Святые и Убийцы

Глава 20

Книга ядов

Я утопаю в печали, а рядом нет никого, кто мог бы меня утешить. Мне трудно дышать, мне трудно шевелиться, мне трудно составлять слова и выдавать собственный голос. Мне всё кажется, будто у меня вырвали из груди душу и оставили истекать кровью.

А я всё вспоминаю зелёные глаза Брикарда, глядевшие на меня снизу, и все эти трудности возрастают в ещё больший комок ужаса и горечи.

Хилларк велит мне есть, но как мысли могут вообще касаться еды после того, что я увидела, поэтому желудок у меня болезненно скрючивается внутри, не разрешая мне брать и кусочка в рот.

Что они с ним сделали?

– Брось, – говорит Хилларк и хватает со стола вилку, которую вонзает в кусок жареного мяса. – Открой рот. Ешь.

Я не выдаю ни слова. Я думаю, что утратила способность говорить и слышать. Перед глазами только и встаёт образ человека, против воли ставшего уродцем.

Хилларк сжимает мне щёки и поворачивает мою голову в свою сторону, а я успеваю ухватиться за края стола и резко, совершенно немедля, опрокинуть его так, что тарелки сыпятся и разбиваются, а Хилларк с глухим стуком падает. Углы стола по обе стороны от его головы, и я надавливаю на них обеими руками, чтобы вжать ублюдка в пол.

– Я не знаю, когда, – начинаю говорить, возвращая себе умение подавать голос, – но однажды я обязательно тебя убью. Не смертельная болезнь покончит с твоей жизнью, а я.

– Пустые угрозы повлекут за собой наказание, – хрипит Хилларк. – Тебе не за чем такие проблемы.

– Просто запомни мои слова. Однажды они станут явью.

Дверь за моей спиной распахивается, да так сильно, что бьётся о стену, заставив весь дряхлый домик затрястись. Меня выхватывают за оба локтя и оттаскивают от опрокинутого стола, высвобождая Хилларка.

– Девчонка снова ослушается? – слышу я знакомый голос Микаэля, держащего меня сзади. – Любишь ты приключения, стерва!

– Мы просто немного повздорили, – отвечает Хилларк, вставая и отряхивая свои лохмотья от пыли, будто бы до этого они были чистыми. – Можешь её отпустить.

Микаэль грубо толкает меня в сторону к стене, а сам делает несколько шагов вперёд – злой, рассерженный и раздражённый. Я удивлённо распахиваю глаза, когда гляжу на неожиданно начавшуюся передрягу. Когда он вжимает едва пришедшего в себя Хилларка в стену.

– Если ты не забыл, она и моя рабыня тоже, – сквозь зубы шипит Микаэль, не дав другу опомниться.

Я отступаю назад, прикидывая в голове все шансы отсюда выбраться. Есть ли они у меня вообще?

– Я в полной мере могу пользоваться ею! Хватит держать её возле себя как свою собачонку!

Меня вот-вот затошнит от осознания их слов. Я вспоминаю и о том, что против воли стала их рабыней, и что они в праве (по своим, конечно, законам) делать со мной всё, что захотят. Но тем не менее я нащупываю рукой железную ручку двери, не оборачиваясь лицом, однако прежде чем толкнуть дверь, чтобы обеспечить себе выход, я ощущаю, как упираюсь в чью-то грудь спиной.

– Возвращайся на место, – говорит Керан за мной.

Я стискиваю зубы от разочарования в собственной медлительности.

Керан заталкивает меня обратно в дом, закрывая плотно дверь. Я утопаю в ещё большем отчаянии.

– Зачем ты явился? – точно змея шипит Микаэль, полностью оправдывая свою кличку, хотя она более не действительна, ведь он предал Орден Когтей и перестал считаться Охотником.

Рыжие волосы растрепались до той степени, что больше походят на разгоревшийся лесной пожар.

– Услышал неладное, – отвечает Керан.

Я с болью замечаю почерневшие глаза, напоминающие мне то, что он всё ещё под воздействием яда.

Ох, Керан. Знал бы ты, что они сделали с твоим отцом…

Горечь подкатывает к горлу снова, и я ощущаю, как слёзы вновь текут по щекам.

– Ты подготовил всё, что понадобится к нашей завтрашней поездке? – спрашивает Хилларк. А потом хватает кружку и наливает себе очередную зловонную жидкость.

– Да, – кивает Керан.

Я снова размышляю, снова строю планы, снова думаю, что у меня есть шансы противостоять им всем. Но в то же время осознаю свою беспомощность.

Хилларк глядит на меня с интересом, будто бы смог прочесть мои мысли, крутящиеся вокруг возможного моего побега, а я отвожу взгляд, потому что если задержу его на лице этого ублюдка, то не сдержусь и попытаюсь всё-таки убить его прямо сейчас.

– Хочешь полететь на макарте, Нура? – спрашивает он вдруг, заставив меня нахмуриться.

Микаэль фыркает в отвращении:

– Она не имеет права голоса, так что перестань спрашивать её.

– Но она и будущая моя жена, Микаэль. Так что я могу интересоваться у неё о её желаниях.

На этот раз тошнота подкатывает уже к самому моему горлу.

В другой ситуации я бы искала помощи от Керана, наверное, даже встала бы за его спину. В детстве он всегда защищал маленькую Нуру.

После случившегося с моими родителями местные детишки частенько пытались задеть меня, пользовались случаем бросать либо едкие слова, либо самые настоящие камни, но Керан всегда был рядом, если не было Мистлока. И они оба, в общем-то, защищали меня, но каждый по-своему: Мистлок любил громко дерзить моим обидчикам в ответ, выкрикивать ругательства, уводя меня подальше оттуда, а Керан обходился действием: хватал детишек за шкирку и выталкивал прочь. Иногда даже отводил к их родителям с угрозами выкинуть их за пределы деревни, если издевательства надо мной продолжатся. А благодаря тому, что Керан с Мистлоком были сыновьями одного из Лидеров Ордена Когтей, никто не смел перечить. А сейчас у меня остался только один защитник – Мистлок, и то, он далеко отсюда и даже не знает, как и чем мне помочь.

– Вот когда станет женой, – снова возражает неугомонный Микаэль, – тогда и будешь брать её как личную вещь, а пока она наша рабыня, я тоже могу ею крутить, как мне хочется.

Для чего же я так ему нужна? Что он хочет вытянуть из того, что я буду его рабыней? Ведь всё не просто так. Может, это какое-то идиотское развлечение у перийцев? А может ему нужна какая-то выгода, равно в той же степени, в какой выгоду получит Хилларк – когда я якобы излечу его от смертельной болезни?

– Что вы сделали с Брикардом? – спрашиваю я, взглянув на люк в полу. Меня не оставляет надежда, что всё ещё можно будет исправить. Есть ведь много противоядий…

– Ничего такого, чтобы ты так сильно печалилась этому, – издевательски говорит Хилларк, снова вызывая во мне желание размазать его по стене. – Он теперь один из Священных Зверей. А ты думала, что мы просто убьём таких ценных Шиэнне людей?

Ох, Всемогущий ад-Дарр…

Они собираются превращать людей в чудищ. Они сделают из них монстров подобно тем, с которыми борются Охотники.

Они превратили величайшего Охотника в одну из тех тварей, которых он искоренял. Нет участи более унизительной и страшной.

– Если ты будешь мешать нам, – зло добавляет Микаэль, – мы подадим Керану ровно тот же яд, и он превратится в одного из подобных уродцев. Хочешь этого?

Я содрогаюсь.

Керан стоит с отсутствующим видом. Он никак не реагирует на брошенные слова, будто его они вообще никак не касались. Настоящий Керан Атталь всё бы сделал, чтобы помешать этим планам. Чтобы поставить на место таких выскочек как Микаэль и Хилларк.

А он ничего не делает.

Ощутив очередную боль, я тем не менее ощущаю новую волну силы. Сдаваться я не хочу. Просто не умею. И я попробую сделать всё, что в моих силах, чтобы что-то предпринять.

И стоит начать с полёта в Каильту завтра.

Ночь, отведённая для сна, выдаётся мрачнее предыдущей. И всему виной, наверное, и последнее событие, с которым я столкнулась, огребая тяжелейшую печаль.

В Святыне холоднее, чем на Сальшане, а дома никак будто и не подогреваются.

Моя постель находится на маленьком балконе дома Хилларка и состоит из острого, будто иглы, сена и твёрдых холодных камней, на которых я лежу. Отсюда я смотрю на созвездия и луну, и ещё молюсь ад-Дарру. Шарф всё также на моей голове, и, к счастью, пока никто не смел снова срывать его. Чтобы я прикрылась от холода, мне вручили плотное одеяло грязного коричневого цвета. Мне его вполне достаточно, чтобы совсем на окоченеть.

– Я присоединюсь? – вдруг раздаётся голос за моей спиной.

Я случайно царапаю ладонь о камни, когда резко оборачиваюсь, чтобы взглянуть на неожиданного гостя.

Это Эфра.

Совершенно не ожидав её увидеть, я сперва теряю связь с реальностью, посчитав, что сплю и мне всё это просто видится.

– Что ты… – начинаю я, а она не даёт мне продолжить, прервав речь своим глубоким грубым голосом:

– Молчи, девчонка.

Замолкаю, уставившись на неё.

На ней по-прежнему одежды Охотников – расшитый золотым чёрный костюм с длинным плащом. Капюшон прикрывает ей тёмно-каштановые волосы. Её шоколадного оттенка кожа блестит при свете Луны. Эфра ловко перепрыгивает препятствие балкона, хватаясь за перила и по итогу оказываясь у моих ног. Я отодвигаюсь чуть назад.

– Тебя завтра отведут в Каильту, ты ведь знаешь об этом? – спрашивает она.

Я безмолвно киваю, по-прежнему не понимая, что происходит. Мне казалось, что она под влиянием яда… А может она и сейчас остаётся отравленной и выполняющей какой-то приказ.

– Ты должна тянуть время, – ведает она мне.

– Эфра, что происходит? Разве они не…

В ответ на мой вопрос, который она прерывает снова, она выставляет руку, показывая мне пальцы, поменявшие свою форму. Теперь они выглядят длиннее и костлявее, заимев острые когти, как у чудовищ.

Я ужасаюсь, поняв, что это.

– Они делают это со мной, – говорит Эфра, а голос у неё вздрагивает. – Они передумали давать мне Кровь сирда, чтобы подчинять воле, потому что её у них мало и она нужна только для особенно важных людей: таких как Керан. Я прихожу в себя время от времени, а потом всё снова как в тумане.

Я понимаю, что должна бы злорадствовать, ведь она всегда была из тех, кто не воспринимал меня всерьёз, но мне сложно даётся злорадствовать над человеком, оказавшимся почти в таком же положении, что и Брикард.

А я помню эти глаза…

Отвожу взгляд от её жутких пальцев и пытаюсь дышать ровно, чтобы не высказывать ужаса.

– Что мне сделать? – спрашиваю я. – Я не могу противостоять им одна.

– Ты будешь не одна. В Каильте есть мой брат – Эсай, он тебе поможет. Он является одним из стражников при дворце. Вы отправляетесь туда завтра, чтобы найти карту. Они узнали у Брикарда о том, что там твои родители спрятали карту, на которой отмечено место, где хранится их Книга ядов.

Книга ядов… Вот, наверное, что нужно Хилларку и его смертельной болезни. Вот почему именно он вызвался отправиться туда вместе со мной. Он преследует свои цели. Плевать ему на Кровь сирда.

Я не спрашиваю, откуда Эфра всё это знает, откуда знает о моих родителях и их связи со всем этим безумием, потому что времени у меня и так нет. Должно быть, она каким-то образом сумела всё разузнать самостоятельно. А может быть, ей рассказал Керан в те моменты, когда оставался в здравом уме.

– Но почему мои родители спрятали карту в замке?

– По приказу короля их держали в подземелье и пытали, прежде чем их спасли. Но я пока не знаю, кто.

«Убийцы», – догадываюсь я сама.

– Я не знаю, остались ли люди, желающие помочь нам, – продолжает Эфра. – Те, кто на нашей стороне и…

– Да, такие люди есть. Я знакома с ними. Они спасли мне жизнь, когда меня впервые сюда привели. Они же и спасли моих родителей тогда.

Она хмурится на моё заявление, не до конца осознавая всю истину этих слов. Мне кажется, она потеряла веру в хороших людей.

– Ты уверена, что им можно доверять? – спрашивает она, вцепившись руками в мои плечи и сжимая их с такой силой, что я едва сдерживаю крик.

– Да. Я уверена.

– Девчонка… – Эфра кашляет, жмурится, держится за изменившуюся руку, превращающуюся в лапу монстра. – Меня разрывает боль, я должна уходить. Прошу тебя, будь осторожна со своим доверием. Кажется, ты одна из тех, кто может спасти наш хрупкий мир, который вот-вот падёт из-за кучки выродков.

И не дав мне больше и слова сказать, она разворачивается и спрыгивает с балкона на землю, приземляясь на каменные выступы, прикрытые листвой и хрустящими ветками. Я провожу её высокую фигуру взглядом, а сама считаю в голове количество ударов моего напуганного, но при этом уверенного сердца.

Я обматываю кровоточащую ладонь куском ткани, которую отделяю от своего украденного одеяла.

Сейчас я имею особое значение для всех, кто меня окружает: и для врагов, и для союзников. Знать бы только, что такого действительно ценного я из себя представляю для обеих сторон.

Убрав одеяло в сторону, я сажусь на колени и выставляю ладони вперёд, устремляя взгляд к небу. Пора помолиться.

Я ношу свои чётки на шее, как простое украшение. Бусы изготовлены из дерева и окрашены в очень тёмный синий цвет, при ярком освещении они больше походят на голубой, но сейчас, в темноте и под слабым тусклым светом, падающим на меня с неба, они больше чёрные. Я начинаю перебирать бусы одну за другой и нашёптывать:

– О ад-Дарр, пожалуйста, позволь мне найти выход, укажи путь к спасению близких мне людей. Прошу Тебя, дай мне силы и ум поступить мудро… и обрести свою семью, вернуть их в мою жизнь. Пожалуйста.

Луна блекнет под тусклыми облаками, заслоняющими её медленно и почти даже лениво. Небо мрачнее, чем обычно, будто полностью передавая то, что происходит в моей душе. Я не жажду буквального ответа от ад-Дарра, но я искренне верую в то, что совсем скоро Он мне поможет. Может быть, это произойдёт быстрее.

Хочется в это верить.

В следующую Луну меня будит сам Керан.

Когда я открываю глаза и вижу его над собой, мне хочется верить, что всё произошедшее было дурным сном. Что это настоящий Керан, тот, которого я люблю, тот, ради кого я готова пойти на многие жертвы, и от безрассудства меня останавливают лишь мысли об огромном количестве людей, полагающихся на меня.

Но привстав со своей временной кровати, я с горечью понимаю, что ужасная реальность пока ещё только начинается.

– Вставай, Нура, – велит мне он. – Нам пора выдвигаться в путь.

– Нам? – хмурюсь я, поправляя сползший шарф. – Ты разве пойдёшь с нами?

– Да. Я буду сопровождать вас весь путь. Это их гарантия того, что ты не станешь нападать.

Яд действует так, что никак почти и не поймёшь, реальный ли человек стоит перед тобой или же безвольная кукла, в которую он превращается.

– Они превратили твоего отца в чудовище, Керан, – говорю я, и горло у меня снова начинает першить.

Но его глаза остаются пусты и холодны к сказанным мной словам, поэтому я отворачиваюсь. Нет никакого смысла пытаться донести до него весь ужас творящегося.

Мне нужно сообщить Убийцам о Брикарде. У них есть Лекари. Возможно, они успели за это время улучшить действие противоядия, которое не смогло помочь Керану выбраться из темноты и тумана. Может быть, они сумеют выкрасть Брикарда и держать его в Гривинсхаде, пока не изобретут сильнейшее противоядие, способное вернуть ему человеческий облик.

– Идём, – снова звучит голос Керана. – Не задерживай нас.

Не дав ему возможности снова в грубой форме толкнуть меня, я сама вхожу в дом, покинув балкон, ставший моей постелью на эту ночь. Я хочу пообещать себе, что больше сюда не вернусь, но должной уверенности во мне нет. Может быть, брат Эфры действительно как-то поможет мне, и я смогу сбежать с Каильты, вернуться в Гривинсхад и предупредить Убийц. Хотя с другой стороны я могу остаться и выведать как можно больше полезной информации перед предстоящей войной.

Мне стоит обдумать все свои будущие действия в деталях. И первым делом я решаю, что мне стоит оставить Убийцам послание.

Делаю вид, что спотыкаюсь и падаю назад, отчего Керан быстро хватает меня сзади. Ровно в этот момент, производя лишние телодвижения, будто просто пытаюсь встать на ноги я незаметно выхватываю из его ножен на поясе свой кинжал. И мне удаётся это с такой ловкостью, что он совершенно не обращает на это внимания, ведь я застала его врасплох своим падением. А потом прячу кинжал под туникой.

– Мне нужно облегчиться, – вру я, не давая ему опомниться.

Керан задумывается, прежде чем кивнуть и сказать, чтобы я торопилась. Я выхватываю первый попавшийся плотный лист деревянной бумаги с рабочего стола Хилларка и направляюсь к выходу. Когда прохладный ветер касается моих щёк с первым шагом на встречу улице, я быстро иду в небольшую деревянную кабинку, предназначенную для справления нужд и захлопываю дверь, заперев её на щеколду. Плотнее прижимаю к носу ткань своего шарфа, чтобы не вдыхать мерзкие запахи, морщусь, вытаскивая из-под туники свой кинжал. Я выцарапываю на поверхности доски небольшое послание:

Если вы ещё живы, пусть тот, кто увидит это послание, передаст его Дарки.

Со мной пока всё в порядке, прямо сейчас мы с Хилларком и Кераном отправляемся в Каильту. Я постараюсь выведать как можно больше информации, а затем найду способ вернуться. Они хотят, чтобы я нашла карту с местоположением Книги ядов, в королевском замке.

Не действуйте шумно и открыто. Они грозятся уничтожить Гривинсхад. Чтобы вы ни делали, делайте тихо.

Нура.

Спрятав записку, я прячу следом и кинжал.

Керан ожидает меня всё там же, где и стоял, а потом протягивает руку, чтобы схватить меня снова и потащить за собой. Но я одёргиваю руку прежде, чем это происходит.

– Я сама, – уверяю его я.

Керан не противится и просто идёт следом. Я не собираюсь пока сбегать. А какой в этом смысл? Поймали меня раз, поймают и снова. К тому же, Микаэль угрожал, что они причинят вред Керану, если я буду противиться.

Мне не удалось спасти Брикарда, но я сделаю всё, чтобы уберечь его сыновей.

Мистлок… Господи, пусть с ним будет всё хорошо к нашей следующей встрече.

У дворца Тидды нас встречает и Хилларк, и Микаэль, и сама лидер Святыни. Они стоят возле чёрного макарта – Туча громко фыркает, направляя взгляд больших светящихся глаз в нашу сторону, когда мы приближаемся. Около Хилларка стоит небольшая карета, запряжённая двойкой лошадей, терпеливо ожидающих приказов. Хоть животных эти ублюдки пока не додумались видоизменять.

– Мы обнаружили местоположение всех предателей, – говорит Тидда, заставив меня фальшиво содрогнуться. – В том числе, сына Брикарда Атталя. Ты ведь близка с ним, верно? Его увезли из Каильты Убийцы как раз после твоего ухода.

– Пожалуйста, только не причиняйте ему вреда! – взмолилась я, едва подавив желание упасть на колени для пущей убедительности.

Тидда выглядит довольной.

– Это зависит только от тебя, дитя. Если ты не перестанешь противиться и обманывать нас, что не знаешь ничего… Участь твоих самых близких уже предрешена. Ты должна принести нам всё к завтрашней Луне, чтобы Керан смог венчаться с принцессой Вессой.

Семь Лун уже почти прошли. Осталась одна. Завтра. Всё случится завтра.

Мы должны были держать Керана в Гривинсхаде до этого события. Должны были помешать этому случиться…

Что же будет теперь?

Хилларк открывает дверь кареты, отодвинув в сторону кружевную шторку. Подозреваю, что это одна из королевских карет, учитывая то, в каком она хорошем состоянии. Впервые из Лирнагора в Святыню меня перевозили в какой-то дряхлой телеге.

Я сажусь на сиденье, набитое перьями и обтянутое бархатом, Хилларк садится рядом. Держу в голове записку, которая каким-то образом должна оказаться в Гривинсхаде. Вспоминаю о спрятанных в высокой траве ямах. Мне осталось надеяться, что мы будем проезжать именно мимо них.

С усилием подавляю смешок.

Тидда блефовала, говоря о том, что обнаружила Гривинсхад и угрожала расправой над Мистлоком. Они не имеют пока доступа к нему, потому что даже не знают, где он находится.

Ведь я повела Керана наружу одним из тайных путей, созданных как раз для подобных случаев.