Тайна Верховной жрицы

Глава 16. Жрица

В день выборов Высшего магистра Собор напоминал одну большую тетиву, натянутую до звенящей остроты: еще немного и струна лопнет от напряжения. Даже прислуга и та нервничала, что уж говорить о жречестве.

Дурное предчувствие проникло во все щели Собора. Каждый, от магистра до поломойки, ждал от выборов лишь беды. Ярен еще с вечера призвал в покои лекаря, не в силах унять саднящую боль в сердце. Баргоса одолела мигрень.

Шедек и тот с самого утра не находил себе места. Считал, что ему не о чем волноваться, а все равно неспокойно было на душе. Отчего-то вдруг подумалось, что надо бы навестить родителей, проведать: как они там? Жену вспомнил, которую десять лет назад отправил в далекую провинцию, чтобы не мешала карьере магистра. Впервые за долгое время захотел сходить в часовню — помолиться.

Но Шедек, разумеется, никуда не пошел. Списал все на осеннюю хандру, а к обеду дурное настроение и само прошло.

Вернулось лишь вечером, когда магистр вошел в зал Ордена. Оглядел собравшихся, сел на свое место и вдруг мысль пронеслась, да так отчетливо, неожиданно: «Бежать надо! Немедленно встать и бежать как можно дальше».

Шедек протер платком вспотевший лоб и мотнул головой, прогоняя глупости. Нахохлился, сам себя приободрил, дескать, нашел время с ума сходить. Развалился на стуле вальяжно, на прочих магистров глянул с вызовом. Нагло так, по-хозяйски, точно примеряясь к новой должности.

Обернулся на стук каблуков по мраморному полу — Меган, как всегда, явилась последней. Гордая сука.

Красивая гордая сука.

В новом наряде. На этот раз белом, с багряными лентами на поясе и запястьях. И то ли блики от свечей так падали, то ли и впрямь нервы у магистра расшатались, что на миг ему почудилось, что это не атласные ленты, а кровь струится по ее платью. Его кровь.

Шедек мотнул головой, прогоняя виденье.

Меган шла царственной походкой к своему месту, предвкушая трагедию, которая развернется в этом зале с минуты на минуту. Жрица не стала затягивать с приветственными речами, а сразу предложила перейти к выборам.

— На пост Высшего магистра… — Меган сделала паузу и ехидно взглянула на Шедека. Тот перехватил ее взгляд и нахально улыбнулся: мол, давай, кобылка, не томи, я и так заждался.

Девица подмигнула, а затем произнесла вторую часть фразы. Медленно, с особым наслаждением, глядя прямо в ожиревшую физиономию бывшего любовника:

— … я выдвигаю Зафрэля Керина!

Сказала это — точно выстрелила. Та самая тетива, что была натянута, лопнула. Шедек вздрогнул, как от жалящего удара.

Магистры притихли. Все они ожидали услышать имя Шедека. В крайней случае — Баргоса. Но Зафрэль? Сторонник Ярена а, значит, противник Меган? С чего вдруг жрица предложила его кандидатуру?

Ох, в каком замешательстве находится Ярен! Как свирепо раздувались его ноздри! Бедняга не понимал, что происходит. Почему вдруг Меган выбрала его друга?

Сам Зафрэль казался не менее растерянным. Он тер пальцами переносицу, надеясь успокоиться и понять, что задумала интриганка.

— Протест! — пришел в себя Шедек.

Поначалу он думал, что ослышался. Потом надеялся, что Меган оговорилась и сейчас поправится. Но рыжая сука продолжала улыбаться, и с каждой секундой становилось все яснее, что стерва не собиралась выдвигать Шедека! Магистр справедливости так и не понял, что произошло, но инстинкт заставил его очнуться и перейти к активным действиям.

— Требую внести мою кандидатуру в список участников! — твердо заявил он.

— Как пожелаете, — Меган растеклась в приторной улыбке.

— Я тоже участвую в выборах! — незамедлительно отреагировал Ярен.

— Хорошо. Но прежде, чем приступить к голосованию, — произнесла жрица, и холодное притворство в ее интонациях заставило собравшихся поежиться, — я бы хотела сделать заявление. Ситуация весьма деликатная, — с наигранной грустью произнесла жрица. — Я бы даже сказала — щекотливая. Дело в том… что мне стали известны кое-какие подробности об одном из кандидатов на должность Высшего магистра…

Отчего-то все глянули на Зафрэля.

— Это касается нашего любимого магистра… — Меган не смогла удержаться от театральных пауз, — справедливости.

Жрица продемонстрировала небольшую сумочку, откуда выудила бумаги. Швырнула этот ворох на стол.

— В покоях магистра Шедека Патаха были найдены долговые расписки, которые он получал от обвиняемых. Одна из горничных делала уборку и случайно наткнулась на документы. К счастью, девушке хватило ума понять, что эти бумаги являются уликами, указывающими на многочисленные взятки и превышение должностных полномочий, — поясняла жрица.

Разумеется, никто из мужчин не поверил в историю про горничную. Все понимали, что Меган достала бумаги иным способом, но это не уменьшало их ценность. Расписки внимательно изучали и передавали из рук в руки.

— Здесь лишь документы за последние три месяца, но и по ним видно, что Его Высокопреосвященство получал десятки тысяч с обвиняемых, желающих добиться положительного решения судий, — жрица продолжала «топить» бывшего любовника. — Я пока не стала беспокоить полицию. Хотела прежде вынести этот вопрос на совет Ордена, чтобы вы сами решили, как поступить с магистром справедливости.

— Шедек, это правда? — начал было Ярен, но осекся.

Патах сидел красный, глаза его закатывались, рот беззвучно распахивался в попытке глотнуть воздуха.

У магистра случился удар.

Заседание было прервано. Послали за лекарем. Тот примчался довольно быстро, влил эликсир, чтобы успокоить расшалившееся сердце Шедека и отвел больного в покои.

Оставшиеся магистры еще какое-то время продолжали обсуждать случившееся, но в конечном итоге сошлись на том, что следует дождаться, когда обвиняемому станет лучше, потребовать от него объяснений и лишь после этого решать, как следует поступить. А до этого времени не делать спешных выводов.

Но не успела жрица выйти из зала, как у самого выхода ее перехватил Баргос.

— Нам нужно поговорить, — он схватил Меган за руку и затащил в полутемный коридор, подальше от любопытных зевак.

— Ты что задумала? А?! — бывший куратор шипел точно деревенский гусь. — Что это за фокусы?! Какие к Рамону расписки? Какой еще Зафрэль?!

— А ты-то чего так разнервничался? — усмехнулась Меган.

Раньше девчонка вышла бы из себя, разозлилась. Сейчас же спокойно стояла, с любопытством разглядывая сердитого наставника.

— Ты хоть понимаешь, что случится, когда Шедек оправится? Он обвинит тебя в убийстве старшей жрицы и отправит на виселицу!

«За сообщничка своего переживаешь», — подумала девушка.

После того, как Лабиринт раскрыл ей глаза на правду, она стала иначе воспринимать поступки Баргоса. И теперь в этой вспышке гнева ей виделась не забота о подопечной, а страх, что куратор останется без поддержки подельника-Шедека. Меган хорошо помнила диалог с наставником, случившийся в Лабиринте. И слова, что как только Шедек и Баргос получат свои должности в Ордене, они убьют жрицу. Баргос свое место получил, но вот дальнейший план Меган реализовывать не собиралась. Она решила, что наилучшим выходом станет избавиться от Шедека и заодно показать Баргосу, что мужчина выбрал не ту сторону. Зря он решил отвернуться от Меган.

Изначально жрица разрабатывала совсем иной план. Она хотела избавиться не только от Шедека, но и от Баргоса, и от Клавия. Но мальчишку решила пока не трогать — он явно как-то связан с чудовищным предсказанием о разрушении континента. А ликвидировать Баргоса не поднялась рука. Как бы жрица на него не злилась, как бы не опасалась, что его сговор с Шедеком может закончиться для нее весьма плачевно, все равно не решилась причинить вред бывшему куратору. То ли излишняя сентиментальность, то ли тот факт, что долгие годы он заменял ей отца, но так или иначе, жрица была ему благодарна за те годы, когда он поддерживал ее.

Поэтому решила действовать иначе.

— Между прочим, — произнесла Меган, — я спасаю твою шкуру. Ведь ты, наверное, и не догадывался, зачем Шедек хотел сделать тебя магистром финансов? А хочешь, я тебе расскажу, что на самом деле замыслил этот ублюдок? Ему как-то хватило ума спьяну поведать мне о своих планах, — убедительно врала жрица. — Твой любимый Патах собирался забрать из фонда Ордена несколько миллионов, а пропажу свалить на тебя. Так что мне пришлось делать выбор: либо ты, либо он. Как, по-твоему, я поступила неправильно?

Куратор опешил. Он чувствовал какой-то подвох в речах Меган, но не мог понять, в чем дело. Логически все казалось верным. Зная характер Шедека, от него на самом деле можно было ожидать подобного коварства. Но все-таки что-то смущало Баргоса в словах девчонки.

Не говоря уже о сегодняшней выходке с документами. В этом чувствовалось влияние Клавия. Бывший куратор был убежден, что у самой жрицы не хватило бы ума провернуть столь опасную интригу. Выступить против Шедека… девчонка совсем потеряла голову от любви к библиотекарю.

— У тебя есть дальнейший план? — холодно спросил Баргос. Больше всего его досадовало, что Меган окончательно перестала с ним считаться. Раньше она всегда советовалась, спрашивала мнения, теперь же всячески демонстрировала, что выросла и больше не нуждается в опеке. Это больнее всего било по самолюбию куратора.

— Не бойся, мой старичок, — рыжая хотела насмешливо потрепать мужчину по щеке, но он перехватил ее руку и грубо откинул. — Это не твоя забота, — зло произнесла Меган. — А сейчас мне некогда. Дай пройти!

Уладив неотложные дела и убедившись, что на счет Шедека можно больше не волноваться, жрица вернулась в зал Ордена где, как и рассчитывала, застала Ярена и Зафрэля. Они все еще сидели за столом, обсуждая преступления магистра справедливости.

— Многоуважаемый Зафрэль Керин, — ласково обратилась Меган, ступая точно лисица, мягко, и в тоже время, не сводя взгляда с жертвы. — Могу я ненадолго завладеть Вашим вниманием?

Зафрэль не успел даже сказать что-то Ярену, как тот демонстративно громыхнул стулом и вышел из зала. Цевсу не понравилось, что девка выдвинула на должность Высшего кандидатуру Зафрэля. Что-то было в этом неладное. А то, что она так безжалостно расправилась сегодня со своим любовником, говорило лишь о том, что потаскуха явно решила сменить фаворита. И кто знает, какое участие в этом принимает Зафрэль? Возможно, это лишь интриги рыжей шлюхи, а может — приятель и сам добровольно переметнулся на ее сторону?

Именно на такую реакцию Меган и рассчитывала. Запутать Ярена. Заставить его сомневаться в союзниках. Начать видеть вокруг предательства и заговоры. Тогда он сам оттолкнет от себя друзей и останется без поддержки, совершенно одинокий, а, значит, безопасный для жрицы.

В голове девушки был выстроен четкий план: сначала добиться того, чтобы Орден полностью подчинялся ее воле, после чего она сможет перейти ко второму этапу — начать влиять на императора, чтобы не допустить исполнения пророчества. Раз Альберг не желает общаться с ней, подсунем ему магистров. Так или иначе, но нужно заставить императора отказаться от промышленной магии и особенно, от заклинания Черной земли. А для этого в самом Ордене к власти должны прийти магистры, выступающие за первородную магию. К сожалению, таковых сейчас трое: магистр знания, магистр наследия, и, как ни странно, друг Шедека — магистр северных церквей. Магистр милости и магистр мнения Зафрэль соблюдают нейтралитет. Все прочие выступают за промышленную магию. И громче всего за нее ратует Ярен.

Поэтому Меган решила попробовать перетянуть на свою сторону Зафрэля. Этим она поражала сразу две цели: получала поддержку от весьма влиятельного магистра, к тому же имеющего регулярные встечи с императором. И лишала Ярена и его коалицию, большинства голосов.

Первым желанием Меган было сесть рядом с Зафрэлем и попытаться обольстить магистра, но что-то ей подсказывало: подобная тактика не принесет победы. Она хорошо помнила холодность императора и то, как он реагировал на ее попытки очаровать аристократа. Больше таких ошибок она не совершит.

Поэтому жрица выбрала стул напротив, чтобы с одной стороны видеть лицо собеседника, а с другой показать, что разговор сугубо деловой.

— Я хочу принести извинения, — сдержанно произнесла она. — Пожалуй, мне следовало заранее уведомить вас о моем решении, дабы не ставить в столь неловкое положение.

— Да уж. Вам бы стоило предварительно обсудить этот вопрос со мной, — хмуро отозвался Керин, пытаясь определить, какую интригу затеяла Меган. Если надеется подкупить за счет должности — зря старается.

— Я опасалась, что вы станете настаивать снять вашу кандидатуру, — жрица виновато опустила ресницы. — Мне пришлось пойти на эту маленькую хитрость. Я знаю о вашей скромности, и в тоже время наслышана о вашей мудрости. Мне кажется, что именно такой человек, как вы, достоин стать Высшим магистром.

— Не думаю, что лестью вы сможете добиться моего расположения, — Зафрэль покосился на входную дверь. Не хватало, чтобы кто-нибудь увидел его вдвоем с Меган. Сегодняшней выходкой девица и так создала благодатный источник для сплетен.

— Что вы, уважаемый магистр, с каких пор признание очевидных фактов стало лестью? — улыбнулась Меган.

В этом жесте не было ни намека на кокетство. Зафрэль и сам поразился новым интонациям, каких он ранее не замечал в жрице.

— Не спорю, мне было бы весьма приятно иметь хорошие отношения со столь рассудительным мужчиной, — продолжала рыжеволосая, — но в данный момент я забочусь не о личной выгоде, и даже не о благе для всего Ордена. На кону судьба Иривии. И уверена, что лучшей кандидатуры, чем вы, нам не найти. При всей вашей нелюбви ко мне, — Меган произносила эти слова без ехидства, дружелюбным тоном, — я знаю, что в первую очередь для вас важна объективность. Вы не станете принимать решения, руководствуясь личными амбициями. Именно поэтому на посту Высшего магистра мне и хочется видеть такого беспристрастного человека, как вы.

— Меган, — предупредительно отозвался магистр.

Ему не нравились эти перемены в жрице. Слишком быстро провинциальная простушка обучалась столичным повадкам.

— Зафрэль, — рыжая улыбнулась ласково и как будто искренне, — Понимаю, что не заслужила вашего доверия, но клянусь, что у меня нет иных мотивов. Я долго думала, чью кандидатуру предложить. Не скрою, рассматривала даже Ярена, но вы не хуже меня знаете, что порой он ставит личные цели превыше общего блага. И его принципы… Цевс никогда не пойдет на перемирие с врагом, даже если это будет выгодно для всех. И прошу, прежде чем отвечать мне отказом, позвольте рассказать о пророчестве, которое мне показал Лабиринт.

Тем же вечером Меган лежала в постели Клавия, положив голову на его грудь. Рыжие кудри разметались по плечам. Горячее тело юноши и прохлада шелковых простыней создавали приятный контраст, а чуть приоткрытое окно доносило с улицы ночную свежесть.

— Красавица моя, — приговаривал Клавий, поглаживая ее спинку. — Как же я тебя обожаю.

Любовник ощущал прилив нежности и умиротворения. Ему не хотелось ни двигаться, ни что-то делать. Ему нравилось чувствовать, как Меган лежит на нем, ощущать вес ее тела, ее гладкую кожу, ее запах…

— Я тебя тоже, — автоматически отвечала рыжая.

После Лабиринта жрица не верила романтичным словам молодого любовника и воспринимала свидания с ним как обязательную часть программы. Пусть думает, что она по-прежнему доверяет ему. Лишь бы помог разобраться с пророчествами. Ей все никак не давал покоя образ незнакомого юноши, находившегося в библиотеке Собора с книгой в руках. Он явно был ключом к спасению Иривии. Однако, Меган не могла обнаружить его. Жрица осмотрела и сотрудников библиотеки, и прислугу, и всех, кто в принципе имел хоть какое-то отношение к Собору и подходил под описание. Ни единый из увиденных юношей не был похож на того паренька из пророчества.

— Что по книге? — тон Меган скорее подошел бы для делового разговора, чем для беседы после хорошего секса.

— Просмотрел еще несколько секций, но пока ничего похожего, — библиотекарь нехотя вырвал себя из разнеженного состояния. — Мне кажется, эту книгу принесет сам юноша.

— Зачем? Это не логично. Какой смысл нести книгу в библиотеку? Я тебе говорю: нам нужно прошерстить все отделы. Найдем книжку — поймем, как найти парня.

Клавий перевернулся на бок, прищурившись и разглядывая любовницу из-под опущенных ресниц.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — спросил он. — Ты пытаешься подмять под себя весь мир.

— Что?

— Ты хочешь контролировать все и всех. Даже реальность. Из-за этого ты не даешь мирозданию самому сделать для тебя всю работу.

— Можно без твоих денейских словоблудий? — жрице не особо нравилось, когда Клавий начинал вещать какие-то древние мудрости, далекие от современной жизни.

— Иди сюда, — юноша сгреб Меган в охапку, против ее воли. Обнял, прижав к себе и ласково прошептал: — Я знаю, что ты мне не доверяешь. Знаю, что переживаешь из-за пророчества. Но поверь: как только ты расслабишься и перестанешь требовать от мира вести себя так, как задумано в твоей голове, решение проблемы найдется само. Вспомни состояние, когда ты пробуждаешь магию. Замедлись. Выдохни. И доверься миру.

— Ага, миру, который собирается разрушить наш континент. Нет уж. Пока я не изменю линию вероятности событий, никаких расслаблений.

Клавий хотел возразить, но его отвлекли взволнованные голоса и топот, донесшийся из коридора. Наспех облачившись в ночную сорочку и накидку, Меган вышла узнать, что произошло. В коридоре остановила пробегавшую мимо служанку, потребовав объяснить, чем вызван переполох.

— Его Преосвященство Шедек Патах… — жалобно скулила девчонка. — У… у-у…. у-у-уме-е-ер… — слезы хлынули на покрасневшие щеки. — Он там… ой мамочки… Он там пове-е-есился-я-я….

Девчонка убежала прочь.

К Меган подбежал кто-то из младшего жречества:

— Ваше Святейшество! Беда! Его Преосвященство магистр Патах покончил жизнь самоубийством! Вас, простите… но вас там Орден…

И в этот же момент к Меган подошел полицейский.

— Меган Лейнц? Вы арестованы по подозрению в убийстве.