Шрам: ЧЗО

Глава 15

Дверь к «Объекту Горизонт» оказалась не такой, как остальные. Толще. Массивнее. Металл чёрный, не ржавый — специальный сплав, противорадиационный. По периметру резиновый уплотнитель, местами потрескался, но держится. Замок не колесо, а кодовая панель — десять кнопок, цифры от нуля до девяти. Дисплей мёртвый, не светится. Питание отрублено лет тридцать назад.

Лукас присел, осмотрел панель. Провода выходят из стены, уходят в замок. Попробовал нажать кнопку — ничего. Мёртвая.

— Без электричества не откроем, — сказал он.

— Взрывчатка? — предложил Марко.

— Дверь бронированная. Взрывчатки нужно дохера. У нас четыре гранаты, этого мало.

— Тогда как?

Рафаэль подошёл, присел рядом. Достал нож, поддел панель. Пластик потрескался, отошёл. Под ним плата, микросхемы, провода. Всё покрыто пылью.

— Можно замкнуть, — сказал он. — Обойти код. Если подать питание на соленоид замка напрямую, дверь откроется.

— А питание где взять?

Рафаэль достал из рюкзака аккумулятор — полевой, армейский, двенадцать вольт. Показал.

— Вот. Всегда ношу. На такие случаи.

Лукас усмехнулся.

— Умный. Делай.

Рафаэль вытащил плату, изучил схему. Нашёл нужные контакты — два провода, красный и чёрный. Зачистил ножом изоляцию, подсоединил клеммы от аккумулятора. Красный к красному, чёрный к чёрному.

Щелчок внутри двери. Тихий, но отчётливый. Соленоид сработал.

— Есть, — выдохнул Рафаэль.

Лукас взялся за ручку, потянул. Дверь поддалась — тяжёлая, сантиметров пятнадцать толщиной. Открывалась медленно, со скрипом. Петли заржавели, но держали.

Открыл наполовину. За дверью темнота. Коридор, но не такой, как раньше. Стены не бетонные — металлические, обшитые листами. Пол тоже металл, рифлёный, под ногами гулко. Потолок низкий, метр восемьдесят. Трубы под потолком, толстые, с вентилями. Не водопровод. Что-то другое.

Воздух здесь другой. Сухой, холодный, пахнет озоном и машинным маслом. Как в операционной. Или в морге.

Дозиметр взвыл. Стрелка ударилась о предел — тысяча пятьсот микрорентген.

— Пиздец как фонит, — выдохнул Диего.

— Терпимо, — сказал Лукас, но голос напряжённый. — Радиопротектор держит. Но долго тут нельзя. Час максимум, потом валим.

Группа вошла. Марко впереди, фонарь в левой руке, автомат в правой. Пол под ногами гудел, эхо каталось по коридору. Стены металлические, холодные. Легионер провёл рукой — влажные. Конденсат. Температура градусов десять, не больше.

Коридор метров двадцать, прямой. В конце дверь — такая же массивная, но приоткрыта. Свет пробивается. Тусклый, зеленоватый.

Марко остановился, поднял руку. Группа замерла. Он прислушался. Звук. Тихий, монотонный. Гудение. Как трансформатор. Или генератор.

— Там что-то работает, — прошептал он.

— Невозможно, — ответил Лукас. — Питание отрублено тридцать лет назад.

— Тогда откуда свет?

Никто не ответил.

Лукас показал рукой — вперёд, осторожно. Марко двинулся к двери, спиной к стене. Подошёл, заглянул в щель. Замер. Обернулся, лицо бледное.

— Лукас. Ты должен это увидеть.

Командир подошёл, посмотрел. Молчал секунд десять. Потом выдохнул:

— Ёбаный в рот.

Остальные подошли следом. Пьер заглянул последним.

За дверью зал. Огромный. Метров пятьдесят в длину, двадцать в ширину. Потолок высокий, метров десять. Стены всё те же — металлические листы, обшивка. Но в центре зала — установка.

Не такая, как на площади. Больше. Сложнее. Страшнее.

Цилиндр вертикальный, метров восемь высотой, диаметром метра четыре. Металл чёрный, полированный, отражает свет. Вокруг цилиндра кольца — три штуки, каждое метр шириной, вращаются медленно, бесшумно. В кольцах вмонтированы кристаллы — размером с кулак, светятся изнутри зелёным светом. Тот самый свет, который пробивался из-за двери.

Сверху цилиндра антенны — десятки, как иглы дикобраза, торчат во все стороны. Снизу кабели — толщиной с руку, змеятся по полу, уходят к стенам. Там генераторы. Четыре штуки, каждый размером с легковую машину. Гудят монотонно, работают.

Установка живая.

Группа стояла, смотрела, молчала. Дюбуа чувствовал — кожа покалывает, в ушах звенит, во рту металлический привкус усилился. Не радиация. Что-то другое. Электромагнитное поле. Или психотронное. Установка излучала, давила, вгрызалась в мозг.

Лукас сделал шаг назад.

— Уходим. Сейчас же.

— Что? — Марко обернулся. — Мы же только пришли.

— Эта хрень работает. Не знаю как, не знаю почему. Но она живая. И излучает. Чувствуете?

Все кивнули. Чувствовали. Давление в голове, тяжесть за глазами, тошнота подступает.

— Если останемся, станем как те свободовцы, — продолжил Лукас. — Мозги поплывут, начнём орать лозунги и стрелять друг в друга. Уходим. Сейчас.

— А образцы? — спросил Рафаэль. — Корпорация хотела образцы.

— Корпорации нужны живые сотрудники. Мёртвые образцы не принесут. Уходим.

Педро попятился к двери. Диего тоже. Марко задержался, смотрел на установку. Зачарованно, будто гипнозом.

— Красиво, — прошептал он. — Пиздец как красиво.

— Марко! — рявкнул Лукас. — Отходи. Сейчас.

Марко дёрнулся, моргнул. Отошёл, медленно, не сводя глаз с цилиндра.

Легионер стоял у двери, прикрывал отход. Смотрел на установку, считал. Антенны, кольца, генераторы. Всё работает. Плавно, бесшумно, как часовой механизм. Тридцать лет в заброшенном бункере, а она живая. Невозможно. Но факт.

Он развернулся, пошёл к выходу. Группа уже в коридоре, отходит быстро. Дюбуа последний, замыкает. Оглянулся — установка вращается, светится, излучает. Антенны дрожат.

Захлопнул дверь. Металл лязгнул, эхо покатилось по коридору. Давление в голове ослабло. Не ушло совсем, но стало терпимее.

Лукас достал рацию, связался с базой. Голос напряжённый, дыхание частое.

— База, Лукас. Объект Горизонт обнаружен. Установка активна. Повторяю — активна. Работает на автономном питании, излучает неизвестный тип энергии. Психотронное воздействие подтверждено. Группа в опасности. Запрашиваю разрешение на немедленную эвакуацию.

Рация зашипела. Голос полковника Радмигарда, удивлённый:

— Лукас, вы уверены? Установка работает?

— Абсолютно. Видел своими глазами. Генераторы работают, кристаллы светятся, антенны излучают. Она живая.

— Образцы взяли?

— Нет. Слишком опасно. Воздействие сильное, долго находиться нельзя.

— Понял. Эвакуируйтесь. Немедленно. Маршрут прежний. Связь держите.

— Принял. Конец связи.

Лукас выключил рацию, посмотрел на группу.

— Валим. Быстро, но без паники. Первый уровень, шахта, подвал, выход. Бегом марш.

Они побежали. Марко впереди, остальные следом. Сапоги грохотали по металлу, эхо гуляло по коридору. Выскочили в бетонную часть бункера, первый уровень. Здесь тише, дозиметр стрекотал меньше — девятьсот. Лучше, но всё ещё плохо.

Пробежали жилой блок, столовую, склады. Вышли к шахте. Люк открыт, лестница зовёт вверх.

Марко полез первым, быстро, скобы скрипят под руками. Лукас следом. Диего, Педро, Рафаэль. Дюбуа последний. Полез, винтовка бьётся о спину, руки скользят. Двадцать метров вверх, каждый метр как километр.

Наверху подвал. Выбрались, побежали к лестнице. Взлетели на первый этаж. Коридор, выход, ступени. Воздух стал свежее, легче дышать.

Выскочили на улицу. Солнце светит, воздух тёплый, пахнет пылью и травой. Живой мир. Не бункер, не установка, не металл и смерть.

Собаки лежали у подножия ступеней, там где оставили. Увидели людей, вскочили, завиляли хвостами, заскулили радостно. Одна подбежала к Дюбуа, ткнулась мордой в колено. Он машинально погладил.

Группа остановилась, дышала тяжело, руки на коленях. Марко сплюнул, вытер пот.

— Пиздец. Это был пиздец.

— Согласен, — выдохнул Диего.

Рафаэль достал флягу, сделал глоток. Передал Педро. Тот выпил, передал дальше. Круговая. Дошла до Пьера. Он глотнул — вода тёплая, с привкусом металла. Но живая.

Лукас достал дозиметр, проверил всех. Уровни высокие, но не критичные. Триста-четыреста микрорентген. Набрали дозу, но не смертельную. Неделя отдыха, йод, витамины — восстановятся.

— Живы, — сказал он. — Все живы. Это главное.

— А миссия? — спросил Марко. — Мы ничего не принесли. Образцы с второго уровня — хуйня, старьё. Корпорация хотела Горизонт. А мы слились.

— Корпорация получит отчёт, — ответил Лукас. — С фотографиями, координатами, описанием. Установка работает — это уже информация. Ценная. Если захотят образцы — пришлют специальную команду. С защитой, экранированием. Мы сделали что могли.

Марко хотел возразить, но промолчал. Знал — командир прав. Живые важнее мёртвых героев.

Легионер осмотрел площадь. Руины установки — та, что сломали утром. Лежит мёртвая, дымится. А в бункере под ними большая сестра. Живая, опасная, вечная. Работает тридцать лет без людей, без обслуживания. Сама себя кормит, сама излучает, сама убивает.

Зона. Всегда полна сюрпризов. Всегда опасна. Всегда непредсказуема.

Дюбуа проверил винтовку, патроны, разгрузку. Всё на месте. Посмотрел на группу. Все живы, все целы. Пока.

— Назад? — спросил Марко.

— Назад, — подтвердил Лукас. — Через город, мост, лес. К «Уралам». На базу. Живыми.

Они двинулись обратно. Собаки последовали, молча, преданно. Город встречал тишиной. Солнце клонилось к закату, тени вытягивались.

Впереди мост. Впереди Шакал. Впереди расплата.

Но это потом. Сначала дожить до моста.

Обратный путь начался спокойно. Слишком спокойно. Город молчал, улицы пустые, только ветер гонял мусор по асфальту. Группа шла быстро, но без суеты — колонна, дистанция пять метров, оружие на изготовке. Собаки трусили следом, скулили тихо, чуяли что-то.

Дозиметр стрекотал тише — четыреста, триста пятьдесят. Чем дальше от администрации, тем чище воздух. Легионер чувствовал — головная боль отступает, тошнота слабеет. Радиация отпускала. Медленно, но отпускала.

Прошли три квартала. Впереди проспект — широкий, ведёт прямо к окраине. Там поле, потом мост. До моста километра два. Час ходьбы, не больше. Солнце клонилось к горизонту, тени стали длинными, чёрными. Сумерки начинались. Худшее время.

Марко шёл впереди, оглядывался постоянно. Нервничал. После бункера все нервничали. Установка давила на память, не отпускала. Зелёный свет, вращающиеся кольца, гудение генераторов. Живая, вечная, убивающая.

Вышли на проспект. Асфальт разбит, трамвайные рельсы торчат из-под земли, ржавые, изогнутые. По сторонам пятиэтажки, панельные, окна пустые, балконы обвалились. Один дом накренился, будто падает. Трещина через всё здание, арматура торчит.

И тут Марко остановился. Поднял руку — стоп.

Группа замерла. Все подняли стволы, вглядывались вперёд.

Впереди, метрах в ста, на проспекте — фигура.

Большая фигура.

Легионер навёл бинокль, присмотрелся. Выдохнул.

— Блядь.

Псевдогигант. Но не такой, как в учебниках. Не такой, как в рассказах сталкеров.

Этот был другой.

Высота метра три с половиной, может четыре. Широкий, как грузовик — плечи метра полтора в ширину. Но не уродливый. Не горбатый, не с гипертрофированными мышцами на спине. Гармоничный. Тело пропорциональное, как у человека, только в три раза больше. Руки длинные, мускулистые, пальцы толстые, но не когтистые. Ноги крепкие, стоит ровно, не сутулится.

Голова большая, но не звериная. Лицо почти человеческое — широкие скулы, тяжёлая челюсть, нос приплюснутый. Глаза маленькие, глубоко посажены. Смотрят осмысленно. Не как у животного. Как у человека. Старого, уставшего человека.

На нём шуба. Огромная, до колен, сшитая из шкур. Псевдособаки, судя по виду — серые, пятнистые, мех клочками. Сшито грубо, жилами, но крепко. На ногах обмотки из той же шкуры. Босой.

И в руке рельса.

Железнодорожная рельса, метров пять длиной, весом под центнер. Держит одной рукой, опирается, как на посох. Второй конец рельсы лежит на асфальте. Металл погнут, будто его крутили. Вырвал из полотна голыми руками, скрутил, превратил в дубину.

Псевдогигант стоял посреди проспекта, смотрел на группу. Не двигался. Просто смотрел. Спокойно, оценивающе. Как человек смотрит на незнакомцев. Не враг, не добыча. Просто незнакомцы.

Лукас опустил бинокль, посмотрел на Пьера.

— Что это?

— Псевдогигант. Мутант. Радиация их делает. Обычно тупые, агрессивные, атакуют сразу. Но этот…

— Этот не тупой.

— Нет. Не тупой.

Марко вскинул автомат, целился.

— Мочим?

— Жди, — сказал Лукас. — Пока не нападает — не стреляем. Может, пропустит.

— Пропустит? Ты ебанулся? Это псевдогигант. Они не пропускают. Они убивают.

— Этот стоит. Не атакует. Значит, думает. Может, договоримся.

— Договоримся? С мутантом?

— А ты видишь другой вариант? Если стрелять — он нападёт. Рельсой размажет всех по очереди. Лучше попробовать базарить.

Марко хотел возразить, но Лукас уже пошёл вперёд. Медленно, руки на виду, автомат на ремне. Приближался осторожно, метр за метром.

Остальные остались на месте, стволы нацелены на гиганта. Готовы стрелять, если что.

Дюбуа держал винтовку, прицелился в голову. Оптика показывала чётко — лицо почти человеческое, глаза смотрят прямо на Лукаса. Умные глаза. Это пугало больше, чем размер.

Лукас подошёл на пятьдесят метров, остановился. Крикнул:

— Мы просто проходим! Не хотим драться! Пропустишь?

Псевдогигант молчал. Смотрел. Потом сдвинул рельсу, поднял вертикально, упёр в землю. Держал двумя руками, как копьё. Не угрожающе. Просто показал — вооружён. Предупредил.

Лукас кивнул.

— Понял. Ты защищаешь территорию. Мы уйдём. Быстро. Не будем мешать.

Гигант наклонил голову, будто слушает. Потом выдохнул — громко, как паровоз. Пар вырвался из ноздрей, повис в воздухе.

И кивнул.

Один раз. Медленно. Разрешил.

Лукас обернулся, махнул рукой группе — идём, обходим. Марко двинулся первым, влево, широкой дугой. Педро, Рафаэль следом. Собаки поджали хвосты, скулили, но шли.

Диего замешкался. Смотрел на гиганта, усмехался нервно. Пот тёк по лицу, руки дрожали. Страх, прикрытый наглостью.

— Здоровый ублюдок, — сказал он громко. — Интересно, какая у него мамаша была? Тоже такая жирная уродина?

Все замерли.

Легионер обернулся, смотрел на Диего. Идиот. Мать его ёбаный идиот. На нервах, от страха, выдал шутку. Худшую шутку в жизни.

Псевдогигант повернул голову. Медленно. Посмотрел на Диего. Глаза сузились. Лицо исказилось — не звериной яростью. Человеческой обидой. Болью.

Он понял. Сука, он понял слова.

Гигант выпрямился, поднял рельсу. Двумя руками, горизонтально. Шагнул вперёд. Тяжело, земля дрогнула. Второй шаг. Третий. Быстрее. Побежал.

Диего дёрнулся, вскинул автомат, дал очередь. Пули вошли в грудь, в живот. Гигант даже не замедлился. Шкура толстая, мышцы как броня. Пули застревали, не пробивали.

Он пробежал пятьдесят метров за секунды. Взмахнул рельсой — горизонтальный удар, как битой. Диего попытался увернуться. Не успел.

Рельса вошла в бок. Звук как удар кувалдой по арбузу. Диего вылетел в сторону, пролетел метров десять, врезался в стену дома. Рухнул на асфальт. Не двигался. Кровь хлынула из рта, ушей, носа. Рёбра торчат сквозь форму, острые, белые. Позвоночник сломан, внутренности раздавлены.

Мёртв. Мгновенно.

Лукас крикнул:

— Огонь! Убивайте его!

Все стреляли разом. Автоматные очереди, винтовочные выстрелы. Пули заколотили по гиганту — грудь, живот, ноги. Кровь брызнула, мясо разорвалось. Но он не падал. Рычал, разворачивался, искал следующую цель.

Марко дал очередь в голову. Три пули вошли в щеку, в шею. Гигант дёрнулся, заревел — звук как сирена, оглушительный. Взмахнул рельсой, метнул в Марко.

Рельса пролетела, как копьё. Марко бросился в сторону, рельса прошла мимо, врезалась в стену. Бетон треснул, посыпался.

— Отход! — крикнул Лукас. — Бегом, сейчас!

Группа побежала. Марко, Педро, Рафаэль, Лукас. Назад, откуда пришли. Собаки помчались следом, визжали от страха.

Легионер остался. Прикрывал отход. Стрелял из винтовки — в грудь, в живот. Гигант рычал, шёл вперёд. Медленно, тяжело, но шёл. Кровь текла из ран, но не останавливала.

Дюбуа перезарядил, выстрелил в колено. Попал. Гигант пошатнулся, упал на одно колено. Заревел, поднялся обратно. Хромал, но шёл.

Наёмник развернулся, побежал к телу Диего. Рюкзак валялся рядом, разгрузка на трупе. Он присел, стянул разгрузку — гранаты, четыре штуки, магазины для автомата, шесть штук. Поднял автомат Диего — АК-74М, магазин полный. Повесил на шею, побежал дальше.

Гигант заревел, двинулся следом. Не быстро, но упорно. Кровь капала на асфальт, шкура разорвана, мясо торчит. Но живой. Всё ещё живой.

Пьер бежал, оглядывался. Гигант метрах в пятидесяти, хромает, но догоняет. Легионер остановился, выхватил гранату, выдернул чеку, метнул. Граната пролетела, упала у ног гиганта. Взрыв.

Осколки вошли в ноги, в живот. Гигант пошатнулся, упал на колени. Рычал, плевался кровью. Поднялся, пошёл дальше.

Вторая граната. Взрыв. Осколки в грудь, в лицо. Гигант заревел, остановился. Кровь текла из глаза, щека разорвана, зубы видны.

Но не падал.

Третья граната. Взрыв у ног. Гигант рухнул, упёр руки в асфальт, пытался встать. Не мог. Ноги разорваны, кости торчат. Рычал, хрипел, полз.

Дюбуа вскинул автомат, дал очередь в голову. Двадцать патронов, автоматический огонь. Пули разнесли череп, мозг брызнул на асфальт.

Гигант рухнул. Дёргался, хрипел, захлёбывался кровью. Потом затих.

Мёртв.

Легионер стоял, дышал тяжело, автомат дымился. Смотрел на труп. Огромный, изуродованный, мёртвый. Шуба из шкур пропиталась кровью, мех слипся. Рельса лежала в стороне, погнутая, в крови.

Почти человек. Почти разумный. Понимал слова, обиделся на шутку, защитил честь матери. Как человек.

Но не человек. Мутант. Зона сделала его таким — большим, сильным, умным. Но не человеком.

Пьер развернулся, побежал догонять группу. Марко, Педро, Рафаэль, Лукас — стояли метрах в ста, смотрели. Собаки рядом, скулили.

Он добежал, остановился. Лукас посмотрел на него, на автомат Диего, на окровавленную разгрузку.

— Убил?

— Убил.

— Уверен?

— Череп разнесён. Мёртв.

Лукас кивнул, посмотрел в сторону трупа Диего. Лежит у стены, сломанный, мёртвый. Вторая потеря за два месяца.

— Идиот, — выдохнул Марко. — Нахуя было шутить?

— Нервы, — ответил Рафаэль. — От страха. Всегда так — кто-то молчит, кто-то шутит. Диего шутил.

— И доигрался.

— Да. Доигрался.

Лукас достал рацию, связался с базой.

— База, Лукас. Потери. Диего убит. Псевдогигант, нестандартный тип. Разумный, агрессивный. Ликвидирован. Продолжаем движение к мосту. Время прибытия — тридцать минут.

Рация зашипела, ответил полковник:

— Лукас, принял. Диего записан КИА. Эвакуация тела?

— Невозможно. Труп раздавлен, не транспортабелен. Оставляем.

— Понял. Двигайтесь к точке эвакуации. Конец связи.

Лукас выключил рацию, посмотрел на группу.

— Идём. Быстро. До темноты должны дойти до моста.

Они двинулись. Марко впереди, Лукас, Педро, Рафаэль, Пьер замыкал. Собаки следом, молча, поджав хвосты.

Прошли мимо трупа гиганта. Лежал на проспекте, огромный, окровавленный. Шуба из шкур разорвана, мясо торчит. Череп разбит, мозг на асфальте. Глаз нет, щека содрана.

Марко сплюнул.

— Уёбище.

— Заткнись, — бросил Рафаэль. — Он защищался. Диего первый оскорбил.

— И что? Надо было простить?

— Не знаю. Но Диего виноват. Сам виноват.

Марко хотел возразить, но промолчал. Знал — Рафаэль прав.

Дюбуа оглянулся последний раз. Гигант лежал, не шевелился. Мёртвый. Окончательно.

Интересно, откуда он взялся. Может, жил в бункере, в третьем уровне. Объект Горизонт. Может, его создали там — эксперимент, прототип. Разумный псевдогигант, почти человек. Сбежал или выпустили. Жил в мёртвом городе, носил шубу, вырывал рельсы. Защищал территорию.

А потом пришли люди. Один пошутил про мать. И всё.

Зона. Она не прощает ошибок. Никогда. Ни людям, ни мутантам.

Легионер развернулся, пошёл за группой. Солнце село, сумерки сгустились. Небо из синего стало серым, фиолетовым. Звёзд не видно — облака.

Впереди мост. Впереди Шакал. Впереди расплата.

Но сначала дойти. Живыми.

Наёмник шёл, сжимая автомат Диего.

И в трупе Диего, и в трупе гиганта видел одно — Зона берёт своё. Всегда. Рано или поздно.

Но пока он жив. Пока идёт. Пока считает эти клятые дни.

Оля ждёт. В клинике. Живая.

Ради этого можно идти.

Пьер шагнул вперёд. Город остался позади. Впереди поле. Мост. Дорога домой.

Пока.