Старые Враги

Глава 245

— Ты — правитель Манродана? — спросил Бролог. Он наблюдал за сражением, так сказать, из первого ряда и успел заметить жуткую деталь внешности прибывшего им на помощь голема еще тогда. Легионерская выправка позволила быстро принять эту жуткую картину, пока остальные, пораженные увиденным, демонстрировали на лице самые разные эмоции от омерзения и опасения, до жалости и непонимания.

— Был им, когда в городе ещё жили настоящие гномы, а не, — голова несчастного, зафиксированная в одном положении, не сдвинулась, но планируемый им жест повторило тело голема, наклонившего голову, чтобы осмотреть самого себя, — то, что от нас осталось. Понимаю, у вас, наверняка много вопросов, но сейчас нам лучшей уйти отсюда. Мяса в этих отродьях немного, но и его хватит, чтобы привлечь других. Недалеко есть подходящее место, цех Мукрида, достаточно большое место, чтобы вместить всех вас и достаточно крепкое, чтобы его легко было оборонять.

Бролог оглядел место прошедшего побоища. Они бы, конечно, и сами справились, но назвавшийся Хедримом… голем оказал им невероятную помощь, чем вполне вероятно помог избежать серьёзных ранений и потерь в отряде.

— Он не ведет нас в ловушку. Я не чувствую желания навредить, — сказал Зверь, выйдя наружу. Неприглядный симбиоз голема и остатков гнома его не испугал. Чего нельзя сказать об обратном. Появление наземника заставило голема насупиться, а на иссушенном лице отразилась смесь страха и гнева.

— Кто это?

Голос голема стал громче, выдавая возбуждение управляющего им гнома.

— Наш друг, — вновь вступил в разговор Бибитаг, — он бессмертный. Они помогли нам отвоевать Карак-Удан.

— Бессмертный? — Хедрима смутило подобное обращение, но его разум быстро перескочил к более интересующей его новости:

— Карак-Удан отвоеван? Когда?

— Ты сам сказал, что это не место для разговоров. Нам нужно уйти отсюда, а там уже и поговорим.

Хедрим не стал спорить и, после пары минут на быструю помощь раненым, отряд двинулся вслед за големом. Тот, пусть и просто шагал, но все ровно задал быстрый темп, для гномов, что были чуть ли не втрое ниже. Он не оборачивался, но Тарас отчетливо видел, как корпус голема поворачивается во время движения, так, чтобы Хедрим краем глаз мог видеть пятерку игроков, идущих вместе с гномами.

Маркусу огромный подземный тракт пришелся по душе: даже оставшихся фресок, статуй и подписей было более чем достаточно, чтобы настоящий ценитель мелких деталей нашел себе усладу для глаз. Ну а чтобы ему было легче её воспринимать, он начал учить язык гномов. Благо в отряде было достаточно хорошо расположенных к бессмертным, гномов, готовых выступить в качестве репетитора. И помочь человеку можно и разбавить монотонную ходьбу по тёмным туннелям получается. Маркус был полиглотом, поэтому схватывал всё быстро. Он выучил весь международный фонетический алфавит, из-за чего мог быстро адаптироваться к любому языку, сходу практически полностью убирая акцент из своей речи. Ну а после этого он подтянул и Вольного, посчитавшего это знание достойным изучения. Мрачный Клинок и Крюк, учились по мере сил, пока не выйдя за рамки необходимых в быту фраз, ну а Зверь не стал утруждать себя такими трудностями — у него с языками было не очень. Пусть он и смог довольно быстро освоить русский язык на приличном уровне, далось ему это не просто и повторять такой опыт он не желал. Ну а Тарас с Маркусом освоили язык достаточно, чтобы теперь сама система переводила всё в привычную для них речь. Не без огрехов, конечно, особенно когда говорили на старом языке, но общий смысл все ровно улавливался.

«Недалеко» для голема оказалось почти двухчасовым путем по местной сети коридоров и зданий, выдолбленных в горной породе, между огромными подземными шахтами. Даже Тарасу пришлось напрягаться, чтобы запомнить такой запутанный маршрут. Было видно, что далеко не все проходы изначально предназначались для големов, но многотонные гиганты проделывали себе путь самостоятельно. В конце концов он привёл их в небольшой цех, где все еще находилась большая часть оборудования для создания особых сплавов с редкими свойствами. Это были наблюдения Бибитага, который даже дышать стал глубже, как будто сам воздух здесь был напитан давно забытыми знаниями. Гномы быстро начали обустраивать место остановки: забаррикадировали все входы, выставили охранные и сигнальные руны, целители начали полноценный осмотр и уход за ранеными, пока остальные, за исключением выставленных часовых, отдыхали. Причем постарались устроиться поближе к голему, что остановился в углу помещения с первых секунд пребывания и с тех пор так ни разу и не шелохнулся.

Бролог нашел металлическую скамью (в Манродане большая часть всего была сделана из металла) и поставил её рядом с големом, так, чтобы видеть настоящее лицо Хедрима. Последний встал так, чтобы большая часть не видела его реального тела, поэтому легионеру пришлось сесть практически вплотную к стене. Рядом с ним устроился Бибитаг, а недалеко остановился Тарас с Маркусом. Бывший правитель Манродана явно стыдился своего нынешнего облика, но стоило игрокам показаться в его поле зрения, как тот начал выказывать скорее признаки беспокойства.

— Они наши друзья, Хедрим. Они могут услышать твою историю.

— Ты так в этом уверен, легионер?

Легион Думрока существует с незапамятных времен и тщательно оберегает свои традиции. За прошедшие два тысячелетия империя гномов развалилась окончательно, но легион остался прежним, по крайне мере, та его часть, которой ныне командовал Бролог.

— Присмотрись к нему, — рука в чёрной латной перчатке указала на Вольного, — внимательнее.

Серые глаза с глубокими мешками под ними перевели взгляд на бессмертного. Хедрим смотрел на него с минуту, прежде чем его веки поднялись от удивления — он увидел то, что имел ввиду Бролог.

— Наши боги коснулись его. Что он сделал?

— Подарил нам новый дом. Карак-Удан снова принадлежит гномам.

— Так значит империя сотрудничает с наземниками? Кто сейчас правит? Новая династия?

Бролог коротко усмехнулся, обратив на себя внимание древнего гнома:

— Чтобы быть императором, нужно чтобы была империя, а её у нас давно нет.

Тут заговорил Бибитаг. Он крайне рассеянный и увлеченный гном, но, когда требовалось он мог дать короткую и емкую выжимку из истории. За пару минут он смог дать Хедриму примерное представление о нынешнем состоянии расы гномов и мира в целом.

— Этот Хадрут… какая сила духа. Невероятно, — Больше всего древнего правителя города впечатлила история Стража Наковальни, что многие века в одиночестве хранил реликвию их народа от посягательств падших, — Гнур нашел себе достойного ученика.

— Что же произошло с Манроданом? — спросил Бибитаг, — По дороге сюда мы нашли завалы, созданные примерно в тоже время.

Хедрим кивнул, а вместе с ним кивнул и голем.

— Манродан пал через несколько лет, после Карак-Удана. Хотя умирать начал задолго до этого, вместе с империей. Когда я родился, город уже практически перестал расти, но все еще был полон сил. Шахтеры работали день и ночь, доставляя руду в многочисленные литейные, где из нее извлекали чистый металл, который отдавали настоящим мастерам, вроде Мукрида, во владениях которого мы сейчас и находимся. Я помню этот суровый старикан мог перемешивать металл собственными руками. А как он лупил своих подмастерий! — На короткое мгновение на лице Хедрима появилась улыбка, исчезнувшая столь же быстро, как и приятное воспоминание из прошлого, — Но к тому моменту, когда я стал правителем всё изменилось. Страна медленно умирала, разлагалась из-за распрей вокруг ослабевшего трона. Даже запах скорой гражданской войны не помогал городу — заказов становилось всё меньше. Мастерские закрывались, гномы беднели и детей становилось все меньше. Когда учился я, все школы были заполнены до верха, когда я вступил в должность — только на половину, а потом и того меньше.

Не единожды я видел, как исчезает целая династия: из-за упадка рождаемости некоторые мастера просто не могли найти себе достойного ученика, которому могли бы передать свои знания. Все больше гномов решались покинуть город в попытках найти себе место получше, но где тогда было лучше? Вся страна рассыпалась.

Поэтому бунт Солдрина стал для нас неподъёмным ударом. Я знал о проблемах в городе, но я и подумать не мог, что все настолько плохо. После их налета на предместья Казракута, глава города решил отрезать все пути в Карак-Удан. Мне рассказывали, что местные нашли в разграбленных тейгах. Ваш рассказ многое проясняет, хотя я сам тогда им не поверил. Тогда я был в ярости: Карак-Удан был самым крупным потребителем, а северная часть тракта забирала все семьдесят процентов металла. Оказаться отрезанными от такого количества клиентов — это был приговор для города. Я умолял о помощи столицу, чтобы те выслали войска и навели порядок в Карак-Удане, чтобы тракт снова открылся, чтобы город не умер — все без толку.

Тогда-то ко мне и пришел Йорвус…

При упоминании этого имени единственная оставшаяся рука Хедрима сжалась в кулак, а вместе с ней и громадная каменная ладонь голема затрещала, сжавшись в кулак по размерам сопоставимый с хорошей глыбой.

— Йорвус был одним из младших сынов императора. Слишком юным, чтобы иметь хоть какие-то шансы претендовать на право занять трон: крупные кланы начинали поддерживать детей императора с первых лет юности, чтобы потенциальный правитель был им должен. К тому моменту как Йорвус родился, все крупные силы уже сделали свою ставку в игре престолонаследия. По крайне мере такой информацией я обладал в тот момент.

Поэтому сначала я очень холодно отнесся к его предложению о сотрудничестве. Йорвус собирался поучаствовать в гонке за престол, а Манродан находился слишком далеко от столицы, чтобы выиграть от этого. Более того, узнай кто-нибудь из верхушки о том, что я принял чью-либо сторону в грызне за трон — в тот момент я бы потерял последние шансы на поддержку от императорского дворца, даже те призрачные, что у меня были.

Только вот Йорвус заявил, что у него есть могущественный покровитель. Я бы никогда не поверил этому сопляку, но он привел мне неопровержимое, как мне тогда казалось, доказательство — он привез в город Матрицу Считывания.

Тарасу это словосочетание ничего не сказало, лишь родило в голове парочку предположений, что было не слишком удивительно, учитывая его происхождение. А вот от гномов Хедрим определенно ждал другой реакции, поэтому был несколько озадачен их молчанием.

— Вы не знаете, как создают големов?

Бибитаг покачал головой:

— Увы, эти знания исчезли вместе с империей, как и многие другие.

Хедрим несколько секунд обдумывал это, расстроенный тем, что упадок, что он видел, будучи главой города, все-таки сломил их расу.

— Матрица Считывания — это главный инструмент создания голема, — начал объяснять древний гном, — Тело сделать не сложно. Ядро, что будет его питать — сложнее, но хороший мастер может справиться. Сделав эти две вещи, мы получим крепкое тело, полное энергии, но оно не будет сражаться, работать или вообще двигаться. Ему нужно то, что в народе звали сердцем, а мастера — отпечатком. Матрица Считывания создает отпечаток сознания живого гнома, благодаря которому голем оживает.

Йорвус привез один такой инструмент сюда. Во всей Империи их тогда осталось не больше семи, и каждую охраняла целая крепость. А он принес сюда восьмую, и не простую, а сделанную легендарным Легнаром! Такая была только в императорском дворце! В тот момент весь город стоил меньше одной этой Матрицы Считывания!

Он предложил мне использовать её, чтобы построить армию. У нас было все необходимое: инструменты, материалы и много гномов, которым было нечего терять. Пока в столице наследники грызлись за трон и боялись отойти далеко от трона, Йорвус отбил бы город самостоятельно. Тогда у него появился бы контроль над Наковальней, армия големов и место их производства. Во времена, когда война всё ближе, когда слова и деньги начинают уступать силе, такой ход сделал бы его одним из самых сильных претендентов на трон. Более того, у него была бы поддержка народа: пока его старшие браться грызлись за трон, он вернул своей стране потерянную реликвию и спас от упадка целый регион, восстановив работоспособность тракта, тем самым получив поддержку этих территорий. Добавить к этому поддержку сил, предоставивших ему матрицу и у меня просто не оставалось причины ему отказать. Я предоставил ему все необходимое: место, материалы, рабочие руки. Спрятал всё это от глаз большинства — шпионы из императорского дворца шастали здесь, несмотря на потерю основного пути до столицы. С каждым месяцем город нищал и пустел, а я все больше убеждался в правильности своего выбора.

За полтора года мы сделали три сотни големов. Йорвус решил делать их из камня, мотивируя это скоростью создания, простотой обслуживания и неопытностью команды. Металлические големы крепче и долговечнее, но и создать их сложнее. Это была правда, но настоящей причиной, как все мы узнали, было не это, — каменная ладонь прошлась вдоль чёрной сетки гнили, покрывающей половину голема, — металл сложнее осквернить.

Когда первая партия была готова я и вся верхушка города, собрались вместе, чтобы всё проверить и начать сбор похода на Карак-Удан. Тогда же должен был прибыть таинственный покровитель Йорвуса, и он действительно пришел.

Хедрим вздрогнул, а вместе с ним вздрогнуло тело голема, встряхнув половину помещения.

— Его покровителем был не гном — наземник. Высокий, выше этого, — гном кивнул в сторону Резчика, — но калека. Он сильно хромал на правую ногу и опирался на деревянную трость. Вся левая часть — скрыта под плащом и маской на пол лица. Я понял, что ошибся, когда увидел его глаза. Левый был красным, как самый кровавый рубин, а правый голубым, как самый светлый сапфир. То как он на нас посмотрел… Мы не были для него ни то что разумными существами, но даже живыми. Что мы, что големы, что пол, на котором он стоял — всё это было одинаково безразлично для него.

Йорвус пал перед ним на колени и начал лепетать что-то, приветствуя его как бога. Большинство не понимали, что происходит, другие, кто был крепче остальных, вроде Горима, взялись за оружие. Никогда не забуду, как он захаркал чёрной кровью, от одного взгляда этого чудовища. Йорвус отравил еду и питьё, впустив эту заразу внутрь, а он ею управлял.

Боя не было. Он резал нас как скот, отсекая части тел, а то что оставалось, прикреплял к големам. Момент, когда сеть голема присоединяется к тебе…

Глаза Хедрима стали влажными.

— Никогда не забуду эту боль. Она длилась всего один миг, но я до сих пор помню её отчётливее чем что-либо ещё. Ну а после этого я уже себе не принадлежал. Моё сознание исчезло, а я стал просто куклой, что позволяла голему исполнять сложные приказы. Некоторые смогли вернуть себе контроль, но их было всего несколько. Остальные быстро уничтожили тела големов, а останки жизни в телах он изучал лично. Позже нас выпустили в город… Как бы я ни старался всё забыть, тот ужас, он отказывается меня отпускать. Мы опустошили город за день, за несколько следующих — полностью его зачистили. Большинство убили, но тех, кого удалось отловить живыми, да смилуются Горы над их душами, мы отдали Йорвусу.

Он тоже стал таким, но занял тело специально подготовленного металлического голема и стал управлять нами. Его покровитель оставил ему что-то, наверное, источник энергии, благодаря которому он начал проводить свои эксперименты. Он соединял гномов друг с другом, со зверьми которых мы приносили. Потом ему удалось создать отпечаток одного из таких созданий, и он начал создавать то подобие големов, что вы видели. У него больше нет мастеров, чтобы создать новые тела, поэтому он просто бросал ядра, что делал сам, с отпечатком внутри в отвал, и эта зараза собирала себе тело сама.

Со временем он утратил над нами контроль. Кто-то пытался отомстить, кто-то не выдерживал содеянного и искал искупления в Крови Земли, кто-то сошел с ума, а некоторые присоединились к Йорвусу. Остальные, вроде меня, кому не хватило смелости на самоубийство и попытку мести, но у кого к несчастью остались еще последние капли рассудка, бродим, словно призраки, по городу, который когда-то звали своим домом.

Вот так, пал Манродан, некогда достойный город, что я своими руками превратил в проклятый могильник, где даже мертвым нет покоя.