Starcraft. Сталь и пепел

Глава 4

Спуск на Агрию был… нервным. Наш «Хищник», пилотируемый опытным, но изрядно матерящимся пилотом по имени «Вихрь», лавировал между потоками плазмы от зенитных спор зергов и редкими, но меткими выстрелами гидралисков с земли. В иллюминаторы (те немногие, что не были закрыты бронеставнями) виднелась земля, напоминающая оживший кошмар: выжженные поля, руины строений, а главное — повсюду копошащиеся, словно насекомые, мириады зергов. От их вездесущего присутствия по спине пробегал холодок, даже сквозь толстую броню.

Мы приземлились на относительно чистом пятачке земли, неподалеку от руин какого-то агропромышленного комплекса, который, судя по всему, и был тем самым «Эдемом», где укрывались выжившие. Рампа челнока с шипением опустилась, и Рейнор первым шагнул на раскаленную землю Агрии.

— Вперед, Рейдеры! Работаем быстро и чисто! Обеспечить периметр!

Его ударная группа, состоящая из закаленных морпехов, пары медиков и теперь меня, в тяжелом костюме «Огнеметчика», рассыпалась веером, занимая позиции вокруг челнока. Я двигался чуть медленнее остальных, все еще привыкая к габаритам и инерции своего нового облачения. Огнеметы на моих предплечьях казались живыми, готовыми в любой момент изрыгнуть потоки пламени. Килгор, Джонсон и Лена шли чуть позади, их стандартные гауссовы винтовки были наготове. Лена непрерывно сканировала местность своим датападом, выискивая скрытые угрозы и оптимальные пути подхода к комплексу.

Сам научный комплекс «Эдем» представлял собой несколько приземистых, но прочных зданий из армированного бетона, обнесенных кое-как возведенной баррикадой из обломков техники и мешков с землей. На крышах виднелись несколько фигур с оружием — похоже, это были местные ополченцы, из последних сил сдерживающие натиск. Периодически оттуда доносились редкие выстрелы.

— Вижу выживших! — доложила Лена. — Примерно тридцать-сорок человек в главном здании. Плюс около десятка вооруженных на баррикадах. Состояние… подавленное. Боеприпасы на исходе.

— Значит, мы вовремя, — Рейнор кивнул. — Тайкус, со своим отделением — зачистить ближайшие подходы. Торн, со мной. Посмотрим, что там у них.

Пока группа Тайкуса, рыча и паля из своих импульсных винтовок, разбиралась с несколькими зарвавшимися зерглингами, просочившимися сквозь редкую оборону колонистов, мы с Рейнором и парой его морпехов двинулись к главному входу в комплекс.

Нас встретила женщина средних лет, с уставшим, но решительным лицом и старым лазерным пистолетом в руке. Это была доктор Ариэль Хэнсон.

— Командир Рейнор? — ее голос дрожал от напряжения, но и от облегчения. — Слава Богу, вы здесь! Мы… мы уже почти не надеялись.

— Мы здесь, доктор, — Рейнор снял шлем, и его знакомая усмешка немного успокоила женщину. — Мои люди обеспечат безопасность. А вы пока соберите своих. Эвакуация начнется, как только мы подготовим периметр.

Пока Рейнор и доктор Хэнсон обсуждали детали, а его Рейдеры занимали ключевые точки обороны, вытесняя остатки зергов из ближайших окрестностей, я с удивлением наблюдал за действиями другой группы, высадившейся чуть поодаль вместе со вторым челноком — группой Килгора. Вместе с ними прибыли несколько КСМ (конструкционно-строительных машин) — небольших, но юрких роботов, которые тут же принялись за работу.

Одни КСМ, оснащенные буровыми установками, вгрызались в землю неподалеку от полуразрушенной шахты, извлекая на поверхность синеватые, мерцающие кристаллы — минералы. Другие, с помощью специальных экстракторов, развернулись над гейзером, из которого поднимался зеленоватый газ — веспен.

Раньше, будучи солдатом Доминиона, я видел КСМ только на строительстве укреплений или ремонте техники. Но здесь, на «Гиперионе», их использовали и для сбора ресурсов прямо во время боевых операций.

— Что они делают, сержант? — спросил я Килгора, когда он подошел проверить мою позицию. Я как раз осматривал свой сектор обстрела, прикрывая один из флангов разворачивающегося лагеря.

Килгор посмотрел на работающие КСМ.

— Добывают, Торн. Минералы и газ. Топливо для войны, если хочешь.

— Но зачем… прямо здесь? Разве у «Гипериона» нет запасов?

Килгор хмыкнул.

— Запасы есть. Но они не бесконечны. На «Гиперионе» около шести тысяч человек, если считать всех беженцев и команду. Большинство — гражданские. Но есть и резерв обученных бойцов, которые готовы вступить в строй, если понадобится. Однако, чтобы вооружить их, чтобы производить боеприпасы, броню, ремонтировать технику, строить оборонительные сооружения — нужны ресурсы. Минералы для композитных материалов, для электроники. Веспен — для высокотехнологичных компонентов, для топлива. Это замкнутый цикл. Нет ресурсов — нет армии. Нет армии — нет побед и нет возможности спасать таких, как эти люди на Агрии.

Я задумался над его словами. В Доминионе поставки были централизованными. Ресурсы добывались на специализированных планетах-рудниках, оружие производилось на огромных военных заводах. Простой морпех редко задумывался о том, откуда все это берется. Здесь же, у Рейдеров, все было гораздо… приземленнее. И логичнее. Каждый боец, каждый выстрел, каждый элемент брони — все это имело свою цену в ресурсах.

— То есть, — я пытался осмыслить, — эти минералы и газ, что они сейчас добудут… они пойдут на создание новой брони, как у меня? Или на пополнение боезапаса «Гипериона»?

— Именно, — кивнул Килгор. — Свонн не зря свой хлеб ест. У него в мастерских целое производство. Он может изготовить и стандартные винтовки, и тяжелые костюмы «Мародеров», и турели для обороны. Но ему нужен материал. А этот материал — вот он, под ногами. И его нужно взять, пока зерги не сожрали и нас, и его. Поэтому почти каждая высадка Рейдеров, если позволяет обстановка, сопровождается развертыванием мобильного командного центра и добычей ресурсов. Это позволяет нам быть более автономными, не зависеть от редких и опасных конвоев снабжения.

Я смотрел, как КСМ снуют туда-сюда, загружая добытые кристаллы и баллоны с газом в контейнеры, которые затем будут отправлены на «Гиперион» транспортными челноками. Рядом уже разворачивался полевой командный центр — небольшое модульное здание, из которого Мэтт Хорнер, оставшийся на орбите, мог координировать действия наземных сил и управлять логистикой. Это была настоящая военная машина, работающая в полевых условиях, самодостаточная и эффективная.

— А люди… для новых отрядов? Если потребуются подкрепления? — спросил я.

— Как я сказал, на «Гиперионе» есть резерв. Обученные добровольцы из числа колонистов, бывшие военные, которые присоединились к Рейнору. Они готовы. Если Хорнер решит, что нам нужны свежие силы здесь, на Агрии, он сможет «нанять» их, то есть, выдать им снаряжение и отправить вниз на челноках. Но это тоже стоит ресурсов — броня, оружие, боеприпасы. Так что все взаимосвязано, Торн. Абсолютно все.

Это объяснение открыло мне глаза на многие вещи. Война — это не только стрельба и героизм. Это еще и логистика, экономика, производство. И Рейдеры Рейнора, несмотря на свою репутацию «кучки повстанцев», подходили к этому вопросу очень серьезно и профессионально. Это внушало уважение. И давало надежду. Если они так грамотно организованы, значит, у них есть шанс не просто выживать от стычки к стычке, но и действительно что-то изменить.

Пока мы разговаривали, Рейдеры и присоединившиеся к ним ополченцы Агрии уже заканчивали укреплять периметр вокруг «Эдема». Были установлены автоматические турели в нескольких ключевых точках, вырыты неглубокие окопы, распределены сектора обстрела. Доктор Хэнсон с несколькими помощниками организовала сбор гражданских в самом безопасном здании комплекса, готовя их к эвакуации.

— Ну что, Торн, — Рейнор подошел ко мне, его взгляд был сосредоточен. — Скоро начнется веселье. Зерги уже прочухали, что мы здесь. Первые волны пойдут с минуты на минуту. Твоя задача — прикрывать вот тот проход, — он указал на узкое ущелье между двумя полуразрушенными строениями. — Это наиболее вероятное направление атаки зерглингов. Не дай им прорваться. Твои огнеметы — лучшее средство против этой мелюзги. Готов?

Я проверил системы бронекостюма. Топливные баки полны, индикаторы готовности горели зеленым.

— Готов, командир, — мой голос прозвучал уверенно, даже для меня самого.

— Отлично. Тогда ждем. И помни — твоя жизнь и жизни этих людей зависят от того, насколько хорошо ты будешь делать свою работу.

Я занял позицию у входа в ущелье. Слева от меня расположился один из опытных морпехов Рейнора, справа — Джонсон, уже нашедший удобную точку для своей снайперской винтовки на крыше невысокого здания. Я чувствовал, как нарастает напряжение. Тишина перед бурей всегда самая тяжелая. Но в этот раз к страху примешивалось и другое чувство. Чувство… правильности происходящего. Мы были здесь не для того, чтобы грабить или убивать. Мы были здесь, чтобы спасать. И ради этого стоило рискнуть. Даже если этот риск означал встречу лицом к лицу с ордой голодных зергов. Мои руки крепче сжали рукояти управления огнеметами. Я был готов.

Ожидание не было долгим. Едва последние КСМ успели загрузить очередную партию мерцающих синих кристаллов и баллонов с зеленоватым веспеном в транспортные контейнеры, готовые к отправке на «Гиперион», как Лена, неотрывно следившая за своим тактическим планшетом, тревожно доложила:

— Командир, множественные контакты! Зерги! Движутся со всех направлений! Первая волна — преимущественно зерглинги и несколько групп гидралисков! Расчетное время до контакта — две минуты!

— Вот и началось! — Рейнор даже не повысил голоса, его слова прозвучали по общему комм-каналу, как удар гонга. — Всем занять позиции! Огонь по готовности! Не подпускайте тварей к гражданским! Хорнер, ты на связи? Как там у нас с резервами и ресурсами?

Голос Мэтта Хорнера, спокойный и деловой, тут же отозвался с мостика «Гипериона»:

— На связи, Джим. КСМ на Агрии успели добыть достаточно минералов и веспена для первоначального развертывания и пополнения боекомплекта. Резервы на борту готовы. Мы можем выслать вам еще пару отделений морпехов и медика, если понадобится. Также Свонн говорит, что у него почти готов еще один костюм «Огнеметчика», если кто-то из ваших ветеранов захочет пересесть на что-то потяжелее. Сообщи, как только понадобится подкрепление.

— Принято, Мэтт. Держи наготове. Посмотрим, как справимся с первой волной, — ответил Рейнор. Он оглядел наши немногочисленные, но решительные ряды. — Помните, Рейдеры, мы здесь не для того, чтобы геройски погибнуть. Мы здесь, чтобы вытащить этих людей. Работаем слаженно, прикрываем друг друга.

Я крепче стиснул рукояти управления огнеметами своего костюма. Две минуты. Это казалось вечностью и одновременно — неумолимо коротким мгновением. Земля под ногами едва заметно дрожала от топота тысяч крошечных, но смертоносных лап. В воздухе повис знакомый, тошнотворный запах приближающейся зерговской орды.

И вот они появились. Из-за полуразрушенных строений, из складок местности, из темных провалов в земле — бурлящий, визжащий, многоногий поток хитиновой ярости. Зерглинги, как всегда, неслись в авангарде, их маленькие, злобные глазки горели красным огнем, иззубренные пасти источали ядовитую слюну. За ними, более медлительные, но не менее опасные, двигались гидралиски, их костяные шипы уже были направлены на наши позиции.

— Огонь! — команда Рейнора была почти излишней.

Наши оборонительные рубежи ожили. Затрещали гауссовы винтовки морпехов, короткими, злыми очередями залаяли автоматические турели. Джонсон с крыши методично снимал гидралисков, одного за другим, не давая им прицелиться. Я видел, как Лена, заняв позицию рядом с Килгором, не только отстреливалась, но и продолжала координировать огонь через свой датапад, указывая наиболее опасные цели.

Мой сектор — узкое ущелье между двумя зданиями — превратился в смертельную ловушку для наступающих зерглингов. Первая волна тварей, не разбирая дороги, хлынула прямо на меня.

«Вот он, момент истины, Джакс», — пронеслось в голове.

Я нажал на гашетки.

Сдвоенные сопла огнеметчика изрыгнули два ревущих языка оранжево-красного пламени. Раскаленный поток жидкого огня ударил в плотные ряды зерглингов, и они вспыхнули, как сухая трава. Пронзительные визги боли и ужаса смешались с ревом огнеметов. Запахло паленым хитином и горелым мясом. Это было чудовищное, но завораживающее зрелище. Стена огня отбрасывала зерглингов назад, превращая их в дымящиеся, обугленные ошметки.

Я вел огнем короткими, прицельными очередями, стараясь не перегреть систему и не расходовать топливо понапрасну. Костюм был невероятно эффективен против этой мелюзги. Броня выдерживала их редкие, отчаянные атаки, а огнеметы просто выкашивали их рядами. Я чувствовал себя почти неуязвимым, могучим богом войны, вершащим огненное правосудие.

Но это было лишь начало.

Зерги, несмотря на потери, продолжали напирать. Их было слишком много. Они лезли изо всех щелей, обтекали наши позиции, искали слабые места в обороне. На правом фланге, где оборону держали несколько ополченцев Агрии и пара морпехов Рейнора, ситуация начала осложняться. Гидралиски, прикрываясь волнами зерглингов, сумели подобраться достаточно близко и открыли шквальный огонь своими игольчатыми снарядами. Один из ополченцев с криком упал, его примитивная броня не выдержала попадания.

— Правый фланг! Им нужна поддержка! — крикнул кто-то по комм-каналу.

— Тайкус, твои ребята, займитесь! — приказал Рейнор. — Хорнер, ситуация напряженная. Кажется, пора звать подмогу. Давай сюда отделение морпехов и медика. И если костюмчик Свонна готов, он тоже не помешает! Нам нужно удержать периметр, пока доктор Хэнсон не подготовит всех гражданских к эвакуации.

— Принято, Джим! — отозвался Хорнер. — Транспортники уже на подходе. Запрошенные юниты будут у вас через пять минут. Ресурсов для их снаряжения и переброски хватает, спасибо вашим КСМ. Держитесь!

Пять минут. В обычном бою это немного. Но когда на тебя прут орды зергов, каждая секунда кажется вечностью.

Я продолжал удерживать свое ущелье, превращая его в огненный ад для зерглингов. Но краем глаза я видел, как тяжело приходится остальным. Морпехи Рейнора сражались яростно и умело, но их было немного. Килгор со своей C-14 тоже не отставал, его выстрелы были точны и смертоносны. Лена, помимо стрельбы, умудрялась еще и передавать целеуказания для автоматических турелей, максимизируя их эффективность.

Неожиданно мой костюм сильно тряхнуло. Что-то тяжелое ударило сбоку, чуть не сбив меня с ног. На дисплее шлема вспыхнули красные предупреждающие сигналы — повреждение брони в районе левого плеча. Я резко развернулся. Из-за угла здания, которое я считал относительно безопасным, на меня несся гиблинг. Зерговский камикадзе, мерцающий в ядовито-зеленым в поле зрения, его вздувшееся тело уже пульсировало, готовясь к детонации.

Я инстинктивно выставил вперед огнеметы и нажал на гашетки. Поток пламени окутал невидимую тварь. Раздался оглушительный взрыв, намного ближе, чем я ожидал. Меня отбросило назад, я ударился спиной о стену полуразрушенного здания. Шлем спас от прямого удара, но я почувствовал, как внутри что-то хрустнуло. Дисплей на мгновение погас, потом снова ожил, но уже с кучей сообщений об ошибках. Системы левого огнемета были повреждены, броня в нескольких местах пробита.

— Торн, ты как⁈ — голос Килгора в комм-канале был полон тревоги.

— Жить… буду, — выдохнул я, пытаясь подняться. — Гиблинг… застал врасплох. Взорвался рядом. Левый огнемет не работает.

В этот момент из-за поворота, откуда выскочил гиблинг, показались еще несколько зерглингов. Они увидели мою уязвимость и с визгом бросились в атаку. Правый огнемет еще функционировал, но я был дезориентирован, движения скованы повреждениями костюма. Я успел сжечь одного, но двое других уже были почти на мне.

И тут рядом со мной материализовалась фигура морпеха Рейнора, который раньше прикрывал меня слева. Он очередью из гауссовой винтовки срезал оставшихся зерглингов.

— Не расслабляйся, «огнеметчик»! — крикнул он мне. — Они тут как тараканы!

Но не успел он договорить, как крупный осколок какого-то строения, выбитый взрывом неподалеку, с глухим стуком ударил его по шлему. Насквозь. Морпех рухнул на землю, не издав ни звука. Я подполз к нему. Живым он уже не был.

Я оказался один, отрезанный от основной группы, в поврежденном костюме, с одним работающим огнеметом, а зерги продолжали лезть со всех сторон. Ущелье, которое я так успешно оборонял, теперь грозило стать моей могилой.

В этот момент с неба, прорываясь сквозь дым и огонь, спустились два десантных челнока «Гипериона». Из них начали высаживаться свежие силы — десяток морпехов в новенькой броне, медик с характерным красным крестом на наплечнике и еще один «огнеметчик», такой же массивный и грозный, как мой.

— Подкрепление прибыло! — голос Рейнора звучал ободряюще. — Распределить по секторам! Не дайте тварям передышки!

Новые бойцы тут же вступили в бой, их свежий огонь заметно проредил наступающих зергов. Я видел, как второй огнеметчик, управляемый каким-то здоровяком-ветераном из команды Рейнора, начал поливать огнем соседний проход, откуда тоже лезли твари. Медик уже спешил к раненым на правом фланге.

Это дало мне короткую передышку. Я огляделся. Тело убитого морпеха Рейнора лежало рядом. На его поясе я заметил стандартный армейский медицинский комплект, а также несколько инъекторов со стимуляторами — то, что в просторечии называли «стимпак». Наш доминионский аналог назывался «боевой стимулятор БС-4», но суть была та же — кратковременное повышение боевых характеристик за счет здоровья. Опасная штука, но иногда необходимая.

Сейчас мне нужен был не стимулятор, а медикаменты. Плечо, поврежденное еще на Мар-Саре, снова начало кровоточить после удара, а новые осколочные ранения от взрыва тоже требовали внимания. Осторожно, отстреливаясь из работающего огнемета по редким зерглингам, пытающимся прорваться, я дополз до убитого товарища. Мои руки в тяжелых перчатках были неуклюжи, но я сумел отстегнуть его аптечку. В ней были дезинфицирующие спреи, гемостатические губки, обезболивающие пластыри — стандартный набор. Я быстро, как учили на курсах первой помощи, обработал самые серьезные раны на своем теле, насколько это было возможно, не снимая брони. Боль немного утихла, но я понимал, что это лишь временная мера.

Теперь нужно было выбираться отсюда. Обратно к своим. Сражаться в поврежденном костюме было рискованно, но другого выхода не было. Я активировал комм-канал.

— Килгор, Рейнор, это Торн. Я отрезан в секторе Гамма-3, ущелье возле склада. Костюм поврежден, левый огнемет не работает. Рядом со мной павший боец. Запрашиваю… нет, не помощи. Я сам пробьюсь. Просто знайте, где я. И прикрывайте, если сможете.

Я взял гауссову винтовку павшего морпеха. Она была тяжелее, чем стандартная C-14, модифицированная, с увеличенным магазином. Одной рукой управлять ей было сложно, но возможно. Второй рукой я все еще мог использовать правый огнемет.

«Ну что, твари, — подумал я, перезаряжая винтовку. — Посмотрим, кто кого».

Я шагнул из своего укрытия навстречу новой волне зергов, готовый продать свою жизнь как можно дороже. Или… прорваться. Ради тех, кто ждал эвакуации. Ради моих новых товарищей. Ради самого себя.

Решение прорываться было отчаянным, почти безумным. Сектор Гамма-3, как я его условно обозначил, кишел зергами. Они словно чувствовали ослабление на этом участке и теперь лезли изо всех щелей, стремясь прорвать наш и без того тонкий оборонительный периметр.

— Торн, я тебя слышу! — голос Килгора в эфире был напряженным, но в нем не было паники. — Держись, парень! Мы видим твой сектор! Джонсон, видишь его? Можешь обеспечить прикрытие?

— Вижу, сержант, — отозвался невозмутимый голос «Мертвого Глаза». — Но там месиво. Целей много. Постараюсь расчистить ему дорогу, но гарантий нет.

Я сделал глубокий вдох, насколько это позволял герметичный шлем, и шагнул из-за угла полуразрушенного склада. Первая же группа зерглингов, около десятка, с визгом бросилась на меня. Я вскинул трофейную гауссовую винтовку. Ее вес был непривычен после легкости C-14, особенно когда целишься одной рукой, но я крепко сжал рукоять. Бронебойные шипы застучали по хитиновым панцирям. Несколько тварей упали, но остальные продолжали нестись вперед. Я переключился на правый огнемет, выпустив короткую, но мощную струю пламени. Еще трое зерглингов превратились в пылающие факелы.

Но они все лезли и лезли.

Я медленно продвигался вперед, отстреливаясь и отжигая все, что двигалось. Каждый шаг давался с трудом. Поврежденные сервоприводы моего костюма не справлялись, и я чувствовал всю тяжесть искалеченной брони. Визор то и дело мерцал, покрываясь помехами. Боль в раненом плече стала невыносимой, несмотря на наспех оказанную первую помощь.

Сквозь рев боя я слышал сухие, хлесткие щелчки снайперской винтовки Джонсона. Несколько раз, когда особенно наглый гидралиск пытался прицелиться в меня издалека, его голова разлеталась на куски за мгновение до выстрела. «Мертвый Глаз» делал свою работу, как всегда, безупречно.

— Торн, левее! Группа гидралисков за укрытием! — голос Лены пробился сквозь помехи, она явно отслеживала мое передвижение на своем тактическом планшете.

Я рванул влево, насколько позволял поврежденный костюм, и выпустил длинную очередь из огнемета в указанном направлении. Из-за груды обломков донеслись визги, и показались языки пламени — похоже, я их достал. Но тут же с другой стороны на меня выскочили еще два зерглинга. Я отшвырнул одного прикладом винтовки, второго успел подстрелить почти в упор.

Я продвигался по узкому переулку, который, судя по карте на моем полуживом визоре, должен был вывести меня к основной группе Рейдеров. Переулок был завален мусором, обломками зданий, а теперь еще и телами убитых зергов. Воняло паленым хитином, озоном от выстрелов и какой-то гнилью.

Внезапно земля под ногами содрогнулась. Из-под асфальта, проламывая его, как бумагу, вырвались две огромных, шипастых морды. Снова зерглинги! Их мощные челюсти щелкнули в опасной близости от моего лица. Я отшатнулся, инстинктивно нажав на гашетку огнемета. Поток пламени ударил в одного из них, заставив его с визгом отпрянуть и снова скрыться под землей. Второй же извернулся и попытался схватить меня за ногу. Я ударил его прикладом винтовки по массивной голове, потом еще и еще, пока он, наконец, не ослабил хватку и не сдох.

Я был вымотан. Боекомплект к винтовке подходил к концу, топливо в единственном работающем огнемете тоже было на исходе. Броня превратилась в решето, сквозь пробоины сочилась моя кровь, смешиваясь с машинным маслом и гидравлической жидкостью. Я чувствовал, как силы покидают меня. Голова кружилась, перед глазами плыли темные пятна.

«Нет… я не сдамся…» — твердил я себе. — «Я должен… прорваться…»

Я споткнулся о какой-то обломок и упал на одно колено. Винтовка выпала из ослабевшей руки. Я попытался подняться, но ноги не слушались. Костюм был слишком тяжел, а я — слишком слаб.

И тут я увидел их. Очередную троицу зерглингов, которые, видимо, отбились от основной массы и теперь обходили меня с фланга, заметив мою беспомощность. Они приближались медленно, хищно, словно предвкушая легкую добычу.

«Ну, вот и все…» — мелькнула отчаянная мысль. Я зажмурился, ожидая неизбежного.

Но вместо острых когтей и зубов я услышал знакомый рев импульсных винтовок и крик:

— Эй, твари! А ну пошли прочь от нашего парня!

Я открыл глаза. Передо мной, поливая зерглингов свинцом, стоял Тайкус Финдли в своей громоздкой броне, а рядом с ним — еще двое морпехов Рейнора. Они только что зачистили этот сектор и, видимо, услышали шум боя.

— Живой, салага? — Тайкус подошел ко мне, отшвырнув ногой обезглавленного зерглинга. Он оглядел мой изувеченный костюм. — М-да, потрепало тебя знатно. Свонн будет недоволен, ты ему новую игрушку испортил.

— Я… я в порядке… почти… — выдавил я, пытаясь отдышаться.

— Вставай, солдат, — Тайкус протянул мне свою огромную бронированную руку и рывком поставил на ноги. — Тут тебе не санаторий. Пора двигать к остальным. Эвакуация гражданских вот-вот начнется.

С их помощью я, шатаясь, добрел до основной группы. Рейнор, увидев меня, лишь покачал головой, но в его глазах было что-то похожее на уважение.

— Молодец, Торн. Выбрался. Живой. Это главное. Медик, осмотри его! — крикнул он.

Корабельный медик, тот самый, что прибыл с подкреплением, быстро подбежал ко мне.

— Снимай шлем, парень, — сказал он, его голос был спокоен и профессионален. — Сейчас посмотрим, что тут у тебя.

Я с трудом стащил шлем. Свежий, хотя и пропитанный дымом воздух ударил в лицо. Медик осмотрел мои раны, что-то вколол — наверное, обезболивающее и антибиотик.

— Ничего смертельного, но тебе нужен отдых и нормальная перевязка. Как только вернемся на «Гиперион», займусь тобой в лазарете. А пока… держи. — Он протянул мне несколько самоклеящихся гемостатических повязок. — Закрой самые крупные дыры. И постарайся больше не попадать в такие передряги.

Пока медик колдовал надо мной, эвакуация шла полным ходом. Группы испуганных, но благодарных колонистов под прикрытием Рейдеров бежали к десантным челнокам. Доктор Хэнсон, несмотря на усталость, лично руководила посадкой, стараясь успокоить плачущих детей и растерянных стариков.

— Торн, в этом костюме ты больше не боец, — сказал Рейнор, подходя ко мне. — Но ты еще можешь быть полезен. Возьми винтовку у павшего… Клейтона, — он указал на тело морпеха, которого я видел ранее, — и помоги прикрывать отход последних групп. После того, что ты пережил, это будет для тебя как прогулка.

Я кивнул. Мне дали другую, стандартную гауссову винтовку C-14, несколько магазинов. Я чувствовал себя голым после тяжелой брони, но выбора не было. Главное — я все еще мог сражаться.

Последние группы гражданских уже грузились в челноки. Зерги, словно почуяв, что добыча уходит, предприняли еще одну, отчаянную атаку. Но теперь нас было больше. Свежие силы, включая второго огнеметчика, работали слаженно и эффективно. Стена огня и стали отбрасывала тварей назад.

Я стоял в одной цепи с Килгором, Леной и Джонсоном, отстреливаясь от наступающих зергов. Каждый из нас делал свою работу. Каждый защищал не только свою жизнь, но и жизни тех, кто уже был в безопасности в челноках.

И в этот момент, глядя на благодарные лица спасенных колонистов, на решительные лица моих новых товарищей, я впервые за долгое время почувствовал нечто похожее на… гордость. Не за себя, нет. А за то, что мы делали. Это было правильно. Это имело смысл. Это стоило того, чтобы сражаться и рисковать. Даже если цена была высока.

«Да, — подумал я, перезаряжая винтовку. — Это стоит того, чтобы отдать за это жизнь. Если придется».

Но умирать сегодня я не собирался. Я собирался жить. И сражаться дальше. Рядом с этими людьми. Потому что здесь, на борту «Гипериона», я, кажется, начинал находить то, что потерял в пыли и лжи Доминиона — веру. Веру в то, что даже в самой темной войне есть место для света. И этот свет нужно защищать. Любой ценой.