Шрам: ЧЗО

Глава 16

Мост появился через двадцать минут. Серый бетон, ржавые перила, река внизу. Темнело быстро — солнце село, небо почернело, звёзд не видно. Только луна, тусклая, за облаками.

У въезда на мост костёр. Огонь яркий, искры летят. Вокруг костра силуэты — шесть, может семь. Бандиты. Ждут.

Группа остановилась метрах в ста, залегла за остовом «Жигулей». Лукас достал бинокль, посмотрел. Шакал стоит у костра, высокий, в кожанке. Золотые зубы блестят в свете огня. Рядом пулемётчик, РПК на треноге, лента заряжена. Остальные с автоматами, расслаблены, курят, базарят. Но настороже. Ждут корпоратов.

Лукас опустил бинокль, посмотрел на группу. Все напряжены. Марко сжимает автомат, челюсти стиснуты. Педро дёргает плечом, тик нервный. Рафаэль спокойнее, но руки дрожат. Адреналин не отпустил. Бункер, гигант, Диего — всё ещё в крови, в мозгах. Переговоры в таком состоянии — как русская рулетка.

— Я пойду, — сказал Лукас. — Базарить. Марко со мной. Остальные здесь, прикрываете. Если начнётся стрельба — валите всех.

— А автомат? — спросил Марко. — Обещали же.

— Вот, — Пьер снял автомат Диего с шеи, протянул. — И гранаты. Четыре штуки. Как договаривались.

Лукас взял, проверил. Магазин полный, тридцать патронов. Гранаты целые. Кивнул.

— Хорошо. Пошли.

Они встали, вышли из-за машины. Пошли к мосту, руки на виду, автоматы на ремнях. Медленно, без резких движений.

Бандиты увидели, вскинули стволы. Пулемётчик развернул ствол, прицелился. Шакал поднял руку — ждать. Смотрел, как приближаются корпораты.

Лукас с Марко подошли на двадцать метров, остановились. Шакал сделал шаг вперёд, усмехнулся. Золото блеснуло.

— Ну что, корпоратики? Принесли?

— Принесли, — ответил Лукас. Голос напряжённый, дыхание частое. — Автомат, гранаты, патроны. Как договаривались.

— Покажи.

Лукас поднял автомат, показал. Шакал прищурился, кивнул.

— АК-74М. Хороший ствол. Магазин полный?

— Полный. Тридцать патронов. Плюс гранаты, четыре штуки. РГД-5.

— А патроны дополнительные? Обещали сто.

— Нет дополнительных. Только то, что в магазине.

Шакал нахмурился, сплюнул.

— Ты меня наебать решил? Говорил — сто патронов. Где остальное?

— Не было, — ответил Лукас резко. — Человека потеряли. Он нёс запасные магазины. Сдох. Забрали что осталось.

— Не моя проблема. Договор есть договор — сто патронов. Давай, или проваливайте обратно в свой город. Через мой труп.

Марко напрягся, рука потянулась к автомату. Лукас дёрнулся, остановил жестом. Но голос сорвался:

— Слушай, мы выполнили условия. Автомат, гранаты, патроны. Хочешь больше — иди сам в город, там трупы валяются. Обыщешь.

Шакал усмехнулся шире, шагнул вперёд.

— Ты базар фильтруй, корпорат. Я тебе не дружбан. Повтори, что сказал.

— Я сказал…

Бандиты вскинули стволы. Пулемётчик прицелился в Лукаса. Остальные окружили, автоматы нацелены. Один щёлкнул затвором, второй снял предохранитель.

За остовом машины Педро и Рафаэль прицелились. Готовы стрелять. Напряжение выросло до предела. Секунда до выстрела.

И тут в разговор влез Пьер.

Он встал, вышел из-за машины, пошёл к мосту. Спокойно, неторопливо. Винтовка за спиной, руки на виду. Дошёл до Лукаса, встал рядом.

Шакал перевёл взгляд на него. Прищурился.

— А ты кто такой?

— Шрам, — ответил легионер. Голос ровный, без эмоций. — Снайпер.

— И чё те надо, снайпер?

Дюбуа посмотрел на Шакала. Мёртвые глаза, золотые зубы, оскал падальщика. Узнаваемый тип. Видел таких в Мали, Афганистане, на Балканах. Бывшие зеки, бандюки, отморозки. Живут по своим правилам, уважают только силу и прямоту. С ними нельзя тонко, нельзя вежливо. Только на жаргоне, на равных, как свой.

Он перешёл на другой язык. Не литературный, не армейский. Уличный. Воровской. Слова короткие, жёсткие, с матом через слово.

— Слышь, братан, хватит уже хуйню гнать. Мы пришли, ствол принесли, как базарили. Да, патронов меньше, но причина ёбаная — пацан наш сдох. Здоровяк размазал, псевдогигант. Метра три ростом, рельсой махал как палкой. Мы его таки завалили, но Диего не вытащили. Он твои магазины нёс. Теперь труп, магазины на нём, а мы тут. Хочешь — иди забирай. Город в двух километрах, проспект центральный, возле стены панельки. Только там ещё один здоровяк валяется, тоже дохлый, но вонючий. Рядом постоишь — блевать будешь.

Шакал слушал, оскал стал уже. Смотрел внимательно, оценивающе. Пьер продолжил:

— Мы по-честному, брат. Базар — базар, слово — закон. Обещали ствол, гранаты, сто патронов — вот ствол, вот гранаты. Патронов тридцать, но это всё, что у нас есть. Не хватает? Окей. Я докину. — Он расстегнул подсумок, достал два магазина, протянул. — Ещё шестьдесят патронов. Семёрки. Плюс вот, — достал коробку, советскую, зелёную. — Ещё сорок. Итого сто тридцать. Больше, чем обещали. За беспокойство. Канает?

Шакал взял магазины, коробку. Посмотрел, проверил. Патроны целые, не ржавые. Усмехнулся.

— Откуда патроны советские?

— С бункера. Там склад был — консервы, противогазы, всякая хуйня. И патроны нашлись. Коробок двадцать валялось. Взяли три, остальное бросили. Тяжёлые. Одну тебе отдаём. Бонусом.

Шакал хмыкнул, спрятал патроны в карман. Посмотрел на Пьера долго, оценивающе. Потом кивнул.

— Сам чей?

— Легион. Французский.

— А до того?

— Россия. Не ужился.

— С кем не ужился?

— С законом.

Шакал усмехнулся, кивнул. Понял. Свой. Не совсем, но близко.

— Базар у тебя правильный. Не как у этих, — кивнул на Лукаса с Марко. — Те пиздят как менты. А ты — по понятиям. Где научился?

— Албания. Косово. Там с местными работал. Бандиты, контрабандисты, бывшие. Научили языку правильному. Два десятка лично переубедил. Часть завалил, часть на бабки поставил и переманил. Опыт есть.

— Значит, не ссышь?

— Не ссу. Но и тупо не лезу. Базар дешевле пуль. Пули — когда базар не катит.

Шакал кивнул, согласился. Посмотрел на автомат, гранаты, патроны. Всё на месте. Даже больше. Развернулся к своим, сказал:

— Пропускаем. Честные пацаны. По-людски пришли.

Бандиты опустили стволы, отошли в сторону. Пулемётчик развернул ствол обратно. Расслабились.

Шакал вернулся к Пьеру, протянул руку.

— Уважение. Заходи ещё, если дорога приведёт. Без базара пропущу.

Легионер пожал руку. Ладонь широкая, костлявая, татуированная. Сжал крепко, по-мужски. Разжал.

— Спасибо. Может, зайдём.

— Только без вот этих, — кивнул на Лукаса. — Этот пиздливый хер. Нервный больно для эль командатэ. С такими базарить — себе дороже. А ты норм. Приходи один, угощу самогоном. Хороший, градусов пятьдесят, без сивухи.

— Приду, если доживу.

— Доживёшь. Ты крепкий. Это видно.

Шакал отступил, махнул рукой — проходите. Группа двинулась на мост. Марко первый, Лукас за ним. Педро, Рафаэль. Пьер последний. Собаки трусили следом, поджав хвосты.

Прошли мимо бандитов. Те смотрели, молчали. Один кивнул Дюбуа — уважение. Легионер кивнул в ответ.

Шакал стоял у костра, смотрел вслед. Когда группа дошла до середины моста, крикнул:

— Эй, снайпер!

Пьер обернулся.

— Что?

— Как звать-то тебя говоришь мил человек?

— Шрам.

— Запомню. Приходи, Шрам. Самогон ждёт.

Легионер кивнул, развернулся, пошёл дальше. Мост скрипел под ногами, река внизу шумела. Тёмная, быстрая, пахнет гнилью.

Прошли мост, вышли на другой берег. Остановились, оглянулись. Бандиты у костра сидят, курят, базарят. Шакал стоит, смотрит вслед. Помахал рукой. Пьер помахал в ответ.

Лукас выдохнул, вытер пот.

— Бля. Думал, пиздец настал. Спасибо, Шрам.

— Не за что. Просто знаю таких. Албанцы, сербы, чеченцы — все из одного теста. Уважают силу, прямоту, честный базар. Начнёшь пиздеть интеллигентно — пристрелят. Скажешь по-людски — пропустят.

— Откуда ты жаргон знаешь? Легион же французский.

— Легион интернациональный. Русских дохера, украинцев, белорусов. Все на жаргоне говорят. Плюс операции на Балканах, в Африке. Там без жаргона не выживешь. Научился.

Марко хмыкнул.

— Два десятка албанцев переубедил? Серьёзно?

— Серьёзно. Часть убил, часть на деньги поставил и купил. Остальные сами свалили, когда поняли, что дело дохлое. Давно это было, ещё до легиона, но опыт…

— Как убивал?

— По-разному. Снайперка, нож, граната. Один раз руками. Албанец был мелкий, костлявый. Шею сломал, в овраг скинул. Никто так и не нашёл наверное в той дыре.

Марко присвистнул.

— Суров.

— Работа такая была. Платили за головы. Я работал.

Рафаэль посмотрел на легионера, кивнул.

— Уважение брат. Спас нас от бойни. Диего бы гордился.

— Диего был идиотом. Шутил не вовремя.

— Да. Но наш идиот.

Тишина. Все вспомнили. Диего, размазанный рельсой. Лежит у стены, сломанный, мёртвый. Не заберут, не похоронят. Останется гнить в мёртвом городе. Как и многие до него…

Лукас достал рацию, связался с базой.

— База, Лукас. Мост пройден. Движемся к точке эвакуации. Время прибытия — пятнадцать минут.

— Лукас, принял. «Уралы» на месте. Ждём.

— Понял. Конец связи.

Группа двинулась дальше. Поле, трава по пояс, ветер гонит волны. Темно, луна за облаками. Фонари светят вперёд, пятна света прыгают по земле.

Собаки шли следом. Тихо, преданно. Одна подошла к Пьеру, ткнулась мордой в руку. Он погладил. Шерсть жёсткая, холодная. Собака скулила тихо, благодарно.

Легионер шёл, сжимая винтовку.

Но сегодня выжил. Снова. Прошёл бункер, гиганта, Шакала. Всё ещё жив.

Оля ждёт. В клинике. Может, уже лучше. Может, волосы отрастают, кожа розовеет. Может, выживет. Слишком много может…

Ради этого можно терпеть. Год в Зоне. Триста шестьдесят дней. Каждый день как русская рулетка. Но крутить барабан этот клятой жизни всё-таки надо. Нет выбора.

Дюбуа шагнул вперёд. Впереди огни — «Уралы», моторы работают. База близко.

Сегодня повезло.

Завтра может не повезти.

Но это завтра. Сегодня жив.

И Шакал в памяти остался. Не врагом. Почти другом. Странно. Впрочем, в Зоне всё странно.

Но базар был честный. А честный базар дороже золота.

Пьер шёл к грузовикам. Собаки следовали. Ночь сгущалась. Зона молчала.

«Уралы» стояли на опушке рыжего леса, там же где оставили утром. Моторы урчали, выхлопные газы вились в холодном воздухе. Водители курили у кабин, увидели группу, бросили окурки, полезли по местам.

Группа залезла в кузов. Марко первый, Педро, Рафаэль, Лукас. Пьер последний. Собаки остановились у борта, скулили, смотрели пустыми глазницами. Не понимали, что делать.

Легионер спрыгнул обратно, подошёл к ближайшей. Погладил по голове, поднял на руки. Тяжёлая, килограммов тридцать. Закинул в кузов. Потом вторую, третью. Десять собак, одна за другой. Все легли на полу кузова, жались друг к другу, скулили тихо.

Марко посмотрел, хмыкнул.

— Ты их с собой тащишь?

— Тащу.

— Зачем?

— Потому что могу.

— На базе не разрешат держать.

— Найду место. Шахта большая, углы есть.

— Полковник выгонит.

— Не выгонит. Они тихие, не мешают.

Марко хотел возразить, но махнул рукой. Устал спорить. Все устали.

Машина тронулась. Тряска, грохот, кузов скрипел. Собаки скулили, но не выли. Притихли, прижались к ногам легионера. Он сидел, спиной к борту, гладил ближайшую по голове. Та закрыла пасть, расслабилась.

До базы добрались через час. Въехали в шахту, спустились на первый уровень. Выгрузились. Собаки спрыгнули следом, сбились в кучу, ждали.

Полковник Радмигард вышел из командного блока, посмотрел на группу. Посчитал. Пятеро. Утром вышло шестеро.

— Диего?

— КИА, — ответил Лукас. — Псевдогигант. Нестандартный тип.

— Понял. Отчёт завтра, десять ноль-ноль. Отдыхайте.

Полковник посмотрел на собак, нахмурился.

— Это что?

— Слепые псы, — ответил Пьер. — Мутанты. Дружелюбные. Прибились в городе.

— На базе животных держать нельзя.

— Они не мешают. Тихие. Найду им место.

— Где?

— Дальний угол, третий уровень. Там шахта заброшенная, не используется.

Полковник молчал, думал. Посмотрел на собак. Худые, слепые, жалкие. Безопасные.

— Ладно. Но если сожрут кого — я тебя сожру. Ясно?

— Ясно.

— Свободен.

Дюбуа кивнул, пошёл к лестнице. Собаки последовали, цепочкой, морды тянутся к его ногам. Спустились на третий уровень — самый глубокий, самый холодный. Коридор узкий, лампы тусклые. В конце коридора развилка, налево шахта — старая, заброшенная, метров десять в диаметре. Пол бетонный, стены каменные, потолок низкий. В углу ящики деревянные, старые, пустые.

Легионер разломал ящики, сделал из досок настил. Положил сверху мешковину — нашёл в складе, никто не следил. Получилась лежанка, большая, на всех хватит.

Собаки обнюхали, легли. Сбились в кучу, морды друг на друга, хвосты поджали. Тепло искали.

Пьер пошёл на склад, взял консервы. Тушёнка советская, из тех что в бункере нашли. Принёс десять банок, по одной на собаку. Вскрыл ножом, положил перед каждой. Собаки учуяли, подняли морды, потянулись. Жрали жадно, с хлюпаньем, облизывали банки до блеска.

Он следил, чтобы никто не отобрал у слабых. Одна собака — самая мелкая, тощая — не успевала. Другие оттесняли, рычали. Легионер взял её за загривок, отвёл в сторону, поставил банку отдельно. Она сожрала, облизнулась, скулила благодарно.

Вода. Нужна вода. Он вернулся на склад, нашёл пластиковые бутыли — пятилитровые, из-под технической жидкости. Пустые. Взял три штуки, вскрыл ножом поперёк, превратил в миски. Глубокие, широкие, устойчивые.

Наполнил водой из крана — холодная, пахнет ржавчиной, но чистая. Принёс в шахту, поставил в разных углах. Собаки подошли, пили жадно, фыркали, брызгались. Одна залезла прямо в миску лапами, вывалила. Дюбуа поставил миску обратно, налил снова.

Когда все напились, он сел на пол, спиной к стене. Снаряжение не снимал — разгрузка, рюкзак, винтовка через плечо. Тяжело, неудобно, но лень. Усталость навалилась разом, придавила к полу. Голова гудела, тело ныло, глаза закрывались сами.

Собаки подползли, легли вокруг. Одна положила морду на колено, вторая прижалась к боку, третья растянулась у ног. Тепло, мягко. Дышат ровно, сопят тихо.

Легионер закрыл глаза. Спина потом не скажет спасибо — разгрузка давит, винтовка упирается, рюкзак как горб. Но в моменте плевать. Усталость взяла своё. Мозг отключился, тело обмякло.

Мир исчез. Бункер, гигант, Диего, Шакал, установка — всё растворилось. Осталась только темнота, тишина, сопение собак.

Пускай мир горит. Пускай Зона убивает, мутирует, ломает. Пускай корпорация даёт задания, полковник требует отчётов, Лукас планирует миссии.

Сейчас его нет. Есть только сон. Тяжёлый, глубокий, без сновидений.

Проснулся от холода. Собаки спали, сбившись в кучу, грели друг друга. Одна лежала на его ногах, тяжёлая, тёплая. Он осторожно выполз, не разбудив. Встал, размял затёкшие плечи. Спина ныла — разгрузка всю ночь давила, винтовка врезалась в рёбра. Расплата за лень.

Проверил время — наручные часы, советские, «Восток». Семь утра. Проспал пять часов. Мало, но хватит.

Он снял разгрузку, рюкзак, винтовку. Сел на ящик, достал ветошь, масло, шомпол. Начал чистку. Сначала винтовка.

СВ-98 разобрал быстро, на автомате — затвор, ствол, магазин, приклад. Осмотрел. Ствол грязный, нагар в нарезах, затвор в песке. Зона грязная, пыль везде, в механизмы забивается. Протёр ветошью, прогнал шомполом, смазал маслом. Собрал обратно. Проверил — затвор ходит плавно, спуск мягкий. Порядок.

Потом Кольт. 1911-й, сорок пятый калибр, Hydra-Shok. Надёжный ствол, убойный патрон. Разобрал, протёр, смазал. Магазин на семь патронов, плюс один в стволе. Восемь выстрелов. Мало.

Наёмник задумался. Оружие хорошее, но чего-то не хватает. Винтовка — дальний бой, Кольт — ближний. А средний? Если тварь нападает на дистанции метров двадцать, если их несколько? Винтовка медленная, перезаряжать долго. Кольт слабоват, восемь патронов — на троих мутантов хватит, на четвёртого нет.

Нужен пистолет-пулемёт. Автоматический огонь, большой магазин, останавливающая сила. Желательно под сорок пятый калибр — тот же, что у Кольта. Патроны не путать, снабжение проще. И Hydra-Shok — экспансивные пули, раскрываются в теле, делают страшные раны. Для мутантов самое то.

Легионер прикинул. UMP45 подойдёт — компактный, надёжный, под сорок пятый. Магазин на двадцать пять патронов. Скорострельность шестьсот в минуту. Эффективная дальность метров пятьдесят. Для Зоны идеально.

Или «Крисс Вектор» — ещё лучше. Под тот же калибр, магазин на тридцать, отдача минимальная. Дорогой, редкий, но если корпорация платит — почему нет.

Вопрос — где взять. На складе базы вряд ли лежит. Корпоратная база, оружие стандартное — АК, Глоки, винтовки. Экзотику не держат.

Значит, комендант. Он отвечает за снабжение, связи с поставщиками. Может достать, если попросить правильно.

Дюбуа закончил чистку, собрал оружие. Надел разгрузку, проверил содержимое — патроны, гранаты, нож, аптечка, фляга. Всё на месте. Винтовку повесил на плечо, Кольт в кобуру. Вышел из шахты, поднялся на второй уровень.

Комендантская — третья дверь справа. Табличка: «Снабжение. Капитан Орлов». Дюбуа постучал.

— Войдите.

Зашёл. Кабинет маленький, три на четыре метра. Стол завален бумагами, папками, накладными. За столом капитан Орлов — лет пятьдесят, лысый, в очках, форма мятая. Бывший интендант, судя по всему. Бумажная работа, снабжение, учёт. Не боец. Крыса тыловая.

Орлов поднял глаза, посмотрел через очки.

— Ты кто?

— Шрам. Снайпер. Группа Лукаса.

— А, новенький. Что надо?

— Оружие. Пистолет-пулемёт. Под сорок пятый калибр.

Орлов хмыкнул, снял очки, протёр.

— Пистолет-пулемёт? У нас склад, не оружейный магазин. Есть АК, есть Глоки. Хочешь экзотику — покупай сам.

— Корпорация не выдаёт?

— Корпорация выдаёт стандарт. АК-74, Глок-17, винтовка СВ-98. Всё остальное — за свой счёт или по спецзаказу.

— Спецзаказ — это как?

— Заявка, обоснование, подпись командира. Рассмотрение две недели. Если одобрят — поставка ещё неделя. Итого три недели минимум.

— Долго.

— Не нравится — покупай сам.

Легионер подумал. Три недели — это двадцать дней. Двадцать выходов в Зону. Любой может стать последним. Ждать нельзя.

Он достал из кармана деньги. Евро, пятьсот. Положил на стол.

— Может, есть что-то на складе? Списанное, трофейное, неучтённое?

Орлов посмотрел на купюры, усмехнулся.

— Взятку даёшь?

— Комплимент. За беспокойство.

— Я не продажный.

— Не говорю, что продажный. Просто благодарность. За помощь.

Орлов молчал, смотрел на деньги. Пятьсот евро — его месячная зарплата. Соблазн. Он взял купюры, спрятал в карман.

— Подожди здесь.

Вышел. Вернулся через пять минут. В руках два пистолет-пулемёта. Положил на стол.

— Вот. Два варианта. UMP45 и МР5. UMP — под сорок пятый калибр, как просил. Магазин на двадцать пять. Глушитель в комплекте. Трофейный, с мёртвого наёмника. Немец был, полгода назад сдох. Ствол рабочий, проверен. Второй — МР5, под девятку. Магазин на тридцать. Тоже трофей, с бандита. Шакал его людей грохнул, ствол остался. Какой берёшь?

Дюбуа взял UMP, осмотрел. Царапины на корпусе, приклад потёртый, но механизмы целые. Затвор ходит плавно, спуск чёткий. Достал магазин, проверил — пружина упругая, патронов нет. Вставил обратно, вскинул к плечу. Лёгкий, компактный, удобный. То что надо.

— UMP беру. Патроны есть?

— Есть. Сорок пятый калибр, триста патронов. Коробками по пятьдесят. Hydra-Shok, как любишь. Ещё пятьсот евро.

— Дорого.

— Не нравится — не бери. Патроны дефицит, Hydra-Shok вообще редкость. На рынке тысячу просят.

Легионер достал ещё пятьсот, положил на стол. Орлов забрал, спрятал.

— Жди здесь.

Вышел, вернулся с ящиком. Деревянный, советский, надпись выжжена: «Патроны.45 ACP». Открыл — шесть коробок по пятьдесят патронов. Триста штук. Дюбуа взял одну коробку, открыл. Патроны блестят, не ржавые. Пуля с полостью в носике — Hydra-Shok. Правильные.

— Ещё магазины нужны. Для UMP. Штук пять.

— Магазины — сто евро штука.

— Грабёж.

— Не грабёж, а рыночная цена. Хочешь дешевле — езжай на материк, там купишь. Здесь Зона, здесь цены другие.

Наёмник выложил ещё пятьсот. Орлов пересчитал, кивнул.

— Пять магазинов. Подожди.

Ушёл, вернулся с магазинами. Пять штук, упакованы в промасленную ткань. Легионер проверил — пружины целые, корпуса без трещин. Хорошие.

Он упаковал всё в рюкзак — UMP, магазины, патроны. Тяжело, но терпимо.

— Спасибо, капитан. Выручил.

— Не благодари. И забудь, где взял. Если кто спросит — купил у сталкеров. Ясно?

— Ясно.

— Свободен.

Дюбуа вышел, вернулся в шахту. Собаки спали, одна подняла морду, скулила, легла обратно. Он сел на ящик, достал UMP, начал изучать. Разобрал, осмотрел детали, собрал. Зарядил магазин патронами — двадцать пять штук, один в ствол. Двадцать шесть выстрелов. Хорошо.

Проверил баланс. Лёгкий, килограмма два с половиной. Для автоматического оружия — пушинка. Прицелился в стену. Удобно, не мешает разгрузке, винтовке.

Теперь огневая мощь другая. Винтовка — дальний бой, снайперка. UMP — средний, автоматический огонь. Кольт — ближний, добивание. Три эшелона. Универсальность.

Легионер усмехнулся. Тысяча пятьсот евро за ствол и патроны. Дорого. Но цена жизни дороже. Диего сдох, потому что огневой мощи не хватило. Гигант его размазал за секунды. С UMP мог бы отбиться. Может.

Дюбуа спрятал оружие в рюкзак, лёг на лежанку.

Завтра новый выход. Новая миссия. Новые твари.

Но теперь он готов. Лучше готов.