Трон галактики будет моим!

Глава 18 Развеселый цветочный вальс с запахом жареного

Даша успела прыгнуть в угол у двери, одновременно разливая свой металлический суперкомбез с запястья по поверхности тела. Это небыстрый процесс — но кто бы знал, что стрелять придётся в самом центре города!

Илья в ответ пригнулся и пальнул с двух рук. Я успел бросить взгляд назад — переулок мигом опустел. Ждать подмоги не от кого, а городская полиция, если она ещё и осталась — в такие дела точно впишется только в самую последнюю очередь.

Оба выстрела пришлись мимо. Разлетелись на осколки вазы с цветами, стоявшими ближе к входу.

Что ж, потанцуем? Выглядит как элементарная задача. Трое головорезов, пусть и в броне, против нас — трёх стволов, двух плазморезов и одной способности Большого Взрыва?

Я призвал щит и поймал в ладони три бластерных болта, летящих в меня. И тут же принялся выцеливать ближайшего, того, что спрятался под столом.

— Осторожнее! Там Роберт — напомнил Илья.

А я и сам знал, что он рядом. Зря только отвлёкся — едва не пропустил бластерные болты, увернулся вовремя.

Позади запахло палёным стеклопластиком — хорошо, что никто не додумался поставить сравнительно-дорогое натуральное стекло в витрины.

Роберт нырнул под прилавок, бандюган — следом за ним, под соседнюю секцию длинного стола. Тут же высунул руку из-за прилавка и принялся стрелять.

А Дарья уже вся окуталась стальной бронёй и встала в полный рост, приняв пару десятков выстрелов. Подняла руки, готовясь открыть плазмаганы на полную катушку. Красота!

Эх, цветы-цветочки. Жалко вас, конечно, но свои люди мне куда важнее.

Под прилавком слышалась какая-то возня. Роберт дрался с первым из шайки, а мы, по сути, перестреливались лишь с двумя из них.

Коротыш понял, что пронять нас не так-то просто. Принялся отступать назад, к третьему, в сюртуке. А вскоре оба этих забаррикадировались сваленными в кучу коробками с цветами и стали делать одиночные выстрелы.

Раздраконенные части коробок, пластиковых ваз и поджаренные бластерными болтами цветы летели во все стороны, кружась в воздухе в развесёлом цветном вальсе.

Сейчас раскидаем и дожмём, пронеслась мысль. Но тут же — и другая. Что как-то всё просто получается. Ну не бывает в таких историях просто. Если они не смылись после нашего появления, и не испугались моего ручного щита — значит, есть какой-то план.

И точно.

— Сзади! — послышался голос Роберта.

Ну, и не удивительно. Конечно, не только втроём они пришли. А если даже и втроём — за пять минут, что мы тут стреляемся, точно успели бы вызвать подмогу.

Я вовремя успел схватить Илью и кинуть его на пол. И не мы одни на пол бросились. Потому что подошедшая подмога шмальнула через весь магазин пушечным бластером из подогнанного штурмового глайдербайка.

Витрину и противоположную стену снесло разнесло наглухо. Обломки крыши посыпались сверху на третьего, до сих пор молчавшего.

— Ю-у-ху! — удовлетворённо вопил после выстрела водила байка — взлохмаченный чёрт в здоровенных солнцезащитных очках.

— Смотри, куда шмаляешь, идиот! — рявкнул он на своих же, посылая в нашу сторону пару выстрелов.

А в салон через разбитые витрины уже пёрла тройка вновь прибывших.

Так. Без паники. Окружение — это не конец. Сперва надо разобраться с пушкой на глайдере. Сколько у неё там перезарядка? Секунд восемь-десять, наверное. И пять уже прошло.

Одна секунда — встать, смахивая ошмётки одуванчиков с лица. Вторая секунда — прицелиться и собрать силу Большого Взрыва в кулак.

— Прикрой! — ору я Илье, он вскакивает и начинает кидать болты во все стороны с двух рук. Если бы у нас тут был двадцать первый век, то я бы сказал «по-македонски».

И третья — выставить небольшой щит в четырёх метрах от себя, прямо перед дулом пушечки на глайдере.

Ну, они и выстрелили. Пушку с носом глайдера разнесло к хренам собачьим, а сам глайдер перевернуло «животом кверху», завертев на месте из-за спятившего импульсора. Интересно, у водилы осталась хоть одна целая кость?

А парой секунд спустя ожидаемо сдетонировал аккумулятор бластерной пушки, и остатки глайдера разнесло на куски. Действительно, кто бы мог подумать, что следует позаботиться о броне у такого девайса.

Остаток щита погасил ударную волну в мою сторону. Заходящую в салон подмогу тоже задело обломками и ударной волной, один свалился на пол, двое — прямо на меня. Это вызвало некоторое замешательство, которым мы воспользовались. Я удержался на ногах, подхватил падающего на меня ближайшего, ударил мордой о прилавок. А второму всадил бластерный болт в ногу.

Дарья тоже не теряла времени. В три шага она перемахнула через упавших и раненых противников, наступив кому-то на грудь. Ловила бластерные болты с обоих сторон, выставила плазменные лезвия из рукавов, а затем со всей дури пронзила баррикаду из ящиков насквозь, прямо по пригнувшемуся «нюхачу».

Запахло жареным, послышался сдавленный крик, и «нюхач» упал, погребя себя под коробками. А затем через цветы и ящики раздались беспорядочные выстрелы бластера. Коробки и обломки мебели полетели во все стороны, крыша превратилась в решето.

Роберт тем временем вместе с Ильёй одолели хмыря, который прятался под соседним столом, а я разделался с двумя из вновь прибывших. И остался только один «нюхач», который только-только закончил стрелять.

— Что, села батарейка, недоумок? — усмехнулся я

Дарья уже раскидывала коробки, чтобы взять его в плен — нам же требовалось понять, что за хмыри покусились на Роберта. А я зашагал к ней на помощь.

Как вдруг услышал истошный крик Ильи:

— Ложи-ии-ись!

И успел плюхнуться на живот за секунду до того, как сбоку, где-то из глуби переулка заговорил крупнокалиберный баллистический пулемёт. Выстрелы превращали останки салона в фарш из всех возможных стройматериалов под специей из гвоздик, одуванчиков и тюльпанов.

И все, разумеется, под всем этим оказались надёжно погребены — и мы, живые, и убитые и раненые враги.

Терпеть не могу баллистическое оружие. Такой дрянью могут пользоваться только дикари. Сейчас всё стихнет, и я доберусь до этого варвара!

В углу что-то громыхнуло. Угол салона горел от разлетевшихся остатков глайдера. Через полминуты очередь стихла, и тут же, разметав груду коробок, «нюхач» стартанул в освободившееся небо по высокой параболе.

Ракетные катапультные кроссовки. Прекрасно. И очень подло, конечно.

Ну, и вот. Похоже, всё стихло и закончилось, не считая воя сирены где-то в переулке и треска горящих ящиков.

— Ушёл, зараза! Барон ушёл! — проговорил Илья, раскидывая ошмётки цветов.

— Погоди. Это и был Кислотный Барон? Который цветы нюхал? — уточнил я.

— Конечно! — кивнул Илья. — Немилин собственной персоной. Видимо, решил Роберта между делом тут в заложники взять. Роб, ты как?

— Тушите! Тушите ящики! — завопил Роберт. — Там… Там…

И точно. В воздухе, помимо запаха гари, сгоревших цветов и пластика, висел запах чего-то знакомого — сладкого, приторного такого, какой-то лютой химозы, от которой слегка сводило желудок. Ну, понятно, перевозили что-то запрещённое в ящиках.

Все бросились искать огнетушитель, но тут уже подоспели осторожничавшие до этого соседи по переулку — двое андроидов обильно половину салона. Я распинал обломки и коробки и галантно подал руку Дарье, помогая подняться. Опять комбез порвался в разных интересных местах, опять любо-дорого посмотреть на молодое спортивное тело в облегающем доспехе…

— Не напасёшься комбинезонов, — проворчала она, застенчиво прикрываясь.

Я же осмотрелся, выудил минимально-уцелевший василёк и бросил через плечо Роберту:

— Сколько?

— Что сколько?

— Сколько этот цветок стоит?

— Ты… серьёзно⁈ — младший брат Ильи аж взвизгнул.

— Вполне. Я, может быть, даме цветочков зашёл купить. Не менять же цели из-за каких-то мелких неприятностей.

— Мелких… чего⁈ Он… он две герберки стоит… Хотя нет! Он пятьдесят тысяч герберок стоит! Вот! Тут было… А теперь! Чёрт… Мне надо было съездить. Какого чёрта вы за меня вписались, Илья⁈ Может, эти бы меня и не убили бы. П Ганс меня теперь точно прибьёт!

— Ты себя видел, идиот? — повысил голос Илья. — Он бы точно тебя прикончили! Ты нас взглядом попросил помочь. К тому же, Александр у нас такой — мимо бы всё равно не прошёл.

— К вашим услугам, — сказал я и протянул руку, аккуратно переложив из ладони в ладонь цветок. — Александр Иванов.

— Роберт Калашматин… спасибо. Спасибо вам всем! Чёрт, но что мне теперь делать?

— В первую очередь принять оплату за цветок, а там уже — разберёмся, — сообщил я и перечислил две монеты. — Дарья Фёдоровна, это вам! Вы славно потрудились.

Она вспыхнула на миг, потом повеселела, а потом помрачнела.

— Да уж. Не думала, что первый раз в жизни мне цветы подарят вот в такой вот обстановке.

— Первый раз⁈ Ох. Ладно. Потом с этим разберёмся. Что ж, теперь тут надо бы прибраться. И объясниться с твоим начальником — позволю взять это дело на себя.

Сперва, правда, пришлось объясниться с представителем правосудия — колченогим сторожем космодрома. Собственно, это именно он шмалял из крупного калибра по остаткам ларька. Видимо, для профилактики.

А по совместительству сторож наверняка был в клане Марии Геннадьевны. Ванька, её водитель, был тут как тут и внимательно наблюдал за происходящим из-за угла.

— Мать вашу! Что у вас тут происходит⁈ — рявкнул он, ковыляя на имплантах к дымящимся развалинам. — Робик, это ты опять тут всё учинил?

— Это… это вообще не я! — забормотал Роб.

— Второй налёт на ларёк за год! И всё — на ваш. Что за безобразие! Хозяйка уже возмущалась тоже. Выгоню с аренды, ищи место где-нибудь на окраине! Думаешь, я не знаю, чем вы тут занимаетесь, а?

— Сударь, я бы хотел разместить у вас объявление, — плавно перевёл я тему. — А лучше — несколько, вот.

И продемонстрировал свежераспечатанные карточки. Удивительно, но нехитный манёвр действительно увёл тему.

— А… это мы можем, да… Равные права для андроидов… Королёв, значиц-ца? Погоди, так это вы Скотинку купили, хе-хе! Ну, ладно, бесплатно повешаю. В туалетах в зале ожидания. Вас, считай, и так судьба наказала. Это ж надо было додуматься — Скотинку купить!

После подоспели коллеги Роберта по опасному бизнесу — двое парней со стволами. Посмотрели на догорающие обломки, разворошили, спешно подхватили пару коробок и позвали нас с собой.

— Ганс вас видеть хочет.

Что ж, я и сам не был прочь связаться с начальником Роберта. Пошли мы кругом, на противоположную окраину космодрома, на стоянку средних судов. Там на задворках виднелось ржавое судёнышко с кривой поблекшей надписью: «Сверчок».

У трапа на походных стульчиках сидели трое: налысо бритая девица невысокого роста, темнокожий здоровяк с дредами, а также средних лет и неприметной внешности господин в поношенном коричневом сюртуке. Он-то и был Ганс, судя по всему, командир корабля. Господа пили пиво из бутылок и резались в карты.

Фамилия у Ганса была Рейкин. Контрабандисты, значит. Было бы очень просто обозначить их всех «генетическим мусором», как любит обзываться Октавия, но загвоздка была в том, что по первому впечатлению они оказались более-менее адекватные. Да, мутные, наверняка проворачивают грязные делишки, наверняка участвуют в криминальных разборках — но при этом виднелись в этом Гансе остатки гордости. Наверняка из какого-нибудь обедневшего рыцарского рода, потерявшего земли на сломе эпох и ударившегося в теневой бизнес.

Что ж, бывает. Посмотрим, что получится.

— Кто к нам пожаловал! — скривясь, манерно распахнул объятия Ганс. — Это же Калашмат-старший собственной персоной. Что, снова лекцию брату своему пришёл читать? О том, что пристало почтенному потомку землевладельцев якшаться с таким отребьем, как мы?

— Я останусь при своём мнении, — поджал губы Илья. — Без обид, брату не место среди вас.

Рейкин поднялся, уперев руки в боки. Подошёл к Илье.

— Да? А что ты ему предоставил? Защиту? Землю, может быть? Дом построил нормальный, а? Денежек на свадьбу отложил, ага? Наследство, видите ли, осталось только Илье! Да братец даже защиту ему не предоставил. А теперь выясняется, что за тобой и Алевтиной Кислотный Барон охотится. С тобой, Роб, мы потом поговорим. Почему ты скрыл от меня эту информацию?

Тон дискуссии был жёсткий. Суровый. Но за кобуру на поясе никто хвататься не собирался, что ещё подтвердило мою догадку.

С Гансом можно работать. А Илья в данной ситуации по отношению к Роберту проявил себя не вполне корректно — брата тоже следовало защитить и предупредить — как минимум. Что ж, за ошибки подопечных всегда следует отвечать шефу. То есть — мне. Я подошёл и протянул руку.

— Александр Иванов. Имперский рыцарь, полицеймейстер имперского города Королёв, к вашим услугам. Илья теперь подданный Империи, поэтому, предположу, что решать разногласия корректнее через меня.

Ганс одарил меня оценивающим взглядом. Хмыкнул и протянул руку.

— Поговорим об убытках? — предложил он. — Думаю, вы уже в курсе, чем я занимаюсь.

— В курсе, — кивнул я. — Но сначала замечу, что я спас вашего человека. И мне хотелось бы узнать, что хранилось на вашем разрушенном… складе, если так можно выразиться. Какой-то сладкий вкус и запах.

— И живот после бурчит, — призналась Дарья. — Есть хочется, не могу.

Я, признаться, уже тоже буквально давился от слюны и был готов укусить кого-нибудь. Ганс рассмеялся:

— Ха, понимаю. Вы оставили нас без пищевой добавки номер три тысячи триста. Дико злая штука. Усилитель и модификатор вкуса, используется в долговременных миссиях для придания биосупу привкуса планетарной еды. Сейчас запрещена на большинстве планет, на Гербере на закон смотрят сквозь пальцы, например, но на Гиацинте под строжайшим запретом из-за побочек вроде лишнего веса и диабета. Толкнуть собирались караванщикам с Акации. Сколько коробок осталось, Вадик?

— Десяток остался. Вот, я принёс, — протянул коробку один из наших сопровождающих. — Прибрать бы надо… а то запах стоит, найдут и растащут всё к ночи.

— Одни убытки. И некуда прибрать, — вздохнул Ганс. — Нет теперь у нас склада в Восточной Гербере. Опять к полюсу тащиться, на ранчо… Но оттуда замаешься лететь витками, если понадобится. Может, вы нам чего предлагаете, господин Иванов?

— Предлагаю компромисс, — предложил я. — Мы разрушили ваш ларёк, но спасли Роберта. Собственно, я тоже рад его спасению, но меня больше интересуют инвестиции в городскую среду. Я категорически против торговли психостимулятрами и людьми, особенно против торговли по частям. Это точно не психоактивная дрянь?

— Точно, — кивнула Дарья. — Папа говорил, раньше суп ею посыпали, как приправой. Она же «Вкуснотень-2».

И тут я вспомнил. Действительно. Посыпали в моём детстве. Прекрасно помню эту пищевую добавку, очень вредная, но не вреднее многих.

— Тогда предположу, что груз вроде этого вы можете хранить у нас на складе, в «Королёве». Арендная плата составит, скажем, пятьдесят герберок в день.

— Пятьдесят⁈ Да это сущий грабеж!

Ну и начался нормальный деловой торг двух джентльменов. В итоге мы обо всём договорились, и в прибыли остались все — и город Королёв, и Ганс. И Роберта не обидели, приняв в подданство с должностью младшего заместителя начальника космодрома по хозяйственным вопросам.

Домой мы отправились, плотно перекусив и получив предоплату от Ганса. По дороге зашли и купили мне и Дарье костюмы и одежду. На следующий день нам предстояло подготовиться к встрече гостей — «Сверчок» собирался совершить перелёт и оставить груз.

А дома ждали новости. Октавия тут же подбежала к нашим глайдерам, затараторив:

— Господин рыцарь, обнаружена неисправность подачи биокомпонентов, требуется срочная эвакуация тела!

— Какого тела? Откуда? — не сразу понял я.

— Здоровяк, — пояснил подоспевший Семёныч и указал на светлейшего князя Потёмкина. — Этот чешуйчатый пробрался-таки к капсуле со здоровяком, ну, которую в поясе подобрали. Отодрал одну из панелей и трубки с подачей биогеля пожевал. Потом облевал мне весь гараж…

— Надо вскрывать? — догадалась Дарья.

— Надо. Пора, — решил я и неспешно направился переодеться.

Но Здоровяк нас опередил. Здоровяк решил проснуться сам.

Я не успел свернуть на улицу к своему особняку, как двери гаража слетели с петель, вывернутые изнутри, и раздался рёв. Не то человеческий, не то — несовсем.

Проще говоря, монстр вырвался из клетки — прямо посреди нашего дома.