Тайновидец. Том 5: Старшая ветвь

Глава 20

Попрощавшись с Игорем Владимировичем, я послал зов Мише Кожемяко. Мишу наконец-то утвердили в должности, и теперь он работал полицейским следователем на Городовом острове.

Я решил, что другу не помешает отличиться по службе, ну а мне была нужна его помощь.

— Привет, — сказал я, — хочешь поймать государственного преступника?

— Конечно, — сразу же ответил Миша, — что нужно делать?

— Бери трех крепких городовых и приезжай к мастерской Севы Пожарского. Там встретимся, и я тебе все объясню.

— Буду через двадцать минут, — коротко ответил Миша.

— Только не приезжайте в полицейской форме, — спохватился я. — Переоденьтесь в штатское.

— Тогда дай мне полчаса, — сказал Миша.

— Значит, через полчаса в Ремесленном квартале.

Мишин энтузиазм мне понравился. Я одобрительно кивнул и вызвал извозчика.

Приехав к мастерской, я удивился, когда не застал Севу на пороге. Главным качеством Севы Пожарского было неуемное любопытство. Поэтому, когда я приезжал за заказом, Сева всегда дожидался меня на улице и сразу же набрасывался с вопросами. На этот раз друга не было, и дверь мастерской оказалась заперта.

Я постучал, но мне никто не открыл. Тогда я послал зов Севе. К моему удивлению, он не ответил.

Удивленно почесав в затылке, я отправил зов Кузьме Петровичу, старому мастеру, который обучал Севу Пожарского премудростям артефакторного дела.

Через пару минут за дверью раздались неторопливые шаги. Щелкнул засов, и на пороге показался Кузьма Петрович. Он окинул меня суровым взглядом.

— А, приехали, господин Тайновидец? — проворчал он. — Готов ваш заказ, готов. Проходите.

Кузьма Петрович пригласил меня в мастерскую и небрежно указал на сундук, который стоял посреди просторного помещения. Крышка сундука была закрыта.

— А где Сева? — удивленно спросил я.

— Откуда я знаю? — пожал плечами Кузьма Петрович. — Только что был здесь. Не сидится вашему приятелю на месте, господин Тайновидец, никакой усидчивости.

Кузьма Петрович сокрушенно покачал головой. Потом решил:

— Пойду, в литейной гляну. Подождите здесь.

Только я собрался открыть сундук, как в дверь мастерской снова постучали. Это приехал Миша Кожемяко с тремя городовыми.

Городовые были как на подбор — плечистые, усатые, собранные, с цепкими взглядами. Гражданские костюмы сидели на них, мягко говоря, мешковато. Я недовольно поморщился. Полицейских в них мог узнать даже слепой.

Но что поделаешь? Будем работать с тем, что есть.

— Что нужно делать, Саша? — спросил Миша, пожимая мне руку.

— Взять этот сундук и ехать со мной, — ответил я.

Тут как раз вернулся Кузьма Петрович.

— Нигде этого охламона нет, — озабоченно проворчал он, имея в виду Севу Пожарского.

Кузьма Петрович очень давно работал на князей Пожарских и мог себе позволить непочтительно отзываться о наследнике рода.

— Кузьма Петрович, у вас есть фургон? — спросил я. — В обычный мобиль этот сундук не влезет.

— Ну вот, еще и фургон им подавай, — охотно заворчал старый мастер. — А если он сломается, кто будет платить?

— Заказчик, само собой, — усмехнулся я.

Побурчав для порядка, Кузьма Петрович разрешил нам воспользоваться фургоном.

Городовые взялись за ручки сундука.

— А почему он такой тяжелый? — удивился Миша. — Что в нем?

Я удивленно пожал плечами. Когда мы с Игнатом вытаскивали сундук в коридор, он мне тяжелым не показался.

— Не знаю, — сказал я. — Может быть, магические чары добавили веса?

Заинтересовавшись, я наконец-то откинул крышку сундука. И обнаружил внутри сладко спящего Севу Пожарского. Когда солнечный свет из окна упал на лицо Севы, он недовольно поморщился, не открывая глаз, и что-то пробормотал.

Я тряхнул его за плечо.

— Просыпайся, артефактор.

— А? — спросил Сева, открывая глаза.

Потом сел и окинул нас недоуменным взглядом.

— Ну, чего смотрите? — хмуро спросил он, выбираясь из сундука. — Я всю ночь не спал, магическое плетение на сундук накладывал. Могу я вздремнуть хоть минуту?

— Конечно, — улыбнулся я. — К тому же теперь я могу быть спокоен, в этом сундуке совершенно точно невозможно задохнуться.

— А зачем тебе сундук? — тут же прицепился ко мне Сева.

— Чтобы посадить в него человека, конечно, — честно ответил я.

Городовые недоуменно переглянулись.

— Вообще-то сажать людей в сундуки запрещается законом, — осторожно сказал Миша.

— Не переживай, дружище, — улыбнулся я, — у меня есть разрешение начальника Тайной службы.

В дверь мастерской снова постучали, не громко, но твердо.

— Кто там еще? — изумился Кузьма Петрович. — Шастают целый день, работать не дают.

— Это ко мне, — сказал я.

Кузьма Петрович открыл дверь, и вошли трое охранников, которых прислал Игорь Владимирович. Я не знал их по именам, но хорошо помнил в лицо. Они часто дежурили возле ворот нашего родового особняка. Один из охранников нес саквояж, по виду очень тяжелый. Двое других его сопровождали.

Охранники коротко переглянулись с полицейскими, сразу узнав в них профессионалов.

Затем старший из охранников подошел ко мне.

— Здравствуйте, Александр Васильевич, — кивнул он. — Игорь Владимирович просил вам передать.

С этими словами охранник протянул мне саквояж. Но я кивком указал на сундук.

— Высыпайте деньги туда.

Охранник удивился, но спорить не стал. Открыв саквояж, он высыпал деньги в сундук. Монеты звеня подпрыгивали по деревянному днищу. Наконец они покрыли дно сундука ровным слоем.

— Ничего себе, — изумился Кузьма Петрович, — сколько же здесь?

— Шестьдесят тысяч золотых червонцев, — любезно ответил я.

— И для чего же такие деньжищи?

— Приманка, разумеется. На них-то мы и поймаем преступника.

Я закрыл крышку сундука и кивнул полицейским.

— Грузите сундук в фургон.

Адрес гостиницы, где проживал купец Порфирьев, мне подсказал Никита Михайлович Зотов. Я не стал посылать купцу зов, рассчитывая застать его врасплох.

Небольшая двухэтажная гостиница находилась на набережной Крюкова канала. Само здание стояло чуть в глубине, а перед ним раскинулся небольшой дворик с летним кафе.

Миша остановил фургон возле ограды.

— Несите сундук в гостиницу, — распорядился я.

Миша и полицейские послушно взялись за ручки. Я шел впереди, а следом они несли сундук. За столиками летнего кафе завтракали несколько постояльцев гостиницы. Они проводили нас удивленными взглядами.

По моему приказу полицейские внесли сундук с деньгами в холл гостиницы.

В углу холла я заметил человека, который сидел на кожаном диване и читал газету. Когда мы вошли, человек бросил на нас короткий, внимательный взгляд. Это был сотрудник Тайной службы, который по приказу Зотова следил за купцом Порфирьевым.

За стойкой скучал портье в безупречном темном костюме. Увидев нас, он удивленно вытаращил глаза. Я подошел к нему и с достоинством наклонил голову.

— Барон Синявский, к вашим услугам.

— У вас заказан номер, ваша милость? — с любезной улыбкой спросил портье.

Я едва заметно качнул головой.

— Нет. Я к господину Порфирьеву, принес ему старый долг. Потрудитесь известить его, я подожду здесь.

С этими словами я положил на стойку серебряную монету.

— Сию минуту, ваша милость, — расцвел в улыбке портье.

Он сделал легкий жест рукой, и монета бесследно исчезла, а портье поспешил к лестнице.

Через минуту портье вернулся, кивком показав, что исполнил мое поручение. Следом на лестнице послышались тяжелые шаги, и в холл гостиницы спустился купец Порфирьев.

Он был невысок, но очень плотно сложен. Живот купца заметно выпирал из-под расстегнутого пиджака.

Купец хмуро и недоверчиво посмотрел на меня.

— Что еще за барон Синявский? — недоуменно спросил он. — Я вас не знаю.

При появлении купца я едва заметно кивнул полицейским. Двое из них сразу же обошли купца с разных сторон и отрезали ему путь обратно на лестницу. А я с улыбкой пошел прямо к Порфирьеву.

— Мне пришлось представиться вымышленным именем, — сказал я, — иначе вы отказались бы разговаривать со мной. На самом деле мое имя Александр Васильевич Воронцов.

Купец инстинктивно шагнул назад, но остановился. Над его головой я заметил мутное облачко темного заклятия.

— Что вам нужно? — хрипло спросил Порфирьев. — Я не желаю с вами разговаривать.

— Я пришел, чтобы предложить вам выгодную торговую сделку, — с улыбкой ответил я, не давая Порфирьеву опомниться. — Слышал, вы недавно унаследовали Сосновский лес. Я хочу купить его у вас.

— Но я не желаю торговать с Воронцовыми, — возразил купец.

— Однако мое предложение вам придется выслушать, — прищурился я. — Взгляните сюда.

Я взял купца за рукав и повел к сундуку. Он попытался вырвать руку, но все же пошел за мной.

— Миша, открой, — сказал я.

Миша Кожемяко откинул крышку сундука. Купец Порфирьев увидел блеск золота, и его глаза удивленно расширились.

— Я слышал, что вы заплатили за право наследства пятьдесят тысяч золотых червонцев, — сказал я, подводя его к сундуку. — Здесь шестьдесят тысяч. Извольте взглянуть. Именно такую сумму я предлагаю вам за Сосновский лес.

Купец Порфирьев невольно заглянул в сундук, при этом он наклонился вперед. Не переставая говорить, я сильно толкнул его в спину, и Порфирьев тяжело рухнул внутрь сундука. Ноги купца торчали наружу, но вовремя подбежавшие полицейские затолкали его в сундук полностью.

— Закрывай, — кивнул я Мише, и Миша захлопнул крышку.

— Что вы делаете, господа? — возмутился портье. — Я немедленно вызову полицию!

Сотрудник Тайной службы отложил в сторону газету и вопросительно посмотрел на нас. Я сделал ему знак, и он кивнул в ответ. Затем подошел к портье, что-то тихо ему сказал и продемонстрировал служебное удостоверение.

Портье испуганно умолк и закивал.

— Несем купца в фургон, — скомандовал я.

На этот раз нам пришлось тащить сундук вшестером. Даже сотрудник Тайной службы пришел на помощь.

— Ну и тяжелый этот купец, — пропыхтел Миша, обливаясь потом.

— Наверное, хорошо питается, — предположил я, чем вызвал сдавленные смешки полицейских.

Мы запихнули сундук в фургон. Полицейские забрались туда и закрыли за собой двери. Миша сел за руль мобиля, а я в кабину рядом с ним.

— Куда едем? — спросил меня Миша.

— В управление Тайной службы, разумеется, — ответил я. — Ты же не думаешь, что я собираюсь выбросить сундук в Неву?

— На кой черт вы устроили это представление, господин Тайновидец? — изумился Зотов, когда полицейские, кряхтя, втащили сундук в его кабинет.

Заложив руки за спину, Никита Михайлович нервно расхаживал из угла в угол.

— Вы запихнули живого человека в сундук, — возмущался он. — Знаете, как это называется? Похищение! Зачем вы это сделали? Он же там задохнется. Немедленно вытащите его оттуда.

— На купца Порфирьева действительно наложено темное заклятие, — объяснил я.

Зотов недовольно нахмурился.

— То есть вы хотите сказать, что мы сейчас откроем сундук, а там один пепел? И как вы после этого собираетесь отвертеться? Как объясните исчезновение купца?

— Этот сундук полностью блокирует любую магию, Никита Михайлович, — улыбнулся я. — Артефакторы трудились над ним всю ночь. Так что пока купец Порфирьев находится внутри сундука, темное проклятие не сработает. Я предлагаю вам вызвать вашего менталиста Серебрякова. Пусть он снимет с купца заклятие, тогда мы сможем его допросить.

— Вы сами все это придумали? — изумленно спросил Зотов.

Потом покачал головой.

— Хотя, о чем я спрашиваю? Конечно, сами. Ну, хорошо. Я сейчас вызову менталиста.

Прикрыв глаза, он послал зов Серебрякову, затем коротко кивнул полицейским.

— Можете возвращаться к несению службы, господа. Я позабочусь о том, чтобы вам объявили благодарность.

— Рады стараться, Ваше Высокопревосходительство, — гаркнули городовые и поспешно исчезли за дверью.

Даже полицейским было не по себе в управлении Тайной службы.

— Вы тоже можете идти, господин Кожемяко, — обратился Зотов к Мише. — Ваше участие в этом деле будет отмечено. Но все, что будет происходить дальше, уже является государственной тайной. Вам это знать не нужно.

— Благодарю вас, Никита Михайлович, — с достоинством кивнул Миша.

— Увидимся позже, — сказал я, пожимая Мише руку. — Хочу пригласить тебя на загородную прогулку. Спасибо за помощь.

Когда в кабинете никого, кроме нас, не осталось, Никита Михайлович внимательно посмотрел на меня.

— Скажите честно, господин Тайновидец, для чего все-таки вы устроили это представление с сундуком? Ну, есть на купце Порфирьеве темное заклятие. Не он первый и, как я полагаю, не он последний. Почему мы не могли просто арестовать его, как арестовали всех других жертв?

Я удивленно почесал бровь. Не ожидал, что мне придется объяснять Зотову очевидные вещи.

— Показания других жертв не представляли опасности для темного мага, — сказал я. — Вы же помните, что он ни с кем не общался напрямую. Но купец Порфирьев — это совсем другое дело. Темный маг специально нашел его в Вологде и заставил приехать сюда. Я уверен, что купец Порфирьев хорошо знает темного мага.

— А вы его знаете? — прищурившись, спросил Зотов.

Я улыбнулся, и Никита Михайлович нервно забарабанил пальцами по столу.

— Это меняет дело, — признал он. — Должен сказать, что вы поступили очень благоразумно, Александр Васильевич. Хотя и несколько театрально. Мы и в самом деле могли все испортить, попытавшись задержать купца. Что ж, я вам аплодирую. И все же, я уверен, вы знаете имя темного мага. Так кто он?

— Давайте дождемся показаний купца Порфирьева, — предложил я. — Надеюсь, мне не нужно напоминать вам, что лучше снимать с него чары в комнате, которая изолирована от магии?

— Не нужно, — кивнул Зотов. — Этот кабинет отлично подойдет. Ни одно темное заклятие здесь не сработает.

Через несколько минут в дверь кабинета постучали.

— Войдите, — отрывисто сказал Зотов.

Дверь открылась. На пороге стоял менталист Серебряков. Внешне неприметный, он никогда не снимал темные очки. И я отлично знал, почему. Слишком уж тяжелым был взгляд менталиста. Людям становилось не по себе от этого взгляда.

Мы познакомились с Серебряковым, когда я расследовал дело Юрия Горчакова. Тогда Никита Михайлович попросил менталиста приглядывать за мной, но я его раскусил.

— Здравствуйте, господа, — негромко сказал Серебряков и вопросительно посмотрел на Никиту Михайловича, а затем перевел удивленный взгляд на сундук.

— В этом сундуке находится пострадавший, — объяснил менталисту Никита Михайлович, невежливо постучав по деревянной крышке. — На него наложил заклятие темный маг. Впрочем, об этом я вам уже говорил. Я прошу вас снять это заклятие.

— Хорошо, — кивнул Серебряков и взялся за ручку сундука, но я его остановил.

— Не торопитесь. В сундуке находится очень важный свидетель. В отличие от других, он лично общался с темным магом, и заклятие, которое лежит на нем, может оказаться более сильным.

Серебряков выпрямился, неторопливо снял темные очки и с интересом посмотрел на меня. Я спокойно выдержал его взгляд.

— Я учту то, что вы говорите, — кивнул менталист.

— Думаю, нам лучше покинуть кабинет, — сказал мне Зотов. — Подождем в коридоре, чтобы не мешать работе менталиста. Он пригласит нас, когда снимет заклятие с купца.

Я вежливо улыбнулся.

— Если господин Серебряков не возражает, я бы хотел посмотреть, как снимают темные заклятия.

— Зачем вам это? — удивился Зотов.

— Я слышал, что темные заклятия — это не просто магия, — объяснил я. — Это своего рода живые магические существа. Мне интересно поглядеть, как с ними справляются.

В пристальном взгляде Серебрякова появилось удивление.

— Вы и об этом знаете, господин Тайновидец? — усмехнулся он. — Что ж, хорошо, я не против, если вы посмотрите, как я работаю.

— Для того, чтобы снять заклятие, вы используете что-то вроде гипноза? — спросил я.

— Да, — кивнул Серебряков. — Совершенно верно. Сейчас я погружу жертву в гипнотический транс. На заклятие он тоже действует. Потом я рассоединю их и уничтожу заклятие коротким магическим импульсом.

Менталист холодно улыбнулся.

— Если у вас закружится голова, имейте в виду, что это просто действие гипноза.

— Спасибо, что предупредили, — с улыбкой кивнул я.

— В таком случае я тоже останусь, — решил Зотов. — Мне, знаете ли, тоже любопытно.

Серебряков сложил темные очки и аккуратно убрал их в карман. Затем снял с шеи серебряный медальон на длинной цепочке.

— Раз уж вы остались здесь, господа, я попрошу вас помочь, — сказал он. — По моей команде откройте крышку сундука.

Держа медальон на весу, Серебряков принялся ритмично покачивать им. Медальон отражал солнечный свет. Я увидел мерцание ярких бликов и почувствовал легкое головокружение.

— Откройте крышку, — произнес Серебряков.

Мы с Зотовым открыли сундук.

— Посмотрите на меня, — сказал менталист Порфирьеву.

Его голос звучал властно.

— Посмотрите на меня, — повторил он. — Вы меня слышите?

Купец неуверенно кивнул.

— Вы слышите только мой голос, — заговорил Серебряков. — Смотрите на медальон, не отводите взгляд. Все внимание на медальон.

Я увидел, что глаза Порфирьева стекленеют. Моя голова закружилась сильнее, а магический дар начал пульсировать. Я ощутил темное заклятие, которое сидело на купце Порфирьеве. Заклятие было похоже на черного паука с растопыренными лапами. Оно вцепилось в голову купца. Я чувствовал страх Порфирьева и напряжение заклятия.

— Вы слышите только мой голос, — повторял Серебряков. — Вы ничего не боитесь. Вы спокойны и расслаблены. Вам хорошо. С вами не случится ничего плохого.

Монотонный голос менталиста завораживал. Я одновременно ощущал эмоции Порфирьева и свои собственные эмоции. Я чувствовал, как успокаивается купец, и чувствовал, как успокаивается темное заклятие. Я с любопытством смотрел на него, и заклятие тоже обратило на меня свое внимание.

Оно изучающе потянулось ко мне и царапнуло острым жалом.

— Вы спокойны, — монотонно повторял Серебряков, — вам хорошо, с вами не случится ничего плохого, вы спокойны.

Затем менталист неожиданно сделал резкое движение левой рукой.

Я ощутил мощный выброс ментальной энергии. Этот выброс ударил по темному заклятию словно обухом топора.

Заклятие попыталось вцепиться в купца Порфирьева и одновременно дотянулось до меня. Я ощутил острую боль, как будто сильная рука сжала мое сердце; в глазах потемнело, затем все внезапно прекратилось.

Я судорожно втянул в себя воздух.

— Какого черта вы натворили? — взорвался Никита Михайлович. — Почему темное заклятие сработало?

— Я не ожидал, что оно окажется таким сильным, — растерянно ответил Серебряков. — Думал, что уже успокоил его, но заклятие меня обмануло.

— Так ведь Александр Васильевич вас предупреждал, — заметил Зотов.

Он бросил взгляд на купца Порфирьева.

— Кажется, он умер, — сказал Зотов. — Счастье еще, что не рассыпался в пепел.

Наклонившись над сундуком, Зотов быстро проверил пульс купца.

— Нет, он жив. Вам повезло, господин Серебряков, что вы не убили свидетеля.

Серебряков устало покачал головой и вытер пот, который выступил у него на лбу.

— Вашего свидетеля спас не я, а Александр Васильевич, — честно сказал он. — Каким-то образом господин Тайновидец частично принял на себя удар темного заклятия. Но я ума не приложу, как именно он это сделал.

Зотов повернулся ко мне.

— Заклятие ударило и по вам? — спросил он. — Как вы себя чувствуете?

— Ничего, — ответил я, — почти нормально.

— Вы ведь не просто так хотели остаться в кабинете, — прищурился Зотов. — Вы что-то предчувствовали.

Я пожал плечами.

— Может быть, не знаю.

— Я должен вас поблагодарить, Александр Васильевич, — начал Серебряков.

— Это купец Порфирьев должен его благодарить за то, что остался жив, — перебил менталиста Зотов.

Затем Никита Михайлович распахнул дверь кабинета и резко крикнул:

— Целителя сюда!