Тайна Верховной жрицы

Глава 14. Мошенник

— Я знаю одного контрабандиста, — пришел на помощь Кыр. — Главарь банды вас устроит? Мы с ним вместе в армии служили.

Последовала немая пауза. Компания переваривала услышанное. У Кыра такие связи в криминальном мире, и он молчал?

— Родной ты мой! Конечно устроит! — с жаром произнес Рурык. Еще десять минут назад он готов был избавиться от тупого герка любыми способами, а теперь благодарил бога, что тот послал столь ценного спутника.

— Кыр! Вот я как знал, что не зря мы взяли тебя в команду! — воодушевленно продолжал мошенник. — Интуиция никогда меня не подводит! Отлично! Ты первым приедешь в столицу, найдешь контрабандиста и пустишь слух. Мы с Эликой должны появиться, когда аристократия будет охвачена паникой и все ее мысли только и будут о том, как спасти капиталы от военного налога.

— И все равно! — перебила Элика. — Что мешает императору успокоить подданных и сказать, что он не станет принимать такой закон?

Мошенник коварно ухмыльнулся:

— Сказать-то он может, но кому аристократы поверят больше: надежным источникам из криминального мира или одержимому социопату? Слово даю: все решат, что Альберг специально темнит!

Девчонка окончательно поняла, что спорить с Рурыком бесполезно. Да она, если честно, так устала, что единственным ее желанием было уснуть.

— Хорошо, — сдалась она. — И что мы с тобой будем делать в столице? Какова наша роль?

— О, дорогая… Мы будем ездить по балам! По сути, только этим и займемся! Я в образе добродушного королька, решившего повидать мир, и ты — мой строгий казначей. Знаешь, во что мы тебя нарядим? М-м-м… Женщины захлебнуться собственным ядом, а мужчины потеряют голову, когда увидят тебя! Только представь: волосы уберем в конский хвост, подчеркнем брови, губы украсим ярко-алой помадой. Белая обтягивающая блузка, темный приталенный пиджак и прямые черные брюки! Ты будешь восхитительна!

— Брюки? — у Элики не нашлось других слов.

— Ты не представляешь, как элегантно и в тоже время притягательно могут смотреться мужские вещи на хрупкой девушке! Милая, ты станешь законодательницей моды! Доверься моему чутью!

— Рамон с ней с модой. К чему такие сложности? Почему я не могу ходить просто в юбке?

— Да, к чему? — вклинился Кыр, который явно начинал скучать. Он уныло ковырял обивку дивана и почти проделал дырку.

— А как вы себе представляете страну, которая несколько веков жила изолированно от окружающего мира? Должны же мы в чем-то отличаться. Вот я и придумал, что в моей стране женщины носят брюки.

— А-а-а, — глубокомысленно протянул герк и вернулся к обивке. Содержимое дивана интересовало его куда больше, чем балы и тряпки.

— И что я буду делать в роли казначея? — Элике окончательно перестала нравиться афера.

— План такой: я, в образе обаятельного простофили-королька, знакомлюсь с богачами. Восторгаюсь Иривией, рассказываю о своей стране. Все как полагается. И аккуратно свожу тему к налогам. Собеседник, разумеется, не упустит возможности пожаловаться на грядущий законопроект. «Ах, как же теперь мой бизнес? — воскликнет он. — Альберг решил меня разорить!» Я посочувствую и скромно поведаю, что в моей стране вообще нет налогов. Поэтому все мои подданные живут припеваючи и бед не знают. К тому же, в последние годы множество иностранных фирм зарегистрировались на моей территории и теперь богатеют на глазах. Аристократик, ясное дело, станет допытывать подробности, но я, как и положено монарху, окажусь несведущ в финансовых подробностях. Иначе это будет выглядеть слишком подозрительно. Поэтому я стану отправлять всех к моему казначею — к тебе, Элика. И уже ты объяснишь процедуру регистрации, расскажешь, что сколько стоит, как… Точно! — Рурык хлопнул в ладоши, так что спутники вздрогнули. — Я придумал еще лучше!

— Шторы отменяются? — брякну Кыр.

— Что? Какие? А, нет. Оффшоры останутся. Но мы приедем в столицу не просто так, а на открытие первого в Иривии филиала нашего банка! Любой желающий получит возможность не только укрыться от налогов, но и хранить свои сбережения у нас! И получать за это щедрые проценты! В два!.. Да что там! В три раза выше, чем в Иривии! Кыр, вообрази себе: ты сможешь положить в банк, скажем, двадцать тысяч и ежемесячно снимать по четыре тысячи просто так, только за то, что твои деньги лежат в моем банке. Нравится предложение?

— Четыре штуки за здорово живешь?

— Ага!

— Ниче се щедрость! Ну, наверное, согласился бы. А че нет-то? А если я тридцатку положу, то, что тогда?

— Будешь снимать по шесть тысяч.

— Ого! А полтинник?

— Десять. Кыр, твоя прибыль от любой суммы составит двадцать процентов. Так что, чем больше положишь денег — тем больше снимешь.

— Вот это мне по душе! — радостно хохотнул герк, напрочь позабыв о диванной обивке.

— Как же мы отдадим вкладчикам такие проценты? — растерянно произнесла Элика.

— А кто сказал, что надо отдавать?

— А-а-а! — осенило девчонку. — Теперь ясно! Мы просто соберем деньги с иривийцев и уедем, не дожидаясь, когда начнут требовать первые выплаты. Так?

— В точку! — мошенник окончательно расслабился: компаньоны загорелись идеей! — Господа, нам необходимо придумать символику нашего королевства. Выбрать герб, цвета флага. В качестве названия я предлагаю остановиться на Тайперсе. Лично мне нравится, как это звучит. К тому же, он уже отмечен в документах. А вот что касается геральдики — здесь принимаются любые идеи и пожелания. Какое животное будет олицетворять нашу страну?

— Рурык, — жалобно протянула Элика, — мы спать хотим… Правда… Давай потом.

— Когда потом? У нас времени осталось всего ничего, а еще столько надо сделать!

— Завтра. Утром.

— Ты просто не понимаешь, насколько важна государственная символика! Это лицо страны! Занимай ты хоть треть планеты и имей миллиард подданных, до тех пор, пока у тебя не будет своего флага и герба — твоей страны не существует. А в нашем случае без этого и вовсе не обойтись! Так что, друзья, не ленимся. Закажем еще по кружечке горячего крепкого чая и приступим!

Остаток ночи был потрачен на продумывание мелких нюансов, а когда неугомонный савениец позволил отдохнуть, оказалось, что спать уже не хочется. За окном утреннее марево стелилось по песчаной равнине. Овраги, оставшиеся после масштабных заклинаний, бороздили пустыню ядовитыми змеями. Изредка встречались обнищалые деревушки с ветхими домами и такими же ветхими жильцами. Элика лежала на диване и читала книжку, забытую предыдущими пассажирами. Впрочем, судя по названию «Кровь и любовь», прежние владельцы нарочно оставили это чтиво, побрезговав брать с собой.

Кыр заявил, что раз поспать все равно не удастся, то он пойдет поищет с кем бы в картишки перекинуться. Взял у Рурыка пару сотен алынов и отбыл.

Сам предводитель мошенников хандрил. Такое с ним случалось, когда первое опьянение от блестящей идеи спадало, и наступал этап «похмелья». Апатия наваливалась на плечи, и мир вдруг становился серым и безрадостным. Ничего не хотелось, все казалось таким бессмысленным, бесполезным. И затея эта, и само стремление стать независимым и богатым. Да и заоконный пейзаж не прибавлял оптимизма.

В городах забываешь о губительном воздействии песков и о том, в каком положении на самом деле находится империя. А здесь, продираясь на поезде сквозь природу, тебя точно мордой в грязь тычут. По лицу бьют неприглядными фактами, так что нет возможности зажмуриться и отвернуться. Может, поэтому в поездах так любят занавешивать окна шторами: еще одна попытка отгородиться от реальности.

— Я все-таки не понимаю, — произнес Рурык, и, убедившись, что Элика отвлеклась от книги, продолжил, — почему вы используете магию, если она разрушает материк?

— А что можно сделать? — девчонка пожала плечами. — Ты сам знаешь: мы привязаны к магии. Все наше производство построено на ней, весь быт, вся оборона…

— Но на других континентах люди ведь как-то живут и без магии! Взять хотя бы Савению.

— Рурык… — Элика вздохнула так, словно ей уже не раз приходилось говорить на эту тему. — Пойми, дело не в нас. Даже если все жители дружно решат перейти на ваши технологии, нам этого просто никто не позволит сделать. Покупка савенийских технологий невозможна, а модернизация местных производств окажется непомерно дорогой.

— Ну да, ну да, — закивал собеседник. — Переоборудование выльется в огромные траты, и никто не хочет отказываться от дешевой магии.

— К тому же, разве ваши методы лучше? — Элика фыркнула.

Вопрос противостояния магии и технологии стоял с тех самых пор, когда в Иривии узнали, что в других материках почва не обладает магическими свойствами и иноземные обитатели вынуждены идти по иному пути развития. Многие ученые исписали не одну кипу листов, пытаясь определить, какой подход эффективнее. И все равно, так или иначе, приходили к мнению, что магия является природным благом, тогда как технология придумана искусственным путем, а значит, априори чужда миру.

— Ты права, — был вынужден согласиться Рурык. — Влияет. Загрязняет воздух выбросами газа, уничтожаются деревья. — Рурык помолчал. — Какая ирония: магия разрушает почву, а технология — воздух. Вам скоро негде будет жить, а нам — нечем дышать.

Элика не ответила, но собеседника это не смутило:

— Ты права. В Савении я как-то раньше не задумывался над такими вопросами. А в Иривию приехал, и оторопь взяла, когда увидел, что вы с материком делаете.

— Просто с непривычки в глаза бросилось, — Элика уткнулась в книгу, показывая, что ей не хочется продолжать разговор.

— И все равно, — упрямо произнес Рурык, — я не понимаю: как можно быть настолько беспечными?

Элика помолчала, а потом неожиданно произнесла:

— Наверное, мы просто надеемся, что следующие поколения будут активнее и ответственнее. Смогут отказаться от магической зависимости и перестроить быт по-новому.

— А в итоге все получается наоборот, — подхватил Рурык, — с каждым новым поколением люди становятся ленивее и глупее.

Элика извиняющееся улыбнулась и окончательно погрузилась в книгу, оставив Рурыка один на один с невеселыми мыслями. Даже третьесортный роман казался ей увлекательнее подобных бесед.

А вот Рурык продолжал размышлять над этим вопросом. Ему казалось странным, что местным нет дела до судьбы континента, тогда как его самого это сильно беспокоило. Хотя, казалось бы, какое ему дело до Иривии? Ну да, раньше здесь жили его предки. И имеется матушкина книжка с указанием места, где спрятаны сокровища. Но явно пройдет еще не один десяток лет, а то и веков, прежде чем из материка выжмут всю магию. Но поди ж ты, с первого дня пребывания виды пустынных земель отзывались такой болью в сердце, что не было сил игнорировать сей факт.

Прибыв в столицу, первые дни все шло в точности, как и описывал Рурык. Благодаря знакомым контрабандистам удалось весьма скоро запустить слух о готовящемся законопроекте. Сам мошенник разъезжал по балам в образе экзотического короля. Даже нанес дружеский визит Альбергу. Впрочем, из-за народных волнений и гибели родных, императору не было дела до карликовых стран. Мало ли их теперь создается? «Нынче времена такие, что всяк стремится отделиться и получить независимость. Будто ключ решения всех проблем в суверенности государства», — произнес Альберг после визита Рурыка. Это была единственная фраза, которой он охарактеризовал короткую встречу с иностранным королем. У императора были куда более важные дела, чем странный король из далеких земель.

Впрочем, Рурыку это пока играло на руку. Он спокойно посещал светские мероприятия, знакомился с местной аристократией и охотно рассказывал всем и каждому о чудесной богатой стране Тайперс. Аристократы с живостью интересовались системой оффшоров, расспрашивали Элику о процедуре регистрации и, казалось, весьма горячо встречали идею открытия филиала банка. Но вот незадача: несмотря на бурные положительные отклики, никто из аристократов не спешил переоформлять компанию или нести сбережения в рурыковский банк.

О визите короля знали практически все, но еще ни алына не было получено от столичных предпринимателей. Никто не хотел вкладывать деньги в незнакомую страну.

Мошенник с каждым днем становился все мрачнее и мрачнее. Он не понимал, отчего столь привлекательная задумка не работает? Чего не хватает заевшимся толстосумам?

Что самое скверное: жизнь в столице оказалась гораздо дороже, чем рассчитывал Рурык, и пришлось не только истратить все имеющиеся деньги, но еще и втайне от напарников, взять кредит в местном банке. Дело грозило обернуться провалом.

Отчаянное положение подтолкнуло савенийца к рискованным мерам.

— Наш банк собираются закрыть! — объявил он Кыру и Элике, когда троица сидела в съемной квартире, готовясь к очередному столичному вечеру.

— Кто посмел?! — взъярился Кыр. — Ткни в него пальцем, и мы быстро разберемся!

— Да нет же! Нет! Успокойся! Я говорю о том, что мы должны инсценировать закрытие! Якобы император пытается выжить нас из столицы!

— Это еще зачем?!

— Я долго думал и понял! Проблема в том, что нас не воспринимают всерьез! Именно поэтому клиенты бояться рисковать деньгами! Соответственно, кто-то должен стать нашим поручителем. Так сказать, гарантом надежности. Показать, что с нами можно и нужно иметь дело! И кто, как не наш конкурент, коим является Альберг, может выступить в роли столь авторитетного человека? Только подумайте: если он устроит погром в нашем банке и потребует убираться из столицы, что это будет значить? А? Я скажу! Это будет значит, что власть нас боится! Почувствовала в нас опасного конкурента и спешит выдворить из страны!

— А что, мне нравится, — Элика впервые за все время одобрила задумку савенийца. — Пожалуй, в этом что-то есть…

— А я о чем? — к Рурыку возвращался азарт. — Громим банк, и утром я даю пресс-конференцию! Сыщики находят улики, подтверждающие, что работали люди Альберга! Я выступаю с речью о том, что король Рурык не станет пасовать перед трудностями и банк продолжит работу с утроенной энергией! Определенно! И еще, я понял, что надо снизить планку! Работать не только на высшие слои общества. Будем брать количеством! Благодаря этой истории, все предприниматели города, от мелких лавочников до крупных землевладельцев узнают о существовании моего банка! Деньги потекут к нам рекой! Уже завтра под окнами нашего учреждения выстроится очередь из вкладчиков!

Отчасти мошенник оказался прав. Как только газетчики разнесли новость о погроме банка, интерес к делу Рурыка мгновенно возрос. Появились первые клиенты. Вот только савениец не учел одного: интерес возник не только у простых горожан, но и у императора. Он вспомнил визит нелепого короля, сопоставил со сплетнями о введении налога, и полученные выводы его весьма насторожили.