Тень в зеркале

Глава 21 Гидрострой, 22 апреля, суббота, утро

Пятница пролетела как-то разом — я за делами и не заметил. Нас с Андреевым кинули на разбор кражи в мастерских, где ремонтировали машины, потом опрашивали людей… К вечеру взяли подозреваемого — хотя не уверен, что тут понадобилось моё умение определять ложь, Лёха без меня прекрасно справился. Всё же от меня толк в основном там, где замешано колдовство…

Андреев, как ни странно, выглядел прекрасно — видимо, отдохнул, выспался, полностью отошёл от нападения. Я вообще-то предполагал, что он будет полуобморочным — но нет, даже синяков под глазами не видно. Интересно, я прав в своём предположении или нет? Пока что не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Жаль, что спрашивать бессмысленно… На тему ножа и крови тоже не поговорили — как-то было не до этого.

Леночка вечером так и не появилась. Может, сегодня придёт? Можно, конечно, пройтись по гостиницам — удостоверение у меня есть, расскажут о жильцах, имя-фамилию я знаю. Наверное, завтра так и сделаю — если она, конечно, не появится сегодня. Впрочем, рассказать ей нечего — я ж не продвинулся в расследовании.

С утра Стас потащил меня на рынок, упирая на то, что такое мероприятие пропускать нельзя, заряжает энергией на целую неделю. Я сначала было сопротивлялся, но потом подумал — а почему нет? Покупать что-то меня никто не заставляет, а вот к людям присмотреться можно. Кто знает, кого встречу — может, и однокурсница на рынок зайдёт.

К 10 утра площадка рядом с уже знакомой эконом-гостиницей, где мы допрашивали призрака, кишела народом. Погода стояла отличная, и это наверняка означало, что людей будет ещё больше. Неровными рядами тянулось огромное количество раскладных столиков с товарами, кто-то расположился прямо на земле, в сторонке стояли машины тех, кто приехал из деревень, вились дымки шашлычных… Наверное, Стас прав, и в этом есть своя романтика.

Продавали тут, такое ощущение, всё — кроме разве что огнестрельного оружия. Стас пояснил, что это запрещено, всё движение оружия идёт через мэрию и «официальные» магазины — ну и неудивительно, у нас в Вокзальном точно так же, всё через Управу… Для того, чтобы избежать незарегистрированного оружия. Правильно, в общем-то.

А вот холодного оружия продавали много, и не в одном месте — от шикарных кованых клинков, а местами и сабель, продававшихся с аккуратных лотков, до видавших виды старых кинжалов, соседствовавших на подстеленной дерюге с самоварами, потёртыми швейными машинками и ломаными детскими игрушками.

На оружейных лотках я поначалу глядел во все глаза, пытаясь высмотреть ножи из холодного железа (а кто знает, вдруг продают по незнанию?), но очень быстро в глазах начало рябить, и я бросил это занятие.

Мы прошли вдоль лотков с мясом с окрестных ферм, с копчёной и свежей рыбой из Ладоги, с проросшей картошкой в ящиках, с одуряюще пахнущим свежеиспечённым хлебом, с автозапчастями, где толпились механики, вроде тех, что видел вчера в мастерских… Да, Стас прав: рынок — это эмоции. В конце концов надолго зависли на окраинах, где торговали в основном всяким хламом прямо с земли. Видно было, что соседа по общаге сюда в первую очередь и тянет: он часто останавливался, листал старые потёртые книги, вертел в руках какие-то вещи, явно довоенные, назначение которых я и угадывать не пытался, задумчиво чесал голову над старинными иконами…

— Фотоаппарат — классная вещь, — вздыхал он, вертя в руках старинный хромированный прибор. — Но толку никакого, для него ни плёнок не добыть, ни химии…

И мы шли дальше. Надо же — оказывается, у соседа, несмотря на его легкомысленный стиль и готовность поболтать, вдобавок неплохой кругозор и знание довоенного быта. А ведь он явно не сильно старше меня, то есть — родился после войны и вполне мог иметь колдовские навыки, если бы вовремя взялся за их развитие.

Впрочем, на одном из развалов Стас купил какую-то книжку — учитывая те книги, что я видел у него на полке в общаге, читать он любит.

Я придумал себе новое развлечение — взялся высматривать у предметов ауры. Концентрация для этого особо не нужна, сил отнимает мало. Но, надо сказать, предметы на барахолке были без «особых свойств». Колдовские, может, тоже есть, но не здесь… Вон, тот же Аксёнов обработанные колдовством предметы продавал на рынке вполне официально.

О, что-то есть! Впрочем, рассмотреть предмет я не успел — его уже убирал в сумку через плечо парень хлыщеватого вида. Несомненно, из «провалившихся» — причём провалился совсем недавно, одежда нездешняя и выглядит как новенькая: расстёгнутая замшевая куртка очень качественного вида, вечером в такой по городу лучше не ходить — точно снимут, и патруль не спасёт. Новенькие джинсы, свитер тонкой вязки, аккуратная короткая стрижка… Оружия на поясе не видно, под мышкой — тоже. Я в милиции без году неделя, но и то вижу, что облик его прямо кричит «ограбь меня!»

Покупатель вежливо улыбнулся и пошёл дальше по барахолке. Мы со Стасом остановились напротив того продавца, где он был только что — больше ничего колдовского я на расстеленном куске старого брезента не увидел. Продавец, усталый мужичок лет шестидесяти, смотрел сквозь нас — видимо, не сильно рассчитывал что-то ещё продать.

Спросить, что купил хлыщ? Да ну. Зачем…

— Какой шикарный прикид, — не выдержал я, кивнув в сторону уходящего человека и глядя на продавца.

— Да, щёголь, — отозвался мужичок, явно показывая желание поболтать. — Каждые выходные приходит сюда, уж полгода, почитай.

Хм. За полгода вся «нездешняя» одежда явно потеряла бы человеческий облик — не думаю, что хлыщ «провалился» сюда со шкафом шмоток.

— За полгода обтрепался бы, — поддержал мою мысль Стас, явно тоже обративший внимания на хлыща и сделавший те же выводы.

— Так переодевается, — пожал плечами продавец. — Не в одном ходит, да и холодно было…

Вот хорошо мужику — никаких несоответствий не видит. Впрочем, он в жизни столько всего небось насмотрелся, что всё воспринимает как должное…

— Странный парень, — сказал я вслух, когда мы пошли дальше. — Может, документы проверить?

— Владька, ну вот тебе охота, а? — вздохнул Стас. — Мы ж не на работе, а людей разных тут столько встречается… Потому и люблю сюда ходить, — подмигнул он.

Я почти не удивился, когда нам встретился Андреев. Напарник неторопливо шёл вдоль рядов, скользя взглядом по лоткам так, словно они были пустым местом. Впрочем, несмотря на отсутствующий вид, нас заметил сразу, подошёл, пожал руки:

— Привет… Нашли что интересное?

— Интересного много, но больше всё ненужное, — сострил Стас. — А вы?

— Да я так, больше прогуляться, — рассеянно ответил Андреев, и я с удивлением понял, что рынок для здешних — и правда что-то вроде отдушины. Наверное, атмосфера старых, почти забытых вещей на многих действует своеобразно в нашем мире, который вроде и новый, и старый одновременно…

— Хотел перекусить заодно, — продолжил Лёха. — Пойдёте? Тут есть хорошее место.

Учитывая, что позавтракали мы со Стасом в общаге весьма условно, а время уже перевалило за полдень — оказываться было не с руки, и втроём мы направились туда, откуда пахло жареным мясом и другими нехитрыми яствами разнообразных «едален».

Купив по шаверме — говорят, это простенькое, но вкусное и сытное блюдо из мяса и овощей в лепёшке пошло от «провалившихся» — мы устроились у высокого столика без стульев. Подумав, Лёха отошёл и вернулся с кружкой пива, я взял традиционный морс, Стас последовал моему примеру.

— А правда, что в реке русалки водятся? — спросил вдруг Стас. Я поначалу удивился, вспомнив недавний разговор с Лёхой, но потом сообразил, что байки в милиции явно крутятся одни и те же.

— Не знаю, — на удивление серьёзно ответил Андреев. — Если и есть, то их никто не видел. В реке вода текучая, нечисть её не любит. Баржи с Ладоги и с Нефтехима доходят без проблем…

— А русалки — разве нечисть? — не выдержал я.

— Они не всегда принадлежали этому миру, — просто ответил Лёха, отпивая пиво. — Хотя… знаешь, напарник, сейчас сложно сказать, что принадлежит нашему миру, а что — нет…

Тут он прав. Пробоев открывается много, и никогда не знаешь, что ещё появится на границе города… Те же болотники явно не жили в этом мире до войны. А сейчас, выходит, они наши почти обычные соседи.

— Сам подумай, — на Андреева, похоже, нашло настроение пофилософствовать. — Все, кто живут в нашем мире, подчиняются одним и тем же законам физики. Призраки, к примеру — нет, так что ты их не убьёшь из пистолета. А вот твоё колдовство действует на грани миров, так что того же призрака можно отпугнуть колдовством…

— Так колдовство — тоже отчасти физика, — удивился я.

— Ну может быть. Вот только энергия там нематериальная. Огонь, холод, что там ещё…

Надо же. А Лёха умеет рассуждать. Хотя, что я хотел? Мужик он явно умный, хоть и страдает провалами в памяти.

— Вот, смотри, рынок, — задумчиво продолжал Андреев, пока мы со Стасом жевали. — Что-то совершенно приземлённое, жизненное, то, что рядом было и будет… Людей тут огромное количество, самых разных и интересных. Причём интересным может быть любой старик на блошином рынке…

Точно, «блошиный рынок» — это как раз россыпи старого хлама. Слышал это название у нас.

— … Рынок сам по себе — как слияние миров, — говорил Лёха. — При этом на рынке продают колдовские шмотки. И не обязательно хорошие — вспомни того же Аксёнова. Миры сливаются, они по сути единое целое. И хотим мы того или нет, все эти призраки, мозгоеды, прыгуны, болотники, русалки — давно уже часть нашего мира.

Он прямо философ… Кстати, сейчас отличная возможность задать вопрос. Стаса можно не стесняться — он почти свой, главное — сформулировать правильно.

— Кстати, а Аксёнова-то отправили в Колледж? — как бы между делом спросил я. — А то от моего начальства вестей не дождёшься. Помню только, видел, как его в машину грузили, мы как раз вместе с вами шли.

— Нет, Байков велел передать его в Управу, — совершенно буднично сообщил Лёха. — Вроде ему звонил кто-то по этому поводу, или он сам в Вокзальный звонил…

— Ну вот, — мне даже не пришлось быть сильно артистичным, чтобы изобразить досаду — она и так была. Причём усилилась, поскольку милицейское начальство поступило по-своему, даже не подумав спросить меня. А передать «кровавого колдуна» в Вокзальный, если что, было моей идеей.

Так, Владька, стоп. Не зарывайся. Ты всего лишь практикант, хоть и активный. Если тот же Стас о чём-то попросит Байкова — тот сделает? Никоим образом. Максимум — задумается на эту тему, и то если сильно повезёт. Я не настолько важная фигура.

Выходит, Байков после моих слов о передаче колдуна решил пообщаться с Управой… или инициатива была от Управы? Знать бы… но Байкова не спросишь. Хотя — можно, если грамотно использовать «порыв». Надо это обдумать. И будет чем оправдаться перед Главным.

Вообще — я идиот. Нужно было использовать «порыв», чтобы Байков точно отправил Аксёнова к нам в Колледж! Но кто ж знал, что будет такая осечка…

— А что за Аксёнов? — заинтересованно спросил Кириллов, отпивая морс.

— А сводки надо читать, — ухмыльнулся Лёха. — На рынке торговал колдовским шмотом, от которого люди в обморок падали… Владька как раз его и раскрыл.

Спасибо за комплимент, конечно — вон как Стас глаза распахнул, мой авторитет для него явно вырос. Но…

— Вместе раскрыли, — улыбнулся я. — Чуть не всем кабинетом.

— Ну да, — нейтрально кивнул Андреев. Молодец — не стал рассказывать, как я по голове от колдуна получил…

— Удивительное рядом, — озадаченно пробормотал Стас, доедая остатки шавермы и чуть не обляпавшись в соусе. Вытер рот полученной вместе с едой грубой салфеткой. — Ну что, ещё пройдёмся, или домой потихоньку?

— Я, пожалуй, ещё пройдусь, — вздохнув, сказал Андреев. — Погода хорошая, чего дома сидеть… Кстати, вот о чём я говорил — смотрите, какой колоритный персонаж.

Мы обернулись, и я чуть не ойкнул — через несколько столиков от нас жевал шашлык тот самый хлыщ в замшевой куртке. Причём изредка прикладывался к плоской фляге, судя по выражению удовольствия на лице — явно с каким-то хорошим спиртным.

— И смотрите, как одет, — негромко продолжал Лёха, по сути повторяя наш со Стасом разговор. — Словно каждая шмотка на него лично пошита. И я не впервые его тут вижу, и каждый раз одет шикарно. Как его ещё не раздели в тёмном углу?

— Милиция хорошо работает, — хмыкнул Стас и, не сдержавшись, откровенно заржал.

— Напарник, по ауре у него видишь что? — начисто игнорируя практиканта, спросил у меня Лёха.

— Обычная, — пожал я плечами, присмотревшись. — Чуток искрит, а почему именно — не могу понять. Так-то от «провалившихся» не отличается.

— Вопрос, откуда он провалился к нам, — процедил напарник. Сделал неприметное движение — ага, проверил пистолет в подплечной кобуре. — Слишком уж довольным выглядит. Пойдём-ка поговорим с ним… Кириллов, ты с нами?

— А то, — хихикнул Стас.

— Не расслабляйтесь, парни, будьте начеку, — тихо сказал Лёха. — Сам бы не попёрся, но втроём надо попробовать… Просто подстрахуйте.

И он уверенно двинулся в сторону хлыща, лавируя меж столиков. Мы со Стасом двинулись следом.

Я почти сразу заметил, что хлыщ обратил на нас внимание, но старательно не подавал вида — посмотрел прямо на меня, улыбнулся краешком рта и продолжил жевать шашлык, макая его в плошку с соусом.

Андреев подошёл почти вплотную, Стас зашёл с противоположной стороны столика. Я остался по другую сторону стола — если вдруг что, колдовством и отсюда достану, а толпиться не стоит: за спиной у стриженого стена старого строения, убегать ему, если что, некуда.

— Добрый день, — дежурно улыбнулся Андреев. — Силы безопасности Гидростроя. Откуда приехали в наши края?

— Местный, — спокойно сообщил хлыщ. Демонстративно, на грани хамства, достал из нагрудного кармана свою плоскую фляжку, глотнул с удовольствием, убрал обратно. — Давно уже местный. А так — не отсюда, конечно.

Ну да, «провалившийся», несомненно. Даже говор характерный, нагловатый — не знаю, давно он тут или нет, но явно ещё «не пообтесался». Или не пообтесали.

— Ну и как вам у нас? — тускло улыбнувшись, поинтересовался Лёха.

— Честно? — усмехнулся стриженый. — Скучновато. Но что поделаешь, каждому своё…

У него были очень странные глаза — один карий, другой зелёный, я ни разу такого раньше не встречал. Может, колдун? Очень уж уверенно держится без оружия, да ещё и хамит. Нет, вряд ли колдун, я уже понял бы по ауре — уж кого-кого, но колдунов я видел много и даже практиковался на однокурсниках.

— Живёте в Гидрострое или ещё где? — не поддавался на провокации Андреев.

— Да я сюда только на рынок захожу, — расплывчато ответил хлыщ. — Люблю, знаете ли, блошиные рынки в таких вот местах… Иногда интересные вещички попадаются.

Может, он тянет из фляги какую-то алхимическую дрянь? Знаю, кое-где её готовят, и, говорят, у бандитов встречается. Не исключено, что и в город контрабандой попадает — торговцев в рыночный день на КПП проверяют не тотально. Потому и неадекватный. Или как?

А вообще, Лёха был прав — странный тип, лучше проверить сразу, пока нас трое. Иначе уйдёт, а кто знает, что у него на уме — может, он, как Аксёнов, нехорошим колдовством балуется.

— Документы есть? Любые? — поинтересовался Лёха.

— Нет, — развёл руками стриженый. Обмакнув в соус последний кусок шашлыка, отправил его в рот.

— Пройдёмте тогда с нами, — холодно сказал напарник. — Это ненадолго, не волнуйтесь.

— Да я не волнуюсь, — усмехнулся хлыщ. — Но пойдёте вы без меня. Далеко и надолго.

И я с ужасом понял, что не могу пошевелиться — вообще никак. Всё слышу, всё понимаю, но тело словно онемело. Слева от меня Стас — тот тоже застыл… Колдун, точно! Этот тип — очень сильный и необычный колдун: необнаружимая аура, и обездвижил нас без малейшего движения! Это ж надо…

Несмотря на аховое положение, досаду я испытал в первую очередь оттого, что этот уникум явно сейчас уйдёт от нас. Уйдёт, как пить дать — шума нет, нас троих он вырубил, никто вокруг ничего и не поймёт… Страх того, что могу остаться парализованным навсегда, пришёл не сразу.

А потом я увидел, как расширились глаза стриженого. Лёха, мельком глянув в мою сторону, как ни в чём не бывало сделал шаг вперёд и одним точным ударом в челюсть свалил хлыща на землю — и сразу разжались парализовавшие меня тиски…