Смута

Глава 9. Враг Ордена

Вот только выдвигаться нам никуда не пришлось. Враг подошёл к нам куда как быстрее, чем в моих самых смелых ожиданиях. Перед самым рассветом в город Искро явились множественные жители окрестных деревень, которые сообщили о том, что враг несколькими большими группами ведёт свои силы к столице, не обращая внимание на пополнение фуража и мелкие группки рагладов, следящие за продвижение воинов Ордена и пытающиеся хоть как-то помешать продвижению противника. Как оказалось, на этот раз Орден решил не ограничиваться немногочисленными битвами и рейдерской тактикой. На этот раз магистр Маркус фон Тартаберад твёрдо и чётко решил выбить одного из самых упёртых вождей племён и закрепиться на восточном берегу разделявшей их реки. Информация о численности движущегося войска разнилась, но было чётко известно, что сейчас на столицу движется по меньшей мере полторы тысячи человек. Казалось бы, всего-то полторы тысячи и со своей прошлой наёмнической армией я бы даже вышел за крепостные стены и дал бой в поле, но сейчас ситуация была совсем иной. Для этого своеобразного театра военных действий, даже полторы тысячи были войском громадным и противостоять ему в условиях ограниченной численности моего корпуса будет, мягко говоря, проблематично.

- Сколько в городе у вождя войск? – спросил я у Войко, нависающего над картой.

- Три сотни наберётся. Это его личная дружина, так что там воители крепкие.

- Давай всех на стены. Готовьтесь к осаде, а мне выдели штуки три проводников из местных, которые земли лучше других знают.

- Будут вам проводники.

- Отлично. – я посмотрел на остальных своих офицеров, поднятых по тревоге и успевших поспать лишь чуть более трёх часов, - Бернд, Вирт, вы остаётесь здесь. Готовьте стрельцов к длинному бою. Разместите запасы на стенах, чтобы далеко бегать не пришлось. В общем, вы своё дело знаете.

- А ты куда? – вопрос принадлежал Вирту.

- Займусь тем, что хорошо умели мои предки - попартизаню. – ответил я всем и сразу, прекрасно понимая, что меня никто не поймёт.

До ближайшей и одновременно самой большой армии врага было примерно четыре-пять часов хода, но движения в составе большой армии, тогда как я взял под свою руку всего сорок человек и все мы двигались на конях, не беря с собой никакого обоза. Потому-то и было решено хоть как-то замедлить врага, и мы экстренно направились прямо к врагу, пользуясь преимуществом в скорости.

В двух часах конного пути обнаружилось идеальное место для засады. Дорога вилась у подножья холма, поросшего невысоким лесом. С другой стороны дороги также был глухой лес, оставляя всего пяток метров дороги в ширину. Поняв, что лучшего места для засады в короткие сроки мы точно не найдём, было решено начинать работы здесь. Всего в моей группе было чуть больше четырёх десятков человек, большая половина которых была из гренадёрского отделения. Сразу же мы начали копать несколько ям на дороге и рубить деревья. Долбить мёрзлую землю было тем ещё удовольствием, но слишком уж мне нравилась идея подложить несколько пороховых бочек на дороге с выведением длинного запала на холм.

Свалить деревья оказалось проще и лошадьми мы тут же начали подтаскивать их на дорогу, перекрывая возможность быстрого по ней передвижения. Конечно, при наличии коней они смогут достаточно быстро расчистить свой путь, а кони у них есть. В общем, на эту бревенчатую баррикаду особенного расчёта мы и не делали, надеясь на то, что минная ловушка принесёт сумятицу в их ряды.

Примерно через полтора часа работа была закончена: пять больших древесных стволов свалены в кучу, ямы выкопаны и в них заложены бочонки с порохом. Приходилось применять маленькие мешочки с порохом, чтобы сваливать деревья быстрее, а потому шума мы произвели изрядно. Тут же конница Гривы была отправлена на резервную точку, где они были должны дожидаться нас, пока я с двумя десятками гренадёров остался на холме выжидать врага.

Авангард противника появился примерно через полтора часа. Было их немного, всего-то пять человек и атаковать их мы не стали. Пятью конями они мало могли чего сделать, а потому стали дожидаться подхода основных сил. Вот их-то и оказалось весьма прилично, а у меня появилось дикое желание материализовать из воздуха пару-тройку ПКМ, которых бы точно хватило для того-что бы если не уничтожить, то полностью низвести до атомов желание Ордена наступать на земли рагладских племён. Вот только магией я не обладал, а потому приходилось работать с тем, что есть.

Из арьергарда орденского войска показалась пара десятков пехотинцев, не имеющих доспехов и даже особенного оружия. Это были некомбатанты из этакого инженерного корпуса. В нашей культуре они назывались посошной ратью и занимались в основном инженерным и логистическим обеспечением армии в виду того, что в Русском Царстве основой войска была конница и от этакого ополчения было мало толка. Оставшееся войско остановилось примерно в сотне метров за поворотом холма, прямо там, где у нас и были заложены мины. Я сразу схватился за кресало, высекая из куска кремня искры, стараясь быстрее поджечь затравочный шнур и надеясь, что мины сработают как было задумано.

Наконец запал занялся и шнур стал медленно тлеть, постепенно уменьшаясь в длине. Часть шнура была закопана под снегом, но я не знал не потушится ли он, а потому оставалось сидеть за кустом, сильнее сжимая ложе аркебузы. Часть гренадёров также держала под рукой аркебузы, тогда как вторая половина сжимали округлые тельца гранаток. Разделяли нас всего так метров тридцать, и я надеялся, что за шумом стоящей армии никто не обратит внимание на два притаившихся десятка. Краем глаза я заметил, как от отряда орденцев отделился всего один человек и отправился в нашу сторону леса, развязывая тесьму на поясе. Потянув из кобуры пистоль, я закусил губу, понимая, что если он заметит хоть одного из бойцов, то смерть нам обеспеченна. Запал уже давно скрылся далеко в снегу, и я не знал сколько он ещё будет гореть, из-за того, что время тянулось слишком медленно.

Отделившийся орденец подошёл к кусту, под которым покрытый снегом лежал один из моих бойцов. Я мягко потянул за спуск и выстрел пистоля потонул в грохоте разрыва заложенных снарядов. Под дорогой буквально развернулся короткий путь в Ад, прямо под тем местом, где стояло множество людей. Целые пласты земли и снега взлетели в небо, а осколки дерева и пули разили врага. Запах пороха перемешался с тяжёлой вонью крови. Меня оглушило даже на расстоянии, но гренадёром команда не понадобилась. Мы стали бить из всех стволов и метать гранаты через лес. Целей мы не видели, но целью было даже не нанести врагу потери, а привнести в его ряды ещё больше сумятицы.

Отстреляв все имеющиеся снаряды и закинув в толпу оставшиеся гранаты, мы сразу же начали отступать. Сколько бы поражённым не был враг, но рано или поздно он осознает откуда провелась атака и двинется в погоню, а давать бой в открытом поле я готов не был. Добравшись до ожидавших нас конников Гривы, мы запрыгнули на коней и во весь опор двинулись обратно в Вождеский город.

Вернулись мы вовремя. Одна из армий была на подступе к городу и в моё отсутствие, Искро решил покинуть крепость и дать бой имеющимися в наличии силами. Встретили мы их ровно в тот момент, когда войско стали выводить из ворот города.

- Вы смогли? – это были первые слова, которые произнёс Войко.

- Да. Не знаю сколько убили, но приятного для них было мало. – я осмотрел свои стрелецкие роты, которые также покинули крепость, - Вы хотите дать бой?

- Да. Там идёт четыре сотни, а у нас триста человек и ещё две сотни твоих. Нас больше и это наши земли, так мы победим!

Опьянённый первыми успехами, я согласился с доводами вождеского сына, хотя частичкой сознания понимал, что есть ещё и третья армия Ордена, которая продолжает угрожать вождю. Впрочем, одну армию мы точно успели затормозить, а если получится вовсе вторую, то шансы на успешное окончание столкновения с Орденом у нас значительно увеличиваются. Не успев перевести дух, мы сразу выдвинулись из города, не обременяя себя запасами еды. Единственное что несли мои бойцы, так это дополнительную навесь пороха и запас пуль на тот случай, если бой продлится дольше планируемого. Хотя как раз таки растягивание боя битвы нам будет вовсе невыгодно, ведь у врага остаётся ещё одна армия, когда как на защите городских стен осталось всего полсотни человек без поддержки артиллерии, которую мы забрали с собой всю без достатка.

С врагом мы встретились на дороге. Посланные нами разведчики выяснили, что мы оказались чуть быстрее ворога, что позволило нам занять удобную позицию на дороге. На этом участке лес чуть расступался, расширяя свободную ширину поля боя метров до двухсот. Враг точно заметил наше приближение, а потому на поле боя они вышли уже в боевом порядке. Преимуществом врага стало то, что они спускаются с небольшого пригорка и тем самым несколько осложняли нашу возможную атаку. Вот только сами атаковать мы не спешили, и дали войску противника развернуться и подойти на две сотни метров. На этот раз глубокий снег мешал рвануться врагу в конную атаку, что играло нам на руку. Именно в этот момент я скомандовал огонь из всех орудий. Две сотни аркебуз и три пушки рявкнули в один момент, просто сметая первые ряды противника. Не успел рассеяться дым от залпа, как стрельцы отошли назад, пропуская вперёд войска вождя.

Ошеломлённые воистину громовым обстрелом, орденские воины дрогнули. Врезавшаяся в них пехота вождя, закованная в кольчужные доспехи и шлема с устрашающими личинами, в мгновение ока опрокинула поредевший строй врага. Дружинники-раглады, овеянные боевой яростью, снесли строй Ордена и тут же бросились за убегающими. Здесь уже отлично сработала конница Гривы, которая просто нанизывала рыцарей на пики. Однако, нельзя было им пускаться в неконтролируемый боевой раж, и я крикнул трубачу командовать к возвращению. Дружинников же пришлось возвращать обратно окриками и то те не вернулись на позицию, пока не собрали пленных из раненных и павших духом. Только тогда мы экстренно вернулись в город, понимая, что об окончательной победе говорит слишком рано.

Своими двумя атаками мы выиграли немного времени, чтобы горожане смогли собрать немногочисленные пожитки и, либо спрятаться за стенами крепости, либо же уйти куда подальше в леса, где их наверняка не достанут братья Ордена. К моменту нашего возвращения эвакуация не была закончена, но когда подошёл враг, то поселение покинули все, кто не мог участвовать в обороне крепости, а таких было не очень много.

Орденское войско, значительно потрёпанное диверсией и недавним столкновением, подошло вскоре после того, как последний горожанин покинул город. Расположились они на окраине поселения. По их размещению, при желании, можно было бить из пушек прямо сейчас, если их поставить на самые высокие позиции, но я медлил, заметив как от основного войска отделился один кавалерист, держащий в руке обращённую остриём к небу пику, на конце которой было намотано белое полотно. Кем-кем, но последней сволочью я не был, а потому всегда чётко следовал одному простому человеческому правилу войны – не убивать парламентёров. По крайней мере, не трогал я их до того момента, пока они не выскажут носимую мысль.

Сам же кавалерист ничем не отличался от других воинов воска Ордена, пожалуй, за исключением того, что шлем его украшал венок из толстой золотой проволоки. Такая мода в последние пару лет распространилась среди Рыцарей Братьев в честь канонизации нового святого, что часто носил на своей голове венки, а погиб от жестоких мучений в плену харисиндийцев, проповедуя веру Предков в их степных землях. Раз он носил такой венок, то точно принадлежал к рыцарям-братьям, а потому практически наверняка он прибыл из Ларингии, где и было выстроено большинство монастырей.

Я бы наверняка и не узнал этого всадника, если бы он не снял с головы свой шлем. На его голове не было ни единого волоска и понятно это было даже с окровавленной повязкой, которой была закрыта половина его макушки. Лишь один человек был мне знаком, что не имел ни ресниц, ни бровей, ни усов на своём лице. Именно этот воин стал причиной того, что несколько лет назад мой отряд отправился на помощь одному ларингийскому графу. Именно из-за этого человека я столкнулся со странным некромантом, с которого я и снял висящий у меня сейчас на поясе клинок. Этот человек стал косвенной причиной, из-за которой началась кровавая война с ларингийским родом Ландсьеров, которая привела к падению властвующей династии Солобец, захвату власти в Ларингии Церковью Высоких Предков, а также возвышению постепенно централизующейся Рюглендской Конфедерации.

- Привет, Вард! – приветливо крикнул я всаднику с крепостной стены.

- Здравствуй, Вадим! – приветственно кивнул мне безволосый всадник, - Когда мои люди стали сообщать, что местные язычники плюются огнём, а земля рвётся под ногами, то я решил, что рагладские божки и вправду на что-то способны, но оказалось, что всё куда как прозаичнее. В последний раз, когда я тебя видел, ты был победителем целого, пусть и израненного, но королевства. К сожалению, в тех более спокойный условиях поговорить с тобою мне не удалось. Не поведаешь, как ты вообще оказался в этих землях со своими людьми?

- Ты же знаешь кто такой Белый Кардинал? Точно знаешь. Вот он фактически изгнал меня, совсем позабыв от тех прекрасных делах, которые я сотворил для Ларингии и самой Церкви. Потому и пришлось мне уплыть туда, где мой меч будет намного востребование.

- Наши судьбы похожи, Вадим. – в голосе Варда звучало монашеское спокойствие, - И всё же я вынужден передать тебе послание. У этого города осталось всего два пути судьбы. Либо вождь Искро, всё его семейство и весь поданный люд примет верный путь, да встанет на колени пред Высокими Предками, либо же все они умрут в жарком пламени. – Вард сделал паузу, - Вадим, я хорошо помню твои подвиги и предлагаю тебе и твоим людям оставить службу. В моих силах сделать так, чтобы здесь никто не тронул тебя, и ты бы смог служить дальше во славу Предков. Мне не хотелось бы видеть в тебе будущего мертвеца, ведь ты умелый воин и твоим силам можно найти множество применений.

- Твои слова, Вард, красивы и для любого другого человека могли бы что-то поменять в сознании, но я другой. Мною уже был заключён контракт с царём Сурии Владиславом из рода Ратиборовичей. Раз уж контракт заключён, то я буду исполнять свои обязанности до самой смерти, а потому откажусь от твоего предложения и даже выступлю с ответным предложением для Ордена.

- Я слушаю тебя, Вадим. – с готовностью ответил Вард.

- Ты разумный воин, Вард, и знаешь, что людей своих ты здесь положишь немерено. Прямо сейчас снимайся с этих земель и возвращайся на тот берег. Срывай там все крепости, что вы успели понастроить и уходите с земель рагладов, а иначе вас ждёт смерть!

Последние слова я прокричал, распаляя сердца вождеских дружинников и своих воинов. Хоть я и говорил заместо их вождя, но даже так почувствовалось, насколько же сильно возрос их боевой дух, когда стало полностью понятно, что мой корпус останется с ними.

Вард же, поняв, что его маленькая дипломатическая миссия успехом не увенчалось, согласно кивнул и, надев обратно шлем, развернулся, отправляясь обратно в лагерь своих воинов. Я же стал быстро отдавать пушкарям приказы, внося немногочисленные поправки в сделанные пушкарями расчёты. Было необходимо накрыть с первого залпа как можно больше противников.

Только успел Вард вступить на территорию своего лагеря, как я махнул рукой, отдавая приказ канонирам палить. Эффект оказался ощутимым, и пушкари сработали отлично, достаточно кучно уложив сразу все пять ядер. Залп пришёлся на часть лагеря, где сейчас производилась разгрузка обоза. Было понятно, что раз орденцы решили брать город штурмом, то должны были подготовить хоть сколько-то разумные инженерные приспособления. Везти сюда через снега что-то серьёзное на манер катапульт или требушетов будет трудно, а потому почти наверняка орденские браться ограничатся старыми-добрыми штурмовыми лестницами. Надо понимать, что даже самые банальные штурмовые лестницы — это тоже весьма сложная вещь, которую собрать, что называется «на коленке» из подручных средств нормально практически нельзя. Как минимум нужны крепкие верёвки и брусья, ведь даже один одоспешенный воин может легко весить под центнер в своём снаряжении, а то и больше. Дальше нужно подобрать необходимую длину, а ведь даже в городе Искро стены высотою в добрую дюжину метров. И вот даже если вы подберёте хорошие доски, верёвки, правильную высоту, нужно сделать так, чтобы с трудом и потерями донесённую лестницу до стен лестницу не скинул первый же задохлик. Для того к обращённому вверх концу нужно присобачить металлические крюки, которые зацепятся за край стены, а со второго можно приделать штыри для пущей устойчивости. И сейчас речь до сих пор идёт о самой примитивной из достойных штурмовых лестниц, тогда как могли применяться лестницы на колёсной базе с дополнительными щитами и противовесами, а о воистину монструозной античной самбуке вовсе не хочется вспоминать.

Вот по этим важным телегам и был нанесён пушечный удар, разметавший на облака щепы значительную часть обоза. Я же, наблюдая за ошеломлёнными воинами Ордена, сразу же приказал повторить удар, надеясь сразу отбить желание врага к штурму. Припасов у нас было достаточно, а потому было решено не экономить.

Враг, получая под обстрелом значительные потери в живой силе и логистическом транспорте, стал оттягивать свой личный состав дальше, дабы уйти из зоны обстрела пушек. Отступив, он неожиданно быстро перешёл в атаку.

Дисциплинированная пехота Ордена, сжавшись в плотные «коробочки» и закрывшись со всех сторон щитами, пошла вперёд. Они разделились на несколько частей, каждая из которых яростно желала взять город осточертевших язычников. Закрывшись огромными щитами-мантелетами, они пёрли, не смотря на большие потери от обстрела. Стрелы, болты и пули вырывали бойцов из их строя, но мёртвые мгновенно занимались свежими бойцами. Ядра разрывали людей, окропляя снег кровью и раскидывая по окрестностям части тел.

Тем не менее, противник всё же умудрился добраться до стен. Десятки, если не сотни человек они потеряли на подступах. Какие-то подобия лестниц они создать успели и принялись по ним взбираться, как только крючья зацепились за стены. Здесь началась мясорубка. Штурмующих били, рубили, протыкали. Их обливали кипящей бурдой и расстреливали чем только возможно. Сталь звенела, уступая в своей громкости только крикам раненных. Кровь лилась рекой, утапливая штурм Ордена и заставляя Смерть жадно потирать свои костлявые ладони. Я самолично смог зарубить нескольких ворогов, но только один мне запомнился.

Рыцарь поднимался по лестнице. Не смотря на тяжесть доспеха и оружия, он быстро перебирал конечностями, желая добраться до вершины. Поднимаясь, он умудрялся закрывать круглым щитом, что принимал на себя все удары обороняющихся. Он был тем из немногих, кто смог добраться на вершину. Он сгубил нескольких ратников, проломив ему тяжёлым шестопёром, но после этого встретился со мной. Мы пересеклись взглядами, и я понял, что пред мной стоит умудрённый жизнью воин, не страшащийся смерти. Встреча была мимолётной, и я атаковал. Рефлексы старого тела были уже не те, и воин не успел закрыться щитом. Мой топор оказался быстрее и врубился в защищённую шапелем голову. Пробив металл, он раскроил голову человека и мгновенно его убил. Я успел заметить, как из черепушки потёк мозг, но даже перед ликом своего убийцы рыцарь не дрогнул, смотря в мою сторону, будто я жук под ногами, а не воин.

Однако же, надо отдать должное орденским солдатам. Пытались взять город они с похвальным упорством. Несмотря на значительные потери ещё на подступах к стенам, они ещё несколько раз попытались было взять их приступом немногочисленных из выживших. Несколько таких вялых штурмов были отбиты без особых проблем яростными дружинниками вождя Искро. Поняв, похоже, бессмысленность таких самоубийственных атак и потеряв под две сотни человек под стенами, магистр Ордена атаки остановил, а к следующему рассвету лагерь неудавшихся осаждающих был снят. Победа была достигнута без особых потерь с нашей стороны, но победа в битве, а не в нарождающейся войне, так что радоваться пока что было ещё рано.