоже.

— Пройдемся немного, — произнес я. — А тут как-раз с ужином закончат.

Мы шли по внешнему краю лагеря, образованного расставленными по большому кругу глайдерами. Затаившиеся в темноте сторожевые сервы молча пропускали нас через посты. Потемкин довольно похрапывал у Иоланты на руках

— Ты действительно можешь найти кого угодно во Вселенной? — спросил я у Иоланты.

— Ну, так папа говорит, — Иоланта пожала плечами в ответ.

То есть это не точно. Уже малость полегче.

— А как ты нашла меня? — поинтересовался я.

— Я очень разозлилась на вас, учитель, — вздохнула Иоланта. — Я так много трудилась, чтобы подняться в этом чёртовом списке, а тут неизвестно кто, с анонимным профилем играючи меня обошел… Я просто ясно увидела буквы имени, скрытого от общего доступа, ясно осознала направление в котором находится тот, кто меня унизил. Где искать вас, учитель.

Нда, сильные мира сего часто не осознают всей тяжести своих поступков и всей протяженности событий, вызванной их решениями. Ничо я так нарвался. Повезло, что сходу не пристрелила.

— Ты же понимаешь, что я не намеревался тебя унижать? — прищурившись уточнил я. — Ни конкретно тебя, ни кого-то другого, кого я обогнал.

— Мне всё равно было очень обидно, — хмуро отозвалась Иоланта. — Это же всё, что у меня было. Место в списке. Но вы мне вернули моё положение, и я вам за это очень благодарна, не сомневайтесь учитель.

— Ты так ценишь своё положение в этом списке? — прищурился я.

— Конечно! — почти вощмущеннл воскликнуоа Иооанта. — Это же самое важное во вселенной!

— Так уж и самое важное, — хмыкнул я.

— Ну, конечно! А что же еще? — удивилась Иоланта.

— Ну как же? Империя. Люди, — перечислил я. — Человечество.

— Вы такой милый учитель, когда такое рассказываете, — растроганно сообщила мне милая юная неискушенная эрцгерцогиня. — Только я давно уже не маленькая, со мной можно уже и без этих сказок. Однажды, я пройду список наследников до конца, вы к тому времени уже где-нибудь героически погибнете, конечно, защишая человечество. И я стану императрицей галактики! Вот это будет круто! Вот тогда они все у меня узнают!

Да уж. Тут я со своими идеалами, пожалуй, уже безнадежно запоздал. Эта девочка просто придушит любого вставшего на её пути. Трепещи галактика, я видел твое будущее…

— А вы будете сегодня меня чему-то новому учить? — спросила как бы между делом Иоланта.

Чему-то новому? Ничего себе, похвальное рвение. Девочка готова рвать топы. Ну, новому — так новому, это можно, не вопрос.

— Да, — согласился я. — Сегодня покажу тебе новую форму медитации. Обращение к звездам. Вечер ясный, звезды отлично видно, все пройдет как надо.

— Ух ты! Круто! — тут же с пол-оборота завелась малолетняя эрцгерцогиня.

— Но это после ужина, — строго заметил я.

— Конечно, учитель! — воскликнула Иоланта.

И мы пошли ужинать. А потом, ближе к полуночи, поднялись на высокий бархан за лагерем, с которого огни нашего бивуака сливались с огромными звездами над нами.

— Атропос, Калигула, Мефистофель, — перечислил я указывая пальцем на огромные и так бесконечно далекие огни. — Навигационные звезды нашей области галактики, соседи Сефирота, составляющие с ним нашу локальную звездную группу. Звезды Первого поколения, сложившиеся мз материи порожденной непосредственно Большим Взрывом. Если обратится к ним в своей медитации, очистить сознание от всего кроме этих звезд, ты поймешь, что они отзываются у тебя внутри и толика их бесконечной энергии остается в тебе. Направляет тебя и упорядочивает. Давай сделай это.

— Ничего не выходит, — угрюмо произнесла Иоланта через битый час безуспешных попыток.

— Это ничего, — спокойно ответил я. — Не все сразу. Сейчас уже пора спать, но завтра попробуешь снова. И они отзовутся.

Я не стал ей говорить, что в свое время потратил на это битых три месяца, а то еще взбесится, а это не педагогично.

От так вот, расту как учитель.

Путешествие продлилось долго. Как-никак, нам требовалось обогнуть треть экватора, чтобы достичь этого чёртового моря. И всё это время Иоланта тренировалась — в основном, всё так же безуспешно, но с прежним рвением.

Я совмещал приятное с полезным — между делом инкогнито инспектировал отдалённые федеративные племена, встретился тет-а-тет с тремя вождями, пособирал новости и прочее.

А через пять дней мы пересекли границу Восточной и Западной герберы и ступили на последний отрезок своего сухопутного пути.

Барханы быстро сменились твердыми белыми, нестерпимо сияющими в свете Сефирота солончаками.

Мы проезжали мимо ржавых остовов огромных морских кораблей, наклонившихся над растрескавшейся глинянной твердью. Мы двигались по дну высохшего моря.

И уже к полудню, пролетев над бесконечным квадратами прибрежных соляных полей мы прибыли наконец в Солепорт. Гавань на берегу Великого Сверхмертвого Соленого моря. Местечко, где собрались браконьеры, пираты и просто незатейливые бандиты со всего Мертвого побережья.

Самое место, чтобы встать на ночлег беззащитному каравану под началом дурной аристократической девицы. Лакомый кусок для любого, и даже уже слегка подсоленный.

Я только в одном не был уверен: нас тут сразу ограбят, или всё-таки выдержат для приличия полчасика?