Тайна Верховной жрицы

Глава 7. Жрица

Холодное осеннее море с шипением и плеском отгоняло черную густую хмарь, нависшую над побережьем. Волны с гневом обрушивались на берег, окатывая темную гальку острыми брызгами. Чайки болезненно кричали, жалуясь на колючие морозы, ставшие частыми ночными гостями.

Меган стояла на набережной, облокотившись на холодные перила, и задумчиво любовалась водной стихией. Подол ее темно-зеленого плаща трепетал на ветру, точно флаг.

Баргос стоял здесь же, не решаясь начать разговор. Он специально пригласил Меган на прогулку с тем, чтобы сообщить новости вдали от Собора. Слишком хорошо знал излишне эмоциональный характер подопечной и не хотел, чтобы кто-то из слуг стал свидетелем очередной вспышки гнева. Ему уже хватило недавней беседы, когда Баргос был вынужден сообщить, что Орден пока не намерен отказываться от Лабиринта и желает отложить этот вопрос до тех пор, пока ситуация с Теей не прояснится.

Услышав это, Меган бушевала подобно раненной львице. Она металась по спальне, через слово поминая Рамона. Кричала, что это все заговор Ярена.

Хорошо еще, что гостевое крыло, где Меган закатила истерику, пустовало. Пока кураторы заседали на общем собрании, слушая решение Ордена, все жрицы находились с визитом в детском приюте.

Лишь рыжая наотрез отказалась посещать сирот. Так и заявила: «Ехать в приют, чтобы рассказать детишкам, как важно слушаться Денею? Нет уж, увольте. Не вижу смысла в пустых проповедях, не подкрепленных настоящей помощью. Вот когда жречество согласится раскошелиться и купит одежду и игрушки — тогда я первая навещу сирот. А участвовать в дешевом лицедействе — это без меня».

Остальные жрицы оскорбились таким ответом. «Да что она о себе возомнила? Кто она такая, чтобы указывать жречеству, как помогать детям?» — судачили дамы. Но весьма быстро утешились мыслью, что столь откровенное пренебрежение жреческими традициями уменьшит шансы Меган на победу. А значит, пусть сидит, хамка, в Соборе. Никто ее уговаривать не будет.

Баргос не стал упрекать подопечную за сей поступок. Конечно, зря она так откровенно бунтарствовала, но в отличие от соперниц, куратор понимал, что все эти общественные мероприятия никак не скажутся на голосовании Ордена. И куда как важнее перетянуть на свою сторону симпатии магистров, чем втемяшивать в детские головы страх перед гневом Денеи.

Еще бы рыжая научилась спокойно воспринимать дурные вести…

Вот поэтому, сегодня наставник увел Меган на побережье, чтобы вдали от любопытных взглядов поделиться тяжелым известием.

Баргос не знал, как отреагирует жрица, и опасался новой вспышки гнева. Тем более что дела складывались хуже некуда.

Мамаша Теи не собиралась наблюдать, как ее дочь обвиняют в убийстве. Она наняла лучшего адвоката, а тот, в свою очередь, сумел разговорить Тею и выяснить, что она в глаза не видела прощального письма Аджа, которое служило мотивом убийства.

Адвокат сразу сообразил, что письмо может оказаться фальшивкой, и пожелал сличить его с другими посланиями магистра.

Приглашенный эксперт не выявил различий. Сказал, что есть небольшие сомнения, но недостаточно существенные, и ими можно пренебречь.

Однако такой ответ не устроил мамашу. Мадам Валоренг вызвала в Денейрин самого опытного мастера во всей Иривии.

Все чаще ходили слухи, что прощальное письмо от Аджа — подделка. Кто-то специально решил обставить убийство так, чтобы подозрение пало на Тею.

Ситуация для Меган складывалась не самым лучшим образом. До убийства Аджа еще был шанс убедить бывшую подругу выйти из испытательной недели, угрожая раскрыть перед общественностью ее роман с магистром. Но теперь, когда связь и так была обнародована, а улики против обвиняемой слишком незначительны (Баргос был уверен, что даже если письмо окажется настоящим, мамаша Валоренг найдет способ как вызволить дочурку из тюрьмы), Тея продолжит борьбу за сан Верховной. А раз так, то никто не станет отменять Лабиринт. И это значит, что у Меган нет шансов победить.

Баргос поправил теплый шарф и опустил замерзшие руки в карманы пальто. Он с тоской наблюдал за Меган. Та продолжала любоваться волнами, будто не чувствуя холода. Стояла, чуть склонив голову набок. Невозмутимая, спокойная, умиротворенная. Куда только подевался бешеный огонь в ее глазах? Теперь они сияли мягким светом.

Наставник лишь сейчас заметил перемены.

— Я хотел с тобой поговорить вот о каком деле, — негромко начал Баргос, тщательно подбирая каждое слово.

Меган лишь рассеянно улыбнулась, не отрывая взора от холодной синевы.

— Это связано с фальшивым письмом…

— Ты про эксперта?

Жрица произнесла это так безразлично, что Баргос невольно закашлялся.

— Мег?

Рыжая никак не отреагировала.

— Все нормально? — куратора пугало ее спокойствие.

Уж лучше бы она билась в истерике. К этому Баргос хотя бы привык, и знал, как себя вести. А вот что делать с невозмутимостью?

Мужчина облокотился на заледеневшие перила и поморщился:

— Меган. Нам нужно решить, что делать дальше. Наш изначальный план провалился. Лабиринт тебе не пройти. Возможно, стоит отступить? Кто знает, что ждет во время испытания? А если ты погибнешь?

— Баргос, не суетись. Я пройду Лабиринт.

Наставник подумал, что ослышался.

— Ты что..?

— Пройду Лабиринт. Мы с Клавием уже все обсудили, он поможет.

Произнеся его имя, жрица невольно улыбнулась.

Баргос дернул головой, подумав: «Поможет? Это чем же?»

О том, что Клавий является деном, куратор не знал, и в его глазах юноша выглядел пусть и хорошо информированным, но весьма посредственным служителем Собора.

— Не поделишься, как именно? — с сарказмом поинтересовался куратор.

— Это секрет. Но тебе не о чем волноваться. Мой наставник обо всем позаботится.

Вот как. Наставник.

Еще недавно это был «мальчишка». А теперь погляди-ка, «наставник».

Баргос поймал себя на мысли, что ревнует к этому юнцу. И сам презрительно усмехнулся. Глупость какая. Было бы к кому ревновать.

И все-таки куратора задело, что Меган замышляла какие-то планы, держа их в тайне.

— Ты хочешь сказать, что он обучит тебя магии? — ехидничал куратор, желая все-таки выведать, что от него скрывает жрица.

— Именно, — девушка улыбнулась, подставив лицо под потоки холодного ветра.

— Он где-то в своей библиотеке вычитал, как творить заклинания из пробужденной земли?

— Что-то вроде того, — Меган ни в какую не желала поддерживать беседу, уходя от ответов.

Раньше, когда монополия на магию была в руках Ордена, любая, даже младшая жрица, владела этим ремеслом. Она могла пробуждать почву и черпать магическую энергию, сплетая из нее заклинания. Более того, считалось, что именно женщины лучше чувствуют магические жилы и им легче дается работа с энергией. Собственно, именно благодаря этому появился культ жриц. Молодые девушки черпали силы из земли, а мужчины занимались тем, что изучали полученную магию, учились с ней работать, преобразовывать в различные эликсиры и артефакты, усиливая свойства добытой материи.

Положение жриц начало меняться после того, как был создан магический резонатор, который позволял выкачивать энергию земли без участия людей. За счет резонатора магия добывалась в больших объемах. Ее называли промышленной, или грязной, но она позволила совершить технологический скачек в развитии, сделав Иривию мощнейшим соперником на мировой арене. Это был настоящий бум производства: были созданы магические кристаллы, позволившие не только хранить добытую магию, но и использовать ее как альтернативный вид топлива, гораздо более мощный, чем дрова или уголь. Орден магистров получил в свои руки невероятную власть. Он вышел из-под контроля государства, став независимым управляющим органом.

Жрицы не были упразднены, хоть больше и не занимались магической добычей. Их ролью стало распространение влияния Ордена на массы. Женщины проводили праздники, лечили больных горожан, занимались изготовлением амулетов и эликсиров. Кроме того, по всей Иривии открывались школы, где обучали основам магии. В ту пору людям еще дозволялось самим добывать и использовать магическую энергию для личных нужд: в фермерстве, животноводстве, в различных ремеслах.

Но в 1743 году все изменилось. Король Иривии, а на тот момент страна еще не являлась империей, не желавший мирится с тем, что контроль над магией в руках Ордена, заключил альянс с Савенийской конфедерацией. Вместе они объявили жречеству войну. На стороне Ордена была боевая магия, на стороне короля — мощь крупнейшей конфедерации, в которую входили большинство государств соседнего материка. Король одержал победу. Орден было решено оставить, чтобы конфликт не перерос в гражданскую войну, но магистров сильно урезали в правах. Им оставили лишь право на владение магическими землями и небольшой доход с добычи магии. Добыча, продажа, исследования и переработка магии перешли в руки государства.

Со временем король издал указ о запрете на использование магии простым населением. Закрылись школы, лечением стали заниматься больницы.

Все это привело к тому, что нынешние жрицы не владели первородной чистой магией.

Вся их работа теперь сводилась к проповедям, проведению свадеб, похорон, городских праздников и к частным беседам с горожанами. На мероприятиях им дозволялось демонстрировать «чудеса» религии. Или, как это называла Меган — балаганные фокусы. Создавать при помощи «пробужденной», то есть заранее обработанной и подготовленной магической почвы зрелищное волшебство. Запускать салюты из золотой пыльцы, окутывать площадь цветочными ароматами, окрашивать воду в жемчужно-перламутровые тона, и творить прочие милые глупости, вызывающие восторг у публики, но относящиеся к магии постольку поскольку. Сама Меган в такие моменты чувствовала себя не столько уважаемой жрицей, сколько дешевым иллюзионистом, выставленным на потеху горожанам.

Так что для Баргоса заявления Меган выглядели весьма сомнительно. Мальчишка явно задурил жрице голову обещаниями научить магии. С подопечной творилось что-то неладное. Еще никогда она не была столько спокойной. На кону победа в испытательной неделе, опасный Лабиринт, избавиться от соперницы не получается, а она стоит, мечтательно глядя вдаль.

— Да ты, похоже, влюбилась в этого Клавия! — догадался куратор.

Меган вздрогнула, захлопала глазами, будто силясь прогнать наваждение.

— Нет, конечно. Ты что, — отмахнулась рыжая. — Он ведь библиотекарь. И младше меня… Баргос, не говори глупостей!

Куратор тяжело вздохнул.

Это была не ревность. Так чувствует себя отец, неожиданно понявший, что его дочь повзрослела. Еще вчера он был для нее единственным мужчиной, кому она доверяла и в ком искала поддержки, а вот теперь появился молодой соперник, в одночасье укравший сердце его маленькой Меган.

Длинные темно-багряные флаги, точно кровавые потеки, висели в коридорах Собора, возвещая о начале испытательной недели. Восемнадцать старших жриц направлялись к древнему святилищу, укрытому в подземной части здания. Острый звук шагов отскакивал от мраморного пола, эхом разлетаясь по переходам. Пламя, дрожащее в аскетичных светильниках, бросало отблески на потемневшие от времени доспехи, что неподвижной стражей выстроились вдоль пути.

Жрицы двигались молчаливой процессией, с тревогой ожидая встречи с Лабиринтом — непостижимым созданием древних могущественных иссеев, населявших Иривию еще до прихода людей. Механизм представлял из себя железную пирамиду, к вершине которой вели широкие ступеньки. Однако подняться на эту вершину можно было лишь изнутри. Ступеньки нужны были исключительно для обратного спуска.

Как устроена пирамида — можно было лишь догадываться по рассказам тех, кто смог пройти весь Лабиринт. Считалось, что в пирамиде существует несколько уровней, поднимаясь по которым вверх, возрастает сложность заданий. Чем ближе к вершине — тем опаснее испытания. Повезет, если Лабиринт вышвырнет тебя на начальном этапе. Тогда отделаешься лишь легким испугом. Хуже, если начнешь продвигаться вглубь. Оттуда уже нет выхода, кроме как пройти Лабиринт до конца. Но лишь самые достойные могут выдержать все уровни и появиться на вершине пирамиды.

Вокруг механизма было выстроено святилище: три яруса балконов по кругу опоясывали просторный зал. На нижнем ярусе толпились помощники и младшее жречество, чуть выше стояли кураторы, и на самом верхнем ложе восседал Орден магистров. Все как один — в алых мантиях, на груди поблескивают массивные золотые кулоны в виде спирали — символа богини Денеи. Руки мужчин скрыты в белых перчатках, символизирующих беспристрастность и неподкупность. Лица едва виднеются в тени капюшонов, подчеркивающих таинство проводимого испытания.

Старшие жрицы выстроились перед входом в Лабиринт. Женщины старались держаться уверенно, но дрожащие пальцы, суетливые взгляды, капельки пота выдавали испуг. Соперницы понимали, что испытание предстоит тяжелое. Их тешила надежда, что знания до сих пор при них. Многие еще помнили, как создавать заклинания из пробужденной земли. В отличие от Меган, обучавшейся магии в эпоху реформ. В этом у конкуренток было перед рыжей значительное преимущество. Жрицы то и дело машинально поправляли мешочки с землей, привязанные к поясам, и снисходительно поглядывали на Меган, полагая, что у девчонки нет шансов на победу.

С опаской косились на Тею, которую совсем недавно выпустили из тюрьмы. Мамаша Валоренг смогла найти специалиста, доказавшего, что письмо, в котором покойный Адж предлагал Тее расстаться, оказалось фальшивкой. А затем каким-то особо удачным образом вдруг обнаружился лакей, видевший, как юная Валоренг молилась в беседке сада, аккурат в то самое время, когда было совершено убийство. Разумеется, девушку оправдали и отпустили на свободу. Однако, арест сильно повлиял на Тею. Она стояла, опустив плечи и уставившись в одну точку. Происходящее воспринималось ей как в тумане: жрица слабо понимала, ради чего она здесь.

Магистр по делам южных церквей Ярен Цевс и магистр мнения Зафрэль Керин возлагали на молодую жрицу Валоренг особые надежды. И сейчас, наблюдая отстраненность Теи, обменивались тревожными взглядами: хватит ли девушке сил, чтобы пройти испытания? И не сглупили ли они, решив оставить испытание Лабиринтом? Это была идея Аджа, и он свято верил, что только Тея способна выйти из пирамиды победительницей.

Но что, если глава Ордена ошибался? Что, если в попытках перехитрить предсказание о рыжеволосой, они обманули сами себя? Если победит Меган, то власть в Ордене получит ее любовник Шедек и его дружок — магистр северных церквей. Вечный противник Ярена, считающий, что следует отказаться от промышленной магии и вернуться к первородной. Готовый биться за то, чтобы откатить развитие Иривии назад, к древним временам. И все это лишь на том основании, что в эпоху промышленности северные земли, будучи скудными на запасы магии, оказались не у дел. Если рыжая пройдет Лабиринт, то станет голосовать так, как угодно ее покровителям. И довольно скоро эта коалиция перетянет на свою сторону большинство голосов. Тогда и произойдет обещанная в пророчестве погибель Ордена. Из инфантильного тщеславия и бездумного стремления к власти, эти глупцы погубят все жречество.

Ярен прикрыл глаза, молясь матери-Денее о победе для Теи. Нельзя допустить развала Ордена. А значит ни при каких условиях Меган не должна пройти Лабиринт.

Магистр наследия произнес торжественную речь, напоминая собравшимся о той ответственности, которая лежит на их плечах и о том, что Лабиринт сам определит достойнейшую. После чего кивнул помощнику, велев подключить древний механизм к энергетической установке.

Как только заработали магические кристаллы, расставленные по периметру пирамиды, образуя заряженное поле и подпитывая железное сооружение, древний механизм ожил. Стены глухо загудели, лестница, ведущая к вершине начала мелко дрожать, после чего осветилась мягким теплым светом. Из входа повалил сизый дым.

Несколько жриц в испуге отшатнулись.

— Итак, кто не побоится и войдет первой? — провозгласил магистр наследия.

Дамы застыли в нерешительности.

По традиции, первыми должны были входить жрицы старшего возраста, как более опытные и могущественные. По одной, с интервалом в одну-две минуты. Как только жрица входила в Лабиринт, он погружал ее в отдельную реальность, чтобы соперницы не видели друг друга и не пересекались.

— Впрочем, желающие могут прямо сейчас отказаться от прохождения испытания, — тоном провокатора вещал магистр. — Есть таковые?

Участницы продолжали хранить молчание, бросая взгляды на Тею. Пусть проверяет работу старинного сооружения — она самая опытная. Тем более что традиции позволяли отдать это право старшей жрице столицы.

Но и Тея не выказывала решимости войти в сооружение.

В конце концов, Меган надоело ждать и, наплевав на все правила, она сердито зашагала ко входу. «Этак до вечера можно прождать, пока старые овцы наберутся храбрости!» — думала она, бросая презрительные взгляды на перетрусивших конкуренток.

Рыжеволосая подошла проходу, высотой превышающий рост девушки раза в три. Оглядела непроницаемую тьму, спрессованную в глубине сооружения, и сделав вдох, зашла в пирамиду.

Механизм продолжал равномерно гудеть, слабо подсвечивая металлические ступени лестницы, ведущие наверх. У самого основания загорелась голубая полоска, показывающая, что внутри пирамиды находится один человек.

Жрицы выждали еще какое-то время, наблюдая за Лабиринтом и ожидая, что Меган вернется. Но девчонка оставалась внутри, сооружение все так же работало и это вселило толику уверенности и беспокойства: если продолжить безвольно стоять, то вульгарная девчонка, чего доброго, пройдет все испытания и выйдет победительницей!

Постепенно, одна за другой, жрицы входили в Лабиринт. На нижней панели пирамиды загорались голубые полоски — они демонстрировали, сколько человек находится внутри сооружения.

Последней зашла Тея. Перед тем, как скрыться из вида, темноволосая девушка будто очнулась от забытья. Обернулась, бросив тревожный взгляд на магистров, словно ища среди них поддержки, но вновь сникла и ушла в темноту.

Зрители оставались на местах, с тревогой следя за голубыми полосками. Каждый куратор втайне надеялся, что его жрице повезет и именно она выдержит испытания Лабиринта. Магистры выделяли для себя лишь несколько основных претенденток. Для многих была выгодна Тея, для нескольких человек — Меган, оставшиеся голоса делились между жрицами Гердены и Канзы, как наиболее нейтральных кандидатурах.

Меган шла по темному коридору вперед, туда, где горел тусклый свет, льющийся с потолка. Впереди ее ждала арка, над которой нависала каменная морда барана — священного животного иссеев. Рога барана оплетали свод арки, будто щупальца осьминога.

Меган приблизилась к арке, и голова барана ожила. Глаза вспыхнули огненным пламенем, а рога-щупальца медленно зашевелились, заскрежетали каменные своды.

Изваяние разжало челюсти и гулким басом, пробирающим до самых печенок, пророкотало:

— Кто ты?

Жрица отшатнулась назад, но тут же себя одернула и с вызовом бросила:

— Меган Лейнц.

Глаза барана на минуту погасли, а щупальца перестали двигаться. Затем баран ожил:

— Ты не подходишь на должность жрицы. — Каждый звук громом раскатывался по коридорам, так что казалось еще немного — и каменные своды обрушатся. — На этом твое испытание окончено, возвращайся назад.

Сказав это, говорящая арка вновь погасла.

— Эй! — внутри жрицы все оборвалось. — С чего это окончено? Я даже не успела ничего сделать! Почему?! Э-э-эй!

Жрица вытащила из мешочка с землей горсть почвы, добилась чтобы от нее пошел пар, а затем трансформировала небольшой искрящийся шар, запустив им в барана. Она надеялась, что демонстрация магических умений как-то повлияет на решение Лабиринта. Но голова древнего животного продолжала хранить молчание.

И все? Столько волнений, столько интриг и переговоров, столько дней, проведенных за освоением магии… И все это ради минуты, проведенной в Лабиринте? Чтобы услышать, что все старания оказались напрасны?

Меган буквально затрясло от злости и обиды. Она представила, с каким позором выйдет из пирамиды, как униженно вернется в Альх, где проведет остаток жизни, раздвигая ноги пред столичными магистрами и делая, что скажут.

— Ну знаешь! — выкрикнула девушка. — Мало ли что ты там решил! А я считаю, что достойна! И требую испытаний! Немедленно!

Лабиринт не отвечал.

— Ну и к Рамону тебя! — окончательно взбесилась Меган.

Но вместо того, чтобы повернуть назад, упрямо двинулась вперед, пройдя под аркой. Она понятия не имела, как поведет себя Лабиринт, но и сдаваться тоже не собиралась.

Не пускает? Хорошо! Меган сама себя пустит!

Ее цель — пройти испытание. И она это сделает, хочет того Лабиринт или нет.

Первые жрицы начали возвращаться спустя несколько минут. Поднимались из темноты, полные смятения и стыда. Голубые полосы на основании пирамиды гасли.

Зрители перешептывались: «В чем дело? Лабиринт неисправен? Отчего жрицы так быстро его покидают?».

Стали расспрашивать участниц. Те сперва отмалчивались, ссылаясь на дурноту. В итоге одна жрица созналась, что Лабиринт отказал ей в прохождении. Тут уж все загомонили: «И мне тоже самое сказал! И мне! И мне!»

Магистры смотрели на участниц с нескрываемым презрением. Не пройти самое элементарное испытание на силу воли и решимость! Даже магии не требовалось, только стоять на своем и двигаться дальше.

Ярен и Зафрэль ждали, что вот сейчас выйдет и Меган. Тоже не догадается об уловке и поверит Лабиринту. Но рыжая по-прежнему оставалась в игре.

«Неужели сообразила? Или подсказал кто? — гадали магистры. — Впрочем, зная уровень подготовки Меган… Даже если она прошла через арку, это еще не значит, что выдержит и другие испытания. Уж в этом с Теей никто не сравнится».

И как же перекосились лица магистров, когда из Лабиринта вышла Тея. Не появилась на пьедестале, а медленно, словно побитая собака, появилась из темноты. Шла, нехотя переставляя ноги и не гладя ни на кого.

Ярен обратил взгляд на колонну с голубыми отметками и побледнел: Меган была единственной, кто остался в Лабиринте!

Требовалось немедленно вмешаться!

Остановить!

Не допустить!

Ярен наклонился к Зафрэлю и шепотом произнес:

— Ты понимаешь, что случится, если мы сейчас не вмешаемся?

Магистр мнения чуть заметно развел руками: мол, разве мы можем что-то сделать?

— Мы должны отключить Лабиринт, — жестко ответил Ярен.

— Прямо во время испытания? Но… — Зафрэль испуганно зашептал. — Мы не знаем, к чему это приведет. Меган может навсегда застрять в Лабиринте.

— Какая разница? — прямолинейного Земельщика мало волновала судьба рыжей. — Лучше представь, что случится со всем жречеством, если эта девка с ее куратором доберутся до Ордена! Решать надо срочно! В любую минуту эта шлюха может выйти из Лабиринта! Даже если она его не пройдет, то это уже серьезная заявка на победу. Чем дольше Меган в Лабиринте, тем сложнее будет заставить остальных магистров проголосовать за Тею.

Зафрэль Керин нахмурился. Капюшон чуть откинулся со лба, приоткрыв загорелое лицо с длинным узким носом, черными густыми бровями, ярко-синими глазами и тонкой бородкой, растущей под нижней губой.

Будучи магистром мнения, Зафрэлю часто приходилось решать, как трактовать то или иное событие, чтобы оно положительно влияло на образ жречества. Вот и сейчас Керин мгновенно сообразил, чем объяснить отключение Лабиринта:

— Скажем, что он сломался. Орден не пользовался им больше века, за это время сооружение могло прийти в негодность. Не выдержало нагрузки и отключилось. Запускать его по второму кругу — опасно. Поэтому мы вынуждены отменить результаты испытания и провести выборы Верховной жрицы по классической схеме.

— Отлично! Надеюсь, эта тварь сдохнет во время отключения!

Зафрэля покоробила фраза, но он смолчал, понимая в каком напряжении находится Ярен.

Пока внимание публики целиком было сосредоточено на единственной светящейся полоске, Ярен незаметно подозвал помощника и тихонько прошептал указания. Слуга опасливо глянул на магистра, но ослушаться не посмел. Кивнул и удалился.

Неожиданно лестница гулко заскрежетала ступеньками. Подсветка замигала. Сизый дым, до того тонкой пеленой стелющийся по полу, сменился на черный. Клубами повалил к потолку. Конструкция издала финальных рык… и погасла.

Зал парализовало молчанием.

Никто не мог понять, что произошло.

Взоры были прикованы к колонне, где еще секунду назад светилась полоска. Теперь и она потухла.

— Что с Лабиринтом? — Баргос опомнился первым. Сбежал с балкона, рванул к лестнице.

Хотел мчаться вниз, спасать подопечную, но, спустившись по ступеням, обнаружил лишь крохотный пустой коридорчик.

Меган не было.

Шедек и его друг, магистр северных церквей, встревоженно вскочили со своих мест, требуя немедленно выяснить, что случилось.

Ярен Цевс поднялся:

— Минуточку внимания! Мне только что доложили, что Лабиринт неисправен. В данный момент наши мастера выясняют причину неполадки. На этом я объявляю о временном прекращении испытаний до момента починки Лабиринта. Предлагаю разойтись, чтобы дать возможность механикам делать свою работу.

— Твоих рук дело? — главный противник Ярена, магистр северных церквей, не стал дожидаться, когда разойдется толпа. Он направился к оппоненту, не опасаясь, что затевает склоку на глазах у всего жречества.

— Причем тут я? — крепкий Земельщик наигранно поразился. — Ты сам неоднократно говорил, что механизм старый, может сломаться. Признаю, ты был прав. Следовало прислушаться к твоим словам и провести испытательную неделю традиционным способом. Собственно, так и поступим.

— Вытащите Меган! — Баргос подлетел к магистрам.

— Успокойтесь, — Ярен похлопал куратора по плечу, — сейчас соберем спасательный отряд и постараемся вызволить вашу жрицу.

Земельщик говорил это спокойно, уже зная, что следует сделать далее. Достаточно, чтобы в отряде были люди, которые помогут убить Меган и вынести толпе ее мертвое тело. Ее смерть можно весьма удобно оправдать сбоем Лабиринта. Кто знает, что творится в недрах этого механического изобретения?