Святые и Убийцы

Глава 21

Королевское подземелье

Письмо было незаметно подброшено в Гривинсхад через те самые ямы в земле. Я надеюсь, оно найдёт своего получателя, а не останется незаметно.

Стражники Каильты впускают карету, отперев замки и открыв ворота.

Я успеваю усмехнуться такой осмотрительности. Триадан Торн заодно со Святыми, он также как и они считает монстров Священными Зверьми, но при этом боится их вторжения, как боится и сирдов, которые даже никогда не ступали на земли Двора Полнолуния. Какое подлое лицемерие или простая трусость. Предпочитаю присвоить ему звание и того и другого.

Хилларк почти силком вытаскивает меня из кареты, и я даже понимаю почему. Он смертельно болен, ему как можно скорее нужно, чтобы я обнаружила карту с местоположением Книги ядов. Он даже не знает наверняка, есть ли в ней вообще рецепт того, как сготовить настойку или же какое-нибудь лекарство, которое сумеет его излечить, но Хилларк отчаянно хватается за возможность исцеления – за меня.

Разумеется, мне хочется, чтобы он сгнил заживо, и я совершенно никак не собираюсь участвовать в его спасении.

– Сперва мы поговорим с королём, – говорит он мне, ступая по ступенькам в королевский замок и ведя меня за собой. – Он хотел тебя видеть.

Сегодня в Каильте ещё более шумно – люди устраивают пьяные кутежи прямо на улицах города, распивают вина из тех фонтанов, что бьют прямо из земли. Не знаю, чему они так радуются. Тому, что скоро привычной Шиэнны не будет? Или разгулье устроили в честь того, что завтра состоится венчанье Охотника Керана с принцессой Вессой, которая также является и Леди Двора Полнолуния? Может быть, все эти люди уже давно одурманены ядом, ведь Дарки говорил мне что-то о какой-то «зачистке», которую планировали здесь провести.

Минуя широкие королевские залы, мы доходим до столовой. За столом сидят Верховные – король и королева, принц и принцесса, а так же Лорды и Леди всех Трёх Дворов. Двери открылись со слышным скрипом, но никто из этих высокомерных физиономий не удосужился обернуться. Все они слишком для этого пьяны и не видят смысла обращать внимание на двух жалких созданий из числа прислуги.

– Ваше высочество, – нарочно прокашливается Хилларк, не выпуская моей руки. Мне от вечного контакта с ним хочется отсечь себе ладонь. Всё было бы лучше. – Я привёл Нуру Дарвиш. Дочь Касима и Камари Дарвишей.

На это король Триадан Торн наконец удосуживается взглянуть на нас. Его глаза уже заплыли, щёки покраснели до той степени, что уже и не поймёшь, какого цвета его кожа была в нормальном состоянии. Волосы и борода намокли от пота, который накрыл его лицо целиком. В руке он держит кубок, который затем кладёт с шумом на стол, а сам отодвигается и встаёт. Он идёт к нам.

– Что ж, ты и в самом деле существуешь, – говорит Триадан, горделиво приподняв голову, будто хочет доказать мне, что является повелителем мира и ему нужно напоминать об этом даже при такой незначитальной беседе. – Я даже не знаю, мне радоваться или печалиться.

– Можете готовиться к смерти, – выпаливаю я, и Хилларк больно сжимает мне руку. Я еле подавляю писк.

– Как смело ты говоришь, – то ли довольно, то ли с нескрываемым раздражением произносит в ответ король. – Прямо как твои жалкие родители, когда я пытал их в своём подземелье. Ты как раз отправишься туда прямо сейчас.

Он еле держится на ногах от сильного опьянения, говорит не складно, и это могло бы сыграть мне на пользу – я могла бы попытаться повалить его, достать свой кинжал и перерезать ему глотку. Но в столовой слишком много врагов. Вряд ли Лорды, Леди, а также принц Оссиан позволили бы мне так поступить или же оставили бы безнаказанной.

Я перевожу взгляд на сидящих Лордов. Они пьяны не меньше, но один из них сильно отличается своим видом – это Лорд Двора Полнолуния, который смертельно болен и должен скоро умереть естественной смертью. Его кожа побледнела, пожухла, на шее виднеются тёмные вздувшиеся вены. Кажется, у них с Хилларком общая болезнь.

Остальные два Лорда будут убиты королём или Святыми, а эти глупцы даже не подозревают об этом… Или же тоже находятся под воздействием Крови сирда.

Принц Оссиан вдруг встаёт, нечаянно опрокинув свой кубок, и королевская прислуга спешит помочь ему сохранить равновесие.

– Я, пожалуй, остальную часть времени проведу в окружении роскошных дам. И хотелось бы, чтобы на них было минимум одежды.

Сказав это, этот похотливый мальчишка покидает столовую, а вскоре встаёт и принцесса Весса, чтобы также выйти отсюда и пойти, наверное, в свою комнату наряжаться или любоваться собой. Она даже не глядит в мою сторону, но я едва подавляю желание схватить её и приставать лезвие кинжала к шее, чтобы следом манипулировать и самим королём и всеми остальными чокнутыми. Нам не удалось манипулировать при помощи ценного им Керана, а вдруг мы смогли бы провернуть тоже самое с ценной им Вессой?

Однако, к сожалению, пока у меня совершенно иные планы на сегодня.

– Отведи её в подземелье, – приказывает король Хилларку. – Найдите эту Книгу ядов и принесите мне. Живее!

Он еле возвращается за стол, хватает кубок, громко велит прислуге подлить ему ещё вина и снова отдаётся веселью без остатка.

Хилларк почти что выволакивает меня из столовой, а потом мы идём по длинным мрачным коридорам королевского замка. Лишь луна отбрасывает наши блеклые тени на стены. Я вспоминаю, что прямо здесь слышала о разговорах Хилларка с Микаэлем и жалею, что не узнала всего этого гораздо раньше – ещё прежде, чем они начали дурманить Керана. Может быть, я смогла бы спасти Брикарда…

Когда глаза больно защипало, я старательно жмурюсь, надеясь избавиться от этого чувства. И мне удаётся. По крайней мере, я не хочу унижаться перед Хилларком, которому только в радость было бы видеть меня плачущей и слабой.

Почему-то мы выходим во двор и идём к тому самому чёрному колодцу, который по легендам жителей Сальшана ведёт к потайным подземным ходам прямо под королевским замком. Хилларк отодвигает крышку и тянет за рычаг, которого я ранее не видела. Камни вдруг оживают, раздаётся скрежет, и земля слегка трясётся под моими ногами. И я с удивлением смотрю на то, как перед нами со звоном цепей и сыплющимся песком начинает возникать лестница из каменных ступенек, ведущая вниз в черноту. Ни одного факела, ни одного источника света.

– Спускайся, – говорит Хилларк.

Умно. Впустить меня первой идти в темноте, в которой я ничего не вижу в отличие от него. Таким образом он точно знает, что я не сбегу и никуда не денусь. Что положиться мне не на кого, никто меня не проведёт.

Я делаю осторожные шаги, окунаясь с головой в абсолютный мрак, в котором мне не увидеть даже собственных ног. Я слышу, что Хилларк идёт за мной и наверняка забавляется моему неуверенному виду.

– Я не смогу найти карту в такой темноте, – сообщаю я, ужасаясь тому, что они могут наплевать на это и требовать от меня невозможного.

– Внутри, когда мы дойдём до нужного места, я зажгу факел для тебя.

«Для тебя». Меня передёргивает от его попыток говорить со мной так, будто его желание жениться на мне меня как-то радует, равно как и его слова вроде «для тебя», пытающиеся дать понять, что он делает что-то специально для меня.

В воздухе пахнет затхлостью, почвой, а ещё я вроде как слышу писк крыс или мышей, пробегающих мимо.

– Что будет, если я не найду её? – осмеливаюсь спросить я, идя дальше такими же осторожными шагами и пытаясь щупать стены по дороге, чтобы хотя бы за что-то зацепиться руками, если вдруг споткнусь и потеряю равновесие.

– Все, кто тебе дорог, умрут. Кроме Керана. Он нам нужен.

– Даже Сирина?

Хилларк хладнокровно заявляет:

– Даже Сирина.

– Ты готов убить родную сестру только из-за того, что я не нашла чего-то для людей, которым ты даже не веришь, а служишь в угоду себе?

– В этом мире многим приходится жертвовать. Я не брезгую пользоваться этим преимуществом.

– Я не знаю, где эта карта находится, Хилларк. Честно.

– Врёшь. Мы напоили Брикарда ядом, выдающим правду. Он говорил, что твои родители передали знание о местонахождении Книги ядов своему ребёнку. Ты просто противишься и думаешь, что сможешь помешать нам из-за своей детской наивности.

Я качаю головой, и он видит это, прекрасно ориентируясь в темноте и имея глаза народа Шиэнны. Несмотря на это, наверное, всё думает, что я вру, что продолжаю лгать. Конечно, ему не понять моих намерений. Если бы я и правда знала всё, чего от меня требуют, я бы помогла каждому уроду в этом городе, лишь ради близких мне людей. Я готова на всё, чтобы спасти их.

Хилларку не понять этого.

Наконец, когда он дёргает меня за руку, веля остановиться, я вижу, как зажигается огонёк – факел. Теперь я могу видеть, куда меня привели и где я должна буду искать карту. Столько лет прошло, а они ещё не нашли её. Может быть, её даже нет в помине. С чего вдруг Святые уверены в том, что она всё ещё запрятана здесь? Может быть, кто-то успел стащить её? Перепрятать.

В общем, плохи мои дела.

Подземный туннель изнутри орудован из округлых кирпичей. Вдоль невысокой стены раскинуты небольшие помещения с решётками – это клетки. Я вспоминаю о том, что Дарки рассказывал о своём нахождении здесь, а потом и о том, что моих родителей тоже держали в одной из этих тюрем.

Сейчас это место опустело. Нет ни одного заключённого, но остаётся стражник. Высокий, тощий, темнокожий мужчина с короткими тёмно-каштановыми волосами и со знакомыми мне глазами, походящими цветом своим на золото, на поверхность которого падают яркие лучи солнца.

Должно быть, брат Эфры.

Я успеваю заметить, как он быстро обменивается со мной взглядом, а потом отворачиваюсь, чтобы ненароком не выдать этих странных жестов Хилларку. Зато теперь я знаю, что Эсай ждал меня здесь.

– Веди нас к клетке, где пребывали Дарвиши, – велит Хилларк.

Стражник безмолвно кивает, берёт из протянутых к нему рук парня факел, поворачивается и идёт вдоль маленьких темниц, в которых едва бы поместилось по два человека. Не представляю, какой ужас люди испытывали, оказываясь в таких тесных помещениях с одной лишь решёткой и отсутствующим напрочь местом для справления естественных нужд. Вот почему в воздухе помимо землистого запаха отдалённо ощущается и некий смрад.

Мы доходим до темницы немного большего размера, нежели остальные.

– Их держали здесь, – говорит стражник.

Хилларк оглядывает тюрьму и смотрит на меня выжидающе, прежде чем произнести:

– Отсюда и начнутся твои поиски. Точно неизвестно, прятали ли они карту именно в своей темнице или же догадались о создании тайника чуть дальше. Они могли передать карту соседним заключённым, а те запрятали бы её подальше от Дарвишей.

Это усложняет мне задачу. Гораздо сильней.

Я прохожу внутрь клетки. Здесь нет ничего – только холодные стены, железные прутья и цепи, которыми, видно, они и были скованы и обездвижены.

Представляя себе папу с мамой в кандалах, периодически подвергающихся пыткам и избиениям, я не нахожу в себе сил задерживать взгляда на цепях больше чем на пять ударов сердца и отворачиваюсь, предпочитая рассмотреть стены. Родители свято защищали своё желание спасти невинных людей, которые даже не являлись из числа их народа. Многие из шиэнновцев их недолюбливали, отрицая их верования, относясь к ним как к простым беженцам, как к чужим. Но им не было важно отношение людей вокруг к ним. Они отказались от своей нормальной жизни только для того, чтобы спасти тех, кто их ненавидит.

Наверное, я приобрела что-то от них, сама того не зная. Моё вечное желание стать Охотницей, убивать чудищ и защищать тех, кто так же никогда не относился ко мне снисходительно.

Мы так похожи.

Я сажусь на корточки и рассматриваю каменный пол. Не понимаю, куда они могли запрятать карту, где они сделали бы это, находясь в тюрьме. Здесь совершенно ничего нет. Просто пустая комнатка в серых тонах, холодная, дурно пахнущая, лишённая чего-то, хотя бы отдалённо напомнившего бы мебель, за которую или под которую они могли бы запихнуть карту. Проведя рукой по стене, я вдруг ощущаю под пальцами что-то вроде царапин. Вглядываюсь повнимательнее.

Костяной Остров.

Вот, что написано на стене.

Как странно.

– Что там? – спрашивает Хилларк за моей спиной.

– Ничего, – вру я. – Показалось, будто я что-то видела.

Не обнаружив больше ничего в темнице папы с мамой, я выхожу и тщательно проверяю соседнюю клетку. Снова ничего.

Хилларк внимательно следит за мной. Моментами напоминает, что от меня зависит судьба моих друзей и близких. Я еле подавляю желание вонзить кинжал ему в грудь, когда он в очередной раз говорит, что убьёт Мистлока прямо у меня на глазах в наказание, и я ничего не смогу с этим поделать.

Я его ненавижу больше всех на свете сейчас.

Проверяю третью тюрьму и теперь с той же долей злобы ненавижу эту карту. Какой-то кусок листа, исписанный дурацкими надписями и разрисованный землями, может стать причиной смерти тех, кого я так люблю. Смешно до боли в сердце.

Практически ползая по земле и проверяя каждый уголок пола как таракан или муравей, рыщущий в поисках хлебных крошек, я чувствую, как начинают болеть колени. Я благодарна за это, потому что физическая боль даёт возможность хотя бы временно позабыть о душевной, которой я заполнена с головы до ног.

– Ну что там? – нетерпеливо интересуется Хилларк, не скрывая уже начинающегося раздражения.

– Ничего здесь нет! – кричу я, больше не в силах сдерживаться. – Вы – кучка кретинов! Почему вы вообще решили, что карта здесь?! Столько прошло лет! Её давно могли выкрасть или найти и просто выкинуть, сжечь, приняв за мусор!

– Ищи лучше, Нура. Не забывай, что от тебя многое зависит. В том числе и благополучный исход твоих друзей.

– Я делаю всё, что могу! Думаешь, если бы я точно знала, где она, стала бы рисковать близкими мне людьми? Не считай, что я способна на такую же подлость, что и ты!

Хилларк стискивает зубы и гневно сверкает красными глазами. В них горит опасный огонёк, который грозит разрастись до масштабов лесных пожаров. Огонь охватит именно меня, ведь вокруг практически никого больше нет.

Кроме молчаливого стражника по имени Эсай.

Я кошусь на него и пытаюсь понять, действительно ли он за одно со мной. Может ли быть такое, что Эфра всё-таки находилась под воздействием Крови сирда и просто под очередным приказом проверяла мою склонность к дальнейшим неблагополучным в сторону Святых действиям? Попытаюсь ли я снова провернуть что-то против всех этих чокнутых?

Нужно оставаться на чеку и действовать только после того, как я точно смогу убедиться в помощи Эсая. Нужно заглянуть ему в глаза внимательней на наличие чёрного ободка вокруг радужки – явный знак отравления.

– Переходи к следующей клетке, – приказывает Хилларк, возвращая меня в жестокую реальность. – Не задерживайся. Карта должна быть обнаружена до венчания Керана с Вессой.

Я едва сдерживаюсь от очередных колких слов ему в ответ. Мне вполне пришлось бы пойти против принципов и набросать самых ужасных неприличных слов оскорблений на родном языке. Не зря, наверное, мы рождаемся с ним в крови, и обучаться у родителей ему не приходится. По крайней мере, у меня такой возможности бы не было.

Я перехожу к следующей клетке. Шарю по полу, думая, что вот-вот рука зацепится за край, может быть, какой-нибудь тонкой каменной пластины. Может, под ней я и найду эту проклятую карту. Было бы куда легче, если бы я хоть знала, как она выглядит. Как те карты, что хранятся в Малом Логове Ордена Когтей в Сальшане? Как карты, которые сделали Убийцы в Гривинсхаде? Родители попали в тюрьму уже имея её при себе или смастерили во время своего заточения?

Каждая мелочь имеет смысл, а я совсем ничего не знаю. Я как маленький ребёнок, который едва научился ходить, а его вытащили на улицу и велели делать, что он захочет, а после бросили одного. Я так растеряна, но при этом пребываю в этом мерзком чувстве паники, что от отчаяния хочется завыть

Поворачиваю голову, услышав звук плескающейся воды в железной склянке. Стражник передаёт Хилларку воду, и от этого движения я решаю, что Эсай не совсем стражник, а что-то вроде прислуги.

Отпив немного, Хилларк трясёт полученной склянкой и спрашивает меня:

– Хочешь пить?

У меня во рту пересохло от жажды.

– Нет, – отрезаю я и хочу уже вернуться к своему бестолковому занятию, как вдруг Эсай за его спиной поднимает голову и прикладывает указательный палец к губам, как бы веля мне пока молчать.

– Очень жаль, что ты такая упрямая, – говорит Хилларк, ничего не замечая.

Я пытаюсь понять, что происходит. Или что должно произойти? Неужели Эсай Зербо всё-таки на нашей стороне?

– У меня вопрос, – неожиданно заговаривает он, и это шокирует меня. Слуги обычно не говорят без разрешения и точно уж не вторгаются в чужие разговоры. – Почему вы не напаиваете Кровью сирда Нуру? Ведь дав приказы бессознательной кукле было бы легче добиться результата.

От неожиданности я даже делаю несколько непроизвольных шагов назад, загнав себя в клетку глубже. Ожидаю, что Хилларк вот-вот обернётся и наорёт на Эсая за его неуместный вопрос, но вместо этого он сперва замирает на месте, а потом очень медленно поворачивается.

– Потому что те, кто отпивает этого яда, теряют некоторую часть того, что делает их личностью, стирая и размывая некоторые важные воспоминания, – отвечает он.

Эсай удовлетворённо кивает, а я нахожусь в такой растерянности, что даже не сумею открыть рот и произнести какое-нибудь бессвязное слово, что могло бы хоть в какой-то мере описать моё изумление.

– Мы можем задать ему любой вопрос, и он ответит честно, – произносит брат Эфры, глянув на меня. – У нас совсем мало времени.

– Та вода… – наконец догадываюсь я, подходя ближе к нему. – То есть… Это была не вода?

– Очередной яд.

– Откуда он у вас?

Позади меня из темноты раздаётся вдруг голос:

– От меня, krasya. И я здесь, чтобы спасти тебя.