Тень в зеркале

Глава 9 Гидрострой, 17 апреля, понедельник, вечер

Байков сверлил меня взглядом.

— То есть, ты хочешь сказать, что твой практикант в первый же день размотал два дела? — уточнил он у Андреева.

— Размотал одно. Второе на хвосте принёс, — коротко пояснил Лёха. — Удачно совпало.

Повисла пауза.

— Чувствую, весёлое время начинается, — наконец нарушил молчание полковник. — Ну что, Андреев и Матвеев, готовьтесь — все дела, где есть хотя бы намёк на колдовство, теперь ваши… Матвеев, молодец. Твоему начальству отпишусь, премию дам. Андреев, учись у пацана работать. Он уйдёт в свой Вокзальный, а у нас колдуны вряд ли сразу перестанут нелегалкой заниматься… хоть у нас их и немного.

Лёха зыркнул на меня так, что сжёг бы взглядом, если б умел. Ну да, его теперь откровенно будут посылать на дела, с которыми у него опыта нет вообще. Мне-то хорошо, а ему?

— Анатолий Григорьевич, этого Аксёнова бы в наш Колледж сдать, — вставил я словечко.

— Для опытов? — откровенно хохотнул полковник — прозвучало это как заученная фраза. Наверное, из какой-то книги.

— Ну… да. Пусть изучат. Он необычное колдовство использовал.

— Сам поработать с ним не хочешь? — приподнял бровь Байков.

— Нет, — честно сказал я, чуть подумав. — Опыта мало.

— Молодец, — кивнул начальник. — Хорошо, решим. Это даже лучше, чем его у себя держать. Так-то ему ликвидация грозит, но если ваши с мэрией договорятся — то почему нет… Доложу.

Вот и ещё эпизод мне в копилочку. За необычного пленника Власов только спасибо скажет. Всё новое и необычное нужно изучать, это мне хорошо вдолбили ещё на первых курсах. Жди, ближний круг, скоро встретимся!

Мы вышли из кабинета начальника, и Андреев шумно вздохнул у меня за спиной.

— Натерплюсь я с тобой, студент, — сказал он вслух. — Вот не было печали… Пошли писать отчёт.

Перо, которым пришлось писать, оказалось совершенно убитым — у нас в Колледже письменные принадлежности редко доводят до такого состояния, так что писанина затянулась. Я несколько раз пытался завести разговор с Андреевым, но тот только зыркал и отмалчивался. Да, тяжёлый человек, как и говорил Сан Саныч… Можно, конечно, попробовать «порыв», но не буду торопиться — день ещё не закончился, хоть рабочий день к концу подходит. Кто знает, что случится вечером. В принципе, день можно считать удачным — с Андреевым хоть не сильно, но сблизился, дело помог раскрыть, Байков похвалил, на благодарность от Колледжа есть шанс… Скорее бы появился напарник-связной — сам бы доложил Власову, что взял «кровавого колдуна», тот бы подсуетился, чтобы заполучить его для Колледжа. Интересно, кого пришлют? Власов же так и не сказал. Главное, чтобы не кого-то из придурков, вроде Славика Ващенко или его дружков — по опыту-то они вполне подходят. Если, конечно, он вообще не получил от начальства по первое число после прошлого закидона. Интересно, как там Леночка? Мы ж так и не увиделись после того, как она меня «прокатила» со свиданием…

Лёха закончил отчёт и ушёл с окончанием рабочего дня — мне уже объяснили, что опера работают не по сменам, но должны быть «на телефоне», а я всё ещё царапал отчёт. Зря, наверное, пишу подробно. Оно надо тому же Байкову? Лучше бы увязаться за Андреевым. Хотя, если он опять в «Триаду» — то мне туда лучше не соваться, он же меня там и прибьёт. Сам, без посторонних.

А может, наведаться к нему домой?

Такой простой вопрос мне в голову не приходил. И главное — тут нет никакой проблемы, все адреса и номера телефонов есть у дежурного, это я знаю, слышал разговор оперов. Я тут вроде как уже свой — значит, скрывать от меня ничего не будут.

Точно. Сейчас сдам отчёт, перекушу в «Сказке» — и не торопясь к нему. Типа, спасибо сказать, что помог — ну а если сразу не выгонит, то, может, и разговор завяжется… Раз он такой нелюдимый, друзей нет — скорее всего, дома проводит большую часть времени.

Сдав отчет, как и велели, дежурному, я поинтересовался домашним адресом Андреева. И тут меня ждал облом: дежурный, скривившись так, словно лимон съел, сказал, что я нештатный сотрудник и мне данные об адресах не положены.

Ах так…

Ну, хорошо, что не потратил «порыв»! Запустил его в дежурного, на словах сказав, что есть вопросы по отчёту, которые хорошо бы прояснить сегодня.

На этот раз, конечно, сработало — кивнув, дежурный сообщил адрес и даже телефон и предложил позвонить. От звонка я отказался — дескать, Алексей, наверное, ещё не дома, а ужинает, а про себя подумал, что телефон кстати: если что, можно и с вахты общаги ему позвонить.

В «Сказку» успел только-только — как оказалось, она работала до половины седьмого, ну прямо как наша «Столовая № 1» в Вокзальном. В общем, если хочу тут ужинать — засиживаться на работе нельзя. А то придётся или в «Триаду», или в общаге готовить. А у меня даже кастрюльки нет — продукты-то ладно, их купить несложно.

Ну ладно. К Андрееву. Он, как оказалось, живёт совсем недалеко от «Триады», на углу Молодёжи и Ломоносова, в одной из однотипных серокирпичных хрущёвок — впрочем, эта отличалась от других тем, что на торце её под козырьком висел телефон-автомат.

Была мысль — зайти по пути в магазин, где я вчера покупал печенье, и купить чего-нибудь к чаю. Но потом подумал — да ну, не к девушке же иду. Может, нужно взять пива или чего-то к пиву? Нет, тоже не надо — я в этом совсем не разбираюсь, тем более — сам спиртное не пью.

Вот и дом. Окно на третьем этаже неярко светится сквозь задёрнутые занавески — значит, Андреев дома. Рискнём!

Отворив старую рассохшуюся дверь подъезда, я почти наощупь поднялся на нужный этаж — стёкла на лестничной площадке большей частью выбиты, и окна закрыты старой, посеревшей фанерой. Никаких ламп, конечно же, нет. Только уже у двери подумал, что можно было бы зажечь «светляка» — ну да ладно, пришёл уже. Да и скромнее надо быть, не хвастать колдовством — тем более, раз уж здесь это не принято.

Кнопка звонка не сработала, и я постучал — по дерматиновой обивке получилось глухо, и я стукнул посильнее, уже кулаком. Шаги — сейчас откроет.

Дверь отворилась внутрь, и на меня пахнуло запахом цветущей сирени.

В тёмном коридоре стояла женщина в длинном, почти в пол, платье. Лицо было в тени, но волосы по контуру светились от света в комнате позади неё, словно окружённые тонким красноватым ореолом.

Вот уж кого я встретить никак не ожидал — у нелюдимого Андреева уж точно.

— Здрасте, — выдавил я из себя, понимая, что попал в ситуацию, к которой совершенно не готов. — А Алексей дома?

— Нет, — покачала головой женщина. — Но скоро должен вернуться. Зайдёшь?

Низкий, чуть хрипловатый голос, словно откуда-то знакомый…

— Зайду, — решился я. И правда, зачем мямлить? Я хотел подобраться к Андрееву поближе, а тут такой шанс — познакомиться с женщиной, которая если с ним не живёт, то уж точно встречается. Иначе что ей делать у него дома в отсутствие хозяина? Эх, жаль, что «порыв» потратил — ну тут заранее ж не угадаешь. Не используй я его там — вообще сюда бы не попал, по крайней мере сегодня. Шанс упускать нельзя.

— Ну, заходи, — показалось, что женщина улыбнулась, хотя лица её так толком и не видно. И, уходя вглубь, ткнула выключатель на стене коридора: — Дверь захлопни. И тапки надень, а то хозяин ругаться будет.

Она ушла вроде и не торопясь, но всё равно лица я рассмотреть не успел — лампочка в коридоре тусклая, тут у многих такие. Ладно, в комнате, если что, «светляка» включу — перед женщиной можно и выпендриться. Вот перед Лёхой не стал бы.

Тапки обнаружились перед входом в комнату — причём в разных углах коридора. А что я хотел в доме холостяка? Впрочем, как оказалось, Андреев не такой уж холостяк.

Стянув сапоги — и правда, грязные, на улице не сухое лето, — я сунул ноги в тапки. Вошёл в комнату.

Женщина сидела на старом, видавшем виды диване, накрытом пёстрым покрывалом, тоже явно знавшим лучшие дни, но выглядела при этом как королева, восседающая на троне. Сиреневое платье облегало шикарную фигуру, в разрезе на боку была видна стройная нога в туфле на высоченном каблуке-шпильке — я такие только на картинках и встречал. Яркие каштановые волосы рассыпались по плечам. Лицо миловидное и словно смутно знакомое, но вот возраст сказать не берусь. Кажется, явно не моложе Лёхи, а тому под сорок. Но выглядит великолепно — куда до неё той же Леночке…

Картину прекрасно дополнил бы бокал вина в руке, как на картинке в какой-то старой книге, но женщина просто облокотилась на обшарпанный подлокотник дивана и подперла щеку ладонью.

— И кто же ты, юный колдун? — промурлыкала она.

Мне показалось, что я стою на крохотной площадке, залитый светом мощных ламп, а вокруг меня, в тенях по углам — тысячи глаз, хотя в комнате вместо люстры болталась всего одна лампа, не сильно ярче той, что в коридоре.

«Колдун»? Значит, Лёха уже проболтался, что ему дали напарника. Мрачный и нелюдимый, ага… С женщиной вон быстро всю свою мрачность растерял. Впрочем, с такой женщиной, кажется, и я сейчас расскажу всё, что знаю, и даже больше.

Так, Владька, соберись! Не она должна тебя допрашивать, а ты её. Если, конечно, хочешь в ближний круг.

Вот вспомнил про свою цель — и сразу чуток отпустило.

— Владька, — почему-то ляпнул я совсем не то, что хотел сказать. Хотел назвать имя и фамилию, как бы официально — всё же в милиции работаю, хоть и временно. — С Алексеем вместе работаем. Вот, зашел спасибо сказать.

— С Алексеем, да, — как-то совершенно нейтрально повторила за мной женщина, словно обращаясь не ко мне.

— А вас как зовут?

Наглеть так наглеть, да.

— Любовь, — чуть подумав, сказала незнакомка, и у меня в мозгу щёлкнуло.

Сон. Там была точно такая женщина, и, кажется, даже назвалась так же! Так же ли? Вот сейчас в деталях уже не вспомнить.

Ну это ерунда. В вещие сны я не верю — как говорит тот же Бурденко, это ненаучная чушь. Скорее всего, я её просто где-то видел — потому и во сне у меня она появилась.

— А вы в Вокзальном не бывали? — фраза вырвалась у меня сама собой.

— Где я только не бывала, — улыбнулась Любовь, и мои сомнения окончательно растворились. Выходит, там и видел. Возможно, на рынке — на нём половина города собирается, плюс окрестности. Конечно, для такой шикарной женщины, да ещё и в таком платье больше подошёл бы ресторан или игорный дом — но и такой в Вокзальном есть, как раз в бывшем вокзале, изящном жёлтом здании с огромными окнами и колокольней с часами.

Как всё просто, оказывается…

— Значит, там вас и видел, — подытожил я. Обернулся, взял стул, сел напротив неё, чтобы не торчать одиноко посреди комнаты. — Откуда-то знаю вас.

— Да? — Любовь приподняла бровь, но сделала это скорее лениво, чем удивлённо. — Может быть.

Кто она? Может, проститутка? В такой одежде — совсем не исключено, по улице в подобном никто не ходит. Но либо я плохо знаю жизнь, либо проституткам платят — а значит, не оставят скучать одну в пустой квартире. Ну явно женщина не Лёхиного круга.

— А вы с Андреевым давно знакомы? — сделал я осторожную попытку.

— С Андреевым? — Пауза. — Наверное, половину его жизни, — она засмеялась на удивление тонко, словно ручей журчит. — Он необычный, ты знаешь?

Оп-па. Неужели я попал в десятку, выстрелив с закрытыми глазами? Так, только не сорвись, только не сорвись! Что сказать, чтобы она продолжила мысль? Может быть, это именно то, ради чего меня приставили следить за Андреевым?

— Нет, не знаю, — сказал я вслух, стараясь, чтобы это прозвучало максимально искренне. — Но он мне сегодня жизнь спас.

— Он такой, он может, — задумчиво сказала Люба.

— Только не говорите, что он и вам жизнь спас, — улыбнулся я.

— А можно и так сказать, — спокойно сказала женщина, взглянув на меня, и мне показалось, что её взгляд пронзил меня насквозь и в мгновение ока перетряхнул все мои мысли и воспоминания, даже те, о которых я и сам уже забыл.

Вести с ней словесную дуэль? Да ну. Это соперник не для меня. Такое ощущение, что она меня насквозь видит. Куда тут Власову…

Может, колдунья? Вряд ли, Андреев явно высказывал своё неуважение к колдунам, не может быть, чтобы он при этом встречался с колдуньей. А он явно с ней встречается.

Поняв, что диалог не могу вести чуть ли не чисто физически, я, полуобернувшись, окинул взглядом комнату. Да, типичное холостяцкое жилище — вон рубашка на спинке стула, носки на батарее отопления, грязная тарелка на столе… Не чувствуется женской руки. Что я, комнат девчонок не видел! Тут даже нет ни одного зеркала. Не живут вместе, точно. Это даже я понимаю.

Может Андреев встречаться с колдуньей?

На самом деле — может, почему нет.

А если… а если попробовать простейшее решение?

— А чем Лёха необычный? — прямо спросил я и сконцентрировался, чтобы увидеть ауру.

В ответ женщина рассмеялась — рассмеялась заразительно, своим звеняще-журчащим смехом, словно я рассказал смешной анекдот. А я смотрел во все глаза — и ничего не понимал.

Ауры не было. Вообще никакой, даже остаточных аур на предметах. Такого я не видел никогда.

Ну почему — видел, как раз сегодня у «кровавого колдуна». Правда, там было иначе — моё колдовство просто не срабатывало, но, похоже, и тут что-то вроде того… Что нужно сделать, чтобы перекрыть вообще все ауры в комнате?

Нужно быть очень сильным колдуном.

Но Андреев — не колдун, это точно. И ауру его я видел в «Триаде», я же помню.

А в квартире — как отрезало. Или это сделала Люба? Но зачем?

Так. Так!

А не может Андреев быть необычным именно потому, что знаком с этой колдуньей? Может, она на это и намекает?

Что это значит?

Матвеев, ты вообще дебил? Это значит, что Власову нужен не Андреев. Ему нужна эта женщина! Лёха нужен только как выход на неё!

— А ты умный мальчик, — неожиданно прекратив смех, сказала Люба. — Умеешь задавать вопросы. Не всегда можешь получить на них ответ — но задавать умеешь…

Ага. А сама так ничего и не ответила. Да это и неважно — сюда я сегодня сходил уже не зря. Есть над чем подумать.

«Мальчик», видите ли… Интересно, сколько ей самой лет? Раз колдунья — не может быть больше тридцати. А выглядит старше — но выглядит всё равно потрясно.

— Пойду я, наверное, — я встал. — Вижу же, что когда Алексей придёт — ему не до меня будет.

— Может, и так, — задумчиво сказала Люба. — Может, и так…

Казалось, она погрузилась в свои мысли.

Я встал со стула и осторожно вышел в коридор — она не пошевелилась на диване. Скинул тапки, сунул ноги в сапоги.

— До свидания! — сказал осторожно.

— Дверь на защёлке. Захлопни за собой, — ровным голосом сказала Люба. — И не ходи по Молодёжи, иди по Речному.

Я вышел в темень подъезда, притворил за собой дверь до щелчка замка и стал осторожно спускаться по лестнице.

Что значит — «не ходи по Молодёжи»? Она предлагает мне идти в обход? А почему?

На улице меня ждал сюрприз.

Стояла темень — едва ли не темнее, чем в подъезде. Где-то в середине улицы Ломоносова тускло горел фонарь — и только.

Да ну, ерунда какая.

Пришёл к Андрееву я к семи, не позже. Темнеет в это время года где-то к девяти, но сейчас такая темень, словно уже десять вечера! Но я пробыл в квартире самое большее полчаса. Тряхнув головой, я пошёл по тёмному двору, но, даже не дойдя до конца дома, встал как вкопанный.

Женщина сказала — идти по Речному. По Речному проспекту, надо понимать. Что она имела в виду?

Я почувствовал озноб, хоть было не особо холодно.

А вот поверю ей. И пойду в обход, по Речному. Да, грязно. Да, чуть дальше. Но почему-то я ей… верю.

И я зашагал по Ломоносова в сторону реки, где колыхались на ветру ветви деревьев, временами загораживая тусклый фонарь…

До общаги дошёл без приключений — хотя сапоги, конечно, извозил капитально. Вахтёр был уже другой, пожилой, усатый. Взглянул удостоверение, выдал мне деревянную грушу с моим ключом:

— Ты где шёл?

— Вдоль реки, — честно сказал я, опять чувствуя предательскую дрожь.

— Правильно сделал, — буркнул вахтёр, отворачиваясь. — Со стороны Молодёжи сейчас крики были. Похоже, порезали кого-то… Я дежурный наряд вызвал.

А я не столько слушал, сколько смотрел на часы на столе в дежурке.

Они показывали без пяти десять.