Серый кардинал

Глава 19

Закончив разговор с тётей, я позвонил Ниви. Мы с ней уже два дня не общались.

— Привет, ты куда пропал? — в голосе подруги чувствовалось недовольство. — Два дня не звонил, а теперь вообще исчез. Я думала, что-то случилось.

— Прости. Были дела. Пришлось уехать, а там сеть не ловила.

— Так предупредил бы. А тот просто свалил — и даже не дозвонишься до тебя. Где был-то?

— Слушай, я не про всё могу говорить. Есть вещи, о которых пока тебе лучше не знать.

— Секретничаем? Ну ладно.

— Потом я тебе всё расскажу, когда можно будет. Но не сейчас. Договорились?

— Ладно, — протянула Ниви. — Как хочешь.

Вот поэтому я терпеть не мог «отношения». Вся моя жизнь проходила под грифом секретно, но стоило рядом кому-то появиться, как она сразу начинала совать нос, куда не надо, обижалась, что я ничего не рассказываю и постоянно где-то пропадаю. В итоге мы расставались. Я, как и многие, хотел когда-то обзавестись семьёй, но потом понял, что с моей работой это противопоказано, смирился с вечным одиночеством и, в конце концов, привык.

Сейчас я не служил в секретной организации, но ситуация повторялась. Нельзя было светиться лишний раз и посвящать в свои дела слишком много народу.

— Не обижайся, — сказал я. — Ты же знаешь, какую я веду борьбу. Кстати, что твои родственники говорят? Не хотят помочь?

— Да ничего не говорят. Не спрашивала больше. Может, заедешь? А то я скучаю.

— Сегодня точно не смогу. Я в дороге. Вернусь поздно вечером.

— А завтра?

— Если срочных дел не возникнет, можно завтра. Часов в шесть.

— Отлично. Заберёшь меня из порта? Я на работе буду.

— Договорились.

Было немного досадно, что родня Ниви ничем не поможет. А с другой стороны, может, оно и к лучшему. Ещё пятьдесят бойцов мне точно будут не по карману.

Моя «армия» обещала собраться лишь послезавтра, поэтому у меня были два свободных дня на планирование операции и прочие дела.

Домой я приехал в восьмом часу вечера уставший как собака. И сразу же созвонился с Алласаром. По телефону Ирины, естественно. Она обещала оставить его мне после отъезда, чтобы я не светил собственный номер, когда не надо.

— А, господин Урук, здравствуйте, — Алласар даже как будто обрадовался моему звонку. — Я хотел с вами поговорить, а вас не было. Ирина Сергеевна сказал, вы уезжали.

— Что именно вы хотели? — я, как и первый раз, прикрывал рот рукой, не желая, чтобы мой голос смогли распознать.

— Да так… Просто предупредить.

— О чём?

— Об опасности. Мои родственники где-то откопали древний артефакт, который вам не понравится. Это медальон, защищающий от тех, кого вы называете пустыми. Ломенгур уверен, что артефакт обережёт его и от вашей силы.

— Благодарю за информацию.

— Послушайте, господин Урук, я сильно рискую, делясь с вами этими сведениями. Мой племянник настроен очень серьёзно. Он собирается напасть на следующей неделе. День сейчас обсуждается. А уехать у меня не получается. За мной следят. Возможно, даже что-то подозревают.

— Куда планируют напасть?

— Они думают про месторождение. Считают, что таким образом выманят вас, — Алласар перешёл почти на шёпот. — Больше сказать не могу. Сам не знаю. Видите, я делюсь с вами важными сведениями. Помогите и мне.

— Чем?

— Когда всё начнётся, хотелось бы остаться в живых.

— Я вам говорил, что делать. Не требуйте от меня невозможного. Убивать вас я не хотел бы, но и разбираться в пылу боя я не буду. Поэтому ваше спасение — это сугубо ваше дело. Понимаете?

— Да, разумеется, — усмехнулся Алласар. — Последую вашему совету.

Я повесил трубку.

Появление у Танг древнего артефакта стало неприятным сюрпризом. Кто-то, кажется, говорил, что все такие штуки на учёте у третьего отделения. Откуда эльфы его взяли? Артефакт мог внести серьёзные коррективы в ход сражения, вот только я понятия не имел, как он работает. Возможно, против меня он вообще бесполезен. А может, и нет.

Но я не думал, что Алласар врёт. Зачем ему придумывать про какой-то артефакт? Я всё больше склонялся видеть в нём предателя, выслуживающегося перед новыми хозяевами, а не хитрого шпиона. Может быть, я ошибался, но впечатление он производил именно такое.

Ирина сидела рядом и всё слышала.

— Про какой артефакт он говорит? — тётя вскинула на меня встревоженный взгляд.

— Один из тех, что защищает от пустых.

— Но такие есть только у жандармов. Откуда Танг взяли его?

Я пожал плечами:

— Тем же вопросом задаюсь. С такими деньгами и связями, как у Танг, они могут что угодно достать.

— И что нам делать?

— Вам? Ехать в Петербург к отцу. А я буду готовиться. В воскресенье соберутся все наёмники, и в понедельник или вторник начнём операцию.

— Боже мой… что же будет-то, — на лице Ирины было написано ужасное беспокойство.

— С вами и вашими дочерьми будет всё в порядке — это главное. Остальное не так важно. Могу гарантировать, что при любом раскладе, Танг погибнет много. Об этом я позабочусь.

— Ради всего святого, будьте осторожны. Да, я не хочу отдавать им компанию, но ещё меньше желаю гибели своего племянника. Дело можно открыть новое, а второй жизни не будет.

Я усмехнулся. Второй жизни не будет? Ирина говорила это человеку, который как раз-таки проживал вторую жизнь.

— Доверьтесь мне и ни о чём не беспокойтесь.

— Я вам доверилась, когда вы пообещали убить Херендила Танга. Боюсь, я тогда плохо представляла, как далеко это зайдёт… Но теперь путь назад нет.

— Всё будет хорошо.

На следующий день я отправился покупать машину на авторынок, который находился на окраине Заводского района. Мне требовалось приобрести что-то такое, что не развалится в горах или на бездорожье. А то старый арендованный седан АЗО лишь чудом вернулся из последнего путешествия. Больше на нём я в такую даль не поеду.

Авторынок Гланкараса представлял собой большую огороженную территорию, на которой под длинными навесами размещалось множество подержанных машин. Среди них суетились люди, выбирающие транспортное средство. Здесь торговали несколько перекупщиков, и повсюду пестрели топорно-сделанные объявления о покупке или продаже б/у авто, мотоциклов и запчастей.

Проведя на рынке часа полтора и осмотрев всё, что было в наличии, я остановился на старом, тёмно-зелёном «Буке» первой модели (сейчас выпускалась третья). Я планировал потратить всего тысячу, но за эти деньги продавались только легковые авто, а мне требовалось что-то повышенной проходимости. В итоге отдал тысячу четыреста. Но всё равно остался доволен.

Машина в целом выглядела неплохо. Ржавчины нет, сиденья не слишком потёрты, движок тоже работает более-менее ровно. К тому же продавец давал гарантию в один год. А дольше этим хламом я пользоваться и не собирался. Как появится деньги и время, куплю что-нибудь поновее.

После рынка я заскочил в полицию, чтобы поставить машину на учёт. Освободился часов в пять и сразу помчался в порт, чтобы забрать Ниви. Как раз успевал, даже чуть раньше приехал.

Сегодня моя клыкастая подруга была одета по-деловому: в джинсы и пиджачок. Выглядела, как типичная бизнес-леди. Вышла из проходной, рядом с которой две недели назад мы отбивался от гоблинов, и увидев меня возле моего только что приобретённого «Бука», направилась ко мне.

— О, а у тебя новая машина, — Ниви коротко поцеловав меня в губы и открыла пассажирскую дверь.

— Новая? Ей сорок лет, — усмехнулся я.

— А выглядит неплохо.

— Куда поедем сегодня?

— Только не в центр. Здесь тоже есть неплохие места, где погулять можно, — ответила девушка. — Поехали, покажу.

И мы отправились в путь. Нашли какое-то кафе, поужинали, потом прошлись по окрестностям. Здесь тоже была набережная — неблагоустроенная, грязная, заросшая бурьяном и кустами. Вдоль неё тянулись частные домики и заборы небольших предприятий. Недалеко от воды я заметил компанию молодых уруков, жарящих шашлыки. Место это совсем не подходило для прогулок с девушкой, и мы быстро ушли отсюда.

Долго я сегодня гулять не мог, ведь ещё тётю предстояло сопровождать до границы, и поэтому часов в восемь отвёз Ниви домой, чему она совершенно не обрадовалась.

Я затормозил возле ворот дома.

— Следующий раз мы погуляем подольше, — пообещал я. — Ещё и к себе приглашу. Твои родители не будут ругаться, если заночуешь не дома?

Ниви оскалилась в улыбке:

— А это не их дело. Я бы хотела посмотреть, где ты живёшь. А то я тебе показала свой дом, а ты — нет.

— Значит, договорились. Но… — я сделал паузу, — прежде придётся решить кое-какие дела.

— С эльфами?

— Да, с ними. И я не знаю, когда теперь встретимся. Постараюсь побыстрее решить все вопросы, но сама понимаешь. Ситуация сложная.

— Я бы хотела с тобой сражаться плечом к плечу. Но вот этого мне родители точно не разрешат.

— Я — тоже, представь себе.

— Ну ты и зануда! Для урука битва — то же, что для вас, людей, в кино сходить.

— Я бы выбрал второе.

Калитка открылась, и оттуда вышли два верзилы с клыками. Они направились к нам.

— Ой, а чего это они… — удивилась Ниви. — Что им надо?

Один парень-урук носил ирокез, а в ухе — кольцо. Второй был в безрукавной майке и камуфляжных штанах. Их злобные рожи не сулили ничего хорошего. Похоже, родственникам всё-таки не понравилось, что Ниви спуталась с человеком. Как она сказала? Для них подраться — то же самое, что в кино сходить?

— Вы зачем пришли? — спросила Ниви.

— Надо, — ответил один. — Ступай домой.

Второй, который с ирокезом и кольцом, подошёл к водительской двери:

— Приветствую, человек. С тобой желает говорить Токк из клана Гагдулг. Он приглашает тебя в свой дом.

— Очень мило.

— Не бойся, уруки не убивают гостей. А ты — наш гость.

В данном случае не мне надо было бояться, а всем тем, у кого в радиусе двадцати пяти метров от меня могло сердце остановиться или мозги превратиться в кашу. Тем не менее пока лучше обойтись без угроз.

— Благодарю за приглашение, — сказал я. — Позволишь из машины хоть выйти?

— А… да, конечно, — буркнул парень, отходя в сторону от двери.

Дом клана был наполнен всевозможными орочьими атрибутами. В комнате, куда меня привели два верзилы, на стене висела головы медведя и двух гарафов — диких животных, похожих на огромного кабана, которых, как я слышал, уруки раньше приручали. Картину дополняли развешанные повсюду рога, клыки и… семейные фото.

За столом восседал ещё один мускулистый здоровяк — урук с бычьей шеей, одутловатым лицом и лысой татуированной головой. Из-под мясистой нижней губы торчали два пожелтевших клыка, один из которых был отломан. Из-под густых бровей, почти сросшихся в одну, на меня смотрели маленькие злые глаза.

— Приветствую, человек, — поздоровался урук. — Ты — Андрей Воронцов?

— Да. А ты — Токк?

— Токк сын Огрула. Присаживайся, поговорим. Пить будешь чего?

— Благодарю, но, пожалуй, нет, — я сел напротив Токка. Остальные двое покинули комнату, закрыв за собой дверь.

— Мне о тебе Нивельга рассказала. Дескать, выбрала тебя.

— Да, у нас… скажем так, отношения, — сказал я.

— А ещё сын рассказывал, ты будто бы её спас от толпы разъярённых малоросликов.

— И такое было, не отрицаю.

— У меня не было возможности поблагодарить тебя. Поэтому говорю сейчас: спасибо.

— Я сделал то, что сделал бы любой на моём месте… если бы смог.

— Вот поэтому я и хотел с тобой познакомится. Сдаётся мне, ты славный парень, хоть и человек.

— Спасибо. Стараюсь. Я тоже не прочь познакомиться.

Начался разговор весьма позитивно, несмотря на устрашающий вид собеседника.

— Мой род живёт на этой земле уже сотни лет, — сказал важно Токк. — Мой прапрадед построил порт и ловил рыбу. Этим занимались мой прадед, мой дед и мой отец, а теперь — я. А чем занимается твой род?

— Мой отец владеет компанией, производящей телефоны и прочую бытовую технику. Но мы с ним разошлись во взглядах, и я поехал сюда, чтобы начать самостоятельную жизнь.

— Ты разорвал связь с родом?

— Иногда обстоятельства требуют решительных шагов. Но я всё равно держусь с родственниками. Здесь живёт сестра моей матери. Я работаю в её нефтяной компании.

— Род — это сила. Клан Гагдулг всегда держится вместе. Вы недавно приехали?

— Этим летом я закончил школу и приехал сюда.

— И какие планы?

— Быть может, получу образование или открою собственное дело. Сейчас надо разобраться с кое-какими проблемами, а потом думать о будущем.

— Нивельга упоминала, что у вас — вражда с квенди. Говорила, будто вам требуется помощь.

— Есть такое. Помощь не помешала бы. Клан Танг хочет отнять компанию. Они убили мужа моей тёти, и нам приходится сопротивляться.

— Понимаю. Неприятная ситуация. Однако мой клан не сунется на территорию квенди. Если они сами придут к нам, то будут порваны на куски, а их кишки будут развешаны на деревьях, но сами мы к ним не пойдём.

— Нивельга сказала, что вы не любите квенди.

— И на то есть причина. Но пока квенди не нарушают наших границ, ни один урук не тронет их. Из-за поганых квенди кланы Гагдулг и так потеряли слишком многое. Мой отец погиб, моя жена погибла, а сам я провёл на каторге десять лет. Некоторые мои соплеменники до сих пор не вышли на свободу, а другие — казнены. Я не желаю, чтобы меня и моих детей снова отправили валить лес.

— Никто не пожелал бы своим детям такой судьбы. Но что именно сделали квенди?

— Случилось это в начале двадцатых годов, я тогда был молодым, а Нивельге исполнился год. На самом деле мы и квенди никогда не жили в мире, но в двадцать первом году стало совсем невмоготу. Однажды произошёл случай, из-за которого всё началось. Какие-то ублюдки квенди оказались на нашей территории и надругались над дочерью одного уважаемого урука. Когда мы потребовали выдать негодяев, квенди отказались, и тогда вспыхнули беспорядки. Мы были в гневе, хотели стереть квенди с лица земли, мы жаждали справедливости и правосудия. Но власти ввели армию. Люди убили многих как с одной стороны, так и с другой. Многих арестовали. Но квенди — хитрые твари, они имеют большие связи. Им удалось убедить правительство, что в беспорядках виноваты мы. Им поверили. Мне дали десять лет каторги — не самый большой срок. Кому-то повезло меньше. Если спросишь, жалею ли я о случившемся, отвечу — нет. Я не жалею ни об одной отнятой жизни проклятых квенди. Но больше я убивать их не намерен. Отныне мы слушаемся закона.

— И не хотите отомстить? — спросил я.

— Мы отомстили. Многие квенди погибли. Но много погибли и наших. Хватит кровопролития. Достаточно.

— И квенди вас не донимают эти годы?

— Случалось всякое. Но никто нас не сможет обвинить в смерти того или иного квенди. Я живу по закону, как и мой род.

Эти слова можно было интерпретировать по-разному. Вряд ли вражда, тянущаяся десятилетиями, закончилась так внезапно. Наверняка случались и расправы. Однако в открытую фазу она больше не переходила. Позиция Токка была понятна, хотя от этого угрюмого, злобного здоровяка я никак не ожидал разговоров о законопослушности.

Было ясно одно: помощи от уруков ждать не придётся. Ну и ладно.

— Не всегда есть смысл действовать открыто, — согласился я. — Здравая позиция.

— Жизнь научила. Поэтому мы не будем вписываться в ваши дела, даже если породнимся. Ну а с моей дочерью вы решайте меж собой, как быть. В старину наши предки такое не разрешили бы, чтобы один из наших, да с человеком. Но сейчас времена другие. А Нивельга уже взрослая. В ваши отношения я лезть не собираюсь.

— Спасибо, Токк.

— Не за что. Что мы, звери, что ли, какие, в самом деле?

Суровый Токк на поверку оказался не таким уж и злобным типом. Да и вообще, простоватый он какой-то, прямолинейный. Законопослушный. Но его можно понять. После десяти лет каторги многие ли захотят ввязываться во всякие мутные дела?

Домой я вернулся поздно. Тётя уже собралась. Выглядела она недовольной. Думала, я опять отложу поездку. Но раз обещал, надо сдержать слово. Ирина с водителем поехали на минивэне, я — следом на своём «Буке».

До Кузнецка добрались без проблем. Никто нас не преследовал, никто не пытался убить. Вряд ли эльфы могли следить за нами. Мои охранники, которые дежурили в особняке, регулярно осматривали соседние улицы на предмет подозрительных машин и прочих признаков слежки.

На ночь я остановился в гостинице, поспал несколько часов и выдвинулся обратно. На обочине дороги километрах в пятидесяти от Кузнецка обнаружил две изрешечённые пулями машины и трупы. Здесь тоже происходили кровавые разборки. Либо бандиты, либо какие-то кланы — в сущности, без разницы.

В Гланкарас я добрался к десяти часам. Три часа назад два охранника должны были отправиться на свои наблюдательные посты. Сегодня была смена «Конюха» — того самого, который обнаружил машины с оружием — и парня с позывным «Сапёр». Витя и ещё четверо остались в особняке, где отряд из семи бойцов торчал уже более двух недель.

У меня в машине была портативная рация — не очень мощная, но для наших целей хватало. Оказавшись в городской черте, я сразу вышел в эфир:

— Урук — всем, Урук — всем. Доложите обстановку. Приём.

— Говорит Сапёр. Веду наблюдение в точке два. Всё чисто.

— Понял. Остальные что?

Из динамика донёсся голос Вити:

— Ёрш Уруку. Конюх не выходит на связь. Не выходит на связь.

— Давно?

— Минут двадцать.

— Конюх, приём. Доложи обстановку, — потребовал я. — Конюх, вызывает Урук. Доложи обстановку.

Сердце ёкнуло. Может быть, ничего страшного и не произошло. Батарея села, рация сломалась. Парень отошёл в кусты или в магазин. Однако меня накрыло нехорошее предчувствие. По крайней мере, за две недели ничего подобного не случалось.

Через пять минут я второй раз попытался вызвать Конюха, но тот снова не ответил. Сегодня он дежурил недалеко от особняка Танг. Надо было срочно ехать туда и смотреть, что с ним. Но вначале следовало принять меры.

— Урук — всем. Урук — всем. Снимаем наблюдение. Все возвращайтесь на базу. Переходим на резервную частоту. Конец связи.