Смута

Глава 16. Мятежный командир

- Значит ты есть тот наёмник, что на службу Владислава прибыл?

Вместе с боярином мы сидели в постоялом дворе, распивая по кружке дрянного пива, что раньше подавали здесь. Оказалось, что являются одним из передовых отрядов армии мятежного Могуты или кто он вообще есть такой. Прямо сейчас сам псевдоцарь собирал сторонников по всему югу страны, пытаясь набрать достаточную армию для похода на север страны.

- Да. Прибыл из Ларингии и думал хоть здесь найти нормальной жизни, а вот нет. Не дают мне даже здесь великих богатств заработать. За Ярык сходил, так меня чуть не вздёрнули на дыбе – еле ноги унёс. Думал я, что это право любого.

- Это на Владислава похоже. Он любит всё под своим взором держать. А люди твои там остались?

- Ага. Небось прямо сейчас в казематах валяются. Ну ничего, когда Могута Ратиборск возьмёт, то я своих соберу и свалю обратно в Ларингию. Главное, чтоб он их головы на пиках поставил.

- Ты уже решил за Могуту сражаться? – усмехнулся боярин, утирая свои пышные усы от влаги пива.

- А у меня выбора особого нет. Царь и мой корабль в пользу казны забрал, и всё злато туда же. Так что, пока не верну себе всё что причитается, то с Могутой буду. Да и попрал он мою честь и престиж. Я всё же командир, а не шваль подзаборная, чтобы меня так швырять. – я отпил из кружки, промачивая пересохшее горло, - Ты хоть расскажи откуда Могута вообще появился. Я слышал, что с коня он свалился и хребет себе переломал, а тут бац и живой оказывается. Мало чего знаю о сурской истории, так что надо бы восполнять пробелы.

- Это история интересная! – стукнул боярин кружкой об стол, - Оказывается, что смерть его от начала и до конца подстроили! – с великим воодушевлением начал Святослав.

- Да ну?! – подыгрывал боярину я.

- Да! Его вообще случайно нашли в лесу! Он, как оказывается, жил там со своей семьёй из-за того, что его заставили туда отправится боярская коалиция, которой Могута вовсе не нравился! А во главе этой коалиции некий Белояр с Медвежьего Острова. Ты его не знаешь, но человек он серьёзный и могущественный.

- И что это получается, что Могута как простолюдин в хижине с семьёй жил? Царь, но сам землю возделывает?!

- Да! Вот ты можешь себе представить, чтобы человек царских кровей сам себе пропитание собирал?! Я вот не мог до того, как Могуту в Красноречинске не встретил, а он ведь и вправду как настоящий Царь держится! Я вот грамотный человек, но как он пользоваться словом не могу. Могута как начнёт говорить, так весь «ты» в словах растворяешься.

- А кто вообще Могуту-то нашёл?

- Ты вообще ничего не знаешь?! – изумился Святослав.

- Да я несколько недель за Ярыком был, а как вернулся, то пришлось со всех ног бежать от ратников Владислава, оставив там людей своих и командиров. Так что знаю я с гулькин нос.

- В общем, есть у нас пять родовитых бояр, которые в своё время не поверили в смерть Могуты и полжизни своей положили на то, чтобы найти царевича. Так вот, фамилии эти известные, но тебе мало чего скажут, раз ты из далёких земель прибыл.

- Лучше расскажи, а то я конкретику люблю.

- Понимаю. Ваш брат всегда ищет, где и как заработать. Как я уже сказал, люди они родовитые и известные, а фамилии их таковы: Троянов, Церкацкин, Баюнов, Ростовищский, Чербецкий. Царевича они с месяц назад нашли в лесу и поначалу подумали, что он отшельник какой-то, раз далеко от людей забрался, но потом шрам увидели и поняли, что не так уж он прост, ну а после того, как с ним поговорили, то и вовсе поняли, что сейчас на престоле не тот царь, а настоящего поганой метлой погнали. Вот и решили они, что нужно справедливость возвращать, а то Владислав к себе во двор всё больше и больше чужеземцев манит, а родовитых бояр подальше от престола отталкивает. Ну, ты сам понимаешь. К тебе я без претензии, раз уж ты на истинную сторону перешёл.

- И много сейчас людей при Могуте? Ратиборск брать – не на горшок ночной сходить. Там крепость серьёзная, да гвардейцев Владислава тоже суметь одолеть надо. Ещё и пушки с аркебузами, что я принёс. Хотя, дайте мне возможность и мужи мои там шороху наведут!

Боярин задумался и даже почесал бороду, смотря куда-то поверх меня, - Тысяч десять-двенадцать мы собрать сможем влёгкую и всё это как положено: конно, доспешно, людно и оружно. Да, у Владислава людей раза в два или три больше, но за нами стоят великие военачальники, так что победа точно за нами будет!

- Понятно… - протянул я.

Меня крайне радовал тот факт, что боярин увидел во мне верного Могуте человека и крайне раздосадованного прошлым нанимателем наёмника, да и простодушность этого аристократа позволяла вытягивать из него много информации. Судя же по тому, что боярин Ветров далеко не беден, а отряд его достаточно боеспособный, то и доступ к правдивой информации он иметь должен, часть которой он уже передал мне. Сия информация оказалась достаточно интересной, ведь можно было хоть и примерно, но понять имеющиеся силы под рукой Могуты. Задуматься было над чем, ведь многие из наиболее древних родов Сурии имели земли именно на юге страны, получив её ещё в тот момент, когда Древняя Сурия вела активную экспансию во все доступные стороны. Двенадцать же тысяч число для Сурии приличное, но далеко не решающее, поскольку при прошлом царе «под копьё» государь мог собрать до сорока тысяч кавалеристов, не считая при этом некомбатантов. Такой мобилизационный потенциал достигал за счёт широкого расселения жителей и применения трёхпольной системы земледелия. Армии обычно разделялись на две или три части, которые обычно сражались с харисиндцами и воинами Слоланда, когда между ними ещё были границы.

- Ты мне проводника оставишь, а то есть у меня подозрение, что сам добраться не смогу. Это здесь нам удалось нормально переговорить, а в другой ситуации нашпигуют меня стрелами посчитав за посланника Владислава и не будет у Могуты хорошего полководца.

- Правильно мыслишь, наёмник. Будет тебе проводник и даже два. Ты как в Красноречинск прибудешь, то скажи, что от меня и тогда тебя проведут куда надо.

Боярин меня не обманул и вправду оставил целых двух проводников из своего отряда. На юг мы двигались стремительно, взяв с собой заводных лошадей. На юге определённо чувствовалась приготовление к масштабной войне, ведь по пути с нами на юг шло множество разношёрстных отрядов, собирающихся в Красноречинске, где была создана ставка Могуты. Мы также отправлялись в этот же город, и я рассчитывал на то, что смогу самолично переговорить с новым претендентом на царствование.

До Красноречинска мы добрались всего за два дня, что было чуть ли не рекордным временем. Сам город, являющийся южной столицей царства, был крупным и хорошо защищённым, хоть и куда меньше Ратиборска. Своё же название город получил за счёт реки, на которой он и стоял. Река имела красный цвет из-за красных берегов, земля которых содержала в себе много железа.

Вокруг города тут и там стояли лагеря войск, которые не смогли расквартироваться внутри Красноречинска и окрестных поселений. Казалось бы, Могута и его люди могли выступать уже сейчас. Может даже быть, что со своим десятком тысяч у него что-то бы, да и получилось, ведь Владислав сильно медлил с выступлением подконтрольных ему сил. Если он уступит крепости, то подавление может серьёзно так затянуться, да и можно дождаться до понижения собственного авторитета. Хотя, может быть, что в этом и заключается весь план царя Владислава. Может быть, что Владислав выжидает момента, когда все боярские рода определятся со стороной конфликта и именно тогда ударит, чтобы всего в один момент уничтожить любое сопротивление древних родов. Всё-таки, восстание против царской власти — это очень тяжёлое преступление, которое даст повод Владиславу лишить оставшейся власти все рода, непокорные власти монарха.

Может быть, Владислав сам придумал это восстание? Звучит очень сложно, но ведь так и вправду можно вскрыть гнойники нелояльных родов всего одним ударом. Зачем тогда ему посылать меня на юг, если он и вправду сам всё задумал? С другой стороны, нужен ли ему уже ставший практически бесполезным наёмник, имеющий немалые амбиции? У Царя теперь есть огромная мануфактура и изобретатель со всеми нужными технологиями, который успел наладить все производственные процессы. Тогда бы он не оповещал меня о преследовании, ведь шанс на мою смерть в разы уменьшается. Что-то в этом предположении не сходится, но стоит наконец перестать думать, что власть имущие могут быть мне другом, ведь единожды ситуация успела серьёзно измениться и вот теперь я на другом конце обитаемого мира скачу в стан очередного претендента на престол. Стоит стать осторожнее.

Однако же, в сам город заезжать мы особенно не стали, ограничившись проездом по окраинам. Оказалось, что Могута сейчас не за укреплёнными городскими стенами, а что называется «в поле» проверяет боеспособность своего немалого войска. Меня это обрадовало, ведь можно будет собрать куда больше данных, имеющих для моего нанимателя большую ценность.

Смотр войска проводился на обширном поле перед высоким холмом, где на вершине расположился город из белых шатров, вокруг которых вилось множество людей и ещё больше охраны. Не успели мы даже близко подъехать к холму, как путь на перекрыло несколько воинов, держащих в своих руках бердыши.

- Кто такие? Зачем вы скачите к царю? – последовало два быстрых вопроса от одного из стражников, что отличался от остальных красным цветом одежды.

- Я Вадим из Ларингии. Прибыл к царю Могуте с предложением помощи и дружбы. – на чистом сурском ответил тому я, после чего дополнил, - Мы повстречались с боярином Святославом Ветровым, и он попросил меня прибыть сюда как можно скорее. Я был в пути несколько недель и если царь не желает меня видеть, то я с превеликим удовольствием вернусь в корчму и буду отдыхать, но вам я советую доложить о моём прибытии. Государь точно будет доволен.

Офицер, здраво рассудив ситуацию, послал одного из своих бойцов и тот побежал вверх по склону прямо к шатру. Ждать долго не пришлось и вскоре раздался приказ, пропускающий нас вперёд. Мои попутчики остались внизу, а я же повёл своего коня вперёд. Как только я оказался у первых шатров, то сразу же подбежал слуга, принявший у меня поводья коней, тогда как я сам наконец ступил на мягкую зелёную траву. Определить царский шатёр не составило труда, поскольку нигде больше не стоял десяток вооружённых человек, постоянно сканирующих округу и держащих оружие наготове.

- Сдайте оружие. – приказал один из охранников, протянув руку.

Перечить я не стал и просто снял перевязи с пистолями, саблю и кинжал, которые сразу же оказались в руках телохранителя. Только после этого мне позволили вступить в тень шатра, за которой переносить напавшую на земли жару было куда как проще.

Могуту я заметил сразу, ведь его внешность полностью отвечала его имени. Мало того что он был похож на Владислава внешне, но был также намного крупнее и мощнее. Ростом он был сравним со здоровяком Сезаром, да и силой вряд ли уступал сыну Медвежьего Острова. Могута возвышался над своими приближёнными, общаясь с ними только с позиции силы, а голос его и вправду завораживал настолько, что мне совсем не хотелось ему перечить и тело будто само вытягивалось в струну. Свою голову он обрил налысо, из-за чего большо шрам на правом виске государя отлично просматривался. Наконец, как только царь раздал все приказы, то куча людей в шатре разошлась, оставив только самого Могуту и двух умудрённых жизнью мужчин.

- Приветствую вас, господа! Я прибыл к вам из двора Владислава, когда он предал меня. Хочу служить вам и помочь в свержении Владислава. – представился я, поклонившись в пояс.

- Здравствуй, наёмник. – грудным голосом поприветствовал меня царь, - Я слышал о тебе. Думал, что мы встретимся на поле боя по разные стороны. Как так случилось, что ты решил перейти на истинную сторону?

- Мне не дали заработать и решили забрать у меня всё то, что я привёз с собой, да ещё и моих людей по казематам распихал. Государь, вы можете считать, что я желаю отомстить, а потому я готов служить вам за умеренную плату. Я, как никто другой, знаю все проблемы войска Владислава, ведь мне удалось потренировать немалую часть его Гвардии. – решил я частично соврать царю.

- И чем же вы зарабатывали? – без агрессии продолжал расспрашивать царь Могута.

- Сходил со своими воинами за Ярык, а Владиславу уж очень не понравилась обещанная ему доля. Вот и пришлось мне уносить ноги, пока моих воинов в застенки отправляли.

- Хождение за Ярык это древняя привилегия жителей Сурии. – прервал наконец своё молчание один из ещё двух мужчин, что остались с царём в шатре, - Прошу прощения за то, что мы не представились. Я боярин Деян Троянов, а это боярин Звяг Ростовищский. – Деян показал в сторону второго мужчину, который молча кивнул, - К сожалению, Звяг лишился своего языка, но он остаётся важным человеком в нашем царстве.

- Рад нашему знакомству, господа! Хотелось бы всё-таки узнать, согласен ли государь на моё предложение?

Немой Звяг посмотрел на Могуту и тот немедля кивнул. Это нельзя было трактовать никак кроме согласия, но царствующий на юге Могута дополнил, - Я слышал, что под твоим управлением войско Рюгленда разгромило ларингийского короля. Эта страна очень далека от нас, но мне известно насколько же был могуч Кловис Солобец. Я готов дать под твоё командование сотню пехотинцев из ополчения.

- Господин, не сочтите за дерзость, но я знаю специфику войн этой страны. Мы не на севере и не плывём по Студёному морю, а это значит, что пехота не будет играть столь существенной роли в битвах. В конце концов, я прибыл из Ларингии и если мне дадут под управление сотню тяжёлых кавалеристов, пусть и из наёмников, то от этого будет больше проку, царь.

Заявление это было достаточно дерзким. Но зачем же тогда я решился высказаться, ведь не в моих интересах было готовить войска потенциально врага? Причина проста – авторитет. Авторитет же можно было сыскать исключительно в битвах, поскольку меня рассматривают не иначе как воина, а политических советников Могуте и без меня хватает. Так что, хоть мне и не хочется участвовать в этой неприятной междоусобице, но иначе подобраться к этому здоровяку мне просто не получится.

- Это разумно. – согласился Могута, кивнув выбритой головой, - Ты получишь сотню конников из Слоланда. Они являются сильными и дорогами воинами, а потому тебе придётся оправдать моё доверие, Вадим.

Момент появился куда быстрее, чем я мог предположить. Кавалеристы Слоланда были сильны и в лобовой атаке наверняка бы обрушили пехоту, но мне представился шанс сразиться с кочевниками Харисиндии. Этих вечно путешествующих людей мало волновала ситуация на троне Сурии, ведь набег сам себя не совершит, тем более что сейчас из-за раздробленности мощь войск Сурии была ограничена. Я же был отправлен на подмогу одной из пограничных крепостей, защищавших царство от набегов кочевников, но допустивших их прорыв.

Жители степей прорвались через брешь в обороне и устремились к ближайшей из деревень с целью вынести и вывезти всё то, что представляло в степи хоть какую-то ценность, а в степи денег стоило всё.

Когда моя сотня наконец достигла поселения, то дома деревни уже полыхали, заслоняя чёрным дымом небо. Кочевники, увлечённые грабежом и насилием, совсем позабыли о безопасности, а потому не выставили охранения, позволив моей сотне подобраться к поселению практически незамеченными. Лишь одинокий харисиндец, будучи пешим, схватился за лук и выстрелил по приближающейся конной стене. Я скакал впереди на самом острие атаки, а потому был самой открытой мишенью и стальной наконечник стрелы чиркнул о шлем, после чего отлетел в сторону.

Кочевник, осознавший всю бессмысленность своей одинокой борьбы, попытался было скрыться в одном из зданий деревни. Я выхватил пистоль, надеясь прекратить его жизнь, но пуля ушла ниже, вырвав из его ноги кусок кровоточащей плоти и тот смог скрыться за домом.

Внезапный удар кавалерии оказал крайне смертоносный эффект, налетев на кочевников словно ураган. Я срубил одного из них, лишив того половины лица, практически сразу меня выбило из седла прилетевшим в кирасу дротиком. Удар оказался серьёзным и не будь на моей голове шлема, то сотрясение было бы обеспечено, но так мне удалось отделаться только вылетевшим из лёгких воздухом. Мгновенно вскочив, я почувствовал себя на ногах куда увереннее и сразу схватился за пистоль. Кочевник, взобравшийся на поленницу, уже натягивал свой рекурсивный лук, желая поразить одного из подконтрольных мне солдат, когда в его грудь ударила выпущенная пуля. Она вылетела из его спины вместе с красным облачком из крови и дроблённых костей. Степняк рухнул на спину, обрушивая до того ровные ряды нарубленных дров, заботливо уложенных кем-то из деревенских. На этот грохот из дома, подле которого я стоял, вырвался кочевник, уже заносящий для удара свою саблю. Вырвавшись из дома, он попытался срубить мою голову одним широким ударом по шее, но я отшагнул назад, пропуская клинок перед самым лицом. Этот кочевник, судя по отсутствующим порткам, до того занимался не самым потребным делом, а потому только наталкивал меня на применение «грязных» приёмов, которые в высшем обществе посчитали за оскорбление, но уже слишком они были эффективны. Пока харисиндец незатейливо замахивался для второго удара, я одним широким шагом сократил дистанцию и молодецки ухнув, впечатал носок кавалерийского сапога прямиком в его промежность, полностью аннулируя его способность к воспроизведению. Кочевник ожидаемо упал на землю от пронзившей всё его естество боли, после чего был добит мощным ударом по голове, расколовшей его черепушку надвое.

Понимая, что этот урод мог делать нечто крайне печальное, я рванулся в дом, из которого он только что выбежал. Внутри обнаружилась заплаканная женщина, жмущаяся в углу дома. Я быстро осмотрел дом в поисках нового противника, но таковых не обнаружил, а потому спросил у женщины:

- Этот не успел? – произнёс я, подразумевая свежеубитого харисиндца.

Женщина отрицательно помотала головой, признав родной сурский язык и я вернулся на улицу, видя, как выданная мне сотня учиняет бойню степнякам, явно не готовым к такому серьёзному ответу от казавшихся ослабшими суров. В поле очень может быть, что кочевники смогли бы измотать тяжёлую наёмную сотню, но в бою в поселении их лёгкие воины, не привыкшие сражаться пешими, ничего не могли сделать моим воинам. Тех, кто сдавался, оттаскивали в сторону, а иных изрубали в мелкую крошку тяжёлыми мечами. По времени бойня заняла меньше часа, и большая часть кочевников лежала на земле мёртвыми. Несколько степняков успели отступить на из поселения, но их было слишком мало по сравнению с павшими в битве.

Победа была серьёзной, хоть и количество степняков было серьёзно меньше моей сотни, но одна единственная схватка показала Могуте, что на меня можно рассчитывать, а потому ещё две долгих недели мне и моей сотне без устали пришлось вырезать просачивающихся через Засечные Черты грабителей-кочевников. Каждая битва оказывалась кровавее предыдущей, а потому биться сражаться с применением всех навыков. Слоланды показали себя отличными рубаками и, хоть наше взаимодействие было затруднено разницей в языках, но бились как звери, ничуть не уступая ни ларингийским рыцарям, ни моим ветеранам-страдиотам, ни сурским конным ратникам. На каждого моего воина приходилось по три, а то и четыре убитых и пленённых харисиндца, но даже так к концу второй недели в ходе изматывающих боёв я умудрился потерять треть воинства, ведь далеко не каждый бой складывался также удачно, как в первой схватке. От такой службы я не жаловался и даже радовался, хоть и получил парочку новых шрамов, но главным был тот факт, что не пришлось проливать сурской крови.

В конце концов, после трудных битв с харисиндскими налётчиками, меня и всех воинов срочно вызвали в Красноречинск. Было похоже, что за две эти недели, Могута наконец собрал все лояльные себе силы и был готов бросится на север. Меня это сильно напрягало, ведь я ни на йоту не приблизился к человеку, что носил имя старшего брата сурского царя, а это значило, что придётся срочно форсировать происходящие события.