Серый кардинал

Глава 6

Херендил прогуливался по саду среди цветущих клумб, фонтанов и статуй. Неподалёку над землёй струи воды выписывали узор — водяная скульптура на магическом артефакте была одной из диковинок парка, какой мог похвастаться далеко не каждый богатый аристократ особенно здесь, в Гланкарасе.

Мысли Херендила были устремлены к вечности, в душе царило умиротворение. Благодаря мощнейшему самоконтролю, ему удавалось освободиться на требуемый период от суетных дум и предаться покою. Многолетние духовные практики привели к тому, что разум и тело полностью подчинялись воле.

И это притом, что недавно начали происходить вещи, которые любого заставили бы нервничать сутки напролёт.

Вчера был убить Насорно сын Мандила, который вместе с гвардией клана пытался взять в заложники дочерей Одоевской. Погибли все восемь эльфов, и смерть их выглядела весьма странной. Вскрытие показало, что у Насорно сердце остановилось, словно от сильного удара, у остальных же сердце и лёгкие буквально разорвало в клочья.

Херендил не знал, кто способен на такое, но сам факт, что враги обладают подобными возможностями, заставлял беспокоиться. Это напоминало «гвант» — силу, что лежала в основе мироздания и доступ к которой был лишь у избранных. Поговаривали, что отец Херендила Лайрион Сильный обладал способностью управлять «гвант». Но правда это или нет, Херендил точно не знал. Ему было десять лет, когда отец погиб. Причём тот открыто не демонстрировал свой дар. Сила «Гвант» считалась столь страшной, что её старались не применять без крайней нужды.

Вот только люди не обладают чувствительностью к «гвант». Люди вообще редко владеют нормальной магией. Никчёмные существа, поработившие другие народы с помощью проклятых механизмов. Однажды их власть падёт. Хередил знал, что придёт время, и боги вернут своим детям владычество над землёй предков. Он очень хотел дожить до этого времени.

Состояние безмятежности нарушил телефонный звонок. Достав из кармана брюк мобильник, Херендил ответил. Звонил Сандо сын Латорио, занимавший должность полицмейстера Петровского района, где находились особняки членов клана и штаб-квартира диаспоры квенди.

— Старейшина Херендил, — сказал Сандо. — Только что пришла скорбная новость. В Александрийском районе погибли семь гвардейцев — те самые, которые дежурили возле дома Одоевской.

— Как они погибли? — Херендил почувствовал неладное, но ни одна мышца не дрогнула на его лице, и ни одна струнка — в голосе.

— Вскрытие показывает серьёзное повреждение внутренних органов. Такие же, как у Насорно и убитых вчера гвардейцев.

— У вас есть информация, кто это мог сделать?

— Следственные мероприятия ещё идут. Пока новостей нет. Если что-то появится, немедленно сообщу, старейшина Херендил.

— Держи меня в курсе.

Херендил положил трубку. Новости были очень плохими. Убийства продолжались. У Одоевской появился маг, которому подчиняется «гвант». И с этим надо что-то делать.

Нельзя бездумно продолжать войну с Одоевскими. Херендил чувствовал, когда надо остановиться, и сейчас был именно такой момент. Иначе можно положить кучу народу без всякого. Необходимо заключить перемирие. Потом найти уникума, ликвидировать его, и когда у Одоевской не останется того, кто её защитит, заставить, наконец, отдать компанию.

Спешка здесь неприемлема. Ошибиться нельзя. На кону судьба всего народа квенди, страдающего под пятой захватчиков уже не первую сотню лет.

Ближе к вечеру подъехал Курбатов Глеб Дмитриевич — начальник отдела безопасности тётиной «Гланкараской нефтяной компании» или просто «ГНК», который, по словам Ирины, был другом Николая и помогал ему с самого старта, а сейчас владел пятью процентами акций. Мы втроём — я, Ирина и Глеб Дмитриевич — встретились в кабинете для обсуждения ситуации.

Охрану придётся задействовать в любом случае. Надо выследить Херендила, а я не имел навыка находиться в нескольких местах одновременно. Я рассчитывал подловить главу клана в каком-нибудь людном месте, где, не привлекая внимания, можно приблизиться к противнику на двадцать метров. Никто даже не поймёт, что случилось. Но для того чтобы всё прошло гладко, придётся проделать серьёзную работу.

Глеб Дмитриевич, понятное дело, не ожидал, что мы захотим убрать Херендила, и посчитал это слишком рискованным. Однако тётя уже приняла решение, а она была таким человеком, который, если что-то решит, то с выбранного пути не свернёт.

— В общем, как хотите, — согласился Глеб Дмитриевич, которому не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться владелице компании. — Но я должен поговорить с обер-полицмейстером.

— Это ещё зачем? — поинтересовался я. — Зачем нам полиция?

— А затем, молодой человек, чтобы нас потом всех не повязали. Обер-полицмейстер Репнин — мой родственник, хоть и дальний. К тому же мы с ним когда-то вместе работали. Объясню ему ситуацию. Если даст добро и гарантирует нашу неприкосновенность — тогда, пожалуйста.

— Думаете, это возможно?

— Я думаю, что нельзя просто так взять и устроить войну с эльфийским кланом, чтобы об этом не узнала вся наша верхушка. Значит, действия должны быть санкционированы пусть и негласно. Вы не понимаете этого?

— Если здесь так заведено, тогда не возражаю. Однако я сам с ним поговорю.

— Вы?

— Да я. Хочу лично встретиться с обер-полицмейстером.

— Но… это вовсе не обязательно…

— Это обязательно, — перебил я. — При всём уважении, Глеб Дмитриевич, операцию возглавляю и планирую я. Значит, я и должен говорить с должностными лицами.

Глеб Дмитриевич был несколько обескуражен таким напором с моей стороны, но долго спорить не стал. Мол, если так хочется, то пожалуйста.

На том и условились. Теперь слово за обер-полицмейстером, и, если с ним проблем не возникнет, можно приступать. Не хотелось затягивать, но, наверное, местные лучше знают, как здесь принято такие вопросы решать. Придётся довериться.

На следующий день мы с Курбатовым поехали на его «Вепре» на одно из двух месторождений, принадлежавших «ГНК». Это было ближайшее. Находилось оно в двадцати километрах от Гланкараса, почти у самого подножья гор.

Мы ехали по бетонной дороге через долину, а впереди, казалось, совсем близко росли каменные великаны, царапая яркое синее небо острыми вершинами. Солнце слепило глаза. Пришлось надеть тёмные очки.

Среди нефтяных качалок торчали сторожевые вышки. Глеб Дмитриевич объяснил, что на них круглосуточно дежурит охрана, защищая место добычи от морлоков, которые иногда вылезают из-под земли, бродят по округе, повреждают постройки и нападают на рабочих.

Глеб Дмитриевич по пути рассказывал про «ГНК», как они с Николаем Одоевским и его двоюродным братом купили землю и начали бурить скважины семнадцать лет назад. Нефть здесь залегала глубоко, и это создавало определённые трудности. Был риск, что добыча не окупит затрат. К счастью, опасения не подтвердились, и дела пошли в гору.

Однако прибыль оказалась невелика. Поначалу добывали по триста с лишним тысяч тонн в год, а сейчас — около двухсот. Это считалось вполне приемлемо для мелкой нефтяной компании, но был нюанс: приходилось тратить кучу денег на защиту инфраструктуры и, по сути, содержать небольшую охранную фирму.

База охраны располагалась близ месторождения рядом с какой-то деревней. Там же находились вахтовый городок, где жил персонал, нефтехранилище, устройство для очистки нефти и автобаза. Сюда вела железнодорожная ветка, по которой увозили нефть.

Мы задерживаться здесь не стали. Глеб Дмитриевич повёз меня дальше, по бетонной дороге, ведущей к качалкам.

В этом году чистая прибыль «ГНК» прогнозировалось в районе двух миллионов. В прошлом было три. В позапрошлом — компания ушла в минус. Причём Ирина получала не всю сумму. Десять процентов акций принадлежали её отцу, который занимался бурением и помогал «ГНК» на начальном этапе, пятнадцать процентов — брату Николая Денису Одоевскому, до сих пор работающему исполнительным директором, пять процентов — Глебу Дмитриевичу.

В общем, на плаву компания держалась, но больших перспектив пока видно не было. К тому же, как объяснил Глеб Дмитриевич, резкое падение цен на нефть, как это случилось тридцать пять лет назад, могло привести к банкротству.

У компании «Эллот» (а точнее, группы компаний; это было что-то вроде холдинга), принадлежащей клану Танг, дела шли гораздо лучше. Херендил добывал раз в двадцать больше нефти, чем мы. К тому же он со своими родственниками владел местным НПЗ, трубопроводом, химическим предприятием и много чем ещё. Это позволяло оптимизировать траты, в том числе на охрану. Да и находились месторождения «Эллот» дальше от гор, то есть в более безопасном месте. А здесь, мало того что морлоки из-под земли постоянно лезли, так ещё гоблины являлись частыми гостями.

Последние уже давно доставляли массу неприятностей Гланкарасу и окрестностям. Гоблины тоже обитали в горах и обычно к людям не лезли. Но иногда что-то случалось, и они начинали ломиться к нам как ошалелые. Усугублялась ситуация тем, что они были достаточно разумны, чтобы владеть огнестрельным оружием, и кто-то это оружие им поставлял.

— Как вы понимаете, толпа дикарей с автоматами — это очень опасно, — закончил Глеб Дмитриевич свой рассказ. — Их с вышек не постреляешь, как морлоков. Они и сами кого угодно пострелять могут. С ними совсем другая тактика нужна.

— Почему тогда горы от них не зачистят? — спросил я. — Если от них столько проблем, можно послать армию, например.

Мы подъехали к концу дороги, Курбатов развернул машину и остановился:

— А кому это надо? Там, в Петербурге считают, что нашествия гоблинов — мелочи. Дескать, сами справимся. Никому неохота устраивать военную операцию, да ещё и в горах. Вот и приходится справляться… Ну что, домой? Всё увидели что хотели?

— Можно и домой, — согласился я.

До наших ушей донёсся звуки пальбы. Над полем разносились частые одиночные выстрелы. Работали автомат (или карабин под промежуточный патрон) и что-то потяжелее, видимо, винтовка.

— Эх, опять морлоки, — с досадой проговорил Глеб Дмитриевич.

— Поедем посмотрим? Интересно взглянуть.

— Лучше не надо. Смотреть там не на что.

— И всё же. Давайте съездим, — сказал я настойчиво.

— Как хотите.

Глеб Дмитриевич свернул на ближайшем перекрёстке, и вскоре мы оказались возле одной из вышек, стоящей между двумя качалками. Она была метров десять в высоту. Нижнюю часть до середины прикрывали бетонные блоки. Над верхней площадкой имелась крыша, защищающая головы охранников от палящего солнца и осадков.

На вышке стояли двое — один с автоматом, другой со снайперской винтовкой — и стреляли куда-то вдаль.

— Что там стряслось? — крикнул дядя, вылезая из машины. — Кто на этот раз напал?

— Морлоки, ваше благородие, — пробасил крупный, смуглый парень с орочьими клыками, который держал в руках самозарядную винтовку с оптикой. — Утром пёрли, мы штук двадцать положили. Потом вроде тихо стало. А теперь опять. У них там нора появилась, я думаю.

Я надел кепку, чтобы голову не напекло, и тоже вылез из машины.

— Что за нора? — поинтересовался я у Глеба Даниловича.

Тот посмотрел на меня сквозь широкие чёрные очки:

— Эти твари постоянно копают норы. Могут вырыть где угодно. Один раз даже скважину попортили. А вообще, морлоки живут под горами, а сюда… я не знаю, зачем они лезут. Как будто хотят наш мир захватить, поверхность.

— Зачем им? Они же не приспособлены к поверхности.

Глеб Дмитриевич пожал плечами:

— Чёрт их знает. Там дальше, на восточном побережье Изумрудного моря есть огромные области, где кроме этих мелких сволочей никого нет. А ведь когда-то в тех краях жили племена уруков. Морлоки их вытеснили. Эти безликие немые твари ужасно настырные.

Я заметил в поле фигурку, похожую на человека. Урук прицелился, выстрелил. Фигурка упала.

— Это десятый, — победоносно проговорил снайпер.

— Посмотрим, что за нора и где она, — сказал я.

— А вот это не надо, — отрезал Глеб Дмитриевич. — У меня с собой нет подходящего оружия, а драться врукопашную с этими тварями — увольте. Всю одежду подерут.

— Тогда ждите здесь, — я поднял голову и обратился к уруку. — Где у них нора?

— Не знаю. Мне невидно. Где-то там, среди деревьев. Оттуда и прут.

— Вы не найдёте нору, — продолжал отговаривать меня Глеб Димитриевич, которому, чувствовалось, было совсем неохота шататься по полям. — Здесь трава густая, там дальше — деревья растут. Её разве что с воздуха можно обнаружить.

— Я попробую, — сказал я. — Всё равно заняться сегодня больше нечем.

— Хм… Ладно, так и быть, — Глеб Дмитриевич заглянул в салон внедорожника, достал из бардачка пистолет и сунул за пояс. — Одного я вас не отпущу.

— Да что со мной случится-то, — буркнул я, но препятствовать не стал.

Продвигаясь по высокой траве, мы добрались до ближайшего убитого морлока. В нём было две дырки от пуль, но он ещё шевелился. Глеб Дмитриевич выстрелил существу в голову. Тёмная кровь брызнула на траву.

Я осмотрел небольшое — ростом метра полтора — тело. Существо напоминало человека — две руки, две ноги, голова. Рот заполняли крупные зубы, похожие на человеческие, только больше. Глаза отсутствовали. Кожа была пепельно-серая и словно прозрачная. Сквозь неё просвечивались тёмные вены. Она производила впечатление холодца с прожилками. Отвратительно, в общем.

Обращали на себя внимание и руки с пятью длинными, огрубевшими пальцами, покрытые слоем засохшей земли. Заострённые же уши могли указывать на дальнее родство с эльфами.

— Какая отвратительная рожа, — я толкнул мёртвое тело ногой. — Они слепые?

— Морлоки обитают под землёй, — объяснил Глеб Дмитриевич. — Там глаза не нужны.

— А как они на поверхности ориентируются?

— Учёные говорят, по энергетическим вибрациям.

— Вон оно что.

Выглядели морлоки не слишком опасно. От пуль падали быстро, и даже обычный человек, скорее всего, мог с ними справиться. И всё же их боялись. За ними стояла какая-то неведомая сила, которая внушала людям трепет, как и всё неизвестное. К тому же Курбатов был уверен, что морлоки захватывают поверхность.

Мы двинулись дальше. На пути росли редки сосны, и среди них бродили уродливые серые существа. Однако на нас они не нападали. Наоборот, словно сторонились. Глеб Дмитриевич не выпускал пистолет из рук. Мне же оружие не требовалось. Я был уверен, что удара энергетической волной хватит, чтобы прикончить небольшое существо.

— Сколько же их здесь, — Глебу Дмитриевичу было не по себе. Он постоянно озирался по сторонам.

— Я десятерых насчитал, — ответил я на этот риторический вопрос. — И идут они, судя по всему, вон из-за тех деревьев.

На пригорке впереди росли необычные лиственные деревья с очень крупными листьями. Среди них копошились два морлока, которые выбрались на открытое пространство и побрели в нашу сторону. Не дошли до нас шагов сто, резко свернули в сторону и потрусили прочь.

— Странно. Никогда не слышал, чтоб людей боялись, — Глеб Дмитриевич тоже обратил внимание на необычное поведение существ.

Напрашивалось лишь одно объяснение: морлоки боятся именно меня. Чувствуют мои способности? Не исключено.

Нора действительно находилась за крупнолистыми деревьями. Добрались мы до неё быстро. Глеб Дмитриевич лукавил, говоря, что её только с воздуха можно обнаружить. Если наблюдать, откуда прут морлоки, найти её нетрудно.

В земле под выдранным с корнем деревом разверзлась большая яма, ведущая в подземные жилища загадочных тварей.

— Ну всё, увидели? — спросил Глеб Дмитриевич, остановившись метров за тридцать от норы. — Можем возвращаться.

— Я бы заглянул внутрь.

— И что вы там хотите найти?

— Если честно, ничего не хочу. Просто любопытно. Подождите здесь, если хотите. Не обязательно меня всюду сопровождать.

Глеб Дмитриевич замер. Лицо его выглядело напряжённым, он чего-то боялся. А я не мог понять, чего именно.

— Что случилось? — спросил я. — Есть какая-то проблема?

— Да, есть проблема. Здесь могут быть не только морлоки, и лучше нам отсюда поскорее убраться.

— Кто ещё?

Ответом стал заупокойный вой, донёсшийся из пещеры и заставивший нас содрогнуться. От морлоков я за сегодняшний день не слышал ни единого звука, значит в норе был кто-то другой, возможно, более опасный.

— Пустой, — сдавленно произнёс Глеб Дмитриевич. — Твою ж… Я говорил, не надо сюда идти. Скорее обратно, пока не вылез. Сильная тварь.

— И почему сразу не сказали? Пошли.

Вой звучал устрашающе. От него холодело всё внутри. Не знаю, насколько сильная тварь его издавала, но мне не очень хотелось с ней столкнуться. Вдруг моя способность не сработает или ещё какие-то проблемы возникнут? Никогда не любил лезть на рожон, что называется, не зная броду.

Я попятился, удерживая взгляд на норе.

Опять раздался вой — на этот раз короткий, отрывистый — и из пещеры выскочило длинное сгорбленное существо, напоминающее обезьяну. Его когтистые руки свисали до колен, а на вытянутом лице вместо глаз зиял две дыры, наполненные тьмой. Нос отсутствовал, рот был небольшим и плотно сомкнутым.

Существо ринулось к нам, сминая на своём пути кусты.

— Поздно, — процедил Глеб Дмитриевич.

— Отойдите назад. Я разберусь, — я шагнул вперёд.

Обезьяноподобная тварь двигалась так быстро, что убегать не имело смысла. Вся надежда на энергию, которая остановить существо.

Глеб Дмитриевич, держа пистолет обеими руками, стал стрелять. Пули, кажется, не причиняли монстру вреда. А я ждал — ждал, пока враг подбежит поближе, чтобы максимально эффективно использовать энергетические волны.

Удар энергией заставил существо пошатнуться. Второй удар тоже не произвёл должного эффекта. Тварь оставалась на ногах. Видимо, очень сильная. Она лишь замедлилась на секунду, а затем рванула вперёд с удвоенной яростью.

Похоже, надо воздействовать серой энергией. Есть лишь один шанс, второго не будет. Двадцать метров монстр преодолеет за секунду.

Существо находилось уже совсем близко. Я должен был ощутить его ауру, но… её не оказалось. Зато почувствовал кое-что другое… Пустоту.