Сдвинутый мир: Откуда взялись квадроберы

Глава 2. Песчаный мир

Новостей оказалось немного. И все они были странными, как дурной сон после сытного ужина. Нашествие непонятных тварей смертоносной лавиной прокатилось по окрестностям Трополи, чудом обойдя сам посёлок стороной. Они убивали всех, кого видели, и неслись дальше, уничтожая жителей деревни за деревней. Выжить удалось немногим. Одни говорили, что это чуть ли не великаны. Другие клялись, что успели рассмотреть под шлемами страшные волчьи морды. Но все сходились в одном: нападающие были так сильны и злобны, что противостоять им было совершенно невозможно. Выжить помогала только удача.

Хотя уже нашлись те, кто начал хорохориться и приписывать себе несуществующие победы.

— Я ему череп разломил одной левой!

— Да ну? И где же этот череп? Бросил его, когда улепётывал со всех ног?

В трактир стекались все те, кого не оставили у себя лекари. Реальных травм было мало, зато душевных — очень много. Некоторые начали заикаться, у других дёргался глаз, третьи вообще не могли вымолвить ни слова. Это и были те, кому повезло. А непосредственно столкнувшиеся с пришельцами в основном не выжили, чтобы что-то рассказывать. Поэтому героические истории оставалось рассказывать только непричастным.

Окс и Марго устроились в трактире за маленьким столиком в дальнем углу. Их путь к посёлку затянулся до позднего вечера. Марго быстро натёрла ноги мокрыми кедами и жутко проголодалась – она ведь даже не завтракала. А ещё она искренне недоумевала, как её спутнику удаётся идти так долго босыми ногами и отрицать голод. В лесу Окс нашёл немного ягод и орехов, которыми, конечно, поделился. Но её аппетит эта скудная пища лишь раззадорила, а он сказал, что это был неплохой обед.

«Наверное, поэтому ты такой тощий и мелкий», — с раздражением подумала Марго.

Не имея крупных ран (ободранные лодыжки саднили, но царапины уже не кровили и беспокоили меньше, чем голод), путники отправились сразу в трактир — и новости, и еда должны были найтись в одном месте. Но если новости были бесплатными, то за еду требовалось заплатить. На счастье, во всей этой суете, Марго не потеряла свою маленькую дамскую сумочку, надетую по-модному через плечо. Окс внимательно осмотрел её содержимое и сказал, что трактирщика наверняка заинтересуют блестящие монеты, которых, к сожалению, нашлось совсем немного. А вот крупные купюры, имевшие большую ценность в мире Марго, признал пока бесполезными.

А после ухитрился выторговать две порции похлёбки, хлеб, сыр и кувшин кваса за одну самую мелкую монету. И даже принёс немного сдачи кривыми кругляшами, которые, казалось, просто нарубили топором.

— Это что, монеты? — удивлённо спросила Марго, разглядывая странные металлические кружочки.

— Ну да, — ответил Окс, гордо выпятив грудь. — Сторговался.

— Герой! – снова подначила она.

Марго была уже так голодна и согласилась бы съесть, что угодно. Но, попробовав похлёбку, слегка пожалела, что никогда не придерживалась принципов здорового питания и заранее не сократила количество приправ в своём рационе. Наверное, тогда это странное варево, абсолютно лишённое не только мяса, но и соли, было бы проглатывать проще.

Из того, что удалось услышать, стало понятно: нападавшие как пришли, так и ушли, исчезнув в загадочной мутной пелене. И не оставили ни одного своего раненого или убитого, видимо, потому что их никто не ранил и не убил. Поэтому разобраться в том, кем они были, совершенно не представлялось возможным. А пойти следом желающих не нашлось. Соответственно, и понятнее, что же именно случилось, не стало.

Зато множество непричастных всё больше и больше распалялись, рассказывая свои героические истории. Пиво, которое трактирщик с трудом успевал подливать, делало чудовищ в историях всё более большими, а героев — всё более героическими. Идти ребятам было некуда, но Марго после еды стало так шумно и душно, что она решила ненадолго выйти на улицу, для чего ей предстояло пересечь весь этот тесный, забитый людьми зал.

Окс, едва они вошли в посёлок, сдёрнул с верёвки для сушки большой женский платок и протянул его Марго.

— На, завяжи это наподобие юбки, — сказал он, кивнув на её узкие джинсы, которые, очевидно, привлекали к ней ненужное внимание.

Марго и сама быстро убедилась, что тут женщины носят только длинные платья. Да и вообще всё вокруг напоминало времена Средневековья. Удивляться не было ни сил, ни эмоций, вопросы задать некому. А вот минимальные меры предосторожности принять смысл имело.

И хотя полумрак трактира скрадывал её странный наряд, к двери Марго пробиралась аккуратно, стараясь не попасть под руки какого-нибудь детины, размахивающего ими или для обозначения размера головы чудовищ, которые «удалось разбить», или затевая драку с теми, кто смел в это не поверить. Но в один момент не повезло, и сильный толчок отбросил её к стене. Марго даже слегка приложилась затылком, а поднявшись, увидела… телевизор.

На прямоугольном экране, совершенно не вписывавшемся в окружающий её интерьер, показывали вечернюю пустыню: невысокие скалы, торчащие из песка, и прижавшуюся к ним бедную лачугу. Пара толстых животных на привязи мерно жевали колючку.

Марго минуту заворожённо смотрела на экран. Потом перевела взгляд в зал, освещённый тусклыми свечами, где всё также царило Средневековье. Мужики за большими столами пили пиво и квас из деревянных кружек. Расплачивались кривыми монетами, доставая их из поясных мешочков. Одежда… ну, вот как в старых сказках простых мужиков рисуют, такая же одежда тут и была. Марго перевела взгляд на экран. Ветер усилился и закрутил жёлтый песок, животное подняло голову и к чему-то прислушалось.

«Сюр какой-то», — мелькнуло в голове Марго.

Она уже смирилась с мыслью, что её непонятным образом перенесло то ли во времени, то ли вообще в другой мир. Это было странно, неприятно, но как-то укладывалось в мышление человека, смотревшего много разных фильмов, а временами даже читавшего книги – там и не такое случалось. Но в Средневековье не может быть телевизора. Когнитивный диссонанс начал набирать обороты, мозг бешено искал хоть какие-то варианты, объясняющие происходящее. И нашёл — здесь снимают кино! А она просто попалась под руку, и над ней решили пошутить!!!

Когда Марго перестала бить Окса и расплакалась, тот смог выползти из-под стола и спросить, что же вызвало столь бурную реакцию, когда девушка коршуном кинулась на него через весь зал трактира и стала колотить сначала кулаками, а потом и ногами. На удивление данный демарш не привлёк ничьего внимания. Ну, бывает — избила девица паренька. Сегодня и повеселее видали.

Не найдя подходящих слов, Марго молча потащила Окса к стене с экраном.

— Что ЭТО?!

— Зеркало.

— В смысле, зеркало?

— Ну, зеркало. Это такое стекло, покрытое с другой стороны серебристой краской. В нём отражаешься. Как в пруду… Я сам всего второй раз в жизни его вижу.

Марго перевела взгляд на «зеркало». Оттуда на неё невозмутимо взглянуло животное, жевавшее колючку… Окс выражал явное восхищение собой. Ведь он, в отличие от неё, знал, что такое зеркало. Марго посмотрела на его довольное лицо, потом снова на экран с животным. Окс гордо сиял. Животное равнодушно жевало. Не зная, что ещё сделать или сказать, она схватила Окса за руку и ткнула ею в экран, но, не встретив сопротивления со стороны экрана/зеркала/стены, парочка потеряла равновесие и дружно рухнула на остывающий песок.

— Что за чикс!? — ошалело выругался Окс, с раздражением выдёргивая руки из песка, который, словно живой, затягивал их всё глубже.

Марго сидела рядом, потирая лодыжку, которую подвернула при неловком приземлении. Ей было трудно поверить в происходящее. Ещё минуту назад они стояли в шумном зале трактира, а теперь оказались в бескрайней пустыне. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались песчаные дюны, озарённые последними лучами заходящего солнца. Лишь небольшая группа скал нарушала однообразие пейзажа, у их подножия притулилась крошечная хижина. Она казалась заброшенной, словно специально спряталась под каменным уступом, чтобы её никто не нашёл. Рядом, на привязи, стояли два странных животных, лениво жующих колючку. Всё было точно так, как Марго видела — в «зеркале».

— Что такое «чикс»? — устало спросила она. Ей хотелось получить ответ хотя бы на один вопрос, ведь спрашивать Окса о том, что произошло и куда они попали, казалось совершенно бессмысленным. Он и сам явно был не в курсе.

— Рыбёшка. Мелкая и костлявая. Её никто не любит жрать. У нас так ругаются, — буркнул он, отряхивая песок с рукавов.

— Это я поняла, — вздохнула Марго.

Вариантов, куда идти, было немного. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, окрашивая песок в багровые тона. Из двух возможных направлений: бескрайняя пустыня или странная лачуга — выбор был очевиден.

Животные, стоящие у хижины, лениво повернули головы в сторону путников, но от колючки отвлекаться не стали. Марго разглядела их мощные лапы, переходящие внизу в широкие, плоские стопы. «Такими плюхами, наверное, удобно ходить по песку», — мелькнуло у неё в голове. Мозг по ассоциации с пустыней настойчиво подкидывал образ верблюдов, но это были явно не они.

Раздувшиеся, как бочки, тела покрывала длинная, свалявшаяся шерсть. На крупных головах с медвежьими мордами из густой гривы торчали маленькие аккуратные уши. Только их размеренные движения и ленивое жевание выдавали, что странные существа заметили нежданных гостей.

В отличие от Марго, Окс не стал разглядывать животных. Опытным взглядом деревенского жителя он сразу определил, что они вьючные или тягловые, а не сторожевые. Однако, подходя к двери хижины, он ощутимо подобрался: движения стали плавными, почти бесшумными, а тело напряглось, готовое в любой момент отпрыгнуть в сторону.

«А парню-то в жизни досталось», — отметила про себя Марго. Она вспомнила, как в детдоме, где она выросла, дети автоматически пригибались, когда кто–то замахивался рядом. Привычка втягивать голову в плечи при любом резком движении оставалась с ними надолго. Окс, видимо, тоже действовал по привычке — привычке не ждать ничего хорошего.

Постучали. Шагов из-за двери они не услышали, но она слегка приоткрылась, и в щель выглянул жёлтый глаз с вертикальным зрачком. Чуть ниже, не мигая, смотрел ещё один — поменьше.

— Ктоооорррр выыырррр? — певуче спросил кто-то из-за двери.

– Пустите погреться нас, пожалуйста! А то так проголодались, что переночевать негде, – внезапно вырвалось у Марго.

Голос не показался ей опасным. Больше пугала подобравшаяся фигура Окса. Она подумала, что он сейчас может совершить непоправимую ошибку, напав на хозяев дома. И выудила из памяти, показавшуюся смешной фразу, призванную разрядить обстановку.

Глаза за дверью недоумённо моргнули. Окс бросил на неё странный взгляд, словно решив, что события этого дня окончательно повредили её рассудок.

Дверь тихонько скрипнула. На месте нижнего глаза в щель протиснулась кошачья голова. Очень большая кошачья голова — размером с голову десятилетнего ребёнка.

— У наус у самииххррр есть нечего, — протянула она. — Мяма болеет, и мы не хоудиммрр на охоуту.

Верхний глаз молча моргнул. Марго и Окс переглянулись. Опасности они не почувствовали — скорее, здесь боялись их. Марго шагнула ближе к двери. В щель просунулась большая пушистая лапа и бесшумно задвинула кошачью голову внутрь дома.

— Не бойтесь нас! — Марго подняла руки, показывая, что они пусты. — И кормить нас не нужно, я пошутила. Нам просто надо переночевать. Мы вас не обидим!

Дверь начала закрываться.

— У нас есть еда, — тихо и нехотя произнёс Окс. — Мы поделимся.

Дверь снова приоткрылась.

— Покажииииррр, — протянул другой, более низкий голос.

Окс достал из сумки, купленной у трактирщика вместе с едой, кусок сыра и хлеб. Марго видела, как он убирал в неё остатки их нехитрого ужина. Чудо, что сумка оказалась у него на плече, а не на лавке, из-под которой Окс выползал после её пинков.

— Здесь немного. Берите всё.

Дверь снова закрылась. За ней послышалось шуршание, а затем она резко распахнулась, будто её толкнули. Обещанная еда, видимо, перевесила страх перед чужаками.

Внутри было ещё темнее, чем снаружи. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь слабый отсвет на песке.

Марго шагнула в дом и больно ударилась многострадальной ногой о порог.

— Ой–ё–ё–ёй! — громко вскрикнула она. — Что ж так темно?

— Вамррр нууужен свет? — удивился звонкий голос. — Сейчасрррр, подожиуте.

В темноте мелькнул силуэт, зашевелился в углу, бормоча: «Гдеу же они? Мяма, гдеу же они?». И вдруг в воздухе зажглись зеленоватые огоньки — один, второй, третий. При их мерцающем свете Марго разглядела котёнка ростом с четвероклашку, который выгребал из-под груды вещей светящиеся шарики.

***

Кошка и котёнок ели торопливо, но аккуратно, стараясь не уронить ни одной крошки, успевшего подсохнуть хлеба. Столом им служила гладкая каменная плита, на которой Окс разложил своё нехитрое угощение.

Когда дом осветился десятком зеленоватых огней, стало видно, что хозяева дома — огромные кошачьи, способные ходить на задних лапах и ловко брать предметы, будто у них есть отставленный большой палец. Кошка была ростом чуть выше полутора метров, серой и полосатой. Она выглядела плохо: шерсть свалялась, напоминая старый валенок, усы уныло свисали вниз, а сама она едва держалась на лапах.

Котёнок, напротив, выглядел здоровым. Его большие жёлтые глаза светились неподдельным любопытством, белые усы задорно топорщились, а шерсть лоснилась. Спинка и бока были полосатыми, как у мамы, а живот — в пятнышко. Марго никогда не видела кошек подобного окраса. Казалось, будто тигра скрестили с леопардом и слегка уменьшили. Присмотревшись, она разглядела заметную проплешину у него на боку, которая уже начала зарастать новой шерстью. Котёнок всё время держался возле матери — не жался к ней в страхе, но и не отходил больше, чем на пару шагов.

Загадочный зеленоватый свет, как вскоре стало понятно, давали камни. Марго вспомнила, что кошки видят в темноте и поэтому не нуждаются в освещении.

«Жалко, что я так не умею», — с сожалением подумала она.

Доев скудное угощение, кошки улеглись на шкуру, которая, судя по всему, служила им лежанкой. Света было слишком мало и рассмотреть жилище как следует не удавалось. Под ногами все также скрипел песок. Оксу, который был самым высоким из присутствующих, приходилось слегка пригибаться, чтобы не удариться макушкой о низкий потолок. Люди, зайдя в дом, уселись на предложенную им шкуру с другой стороны каменного стола. Кошка, утолив голод, молча смотрела на гостей полуприкрытыми глазами, а котёнок оказался весьма разговорчивым.

Его звали Пушок, а маму — Кошара. Они жили в этом доме одни, зато у них было целых два пескохода — так назывались животные, привязанные снаружи. На них можно было ездить по пустыне. Медленно, зато очень долго. Ни один кот не смог бы сам преодолеть такие расстояния. Пескоходы были сильные, но что еще более важно – непривередливые. Они питались колючкой и ухитрялись на ней наесть жирные бока, позволявшие им довольно долго обходиться без воды и пищи. Суровые условия пустыни не способствовали образованию поселений. Жить можно было только возле небольших оазисов, где была вода. И тот, у кого не было пескохода, рисковал оказаться в полной изоляции.

— А каук вы к намррр добррррались без пескохоуда? — спросил Пушок.

Гости переглянулись. Если бы они сами знали, как смогли попасть в это странное место.