Тайная Стража Караса. Сияние каменных звезд

Глава 19

Они шагали по дороге, довольно утоптанной, старой, проложенной века назад. Шли уверенно, но спокойно. Дюку мерещилась в этом даже какая-то торжественность. Никто не спешил травить байки, хотя бы просто вести разговор. Иногда перекидывались парой слов, но не больше.

Командира немного нервировала эта тишина. На самом деле, все кругом заставляло его нервничать. Мир, уже погрузившийся в сумерки, казался серым. Песок под ногами, принесенный сюда ветрами с Долины, заснувшие какие-то низкие, тонкие деревья с невероятно изломанными узловатыми стволами и жидкой листвой, попадавшиеся кое-где по обочине валуны, не живые, как там, не каменные звезды богов, а просто старые уснувшие куски неизвестной породы. Все это казалось немым, настороженным и чужим. И почему-то навевало грусть, давило, заставляло интуитивно напрягаться.

А у Дюка и без того хватало поводов для тревог. Полночи Стражи разбирали предложенный командиром план. Рискованный, как и требовал старый бог, на которого отряд полагался, на самом деле, такой же зыбкий, как эта тишина кругом. Но ни тогда, ни после, Дюк ни с кем и словом не обмолвился о самой важной из своих задумок. Даже Мэйли не сказал он о той подсказке, что оставила ему Герцогиня. Командир верил Мариетте беспрекословно, но молчал, боялся сглазить возможную удачу, боялся обнадеживать друзей. Снова, особенно Мэл. Им всем еще надо дожить до того момента, когда тайная часть его плана может осуществиться.

Потому всю дорогу дознаватель занимал себя, чем мог, будто специально гнал прочь ту заветную мысль, прятал ее, чтобы даже случайно не выдать. Вдруг маг заподозрит в его словах или даже жестах ложь или уловку. Командир просто повторял про себя предполагаемый ход их противостояния с Мюрреем. Все тонкие хитрые мелочи, которые Дюк способен был придумывать не хуже врага.

Наконец, то жалкое подобие рощи, о которой рассказывал Комис, закончилось. Калеки-деревья расступились, открывая вид на селение. Точно такое же, в чем-то жалкое, и что хуже — молчаливое. Вдоль дороги, здесь не ровной, извилистой, сколько можно было увидеть, стояли несколько хижин. Сами дома были сложены из камня, но крыши крыты соломой и хворостом, плетеные кривые изгороди, кое-где во дворах растут деревья и кусты, наверное, дающие людям хоть какой-то урожай. И ни в одном окне не горит свет. Дюк поднял руку, молча, призывая Стражей остановиться.

— Снова это, — в тоне Алики была слышна печальная обреченность. — Подъин? Или та деревня оборотней на юге?

— Да уж, — хмуро заметил Тран, привычно удобнее перехватил древко своей секиры. — Не живется ему спокойно без чужих смертей.

— И ждать теперь чего? — Жако тревожно вглядывался в темноту. — Каких теперь тварей он сюда позвал?

— Ничего, — выдала Мэл.

Маг тоже оглядывала деревню, чуть склонив голову, прищурившись, будто недовольная кошка.

— След магии чую, — пояснила девушка. — Но что это, сказать не могу. Что-то он сделал, да только смертей не вижу. Хотя…

Она поспешила вперед, будто услышала что-то там за поворотом дороги. Отряд шел за ней следом, Стражи все так же напряженно вглядывались в темноту чужих окон, вслушивались в тишину домов и дворов. За изгибом улицы, дорога стала уже и раздваивалась, и тут на этом крохотном перекрестье, будто выставленное специально напоказ, лежало тело женщины.

— Снова мертвяк вскочит? — предположил Жако.

— Нет, — Мэл без опаски подошла ближе, присела на корточки. — Заклятья нету, хотя убил он ее точно своей магией.

Дюк тоже подошел посмотреть. Женщина лежала на боку, съёжившись, притянув колени к груди, одна рука прижата к животу, как если бы несчастная испытывала боль перед смертью. Дознаватель нагнулся, чуть толкнул тело, разворачивая покойную лицом к небу. Женщина была еще молодой, при жизни могла бы привлечь своей красотой многих мужчин, на ней была добротная одежда, явно не крестьянская. Платье темного бархата, дорогой плащ, даже серьги блестели золотом в ушах. Командир отряда осмотрел все быстро, нигде следов крови точно не было.

— В Рионе граф говорил, — напомнила Алика. — Что с предателем уехала служанка из дома, где жил мальчик. Похоже, это она, последняя его сторонница.

— Красотка была, — с сожалением заметил Тран. — Мог бы и пожалеть. Вот неймется больному до чужой крови!

— Крови-то как раз и нет, — угрюмо напомнил дознаватель.

Это был мелкий, но промах. Дюк и Мэл, готовясь к этой игре, сходили с Долину, долго изучали ту плиту, возле которой враг убил посланника Герцогини, смотрели и на другие камни. Все знаки, те самые буквы древнего алфавита, были выбиты прямо по глади менгиров, обелисков и плит неизвестными мастерами прошлых веков. Так же, предполагали Стражи, в Цветке символы тоже будут на местах. Тому, кто придет играть с богом, надо лишь активировать знаки. Чужой кровью, как любил это делать Мюррей. Но раньше он всегда использовал для своей магии оставшихся с ним своих помощников. Сейчас он почему-то изменил своим жестоким привычкам.

— Тогда как же он… — начал, было, Жако. — Чью же тогда…

Дюк знал ответ. Догадывался еще вчера, но гнал от себя такие мысли. Сейчас он был вынужден смириться. Как и Мэл.

— Роже… — еле слышным шепотом скорбно произнесла маг.

И будто в ответ, где-то справа послышался какой-то звук. Алика тут же выхватила из-за обшлага рукава один из метательных ножей, готовая атаковать. Ухватился за древко секиры обеими руками Тран, Жако положил ладонь на рукоять своего меча. Дюк и Мэл просто стояли ровно, ожидая.

Откуда-то из-за одного из домов показался человек. Он приближался к Стражам.

— О, Боги… — потрясенно прошептала Алика и чуть улыбнулась, робко, с надеждой.

Роже. Те же светлые волосы, спадающие на воротник черного камзола с золотыми пуговицами, то же лицо. Он казался усталым, шагал без привычной легкости, немного неуверенно. На белой сорочке были видны пятна грязи. Но на губах обычная веселая и чуть ироничная улыбка.

— Добрались! — произнес он с явным облегчением. — Дюк! Дружище! Ты…

Дознаватель шагнул навстречу, даже улыбнулся, а потом резко, без широкого размаха, но сильно ударил его по лицу. Сзади вскрикнула Алика, Жако издал какой-то странный звук, ухнул, будто разбуженный филин.

Ренар упал, из разбитой губы и носа шла кровь. Дюк собирался шагнуть ближе, ударить повторно, но Тран удержал командира на месте. Его Светлость как-то немного неловко взмахнул рукой. Мэл среагировала сразу. Вокруг Стражей загорелась защитная сфера, атака предателя не нанесла никому вреда. Враг наградил отрядного мага хмурым, каким-то презрительным неприязненным взглядом. Мэл лишь чуть выше задрала подбородок, будто приняла вызов.

— За это ты ответишь мне потом, — зло пообещал Мюррей Дюку. Он не спешил подниматься на ноги, сидел, зажав нос и рот рукой, над его пальцами клубилось еще заметное темное облако. Враг лечил себя магией.

— Как пойдет, — с наигранной легкостью отозвался командир отряда. — Считай, аванс. Пока вон за ту красотку.

Мюррей даже не повернул голову в сторону убитой им женщины.

— Не люблю, когда мне мешают, барон, — сказал он надменно. — Она наивно полагала, что сможет меня остановить, не хотела отдавать щенков моего братца.

Дюк понял, они напрасно считали ее предательницей. Что бы там, в городе, не говорили об этой женщине, когда предатель ворвался в дом госпожи, служанка сама отправилась с ним, надеясь дать младшему наследнику Его Светлости, и остальным детям, хоть немного защиты и тепла. Дознаватель чуть склонил голову, про себя поминая теперь женщину, с грустью и уважением.

— Даже слуги не считаются с таким мелким ничтожеством, как ты, — Алика выдала это непривычным холодным и насмешливым тоном истинной графини, наказывающей нерадивую челядь. Но тут же сорвалась, показала свое беспокойство. — Где дети? Где Роже?

— Там, — Мюррей указал себе за спину, начал подниматься с земли. — Буду рад проводить, кузина. В моих интересах, чтобы вы составили им компанию.

— Вот тебе указать надо, куда свою радость засунуть можешь? — осведомился Тран. — Командир, говорил я тебе, он от своей магии дурной, последний мозг растерял. Думает, мы его слушаться станем!

— Он один, — напомнил Жако недобро. — Умаемся, конечно, но положить его здесь можем. Не таких успокаивали. Мэл, ты что скажешь?

Мюррей усмехнулся почти весело.

— Не стоит, — сейчас его тон был так похож на легкую манеру Роже, что даже становилось как-то не по себе. — Я мог бы потратить время, сыграть в эту игру. Мог бы обменяться оскорблениями с вечно сующим свой нос, куда не надо, Жако. Мог бы с удовольствием указать тупому сыну лесника, что ему даже в деле отца нет места. И ваша золотая Мэл! Дочь шлюхи, что греет постель моего брата, наивно полагая, что моя мать и весь Дворец примут ее в роли новой Герцогини.

Дюк напрягся. Если воины воспримут подначки врага спокойно, в тех же тавернах в порту, не раз слышали что похуже в свой адрес, то маг может и сорваться. Он сам, против воли, сейчас испытал гнев от адресованных девушке обидных слов. Но Мэл лишь чуть сжала кулачки, смотрела на Мюррея все с тем же своим обычным вызовом.

— Я-то вот привыкла, — сказала она. — Что из грязи вышла. А ты? Упал, а выкарабкаться не умеешь.

Алика злорадно рассмеялась.

— Давай еще, кузен, — предложила она. — Напомнишь мне про потерянный титул? Дождешься, чтобы я указала, что отказалась сама, когда ты до сих пор не можешь смириться, что тебя вычеркнули из списков рода Ренаров?

— А что он про командира ляпнуть может? — с почти натуральным любопытством поинтересовался у воительницы Тран.

Дюк сам молчал, просто ждал. Он уже понимал, их игра раскрыта. А еще он чувствовал, как засыхает кровь врага на его костяшках и надеялся, что хоть несколько капель попали на манжету рубахи.

— Время есть, — глядя только на него, уже серьезнее заметил Мюррей. — Могу подыграть еще. После обмена любезностями, как положено по этикету, стоит перейти к угрозам? Пусть мы знаем, что это лишь формальность. Итак, если господа не желают следователь за мной, я могу оставить их здесь. Найти пятерых, кто встанет на края Цветка, мне не трудно. В деревне жили больше пяти десятков людей. Поведу за собой тех, кто покрепче. Для моих целей они сойдут лучше, покорные и вялые. А вам оставлю развлечение, избавляться от остальных.

— Мертвяков натравить хочет, — решил Жако.

— Нет, — Мэл напряглась. — Они живы.

— Пока еще, — уточнил Мюррей. — Но так же послушны, как покойники, и могут быть так же злы, вернее, голодны до вашей крови. Как вам это? Сражаться придется, да только теперь их жизни будут на ваших клинках.

Дюк знал, что чувствуют сейчас остальные. Все тот же гнев и безграничное гадливое презрение к врагу. А еще почти суеверный страх перед его магией. Стражи заранее могли представить, какой груз ляжет на их души после такого боя.

— Смысл? — задал он короткий вопрос Мюррею.

— Никакого, — все так же почти весело признал младший Ренар. И вдруг стал полностью серьезен, наверное, стал собой, пусть личина брата не сползла с его лица. — Я не счел нужным проверять то послание. Даже если моя мать решила быть излишне откровенной, рассказала подробно об игре Бога, думаю, она все равно постаралась дать вам надежду. Только я знаю этот секрет. Пора прекратить делать вид, будто вы не сделали свой выбор раньше.

Мэл опустила голову, стараясь скрыть досаду, Алика отвернулась, пряча эмоции. Жако лишь пожал плечами. Тран остался спокоен.

— Вертлявый ты все же, — как-то задумчиво, сообщил он врагу. — Юлишь, даже когда все понятно вроде.

Мюррей досадливо поморщился. Воин все же его раздражал.

— Я не трачу время зря, — бросил младший Ренар. — Есть последнее условие перед началом игры. Ставки. По желанию бога вы вступите на лепестки Цветка с той силой и знаниями, что пришли. За игорным столом все должны быть равны. Но так же вы имеете право на пожелания. По одному на каждого.

Он посмотрел на небо, будто высчитывая, сколько еще осталось времени. Дюк это знал и без него. Луна, символ Дисаны лишь только показалась над горизонтом. Над головой Стражей медленно разгорались первые звезды. Цветок начнет раскрываться через несколько минут.

— Долг Стража, — первым произнес командир свое желание. — Сними заклятье с селения.

— Я верну им жизни, как только закончится игра, — ответил Мюррей.

— Минуту, удостовериться, что дети живы, — коротко произнесла Алика.

Их враг лишь пожал плечами.

— Не обессудь, — бросил он чуть брезгливо. — Я не желаю возиться с ними. Они привязаны к камням, твоей загаданной минуты не хватит, чтобы разрезать веревки.

Алика кивнула и снова отвернулась.

— Мне нужен Роже, — свою просьбу Мэл высказала так, будто отдавала приказ, твердо и четко.

Младший Ренар лишь усмехнулся.

— Так же минута, — отозвался он с наигранным весельем. — Многое вы с ним за это время не успеете.

Мэл чуть не сорвалась, в последний миг заставила себя удержаться от резкого ответа. Мюррей уже не смотрел на нее, ждал слова Трана. Но воин только чуть приподнял любимую секиру, будто демонстрировал ее врагу. Младший брат Герцога даже не стал комментировать наивную просьбу, перевел взгляд на Жако.

— Я там не знаю, — немного неуверенно начал воин. — Эти ваши магические правила. Но только во всей Терсе еще никто у меня в карты не выигрывал. Как бы мне там так встать, чтобы напротив тебя быть? Привык лицо соперника видеть.

Мюррей снова пожал плечами с все тем же презрительным выражением. Такие мелкие глупости его не волновали. Потом он просто развернулся и спокойно отправился вперед, туда, где на сером песке Долины уже начинали чуть светиться каменные звезды Цветка.