Старые Враги

Глава 254

Женя с предвкушением сидел на краю горного склона, разглядывая раскинувшуюся внизу долину. Порыв уже прохладного, но еще не промозглого ветра, каким он часто бывал во время их многочисленных горных переходов, напомнил о том, насколько чарующие впечатления может подарить Дастриус любому игроку, которому хватит смелости их вкусить. Не так давно он вновь переделал свои чертоги, расположив точку пребывания повыше, чтобы можно было насладиться пейзажем: заполненной разноцветным покрывалом цветов долиной, разделенной несколькими небольшими быстрыми ручейками, спускающимися с соседних горных вершин. Воспоминания о первом виде его чертогов — ужасно безвкусном клубе, где музыка ревела так, что он и мыслей своих не слышал, теперь вызывали у него лишь смущенную улыбку.

Трудно представить насколько сильно он изменился за столь короткий срок.

Сейчас он живет совсем по-другому. Из типичного раздолбая-мажора он превратился во вполне себе успешного человека. В университете он был на хорошем счету у преподавателей, особенно у тех, кто застал его первый год, где он ничего не делал. Собственный успешный проект — Долго и Больно — набирал обороты даже с несколько пугающей скоростью. Сам канал и подписчики на платных платформах, без единой рекламной интеграции (ни Тарас, ни его братья, никогда не согласились бы на рекламу чего-то в чем они не были бы абсолютно уверены), приносил достаточно, а запуск «Стоянки», вызывал новую волну интереса и еще большую заинтересованность рекламодателей. Аудитория Дастриуса — это все еще преимущественно молодые (пусть пропорция с остальными и стала немного меньше) и крайне активные люди. Любая компания с радостью готова заплатить за доступ к ней. Да и не только компания, список тех, кто хотел бы вещать на аудиторию Долго и Больно был более чем обширен: от секций и школ по подготовке в реальности до внутриигровых образований вроде гильдий или торговых союзов, ищущих себе работников. Большую часть еще на предварительном этапе они с Марком отметали сами, а остаток отсекал уже Маркус, занимавшийся делами канала больше других братьев. Пока он не выкинул всего пару предложений, но ни на одно не согласился, даже на пришедшее из Домов Бессмертного, несмотря на присутствие Этель на празднике в их новом доме.

Там они прекрасно провели весь день, а некоторые (включая него самого), остались там и на ночь. Благо спальных мест, с учетом парочки подготовленных гостевых комнат, было достаточно. Своей отдельной комнаты Женя не удостоился, но ему с Ильей и Марком предоставили достаточно просторное помещение под их общую берлогу. Женя уже самому было интересно как они втроем будут договариваться о её внешнем виде. Из всех троих в словесных баталиях он был слабейшим: Крюк отточил этот навык ещё в Дружине, проворачивая свои делишки, Илья сотрудничает с Этель достаточно долго, чтобы это зачлось за полноценный образовательный курс и только он один особого опыта не имел, большую часть время общаясь с Тарасом и его братьями, а спорить с ними — себе дороже.

Парень глянул на циферблат, где отсчитывались последние минуты его таймера перерождения. Давненько у него не было такого большого перерыва от игры. Первые пару дней были интересными, ведь он мог с головой окунуться во все дела, но потом желание вернуться в игру стало всё явственнее провялятся. Прошлой ночью он даже зашел в нее, чтобы просто посидеть в своих чертогах, немного поправив ландшафт на горизонте, ну а сегодня его «срок» подходил к концу. Женя с удивлением поймал себя на том, что вместе с таймером проговаривает последние секунды и, как только он растворился, сразу же отправился в игру.

Мир вокруг уже знакомым образом схлопнулся, чтобы через миг возникнуть снова, но уже будучи совершенно другим. Мрачный Клинок почувствовал, как ноги ступили на твёрдый пол, а по ушам сразу же ударил непрекращающийся стук инструмента по камню. Он появился рядом с легионером-рекрутом, хотя, судя по котомке за спиной, откуда торчала чёрная латная перчатка, это один их тех, кого повысили до полноправного члена легиона. Согласно традиции, если такая возможность есть, то доспехи павшего снимаются, чтобы передать их следующему легионеру, который, после подгонки, будет носить их, продолжая дело предыдущего владельца. Женя успел всякого наслушаться в городе про Легион Думрока и его традиции. Ходит слух, что Бролог носит доспехи которым уже больше тысячи лет и, глядя на этого уже не рекрута, за спиной которого также был каменный стол — мобильная точка привязки для бессмертных — в это можно было поверить.

Как только он заметил эту деталь, перед глазами у него стали всплывать системные сообщения:

[ Внимание!]

[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожения ядра маны) ваш уровень понижен на тринадцать (текущий уровень — шестьдесят шестой). Общий объем маны уменьшен на пятьдесят процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — тридцать дней.]

[При повторном уничтожении ядра в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]

[ Внимание!]

[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожение более восьмидесяти процентов энергетической сети) ваш уровень понижен на пять (текущий уровень — шестьдесят первый). Эффективность циркуляции маны по энергетической сети уменьшена на сорок процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — пятнадцать дней.]

[При повторном критическом повреждении энергетической сети в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]

[ Внимание!]

[Из-за обстоятельств вашей смерти (единение с духом Смертного Меча) скорость накопления пламя битвы уменьшена в четыре раза. Штраф будет уменьшатся со временем. Время полного восстановления — тридцать дней.

Длительность всех посмертных штрафов увеличена втрое.]

Первоначальный энтузиазм, вызванный возвращением в игру сразу померк, при взгляде на все эти сообщения: мало того, что он был лишен доступа к ней на такой срок, так еще и по возвращении ему придется барахтаться с ослабленной магией. Штраф на накопления мор’актар его вообще не касался — пока его ранг в культе не позволял его использовать, а вот потеря в уровнях привела его к той страшной ситуации, которой он так боялся.

Вольный снова обошел его в уровнях.

Учитывая специфику их существования в игре, наедятся на то, что Тарас какое-то время не будет ничего делать и подождет пока он с Марком успеет их догнать, не стоило, а это значит, что сражаться с будущими противниками станет еще сложнее. Впрочем, сейчас это беспокоило его уже не так сильно, как то было в самом начале их совместного путешествия.

Рядом с ним появился Крюк, на лице которого отразилось уныние при виде всех полученных штрафов и потерь. Предложение, поступившее от владельцев реликвий культа, прозвучавшие в головах обоих игроков в тот момент казалось последней надеждой. Они, в отличии от Зверя, позволили им полностью перехватить контроль, получив крайне необычный опыт наблюдения за своим телом, «пилотируемым» кем-то другим. Это как смотреть фильм прямо от лица играющего в нём актера. Они ощущали всё тоже самое, только очень приглушенно: звук приходил будто-то бы издалека, боль была лишь слабым, едва заметным, отголоском, ощущения от жара и соприкосновения с поверхностью можно было ощутить лишь полностью сосредоточив на этом своё внимание. Исключением было зрение (Женя пару раз реально успел пожалеть, что не может сомкнуть глаз) и, в некотором роде, ощущение маны, позволившее обоим в полной мере прочувствовать насколько эффективнее этим ресурсом пользуются Смертные Мечи. Начиная от переноса в теле, заканчивая высвобождением и связыванием в заклинание — всё это они проделывали на совершенно ином уровне, хотя по-прежнему управляли их телами. Какой каскад ощущений испытал Дагир Женя даже боялся представить, вспоминая ту чудовищную смесь криков боли и заливистого смеха.

Его внимание вновь привлек стук инструмента, и он повернулся к источнику звука: экспедиция вернулась к проходу через завал и сейчас старалась его расширить, чтобы их груз смог туда протиснуться. Отряд гномов тянул за собой громадную телегу на которую (непонятно как) водрузили нечто, напоминающее кусок металлической толстой стены.

— Живы все-таки.

Бролог сидел, прислонившись к стене, опустив руки на вытянутые ноги. Командир легионеров выглядел вымотанным донельзя, хотя, судя по отсутствию мелкого слоя пыли на погнутых доспехах, в горных работах не участвовал. Зато участвовал Вольный с Маркусом, смена которых как раз подходила к концу. Тарас в пропитанной потом рубашке, молча бросил ему кирку и указал на медленно продвигающийся фронт работ. Что ж, это было не самое теплое приветствие, но зато знакомое, поэтому парень с энтузиазмом принялся махать киркой вместе с остальными. Скоро он пожалел о том, что вернулся в игру так быстро — вся работа заняла у них почти неделю и он успел к самому её началу.

В прошлый раз гномов было больше, да и находились они в куда лучшем состоянии. Атмосфера живого праздника, все ещё гуляющая у Жени в голове после знакомства с новым жилищем братьев, быстро выветрилась под гнетущей и плотной аурой скорби, царившей в отряде гномов. Это было не удивительно, ведь это были самые большие потери гномов со времен завоевания Карак-Удана, а еще десяток получил такие травмы, что по-прежнему не мог самостоятельно передвигаться, не говоря уже о работе. В общем, когда они запечатывали тоннель с другой стороны, Женя облегченно вздохнул, чувствуя, как ноют мышцы от долгой и тяжелой работы. Парень усмехнулся, когда в уме промелькнула мысль о том, насколько хорошей тренировкой выносливости были такие работы — он действительно заражается от своих братьев ненормальной тягой к превращению чего бы то ни было в возможность для развития.

Впрочем, последующие тяготы были не меньше, ведь гномов в приемлемом для работы состоянии было немного, а тащить Матрицу Считывания все ещё было нужно. Даже при помощи Хитчена, для которого на скорую руку смастерили упряжь толкать эту махину вперед было той ещё задачкой. Когда ты просто идешь по древнему пути, тебе кажется удивительным насколько хорошо он сохранился, когда же ты толкаешь многотонную кучу важного металла, каждая мелкая выбоина, трещина и любое другое повреждение дорожного покрытия становятся проблемой. Они успели дотаробанить её почти до самого Казракута прежде чем до них добралась вышедшая из Карак-Удана подмога, после того как Виталий Павлович через Гвоздя отправил весточку Торбару. Изгнанный принц лично возглавил две сотни гномов, вышедших навстречу потрёпанной экспедиции.

— Рад видеть, что ты живой, — тепло поприветствовал кузена Торбар, заключая того в крепкие объятья.

— Я тебя тоже, — ответил Бибитаг, оглядывая количество гномов за спиной брата, — заглянем в Казракут? Я хочу забрать оттуда несколько вещей.

— Конечно.

Торбар быстро согласился, заметив настроение Бибитага, который в обычное время уже бы без умолку штурмовал его мозг рассказами о найденных в руинах знаниях. Сейчас же он тихо отошел в сторонку, позволяя тому взять управление на себя. Гвоздь сообщил ему о том, что экспедиция понесла потери, но он не знал насколько сильными они были и вот его самые пессимистичные прогнозы подтвердились.

Все раненые к этому моменту получили всю возможную помощь, но несмотря на это, Торбар попросил взятых из города целителей, свежих и полных сил, осмотреть их ещё раз. Задача по транспортировке раненых и самой Матрицы, легла на плечи прибывших гномов, максимально освободивших членов экспедиции от любой ноши. До Казракута оставалось всего пару часов пути, поэтому Торбар решил добраться туда, а затем уже послушать всю историю от начала до конца, хотя самая главная новость уже распространилась по всему отряду.

Экспедиция Бибитага нашла главный элемент производства големов.

Сначала Карак-Удан, теперь эта Матрица Считывания, что ещё его братец сумеет откопать на руинах империи гномов? Хотя, все эти находки так и остались бы ненайденными, не сведи их судьба с Вольным. Бессмертный шагал чуть позади с задумчивым видом, оставаясь верным своей немногословности. Заметный спад сил у трёх из пяти участвовавших в экспедиции бессмертных не укрылся от его чувств — значит то с чем они там столкнулись было действительно сильным. Хотя правда оказалась куда весомей любых его самых смелых предположений.

Когда они остановились на окраине Казракута на отдых, руководители экспедиции, вместе с Торбаром и его приближенными в компании бессмертных обсудили все через что им пришлось пройти в Манродане. Всё столкновение, как и мрачная судьба самого города вновь заставили Торбара тревожиться: уже второй город гномов пал по вине неизвестных наземников. Кто знает, может быть этот неизвестный, который вполне может оказаться сообщником Гарро, до сих пор жив и плетет свои интриги на костях гномьей империи?

Такую угрозу он не может просто игнорировать. Когда он вернется в Карак-Удан ему придется сделать то, чего он делать не хотел — связаться с союзом Трёх Городов, чтобы предупредить их об опасности. Даже если этот неизвестный уже умер, или пока оставил гномов в покое, кто знает какие эксперименты он еще проводил? Может быть их результаты бродят по отдаленным уголкам подземелья в ожидании своего часа?

Какие бы чувства он не испытывал к своим родственникам, они ответственны за жизни десятков тысяч гномов и должны знать о возможной угрозе. Сам Торбар уже решил, что в ближайшее время, после того как участники экспедиции полностью восстановятся, отправится в Манродан, чтобы уничтожить остатки зараженных существ и шлаковых големов. Может быть главную угрозу в результате схватки у Парящего Дворца и удалось уничтожить, эта зараза по-прежнему представляет опасность для подземелья. К тому же, по словам Бибитага, огромные запасы продукции в Манродане, накопленные за годы падения спроса на металл, все еще были там. Хранилища такого объёма, делались даже не на века, а на тысячелетия. Можно быть уверенным — хотя бы часть запасов сохранилось нетронутой, а учитывая размеры города, Карак-Удану этого может хватить на несколько ближайших десятилетий.

И это с учетом того, что Хадрут запустит производство големов, в чем Торбар нисколько не сомневался. Даже если эту Матрицу он не сможет восстановить, то имея такой образец, ученик Гнура вне всяких сомнений сумеет создать новую. Эта мысль немного успокаивала разбушевавшуюся паранойю: сначала Тарас привез им рецепт нового оружия, которое Кроран уже успел оценить, а теперь на горизонте маячит производство големов. Может быть, через несколько лет, Торбар сможет вздохнуть немного спокойнее, когда город будет находится под защитой пушек и отряда металлических гигантов?

Дорога назад обошлась без сюрпризов. Покидая Казракут Бибитаг заставил воинов вынести целую библиотеку древних книг, вернув себе немного энтузиазма, утерянного вместе с жизнями павших в Манродане гномов. Возвращение прежнего Бибитага, что прямо на ходу изучал старый журнал, освещая страницы парочкой магический светил, вселяло уверенность в его способность преодолеть это испытание.

На подступах к городу, Бролог, восстановившись достаточно, чтобы никто больше за него не беспокоился, повел выживших легионеров в их твердыню, где им нужно было провести церемониальную службу по павшим соратникам и обряды посвящения проявивших себя в бою рекрутов.

По возвращении в городе был объявлен трёхдневный траур по погибшим участникам экспедиции: в уже отстроенном храме Даскрума, жрецы провели прощальную службу, на которую собрались семьи погибших, почти весь Совет Старших и большая часть горожан. Тарас со своей командой тоже были там, отдавая дань уважения своим соратникам в этом путешествии, благодаря которым им удалось вернуть сразу три(!) реликвии Асфеда.

После этого город вернулся к обычной жизни: Лорим, как только закончился период траура, высказала муженьку всё своё недовольство, преимущественно — кулаками. Выжившие участники экспедиции стали приковывать к себе внимание и Женя не раз видел, как в «Дожде» вокруг них собирается десяток-другой слушателей. Сам же, он большую часть этого времени просто тренировался, ну а теперь, уважив погибших своим терпением, пришло время спуститься вниз и узнать, что же случилось с тем осколком ножа Блика, который он оставил перед уходом местным мастерам…