Трон галактики будет моим!

Глава 16 Предлагаю разделить на троих и съесть

Вот так вот, без лишних предисловий. Признаться, я даже подумал уйти. Вступать в дуэль с хрупкой болезенной девочкой, пусть и весьма серьёзно настроенной, я не хотел. Да и попросту не люблю, когда мне тычут в лицо разным архаичным оружием в гостях.

— А ну убрала пушку! — рявкнул на неё отец, вскакивая с места. — Быстро! Александр достойный человек! Уж я-то вижу!

— Убери! Быстро убери! — завизжали девицы.

— Точно достойный? — серьёзным и спокойным голосом спросила она, взглянув на меня.

— Скоро убедитесь, — кивнул я. — Я даже готов простить вам такое проявление негостеприимства со мной, миледи. Понимаю, места неспокойные, люди разные приходят. Я не из тех, если что. Уберите-ка пушечку подальше.

— Ладно, — просто кивнула сестрица и убрала под стол.

— Куда? — снова проворчал отец. — В сарай унеси. И к нам больше не возвращайся. Гостей мне тут обижает.

А он может быть суровым, подумалось мне. Уж не потому ли она убегала из дома?

Надо всё-таки вернуться к комфортному диалогу.

— Пусть возвращается, — предложил я. — Будем считать, что конфликт улажен, и я не в обиде. Лучше расскажите про остальных сестёр.

— Что рассказывать, — продолжил отец семейства, — Ариадна и Альбина спят, дежурили над сервами… они у меня тоже с малых лет в хозяйстве. Вот, а эти две негодницы, погодки — Апрелина и Августина. Они появились, когда я на новый контракт у Немилиных пошёл…

Сказал — и переменился в лице. Про связь Кислотного князя с тестем Илья упоминал.

— Как у вас сейчас с бароном Немилиным дела сейчас обстоят?

Мой вопрос был с подвохом.

— Не стоит об этом, — сухо ответил Всеволод Вадимович, хотя секундой спустя всё равно принялся рассказывать, словно извиняясь. — Да, я в курсе, чего его выродки с Ильёй учудили. Мало им, видать, что я редкозёмы и так иногда ему через третьи руки до сих пор продаю. А что делать-то? Он сидит на пересечении финансовых потоков.

— Получается, он вас до сих пор контролирует? И завод обратно требует?

— Ну, не прямо «контролирует», — покачал головой Аннушкин. — Пока что у нас был вооружённый нейтралитет. А сейчас осмелел, видимо. У таких, как он, всегда людей больше. И оружия больше. Девочки, конечно, стреляют неплохо, да и три робота бластфайту обучены — но куда им супротив нескольких десятков наёмников, если придут. Поэтому я в горах и шляюсь. Горы мы грызём.

— Уверен, мы как-нибудь решим эту проблему, — твёрдо сказал я. — Не сейчас и не завтра, но я запомнил. Мне подобные товарищи поперёк горла уже. Ладно, расскажите лучше о себе. Чего вы, чёрт возьми, тут забыли?

Ох, я ждал его вопроса. И ответы у меня были. Я рассказал про свои идеи и перспективы, Аннушкин было посмеялся, но после сказал дамам сходить за картами — старыми, бумажными, мы расстелили их и принялись разглядывать.

И на тех картах изображалось море.

И я ведь вспомнил. Было море. Было! Жиденькое, периодически пересыхающее, но самое настоящее. Вот ей богу — пусть и небольшое, но на подобных планетах любой водоём больше ста километров в поперечнике зовётся «морем». Как раз на его берегу располагались и Восточная Гербера, и Королёв, и Ивановская Дача. Акведук, который я починил, был в десятке километров от берега, также море питала крупная река, идущая куда-то на юго-восток.

— Вот, а там — два других акведука было. Один — во владениях Кислотного. Второй — вот тут, на востоке, южнее упавшего крейсера. И ещё два собирались построить, но так и запустили проект.

— Я хочу море, — несколько неожиданно для себя самого решил я.

Аннушкин нахмурился, покачал головой.

— Море — это хорошо. Хотеть море — это правильно. Я тоже хочу море, знаешь ли. Но как ты запустишь скважину у Немилино? Она ж не наша. А скважина номер два, у упавшего крейсера — вообще закопана, насколько помню.

— Откопаем, — смело предположил я в ответ. — Нет нерешаемых задач. Но пока я бы хотел попросить у вас откопать пару зданий у нас в городе. Это же реально?

— Конечно! — кивнул отец семейства. — Сейчас ковш высунем, да и откопаем.

— Что вы всё о делах, да о делах, — вклинилась в разговор Серафима Евгеньевна. А ну-ка, девочки, покажите нашему гостю садик!

Аида и Аделаида тут же резво подхватили меня за руки и повели тропками по оранжереям.

— Вы уж простите Аэлиту. Она у нас больная.

— Да! Вообще нездоровая!

— Вот тут у нас кабачки.

— А тут — настурции.

— А тут мультитомат корнеплодный.

— А здесь — клубника.

— А тут папа питахайю сказал посадить, но не прижилась.

За раскидистыми, хоть и полузасохшими колючками питахайи девоньки остановились, схватили меня ещё крепче под руки и принялись целовать — в щёки, то в одну, то в другую, всё норовя попасть в губы.

Признаться, я некоторое время позволил им продолжить, и не стал сопротивляться.

— Александр Юрьевич за меня выйдет! — вдруг заявила та, что слева, кажется, Аида.

— Вот ещё! У тебя хотя бы уже были ухажёры, а я всё нецелованная! — воскликнула Аделаида.

— Барышни, — остановил я разгорающийся спор. — Дорогие… Анна и Алла.

— Я не Алла!

— Я не Анна. Я Аида.

— Да хоть бы и Айгуль, при всëм уважении, вы меня так совсем на части раздерёте. А мне ещё с вашим папенькой дворец раскапывать.

Ох и зря я это сказал. С огнëм играю — что поделать, иногда случается такое.

— Какой дворец? — оживились барышни. — Самый взаправдашний дворец?

— Ага. Ну, как дворец — усадьбу, — кивнул я.

— А забери меня туда! — захныкала Аделаида.

— Я старше! — парировала Аида. — Это меня нужно забрать. Я на целый год дольше тебя на этой железяке света белого не вижу!

И обе снова на мне повисли, пытаясь дотянуться до моих щëк и подтвердить свою решимость выпорхнуть из отчего дома внеплановым поцелуем.

— Предлагаю разделить его на троих и съесть, — послышался мрачный голос из-за кустов.

Это вернулась Аэлита из сарая, подумалось мне. Тут я уже напрягся. Вспомнил, что нахожусь на планете с весьма дикими нравами. Пока я каннибалов не встречал, но кто знает, что скрывается за ширмой гостеприимства.

Я быстро высвободился из захвата и вгляделся в говорящую.

Худая, с тонкими и чëрными, как смоль, косицами и выразительными глазами — сначала показалось, что безумными, но я прочитал и другое.

Иронию и надменность.

Признаться, у меня от души отлегло. Она, похоже, вовсе не была больной, и с фактом моего присутствия вполне примирилась. Да она была поумнее этих двух, пожалуй! Даром, что к пустынгерам убегала.

— Дура! — зашипели старшие.

— Сказали же тебе сидеть и не высовываться!

— Мы вас не будем есть, Александр Юрьевич! Вот точно не будем.

— Она глупости говорит!

— Разве что укусим чуток, хи-хи.

— А ты уходи. Дикарка.

— Хм. Извините, меня ждут, — я воспользовался моментом и, осторожно растолкав повисших на мне барышень зашагал обратно к Всеволоду Вадимовичу и Семëнычу, допивавшими чай.

Аэлита догнала меня и спросила:

— Ну, я помогла?

— Помогла, — кивнул я.

— Не благодари.

На чаепитии я на всякий случай дополнительно удостоверился, что Аннушкины не питают ко мне ни малейшего гастрономического интереса, и разговор завершился плодотворно.

— Ну, — хлопнул себя по коленям Всеволод Вадимович. — Чего тянуть броненосца за хвост в долгий ящик. За работу.

Мы отправились на капитанский мостик, и закипела работа! Сперва ходячий завод на своих широченных гусеницах встал прямо напротив улицы. Затем из чрева завода вытянулась телескопическая стрела с конвейером и роторным ковшом на конце.

Несмотря на гигантские размеры изделия, Аннушкин работал ювелирно — ни одно здание на улице не было задето, ни один кирпичик не пострадал.

Мы работали до самого вечера, пока на свет не показались стертые от времени ещë век назад ступени дворца администрации. Одновременно с этим показалось из песка и соседнее здание, невысокое, контейнерное, с подземным гаражом — в него решили переселить Дашу.

На внутреннем экране моргнуло сообщение.

«Зафиксировано достижение: восстановление имперского поселения, два здания из сорока».

«Ранг в иерархии престолонаследия повышен до 995-го»

— Ну, всё, — похлопал ладонями Аннушкин и хищно на меня зыркнул. — Теперь вы мой должник, Александр, и должны будет взять замуж одну из моих старшеньких.

Женится? Я? Сейчас? Вот это поворот!

Я не люблю быть должником. Правда, брать в долг услугой за услугу у таких простых и хороших людей совсем не страшно. Более того — даже выгодно с точки зрения долгосрочной дипломатии.

Но уж точно не входило в мои планы возвращать долги таким радикальным образом!

— Я вот понять не могу, вы шутите, или нет?

— Нисколько не шучу, — вздохнул Аннушкин. — Переживаю я за них. Они у меня славные, правда!

— Несомненно, славные, — согласился я. — Наверняка они найдут достойного им мужчин.

— И что, даже Аида не понравилась? Или. может, Аделаида?

— Все понравились, — ничтоже сумняшеся кивнул я. — Настолько понравились, что выбрать не могу. Давайте подумаем о том, как мне вернуть вам долг другим образом? Есть имперки…

— Да к чёрту эти имперки!

— Тогда могу предложить вам и всему вашему семейству подданство Империи и статус горожанина. Также — если какая-то помощь в части охраны — можете обращаться.

— Обязательно обращусь, — кивнул Аннушкин. — Правда, самую большую помощь вы бы мне всё-таки оказали, если бы взяли замуж одну из моих старшеньких… Что ж, вижу, не получилось у меня, да?

Я кивнул:

— Вы пытались. Не вините себя в том, что со мной не получилось. Ни у кого не получается.

— Ладно. А насчет городского подданства давайте чуть позже поговорим, мне надо с домашними посоветоваться. А пока что нам пора в путь…

Городскую администрацию мы раскапывали и прибирались после ещë четыре дня.

Те самые штрафные работы, что я обещал! Основная масса песка была снята, Илья подогнал трëх сервов — двух одноруких и одного безголового, подслеповатого. Сперва всем миром чистили песок с этажей.

Ну, как «всем». Робот-головастик Андрон участвовал только в качестве группы моральной поддержкой, читая вдохновляющие стихи.

— Друзья, сколь же прекрасен наш рабочий союз! Мадам, хоть ваши великолепные механизмы и не созданы для работы — вы столь прекрасны в этом совместном труде биологических и небиологических форм жизни!

— Прекратите, Андрон, — требовала Октавия.

А сама копала чуть быстрее.

— Нет же, правда, как же чудесны наши труды.

— Е-го-кто-ни-будь мо-жет за-тнуть? — спросил, наконец, один из одноруких роботов Ильи, единственный с речевым модулем.

— Заткнись, головастик, требование суперадминистратора, — приказала Октавия, и он заткнулся — правда, лишь на время.

— Может, не стоит уж так жестоко, подруга? — спросила Дарья. — И так судьба железяку наказала.

Октавия в ответ одарила Дашу за такое испепеляющим взглядом, но промолчала. Дескать, кого-кого наказали, так точно не Андрона. Он-то не копает!

Илья предложил приспособить нашему головастику хотя бы простейший манипулятор, но Петенька наотрез отказался.

— Он же от нас мигом сбежит. Вот ей богу сбежит!

В итоге сошлись на компромиссе, приладив ему крохотный вентилятор охлаждения, которым он мог медленно подруливать, будучи подвешанным на шаре. С веревки всë равно не сбежит, так хотя бы развлекать будет себя и остальных.

К исходу второго дня работ дряхлые сервы Ильи начали сбоить, отказывали конечности, а у одного наглухо ушел в отказ реактор. Но и сделанного хватало. Комнаты подмели, коммуникации проверили, подлатали слегка и запустили. Империя, всë ж, даже на излëте своего могущества умела строить на века.

Четырёхэтажный особняк в мавританском стиле вышел — помню же зачем-то эти стили из своей ложной жизни в Пантеоне. С водопроводом, который мы успешно прочистили и запустили. Пока от опреснителей Семëныча, но скоро и из акведука волна дойдëт.

С внутренним двориком, в центре которого когда-то был сад.

Две финиковые пальмы, тамариск, карликовая олива, что-то из плодовых кустарников — разумеется, всё было в мумифицированном состоянии, но Оливия заявила, что знает способы, как попытаться оживить некоторые растения. Уж не знаю, как это ей удастся, но пусть пытается.

Я пригласил всех на новоселье, одновременно устроив летучку.

— Нам нужны люди. А чтобы привлечь людей — нужно определить условия и составить объявление для поселенцев. Упорядочить и навести бюрократический порядок. Октавия, есть идеи?

Черновики у Октавии уже были, и каждый подсказал и добавил своё.

После недолгих дебатов из-под моего пера появилось объявление:

'Имперский город Королёв ожидает поселенцев, людей и сервов следующих рабочих профессий: механик-гравитонщик, сантехник, заведующий складом, инженер космодрома, электро-энергетик, ремесленный служащий, специалист квантовой связи, школьный учитель, врач, уборщик, землекоп, техник-агроном, техник птицефабрики, повар, экскурсовод.

Своевременные выплаты, мягкий график переработок, отсутствие физических наказаний, решение вопросов с жильём и перевозкой семей. Равные права для андроидов (по согласию хозяина). Обращаться по географическим координатам…'

Разумеется, многим оно показалось неправильным.

— Не, про мягкий график и отсутствие физических наказаний ты, конечно, загнул, — покачал головой Илья. — Не представляю, как выполнить эти условия. Ты ещё скажи, что документы забирать не будешь. Особенно у экскурсовода.

— А права андроидов? Это точно нам надо? — уточнила Октавия.

— Надо. Чем иронизировать — лучше подумайте над местами размещения.

Илья пожал плечами.

— Тут что думать-то. В Восточной Гербере. Давай попробую уговорить Роберта. В их магазине. Он как раз должен быть на смене в городе.

— Твой брат? — оживился я. — Это который…

Я хотел сказать «контрабандист», но не стал это озвучивать. Мало ли.

— Тот самый, да. Завтра съездим, и познакомлю.

Спал я отлично.

«На новом месте — приснись жених невесте», говорят, а иногда и добавляют «и невеста жениху». Кто же мне приснился? Разумеется, Империя. Снова в самом разнузданном и непристойном виде на огромном директорском столе в той самой корпоративной башне в Пантеоне.

Только вот черты лица у неё были на этот раз какие-то немного другие. Какие-то очень знакомые и даже ставшие родными.

— Тебе нужна избранница, Александр, — сказала Империя.

— Ты — моя избранница, — сказал я.

— Да, — кивнула моя разнузданная Империя. — Но лишь в метафорическом смысле. Ты так и не обзавёлся семьёй в прошлый раз. Лишь строил флотскую карьеру. Тебе нужна человеческая избранница, Саша.

— Обязательно внесу в свой личный список дел, дорогая моя.

Ну, а просыпаться в своём собственном особняке, пусть и в весьма спартанских условиях, от того, что тебя расталкивает недурной внешности девушка, пусть даже и андроид — весьма приятно.

Я бы, конечно, предпочёл, чтобы меня будили нежным поцелуем прекрасные дамы одного со мной биологического вида, но пока и так сойдёт.

Всему своё время. Дарья ещë только привыкала к нашей компании, и торопить события я не собирался.

— Господин рыцарь, у нас гости.

— Кто? — буркнул я спросонья, принимая поднесённое Октавией кофе.

То, что она принесла кофе, говорило о том, что паниковать не стоит. Впрочем, после того прокола с дредноутом Аннушкиных — можно было ожидать чего угодно. Я сделал глоток. Напиток жиденький, со странноватым привкусом, но это был настоящий кофе с Орхидеи. Илья по моей просьбе поделился, купил в Восточной Гербере, и стоил, кстати, баснословных денег.

Не успел услышать ответа, и тут же чуть не подаввился. Общегородской канал взорвался криками Петеньки и Андрона, наперебор заоравших:

— Тревога! Нападение на город!

— Тревога, нарушение периметра!

Что, опять? Я вопросительно взглянул на Октавию.

— Мне действительно объявлять всегородскую тревогу?