Тайновидец. Том 5: Старшая ветвь

Глава 14

Я проснулся от резкого стука в окно. Вылез из постели и прижался лбом к холодному стеклу, вглядываясь в темноту.

За окном сидел знакомый ворон. Увидев меня, он растопырил крылья и требовательно каркнул.

— Открой! — послышалось мне в птичьем крике.

Сгорая от любопытства, я с трудом поднял тугую щеколду и распахнул створку.

— Заходи, раз прилетел.

Ворон шагнул на подоконник и уставился на меня блестящим глазом.

— Ты опять хочешь мне что-то показать? — улыбнулся я.

Ворон тихо каркнул и кивнул.

— Давай, — сказал я, переводя всё в шутку.

Но ворон не шутил. Стоило мне вглядеться в его блестящие умные глаза, как голова немедленно закружилась. В глазах потемнело, и я пришел в себя уже высоко над землёй.

Я сидел в гнезде. Точнее, в гнезде сидел вороненок, а я каким-то образом ощущал всё это в своём сознании. Гнездо было надежно устроено в развилке старой сосны и слегка покачивалось вместе с деревом.

Благодаря своей способности, я понимал все чувства ворона.

Сегодня вороненок впервые в жизни решил выбраться из гнезда и полететь. Ему было очень страшно. Птичье сердечко колотилось. Но зов природы оказался сильнее страха.

Вороненок вытянул шею и выглянул из гнезда. Под сосной он увидел мужчину, а с ним двух мальчиков.

Один мальчик был уже подростком, второй — младше, года на три или четыре.

Для вороненка это были просто люди, но я сразу заметил в их лицах что-то знакомое. Все трое явно принадлежали к роду Сосновских.

Об этом говорили характерные черты их лиц. Такое ни с чем не спутаешь. Они были одновременно похожи и на Николая Сосновского, и на призрака его предка. Младший мальчик смотрел с любопытством, лицо старшего недовольно кривилось.

— Смотри, Валентин, — сказал ему мужчина. — Запоминай и учись.

Это было очень понятно вороненку — ему родители тоже втолковывали, как махать крыльями и добывать еду.

Мужчина подошел к сосне и положил обе ладони на темную шершавую кору. Прижался к ней лбом и стоял так несколько секунд.

С любопытством, глядя на него, вороненок почувствовал, как в старом дереве тихо пульсирует магия.

Постояв неподвижно, мужчина открыл глаза. Обернулся на старшего сына и кивнул, приглашая:

— Валентин, подойди и попробуй повторить.

— Вот еще, глупости, — невежливо ответил мальчик. — Зачем это нужно?

— Ты называешь глупостью наш родовой дар? — нахмурился мужчина. — Ты мой наследник, ты должен уметь пользоваться этим даром.

Видимо, подросток уже находился в том возрасте, когда дети начинают перечить взрослым.

— Не хочу, — уперся он. — У меня есть свой дар. Я маг огня, этого мне хватит.

Валентин щелкнул пальцами, и в его ладони вспыхнул огонь.

— Погаси немедленно! — повысил голос мужчина.

Он гневно смотрел на сына.

Подросток погасил пламя и спрятал руку за спину.

— Ты должен научиться нашему родовому дару, — устало сказал его отец. — Когда я умру…

— Когда ты умрешь, я и так получу этот дар, — перебил его сын. — Только кому он нужен? Подумаешь, деревья! Сидим в этому лесу как дикие звери. Надо мной в лицее смеются.

— Что ты несешь? — в бешенстве закричал отец.

Вороненок испугался, нелепо взмахнул крыльями и упал обратно в гнездо. Барахтаясь в мягком пухе, он слышал только громкие крики.

— Стервец! — бушевал мужчина. — Негодяй! Сухая ветка!

Вороненку снова стало страшно. Люди, которые так кричат, запросто могут кинуть в птицу камнем или веткой. Это он уже знал.

Но любопытство пересилило страх. Смешно растопырив лапы, вороненок снова выглянул из гнезда. На всякий случай, он расправил крылья — чтобы казаться страшнее. Но его никто не заметил.

Мужчина к тому времени почти успокоился и только грозно смотрел на старшего сына.

Младший сын, который всё это время стоял в стороне, подошел к отцу и спросил:

— Папа, можно я попробую?

Но старший мальчик и тут не промолчал. Отвесив брату подзатыльник, он пренебрежительно буркнул:

— Куда ты лезешь, Ванька? Это мой дар, а не твой.

— Но мне нравится лес, — с обидой возразил младший мальчик.

— Нравится? — с издевкой спросил старший. — Хорошо. Когда я стану графом Сосновским, я сделаю тебя своим лесником. Будешь сидеть в лесу, сколько тебе захочется. А я стану жить в Столице.

Младший сын обиженно отвернулся, а отец снова грозно нахмурил брови.

— Валентин, иди за мной. Я решу, что с тобой делать.

Не дожидаясь ответа, он зашагал прочь. Старший сын неохотно поплелся следом, а младший остался один возле сосны.

Вороненок с любопытством наблюдал за ним.

На лице мальчика он видел упрямство. Мальчик подошел к сосне, обхватил её руками, как перед этим сделал его отец, и прижался лбом к дереву. Он застыл неподвижно, и вороненок почувствовал, как магия в дереве запульсировала сильнее.

Видимо, мальчик тоже это ощутил. Он испуганно вздрогнул, но не разжал руки, только поднял лицо и посмотрел вверх с испуганным восторгом.

— Ты лес, да? — вдруг спросил он.

И сам себе утвердительно кивнул.

— Конечно, лес! Я слышу тебя, слышу.

Вороненку стало любопытно, кого слышит мальчик. Он вскарабкался на самый край гнезда, нелепо взмахнул крыльями и вдруг свалился вниз. Летать он совершенно не умел, но кое-как растопырил крылья и нелепо плюхнулся в траву.

Мальчик подбежал к вороненку и присел рядом на корточке. Осторожно взял вороненка обеими руками.

— Ты хотел полететь? — спросил он. — Но у тебя не получилось? Не бойся, я посажу тебя обратно в гнездо.

Он запрокинул голову и посмотрел вверх.

— Нет, здесь слишком высоко, — огорченно вздохнул мальчик. — С тобой в руках я туда не залезу.

Секунду он раздумывал, а затем его лицо посветлело.

— Идем со мной, — улыбнулся он птице. — Поживешь у меня, пока не научишься летать, а потом я тебя выпущу.

Ворон каркнул, и у меня опять закружилась голова.

А когда сознание вернулось, я обнаружил, что мы летим над Сосновским лесом.

Видимо, прошло немало времени. Вороненок вырос и превратился в молодого ворона. Теперь он отлично умел летать.

Ворон неторопливо кружил над прибрежной деревней. Посмотрев вниз, я увидел знакомую узкую полоску пляжа и разбросанные на ней черные точки гранитных валунов.

Между водой и лесом сжались маленькие деревянные домики.

Похоже, это была Сосновка.

Ворон описывал в воздухе широкие круги. Одну половину круга он летел над лесом, наслаждаясь теплым воздухом, который поднимал его вверх. Вторая половина круга пролегала над морем. Здесь резкий ветер дул холодными порывами. Он норовил прижать птицу вниз и окунуть её в серые волны. Ворону нравилась эта забава.

Затем ворон снизился над деревней. Он кого-то искал. А когда нашел, то радостно и хрипло крикнул.

Внизу, на деревенской улице стоял Иван Сосновский — тот самый мальчик, который спас вороненка.

Только теперь мальчик заметно подрос. Он превратился в юношу. И к тому же, был не один.

Рядом с ним стояла светловолосая девушка. Иван держал девушку за руку и что-то ей говорил. Я не слышал его слов, их заглушал свист ветра.

Девушка слушала Ивана, опустив глаза. Потом подняла взгляд и с улыбкой посмотрела на юношу.

Иван обнял её за плечи. Девушка доверчиво прижалась к нему и подставила лицо для поцелуя.

Внезапно раздался чей-то раздраженный голос. Кажется, он звал девушку.

Девушка испуганно оглянулась, быстро поцеловала Ивана в щеку и убежала.

Иван несколько мгновений смотрел ей вслед. Потом развернулся и быстро пошел в сторону леса.

А ворон поднялся выше, под самые облака.

Голова у меня снова закружилась.

Когда я пришёл в себя, ворон сидел на ветке старой березы, которая росла в усадьбе графов Сосновских. Рядом я увидел приоткрытое окно графского кабинета.

Ветка раскачивалась, но ворон крепко держался за нее когтями. Ему важно было услышать разговор за окном, потому что в кабинете ссорились старый граф и его старший сын Валентин.

Узнав Валентина, я догадался, что снова прошло несколько лет. Валентину Сосновскому было уже под тридцать, его опухшее лицо искажала злобная гримаса, на верхней губе топорщились нелепые черные усики.

— Я старший сын, — надменно заявил он. — Чертов родовой дар будет моим. Этот лес и эта усадьба тоже достанутся мне. Я сумею ими распорядиться.

— Ты всё профукал, — с горечью ответил ему отец. — Меньше нужно было кутить в Столице. Я устал платить твои долги. Устал прикрывать тебя от полиции. Но теперь всё кончено, ты больше не наследник рода Сосновских. Лес принял Ивана, а не тебя. Значит, наследником будет он.

— Но я старший, — ударив кулаком по столу, закричал Валентин. — Это все мое по праву! Отец только покачал головой.

— Нет, старший теперь Иван. А ты младший. Ты сам этого добивался и получил то, что заслужил. Попроси брата, чтобы он сделал тебя лесником. Может быть, в лесу ты наберешься ума.

Покраснев от ярости, Валентин оттолкнул отца. Он выбежал из кабинета, громко хлопнув дверью.

Ворон взмахнул крыльями и снова взмыл в небо. Когда очередное головокружение прошло, я увидел, что мы с вороном летим над Сосновским лесом.

Внизу колыхалось бескрайнее зеленое море, а над нами, словно клочья морской пены, летели рваные облака.

Внезапно снизу донесся резкий сухой щелчок. Я не сразу понял, что это выстрел, а когда понял, то скомандовал Ворону:

— Вниз! Быстрее!

Ворон послушно спустился. Я увидел под собой глубокий овраг. Согнувшись в три погибели, Валентин Сосновский тащил к оврагу что-то тяжелое. На спине Валентина висело ружье. Я увидел ноги, которые бессильно волочились по мху, оставляя на нем глубокие борозды. И тогда я понял, что сделал Валентин.

Мы с вороном видели все, но никак не могли помешать убийце. Потому что это убийство осталось в далеком прошлом.

— Значит, вот как оно было, — спросил я ворона. — Ты всё это видел и столько лет никому не мог рассказать об этом. До тех пор, пока не появился я.

Ворон тихо каркнул, подтверждая мою догадку.

— Но как ты узнал, что у меня есть магическая способность сноходца? Как ты догадался, что можешь привести меня в свой сон и показать всё это? Хотя о чем я спрашиваю? Глупый вопрос, да? Ты ведь магическая птица.

Тем временем Валентин подтащил тело брата к оврагу и столкнул вниз. Вытянув шею, посмотрел ему вслед. Я увидел, что убийца торжествующе ухмыляется.

На краю оврага грудой громоздились тяжелые камни. Наверное, Валентин заранее их приготовил. Он уперся руками в верхний камень и с трудом столкнул его вниз. Камень покатился с глухим стуком.

Валентин скатывал камни один за другим, до тех пор, пока на склоне оврага не возник невысокий курган.

Ворон, возмущенно каркая, кружился над Валентином, Валентин запрокинул голову.

— Пошла прочь, чертова птица, — закричал он.

Затем он сорвал с плеча ружье, прицелился и выстрелил в ворона.

От грохота выстрела я проснулся и подскочил в постели. Сердце неистово колотилось, а вместе с ним бился мой магический дар. Я тряхнул головой, приходя в себя, и вдруг понял, что в дверь стучат. Нет, колотят кулаками

— Александр Васильевич, проснитесь, — закричал встревоженный голос. — Лес горит!

Это кричал Брусницын.

Дальше я всё помню только яркими обрывками.

В комнате сильно пахло дымом. Вскочив с постели, я торопливо оделся, натянул сапоги, путаясь в длинных голенищах, и выбежал из комнаты. Услышал быстрый топот — с чердака по лестнице сбежал Никита Михайлович Зотов. Мы все вместе выбежали на улицу и увидели над лесом несколько темных столбов дыма.

Над нашими головами кружился ворон. Он пронзительно кричал. Николай Сосновский первым бросился к горящему лесу. Брусницын окликнул его.

— Стойте!

Лесничий быстро раздал нам ломы и лопаты. Я ощутил холодную тяжесть лома в руке.

Потом мы вместе бежали к лесу. Высокая трава путалась под ногами, мешая бежать. Я тяжело дышал, в ушах звенело то ли от нехватки воздуха, то ли это был звон корабельных сосен.

Прибежав в лес, мы увидели, что горят сразу несколько куч прошлогоднего валежника. Над сухими ветками плясало злое бледное пламя.

— Это поджог, — сразу же сказал Зотов. — Лес не мог одновременно загореться в нескольких местах.

Он коротко взглянул на Брусницына.

— Командуй, лесничий.

— Разделимся на пары, — быстро сказал Брусницын. — Один человек пусть растаскивает ломом горящие ветки, а другой заваливает их землей.

— Лопатами не справимся, — прищурился Зотов. — Используйте магию, кто какую может.

Леонид Францевич Щедрин подошел ко мне. У него в руках была лопата.

— Я с вами, Александр Васильевич.

Сосновский растерянно переводил взгляд то на Зотова, то на Брусницына.

— Тушите вдвоем, — сказал ему Зотов, — я справлюсь сам.

Никита Михайлович повернулся и быстро побежал к дальней куче горящего валежника. Удушливый дым ел глаза, он застревал между деревьями, и ветер никак не мог его разогнать.

— За дело, — сказал мне Щедрин.

Перехватив лом, я оттащил в сторону горящую ветку. Леонид Францевич воткнул лопату и принялся забрасывать ветку землей, а я топтал огонь сапогами. Мы справились буквально за минуту.

Затем я оттащил еще одну ветку, и мы снова принялись тушить. Огонь бился под каблуками, словно змея, которой отдавили голову. Щедрин засыпал его землей. Огонь зашипел и неохотно погас.

Я оглянулся на Зотова. Никита Михайлович стоял, наклонившись вперед и вытянув руки. Я увидел, что земля перед ним трескается и вспучивается огромным бугром. Зотов с усилием шагнул вперед. Вал земли медленно покатился в сторону горящей кучи веток. Сбивая огонь, сыпались рыхлые комья.

Это была магия земли, причем самого высшего ранга.

Я обернулся на Сосновского и Брусницына. Николай Сосновский, почти не разгибаясь, работал лопатой. Земля так и летела в огонь.

Брусницын стоял, неподвижно раскинув руки в стороны. Сначала я не понял, что он делает, но потом заметил, что между его ладоней сгущается облако водяного пара. Брусницын как будто обнимал это облако обеими руками.

— Маг воды, — одобрительно сказал мне Леонид Францевич. — Второй ранг не меньше.

Облако заклубилось. Из него пошел самый настоящий дождь. Затем хлынул ливень.

Вода заливала огонь. Горящие ветки злобно шипели. В воздух взлетала зола. Огонь вспыхивал, цепляясь за каждую сухую ветку. Но всё-таки отступал, и, наконец, погас.

— А вы, Александр Васильевич, владеете какой-нибудь полезной магией? — спросил меня Щедрин.

Я, с сожалением, покачал головой. Никакие мои способности не могли пригодиться во время пожара.

— Вот и я не владею, — сказал Щедрин, — некромантия здесь не поможет. Что ж, тогда мы с вами продолжим тушить по старинке.

Я заметил на лбу эксперта крупные капли пота. Он устал и тяжело дышал.

— Давайте поменяемся, — предложил я. — Отдайте мне лопату.

Щедрин без споров отдал лопату, забрал у меня лом и оттащил в сторону очередную горящую ветку. Я воткнул штык лопаты в рыхлую лесную почву и принялся забрасывать огонь землёй. Это была непрерывная череда очень простых действий: согнуться, воткнуть лопату в землю, вывернуть с усилием ком земли, швырнуть его в огонь. Снова лопату в землю, вывернуть ком, швырнуть в огонь.

— Кажется, справляемся, — через несколько минут сказал Щедрин, вытирая пот со лба.

Но пожар, словно, только этого и ждал.

Внезапно усилился ветер. Он задул порывами сразу со всех сторон.

Притихший и почти погасший огонь снова вспыхнул. Он быстро побежал по траве, вцепился в сухие ветки. Пламя дотянулось до засохшей сосны. Её кора и древесина сочились смолой. Огонь мгновенно взметнулся по стволу, и сосна вспыхнула жарко и ровно, словно свечка.

— Черт! — крикнул мне Щедрин. — Теперь не потушим.

Стирая ладони до крови, мы продолжали бороться с огнем, но ветер раздувал его быстрее, чем мы успевали тушить.

Вот вспыхнуло еще одно дерево, за ним третье. Еще немного, и огонь полетит по верхушкам деревьев, а там мы бессильны.

К нам подбежал Зотов.

— Нужно уходить, — озабоченно сказал он, — иначе сами сгорим. Бросайте лопату, Александр Васильевич. Бежим к озеру, в воде огонь нас не достанет.

Я отшвырнул бесполезную лопату.

В кармане что-то звякнуло. Я машинально нащупал ребристый стеклянный пузырек, в котором хранилось зелье вызова призраков. Надо же, а я совсем про него забыл.

Магический дар сильно ударил в ребра, и тут же мне в голову пришла сумасшедшая мысль.

Я достал пузырек из кармана и посмотрел на свет. Точно, в нем оставалось еще немного зелья.

А ведь лес не просто так доверился мне. Он показал, что случилось здесь давным-давно. И теперь ждал от меня помощи.

Я не был уверен, что смогу помочь лесу. Но я мог, по крайней мере, попытаться.

Я потащил из узкого горлышка тугую пробку. Пробка не поддавалась, тогда я выдернул ее зубами. Затем вытряхнул последние капли зелья прямо себе под ноги. Они моментально впитались в землю.

Пламя уже гудело и бушевало вокруг. Мы задыхались от дыма.

— Что вы делаете, Александр Васильевич? — недоуменно крикнул Зотов.

— Не мешайте, Никита Михайлович, — ответил я.

Запрокинул голову, щекой чувствуя жар. И увидел черные клубы дыма, которые неслись у меня над головой.

Ворон по-прежнему кружил над нами, но его крик тонул в треске горящего дерева.

— Дух леса! — закричал я. — Твой лес горит. Если ты здесь, отзовись. Лесу нужна твоя помощь.

Секунду я стоял неподвижно, вглядываясь воспаленными глазами в дымное небо. А затем услышал недоумевающий голос Зотова.

— Кто это? Кого вы призвали, Александр Васильевич?

Я повернул голову и увидел, что рядом с нами появилась призрачная фигура. Только по очертаниям, я догадался, что когда-то этот призрак был человеком.

— Кто это? — повторил Зотов.

— Дух Сосновского леса, — ответил я. — Тот самый, о котором говорил старый призрак.

Не обращая на нас внимания, дух повернул голову и окинул взглядом горящий лес. Затем сильным движением развел руки в стороны. Ветер прекратился словно по волшебству.

Дух вскинул руки над головой, и над макушками сосен начали стремительно собираться тучи.

— Среди графов Сосновских наверняка были самые разные маги, — радостно сказал я Зотову, — и маги погоды в том числе. Смотрите, смотрите, этот дух управляет погодой. Предок рода Сосновских нас не обманул.

Тучи над нашими головами стремительно чернели. Вот на землю беззвучно упали первые крупные капли. Внезапно дождь хлынул как из ведра. Он безжалостно лупил по деревьям, сбивая пламя с веток.

Мы мгновенно промокли, вода заливала глаза, стекала за шиворот.

— Что творит этот дух? — крикнул мне Зотов. — Откуда у Сосновских такая сила? Они же просто выращивают деревья.

— Помните, что сказал призрак? — устало ответил я. — Все Сосновские становятся частью магии леса. А теперь представьте, что у каждого из них был свой дар, своя магическая способность. И все эти способности объединились, чтобы защищать Сосновский лес.

Я вытер мокрое лицо ладонью.

— Это все графы Сосновские до единого. Воплощенная магия Сосновского леса.

Ливень продолжал бушевать.

Дух Сосновского леса неподвижно застыл, вскинув прозрачные ладони к небу. Струи дождя свободно пролетали сквозь него.

Огонь какое-то время еще сопротивлялся, но ливень всё хлестал и хлестал.

Наконец, он вбил пламя в землю, и пожар почти угас. Только горький дым клубился между деревьями.

Призрак повернулся к нам.

— А ведь это вы его вызвали, Александр Васильевич, — негромко заметил Щедрин. — А еще говорили, что не владеете никакой полезной магией.