Скитальцы Гора

Глава 40 Вести из Торкадино

— Слышали новость? — донесся до меня нетерпеливый голос одного из мужчин севшего неподалеку, обращенный к его соседям.

Я снова сидел за столом в главном зале пага-таверны. Музыка стихла. Танцовщица, отосланная цехаристом, возглавлявшим труппу музыкантов, сбежала со сцены и исчезла за расшитым бисером занавесом.

— Какую именно? — заинтересовался кто-то из сидевших за столом ранее.

Терзаемые любопытством мужчины начали подтягиваться к тому столу. Я тоже подошел, решив присоединиться к их компании, заранее уверенный относительно того, о чем собирался сообщить вновь прибывший. Однако мне хотелось получить как можно больше информации о деталях случившегося.

— Дитрих из Тарнбурга ушел из Торкадино! — выпалил информированный товарищ.

— Да ну, невозможно, — отмахнулся его сосед.

— Войска Мирона обложили Торкадино стальными кольцами, — поддержал того третий. — Главные силы Коса на континенте сейчас собраны под стенами Торкадино.

— Когда это произошло? — спросил какой-то менее скептично настроенный мужчина.

— Несколько недель назад, — сообщил кто-то другой.

— Так Ты тоже об этом слышал? — удивился вновь прибывший столь нетерпеливо стремившийся сообщить новость всем.

— Еще два дня назад, — пожал плечами тот, кто говорил о неделях. — Очевидно, эту информацию тщательно скрывали.

Честно говоря, ничего удивительного в такой секретности я не видел. Нетрудно было поставить себя на место Мирона, чтобы понять насколько тому не хотелось бы, чтобы информация о том что его, предположительно, беспомощно пойманный в ловушку противник каким-то образом смог выскользнуть из его рук. Не удивлюсь, если узнаю, что очень многие расстались с жизнью в результате его попыток избежать разглашения этих сведений.

— Хочешь сказать, что говорить об этом опасно? — уточнил гость.

— Думаю, теперь уже нет, — успокоил его первый.

— Я услышал об этом только этим вечером, — сообщил вновь прибывший. — Сейчас об этом уже говорят по всему городу.

— А я сегодня прибыл из Вена, — сказал другой. — Там это давно не новость.

— Я еще ничего не слышал об этом, — влез в их разговор один из посетителей. — Рассказывай скорее, умоляю тебя.

Многие из собравшихся принялись подозрительно озираться. В конце концов, в зале помимо горожан Брундизиума, присутствовали и чужаки: гребцы, торговцы, наемники и косианские солдаты из регулярных частей. Похоже, всех, даже косианцев, интересовало, что же произошло на самом деле. Лично я не заметил, чтобы здесь присутствовал кто-нибудь из косианских офицеров, или кто-либо еще заинтересованный в аресте за распространение этих сведений.

— Ладно, — кивнул самый осведомленный, — я расскажу только то, что я сам услышал, если, конечно, никто не возражает.

— Никто не возражает, — поспешил заверить его посетитель, предварительно окинув взглядом собравшихся.

— Хочу предупредить, — осторожно начал рассказчик, — что то, о чем я буду сейчас говорить, уже говорится сотнями других людей по всему городу, таким образом, если в моем рассказе будет какое-либо нарушение безопасности, то не я один за это ответственен. Далее, я не собираюсь преднамеренно разглашать какие-либо секретные сведения, ибо насколько я знаю, что никакой тайны, по крайней мере, теперь, в них уже нет. Кроме того, я не ручаюсь за точность того, что услышал, и просто повторяю это, и то только по настойчивым просьбам других. В действительности, я упоминаю об этом открыто только ради того, чтобы мы могли вместе посмеяться над этим, и ни один из нас не собирается воспринимать это всерьез. К тому же, все мной услышанное настолько абсурдно, что не может быть правдой. Таким образом, я, просто для нашего развлечения, говорю о том, что, скорее всего, ложные слухи.

— Да говори уже, — не выдержал кто-то.

— Рассказывай, не томи! — понукнул другой нетерпеливый голос.

— Итак, Дитрих сбежал из Торкадино! — объявил, наконец, рассказчик.

— Один, или со своими людьми? — переспросил его мужской голос.

— Не только со своими людьми, он еще и рабынь прихватил, — сообщил тот.

— Но это же невозможно! — удивился один из посетителей.

— Полностью с этим согласен, — признал наш рассказчик, который, судя по его осторожным оговоркам, был из писцов законников, что предполагало, что товарищ он весьма осмотрительный.

— И как же это предположительно произошло? — поинтересовался кто-то.

— Информация о планируемом побеге была передана в косианский лагерь под Торкадино, человеком по имени Минкон, представившимся дезертиром из отряда Дитриха, — продолжил свой рассказ писец, — он сообщил им о секретном туннеле, прорытом для побега под стенами в северном направлении. Мол, этот низкий туннель, длиной более чем одиннадцать пасангов, на рытье которого ушли целые месяцы, должен был вот-вот выйти на поверхность далеко позади лагеря осаждающей стороны. Даже день запланированного побега стал известен. Кроме того, подразумевалось, что сам Дитрих с некоторыми своими самыми близкими офицерами в тот же день снимут противотарновую проволоку в районе Сэмниума и покинут город по воздуху в ту же самую ночь.

— Не думал, что у нескольких человек на тарнах, могли бы возникнуть трудности с побегом из города, — заметил кто-то.

— Не забывай, что там в небе не протолкнуться от патрульных тарнсмэнов, — сразу осадил его другой, — и наверняка была куча отрядов на земле готовых к немедленному взлету и преследованию.

— Ну так вот, наступила ночь, — продолжил рассказчик, — и, точно как сообщил Мирону Минкон, с крыши Сэмниума взлетала дюжина тарнов. Косианцы их конечно уже ждали, потому преследование началось мгновенно. Но тарны вылетевшие из Торкадино, оказались прекрасными птицами, и, естественно, в течение долгих анов ускользали от своих преследователей. Однако заранее предупрежденные преследователи тоже неплохо подготовились к перехвату, и имели под седлом запасных птиц, так что могли менять тарнов каждый ан. Тем временем под Торкадино Мирон готовился к сражению и стянул большинство своих людей к тому месту, в котором должен был выйти подкоп. Там они на время ожидания замаскировались, решив дать силам из Торкадино выйти на поверхность, а затем уничтожать их на открытом пространстве, воспользовавшись своим огромным численным перевесом. Предполагалось, что тех немногих кому удалось бы убежать в туннель, ждала паника, а, следовательно, дополнительные потери от своих же, пытающихся прорваться назад солдат. Ну а с теми остатками, которым удалось бы вернуться в город через туннель, можно было бы разобраться походя, поскольку их количество не предполагало возможности сопротивляться даже скромной серии скоординированных приступов. В действительности, они, наверное, ожидали, что беглецы сами сдадутся на милость Коса. Надо заметить, что Мирон, стягивая войска к тоннелю, поступил весьма дальновидно и оставил вокруг города, и в особенности напротив ворот достаточные силы, чтобы подстраховаться, на случай если Дитрих пытается его обмануть, вынудив отвести войска подальше, а сам планирует прямой прорыв из блокады.

— Ну Мирон Полемаркос всегда славился осторожностью, — заметил кто-то.

— Это точно, — согласился с ним другой.

Признаться, я был согласен с этими оценками. У Мирона были слабости как у офицера, и как мужчины, однако, по моему мнению, это не мешало ему быть превосходным командующим. Правда, на этот раз он имел дело с Дитрихом из Тарнбурга.

— Так что произошло дальше? — поторопил один из посетителей.

— К утру, убегающих тарнов все же настигли, но в их седлах обнаружили только связанных косианских пленных.

— А что же насчет сил, остававшихся в городе? — уточнил мужчина.

— Из лагеря заметили, что в Торкадино разгораются огни. Их источник на тот момент оставался неизвестен. Однако позже выяснилось, что это горели косианские осадные машины, фургоны и армейское снабжение, накопленное косианцами в Торкадино и захваченное Дитрихом.

Именно ради захвата всего этого в городе, служившем косианцам своего рода перевалочной базой сил вторжения, Дитрих взял Торкадино. Тем самым он небезосновательно надеялся прервать косианское наступление вглубь материка и дать время Ару для подготовки к войне. Однако, вместо помощи Дитриху, Ар послал свои главные силы на север, но при этом оказался не в состоянии снять осаду с Форпоста Ара, а затем, предположительно преследуя северное крыло экспедиционные войск Коса, разрушивших Форпост Ара, залез в дельту и потерпел самое громкое за все время своего существования поражение. Лично для меня было ясно, что все это стало возможны только по причине предательства в самом Аре. Кстати, одним из тех предателей, была та смазливая красотка, что теперь лежала прикованная цепями в алькове этой самой таверне. Дитрих надеялся дать Ару время на сбор войск, которые могли бы уравновесить силы Коса. Таким образом, он пытался предотвратить появление единственной могущественной силы на континенте, которая, по его мнению, могла бы угрожать существованию свободных наемных компаний, одной из которых была его собственная, одна из самых крупных и самых лучших.

— Но что же с туннелем? — проявил нетерпение один из слушателей.

— Да, что там случилось с Дитрихом и его людьми? — спросил другой.

— Всю ночь Мирон и его армия ждали, — усмехнулся рассказчик, — а потом и следующее утро, и следующий день, но туннель так и не открылся.

— Почему? — осведомился кто-то.

— По простой причине, — сделал долгую паузу наш рассказчик, — его не существовало.

Слушатели ошеломленно посмотрели друг на друга.

— Мирон, убежденный, что туннель существует, решил открыть его сам, и приказал своим собственным военным инженерам привести шахтеров и саперов. Целых два дня они копали и исследовали окрестности, но так ничего не и нашли. А все это время на Торкадино поднимался дым.

— Не сомневаюсь, что осведомитель Минкон, был сварен в масле, — заметил один мужчин.

— А вот и нет, — усмехнулся писец, — он исчез.

— Следовало ожидать, — признал другой.

— Мирон, оставив наблюдателей на территории предполагаемого выхода туннеля, в гневе вернулся в расположение своего штаба. Первым делом он послал группы разведчиков, чтобы проверить обороноспособность Торкадино. Те взошли на стены, не встретив никакого сопротивления. Позже, когда разведчики открыли ворота в город вступили основные войска. Мирон город взял, но никого там не нашел. Торкадино был оставлен.

— А как же Дитрих и его люди? — раздался удивленный мужской голос.

— Исчезли, — развел руками рассказчик.

— Это невозможно, — недоверчиво заметил кто-то.

— Вот-вот, и среди солдат Мирона поползли слухи один страшнее другого, — сообщил писец.

— Могу себе представить, — послышался чей-то встревоженный голос.

— Некоторые спрашивали, не ушли ли они многими месяцами раньше, другие были ли они там вообще когда-нибудь. Даже появились сплетни, что мол они выпили таинственные микстуры, сделавшие их невидимыми. Были такие, что утверждали, что их унесли сами Царствующие Жрецы.

— Но кто-то же должен был поджечь косианские склады в Торкадино, — скептически заметил один из мужчин. — А еще выпустить тарнов в ту ночь, когда Мирон напрасно ждал появления тоннеля на севере.

— Конечно, — согласился рассказчик.

— Ну так продолжай, не томи, — возмутился мужчина.

— Несколько дней спустя, двое солдат развлекались тем, что охотились на уртов с кистенями, — продолжил тот, — крупный урт убегая от них, исчез, словно сквозь землю провалился. Они обследовали то место и обнаружили глубокую яму. Спустившись вниз, солдаты выяснили, что провал ведет в тоннель, обрушенный изнутри. Этот туннель вел не на север от Торкадино, но на юго-запад. Мирон, конечно, приказал обследовать находку. Его люди в конечном итоге выяснили, что подкоп был протяженностью в несколько пасангов. Нашли они и выход из него, который тоже оказался обрушенным и замаскированным, на сей раз, понятно, уже с внешней стороны. Кстати, выход этот был найден совсем рядом с одним из акведуков, по которому прежде в Торкадино приходила вода из Иссуса.

— Ага, и именно по этим акведукам Дитрих вошел в Торкадино! — восторженно воскликнул какой-то мужчина.

— Практически по головам косианцев! — добавил другой.

— Но сам Дитрихом разрушил их завершающие пролеты, чтобы воспрепятствовать их использование косианцами, для входа в город тем же самым путем, — заметил третий.

— И все же он сам использовал их снова, — восхищенно сказал четвертый.

— Точно, — подтвердил рассказчик. — Выбравшись у акведука, и забравшись на него, Дитрих вместе со своими людьми и рабынями, совершенно незаметно для всех вышел к Иссусу. Как показало дальнейшее расследование, там его отряд, очевидно, рассеялся. Конечно, пять тысяч мужчин не так-то легко скрыть от всей мощи Коса сосредоточенной на континенте.

— Они могут собраться снова где-нибудь, — предположил кто-то.

— Когда и если это покажется им безопасным, — добавил другой.

— Все говорит о том, что эта операция была тщательно спланирована, — сообщил рассказчик. — Например, на берегах Иссуса заранее были заготовлены продовольствие, снабжение, одежда и даже тарларионы.

— А откуда известно, что Дитрих взял с собой рабынь из Торкадино? — поинтересовался один из слушателей.

— В туннеле, среди следов мужских сандалий, нашли многочисленные отпечатки маленьких босых ног, — объяснил рассказчик.

— Понятно, — кивнул спросивший.

— Причем следы от маленьких ног, — добавил писец, — оказались довольно глубокими. Как вы думаете, о чем это может говорить?

— Они шли с грузом, — сделал логичный вывод один из мужчин.

— Верно, — усмехнулся другой, — они еще и трофеи из Торкадино прихватили!

— Так ведь большинство из владелиц тех маленьких ног, сами были частью тех трофеев, — засмеялся третий.

— Это точно, — поддержал четвертый.

С этим было трудно не согласиться. Женщина один из самых желанных трофеев на войне.

— А где же теперь Дитрих и его люди? — раздался чей-то любопытный голос.

— Рассеялись по всему континенту, — предположил рассказчик.

— Они могут быть где угодно, — заметил другой.

— Даже в Брундизиуме, — опасливо добавил третий.

— Не исключено, — кивнул четвертый.

Действительно, не исключено, усмехнулся я про себя. Ведь Брундизиум был главным опорным пунктом и цитаделью Коса на континенте. Но прежде всего, это был порт для косианского флота вторжения, доставки снабжения и вывоза трофеев.

— Да нет, он наверняка, уже вернулся в свой Тарнбург, — отмахнулся один их собравшихся.

— Это более вероятно, — поддержал его другой.

— А опозоренного Мирона-то отозвали в Тельнус? — поинтересовался третий.

— Ты что, он же — кузен Луриуса из Джада, — напомнил четвертый.

— Ну и что, за такое кого угодно вполне могут сварить в масле, — заметил пятый.

— Верно, — признал чей-то голос.

— Несомненно, другое, сейчас Мирон — самый заинтересованный местонахождением Дитриха и его людей человек на Горе, — сказал рассказчик.

— С этим трудно не согласиться, — поддержал его другой товарищ.

— Пага! — крикнул кто-то.

— Пага! — позвал другой.

Девушки торопливо бросились обслуживать клиентов.

Я же, отойдя от группы обсуждавшей новость, и стараясь оставаться незаметным, подошел к двери, ведшей в один из приватных кабинетов, и легонько постучал.

Сначала дверь приоткрылась на ладонь, но затем полностью пропуская меня внутрь.

— Приветствую, Тэрл, — сказал Минкон, мой старый знакомый по Генезианской дороге и Торкадино, — мы давно тебя ждем.