Тайновидец. Том 5: Старшая ветвь

Глава 21

В коридоре послышался торопливый топот. Кто-то из сотрудников Тайной службы бежал за целителем. Зотов снова посмотрел на меня.

— Александр Васильевич, вам нужна помощь целителя? — спросил он.

Я покачал головой.

— Нет, мне бы лучше крепкого кофе.

— Я сделаю, — кивнул Серебряков и торопливо вышел из кабинета.

Кажется, менталисту было неловко смотреть мне в глаза.

Зотов посмотрел ему вслед.

— Не ожидал я, что он так ошибется. Предчувствие вас не подвело, Александр Васильевич. Вы спасли свидетеля, и я очень вам благодарен.

— Не за что, Никита Михайлович, — поморщился я.

Пока целитель приводил в сознание купца Порфирьева, Серебряков принес мне кофе.

— С молоком, — сказал он.

Я благодарно кивнул и сделал большой глоток, держа кружку двумя руками. Кофе слишком горчил, но он оказался горячим и крепким — именно то, что нужно.

— Спасибо, — улыбнулся я.

Менталист молча кивнул, достал из кармана темные очки и снова надел их.

Тем временем целитель хлопотал над купцом Порфирьевым. Он дал купцу что-то понюхать. До меня донесся резкий и неприятный запах. Купец чихнул и открыл глаза. Затем попытался сесть.

— Помогите ему, — сказал Зотов целителю.

Целитель помог Порфирьеву принять сидячее положение. Купец сидел в сундуке, растерянно крутил головой и смотрел на нас.

— Где я? — хрипло спросил он.

— В управлении Тайной службы, — ответил ему Зотов.

Затем кивнул менталисту.

— Господин Серебряков, помогите свидетелю выбраться из сундука.

Серебряков и целитель помогли Порфирьеву подняться. Купец с трудом стоял на ногах, его качало из стороны в сторону. Но он был в сознании и, самое главное, жив.

— Вы способны говорить? — спросил его Зотов.

— Да, — слабо ответил Порфирьев. — Кажется.

Его крупные руки дрожали.

— Никита Михайлович, на вашем месте я уступил бы господину Порфирьеву ваше кресло, — посоветовал я. — Хотя бы на время. Это поможет ему скорее прийти в себя.

Кресло начальника Тайной службы обладало удивительным магическим эффектом. Каждый, кому удавалось хотя бы полчаса посидеть в этом кресле, чувствовал удивительный прилив бодрости.

— Вот ещё, — недовольно проворчал Зотов, но всё-таки выкатил кресло, поставил его перед столом и сказал, обращаясь к целителю:

— Сажайте его сюда.

Целитель осторожно усадил купца. Зотов поставил себе табурет, сел напротив Порфирьева и через стол наклонился к нему.

— Я начальник Имперской Тайной службы, — представился он. — Извольте отвечать на мои вопросы. Вы знаете, кто наложил на вас темное заклятие?

Порфирьев со страхом смотрел на Зотова и молчал.

— Так знаете или нет? — повысив голос, повторил Зотов.

Купец судорожно кивнул.

— Ну, и кто же? — резко спросил Никита Михайлович.

Порфирьев замотал головой.

— Нет, ваше высокоблагородие, увольте, — хрипло ответил он. — Не скажу и не спрашивайте. Нет, я ещё жить хочу.

Зотов устало поморщился и потер лоб ладонью.

— Позвольте мне поговорить с господином Порфирьевым, Никита Михайлович, — предложил я.

Зотов с сомнением посмотрел на меня, но затем неохотно кивнул.

— Хорошо, Александр Васильевич, попробуйте.

Я допил кофе и поставил чашку рядом с собой на потёртую служебную тумбочку.

— Господин Порфирьев, вы хорошо меня слышите?

Купец с трудом повернул голову и испуганно посмотрел на меня.

— Давайте поговорим, — с дружелюбной улыбкой предложил я.

— Пощадите, ваше сиятельство, — взмолился купец, — я ещё жить хочу.

— В таком случае поверните кресло, — с улыбкой посоветовал я, — иначе вы рискуете свернуть себе шею.

Целитель и Серебряков помогли купцу Порфирьеву сесть поудобнее.

— Не нужно бояться, — спокойно сказал я ему. — Темного заклятья на вас больше нет. Его уничтожил наш менталист.

— Знаю, — с облегчением закивал Порфирьев, — я это почувствовал и почувствовал, как вы мне помогли, ваше сиятельство. Но только всё равно не спрашивайте меня ни о чем. Уж очень страшно.

— Ладно, — покладисто кивнул я, — задавать вам вопросы я не стану. Просто расскажу, как было дело, а вы можете или подтвердить мои догадки, или опровергнуть их. Согласны?

Купец молча кивнул. Никита Михайлович внимательно слушал, хмуря брови.

Я покосился на него и начал рассказывать.

— Итак, господин Порфирьев, жили вы себе в Вологде и думать не думали ни о каком корабельном лесе. Я прав?

Порфирьев кивнул.

— Торговали рыбой и солью, честно зарабатывали деньги. Пока всё верно?

Я дождался ещё одного кивка и продолжил:

— А затем вас нашёл адвокат Юрий Андреевич Стригалов. Он прибыл из столицы и втерся к вам в доверие.

На лице Порфирьева появилось испуганное выражение, и я ободряюще улыбнулся ему.

— Вам не нужно больше бояться, господина Стригалова. Он не сумеет вам повредить. Итак, я продолжаю. Господин Стригалов пришёл к вам и предложил выгодную сделку — купить за пятьдесят тысяч золотых червонцев корабельный лес. Я не ошибаюсь?

Купец замотал головой, потом спохватился и кивнул.

— Всё верно, — хрипло сказал он.

— Конечно, вы не сразу поверили Стригалову, — улыбнулся я, — вы очень осторожны в делах, иначе не сумели бы так разбогатеть. Но чем-то Стригалов вас взял. Я думаю, что он нащупал ваше слабое место, узнал о каком-то вашем страхе и обещал вам помочь. Так было дело?

Порфирьев изумленно смотрел на меня.

— Вы провидец, ваше сиятельство?

— Нет, — рассмеялся я, — просто хорошо знаю господина Стригалова. Так что это был за страх? Чего вы боялись? Расскажите.

— Конкурентов я боялся, — хрипло ответил купец. — Знаете, сколько у нас народу ушлого? Почитай половина Вологды, рыбой торгует и солью. Цены сбивают, сети друг другу рвут, лодки топят. Мне в прошлом году причал сожгли.

— Значит, вы боялись разориться?, — понял я.

— А кто же не боится, ваше сиятельство? — Порфирьев пожал широкими плечами.

— И господин Стригалов обещал вам помочь?

— Так точно, — кивнул купец. — Взялся он за это дело с причалом, взбудоражил нашу местную полицию. Да и нашёл поджигателей и засудил их. Я даже возмещение за ущерб получил.

— Вот как? — удивился я. — Разумеется, после этого вы стали доверять Стригалову.

— Конечно, — закивал Порфирьев, — а как иначе, он ведь свои слова делом подтвердил.

— Очень хорошо вас понимаю, — улыбнулся я. — Но позвольте я продолжу. После того, как Стригалов помог вам найти поджигателей, он снова вернулся к сделке с корабельным лесом, и вы поняли, что уже не можете ему отказать.

— Так оно и было, — пробормотал Порфирьев.

— Он показал вам свою силу? — спросил я.

— Да, — закивал купец. — Он сказал, что если я не соглашусь купить корабельный лес, то умру. И верите или нет, ваше сиятельство, мне в ту же секунду стало плохо, в глазах потемнело, сердце прихватило, вот как сейчас здесь.

Купец снова задрожал всем телом.

— Понимаю, — кивнул я, — успокойтесь, пожалуйста, дышите глубже.

Целитель снова достал флакон с нюхательной солью и протянул купцу. Порфирьев резко вдохнул и поморщился.

— Ух, спасибо!

— Видите, ничего страшного, — улыбнулся я. — Господин Порфирьев, мы можем продолжать? Может быть, вы хотите, чтобы вам принесли кофе? Полковник Зотов распорядится.

— Мне бы воды, — попросил купец.

Зотов налил в стакан воды из графина и протянул Порфирьеву. Тот жадно выпил.

— Вам легче? — спросил я.

— Легче, ваше сиятельство, — кивнул купец.

— В таком случае продолжим. Стригалов велел вам приехать в столицу, а затем привёл вас к графу Сосновскому.

— Так оно и было, — подтвердил Порфирьев.

— Вы удивились, что граф Сосновский решил завещать вам корабельный лес?

— Удивился? — хрипло переспросил Порфирьев, — Не то слово, ваше сиятельство. Я был уверен, что это какой-то обман. Но граф сам сказал, что хочет оставить корабельный лес мне. Клянусь всем, чем хотите, я не знаю, как Стригалов это устроил.

— Но завещание уже было готово, и вы его подписали?

— Подписал, — кивнул Порфирьев, — а куда мне было деваться? И его сиятельство граф Сосновский тоже подписал. А этот проныра Стригалов удостоверил.

— И вы заплатили графу Сосновскому пятьдесят тысяч червонцев?

— Нет, ваше сиятельство, — неожиданно ответил Порфирьев, — деньги я заплатил этому адвокатишке Стригалову, он должен был передать их графу.

— А вот как, — задумчиво сказал я.

— Да, — закивал Порфирьев, — все деньги, что у меня были, все Стригалов забрал. Я теперь разорен, ограбил он меня подчистую.

— Не стоит так переживать, господин Порфирьев, — сочувственно сказал я. — Вашей беде легко помочь.

Я посмотрел на Зотова.

— Понимаете, что это значит, Никита Михайлович? Тот ход с письмом был отвлекающим маневром.

— В каком смысле? — удивился Зотов.

— Я думаю, что никакого письма старый граф Сосновский своему сыну не писал, — объяснил я. — Скорее всего, письмо сочинил сам господин Стригалов, и он же положил деньги на счет Николая Сосновского в Имперском банке. Думаю, ваши люди легко в этом убедятся.

— Но зачем он это сделал? — удивился Зотов.

— Думаю, сначала господин Стригалов хотел просто оставить деньги себе. Но когда понял, что Николай Сосновский затеял расследование, то изменил своё решение. Он рассчитывал, что, получив хоть какое-то возмещение, Николай Сосновский успокоится, и мы прекратим расследование. А господин Стригалов сможет контролировать весь корабельный лес через господина Порфирьева.

— Разорил меня мерзавец, — пробормотал купец Порфирьев.

Он опустил голову и вцепился обеими руками себе в волосы, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Всех денег лишил и в подсудное дело втянул.

Внезапно Порфирьев выпрямился и посмотрел на Зотова.

— Что теперь со мной будет, ваше высокоблагородие? — в отчаянии спросил он.

— Ничего особенного с вами не будет, — сухо ответил Зотов. — Если следствие установит, что вы действовали по принуждению господина Стригалова, то и обвинять вас не в чем. Но имейте в виду, что налицо государственное преступление. Думаю, что завещание графа Сосновского будет опротестовано. Никто не позволит вам в одиночку владеть корабельным лесом. Поедете к себе домой, в Вологду, снова займетесь торговыми делами. Возможно, получите какое-то возмещение убытков от Имперского казначейства. Но сразу хочу вас предупредить, это дело не быстрое.

— Ну и черт с ними, с деньгами, — в отчаянии махнул рукой Порфирьев. — Жив остался и ладно, ещё наторгую.

Устав смотреть на Зотова, он повернулся ко мне.

— Благодарю вас от всей моей души, ваше сиятельство, — сказал он, и неуклюже поклонился, приподнявшись из кресла. — Я знаю, что это вы меня спасли. Я ведь чуть не умер, но чувствовал, что вы взяли на себя часть этого проклятия. Теперь я по гроб жизни вам обязан.

— По гроб жизни — это уже слишком, господин Порфирьев, — улыбнулся я. — Ваш долг мне совершенно ни к чему. Думаю, вы можете отблагодарить меня прямо сейчас. Я ведь не шутил, там, в гостинице. Завещание графа Сосновского пока не опротестовано. А значит, сейчас вы являетесь официальным владельцем корабельного леса по всем бумагам. Так что я хочу его у вас купить.

Порфирьев вытаращил глаза и испуганно замахал руками.

— Да забирайте даром. Не нужен мне этот проклятый лес. Чуть жизни из-за него не лишился.

Я покачал головой.

— Нет, господин Порфирьев. Поступим по закону и составим купчую. Я хочу купить у вас Сосновский лес за шестьдесят тысяч золотых червонцев, и они лежат в этом сундуке. Пятьдесят тысяч покроют ваши расходы, а ещё десять тысяч — это компенсация за ваши хлопоты и мучения. Но взамен вы дадите мне бумагу, в которой полностью передаете права на корабельный лес. Имя нового владельца леса я впишу в эту бумагу сам. Вы согласны?

— Конечно, согласен. Ваше сиятельство, — радостно выкрикнул купец. — Да я в ноги вам поклонюсь за то, что помогаете мне выпутаться из этой заварухи.

Честно говоря, другого ответа от Порфирьева я и не ожидал. Купец уже отчаялся вернуть свои деньги, а корабельный лес был ему даром не нужен. Ведь мало иметь лес, нужно ещё уметь им торговать. А так и деньги купцу вернутся с хорошей прибылью, и у Империи к нему не будет никаких претензий.

— Но взамен вы дадите в суде показания против господина Стригалова, — напомнил я, — если, конечно, дело дойдет до суда. Вашу безопасность будет гарантировать лично начальник Тайной службы. Уверяю вас, вы можете ему доверять.

— Всё расскажу, — кивал Порфирьев, — выведу мерзавца на чистую воду.

Я с улыбкой посмотрел на Зотова.

— Никита Михайлович, я хочу составить наше соглашение с господином Порфирьевым немедленно. Вы можете дать нам чистый лист бумаги и перо?

Зотов недоуменно нахмурился.

— Александр Васильевич, а вам не кажется, что вы слишком торопитесь? Как я уже сказал, афера с корабельным лесом — это государственное дело. Имперское казначейство и лично его величество могут быть против этого соглашения.

— Ничего страшного, Никита Михайлович, — улыбнулся я. — В таком случае казначейство опротестует наш договор в официальном порядке. Я согласен принять любые претензии.

— Ладно, это не моё дело, — резко тряхнул головой Зотов.

Открыв ящик со стола, он достал оттуда чистый лист бумаги.

— Составляйте ваше соглашение, только побыстрее.

Я написал короткую бумагу с очень понятным содержанием. Купец Порфирьев размашисто расписался под ней, и я тоже поставил свою подпись.

— Благодарю вас, господин Порфирьев, — кивнул я, — Ваши деньги в этом сундуке, можете их пересчитать.

— Да я вам на слово верю, ваше сиятельство, — торопливо заверил меня Порфирьев.

Купец уже пришёл в себя и жадно смотрел на кучу золота.

— Господин Порфирьев, пока вы свободны, — отрывисто сказал Зотов. — Никуда не уезжайте из столицы и не выходите из гостиницы. За вами будет наблюдать мой человек. Если вы мне понадобитесь, я вызову вас на допрос.

— Ваше превосходительство! — неожиданно взмолился Порфирьев, — а нельзя ли не оставить меня здесь, пока вы этого мерзавца Стригалова не арестуете? Страшно, спасу нет.

— Где здесь? — удивился Зотов. — В кабинете, что ли? У меня не гостиница. Я могу предложить вам только камеру.

— Согласен и на камеру, — закивал Порфирьев. — Премного вам благодарен. Отсижу сколько надо. Только сундук помогите туда донести, один я не утащу. В камере-то я и под рукой у вас буду, мало ли вам что-то спросить понадобится.

— Ну, как хотите, — пожал плечами Зотов.

С усмешкой посмотрев на меня, он вызвал сотрудников Тайной службы.

— Отведите господина Порфирьева в камеру и заприте его там вместе с этим сундуком.

— Подождите, — остановил я Зотова, — сундук нам еще понадобится. А вот деньги принадлежат господину Порфирьеву. Найдите для них какой-нибудь мешок.

Когда радостного купца Порфирьева наконец увели в тюремную камеру, Зотов с лёгкой усмешкой посмотрел на меня.

— Ну что, господин Тайновидец, вы-таки не упустили свою выгоду? — съязвил он. — Интересно, чье имя вы впишете в эту бумагу? Игоря Владимировича?

— Там посмотрим, Никита Михайлович, — невозмутимо ответил я, убирая соглашение во внутренний карман.

Затем внимательно посмотрел на Зотова и понял, что он не шутит.

— Вы же понимаете, что Порфирьев никак не замешан в махинациях Стригалова? — со вздохом спросил я. — Он просто случайная жертва. Но при этом, купец доставил бы много хлопот Имперскому казначейству. Корабельный лес ему оставить нельзя. Но и конфисковать тоже не годится. Представляете, какие бы пошли разговоры? Я всего лишь нашел самый простой и удобный для всех выход.

— А что скажет император? — напомнил Зотов.

— С Его Величеством мы как-нибудь договоримся, — улыбнулся я.

Заложив руки за спину, Зотов прошелся по кабинету.

— А вы ведь приготовили деньги заранее, — заметил он. — Знали, как все получится?

Я пожал плечами.

— Просто предположил. А сейчас предлагаю вместе навестить господина Стригалова. Кажется, нам пора с ним повидаться.