Тайновидец. Том 5: Старшая ветвь

Глава 9

Я сидел на склоне оврага, прислонившись спиной к шершавому стволу толстой сосны, задумчиво смотрел на старый курган и вертел в руках родовой амулет графов Сосновских.

Ворон топтался на ветке раскидистой березы, то и дело поглядывая на меня блестящим глазом.

— Ну что, волшебная птица, понимаешь, что здесь произошло? — усмехнувшись, спросил я ворона.

Ворон покрутил головой.

— А вот я, кажется, начинаю понимать. Пока это лишь догадки, но их нужно проверить. И начну я с того, что сообщу о своей находке его величеству.

Ворон открыл мощный клюв и одобрительно каркнул.

Но послать зов императору я не успел. В моем сознании зазвучал другой голос.

— Добрый день, Александр Васильевич, — сказал он. — Это адвокат Стригалов.

— Здравствуйте, Юрий Андреевич, — удивленно ответил я.

— Прошу прощения за беспокойство, — извинился Стригалов. — Но я подумал, что вы должны знать. Ведь мы с вами договорились о сотрудничестве.

— Внимательно слушаю вас, Юрий Андреевич.

— Сегодня утром мне принесли письмо от графа Сосновского.

— Николай Сосновский написал вам? — удивился я.

— Нет, — ответил Стригалов, — это письмо от покойного графа Дмитрия Валентиновича Сосновского. Вернее — два письма. В адресованном мне конверте я нашел коротенькую записку и второе письмо, запечатанное личной печатью графа. Его я должен сегодня передать Николаю Сосновскому. Я решил, что обязан рассказать вам об этом.

— Вы не открывали второе письмо? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, Александр Васильевич. — ничуть не обидевшись, ответил Стригалов. — Я собираюсь передать его Николаю Дмитриевичу. Если хотите, можете тоже приехать. Я отдам письмо графу Сосновскому в вашем присутствии.

— Благодарю вас за приглашение, Юрий Андреевич, — вежливо ответил я, — но, к сожалению, у меня не получится. Я очень занят.

— Вы продолжаете заниматься расследованием? — помолчав, осторожно спросил Стригалов. — Поймите меня правильно, я не пытаюсь выспросить у вас какие-нибудь секреты. Просто беспокоюсь за судьбу Николая Сосновского. Я неплохо знаю молодого человека и переживаю за то, что с ним произошло.

— Понимаю вас, — сказал я. — С вашей стороны очень благородно беспокоиться о молодом графе.

— Да, ведь я давно его знаю, — повторил Стригалов, — с самого детства.

Он коротко рассмеялся.

— Ладно. Я помню, господин Тайновидец, что с вами не нужно хитрить. Признаюсь, моя собственная роль в этом деле тоже сильно меня беспокоит. Я начинаю всерьез опасаться, что старый граф Сосновский втянул меня в какую-то темную историю. Так как продвигается расследование? Вам удалось что-нибудь узнать?

— Скажу откровенно, Юрий Андреевич, я не могу раскрывать вам детали, — ответил я. — Но расследование продвинулось и очень существенно. Не удивляйтесь, если сегодня вместе с Николаем Сосновским к вам заедет сотрудник Тайной службы.

— Вот как? — напряженно сказал Стригалов. — Что ж, спасибо, что предупредили. Александр Васильевич, неужели дело настолько серьезное?

— Серьезное, — не стал скрывать я. — Вы очень хорошо сделали, что сообщили мне о письме покойного графа.

— Да, я тоже так думаю, — ответил юрист. — Я готов и дальше сотрудничать с вами. И с Тайной службой, разумеется, тоже.

— Это замечательно, Юрий Андреевич, — улыбнулся я. — А сейчас, извините, у меня еще много дел.

— Ну и что ты думаешь по этому поводу? — с искренним интересом спросил я ворона. — Этот Юрий Андреевич Стригалов кажется мне очень проницательным адвокатом. Ты заметил, как вовремя он прислал мне зов?

Ворон задумчиво наклонил голову.

— Интересно, этот Юрий Андреевич и в самом деле беспокоится за свою репутацию? Или просто играет в откровенность? Ладно, с этим разберемся позже, а пока буду действовать, как запланировано.

Ворон взмахнул широкими крыльями и закачался на ветке. Улетать он не спешил. Птице явно нравилось мое общество.

Подмигнув ворону, я послал зов императору.

— Доброе утро, Ваше Императорское Величество! Это граф Воронцов. Я беспокою Вас по очень важному делу.

— Александр Васильевич! — немедленно откликнулся император.

Он тяжело дышал.

— Прошу вас, подождите минуту.

Голос императора пропал из моего сознания, а я удивленно нахмурился. Интересно, в какой неподходящий момент я застал его величество?

Фантазия сразу же подкинула несколько самых причудливых вариантов, но я предпочел не задумываться над ними.

Через минуту император сам вызвал меня.

— Вы прислали мне зов как раз во время конной прогулки, — объяснил он. — А я сегодня объезжаю новую молодую кобылку. У нее упрямый характер. Пришлось спешиться, чтобы спокойно поговорить с вами. Так чем вы меня порадуете?

От неожиданности я чуть не расхохотался, но, к счастью, вовремя успел подавить смех. Молодая кобылка, ну надо же!

— Ваша яхта благополучно доставила меня в имение графов Сосновских, — доложил я. — Сегодня утром я отправился гулять по Сосновскому лесу и наткнулся на заброшенную могилу. Это просто груда камней на дне оврага, но она привлекла мое внимание.

— И что же? — нетерпеливо спросил император.

— Под камнями я обнаружил человеческие останки. Старый скелет, его очень трудно опознать. Он пролежал здесь довольно много времени. Но на скелете был золотой родовой амулет графов Сосновских.

— Вот как, — задумчиво сказал император. — Это очень любопытно. Но я не помню, чтобы в последнее время кто-то из Сосновских пропал бесследно.

— Может быть, этот человек и не графского рода, — предположил я. — Например, он украл родовой амулет, а потом погиб в лесу. Но это точно не несчастный случай. Его не могло завалить камнями случайно. Это именно могила. Его похоронили, и с большой долей вероятности перед этим убили.

— И вы наткнулись на эту могилу совершенно случайно? — полюбопытствовал император. — Или именно так работает ваш загадочный магический дар?

— Да, к могиле меня привела магия, — честно ответил я.

— Замечательно, — обрадовался император. — Я не зря обратился к вам. Так что вы собираетесь делать?

— Нужно выяснить, кто этот человек. А для этого необходимо вызвать его призрак. Я прошу вас отправить в поместье Сосновских эксперта тайной службы Леонида Францевича Щедрина.

— Да, это дельная идея, — согласился император. — Знаете что? Думаю, лучше будет, если вы сами договоритесь с Никитой Михайловичем Зотовым. Пусть он лично приедет и захватит эксперта с собой.

— Как скажете, Ваше Величество, — согласился я.

— Но я бы не хотел, чтобы вы занимали поместье графов Сосновских, — сказал император. — Все-таки сейчас оно по бумагам принадлежит этому купцу Порфирьеву. Не стоит без крайней необходимости врываться в частное жилище. Вы найдете, где поселиться?

— Разумеется, Ваше Величество, — ответил я. — Уверен, что здешний лесничий Петр Брусницын с радостью нас приютит.

— Вот и хорошо, — обрадовался император. — Александр Васильевич, я настоятельно прошу вас сообщать мне, как только вы узнаете что-то новое.

— Будет исполнено, — ответил я.

— Вот все и завертелось, — сказал я ворону, закончив разговор с императором. — Теперь к делу подключится Тайная служба. Уверен, с их помощью мы очень быстро разгадаем все здешние тайны. Но что делать с Николаем Сосновским? Предчувствие говорит мне, что парня ждет неприятный сюрприз. Думаю, стоит его предупредить, а заодно вызвать сюда. Он нам понадобится.

Ворон переступил с ноги на ногу и одобрительно каркнул.

А я послал зов Николаю Сосновскому.

— Саша, это ты? — быстро спросил Николай. — У меня хорошие новости. Адвокат отца только что связался со мной. Оказывается, у него есть для меня письмо от отца. Я сейчас же поеду к нему. Уверен, это письмо все объяснит. Я наконец-то узнаю, почему отец лишил меня наследства.

— Подожди, — остановил я порыв Сосновского. — Не торопись, письмо ты обязательно заберешь, но чуть позже. С тобой должен поехать сотрудник Тайной службы.

— Зачем? — изумился Николай Сосновский. — Саша, ты узнал что-то важное? Выяснил, куда исчез наш родовой дар?

Николай сам подвел к трудному моменту разговора, и я не стал скрывать от него свои догадки.

— Да, я кое-что узнал. Полной уверенности у меня пока нет. Но есть вероятность, что у твоего отца вовсе не было родового магического дара.

— Что ты говоришь? — ожидаемо возмутился Сосновский. — Этого не может быть!

— Посуди сам, — возразил я. — Вчера я нашел в вашем имени остатки сгоревшей магической лаборатории. Лесничий рассказал мне, что твой отец много лет проводил магические эксперименты с молодыми корабельными соснами. Зачем он это делал?

— Я спрашивал об этом отца, — подтвердил Николай Сосновский, — но он сказал, что хочет придать дереву новые свойства, сделать его еще более прочным и гибким. Что в этом необычного?

— Может быть и так, — согласился я. — Но очень странно, имея родовой магический дар, нанимать множество других магов и экспериментировать с деревом. Почему нельзя было просто выращивать его, как это делали ваши предки?

— Не знаю, — расстроился Сосновский. — В тот момент это не показалось мне странным. Отец когда-нибудь посвящал тебя в детали своих экспериментов? — спросил я.

— Нет. Он говорил, что я все узнаю, когда придет время. А пока мне нужно учиться и не задавать лишних вопросов.

— Вот видишь, — сказал я. — Это наводит на определенные подозрения. Если у твоего отца не было родового дара, то понятно, почему и ты его не получил. Кроме того, это объясняет его эксперименты с магией.

Сосновский молчал, но я чувствовал, что он расстроен.

— Саша, я не верю — наконец сказал Николай, — Но если все окажется правдой, то я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Пусть это останется тайной.

— Не могу тебе это обещать, — честно сказал я. — Корабельный лес слишком важен для империи. Поэтому я уже сообщил императору о своих догадках. Тайная служба тоже в курсе. Именно поэтому её представитель сегодня поедет с тобой к адвокату Стригалову. А потом я прошу тебя приехать сюда в имение. Мы вместе разберемся в том, что произошло. Обещаю, что кроме его величества и тайной службы никто ничего не узнает.

— Хорошо, я приеду, — помолчав, согласился Сосновский.

Я не стал пока рассказывать ему о найденной в лесу могиле, чтобы не расстраивать Николая еще больше.

— Жду вас в доме лесничего Брусницына, — коротко сказал я.

Резкий порыв ветра качнул макушки корабельных сосен. Ворон взмахнул крыльями и перелетел с ветки на курган.

Череп внимательно смотрел на меня пустыми глазницами, как будто прислушивался к разговору. Ощущение было не самым приятным. Я поднялся, подошел к кургану и принялся собирать обратно развороченные камни.

— Прости, что пришлось потревожить твой покой, — вслух сказал я. — Побудь здесь еще какое-то время. Я скоро вернусь с экспертом Тайной службы, и ты сможешь поговорить с нами, если захочешь. Я очень надеюсь, что ты расскажешь о том, как ты погиб и откуда у тебя родовой амулет Сосновских.

Восстановив могилу, я послал зов Никите Михайловичу Зотову.

— В деле графа Сосновского вскрылись новые обстоятельства, — без предисловий сообщил я.

— Уже знаю, — отрывисто ответил Зотов. — Я говорил с его величеством. Мы с Леонидом Францевичем немедленно выезжаем к вам. Где вы находитесь?

— В доме здешнего лесничего Петра Брусницына, — ответил я.

— Найду, — коротко сказал Зотов.

— Подождите, — остановил я его. — Вы еще не все знаете. У адвоката Стригалова есть письмо от покойного графа Сосновского. Оно адресовано его сыну Николаю. Я прошу вас вместе с Николаем Сосновским сходить к адвокату, взять письмо, а потом привезти Николая Сосновского сюда.

— Я сделаю, как вы просите, Александр Васильевич, — помедлив, ответил Зотов. — Знаете, я хочу извиниться перед вами. Вы были правы, когда обратились ко мне за помощью. Ваш дар снова вас не подвел. Эти разногласия по поводу магического ритуала немного выбили меня из колеи. Возможно, я был слишком резок. Предлагаю все забыть и снова работать вместе, как мы работали до этого.

— Рад это слышать, Никита Михайлович, — улыбнулся я. — И с удовольствием принимаю ваше предложение.

Напоследок я послал зов Игнату.

— Вы никак все дела закончили, ваше сиятельство? — обрадовался старик. — Сегодня вернетесь? Вот радость-то! Сейчас скажу Прасковье Ивановне, она такой обед приготовит, что пальчики оближете.

— К сожалению, мне придется немного задержаться, Игнат, — расстроил я старика. — Так что вы с Прасковьей Ивановной пока можете отдыхать.

— Сложное дело? — опечалился Игнат.

— Скорее, интересное, — ответил я. — Кстати, прими мою благодарность за ром. Он здорово пригодился.

— Вот видите, — обрадовался старик. — Я же говорил, что ром на море — первое дело!

Тем временем ворон устал ждать, пока я закончу переговоры. Он нетерпеливо прохаживался взад и вперед по склону оврага.

Краем глаза я следил за птицей, не переставая удивляться тому, что она совершенно не боится человека. То есть, меня.

Когда я подошел к могиле, ворон не улетел. Отскочил на пару шагов и принялся внимательно наблюдать за мной. Я воткнул рядом с курганом жердь, которой ворочал камни, и глубоко вдавил её в мягкую лесную землю.

— Хоть какая-то примета, — объяснил я ворону. — Что ж, вот и настало твое время, волшебная птица. Прояви свои магические способности и выведи меня обратно к человеческому жилью.

Ворон словно только этого и ждал. Захлопав крыльями, он взлетел на ближайшую сосну и оглянулся на меня.

— Только постарайся вести так, чтобы я запомнил дорогу, — добавил я. — Мне ведь еще сюда возвращаться. Не уверен, что ты захочешь постоянно работать проводником.

Ворон тихо и протяжно каркнул, словно соглашаясь со мной, а потом сделал то, чего я совершенно от него не ожидал. Слетев с ветки, он уселся на землю буквально в шаге от меня и пристально посмотрел на меня блестящим глазом.

Я ощутил в груди мягкий толчок магического дара. Повинуясь его сигналу, посмотрел в глаза ворона. Голова мгновенно закружилась.

В какой-то момент я понял, что смотрю не на птицу, а вижу свое собственное растерянное лицо. Часть моего сознания каким-то образом переместилась в ворона, и теперь я видел себя его глазами. Стоило мне осознать это, как ворон взмахнул крыльями и взмыл в небо над Сосновским лесом.

Мимо промелькнули макушки сосен. Голова снова закружилась. Я поймал себя на мысли, что опасаюсь упасть с такой высоты. Эта мысль показалась мне настолько смешной и нелепой, что я расхохотался. И почти сразу пришло ощущение свободы.

Внизу колыхалось колючее зеленое море. Ворон медленно летел над самыми макушками сосен. Я чувствовал, как ветер треплет его оперение. От сосен ложились на землю короткие прямые тени.

— Поднимись чуть выше, — попросил я ворона. — Я хочу увидеть окрестности.

Ворон послушно поднялся выше. Деревья внизу стали совсем маленькими. Я увидел темную складку глубокого оврага. Она тянулась через лес, словно старый шрам, и выходила прямо к недавно расчищенной просеке. А просека, в свою очередь, вела к озеру, которое блестело на горизонте. До него было верст пять или шесть. Два часа ходьбы спокойным шагом, не больше. К тому же просека стороной обходила болото, через которое ворон привел меня к старой могиле.

— Получается, мы могли добраться до нужного места по твердой земле, — усмехнулся я. — Вовсе не обязательно было пробираться через трясину.

И стал глядеть вниз, запоминая дорогу.

Когда я уже начал привыкать к ощущению полета, ворон оглушительно каркнул. Голова у меня снова закружилась.

Придя в себя, я обнаружил, что сижу на земле, прислонившись спиной к сосновому стволу. Удивленно поднял голову и увидел высоко в небе едва заметную черную точку. Магический дар в груди встрепенулся в последний раз и окончательно успокоился.

— Кажется, это какая-то способность природной магии, — пробормотал я, поднимаясь с земли. — Надо будет уточнить у Анны Владимировны.

Идя вдоль оврага в сторону просеки, я почувствовал, как лесная тишина передо мной уплотнилась, а потом лопнула с едва слышным звуком, похожим на звон тонкого стекла. Это я пересек магическую границу, которая окружала сердце Сосновского леса.

И почти сразу пришел зов от Никиты Михайловича.

— Мы только что встретились с адвокатом Стригаловым, — сообщил он. — Николай Сосновский получил письмо.

— Что же пишет покойный граф? — поинтересовался я.

— Не знаю, — коротко ответил Зотов. — Я запретил Сосновскому вскрывать письмо в присутствии адвоката. Мы сейчас выезжаем к вам. Вместе и почитаем.