Сдвинутый мир: Откуда взялись квадроберы

Глава 17. Заболевание

Мурчали долго – около часа. Окс просто мурлыкал себе под нос знакомую мелодию без слов, пытаясь подражать кошкам. Братья-проводники в лечении не участвовали. Кошара сказала, что им и самим выздороветь сначала не помешает.

Через час кошка разорвала круг и озабоченно села.

– Ничего не понимаю. Марго, ты точно больна. Твоё тело борется с чем-то. Но я не нахожу в тебе самой болезни. Мы льëм в тебя наше мурчание, а оно не видит неполадок. Только поддерживает тебя.

– Зато я теперь чувствую что–то новенькое, – заявила девушка.

– Что? – спросил сразу хор голосов.

– Я слышу что–то в моей голове. В один момент даже думала, что это шёпот Окса. Бубнил и бубнил чего-то. Но он замолчал, а голоса остались.

– И что они говорят? – полюбопытствовал Мурик.

– Я не понимаю. – Марго тряхнула головой под спальником, пытаясь навести в ней порядок. – Очень тихо. Как будто издалека. И мне хочется им ответить, но я пока не понимаю как это сделать.

– Пока? – скептично переспросил Окс. – Думаешь голосам в голове нужно отвечать? – В его словах сквозило беспокойство о душевном здоровье подруги.

– Это всё нехорошо. Совсем-совсем нехорошо, – резюмировала кошка.

Кошара снова залезла под спальник и вытянулась вдоль спины девушки. В этом тёплом облаке можно спать весь день, выходя на улицу только ночью, мелькнула мысль у Марго. И она чуть не подскочила, ошарашенная внезапной догадкой.

– Я сейчас подумала... а что, если я превращаюсь в одного из местных? – затараторила она. – Они выходят ночью, а днём скрываются от солнечного света за зеркальными стёклами. Может, там и вообще окон нет, а все дома наглухо закрыты от света? Этот мир очень похож на мой – высокие здания, асфальтированные дороги. Да просто похож! Как будто здесь жили точно такие же люди, а потом у них что-то случилось, и они все изменились. А я пришла сюда и тоже начала меняться. Мне плохо от солнца, в этом я уверена.

– А что ты ещё чувствуешь? – решила уточнить Кошара.

– Желудок ночью свело очень сильно, меня рвало. И горло болит ещё с тех пор, как Окс вытащил меня из реки. Как ободрало его чем-то.

– Точно! Ты же нахлебалась здешней воды! А я всё думаю, как же в тебя что-то могло попасть? И рвота... Наверное, организм пытался ночью сам избавиться от заразы.

Кошка выбралась наружу и долго рассматривала место, куда Марго вырвало.

– Здесь есть какие-то маленькие синие кристаллы. Я уверена в том, что мы ничего такого не ели. Ты же не ела? – спросила она, но не стала дожидаться ответа. – Видимо, они из реки. И вышли из тебя не все, вот ты не выздоравливаешь.

– Тогда мне нужно срочно промыть желудок, – заявила Марго. – Как там у нас с запасами воды?

– Пока есть. Но вопрос в том, сколько нам ещё придётся пробыть в этом мире? Ведь пить здешнюю воду теперь точно не стоит, – ответил Окс.

– Вы лечите Марго, а мы попробуем найти место, подходящее для входа в коридор миров, – бросил Камыш. – Не будем терять времени!

И они с братом поспешили на поиски.

Марго, закутавшись в походное одеяло, переместилась туда, где деревья давали наибольшую тень. Окс тоже залез под спальник, чтобы держать его пока Марго пила воду, а потом, запихав два пальца в рот, вызывала судорожную рвоту. Запах желчи быстро заполнил этот импровизированный шатёр. После каждой такой процедуры шалаш на ножках передвигался в сторону, а Кошара осматривала результат. Спустя восемь промываний, кристаллы перестали появляться. И очень вовремя – ни воды в запасах, ни чистого места в укрытии уже почти не осталось.

Марго осторожно высунула руку на солнце и сказала, что всё ещё жжёт, но уже можно терпеть. А потом её снова осенило:

– Это ведь получается, что я наглоталась какой-то заразы. А в нашем мире есть от заразы лекарство – антибиотики. При пищевых отравлениях их часто назначают. И я взяла их с собой! Давайте попробуем усилить эффект от вашего лечения нашим средством! – воодушевлённо предложила она. – Кошара, не делай такую морду! Я не вижу отсюда, но знаю, что ты сомневаешься и топорщишь усы. Просто доверься, – принялась она командовать. – Окс, найди у меня в рюкзаке пакет с лекарствами. Там такие блестящие штучки с круглыми таблетками внутри.

Окс долго рылся в рюкзаке, но всё же смог обнаружить искомый пакет. Марго выбрала нужные и запила капсулу остатками воды, а затем снова свернулась в клубок на коврике. Кошки образовали лечебный круг.

– Попробуем ещё раз, вдруг что–нибудь да поможет, – сказала Кошара и замурчала свою песнь.

***

Проводники вернулись, когда солнце уже стояло в зените. И рассказали, что нашли подходящее место. До него было неблизко, а без воды и еды всем будет трудно, поэтому выдвигаться нужно было немедленно.

Разбуженная Марго выглянула из своего укрытия и радостно сказала, что ей уже не больно от солнечного света. Но все увидели, что её глаза приобрели странный мутно–белëсый цвет. И тактично промолчали. Хотя Пушок по детской простоте чуть не ляпнул, но мать вовремя дёрнула болтуна за хвост.

– Тут это… такое дело… Мы кое-что нашли, – неуверенно начал Мурик и достал из-за спины толстую тетрадь.

– Она там лежала – за кустами. А вчера её точно не было, – добавил Камыш. – Я уверен.

– И что это? – поинтересовался Окс.

– Похоже на чей-то дневник, – ответила Кошара, растерянно перелистывая шуршашие страницы. – Вот послушайте:

Дневник Оры О

1 день

Неделю назад я заметила в воде странные синие кристаллики. Они сверкали, словно осколки яркого стекла, но как не пыталась, не смогла от них избавиться. Все говорили, что это «сезонное цветение» каких-то водорослей. Теперь смешно вспоминать. Как мы ошибались.

7 день

Первый случай. Арада Р из соседнего дома попала в больницу после того, как её глаза побелели и стали мутными, как дымчатое стекло. Врачи не понимали, что происходит. А вечером по новостям показали кадры: люди кричат, закрываясь от солнца шторами. Солнце... Оно стало для кого-то ядом.

10 день

Зараза распространяется быстро. Многие прячутся дома. В магазинах почти нет продуктов. С каждым днём всё больше слухов об этой загадочной болезни. Говорят, что заражённые не просто боятся солнца, они буквально не могут вынести его свет.

16 день

Воду теперь кипятим по три раза. Но кристаллы не исчезают. Они растворяются, оставляя мерцающий след, словно жидкий аквамарин. Ноил А смеётся, что я параноик, но сегодня он сам не притронулся к крану. Говорит, что в магазинах уже нет зеркальной плёнки для окон. Все хотят заклеиться.

25 день

Наш дом теперь похож на склеп. Окна заклеили, днём сидим при свечах — с электричеством перебои, да и говорят, что лампы тоже «кусаются». Иза Зи, наша младшая, плачет, что хочет гулять. Похоже, детство теперь будет ночным. Как и вся наша жизнь. Работаем тоже ночью.

33 день

Встретила Эки Ра сегодня. Вернее, то, что от него осталось. Его глаза... мутные, как у глубоководной рыбы. Он шарахнулся от моего фонарика, зашипел: «Выключи, они увидят!» Кто «они»? Солнце? Или что-то ещё?

47 день.

Мы живём в постоянном страхе. Город превратился в призрак себя прежнего. Днём улицы пустынны, а ночью оживают тени. Люди стали чужими друг другу, каждый боится каждого. Все пытаются найти способ спастись, но никто точно не знает как.

51 день

Ночные рынки. Люди торгуют при свете фонарей и луны, как в средневековье. Томаты стоят дороже шоколада. Все боятся воды — пьют только дистиллированную, но её не хватает. Видела, как мужчина дрался за бутылку. Его глаза уже начинали сереть.

54 день

Ноил А кашляет. Говорит, что это аллергия. Но я вижу, как он щурится даже при лунном свете. Сегодня разбил зеркало в прихожей — случайно, уверяет. А я собрала осколки в коробку. Вдруг пригодятся.

59 день

Он ушёл ночью. Не сказал куда. Оставил записку: «Не ищи. Не хочу тебя пугать». Его фонарь висит на крючке. Я не плачу. Пробовала, но слёз нет.

61 день

Иза Зи спросила, когда папа вернётся. Я сказала, что он стал звёздочкой. Она указала на зеркальные окна: «Но звёзды же там, снаружи». Да, малыш. А мы здесь, внутри.

73 день

Говорят, что всё небезнадёжно... Есть какие-то центры, где помогают. Мы почти не выходим, стараюсь тянуть как могу последние продукты.

76 день

Они стучатся в дверь. Голоса Эки Ра и Ноила А, соседей. «Открой, мы знаем, ты там». Мои руки дрожат. Изе Зи я дала снотворное. Если я ошиблась, пусть её сны будут о солнце. А я... Я посмотрю им в глаза…

– Это всё, последняя запись, – выдохнула Кошара, закончив читать.

– Вроде как что-то объясняет, но всё равно ничего не понятно, – резюмировала мутноглазая Марго.

– Но откуда вообще эта тетрадь взялась? Её же не было – недоумённо поинтересовался Пушок, обводя всех испуганными глазами.

– Нам принесли её специально. – Развёл лапами Камыш. – Значит, нас всё же заметили и решили рассказать о том, что здесь случилось.

– Но зачем? – не унимался котёнок.

– Да кто же знает? – Мать попыталась его успокоить, погладив по голове. – Давайте собираться, нам точно пора отсюда уходить.

Никто не стал с этим спорить.

***

Собрав вещи и накинув на Марго старый полог – как сказала Кошара «на всякий случай» – компания выдвинулась в путь по обманчиво пустым улицам города. Всем хотелось покинуть это заразное место до наступления темноты.

В коридор зашли уже ближе к вечеру, ловя спинами последние лучи закатного солнца, отраженные тысячами зеркал. Все были голодны и очень хотели пить. Марго отрыла на дне рюкзака последнюю банку консервированного горошка, не замеченную ей до этого – им и перекусили, и попили. Марго ела и пила последней, чтобы не передать никому заразу.

Чувствовала она себя уже неплохо – жар спал, живот совсем не крутило, и даже кожу не обжигали солнечные лучи, и она позволила себе скинуть полог. Но вот зрачки всё никак не возвращались в своё обычное состояние, и друзья неловко отводили взгляд, когда Марго смотрела им в глаза. Вскоре она и сама догадалась, что они что–то скрывают. И решительно направилась к одному из зданий, посмотреть на себя в зеркало. К увиденному отнеслась, на удивление, спокойно не выдав ставшей уже всем привычной бурной реакции. Наоборот, замолчала и только активно вертела головой по сторонам до входа в коридор, пытаясь как можно лучше запомнить место, пытавшееся её изменить.

Растворяться границы этого мира начали совершенно незаметно. Серый городской пейзаж стирался так, будто на солнце просто набежала туча и всё вокруг стало на мгновение ещё более серым. А потом первую тучу закрыла вторая, её третья.

И вот уже шагать приходится не по асфальтированной дороге, а по клубящемуся туманом мареву, сквозь которое временами проступали новые картинки. Город исчез, а потом через полупрозрачные стены коридора стал проглядывать горный массив, образующий глубокий каньон со змеящейся яркой лентой реки, да парящими над ней остроклювыми птицами. Коридор через этот мир проходил на огромной высоте и было страшно представить, что станет с теми, кто попробует выйти здесь.

Потом путники увидели замок с изящными башенками, увенчанными тройными звёздами. Высокая стена и ров с переброшенным через него подъёмным мостом окружали замок со всех сторон. И несмотря на ощетинившиеся пушками стены, да стражников, стоящих у ворот с каменными лицами, вся картинка напомнила Марго замок принцессы из детского парка развлечений. Для полного сходства не хватало только покрасить стены в розовый цвет.

В следующем мире люди, носившие широкие цветные одеяния, собирали в поле неизвестные растения. Они шли, растянувшись длинной цепочкой, и аккуратно укладывали сорванные цветы в огромные чаши, удерживаемые одной рукой, оперев второй край на своё бедро.

Дальше увидели океан, тысячи лет воюющий с рифом, который всё это время закрывал вход в бухту, оберегая от свирепых волн тихий пляж с удивительным зеленоватым песком. Затем был сиреневый закат, на фоне которого в небе уже начали проступать сразу две луны – большая и маленькая. Довелось им наблюдать и танцы вокруг огромного костра, отбрасывающего блики на полураздетых людей с медной кожей. И огромные стремительные машины, мчащиеся на бешеной скорости сквозь снежную пургу к возвышающемуся впереди белому городу.

Мир сменялся за миром, а путники шли по коридору, минуя их. Видя, но не присутствуя там. Не слыша их звуков, не ощущая ароматов и дуновения ветра.

«Как видео-галерея в каком-нибудь современном музее», – подумала Марго.

«Как будто подглядываем в окна чужих домов», – представил Окс.

Белёсо-мутные глаза постепенно вернулись в своё обычное состояние, чем сильно обрадовали спутников Марго. Саму девушку это, казалось, не волновало. Хотя и она облегчённо выдохнула, когда друзья перестали неловко отводить взгляд. Марго, конечно, любила оригинальность, но перспектива всю оставшуюся жизнь напоминать дохлую рыбу, казалась близкой к удаче утопленника.

Когда все уже порядком устали, один из миров начал обретать большую чёткость, чем предыдущие. Это был город, показавшийся Марго старинным. Вымощенная крупными булыжниками мостовая тянулась между каменных домов, высота которых не превышала трёх этажей. Огромные окна были одеты в резные ставни снаружи и лёгкие цветные занавески внутри. На первых этажах домов местами располагались какие-то заведения. Вот тут явно торгуют...

– Что это? – удивлённо спросил Окс.

– Это лавка мышей. Их выращивают на специальных фермах и продают в городе. Чтобы цивилизованные кошки не затрудняли себя охотой, – засмеялся Мурик. – Мы с вами пришли в Котурал.

***

Но выйдя из коридора в Мир кошек, путники увидели город слегка иным. Марево междумирья скрывало печальные подробности: ветер трепал в окнах полинялые и рваные занавески, стучал треснутыми ставнями и гонял по мостовой разномастный мусор. Старинные дома казались покинутыми. Лавка с мышами единственная имела свежую вывеску и открытую дверь. Улица была пуста.

– Почему здесь так... – не могла подобрать слов Марго.

– Так всё запущенно? – договорил за неё Мурик.

Она кивнула.

– Потому что кошки давно скрывались от Торговой империи. Многим пришлось покинуть свои дома. Говорят, одни ушли добровольно в надежде спрятаться, других увели силой или угрозами. Мы с Камышом в то время уже давно работали на Империю и жили в другом мире. Даже не знали, что здесь происходит. Слухам не верили, а сами... Всё некогда было наведаться домой и заскочить к родителям. А теперь даже и не знаем, где их искать, – грустно закончил рассказ Мурик.

– Снега считает, что сейчас все кошки начнут возвращаться сюда. Поэтому проверим, конечно, свой дом. Но я говорю ему, чтобы сильно не надеялся, а то будет потом выть, не найдя там Мяму и Пяпу, – добавил Камыш и потрепал брата по уху..

– Не буду я выть, не маленький, – возмущённо вскрикнул Мурик, вздыбив шерсть на загривке.

– Да, ладно, перестань. Я же шучу. Просто не хочу, чтобы ты расстроился.