Сын серой смерти (Рейн 8)

Глава 24

Бессонной ночи не получилось. Пусть заснул я не так быстро, как привык, но тревожные мысли в голове крутились недолго, а потом, внезапно, уже наступило утро.

Первое утро моего двадцатилетия!

Едва эта мысль оформилась у меня в голове, как руки первым делом метнулись под одеяло, проверить. Так, женская грудь за ночь у меня не выросла, а кое-что между ног — не исчезло.

Обошлось?

На всякий случай я тут же скатился с кровати и подбежал к висевшему на стене зеркалу. Отдернул занавеску.

Лицо тоже было мое. И, вон, на подбородке уже заметно пробивалась утренняя щетина.

Точно обошлось!!!

Уф-ф…

При всем моем уважении к Пресветлой Хейме, но становиться ее аватаром и превращаться в женщину я категорически не желал!

Хорошо, с физическим аспектом дело прояснилось. Но существовала еще вероятность того, что в шестое свое воплощение богиня изначально решила, что будет мужчиной. Не знаю, зачем, но мало ли. Может, захотелось ей так.

Как проверить свои мозги на наличие там чего-то нового и необычного я не знал. Но в целом в моих мыслях тоже со вчерашнего дня ничего не изменилось. Никаких озарений свыше, никаких видений, никаких божественных голосов…

— Рейн, ты чего? — послышался неподалеку голос, но совсем не божественный. Это Бинжи, приподнявшись на локте, смотрел на меня, сонно моргая. Кастиана в комнате не было — возможно, уже ушел в столовую — а вот Бинжи, освобожденный от экзаменов и необходимости к ним готовиться, явно решил поспать подольше. — С тобой все нормально?

— Нормально, — отозвался я, начиная улыбаться. Я, наконец, полностью осознал, что вчера боялся зря, и настроение резко пошло вверх. — Все нормально и даже хорошо! Очень хорошо!

— Тогда пойдем снова в снежки поиграем, — тут же предложил Бинжи, но через мгновение торопливо добавил: — Только после завтрака, а то я голодный.

— Пойдем, — согласился я.

В Академию мы тоже пошли, чуток попозже, — мои персональные занятия с преподавателями проходили именно там, в свободных аудиториях, и Бинжи обычно посещал их вместе со мной. Кастиан приходил реже — большая часть выбранных мною предметов была ему неинтересна. Сегодня он не пошел — решил продолжать готовиться к экзаменам, но в уже более расслабленном темпе.

— Ты все еще хочешь изучать строительство големов? — спросил я Бинжи, когда мы вышли в коридор после последнего занятия.

Подросток было радостно встрепенулся, но тут же отрицательно помотал головой.

— Хочу, но не сейчас. Сейчас я тебя защищаю! — проговорил он решительно.

Я прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться и Бинжи не обидеть — к добровольно взятой на себя роли моего охранника тот относился очень серьезно.

— Можем изучать големоведение вместе, — предложил я. — Начнем с теории, скажем, с двух занятий в неделю, а дальше посмотрим, как будет со свободным временем и моими другими обязанностями.

— А тебе это… тоже интересно? — неуверенно уточнил Бинжи.

— Мне всякая магия интересна, — ответил я честно.

— Тогда… тогда давай!

— Вот только не помню, есть ли в самой Академии преподаватели по этому предмету или придется обращаться к магистру Августусу, — добавил я.

Мы шли по почти пустому сейчас коридору, когда впереди открылась одна из дверей и наружу вышел господин Гоал. Выглядел он… не очень. Весь какой-то серый, а вот глаза, напротив, оказались в красных прожилках.

— Добрый день, — поздоровался я и эти слова тут же повторил за мной Бинжи, но господин Гоал отвечать не спешил. Сперва он плотно закрыл за собой дверь и тут же оперся рукой о стену с таким видом, будто стоять без опоры ему было тяжело. Потом вздохнул и наконец проговорил ворчливым тоном:

— Для кого-то день может и добрый, но точно не для меня. Как понимаю, Рейн, сегодняшним ментальным допросом я обязан тебе?

— Обязаны мне допросом? — я нахмурился. Да, вчера у нас в разговоре с Теаганом шла речь о том, что всех профессоров нужно допросить под ментальным давлением, но мне казалось, что господин Гоал будет исключением — он ведь, по сути, профессором не являлся, а был старшим дознавателем, лишь приглашенным вести лекции. Возможно, конечно, что Теаган решил: раз этому человеку дадут власть над Академией, нужно его прежде тщательно проверить. — Прошу прощения, если так.

— Ладно, — старший дознаватель махнул рукой. — Ситуацию с ректором мне объяснили. Кроме того, с моей работой периодически случается попадать на допросы. Хотя копание в мозгах приятней от этого не становится… Если что, имей в виду, до начала занятий меня в Академии и вообще в столице не будет, — и на мой вопросительный взгляд пояснил: — У меня же и другая работа есть. Забыл?

Так. Занятия для всех должны были возобновиться через две недели, а это значило, что о его новой должности господину Гоалу еще не сообщили. И он, похоже, собирался уехать в самое ближайшее время, а значит, известием о новом назначении беднягу могли вернуть с середины дороги. Зря только потратит время.

— Вам стоит задержаться в столице, — проговорил я.

— Так… — Господин Гоал выпрямился. — Я уже физически ощущаю, как прямо сейчас моя жизнь становится слишком интересной. Что ты опять затеял, Рейн⁈

— Ну, не только я… В общем, на днях вы будете назначены на новое место.

Судя по лицу моего собеседника, он был морально готов услышать самые ужасные новости.

— Назначен куда?

— Сюда, в Академию. Вы станете временным ректором.

— Я⁈ — повторил господин Гоал изумленно. — Ты уверен? Откуда ты это вообще знаешь?

— Ну… Это, как бы, была моя идея. Светлейший Теаган согласился.

— Ага, — медленно повторил господин Гоал. — Конечно. Тебе, значит, взбрело в голову сделать меня ректором, а да-вир верховного иерарха просто взял и согласился. И часто он вот так с твоими идеями соглашается?

— Бывает порой.

— Та-ак. Рейн, а ты помнишь, что я, собственно, напрямую Церкви не подчиняюсь, а являюсь служащим Северной Канцелярии?

— Помню, конечно, — я посмотрел на господина Гоала с любопытством. — А что, вы думаете, глава Северной Канцелярии откажет да-виру верховного иерарха в просьбе временно передать вас под руководство Церкви?

Господин Гоал моргнул.

— Раз ты так ставишь вопрос… Нет, думаю, не откажет.

— Ну вот, — я пожал плечами. — А потом, если Церковь все устроит и если вы сами пожелаете, то ваше временное руководство Академией может стать постоянным. Ну а если нет — вернетесь на должность старшего дознавателя.

Господин Гоал моргнул снова.

— Рейн, — проговорил он неуверенно, — ты вообще в курсе, каким влиянием обладает ректор Академии Всех Стихий? И какими деньгами он распоряжается? Да за эту должность, даже временную, влиятельнейшие из данов перегрызут кому угодно глотку! А я, между прочим, к данам не отношусь, мать у меня из мелкой гильдии, а отец вообще выходец из селян! И ты вот так просто такую должность мне предлагаешь? Будто это… не знаю… обычное поручение съездить на пару дней на Границу…

— О вашем происхождении я не задумывался, — сказал я честно. — Но, учитывая, во-первых, ваш характер, а во-вторых, то, что за вами будет стоять Церковь, думаю, что проблем с влиятельными данами не возникнет.

Господин Гоал вздохнул, потом покачал головой.

— Вот что, Рейн, пойду-ка я к себе. У меня еще после допроса мозги на место не встали, а тут ты… с этим… О подобных вещах лучше думать на свежую голову.

На следующий день, сразу после обеда, Кастиан повел нас с Бинжи на самую большую площадь города — там, как ему подсказали, должно было быть интересней всего.

Зимний Фестиваль, как выяснилось, немного походил на фестиваль Лисьей Недели — с учетом разницы сезонов, конечно. А еще того факта, что сейчас я не ощущал пушистого облака довольства и радости жизни, которое будто висело над Броннином во время Лисьего праздника. Значит, сейчас Небесные Лисы на землю не спускались.

Жаль.

Впрочем, народ активно веселился и в их отсутствие. Люди всех возрастов с воплями и хохотом скатывались с ледяных горок, за одну ночь созданных из снега и залитых водой. Любовались ледяными скульптурами, с удивительной точностью изображающих как обычных зверей и птиц, так и странных существ, которых лично я никогда прежде не видел. Танцевали под песни уличных музыкантов. Покупали горячее пряное вино и закуски. Парни из горожан устраивали потешные схватки, призами за победу в которых был поцелуй от Королевы Фестиваля — самой красивой девушки из тех, что собрались на площади — и огромный медовый корж. Но студентов Академии, увы, в эти схватки не пускали, так что ни поцелуя, ни коржа мне не досталось.

Фестиваль начался в полдень, но с заходом солнца веселье лишь усилилось. Над площадью повисли магические шары, освещая всё почти так же ярко, как это делало солнце. А еще я заметил, как вместе с темнотой на площади появились люди в одинаковых серых овчинных полушубках, подбитых белым мехом — городская стража. Иногда они вдруг оказывались рядом с чрезмерно забуянившими выпивохами, а также некоторыми подозрительными личностями, которые, похоже, активно облегчали кошельки веселящихся горожан, и уводили означенных куда-то за пределы площади, в темноту.

Что ж, хотя бы во время фестиваля городская стража поддерживала порядок.

— Ты что здесь делаешь? — раздался поблизости недовольный голос, обращенный явно ко мне. Я обернулся. В паре шагов от меня стоял Семарес, одетый сейчас как горожанин средней руки.

— Отдыхаю, — ответил я, и старший магистр скривился с таким видом, будто я признался в чем-то непотребном.

— Отличная идея — слоняться по злачным местам после того, как создал себе кучу могущественных врагов! Ты гений!

Любопытно у Семареса работал разум — назвать просторную городскую площадь, наполненную людьми, злачным местом, это надо было постараться. Но меня больше заинтересовало в его словах другое.

— Врагов?

— Союзников клана Шен, естественно. Я, когда услышал, сперва даже поверить не мог. Зачем ты в эту историю вообще влез⁈

— Сперва случайно, а потом по приказу Таллиса, — я пожал плечами. — А вы всерьез думаете, что они из мести попытаются меня убить?

— Естественно. Так что иди-ка ты лучше домой, нечего из себя мишень строить.

— На мне щит. — Последнее время я стал носить его, не снимая. Поначалу напрягало, но потом привык. — А есть и пить я тут, естественно, ничего не собираюсь.

Семарес поморщился — услышать напоминание о том, как меня отравили по его приказу, ему явно не понравилось.

— А с чего это вы вообще решили меня предупредить? — спросил я с любопытством. Особой любви между нами ведь не было.

Семарес помолчал, потом быстрым движением нарисовал в воздухе руну от подслушивания, а затем еще одну, призванную скрыть наши лица от посторонних наблюдателей, чтобы те не могли догадаться о смысле разговора по движению губ.

— Теаган заставил меня прочитать кое-какие записи из закрытой части архива, — проговорил он. — Там приводились реальные впечатления людей от общения с божественными посланниками и их фактические, а не отполированные, биографии. В общем, как оказалось, среди них по характеру ты далеко не самый худший.

— Что, они были такие же наглые, как и я? — спросил я, давя усмешку. Ведь именно мое несоответствие светлому образу посланника Пресветлой Хеймы Семарес прежде приводил, как обоснование того, почему мне не верит. Посланники, по его мнению, могли быть только добрыми, скромными, сострадательными людьми.

— Всякие они были, — по его лицу скользнула гримаса недовольства. — И про паутину Теаган мне тоже рассказал. Я не могу позволить своим личным… предубеждениям помешать мне выполнить долг.

Тут мне магистра стало даже малость жаль — по его лицу было видно, насколько тяжело далось ему признать свою неправоту.

— И вы решили, что ваш долг — заботиться о моей безопасности? — спросил я, на что Семарес коротко кивнул.

— У вас есть доказательства, что они планируют на меня напасть, или это лишь логическое умозаключение?

— Прямых доказательств нет, но есть косвенные признаки, что они что-то готовят.

Я пожал плечами.

— Ну, прятаться от глав Младших кланов я точно не собираюсь. Так что простите, магистр, но с фестиваля я уйду тогда, когда сам так решу.

— Самоуверенный упрямец, — пробормотал Семарес. Ну, кто бы говорил!

— Что я хотел сказать, я сказал. Ваша защита и компания мне не нужны, так что, — я сделал неопределенный жест рукой, — можете быть свободны.

Семарес что-то недовольно прошипел — я уловил только слово «Иштав…» — и действительно направился куда-то.

Я отвернулся от него, выискивая взглядом ребят. Кастиан пошел купить закусок, и я заметил его все еще стоящим в очереди у дальней лавки — был он тут не единственным проголодавшимся. А Бинжи несколько минут назад уволокли танцевать две хихикающие девчонки примерно его возраста. Выглядел он при этом донельзя растерянным, но не сопротивлялся, а сейчас с очень серьезным видом пытался повторять движения танца за новыми подружками. Ну и славно.

На ближайшей горке народу стало поменьше, и я решил снова с нее скатиться. В прошлый раз устоять на ногах не вышло, но сейчас я надеялся на лучший результат.

Получилось действительно удачно, и я прокатился по всей длине ледяной дорожки, пока инерцией движения меня не вынесло за ее край, в пустое пространство между двумя скульптурами. Там отчего-то было темно — бросив быстрый взгляд наверх, я обнаружил, что огненный шар, предназначенный для освещения этого участка площади, напоминал припорошенный пеплом затухающий уголек. Похоже, кто-то пожалел силы для его насыщения.

Покачав головой, я развернулся, собираясь идти назад, и понял, что дорогу мне перегородили. Там, непонятно откуда, появилась девушка. Была она в короткой шубке, но без шапки. К соседним освещающим шарам она стояла спиной, так что единственным, что я смог разглядеть, были ее светло-русые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Затем девушка чуть повернулась и свет упал на ее улыбающееся лицо.

Я моргнул. Потом еще раз.

— Янли⁈