Третий Всадник

Глава 21

— Единственное, чем я могу вам помочь, это сказать: даже не пытайтесь. В моём понимании и понимании артефакторики подобное заклинание обречено на провал ещё на стадии идеи, — выдал нам Андросий Аванесович, когда мы обратились к нему с просьбой помочь.

— Значит, нужно будет обратиться к кому‑нибудь другому. Ко мне тут недавно приходил Игнат Лемешев, подкатывать пытался. Думаю, он сможет поговорить с отцом.

Слова Ленки заставили Левшу заскрипеть зубами. Рыжая упомянула единственного конкурента нашего учителя. У Андросия Аванесовича весьма непростые отношения с родом Лемешевых. Он обвиняет их в краже своих наработок, они обвиняют его в том же самом. В общем, каждый пытается убрать конкурента всеми возможными способами.

Другие имперские рода артефакторов противоборствующие стороны не рассматривают в качестве противника. Так, мелкие мошки, на которых не стоит обращать внимание. Пусть они клепают свои простенькие артефакты для массового потребителя, в то время как Петросян и Лемешевы выполняют исключительно заказы императора.

— Конечно, сможет поговорить, — всплеснул руками Левша. Укол Ленки попал в самое больное место. — Кроме разговоров они больше ничего и не умеют. Если даже я не вижу возможности вам помочь, то они и подавно ничего не смогут сделать. Опять попытаются втюхать какую‑нибудь бестолковую поделку, не имеющую к высшей артефакторике никакого отношения. И обязательно выдадут её за самый сложный, передовой и могущественный артефакт, созданный в империи. Хотя они даже ни разу не видели таких артефактов. У меня с императором договорённость, чтобы этих шарлатанов не подпускали к изучению моих творений.

— Так же, как вас не подпускают к изучению их? — спросил Гришка и сразу же исчез, спрятавшись в тенях.

Сделал он это в самый подходящий момент. Просто с левой руки Левши сорвался небольшой электрический импульс, угодивший в то место, где мгновение назад был наш тёмный маг.

Крайне неприятные ощущения, когда эта штука попадает в тебя. Мы все были с этим прекрасно знакомы. Не раз доставалось во время обучения. А в последнее время — чуть ли не на каждом уроке прилетает.

Благо, что сейчас мы были не на уроке и могли защищаться.

— Я и сам никогда бы не опустился до того, чтобы разбирать, чего там наворотили эти бездари. Сердце кровью всегда обливается, как только подумаю, сколько ресурсов переводится на такую халтуру.

— Выходит, что и наши артефакты вы так же воспринимаете? Обидно, — никак не показывая этого, сказала Мира, подмигнув нам.

Подробнейший план разговора с Левшой был составлен ещё вчера. И в нём учитывались все нюансы нашего учителя. Так что мы двигались строго по намеченным промежуточным точкам.

— Что за чушь ты говоришь? — сразу вскинулся Андросий Аванесович.

Больше, чем Лемешевых, он не любил, когда принижают его работу. А раз мы его ученики, то любая критика в нашу сторону — это в первую очередь критика самого Левши, чего он не мог допустить.

— Даже вы, всё ещё толком ничего не знающие и понимающие в артефакторике самые крохи, уже можете уделать опытных мастеров этих выскочек. Вот! И чтобы я больше никогда не слышал от вас таких слов. Если сомневаетесь или не понимаете, как взяться за работу, обращайтесь ко мне. Вместе разберёмся и найдём оптимальное решение.

— Мы и обратились, — многозначительно произнёс я и даже шмыгнул носом для убедительности.

Каспер пару раз хлопнул в ладоши, а потом скривился и заявил, что я полная бездарность. Играю так фальшиво, что даже младенец не поверит. Вот только получается, что Петросян гораздо более доверчивый, чем младенец.

Он быстро, как только возможно с его комплекцией, оказался рядом и подхватил меня за плечи. Ну как за плечи — почти за локти. Просто я был на голову выше.

— Ну что ты, Максим, не нужно расстраиваться из‑за какой‑то ерунды. К тому же я ведь не отказал вам в помощи. Просто сказал, что на данный момент не вижу никакой возможности осуществления задуманного вами заклинания через артефакторику.

Ключевая точка была пройдена. Мира кивнула нам за спиной Левши, и её глаза слегка засветились красным. Хоть и считалось, что как‑либо воздействовать на Петросяна невозможно. У него куча артефактов, защищающих практически от всего на свете, но только не от его учеников. Мы уже давно нашли брешь в его защите, и сейчас эта находка стала решающей в нашей задумке.

— Андросий Аванесович, мы уже всё продумали и даже составили схемы всех необходимых сопряжений. Провели расчёты и установили все возможные корреляции. Даже провели пару модуляций с полной имитацией работы готовых узлов. Вот только у нас всё никак не получается подобрать подходящие материалы.

— И здесь, кроме вас, нам точно никто не сможет помочь, — подхватила слова Миры рыжая. — Уж точно не Лемешевы.

— Куда уж им, — махнул рукой Левша, уже попавшийся в нашу ловушку. — Раз говорите, что проверили столько всего, то давайте сюда ваши расчёты. Посмотрим, чего у вас там. Смещение по оси магической коррекции делали? А фазионные сдвиги учитывали в погрешности выхода из дефрагментированных секторов?

— Вот видите, Андросий Аванесович, вы буквально за несколько секунд нашли то, что мы упустили из расчётов. Вы гений.

— Да, я такой, — вконец сдался Левша, польстившийся на подхалимство Гришки. — Чёрт с вами, давайте будем смотреть, чего же такого вы хотите сделать. Только сразу предупреждаю: если я увижу, что это заклинание может нанести кому‑нибудь потенциальный вред, то все разработки, связанные с ним, сразу же прекращаются.

— Даю слово, — ни секунды не колеблясь, сказал я.

Наше заклинание точно не может принести никому вреда, исключительно польза. И ничего, кроме пользы.

Наши имена навсегда впишут в магическую историю Российской империи, а за место в Новослободской школе магии будут вестись настоящие баталии.

Вот только принимать туда будут, как и прежде, в основном простолюдинов, в которых проснулся магический дар. Аристократы и без этого найдут место, где пристроить своих отпрысков.

— Вы уверены, что по нам не начнут шмалять системы ПВО? И что Гирос не решит оправиться прямо на какого‑нибудь бедолагу? Хорошо, если там попадётся маг, будет благодарен нам до конца жизни, а если обычный человек? Он же Гришку потом по судам затаскает, — спросил я, глядя на Новую Слободу с высоты птичьего полёта.

Летать на Гиросе нам уже не привыкать. А вот над городом это мы делали впервые. Да ещё и на такой высоте, чтобы было видно его весь. Даже самые отдалённые пункты охраны. Без этого нам не составить точной схемы.

Просто наше заклинание оказалось совсем не таким сложным, как казалось изначально.

Оно было в сотни раз сложнее.

И чтобы воздействие оказывалось непосредственно на школьную территорию, необходимо будет составлять ритуал размером со всю Новую Слободу.

— Не уверены, — буркнул Гришка. — Но Гирос в случае чего точно справится. И не навалит он ни на кого. Мы отправились сюда уже после сбора сути. Я больше переживаю за то, что Хранители могут нас не так понять. Начнут паниковать и совершат какую‑нибудь глупость. Всё же мы впервые собрали всех скакунов вместе. Даже Семёна.

— Не совершат. Я попросила Ларису, чтобы она предупредила других хранителей. Да и если решат быкануть, мы им быстро рога пообломаем. Дана и Семён легко со всем разберутся.

Рыжая достала из кармана какие‑то семена, слегка отливающие бронзой, зажала их в кулаке, дунула на него, что‑то быстро сказала и, радостная, швырнула семена над головой, при этом потеряв один ботинок.

Семена тут же подхватил порыв ветра и понёс куда‑то в сторону столицы. А ботинок меланхолично помчался вниз, угрожая какому‑нибудь крайне невезучему прохожему хорошей шишкой.

— Даже не буду спрашивать, что это ты такое выкинула. Надеюсь, что столица после твоих семян останется целой. Как‑то не хочется тратить время на разборки с Романовым, — сказала Мира. — У нас остаётся всего две недели, а ещё столько всего нужно сделать, что даже думать не хочется.

— Не хочется, но думать нужно. Вот, смотрите, я выделил всё, что может попасть в область действия нашего заклинания, если брать в качестве якоря школу, — произнёс я, и выделенные границы засияли золотым.

Отдельно вспыхнула территория школы, а само здание вообще светилось, словно маленькое солнце. Но кроме нашей четвёрки и, возможно, нескольких хранителей, этого больше никто не увидит.

— Гришка, теперь твоя очередь. Левша сказал, что семнадцати фокусов должно хватить с лихвой, но давай возьмём с запасом. Установи тридцать.

План заклинания был у каждого перед носом, поэтому уже через пару минут к моему золотому свечению присоединились тридцать тёмных островков, через которые пройдут силовые линии, и в случае ошибки они просто прервут заклинание.

Теперь наша защита вышла на иной уровень. Никаких ошибок быть не может и не произойдёт. Всё строго в соответствии с планом и заложенными в заклинание алгоритмами.

и не произойдёт. Всё строго в соответствии с планом и заложенными в заклинание алгоритмами.

— Знаю. Я уже работаю, — не дождавшись команды, произнесла Ленка.

Её глаза засияли, по рукам пробежали зелёные искры, начавшие щедро осыпаться вниз и заполнять пространство между золотом и чернотой.

Потребовалось больше часа, чтобы зелёное свечение распределилось равномерно на всём протяжении отмеченных мной границ. При этом мы все помогали рыжей, передавая ей магическую энергию.

Чтобы охватить всю территорию Новой Слободы, не хватит никаких запасов. Потребуется несколько десятков магов с уровнем силы, сопоставимым с моим. А такой вообще был всего один — и тот сидел на первой голове Гироса.

Но сейчас у нас был только первый заход. Так что силы четвёрки для этого хватит. Основа нашего заклинания была практически завершена, когда Гирос принялся чихать.

— У нас гости. Гирос всегда так реагирует на местных хранителей. Аллергия у него на них, — сказал Гришка, но мы уже и без этого прекрасно видели, кого прислал Баюн.

В том, что это дело лап одного умного кота, никто не сомневался. Просто Мойра прилетела, держа в руках переноску, в которой и сидел сам Баюн.

— Чем обязаны? — спросил я, прикидывая, как бы подтянуть Сёму, если придётся драться.

Но так, чтобы ничего не разрушить в городе. Если он резко вымахает в размерах, то серьёзных разрушений не избежать. Оно нам совершенно не нужно. Только не сейчас, когда осталось всего две недели до выпускного и неделя до последнего экзамена.

— Что вы делаете и почему не поставили нас в известность? — сразу же начал наезжать кот.

— На счёт чего? — удивилась Ленка, стянувшая с шеи Маху и явно размышлявшая над тем, как бы швырнуть её в Мойру, чтобы устроить местечковую авиакатастрофу.

— Насчёт магии, которая затронет наши зоны ответственности. Или вы думаете, что нам очень нравится, когда на голову сыплется чужая, совершенно непонятная магия? У меня, между прочим, аллергия началась.

Баюн принялся чихать и делал это несколько минут. Вот прям без перерыва. Даже мне стало жалко бедолагу. А Мойра и вовсе выглядела так, что собиралась расплакаться. Впрочем, Ленка совершенно не смутилась и позволила себе пустить слёзы, жалея пушистого хвостатика.

Пусть этот хвостатик и был одним из сильнейших Новослободских порождений магии.

— Аллергия — это ужасно. Но ничего, иди сюда, я сейчас тебе помогу.

Розовая молния метнулась к Мойре, которая даже не успела отреагировать.

Теперь между четвёртой головой Гироса и парящим порождением был натянут розовый канат — толстый, широкий и невероятно крепкий, по которому Ленка, совершенно не боясь свалиться, поползла к бедному котику.

— Ты его творишь, больная? Живо вернись и забери свою змейку, пока мы все вместе не долбанулись. Падение с такой высоты не пройдёт даром даже для порождения магии, — начал пытаться вразумить Ленку Баюн.

Даже попытался применить к ней свою силу.

Мы же прекрасно понимали, что у него никаких шансов. Раз рыжая решила помочь бедному котику, она обязательно это сделает. Даже если сам котик категорически против.

Насилай добро, причиняй справедливость — и всё в этом роде.

К тому же Ленка действительно могла помочь. Мы уже выяснили, что порождения магии, которые принимают облик животных, во многом очень схожи с ними. А Ленка у нас умеет обращаться с любыми животными — не только находить общий язык, но и лечить.

— Иди уже сюда и хватит вырываться. Вот сейчас ты действительно можешь полететь вниз. Как думаешь, Мойра успеет тебя поймать или всё же долбанёшься об землю?

Доводы Шуйской показались Баюну вполне здравыми, и он смирился, перестав пытаться пробиться через ментальную защиту рыжей.

— Маха, я почти на нуле, отслюнявь немного магии, — усевшись на спине своего скакуна, сказала Ленка.

И её совершенно не смущало, что всё это происходит на высоте нескольких сотен метров над землёй. Порой налетают достаточно сильные порывы ветра. Да и сама вот такая сцепка между Гиросом и Мойрой выглядела крайне ненадёжной.

Гришка даже на всякий случай подготовил какое‑то заклинание — это было отлично видно по начавшей сгущаться рядом с рыжей тьме.

Да и мы с Мирой не сидели просто так. Каждый тоже начал создавать заклинание, способное помочь Ленке в случае падения. И это явно было не лишним.

Просто Баюн вдруг начал орать, словно его режут. Этот крик подействовал на Мойру, заставив её начать биться в попытках оторваться от розового моста. А взмах крыльев этой чудо‑бабочки был сравним с сильнейшим ураганом.

Как нам всем удалось остаться в воздухе, было категорически непонятно. Да и что произошло с котом, который вдруг резко перестал орать? После чего появилось какое‑то нереальное спокойствие, которое остановило Мойру.

— Спасибо. Но можно было сделать это менее травмирующим образом? — послышался обиженный голос Баюна.

— Нельзя. Ты порождение магии, а не обычный кот. У вас аллергия лечится только таким образом. Только смотри не лижи там пока ничего, дай зажить. Не дашь — аллергия может вернуться, а у тебя уже и отрезать нечего.

— Ленка, чего ты там Баюну отрезала? — спросил я, уже готовый засмеяться.

Сдерживал себя из последних сил. Очень не хотелось обижать хранителя. Он мне импонировал. Хотя их первая и последняя встреча с Семёном едва не закончилась потерей нескольких кошачьих жизней. Прожорливый корги хотел перекусить столь соблазнительным порождением магии.

— Чтобы вы хоть немного поняли, то можно сказать: я его малость кастрировала.

Первым не удержался Гришка, за ним последовал я, и Мира тоже не смогла сдержаться. Но, благо, кот даже не думал обижаться. Он вообще не обратил на нас внимания, принявшись вылизываться где‑то в районе живота.

— Кастрировала ему восприимчивость к магии, которая вызывала аллергию, — дав нам просмеяться, сказала Ленка. Даже глаза закатила. Хотя сама на нашем месте ржала бы громче всех. — Я уже сталкивалась с подобным у Жорика. Отец и дед смогли найти причину, вот я и решила, что у Баюна то же самое.

Кот уже закончил вылизываться и подтвердил слова Ленки степенным кивком, после чего подошёл и потёрся об неё в знак благодарности. Если бы мы не знали, что это одно из порождений магии, то решили бы, что обычный кот.

— Так, что вы здесь устроили? — вновь спросил Баюн, и вокруг Мойры появился красный ореол. — Она очень нервничает, когда приходится подниматься так высоко, а ещё и я со страха не сдержал силу. Но сейчас можете не переживать, ветер нас больше не тронет.

— А больше и не надо, — заговорил Каспер, который висел рядом со мной. — Бабочка уже успела натворить дел. Похоже, что вам придётся начинать делать основу с нуля.

Стоило Касперу замолчать, как раздался оглушительный громовой раскат, а воздух рядом с нами разорвали несколько толстенных молний. Отчего волосы у нас на головах встали дыбом, а Баюн и вовсе стал похож на шерстяной шарик.

— Гроза, — сказала Мира.

— Ураган, — произнёс Гришка.

— Конец света, — кивнула Ленка.

— Магическая буря, — закончил я и погладил Семёна. Справиться с этой напастью сможет только он.