Starcraft. Сталь и пепел

Глава 15

36-й воздушный шлюз «Гипериона»

Тусклый свет аварийных ламп освещал просторный отсек шлюза. Здесь, вдали от суеты мостика и гула двигателей, царила тишина, нарушаемая лишь отдаленным шипением систем жизнеобеспечения. Рейнор стоял перед доктором Ариэль Хэнсон. За массивным иллюминатором виднелась зеленовато-голубая дуга Хейвена, теперь уже действительно тихой гавани для ее людей. Несколько транспортных челноков, набитых колонистами и остатками их скромного имущества, уже отбыли на поверхность. Этот был последним.

— Ну что ж, пора прощаться, док, — Рейнор криво усмехнулся, в его голосе слышалась непривычная мягкость. — Вам предстоит большая работа. Отстроить все заново, да еще и с этой… заразой разбираться.

Ариэль Хэнсон устало улыбнулась. Следы пережитого ужаса все еще были видны на ее лице, но в глазах светилась новая надежда. — Как-нибудь справимся, Джим. Теперь, когда нет непосредственной угрозы, и когда у нас есть шанс… шанс на лекарство… мы справимся. Надеемся, у вас не будет неприятностей из-за нас. Протоссы… они наверняка вне себя. Хоть вы и выручали их несколько раз, я слышала… Надеюсь, они сделают на это скидку'.

— Не беспокойтесь о протоссах, Ариэль, — Рейнор махнул рукой. — С Селендис у меня свои счеты, и, думаю, мы еще не раз пересечемся. Главное, чтобы ваши люди были в безопасности.

Ариэль на мгновение замолчала, затем, сделав шаг ближе, посмотрела ему прямо в глаза. — Знаете, Джим… а ведь вы могли бы остаться. Здесь, на Хейвене. Освоиться… начать все сначала. Построить что-то настоящее. — В ее голосе звучала не просто просьба, а… предложение. Предложение тихой жизни, которой у него так давно не было.

Рейнор отвел взгляд, его лицо снова стало непроницаемым. — У таких, как я, Ариэль, второго шанса не бывает, — он покачал головой. — Я должен закончить то, что начал.

Ариэль слегка кивнула, в ее глазах промелькнула грусть, но и понимание. Она приблизилась и, прежде чем он успел что-то сказать, легко коснулась губами его небритой щеки.

— Вы хороший человек, Джим Рейнор, — прошептала она. — Не забывайте об этом.

— Не настолько, хах, — хмыкнул Рейнор, провожая ее взглядом, когда она шагнула в шлюзовую камеру. Дверь с шипением закрылась.

Он еще несколько мгновений смотрел на то место, где она только что стояла, затем резко развернулся и пошел прочь, его тяжелые ботинки гулко стучали по металлическому полу. Прошлое не отпускало. И будущее обещало быть не менее кровавым.

В кают-компании «Гипериона» царила обычная для перерыва между миссиями атмосфера — приглушенный гул разговоров, звон стаканов, электронная музыка из старенького музыкального автомата. Тайкус Финдли, развалившись в своем любимом кресле у бара, с громким стуком поставил пустую кружку на стойку.

— Эх, жаль, что эта докторогиня нас покинула! — он обратился к Рейнору, который молча потягивал что-то крепкое из граненого стакана. — Бойкая была девчонка, эта ваша доктор Хэнсон. И с характером. А ты, Джимми, старый морской волк, не думал, часом, свить с ней гнездышко на этой ихней Тихой Заводи? Ну, там, детишки, садик, цветочки…

Рейнор лишь криво усмехнулся. — Ты же знаешь, Тайкус, не выйдет. Я уже пробовал… когда-то. — Его взгляд на мгновение затуманился, словно он смотрел сквозь стены кают-компании, в далекое, почти забытое прошлое.

— Да, да, помню, — Тайкус хмыкнул. — Ну, да, такие сорвиголовы, как мы с тобой, просто не созданы для тихой жизни. Нам подавай стрельбу, взрывы, да чтоб адреналин из ушей тек! А цветочки… цветочки пусть сажают те, кому мы задницы спасаем. — Он громко рассмеялся, хлопнув Рейнора по плечу так, что тот едва не выронил стакан.

Рейнор ничего не ответил, лишь молча допил свой напиток. Он знал, что Тайкус прав. По крайней мере, в отношении него самого. Его путь был другим. И тихая гавань была не для него. Еще не сейчас. Возможно, никогда.

Я сидел за своим обычным столиком в углу, делая вид, что читаю какой-то технический мануал, но на самом деле прислушиваясь к их разговору. Прощание Рейнора с Ариэль, ее почти признание… и его отказ. Это было тяжело. Но это был его выбор. Выбор человека, несущего на своих плечах слишком тяжелый груз, чтобы позволить себе простое человеческое счастье.

А у меня… у меня был свой путь. И он только начинался. Путь сержанта Джакса Торна. Путь командира. И я должен был быть к нему готов.

Вечером того же дня я сидел в своей тесной каюте, которую делил с парой других младших офицеров. Но вместо того чтобы отдыхать, я изучал данные на своем датападе. Это была сводка, полученная от Мэтта Хорнера, — «Руководство для сержантского состава Рейдеров Рейнора». Звучало громко, но на деле это был скорее набор рекомендаций, выдержек из старых уставов Конфедерации и Доминиона, приправленных личным опытом самого Рейнора и Килгора.

Я вчитывался в разделы: «Координация действий взвода в условиях городского боя», «Основы тактического планирования малых групп», «Психологическая подготовка личного состава», «Управление ресурсами и снаряжением в полевых условиях»… Голова шла кругом от обилия информации. Это было не просто «стреляй точнее и беги быстрее». Это была наука. Наука выживания и победы. И я должен был ее освоить.

Особенно меня заинтересовал раздел, посвященный новым технологиям, которые недавно появились на «Гиперионе» — те самые стимпаки, боевые щиты и мед-инженер-комплекты, которыми был оснащен мой отряд. Там были подробные схемы, тактико-технические характеристики, рекомендации по применению и, что немаловажно, отчеты Свонна о возможных побочных эффектах и способах их минимизации. Оказалось, что новые стимпаки, хоть и были более сбалансированными, все равно давали серьезную нагрузку на организм, и частое их применение могло привести к необратимым последствиям. А боевые щиты, хоть и прочные, имели ограниченный заряд и требовали времени на перезарядку. Все это нужно было знать. И учитывать в бою.

Я понял, что одних только мануалов и отчетов будет недостаточно. Мне нужен был практический опыт. Мне нужно было видеть, как все это работает, чувствовать это своими руками. И я знал, к кому обратиться. Старина Свонн, главный инженер «Гипериона», хоть и был ворчливым и не всегда приятным в общении, но в технике он разбирался, как никто другой. А его мастерская была настоящей сокровищницей знаний и технологий.

Я решил, что завтра же утром напрошусь к нему в помощники. Пусть и в качестве «мальчика на побегушках». Мне нужно было изучить все — от устройства гауссовой винтовки до принципов работы двигателей «Викинга». Знания — это сила. А мне сейчас сила была нужна как никогда.

Утро застало меня не в казарменной койке, а у дверей технического узла Свонна. Запахи раскаленного металла, машинного масла и чего-то едко-химического ударили в нос, едва я пересек порог. Сам Свонн, в своем неизменном, промасленном комбинезоне, с копной рыжих волос, торчащих во все стороны, склонился над каким-то разобранным двигателем, что-то бормоча себе под нос и периодически обрушивая на неподатливую деталь тяжелый гаечный ключ.

— Эм… мистер Свонн? — я кашлянул, пытаясь привлечь его внимание.

Главный инженер «Гипериона» медленно выпрямился, смерив меня недовольным взглядом из-под густых бровей. — А, сержант Торн. Что привело птицу такого высокого полета в мою скромную кузницу? Закончились патроны или, может, захотелось лично пожаловаться на качество брони, которую мои ребята латают после ваших… э-э… героических вылазок?- В его голосе, как всегда, сквозил сарказм, но в глазах я уловил искорку любопытства.

— Нет, сэр, — я постарался выглядеть как можно более уверенно. — С броней все в порядке. Я хотел бы… ну, если у вас найдется время, немного подучиться. Разобраться в технике, с которой мы работаем. Новые стимпаки, щиты, «Аспиды», те же Викинги… Я теперь командир взвода, и я должен знать, как все это устроено, чтобы максимально эффективно использовать.

Свонн на мгновение замер, затем его лицо расплылось в хитрой ухмылке. — Подучиться, говоришь? Сержант, который хочет залезть по локоть в машинное масло, вместо того чтобы гонять своих салаг на плацу? Хм, это что-то новенькое. Обычно ваши бравые вояки считают, что техника должна работать сама по себе, а если не работает — виноват Свонн.

Он прошелся вокруг меня, внимательно осматривая, словно я был каким-то диковинным экспонатом. — Ладно, Торн. Ценю твое рвение. Лишняя пара рук, даже таких неумелых, как у офицера пехоты, мне тут не помешает. Но учти, поблажек не будет. Будешь таскать ящики, чистить фильтры и слушать мои нотации о том, как вы, безрукие солдафоны, умудряетесь ломать даже то, что, по идее, сломать невозможно. Согласен?

— Так точно, сэр! — Я не мог скрыть радости. Это был мой шанс.

И начались мои «университеты» в мастерской Свонна. Дни напролет я проводил среди станков, сварочных аппаратов и разобранных механизмов. Свонн действительно не давал мне спуску. Я чистил плазменные инжекторы, калибровал прицельные системы «Викингов», помогал латать поврежденную броню «Мародеров» и даже пару раз чуть не устроил короткое замыкание, пытаясь разобраться в хитросплетениях проводки адъютанта 23–46 (Лена и Свонн работали над ней посменно, пытаясь извлечь все новые и новые крупицы информации).

Но, несмотря на ворчание и сарказм Свонна, я чувствовал, что он доволен моим усердием. Он подробно объяснял мне принципы работы различных систем, показывал слабые места в конструкции техники Доминиона, делился секретами полевого ремонта. Я узнал, как определить перегрев стимпака по цвету индикатора, как быстро перезарядить конденсаторы боевого щита в полевых условиях, какие модификации можно установить на гауссову винтовку, чтобы повысить ее убойную силу или скорострельность. Это были бесценные знания, которые не найти ни в одном уставе.

— Смотри сюда, капрал, — говорил Свонн, тыча пальцем в схему двигателя «Аспида». — Вот эта дрянь, криогенный охладитель, вечно у них летит. Кто-то экономит на качественных компонентах. Если во время боя заметишь, что температура двигателя полезла вверх, а «Аспид» начал терять мощность, — бей по этому охладителю. Шанс пятьдесят на пятьдесят, что либо он вырубится окончательно, либо, наоборот, перезапустится и даст тебе еще пару минут. Рискованно, но иногда это единственный шанс.

Или: — Щиты эти ваши новые… хорошая штука, спору нет. Но помни, Торн, они не панацея. Против концентрированного огня тяжелого вооружения они долго не продержатся. И перезаряжаются медленно. Так что учи своих ребят маневрировать, использовать укрытия и не лезть на рожон, полагаясь только на эту новомодную железяку. Голова на плечах — вот лучшая броня.

Параллельно с «техническим ликбезом» я начал активно тренироваться сам и гонять своих «Бессмертных». Кают-компания «Гипериона» по вечерам превращалась в настоящий тренировочный лагерь. Я нашел нескольких опытных наемников из числа тех, кого Рейнор иногда нанимал для особо опасных заданий, и договорился с ними о спаррингах и тактических занятиях. Конечно, не бесплатно — пришлось раскошелиться из своего жалования, но оно того стоило.

Особенно мне запомнились тренировки с одним мрачным ветераном-головорезом по кличке «Тесак», бывшим спецназовцем Доминиона, который перешел на сторону Рейнора после какой-то темной истории. «Тесак» был мастером ближнего боя и владения холодным оружием. Наши спарринги на тренировочных ножах и силовых дубинках были жестокими и выматывающими. Он не делал мне скидок, раз за разом показывая мои ошибки, заставляя думать на несколько ходов вперед, предугадывать движения противника.

— Ты слишком прямолинеен — рычал «Тесак», блокируя мой очередной выпад и тут же проводя болезненный контрудар. — Думаешь, раз ты теперь командир, все будут перед тобой по струнке ходить? В настоящем бою твой противник не будет ждать, пока ты отдашь красивый приказ. Он будет бить. Быстро, жестко, безжалостно. Ты должен быть быстрее. Умнее. Жестче.

Я учился. С каждым синяком, с каждой ссадиной, с каждой ошибкой я становился сильнее. Я учился не только драться, но и командовать. «Тесак», хоть и был суровым учителем, иногда делился своим опытом управления малыми штурмовыми группами.

— Главное, сержант, — говорил он после очередной изнурительной тренировки, когда мы сидели, переводя дух, — твои люди должны тебе доверять. Не бояться, а доверять. Они должны знать, что ты не пошлешь их на верную смерть ради красивой строчки в рапорте. Что ты будешь рядом, когда станет жарко. И что ты знаешь, что делаешь. А для этого… для этого ты сам должен верить в то, что делаешь. И знать свое дело от и до.

Я также много времени проводил на корабельных симуляторах. Это были не те аркадные игры, как «Потерянный Викинг». Это были серьезные тактические тренажеры, способные моделировать различные боевые ситуации — от зачистки городских кварталов до обороны укрепленных позиций. Я снова и снова прогонял сценарии, отрабатывая координацию действий взвода, взаимодействие с «Аспидами» и «Викингами», управление огнем, эвакуацию раненых. Более разнообразной техники пока не имелось в таком достатке.

Мои «Бессмертные» тоже не сидели без дела. Я гонял их на стрельбище, заставляя отрабатывать стрельбу из различных положений, по движущимся целям, в условиях ограниченной видимости. Мы проводили тактические учения в пустующих грузовых отсеках, имитируя бой в замкнутом пространстве. Я старался найти подход к каждому — к вечно неунывающему «Счастливчику», который, несмотря на свое безрассудство, обладал неплохой реакцией; к молчаливому и исполнительному Карверу; к старательным, но еще «зеленым» Беннетту и Риду; и даже к «Глыбе», который хоть и ворчал, но всегда был готов поделиться своим огромным боевым опытом.

Джонсон часто присоединялся к нашим тренировкам, не как участник, а скорее как наблюдатель и советчик. Его опыт снайпера и разведчика был бесценен. Он учил нас маскировке, выбору правильной огневой позиции, чтению местности.

Лена, Эмили и «Док» Холлоуэй тоже не оставались в стороне. Лена помогала мне с анализом данных симуляций, выявляя наши тактические ошибки. А Эмили и «Док» проводили с бойцами занятия по оказанию первой помощи в боевых условиях, объясняя, как быстро остановить кровотечение, наложить шину или ввести противошоковый препарат, используя новые мед-инженер-комплекты.

Рост был. Медленный, тяжелый, оплаченный потом и синяками, но он был. Я чувствовал, как становлюсь не просто сильнее физически, но и увереннее в себе как командир. Я учился думать не только за себя, но и за своих людей. Я учился принимать решения. И нести за них ответственность.

Прошло несколько недель с момента нашего возвращения с Хейвена. Жизнь на «Гиперионе» вошла в относительно спокойное русло — если, конечно, можно назвать спокойной жизнь на борту флагмана повстанцев, за которым охотится весь флот Доминиона. Но крупных боевых операций пока не было. Рейнор, Хорнер и Лена были с головой погружены в анализ данных, полученных от адъютанта, и разработку плана по распространению компрометирующей записи о Менгске. Это была титаническая работа, требующая не только технических навыков, но и невероятной осторожности. Любая ошибка могла стоить нам всего.

Я же использовал это затишье для максимальной подготовки своего взвода. Тренировки на симуляторах, занятия по тактике, отработка стрельбы, рукопашный бой… Мои «Бессмертные» стонали, проклинали меня и Свонна (который, по моей просьбе, разработал для них несколько особо зубодробительных тренажеров), но выполняли все приказы. Я видел, как они меняются, как из разношерстной группы новобранцев и ветеранов они превращаются в слаженное, боеспособное подразделение. Они учились доверять друг другу, прикрывать спины, действовать как единый организм.

«Глыба», хоть и ворчал больше всех на мои замашки и «издевательства над ветеранами», на самом деле, был одним из самых активных участников тренировок. Его огромный опыт и природная сила делали его неофициальным лидером в практических занятиях. Он часто оставался после основных тренировок, чтобы погонять «Счастливчика» или помочь Риду с отработкой приемов рукопашного боя. А однажды я даже застал его в мастерской Свонна, где он с сосредоточенным видом пытался приварить дополнительную бронепластину к своему тяжелому пулемету.

Но чем больше мы тренировались, тем яснее я понимал, что одного лишь мастерства и слаженности недостаточно. Нам нужно было лучшее снаряжение. Стандартные гауссовы винтовки, хоть и надежные, часто оказывались недостаточно эффективны против тяжелобронированных целей, таких как «Мародеры» или протосские сталкеры. А броня… стандартная броня морпеха CMC-300, хоть и выдерживала несколько попаданий, была далеко не идеальна. Я слишком хорошо помнил, как легко ее пробивали когти зерглингов на Веридии или пси-клинки зилотов на Хейвене.

Мои «Бессмертные» заслуживали лучшего. Они были готовы идти за мной в огонь и воду, и я должен был сделать все возможное, чтобы дать им максимальные шансы на выживание.

Поэтому, после долгих раздумий и консультаций со Свонном (который, к моему удивлению, полностью поддержал мои идеи), я решился. Я запросил официальную аудиенцию у командира Рейнора.

Мостик «Гипериона» встретил меня привычным гулом работающих систем и приглушенными голосами вахтенных офицеров. Рейнор стоял у тактического стола, на котором мерцала карта сектора Копрулу. Рядом с ним, как всегда, находился Мэтт Хорнер. Адъютант 23–46, теперь уже постоянный «житель» мостика, бесстрастно выводила на вспомогательные экраны какие-то потоки данных.

— Сержант Торн, — Рейнор оторвался от карты и кивнул мне. — Вы просили о встрече. Что-то срочное?

— Да, командир, — я вытянулся по струнке. — У меня есть… несколько предложений по улучшению боеспособности моего взвода. И, возможно, не только моего.

Рейнор удивленно поднял бровь. — Предложения? От сержанта пехоты? Интересно. Обычно ко мне приходят с жалобами на нехватку патронов или на качество синтетического кофе в столовой. Излагайте, сержант. Я слушаю.

Я сделал глубокий вдох. — Командир, мой взвод, «Бессмертные», прошел через несколько серьезных передряг. Тарсонис, Хейвен… Мы столкнулись с различными типами противников — от зергов и доминионской пехоты до тяжелобронированных машин и протоссов. И каждый раз мы убеждались, что стандартное снаряжение, хоть и надежное, не всегда соответствует современным угрозам.

Я вывел на ближайший экран несколько тактических схем и отчетов, которые мы подготовили вместе с Леной и Свонном. — Вот, смотрите, командир. Броня СМС-300. Хорошая, спору нет. Но против тяжелого вооружения или специализированных атак она держится недолго. Особенно уязвимы сочленения и жизненно важные узлы. Свонн предлагает несколько модификаций, которые могут значительно повысить ее прочность без существенного увеличения веса. Использование новых композитных материалов, усиление бронепластин в критических зонах, возможно, даже установка небольших генераторов локального силового поля по типу тех, что используют протоссы, но адаптированных для нашей технологии.

Рейнор и Хорнер внимательно слушали, их лица были серьезны.

— Далее, — продолжил я, переключая экран, — вооружение. Стандартная гауссова винтовка С-14 — отличное оружие против легкобронированных целей. Но против «Мародеров», «Голиафов», протосских сталкеров и, тем более, крупной техники противника… ее эффективность резко падает. Шипы с урановыми сердечниками, которые мы получили перед Монлитом, — это хорошо, но их производство дорого и требует редких материалов. Свонн и Джонсон работают над модификацией, которая позволит использовать более мощные боеприпасы, возможно, с плазменным или разрывным эффектом. Также, я считаю, необходимо оснастить хотя бы часть бойцов взвода более тяжелым вооружением — например, ручными гранатометами или импульсными винтовками, способными пробивать тяжелую броню. Это даст нам большую тактическую гибкость.

— И, наконец, командир, — я перешел к последнему пункту, — средства поддержки. Мед-инженер-комплекты, которые мы получили, — это просто чудо. Но их всего два на взвод. А в условиях интенсивного боя медики не всегда успевают добраться до всех раненых. Я предлагаю разработать и внедрить индивидуальные медицинские аптечки расширенного действия, которые каждый боец сможет использовать для оказания само- и взаимопомощи. А также — компактные ремонтные наборы для экстренного полевого ремонта брони и вооружения. Это позволит нам дольше оставаться в строю и снизить потери.

Я закончил и замолчал, ожидая реакции. Рейнор несколько мгновений молча смотрел на экраны, затем перевел взгляд на Хорнера.

— Что скажешь, Мэтт?

Хорнер задумчиво потер подбородок. — Предложения сержанта Торна… они вполне обоснованы, Джим. Мы действительно часто сталкиваемся с нехваткой специализированного вооружения и недостаточной защищенностью нашей пехоты. Идеи Свонна по модификации брони и оружия… они перспективны, но потребуют ресурсов и времени на разработку и испытания. А вот индивидуальные аптечки и ремонтные наборы — это то, что мы можем внедрить относительно быстро.

Рейнор кивнул. — Хорошо, сержант Торн. Я ценю вашу инициативу и проделанную работу. Я поручу Свонну и Лене более детально проработать ваши предложения по модификации брони и вооружения. Мы выделим на это необходимые ресурсы. Индивидуальные аптечки и ремонтные наборы — запускаем в производство немедленно. Распределите их по всем штурмовым подразделениям.

Он снова посмотрел на меня. — Но учтите, сержант. Новое снаряжение — это не гарантия победы. Главное оружие — это голова на плечах и слаженность команды. Продолжайте тренировки. Готовьте своих людей. Потому что, я чувствую, скоро нам предстоит что-то серьезное. Эта запись о Менгске… она не будет лежать мертвым грузом. И Доминион не будет сидеть сложа руки.

Я почувствовал, как по спине пробегает знакомый холодок предвкушения. — Так точно, командир! Не подведем!

— Я знаю, сержант, — Рейнор усмехнулся. — А теперь… раз уж вы так рветесь в бой и хотите испытать своих «Бессмертных» в деле… У меня есть для вас одно небольшое задание. Не совсем боевое, скорее… тренировочно-разведывательное. Но оно может оказаться весьма полезным для нас. И, возможно, немного опасным.

На тактическом столе высветилась карта небольшой, малоизученной планеты на окраине сектора.

— Планета Рифон, — сказал Рейнор. — По данным нашей разведки, практически необитаема. Минимальная активность зергов, в основном — одичавшие стаи. Никаких признаков присутствия Доминиона или протоссов. Но… есть сведения, что на этой планете могут находиться заброшенные исследовательские комплексы Конфедерации. Еще со времен Великой Войны. Возможно, там осталось что-то ценное — технологии, данные, ресурсы… Ваша задача, сержант, — провести разведку боем. Высадиться, оценить обстановку, проверить несколько указанных точек. Если найдете что-то стоящее — доложите. Если встретите серьезное сопротивление — немедленно отходите. Главная цель — тренировка вашего взвода в условиях, максимально приближенных к боевым, отработка координации и взаимодействия. И постарайтесь вернуться в полном составе, сержант. Мне нужны опытные командиры. А вам — ваши люди.

Это было именно то, о чем я просил. Возможность проверить своих «Бессмертных» в деле, отработать новые тактики, испытать себя. И, кто знает, может, мы действительно найдем на этом Рифоне что-то ценное.

— Есть, командир! — Я не мог скрыть своего азарта. — Когда выступаем?

Рейнор усмехнулся. — Не торопитесь, сержант. Сначала — подготовка. Свонн как раз заканчивает несколько новых образцов тяжелого вооружения для пехоты. Может, успеете их протестировать.

Следующие несколько дней прошли в лихорадочной подготовке. Свонн, как и обещал Рейнор, действительно выкатил нам несколько прототипов нового тяжелого вооружения. Это были модифицированные импульсные винтовки, которые он окрестил «Крушителями», способные вести огонь как одиночными бронебойными зарядами, так и короткими очередями разрывных плазменных сгустков. Оружие было тяжелым, громоздким и требовало специального энергоблока на спине, но его убойная сила впечатляла. Мы с «Глыбой» и Карвером (которого я видел как оператора тяжелого вооружения в своем взводе) провели несколько часов в тире, осваивая «Крушители». Отдача была чудовищной, а звук выстрела закладывал уши даже через шлем, но результаты… результаты превзошли все ожидания. Стандартная бронепластина CMC-300 разлеталась вдребезги от одного попадания плазменным зарядом.

— Ну, теперь у этих доминионских ублюдков точно не останется шансов! — «Глыба» с довольным видом похлопал по стволу своего «Крушителя». — Этой штукой можно и «Тора» с одного выстрела завалить, если правильно попасть!

Свонн, наблюдавший за нашими испытаниями, лишь скептически хмыкнул. — Не увлекайся, «Глыба». Против «Тора» тебе и десяти таких «Крушителей» не хватит, если он тебя раньше не заметит. Это оружие — для подавления тяжелобронированной пехоты и легкой техники. И энергоблок у него жрет батарею, как зерглинг свежее мясо. Так что учитесь стрелять экономно и точно. А не палить во все, что движется, как ты это обычно делаешь.

Помимо «Крушителей», Свонн также представил нам усовершенствованные гранаты D-8 — теперь они имели несколько режимов детонации: стандартный осколочный, бронебойный кумулятивный и даже электромагнитный импульсный, способный на короткое время выводить из строя электронику и силовые щиты. Это значительно расширяло наши тактические возможности.

Пока мы осваивали новое вооружение, Лена, которая, несмотря на свою основную работу с адъютантом, всегда находила время, чтобы помочь нам с подготовкой, анализировала имеющиеся данные о Рифоне. Их было немного — несколько старых карт Конфедерации, отрывочные сведения из разведывательных сводок, пара спутниковых снимков низкого разрешения.

— Рифон… странная планета, — сказала она однажды вечером, когда мы собрались в кают-компании, обсуждая предстоящую миссию. — Официально — необитаема, классифицирована как «зона низкой биологической активности». Но на старых картах Конфедерации отмечено несколько исследовательских станций и… что-то похожее на военный полигон. Судя по всему, Конфедерация проводила здесь какие-то секретные эксперименты. Какие именно — неизвестно. Данные либо засекречены, либо утеряны.

Она вывела на экран своего датапада один из спутниковых снимков. На нем, среди хаотичного нагромождения скал и редкой, чахлой растительности, виднелись едва различимые очертания каких-то рукотворных строений, полузасыпанных песком и поросших местной флорой.

— Вот это, — Лена указала на одну из точек, — предположительно, главный исследовательский комплекс. Расположен в глубоком каньоне, что обеспечивает естественную защиту. А вот здесь, — она сместила изображение, — похоже, тот самый полигон. Видите эти концентрические круги? Очень похоже на следы от испытаний какого-то мощного оружия.

— А что насчет зергов? — спросил я. — Рейнор говорил о минимальной активности.

Лена нахмурилась. — Данные противоречивы, сержант. Большинство источников действительно указывают на низкую плотность зергов — в основном, это одичавшие стаи, небольшие группы, лишенные связи с Роем. Но… есть несколько аномальных показаний. Локальные всплески био-сигнатуры, которые трудно объяснить простой активностью диких животных. Словно что-то дремлет под поверхностью этой планеты. Что-то большое и… недружелюбное.

От ее слов по спине пробежал холодок. Дремлющие зерги… Это звучало не слишком обнадеживающе.

— Может, это просто помехи? Или… ошибка в данных? — предположил Рид, который всегда старался найти рациональное объяснение.

Лена покачала головой. — Возможно. Но я бы не стала сбрасывать это со счетов. Конфедерация, как известно, любила играть с огнем. Особенно когда дело касалось зергов и пси-технологий. Вполне возможно, что они оставили на Тифоне какой-то «сюрприз». И этот «сюрприз» до сих пор там.

— Значит, будем готовы ко всему, — заключил я. — Главное — разведка. Оценить обстановку, проверить указанные точки. Если что-то покажется слишком опасным — немедленно отходим. Мы не герои, мы — профессионалы. Наша задача — собрать информацию и вернуться живыми'.

Но слова Лены о «дремлющих зергах» и «сюрпризах Конфедерации» не выходили у меня из головы. Предчувствие надвигающейся бури, которое не покидало меня с момента нашего возвращения с Тарсониса, только усилилось. Рифон… эта «необитаемая» планета казалась мне гораздо более опасной, чем предполагал Рейнор. И наша «тренировочно-разведывательная» миссия могла обернуться чем-то гораздо более серьезным.

Вечером, перед самой высадкой, когда я в очередной раз проверял снаряжение своих «Бессмертных», ко мне подошел Джонсон. Наш молчаливый снайпер выглядел как всегда невозмутимым, но в его глазах я уловил какую-то непривычную тревогу.

— Сержант, — он протянул мне небольшой, плоский датачип. — Это… это последние спутниковые снимки Тифона, которые я смог вытащить из архивов «Гипериона». Неофициальные, конечно. Сделаны каким-то разведывательным зондом еще до того, как Доминион объявил эту планету «бесперспективной». Качество не очень, но… посмотрите вот сюда.

Он указал на увеличенный фрагмент изображения. На нем, в одном из отдаленных каньонов, виднелось что-то похожее на… гигантский, полузасыпанный песком скелет. Скелет какого-то чудовищного существа, размером с небольшой крейсер. И рядом с ним… едва различимые, но вполне узнаваемые следы… огромных когтей.

— Что это…? — прошептал я, чувствуя, как холодеют руки.

Джонсон молча пожал плечами. — Не знаю, сержант. Но это… это точно не одичавшие зерглинги. И, похоже, это что-то… очень старое. И очень большое.

Он развернулся и пошел прочь, оставив меня наедине с датачипом и очень, очень нехорошими предчувствиями.