Тайная Стража Караса. Сияние каменных звезд

Глава 17

Это была какая-то особая ночь. Она была полна тишины, какую редко встретишь в городах, где даже в самый поздний час хватает человеческого шума от таверн и лавочников. В рейдах, если отряд ночевал в лесу или горах, тоже все казалось иным. Потому что и там есть свои звуки, своя жизнь, те же шорохи осыпающихся со склонов мелких камушков, шум листвы под легким ветром, осторожные шаги зверей. Здесь в Долине Камней не было ничего. Казалось, с приходом темноты, жизнь замирала. Но странно, это отсутствие привычных звуков не тревожило, наоборот, несло ощущение покоя и умиротворения. Наверное, в этом тоже была часть магии этой земли.

После ужина он в одиночку выбрался за пределы обители Авии, прошел по той же тропе, на земли Долины. Дюк не знал, зачем ему это. Просто ему нужно было какое-то время побыть в одиночестве. Ему было необходимо найти ответы. Они трое суток гнались за врагом, надеялись спасти детей и найти Роже. Теперь след потерян, именно тогда, когда они знают, что на самом деле замыслил Мюррей. Страшный и дикий план, который у них теперь нет возможности предотвратить. Наверняка, их враг того и хотел, рассчитал все четко и тонко, именно так, чтобы Стражи испытали вот эту горечь, пережили понимание своей зависимости от него. Может даже надеялся, что каждый из них будет мучиться, ища способ обойти врага. Быть в шаге от него, когда не хватает одной единственной мелочи, чтобы остановить его страшную игру.

И все же, что бы там ни думал враг, Дюк не умел сдаваться. Бывало и хуже. Была война, где каждую минуту можно было потерять кого-то из своих, еще чью-то жизнь. И всегда именно он находил возможность спасти товарищей, кто в бою ближе, чем родные по крови люди. Дюк всегда упрямо в это верил: что сам пропадет, но сможет украсть у смерти жизни своих людей, выведет своих из любой осады, вытянет из каждой передряги. Он дал этот зарок себе. А может быть, все же и богам. Потому они помогали ему. Давали чуть больше сил, смекалки, хитрости и отваги. А еще удачи.

У него был ответ. Были какие-то пока еще смутные идеи, подсказки. Только теперь уже не оставленные врагом, а другие, найденные самим Дюком. И одна из них — Камни. То, что сейчас видит перед собой дознаватель. Но пока Дюк никак не мог догадаться, что говорит ему это святое древнее место.

Он оглянулся назад, там еще были видны синие круги света магических фонарей обители Авии. Богини, которая никогда не оставляла дознавателя без поддержки. Может, даже сейчас она протянет ему ниточку своей силы, поможет, даст каплю знания.

Дюк отвернулся от огней дома богини, снова смотрел на Долину. Это странное, поистине волшебное место. В темноте оно казалось почти нереальным, как мираж, как сказка. Казалось, в ночи, земля этого места излучает свет, рассеянный, какой-то тусклый, но все же заметный. Сам песок, темно-серый днем, сейчас будто бы стал светлее, и не его фоне каждый камень, сколько их мог сидеть Дюк со своего места, стал выглядеть более четким, значимым, а еще — будто живым. Менгиры, обелиски, стелы и плиты, все они нежно сияли в ночи. И теперь, пока Дюк рассматривал их, ему вдруг стал открываться их смысл, будто камни с ним говорили. Дознаватель находил какие-то соответствия, родство одних менгиров с другими, он улавливал их связи, будто слышал тайный разговор камней.

Он вдруг вспомнил, как Лорс назвал Долину картой каменных звезд. Да, теперь дознаватель осознал, насколько это так. Перед ним на земле складывались созвездия, загорались отдельные яркие светила. Это поражало, было подобно чуду. Но странно, оно не несло облегчения, не давало покоя и умиротворения, нет, сияние каменных звезд будто заражало своей энергией, билось в душе Дюка каким-то предчувствием. Как если бы ответ на вопросы, так тревожащие дознавателя, был совсем рядом. Камни, звезды и что-то еще… Знаки?

Командир отряда испытывал теперь некое радостное нетерпение, желание двигаться, действовать. И смутно Дюк начал понимать, куда же его зовет Долина. Развернувшись, он чуть ли не бегом бросился обратно к стенам обители. Он пробежал до тайной калитки, стал пробираться по дворам, чудом находя в темноте путь в этом лабиринте. Наконец, выбрался в основной двор, к храму, резко распахнув двери, ворвался в центральный зал.

Здесь темнота была иной. Она казалась теплой и ласковой, она была полна силы Авии. Тут было тепло, полумрак рассеивался светом все тех же синих огней, но справа от входа так же горел и настоящий живой огонь костра. А слева на стене мерцала таинственно та самая карта. Дюк приближался к ней, уверенно но уже не быстро, чтобы своей спешкой не оскорбить чертоги богини.

Когда до карты оставалось не более трех шагов из одной из ниш навстречу командиру Стражей вдруг выступила высокая фигура в темном. Это был один из жрецов, тот самый пожилой человек, кто знал отца Дюка, Лорс называл его Комисом. Его присутствие было сейчас не кстати, но жрец имел больше прав находиться здесь, чем командир Стражей, потому дознаватель только чуть склонил голову, приветствуя его.

— Прости, — произнес Дюк. — Не хотел помешать твоему общению с богиней.

— Не помешал, — спокойно сообщил ему жрец. — Она привела меня сюда, в помощь тебе.

— Я готов сейчас принять помощь от кого угодно, — честно ответил дознаватель. — И от людей, и тем более, от богов. Так что заранее благодарю тебя.

— Не стоит, — все так же ровно и серьезно возразил Комис. — Это мой долг, так как по воле твоего отца я забочусь, чтобы богиня не оставляла твой дом без ее света.

— Я сам далек от храмов, — открыто признал Дюк. — И не знаю о делах моего отца с вашим домом.

— Позже, если пожелаешь, я все тебе покажу, — произнес Комис и скупо улыбнулся. — Сначала решим то, зачем ты пришел.

Командир отряда указал на карту Долины.

— Мои ответы здесь, — сказал он. — У нашего врага опасный замысел, но я надеюсь найти то, что поможет мне и моим людям помешать ему. И подсказка должна быть где-то на этой карте.

Он вглядывался в мерцающие точки, надеясь найти среди них нужную фигуру.

— Как это должно выглядеть? — спросил жрец.

— Это может быть созвездие, — не стал скрывать Дюк. — Я сам не знаю его названия, не видел на небе. В нем сочетается две фигуры, одна похожа на квадрат стихий, другая на звезду портала.

— Здесь, — Комис указал в самый верхний левый угол карты. — Цветок Бога.

Он дотрагивался пальцем до изображений звезд, и они загорались от его магии. Жрец соединял их в уже знакомую Дюку формулу.

— Квадрат и звезда, — повторил Комис, выводя фигуры. — А еще две звезды в центре. Там на земле Долины, это, конечно, камни. Четыре из них сияют белым, похожи на обелиски, пять других дают темное свечение, они похожи на поднятые, стоящие плиты. Еще одна лежит в центре, ровная и блестящая. Когда нужная звезда восходит в зенит, она окрашивается красным. И последний камень, он будет плоским, будто небольшой пьедестал, всегда остающийся серым, как сам цвет песка.

— Я никогда не слышал о таком созвездии, — рассматривая карту и знаки на ней, признался дознаватель. — И не видел его на небе.

Жрец чуть улыбнулся.

— Звезды, это точки в вышине, — сказал он. — Люди сами складывают из них картины. Сейчас мы используем созвездия, чтобы определять ими путь. Для воинов, это в прямом смысле слова направление, ориентиры в ночи, для гадалок и прорицателей — дороги жизни, которые они читают. Для тех, кто жил задолго для нас, звезды становились отражением божеств. Те люди посвящали созвездия своим покровителям, хранили в небе свои мифы.

— Кем был тот, кому посвятили эти звезды? — задал дознаватель следующий вопрос.

— Тоже богом, — подтвердил жрец. — Тем самым, на чьей плите сегодня ты нашел знак магии врага. Покровитель мира мертвых, кому поклонялись прежде. Его имя стараются не называть, потому что оно имеет много силы даже сегодня. Кроме того, чтобы собирать души, провожать их за грань и хранить память живых о них, он еще был Судьей. И не только в том мире, он определял путь, которым душа придет в его царство.

— То есть он отвечал не только за смерть, но и за судьбу? — уточнил Дюк.

— И даже за удачу, — дополнил Комис. — Потому мы здесь в доме Авии тоже знаем о нем. Иногда того бога называли Шутником или Игроком. Это были его тайные прозвища. Он мог выбрать среди живых одного, кому предлагал игру. Бог давал шанс.

— Что-то мне подсказывает, боги по мелочи не играют, — задумчиво прокомментировал это командир отряда. — Да и такие игры кому-то стоят жизни.

— Верно, — в тоне жреца слышалось немного покровительственное одобрение, как у наставника Школы тайн, кто доволен своим учеником. — Бог давал возможность изменить судьбу, переиграть ее полностью, а наградой должно было стать исполнение заветного желания.

— И тут явно загадывать надо не мешок золотых и не любовь красивой девчонки, — усмехнулся немного недобро Дюк.

— Да, это должно быть нечто особенное, намного большее, чем способен сделать сам человек, — продолжил Комис. — И ты так же понимаешь, что Бог не стал бы играть с простым крестьянином или солдатом. Он выбирал для своего развлечения тех, кто смог бы поспорить с ним. Кто на такое бы решился, и имел достаточно сил, чтобы рискнуть.

— Безумных магов, — с презрением отозвался дознаватель. — И как строилась такая игра?

— Он давал им возможность использовать этот самый Цветок, — по воле жреца точки и фигуры на карте засияли чуть ярче. — Его избранник должен был пройти свой путь. Найти в Долине нужные камни, прочесть тайные знаки, написанные на поверхности менгиров. А еще заплатить.

— Десятком чужих жизней, — Дюк точно понимал, он видит отражение замысла врага на старинной карте. — Девять пленников, кто отдаст силы, для свершения игры, и одна главная жертва, чью судьбу заберет себе тот, кто решится получить подарок бога.

— Ты снова многое угадал верно, — осторожно заметил Комис. — Кроме одного. В Цветке одиннадцать звезд. Свою жизнь избранник тоже ставит на кон. В этом главная суть игры. Тот бог — Шутник. И поверь, на самом деле это совсем не подарок, это испытание. Скорее даже, ловушка, для того, кто решился играть с богом. Ты же понимаешь, что на самом деле полностью изменить свою Судьбу, отобрать чужой жизненный путь, это вызов небесам. Это наглость, за которую всегда наказывают.

— Пока я точно знаю, что не зря отдал золотой тому богу, — отозвался дознаватель. — Будто сделал ставку на него. Но как обеспечить выигрыш?

— Надо просто понимать, в чем суть игры, — сказал серьезно и значимо жрец. — Не этой конкретной, любой. Давай представим, Ален, что мы с тобой сели за стол. Друг против друга. У каждого из нас в руках выбранные карты. И победит тот, кто набрал большее количество очков. Это просто. Но скажи, если мы оба честны, знаем ли мы, как будут карты выбраны из колоды?

— Нет, — Дюк чуть нахмурился, им начинало овладевать какое-то волнение, будто предчувствие, как если бы он уже знал ответ. — Если игра честная, все решит случайность. Или, опять же, боги удачи, кто благоволит игрокам.

— Но что испытывает сидящий за таким столом, в ожидании, когда очки противника станут известны? — задал Комис следующий вопрос.

— Азарт? — предположил очевидное дознаватель. — Ради этого и рискуют. Часто именно это чувство важнее золотых, поставленных на кон.

— Риск, — уточнил жрец очень серьезно и значимо. — Я служу Авии, богине удачи. Но чаще ее именуют иначе, люди видят в ней хранительницу надежды. Даже вы, Стражи, кладете монеты на ее алтарь, когда судьба была к вам благосклонна. Когда ваша смелость или смекалка помогла вернуться в ваши дома живыми. Вы рисковали, вы верили, потому богиня была всегда на вашей стороне. Тот древний бог таков же. Так же он вознаграждает тех, кто надеется и идет на риск. Но ни надежды, ни риска нет у того, кто играет нечестно. Тем боле, против самого бога.

Дюк только насмешливо хмыкнул. Он понемногу начинал понимать весь замысел.

— Что-то мне подсказывает, — заметил он. — Что никогда еще тот, кто получал такой цветок от Шутника, не забирал свой выигрыш.

— Потому что сама игра это и есть ловушка, — согласился Комис. — Злая насмешка бога. В игре десять карт. Пять своих твой враг забрал.

— Так мы теперь станем картами бога? — предположил Дюк. — Но как? Ведь враг знает нас, он сам по сути определил нам эту роль!

— Вот именно, — живо закивал жрец и даже чуть улыбнулся. — Он уже выбрал карты за бога! Он попался в его ловушку. Скажи мне, ты или твои люди, кто-то из вас откажется идти вперед, откажется от шанса спасти Герцога и его наследников?

— Нет, — уверенно произнес дознаватель. — И наш враг знает об этом. Он понимает, что мы будем послушны, потому что…

Он запнулся, осознав все окончательно.

— Потому что мы еще надеемся! Мы готовы рискнуть.

— Враг слишком полагается на свою магию и изворотливость своего ума, — подтвердил Комис. — Он считает, что навязал свою игру богу. Он не оставил вам выбора, но если знает секрет, предложит другой, ложный. Важно отказаться его принять.

— Нет, — возразил Дюк. Теперь он точно знал в чем просчет их врага. — Ты жрец Авии, и ты знаешь лучше меня, почему алтари богине ставят на перекрестках.

Казалось, Комис удивился его словам, но все же ответил.

— Перекрестье дорог, это как узел на нити судьбы, — сказал он. — Человек, выбирает свой путь. Так он получает шанс, он опять же надеется на удачу, принимая решение. Так богиня будет ближе и сможет помочь.

— Выбрать дорогу, принять решение, это уже значит рискнуть, — уточнил дознаватель. — Выбор и есть риск. И каким бы он ни был, он всегда принадлежит Авии, потому что выбирая, человек всегда надеется. Я и мои люди уже приняли решение. Ты назвал мой отряд картами бога, который благоволит к тем, кто идет на риск и честен в игре. Вот мы и не будем нарушать правила бога.

— Мудро, — подумав, признал Комис и чуть поклонился Стражу. — Я рад, что богиня прислала меня к тебе в этот час, и ее благословение помогло тебе. Есть ли еще хоть что-то, что я могу сделать?

— Да, — Дюк снова смотрел на карту, обдумывая свой план. — Знать, что бог на твоей стороне, понимать ошибку, которую совершил враг, это всегда хорошо. Но пока я не вижу, как смогу этим знанием победить сильнейшего мага Герцогства.

— Такого ответа нет и у меня, — грустно признал жрец. — Игра всегда непредсказуема, надо просто вступить в нее, чтобы открыть заветную карту.

— Когда у тебя лишь один шанс на выигрыш, — ирония Дюка была совсем не веселой. — Хочется иметь больше возможностей его использовать. Надежде тоже нужна основа.

— Чем важнее игра, тем больше риск, — развел Комис руками.

Дознаватель нехотя кивнул, ждать чудесной подсказки точно не приходилось.

— Ладно, — устало сказал дознаватель. — Покажи мне, как от обители дойти до Цветка?

Комис снова применил свою магию, и на карте зажегся уже знакомый дознавателю синий символ богини. Жрец вел линию по земле Долины, рисуя путь к нужной группе камней.

— От того камня Великана и той плиты бога вам нужно будет идти еще мимо пяти перекрестков, выбирая всегда тропу, которая будет идти по правую руку, — объяснял он. — Так вы дойдете до самого края Долины, а там есть дороги, проложенные людьми, они ведут мимо селений, вокруг, до небольшой рощи, за ней как раз и скрыты камни Цветка.

Командир отряда следил за мерцающей линией, пробегающей по карте, она уводила к самому верхнему краю, потом, как и сказал Комис, делала небольшой полукруг.

— Что это за знаки? — спросил Дюк, указывая на символы. Ими был покрыт весь верхний край карты.

— Это просто названия деревень, — спокойно пояснил жрец. — Я говорил, что вам нужно будет миновать их, обойти по краю.

— Об этих селениях говорил и Лорс, — вспомнил Дюк, продолжая уже более внимательно изучать эти странные надписи. — Там живут люди, кто еще принимает власть тех самых старых богов.

— Так и есть, — подтвердил Комис. — Они безобидны, они не отрицают и наших богов, считая их детьми своих покровителей. Это простые люди живут так же, как их предки сотни лет назад.

— А того бога судьбы и смерти они чтят больше других? — продолжал уточнять дознаватель, по-прежнему изучая буквы.

— Не все они, — уточнил жрец. — По сути, каждое из селений поклоняется одному конкретному божеству. Люди ходят в Долину, где следят за каменными созвездиями, посвященными их покровителю. Но да, там есть и слуги Шутника. Их селение ближе всего к Цветку, как раз за рощей.

— Ты знаешь их язык? — дознаватель наконец-то понял, эти знаки, буквы древнего алфавита, они знакомы ему. О том же говорила и Мэл. Отряд видел такие однажды, в Предгорье, когда безумная жрица Тавия пыталась вернуть своего проклятого мага. — Он принадлежит все тому же богу Шутнику?

— Немного я могу разобрать, — признался Комис. — Это древний алфавит жрецов, им пользовались все служители, на наших землях, за горами у герцев, в краю итрийцев. Общий язык, потому что и боги тогда были у всех единые. В том числе у тех, кто поклонялся древнему богу судьбы и смерти.

— Ты можешь читать эти буквы, — предположил Дюк. — Может, ты видел и книги в той деревне? Оттуда и знаешь миф об игре бога?

— Нет! — жрец снова чуть заметно улыбнулся. — Книг они не имеют. Даже если бы такие и были, люди Долины не доверили бы нам их читать. Они принимают нас, торгуют с нами. Своими тайнами они делятся лишь тогда, когда это велит им их покровитель. Потому староста селения рассказал мне эту легенду.

— Я поблагодарю его искренне за это при встрече, — обещал серьезно дознаватель. — Наверное, он на самом деле слышит своего бога, если как-то узнал, что через тебя эти слова прилетят ко мне. Не было ли еще какого-то намека, малейшей детали, какую ты еще можешь вспомнить из его рассказа? В легендах всегда есть подсказки!

— Я передал тебе все, что знал, — с сожалением возразил жрец.

Дюк понимал, что пора отступить, он и так узнал больше, чем надеялся. Но у него совсем нет времени! Ему нужно что-то чуть большее, еще один маленький подарок от судьбы! Время! Снова, как несколько минут назад, там на земле Долины, Дюком овладело некое предвкушение. Та странная цепочка слов пополнилась еще одним. Камни, звезды, знаки и время! Так складывается сам ритуал! Это имело смысл, надо только понять… Командир снова бросил взгляд на карту и надписи. В памяти возник пустой зал в доме Мейсаров, злые глаза Тавии, горящие знаки ее магии…

— Знаки и звезды! — произнес Дюк вслух. — С год назад нам довелось познакомиться с одной безумной жрицей. Буквами она писала свою магию, но звезды указывали ей нужное время. Ее проклятый бог показывался раз в 12 лет.

— Я понял тебя! — впервые за разговор Комис заволновался и даже начал хмуриться. — Того ритуала я не знаю. Но и Цветок Бога горит на небе всегда. Десять его звезд зажигаются каждую ночь. И последняя, какую староста называл Явлением Шутника, та, что над красной плитой, она тоже видна. Хотя да! Ее свет становится ярче раз в пять лет.

— В определенную ночь? — уточнил дознаватель, понимая, что это важно.

— Нет, он сияет пять дней, — жрец вдруг улыбнулся. — А ты прав! Та звезда зажглась ярче три ночи назад. Но что тебе это даст?

— Пока не могу понять, — признался дознаватель. — Хотя уверен, на пользу пойдет любая мелочь. В играх богов не бывает случайностей. Враг гнал нас трое суток, явно спешил. Значит, это точно имеет смысл. Но какой, я не понимаю. Я не знаю звезд.

— Они — глаза богов, — напомнил Комис старую истину. — Мы смотрим ночами на звезды, они наблюдают за нашей жизнью. Мы движемся от рождения к смерти, они проходят по небу, будто провожая нас на этом пути. Защитница Дисана плывет в темноте, давая нам покой и отдых в темное время. Звезды следуют за ней, неся скрытые послания богов. Прочесть их может лишь тот, кому они предназначаются.

— Я точно не вхожу в круг этих счастливцев, — угрюмо напомнил Дюк.