Сержант Десанта

242

Полчаса потребовалось коммандеру Димму, чтобы добраться до поврежденного носителя. Целых полчаса из отведенного ему бароном часа времени!

Едва дождавшись окончания процедуры шлюзования и транспортировки своего скоростного шаттла к месту стоянки, коммандер бегом направился к солдатам. Ни один внутренний кар не функционировал, поэтому коммандер мчался по коридорам и переходам, обливаясь потом и ругаясь сквозь зубы. Отвык он от активного движения, отвык…

Судя по метке маршрутизатора, до цепи оставалось совсем немного. Картинка подрагивала, а место положения самого Димма определялось с большим трудом. Внутрикорабельная сеть толком не работала, а связь через ретрансляторы была крайне слабой и неустойчивой. В очередной раз проскочив нужный поворот, коммандер. снова вынужденный остановиться и развернуться, выругался. В помещение, где должен был находиться командир абордажников. он ворвался в крайне отвратительном настроении.

— Что здесь происходит? Почему до сих пор задача не выполнена? — сходу закричал он, — Кто командир? Человек со знаками различия младшего лейтенанта, привалившийся плечом к переборке, качнулся ему навстречу.

— Лейтенант Моди. Я командую. — кратко сказал он. — А вы кто. господин коммандер?

— Я коммандер Михал Димм! — взбесился коммандер. — Беру командование на себя! Доложите обстановку! Дайте мне полный расклад!

Долгую минуту лейтенант запрашивал полномочия коммандера. Пропускная способность сети ретрансляторов была крайне мала… Наконец, получив ответ, он вяло отдал воинское приветствие.

— Господин коммандер. давим на противника, пытаемся выбить от входа в реакторный. Они заняли оборону в самом неудобном для нас месте, тяжело что-то сделать, — устало начал доклад лейтенант.

— Почему до сих пор не раздавили? — оборвал его доклад коммандер. — Сколько у вас человек?

— Моих сто двадцать. — вяло ответил лейтенант.

— Как это понять? — разъярился Димм, — Каких сто двадцать? Мне докладывают, что здесь больше тысячи активных единиц!

— Господин коммандер! — стал закипать уставший лейтенант, — В штурме носителя принимают участие абордажные подразделения стрех кораблей. Моих людей, которые непосредственно в моем подчинении, осталось всего сто двадцать. Остальные мне не подчиняются! Я не знаю, про какую тысячу вы говорите!

— Где остальные командиры? Почему я их здесь не вижу?

— Там они. — махнул рукой лейтенант, — На позициях.

— Так вызовите их сюда! — пуще прежнего рассвирепел Димм. — Немедленно!

— Боюсь, господин коммандер. Спящие их не отпустят, — усмехнулся лейтенант, — Или те. хшар их знает, к кому они попали.

— Что? — опешил коммандер. — Не понял!

— Убиты они. — пояснил лейтенант, — Во время тех нескольких штурмов, которые мы уже провели. Коммандер Димм застыл в ступоре, переваривая информацию.

— Все так плохо? — наконец спросил он.

— Даже еще хуже. Очень большие потери. — подтвердил лейтенант, — Идти можем только тут. Боковые выходы заблокированы, не открыть. Прорезать створки никак не можем, здесь что-то вроде бронекапсулы. Так что приходится штурмовать в лоб…

Лейтенант замолчал. Коммандер не стал его поторапливать, хоть выделенное ему время неумолимо подходило к концу.

— Командиры других штурмовых групп погибли, их приказы я отменить не могу. — продолжил лейтенант, — Так что в моем распоряжении находятся только мои люди и те. из других команд, которых отправили сюда. А это всего две сотни бойцов. Остальные в объеме судна, контролируют занятые позиции и патрулируют.

Лейтенант вновь замолчал, откинул забрало и прямо взглянул в глаза коммандера.

— Я на штурм больше не пойду. — вновь продолжил он. — Людей мало. Да и в моем контракте нет пункта об обязательной смерти, а прямая атака — это верная гибель!

— Значит так. лейтенант! — принял решение Димм. — Я взял на себя командование операцией. Организуй рассылку распоряжения и собери мне как можно больше бойцов! Все полномочия для этого я тебе дал. Я сам проведу штурм! На все про все даю тебе десять минут. Выполняй!

Лейтенант стукнул себя кулаком в грудь и отправился выполнять команду.