Семья волшебников. Том 3

Глава 28

Воцарилась тишина. Внутри сетки стояли три человека, орк и цверг, и никто пока не произнес ни слова. Они изумленно смотрели на пятилетнюю девочку в беленьком платьице и огромной фиолетовой шляпе.

— Кха, — первым нарушил молчание седобородый орк. — Кхем. Кха-га. Ну мир тебе… а ты кто?

— Я Вероника Дегатти, — серьезно ответила Вероника. — Здравствуйте, мэтр Варык Сконд.

— А-а-а!.. — выпучил глаза цверг. — Это она! Это та самая дочь Майно Дегатти! Полудемоненок!

Во взглядах засветилось понимание. Очень полный, похожий на воздушный шар волшебник протянул руку… коснулся незримой стены над магической линией… его пальцы засветились, но тут же раздалось шипение, и все погасло.

— Здравствуй, Вероника, — сказала седовласая волшебница ровным голосом. — Какая ты нарядная.

— Потому что прохождение в комиссию для меня — настоящий праздник, — объяснила Вероника, снова делая книксен.

Она очень хотела произвести самое лучшее впечатление.

— Ага, комиссию, — произнесла волшебница, пытливо глядя на мэтра Скердуфте. — Значит, мы здесь собрались комиссией… по действительно заслуживающему внимания случаю.

— Я не говорил, что она бесталанная! — сразу завелся Скердуфте. — Я говорил, что они обнаглели! И нечего так спешить!

— То есть вы действительно считаете, что это не проблема, — сухо произнес другой волшебник, с холодным неподвижным лицом. — То, что здесь и сейчас происходит. Считаете, что это не феномен, как вы, если я правильно помню, сообщили в своем докладе… когда это было, мэтр Скердуфте?..

— Я решил, что ребенок просто сбежал! — возмутился цверг.

Тем временем толстый волшебник все пытался переступить черту на снегу, топтался на одном месте, что-то бормотал, но в конце концов не выдержал и прямо спросил у Вероники:

— Девочка, а если ты не пройдешь комиссию, то мы так тут и останемся?

— Ну я не знаю, — пожала плечами Вероника. — Его спросите.

Она вдруг поняла, что совершенно не боится маленького злого дядю. Тот абсолютно перестал быть страшным.

— Я же говорил! — прошипел Скердуфте. — Говорил! Надо было ее с самого начала заклеймить и отправить в Карцерику! Она опасна!

— Замолчите, мэтр Скердуфте, — произнесла волшебница. — Девочка, ты неправильно начала проходить комиссию.

— Неправильно?.. — растерялась Вероника.

— Да. Во-первых, тебе следовало самой явиться к нам. Но раз уж мы здесь, то можем все провести правильно. Но при этом должны присутствовать твои родители.

— Не хочу… — скуксилась Вероника.

— Почему так?

— Они хотят, чтоб я сначала ходила в школу. Что мне сначала нужна грамота. Но я уже умею писать и читать!

— Ах, если бы все было так просто… Вероника, а мы можем хотя бы вести этот разговор не на улице?

Вероника вдруг сообразила, что часть комиссии одета не по погоде. Мэтр Скердуфте — в домашнем халате, а Вармонт Аукс — только в исподнем и все сильнее дрожит.

И вообще, они же не демоны! Она и правда что-то неправильно делает!

И Вероника торопливо сняла барьер.

— Так, — сухо произнес Вармонт Аукс. — Эшуэйте, одень меня.

Рядом соткался из воздуха переливающийся силуэт, и мэтр Аукс весь задрапировался слоями ткани, на голове у него возник тюрбан, а на ногах — туфли с загнутыми носами.

— Я так понимаю, это усадьба Дегатти? — спросила волшебница, беря Веронику за руку. — Давай-ка побеседуем с твоими родителями. У нас будет серьезный разговор.

— Давайте, — доверчиво сказала Вероника, не обращая внимания на сверлящего ее злым взглядом Скердуфте. — Я устала просто ждать комиссию. Часики-то тикают. Я не молодею.

— Хорошо тебя понимаю, — кивнула волшебница, шагая к дому.

— Так я прошла или нет? — с надеждой спросила Вероника. — Я могу еще кого-нибудь призвать. Только не Фурундарока — он уже злится на меня.

— Прошла, прошла. Пойдем, обрадуем твоих родителей.

— Ладно.

— Фурундарока?.. — запоздало спросил толстый волшебник… кажется, мэтр Фороминеро.

Но Вероника не успела ответить — они уже подошли к черному ходу, а на крыльце стояла мама.

— Вероника, ты уже нагулялась? — ласково спросила она. — Мир вам, мэтр Скердуфте и… и-и-и… все остальные мои проблемы.

— Мир вам, мэтресс Дегатти, — вежливо поздоровалась седая волшебница. — Я Аялла Истолетти, профессор Поэтаруса, председатель экзаменационной комиссии Делектории.

— А я Скердуфте, профессор Темпестадора, и вы очень удачно догадались, что у вас проблемы! — злорадно произнес старый цверг.

— Да заткнись ты, — бросил ему старый орк. — У нас тут уникум. Мир вам, госпожа. Нам надо серьезно поговорить с родителями этой девочки.

— Вероятно, очень скоро ею заинтересуется Кустодиан, — добавил Вармонт Аукс.

— Я родитель, — произнесла Лахджа, переводя взгляд с профессора на профессора. — Второй родитель в столовой. Проходите за стол, что уж…

Внезапному явлению такой кучи заслуженных чародеев все, конечно, удивились. Теперь вместе с хозяином дома и дядей Жробисом за столом сидели аж семеро профессоров, в том числе два лауреата Бриара. И еще, конечно, гость из далекого Вэй Ю Ди, о котором, впрочем, все как-то сразу забыли.

Попивая горячий чай, а кто-то и более горячительные напитки, члены экзаменационной комиссии принялись излагать свои претензии. Никому не понравилось, что их сорвали с рабочего места, с праздничного обеда, прямо из дома, а кое-кого вообще…

— К слову, где у вас уборная? — сухо спросил Вармонт Аукс.

— Я вас провожу, — лениво сказал Снежок. — Мне туда же.

Но постепенно все успокоились. Посочувствовали чете Дегатти, пожурили непослушную Веронику, высказали свое недовольство профессору Скердуфте, который злобно пожирал соленые крендельки целыми горстями.

— Ну что вы все на меня так смотрите⁈ — не выдержал он. — У нас университет! Вы еще младенцев начните принимать!

— Ну в чем-то он прав, конечно, — согласилась Истолетти. — Но такие случаи требуют особого подхода.

— Откуда она знает, как рисовать сетки призыва? — спросил Фороминеро. — Это вы ее научили, коллега?

— Нет, демоны, — коротко ответил Майно.

Лица членов комиссии помрачнели. Кому-кому, а им не раз приходилось иметь дело со сложными детьми, и они знали, насколько столь ранний дар может быть опасен.

— Это все моя кровь, — посетовала Лахджа, подув на пиалу чая. — Их тянет на нее, как мух на варенье.

— Мы все понимаем, но это недопустимо, — произнесла мэтресс Истолетти. — Вероника, это недопустимо, ты понимаешь?

— Да, — опустила взгляд Вероника. — Это недопустимо, поэтому меня надо допустить…

Дядя Жробис чуть не подавился крендельком. Но больше никто не засмеялся. Мэтресс Истолетти наставительно произнесла:

— Пока что это можно еще назвать безобидными шалостями, но уже на грани. Еще немного, и за тобой придут, Вероника.

— Кто?.. — испугалась девочка.

— Агенты Кустодиана или даже антимаги. Тебя могут заковать в короний, наложить Тюремный Венец или даже сжечь чакры.

— Не запугивайте мою дочь, коллега, — не удержался Майно. — Такие меры еще никогда не применялись к пятилетней девочке.

— Это потому, что пятилетняя девочка еще никогда не призывала демолордов, — заметила Истолетти.

— Мне кажется, вы преувеличиваете, — сказала Лахджа, широко улыбаясь. — Многим взрослым колдунам лично я доверяла бы еще меньше, чем пятилетней девочке, но их в короний никто не заковывает. Ну знаете, все эти старые пердуны с прокисшими мозгами и воспаленными амбициями. А Вероника просто ребенок. Она еще иногда ошибается, но все реже и реже. К тому же…

— К тому же мне уже скоро шесть! — напомнила Вероника.

— Не перебивай меня, ежевичка. Да, через четыре луны ей будет шесть. Так что…

— Да мы уже видим, что ее придется принимать пораньше, — проворчал Варык Сконд. — Но мы все равно не можем этого сделать настолько рано. Ей будет слишком трудно усваивать материал. Пусть пойдет в начальную школу и проучится там хотя бы пару лет. После этого мы допустим ее к вступительным экзаменам… вероятно, в ее случае они будут чистой формальностью.

Вероника медленно повернула голову. Ее что, снова обманули⁈ Комиссия говорит то же самое, что и мама! Они заодно⁈

— Мне нельзя ждать! — выпалила она. — Я буду учиться по ходу дела!

— Ты слишком торопишься, — сказала мама. — И нельзя просто призывать всех, кого хочется, отрывая от дел. Ну смотри, что ты наделала. Всех переполошила.

— А я согласен, — вдруг сказал Скердуфте. — Девочку надо срочно принимать в университет. И без экзаменов.

— Почему ты передумал? — подозрительно посмотрел на него Вармонт Аукс.

— Когда она станет школяром и получит гражданство, к ней можно будет применять более суровые меры, — объяснил Скердуфте. — А то пока что она дошкольник. Ее даже в Карцерику посадить нельзя… а девочка слишком опасна!

Веронике стало обидно. Раньше маленький злой дядя вообще не хотел ее принимать, теперь хочет, но как-то неправильно хочет.

— Я не опасна, — насупилась она.

— Не опасна, не опасна, — согласился Скердуфте. — Не волнуйся, ты очень скоро поступишь в университет. Я об этом позабочусь.

— Тогда ладно, — улыбнулась Вероника.

Майно потер переносицу, сверля профессора Скердуфте злым взглядом. Он страшно жалел, что рассказал Веронике об этой комиссии, перечислил имена… как она вообще их запомнила так сходу? Нет, она молодец, конечно, для призывателя цепкая память — качество незаменимое, но… наломал он дров, конечно.

Но кто же мог предвидеть, до чего его не в меру развитая дочь додумается?

— Ежевичка, ты выбрала неверный подход, — попытался объяснить он. — Экзаменационная комиссия не может принимать такие решения.

— Не может?.. — растерялась Вероника. — Но ты же говорил…

— Я говорил, что они будут решать, можно ли тебе сдавать экзамены. Но это когда речь об обычных случаях. А когда поступает кто-то, регламентом ну совсем не предусмотренный… пятилетняя девочка, например… одной комиссии мало. Нужно решение ученого совета. А комиссия — это просто административный орган, они ничего особенно не решают.

— Мы можем принять кого угодно! — неожиданно вскинулся Варык Сконд. — Не преуменьшайте наши полномочия, коллега!

— То есть нужен ученый совет? — наморщила лоб Вероника.

— Да… только не вздумай его призывать! Нужно подать прошение, и на следующем заседании они это дело рассмотрят… вот что, я прямо сейчас его подам, — заявил Майно. — Следующее заседание только через двадцать дней, но ты все равно не сможешь пойти учиться в середине года, так что неважно. Так пойдет, ежевичка?

— Пойдет, — подумав, согласилась Вероника.

Лахджа тем временем вполголоса общалась с мэтресс Истолетти. Госпожа председатель экзаменационной комиссии с сочувствием слушала жалобы демоницы на непредсказуемость и разрушительность средней дочери.

— Все время где-то оживают объектали, — перечисляла Лахджа. — Любые вещи могут отказаться нам служить и уйти… куда-нибудь, где они не унитаз! В любой момент может нагрянуть тварь из-за Кромки. Полтора года назад моего мужа чуть не убили бушуки. А знаете, как было неловко, когда на похоронах ожил тот драуг?.. какой-то там родственник… я забыла.

— Какой ужас, — покачала головой Истолетти. — У меня дочь тоже в детстве украла мою книгу и пыталась колдовать… но у нее ничего толком не получалось. Она-то обычный человек. А вы…

— Ну, я тоже такого не могла ждать, — возразила Лахджа. — Полукровки часто весьма талантливы, но все же не в таких масштабах.

— А у вас ведь одна дочь уже учится, верно?

— Да, верно. Первый год. Астрид чистый демон и немножко хулиганка, но с ней все равно меньше хлопот. К счастью. Веронику-то интересуют в основном эксперименты с ее даром… в паузах между чтением. О Кто-То-Там, я так рада, что в Мистерии столько хороших детских книжек!

— Многие адепты Поэтаруса увлекаются сочинением сказок, — улыбнулась Истолетти. — Я сама в свое время написала четыре.

— Правда? — заинтересовалась Лахджа.

— Да, одна даже довольно известная. Называется «Девочка в Тумане».

Вероника со скрипом повернула голову. Она услышала. Она в основном слушала, что ей говорят папа и дядя Варык Сконд, которые решали, как лучше все устроить, но маминым словам она тоже внимала, потому что речь шла тоже о ней.

— Вы… вы что… вы что, та самая мэтресс Истолетти⁈ — выпучила глаза она. — А я думала, этой книжке лет двести!

— Двести двадцать восемь, — скромно ответила волшебница. — Я написала ее в юности, когда была младше твоей мамы.

Вероника зачарованно уставилась на мэтресс Истолетти, которая выдумала Марисабеллу, Цветочную Медам, мастера говорить «Здравствуйте» и короля Красовеня Сопливиуса Тридцать Третьего.

— Кстати, Така и Нетака я придумала, наблюдая за своими сыновьями-погодками, — добавила Истолетти, чем окончательно покорила сердце Вероники.

— Сказки — это хорошо, — гортанно произнес Вармонт Аукс. — Сказки — это замечательно. Но лично мне кажется, что девочке такого возраста лучше все-таки пока что сказками и ограничиться. Я предлагаю вам, мэтр Дегатти, все-таки отправить ее осенью в обычную школу… позвольте взглянуть… да, в Радужницах прекрасная школа, очень хорошие учителя. А через хотя бы год, когда она…

— Позволите ли молвить мне, о почтенные чудотворцы, в сравнении с которыми скромный гость — не более чем блоха у подножия горы Дашань? — вдруг подал голос Ли Фэнь У.

Вармонт Аукс издал недовольное ворчание. Члены экзаменационной комиссии перевели взгляды на чинского мудреца, на которого до этого просто не обращали внимания — настолько тихо и незаметно он попивал чай в уголке.

— А вы, собственно, кто? — чуть брюзгливо спросил Скердуфте.

— Ничтожному было даровано имя Ли Фэнь У, сюцай Вэй Ю Кёксуянь с титулом аньшоу, скромно занимаю должность заместителя слуги наследника, обладаю милостиво пожалованным правом носить рубиновый шарик.

— У нас бы ему дали третью степень Бриара, думаю, — любезно пояснил дядя Жробис.

— А что, простите, такой высокопоставленный нефритовый маг здесь делает⁈ — вскинулся Скердуфте. — Почему нас не предупредили⁈

— Он у нас гостит, — пожал плечами Майно.

Для него тоже оказался сюрпризом столь высокий ранг дядиного приятеля, но он не подал вида.

— Я просто хочу сообщить, если это кому-то вдруг интересно, что если Мистерия не готова обучать этого ребенка прямо сейчас, то этим с удовольствием займется Вэй Ю Кёксуянь, — отхлебнул еще чая Ли Фэнь У. — Мы даже готовы составить индивидуальную программу и поспособствовать переезду семейства Дегатти поближе к дочери, если это потребуется.

Экзаменационная комиссия словно запылала, такое возмущение их охватило. Нет, конечно, их лица никак не изменились, а нефритовый маг продолжал пить свой чай.

Тихо, как ящерица, украдкой припавшая к ручью.

Но в аурах пятерых профессоров проступила целая гамма чувств. Они обменялись тревожными взглядами, и Скердуфте первый рявкнул:

— Нет уж! Ни за что! Нашелся тут!

— Мэтр Скердуфте, — покачала головой Истолетти. — Что за тон?

Однако было видно, что цверг просто озвучивает общее мнение, пользуясь своей репутацией грубияна.

— Я на всякий случай все же оставлю шелковый свиток, на котором можно будет мне написать, — достал оный из рукава Ли Фэнь У. — Если все же надумаете, мэтр Дегатти…

— А дальнозеркала у вас нет? — спросил тот.

— Наше свиточное письмо проще и элегантнее, в чем вы несомненно убедитесь, — улыбнулся нефритовый маг. — Не нужно беспокоить собеседника неожиданным устным разговором, не давая ему возможности обдумать свой ответ.

— Пхе!.. — только и фыркнул Скердуфте.

После столь провокационного предложения конкурирующего заведения комиссия явственно заволновалась. Конечно, это ребенок мистерийского волшебника, она живет в Мистерии, ее старшая сестра уже учится тут, все друзья и родственники тоже тут, так что ей прямая дорога в Клеверный Ансамбль… но если в Вэй Ю Кёксуянь ее смогут как следует умаслить и начнут обучение пораньше…

А в Вэй Ю Кёксуянь как раз очень сильная программа демонологии. Это одна из немногих вещей, в которых они почти не отстают от Мистерии, а с точки зрения самих нефритовых магов — превосходят.

— Общение с духами давно стало для нас рутиной, — как бы невзначай произнес Ли Фэнь У. — Так же, как для вас, мэтр Дегатти. Кроме того, наше образование только в самой Мистерии считается более слабым. У нас попросту другая система. Она нацелена не на создание множества узконаправленных ремесленников, а на тщательное взращивание Посвященных в Искусство. Разносторонних и…

— Ой, не надо! — аж покраснел от гнева Скердуфте. — Беготня по вершкам стала признаком Искусства!.. Ха!.. Ха-ха! И с каких это пор вы вообще принимаете не подданных Нефритового Императора⁈

— Подданство — вопрос решаемый, — в этот раз лаконично ответил Ли Фэнь У.

После этих слов мэтресс Истолетти пообещала, что сделает все возможное, чтобы заявку насчет Вероники рассмотрели на ближайшем же заседании ученого совета. Другие члены комиссии ничего не возразили, и даже Скердуфте лишь шумно втягивал воздух волосатыми ноздрями и и шарил по дну опустевшей вазы.

— Кстати, раз уж так вышло, что мы все тут собрались, давайте воспользуемся случаем и проведем предварительное тестирование, — добродушно предложил Фороминеро. — А то талант талантом, но она просто не сможет учиться, не обладая хотя бы начальными школьными знаниями. Она в любом случае срежется на вступительных экзаменах, но лучше выяснить это уже сейчас, чтоб зря не обнадеживать девочку.

— Я готова, — серьезно сказала Вероника, выставляя перед собой стопку книг и надевая папину шляпу.

Наконец-то началось то, ради чего она все это и устроила. Взрослые такие бестолковые, вечно тратят время на всякую ерунду, а уже потом приступают к делу.

А стоило бы делать наоборот.

К огорчению Вероники, комиссия вообще не поинтересовалась тем, как она призывает. Они и так видели, что талант незаурядный. Она ведь уже призвала их всех, сразу пятерых профессоров.

— Это все неважно! — рубанул Скердуфте, когда Вероника попыталась рассказать, как она рисует сетки и направляет энергию. — Сколько будет два плюс два⁈

— Четыре! У меня мозг не с фасолину!

В течение следующего часа Веронику проверяли на необходимые для поступления в Клеверный Ансамбль знания. Слушали, как она читает вслух, провели небольшой диктант, проэкзаменовали на устный и письменный счет. Устроили настоящий опрос по началам философии и естествознания.

А еще расспрашивали о каких-то совсем странных вещах. Особенно этот толстый дядя, Фороминеро. Он показывал Веронике картинки и просил сказать, что она о них думает или что на них видит. Например, показал нарисованные сыр, молоко, творог и колбасу и спросил:

— Что, по-твоему, тут лишнее?

— Сыр, — уверенно ответила Вероника.

— Правда? А почему?

— Я его не люблю, так что он лишний.

— Понятно…

Ответ точно был правильный, но члены комиссии, увы, не спешили радоваться. А Вероника с отчаянием понимала, что ее знания не так велики, как она надеялась. Она очень старалась, но все равно часто ошибалась или просто не знала ответов.

— Девочка очень развитая для своего возраста, — наконец вынесла вердикт Истолетти. — Очень. Но… этого недостаточно для поступления. К счастью… до следующего учебного года еще девять с половиной лун. Если она как следует поднажмет… у нее есть шансы.

— Вы одобряете? — с надеждой спросил Майно.

— Мы одобрим вашу заявку, — кивнула Истолетти. — Но окончательное решение за ученым советом. Напишите, пожалуйста, официальное заявление и заполните анкету.

Она тщательно собрала результаты тестирования Вероники. Вложила в большой длинный конверт ее диктант, ответы на всякие вопросы, записи мэтра Фороминеро.

— Можно еще и картинку добавить? — попросила Вероника, все это время старательно что-то рисовавшая. — Пусть знают, что у меня и другие таланты есть.

— Давай, — улыбнулась Истолетти. — В ход пойдет все. А что ты нарисовала?

— Это я и все мои друзья, — объяснила Вероника.

Лахджа заглянула в рисунок. Все посмотрели на рисунок. Там в центре стояла улыбающаяся девочка в огромной шляпе и с посохом, а ее окружали мрачные рожи одна другой кошмарней. Одни скалились, другие рычали, третьи зловеще хохотали. Нарисованы они были очень по-детски, но почему-то по коже бежал холодок.

— Эй, а где мы? — обиделась Лахджа. — Почему тут столько страшил, а меня нет?

— Как это нет⁈ — возмутилась Вероника. — Вот же ты!

И она показала на самую страшную страшилу.

— Во-о-от, другое дело. А папа где?

— А вот.

— Ничего себе я тут жирный, — недовольно сказал Майно.

— И с рогами, — отметила Истолетти. — Вероника, почему ты нарисовала папу с рогами? И кто это такой рядом с мамой?

— Это герр Йоханнес, — равнодушно ответила Вероника. — Он не мама.

— Это понятно, что он не мама, но кто он такой?

Вероника недоуменно уставилась на мэтресс Истолетти. Странные какие-то вопросы она задает.

— Эм-м… час уже поздний, честно говоря, — тактично произнесла Лахджа. — Веронике пора спать. Жробис, вы же с мэтром У останетесь ночевать?

— Конечно, невестушка, — заверил дядя Жробис.

Вероника с надеждой предложила изгнать всю комиссию обратно, но они почему-то отказались. Вместо этого мэтресс Истолетти просто улыбнулась и рассказала короткую сказку о том, что нет места лучше дома, включив в нее и мэтра Скердуфте, и мэтра Вармонта Аукса, и мэтра Варыка Сконда, и мэтра Фороминеро…

…И по мере того, как она вела повествование, волшебники один за другим таяли в воздухе.

А вот чинский дядя остался. И они с мамой, папой, дядей Жробисом и Снежком еще долго сидели в гостиной, пили чай и обсуждали всякое. Ли Фэнь У рассказывал, как оно там, в Вэй Ю Кёксуянь. Как у них красиво, повсюду цветут персики и сливы, занятия в основном проводятся на открытом воздухе, а программа составляется в зависимости от личности и способности каждого ученика.

— У нас так проходит полевая практика, — отмахивался папа. — Классический институт наставничества.

— У нас более прогрессивная форма, — мягко говорил Ли Фэнь У. — А заработок учителей напрямую зависит от успехов учеников. Поэтому наша академия никогда не будет настолько же велика, как ваша. И мы не слишком горюем на этот счет.

Он с достоинством откинулся в кресле и закурил длиннющую трубку, вынув ее из рукава.

— Мы серьезно подумаем, — дипломатично произнес Майно. — Спасибо за предложение, приятно слышать, что есть альтернатива.

— Я вот и подумал, что вам найдется, о чем поболтать, — хмыкнул дядя Жробис.