Саймон (СИ)

Глава 19

Профессор Магдалена Новакова стояла у интерактивной доски, её каштановые волосы были аккуратно уложены в пучок, а изумрудные глаза внимательно изучали аудиторию. На ней был строгий белый костюм, подчёркивающий изящный стан.

— Дорогие коллеги! — начала она, голос эхом разнёсся по залу. — Сегодня мы углубимся в тонкости классификации увечий у нечеловеческих рас. Начнём с опроса. Кто напомнит нам основные категории повреждений?

Ангела подняла руку и чётко изложила материал предыдущего занятия:

— Профессор, мы выделяем физические, магические и структурные повреждения. Для каждой расы они проявляются по-разному.

— Верно, Ангела! — похвалила Магдалена. — А кто расскажет о специфике лечения домовых?

Радимир и Бажен, санитары клиники, переглянулись:

— Для нас, домовых, главное — это душевный покой и правильная настойка из полыни! — важно заявил Радимир. — А ещё нужно, чтобы в доме было чисто и уютно. Хотя, признаться честно, иногда мы лечимся просто хорошим обедом!

Грим и Борх, полненькие и розовощёкие гномы, оба бородатые и в кожаных жилетах синхронно хмыкнули:

— А мы, горные жители, больше доверяем молоту и наковальне! Хотя для лечения используем особые минералы и руны. Кстати, если у гнома болит спина — значит, он просто забыл, где спрятал своё золото!

Кристаллоид-сестра, полупрозрачное создание, мягко добавила:

— Не стоит забывать о резонансной терапии для кристаллических форм жизни. Каждый кристалл требует индивидуального подхода. Хотя иногда нам помогает просто хорошая музыка!

Внезапно дверь с грохотом распахнулась. Кира, луминария с копной платиновых волос, влетела в аудиторию, словно фурия. Глаза сияли бездной непроглядного мрака.

— Простите за опоздание, профессор. Задержалась на важной операции, — её голос сочился ядом. — Надеюсь, я не сильно помешала?

— Ничего страшного, Кира, — Магдалена сохраняла невозмутимость. — Может быть, вы расскажете нам о специфике лечения луминариев?

— О, это довольно просто, — Кира небрежно взмахнула рукой. — Главное — не коверкать слова и правильно произносить термины. У луминарии нет множественного числа, потому как я единственное существо во всём мире, которое можно отнести к этому редкому виду, — она презрительно кивнула на присутствующих, — а по поводу лечения у меня всего одно пожелание: пореже совать свой нос в мою сторону.

— Кира, давай будем уважительны к коллегам, — Сильварис, древоподобный анестезиолог с корой цвета старого дуба мягко качнул ветвями. — Каждый из нас обладает уникальными знаниями и опытом. Хотя, признаться, иногда мне кажется, что лечить луминарию сложнее, чем вырастить дуб в цветочном горшке!

— Согласен с Сильварисом, — выступил профессор Пузя, удивительное создание с конечностями осьминога и человеческим торсом. — В нашем мире взаимопомощь — ключ к успеху. Особенно когда речь идёт о спасении жизни. Хотя, знаете, иногда я думаю: было бы проще, если бы все пациенты умели плавать!

— Довольно! — неожиданно строго прервала их Магдалена. — Мы здесь для обмена опытом, а не для споров. Продолжим лекцию.

Аудитория затихла, и профессор вернулась к теме, умело направляя разговор в конструктивное русло. Она начала рассказывать о специфических увечьях каждой расы, демонстрируя на голографических проекциях различные случаи из практики.

— У домовых часто встречаются повреждения от бытовой магии, — объясняла она. — У гномов — травмы, связанные с горными работами. Кристаллоиды подвержены энергетическим дисбалансам… А луминарии, кстати, иногда страдают от переизбытка собственного высокомерия!

Кира громко фыркнула, но упрямо продолжала следить за ходом лекции, хотя и была в зале единственным представителем врачебного состава клиники.

— А теперь, — продолжила Магдалена, щёлкая пультом и вызывая голограмму с изображением различных травм, — давайте рассмотрим несколько интересных случаев из моей практики.

— Надеюсь, там не будет историй про то, как подбивать клинья к древним вампирам, — Кира демонстративно скрестила руки на груди.

— Знаете, иногда даже самым гордым из нас требуется помощь… кристаллов, — Кристаллоид-сестра мягко улыбнулась и смерила хирурга сочувственным взглядом.

— А я однажды лечил домового от морской болезни! — хихикнул Пузя, вызвав неодобрительный взгляд Киры. — Представляете, он решил отправиться в отпуск на корабле…

Радик и Бажен переглянулись и захихикали:

— Это был не отпуск, это была… э-э… командировка! По обмену опытом с морскими домовыми!

Магдалена подняла руку, восстанавливая порядок:

— Коллеги, давайте вернёмся к теме. У нас сегодня очень насыщенная программа.

На голограмме появилась серия изображений.

— Вот типичный случай повреждения кристаллической структуры у кристаллоидов. Обратите внимание на характер повреждения…

Крис оживилась:

— О, это классический случай дисгармонии! Иногда достаточно просто настроить правильную музыкальную частоту…

— А у древоподобных существ часто встречаются травмы от… эм-м… слишком активного роста, — мягко вмешался анестезиолог Силя. — Представьте себе дерево, которое выросло в подвале!

Аудитория рассмеялась, даже Кира не смогла сдержать улыбку.

— Кстати о росте, — заметил Грим, поправляя на кафтане пояс, который поддерживал весьма объёмное брюшко, — у нас, гномов, самая частая травма — это ушиб головы о низкий потолок. Особенно у молодых горных мастеров…

Борх согласно кивнул:

— Да, и знаете что? Мы нашли отличное решение — теперь все новички носят колокольчики на шлемах! Как только звенит — значит, пора пригибать голову!

Магдалена улыбнулась:

— Видите, даже в самых серьёзных вещах можно найти место для юмора. Но давайте вернёмся к практическим аспектам.

Дальше лекция продолжилась без единого окрика от слушателей.

Игнат просматривал в компьютере копии историй болезни.

«Фея с синдромом магического выгорания.

Пациент: Лумина Серебрянка, 152 года.

Диагноз: Магическое истощение высшей степени.

Симптомы: Потеря способности к созданию иллюзий, хроническая усталость, апатия.

Лечение: Полный магический карантин, терапия с использованием цветочных эссенций, восстановление через медитативные практики».

«Грифон с травмой крыла.

Пациент: Гор Громокрыл, 87 лет.

Диагноз: Разрыв сухожилий крыла.

Симптомы: Потеря способности к полёту, боль при движении, отёк.

Лечение: Магическая регенерация, специальные мази, физиотерапия с использованием гравитационных полей».

«Джинн с духовным застоем.

Пациент: Амир Пыльный, 456 лет.

Диагноз: Нарушение энергетической циркуляции.

Симптомы: Потеря магических способностей, слабость, апатия.

Лечение: Очистительные ритуалы, специальные благовония, медитативные практики».

«Тролль с каменной болезнью.

Пациент: Горг Каменное Сердце, 213 лет.

Диагноз: Окостенение мягких тканей.

Симптомы: Частичная минерализация тела, потеря подвижности.

Лечение: Растворяющие эликсиры, массаж с использованием специальных масел, диета с пониженным содержанием кальция».

Последней на глаза попалась карточка, от которой волосы на голове главврача встали дыбом.

«Древний вампир с сердечным приступом.

Пациент: Драгомир Чернокровный, 1027 лет.

Диагноз: Нарушение сердечной деятельности, аритмия, отдышка.

Симптомы: Сбои в работе сердца. Острые боли в области сердечной мышцы. Замедление регенерации тканей. Общая слабость, упадок сил. Спутанность сознания.

Лечение: Инфузии концентрированной жизненной энергии. Установка артефактного кардиостимулятора. Энергетическая стабилизация через специальные ритуалы. Курс восстановительной терапии. Инъекции эликсиров на основе древней крови».

Игнат уточнил номер палаты и сорвался с места. В дверях столкнулся с Магдаленой.

— У тебя что-то срочное?

— Да, хотела тебя попросить избавить меня от присутствия Киры на моих занятиях, — она до того медленно проговаривала каждое слово, что главврачу захотелось хорошенько её тряхнуть, чтобы активнее молола языком. В конце своей нудной речи она коснулась его плеча рукой и будто разгладила невидимую складку на рукаве пиджака.

— Я поговорю с ней, — пообещал он и хотел продолжить путь, но упрямая учёная дама продолжала скалиться.

— Я подумала, может, поужинаем где-нибудь вместе? Наверняка ты знаешь отличный ресторан.

— Да, непременно. Отличная идея, — согласился Игнат, даже не вникнув в суть вопроса. — Извини, я спешу к пациенту.

К отцу, мысленно добавил он и вздохнул. Они не виделись почти две сотни лет.

В палате он был не один. У изголовья стояла Кира и что-то заполняла на планшете. Отец спал.

Игнат подошёл и забрал из рук хирурга историю болезни. Пробежался глазами по сухим строчкам рукописного текста.

«Рекомендации: Строгий режим питания (регулярное употребление свежей крови). Исключение физических нагрузок. Контроль артериального давления. Регулярный мониторинг сердечной активности.

Особые указания: Запрет на эмоциональные потрясения. Поддержание постоянной температуры в помещении. Контроль энергетического баланса.

Прогноз: Стабильный при соблюдении всех рекомендаций. Требуется постоянный медицинский контроль из-за особенностей физиологии и преклонного возраста пациента».

Кира не шелохнулась и даже не пробовала возразить. Насупилась. Молчала. Делала вид, что по-прежнему находится наедине с пациентом.

Игнат бросил взгляд на больничную койку, где неподвижно лежал древний вампир. Бледная, почти прозрачная кожа казалась восковой, а черты лица заострились, словно вырезанные искусным скульптором из куска камня.

Морщины, глубокие и изломанные, покрывали лицо. Длинные пальцы, когда-то сильные и изящные, сейчас безвольно лежали поверх одеяла. На шее пульсировала тонкая жилка — единственный признак жизни в этом застывшем облике.

Мониторы у кровати отбрасывали зеленоватые блики на лицо. Кривая пульса дёргалась неровно, словно пыталась вырваться из плена времени. Давление скакало, то поднимаясь до опасных отметок, то падая почти до нуля.

Рядом с кроватью возвышались штативы с капельницами. В одной — густая, почти чёрная жидкость, в другой — светящийся голубоватым светом эликсир. От них тянулись тонкие трубки к венам вампира, словно пытаясь поддержать жизнь в этом древнем существе.

Его дыхание было едва заметно — короткие, прерывистые вдохи, будто он пытался удержать ускользающий воздух. Густые, тёмные волосы разметались по подушке, а в уголках губ блестела капля слюны.

Кира, наконец, осмелилась поднять взгляд на главврача, и вся напускная обида вмиг улеглась.

— Что с тобой? — она легонько тронула его руку, стискивающую планшет.

— Это он, — Игнат кивком головы указал на пациента, — мой отец.

— Король ночи? — она с сомнением покосилась на немощного старика.

— Именно. Кто устанавливал ему кардиостимулятор?

— Саймон.

Главврач стремительно вышел в коридор, набрал номер травматолога и стал считать гудки. Кира вышла следом и замерла за его спиной.

Семён так и не взял трубку.

Игнат повторил вызов. Близняшка прислонилась спиной к стене и попыталась выведать, чем занят братец, нашла его в ванной под шапкой пены и с Ангелой в объятиях. Они беззаботно хихикали и о чем-то нежно щебетали.

— Ты не дозвонишься, они с его пышечкой устроили банный день.

Игнат чертыхнулся, убрал бесполезный мобильник в карман и вернулся в палату.

Кира словно на верёвочке семенила следом.

— Он приходил в сознание после операции? — обеспокоенно спросил вампир.

— В мою смену нет.

— Брат тебе что-нибудь рассказывал об этом случае? В каком состоянии его привезли? Что спровоцировало сердечный приступ?

— Рассказывал немного. Вроде он жаловался на плохую переносимость крови молодого донора, мол, с годами неважно стал переваривать гормоны. Он был в сознании, когда попал к нам, вроде даже улыбался и пытался шутить.

Кира отвечала очень спокойно, потому как ощущала внутреннее состояние начальника. Его снедало беспокойство, и ей хотелось как-то утешить или ободрить. Только чем?

— У вампиров не бывает непереносимости гормонов, Кира, — внезапно отметил Игнат. — Как и сердечных приступов. Чем моложе донор, тем больше жизненной силы мы получаем вместе с кровью. Посмотри на его лицо, он выглядит, как дряхлый старик. И этот запах… — он потянул носом воздух, — чувствуешь?

Кира набрала полную грудь и попыталась понять, что так насторожило Игната. Она уловила горьковатую нотку, однако никак не могла соотнести её с образом конкретной травы или эликсира.

— Это смесь чистотела, чертополоха и полыни. В виде эссенции может вызвать у вампира физическое истощение вплоть до полной остановки сердца.

— Ты думаешь…

— Я знаю, — он казался непоколебимым, — что его отравили. Либо он сделал это сам, чтобы попасть ко мне в клинику, либо мои братья окончательно устали ждать, когда же он уйдёт на покой и ускорили процесс.

— Зачем ему ложиться к нам в клинику?

— Чтобы поговорить со мной. Тебе ведь известно, что мы не общаемся.

— О чём поговорить? — Кира по-прежнему не понимала, куда клонит Игнат.

— Полагаю, о престолонаследии, — он пожал плечами. — Или же ему просто захотелось высказать, сколь ничтожное я существо и какое разочарование испытывает семья, глядя на фамильное древо Чернокровных, где я занимаю аж целую ветвь.

— Тебе не кажется, что это слишком изощрённый способ для разговора?

— Кажется, но подозревать родных братьев в том, что они сознательно травили отца — немногим лучше.

Кира вздохнула, соглашаясь с последним аргументом.

— Сколько у тебя братьев?

— Шестеро, старшему где-то около девяти столетий, точно уже не помню.

— То есть ты седьмой ребёнок?

— Я тринадцатый, — древний вампир слегка улыбнулся. — Есть ещё сёстры.

Они вышли из палаты. Хирург пристроила историю болезни в специальное окошечко.

— Ты домой? — якобы безразлично спросил Игнат.

— Да, хотела сразу лечь спать. Приходится жить в режиме экономии энергии, знаешь ли, — она тоже говорила с отчуждённостью и держалась на расстоянии.

— Мы могли бы…

В этот момент навстречу им выплыла Магдалена, сияющая, что диско-шар. Серебристо-голубое коктейльное платье, стильная причёска из мягких каштановых локонов. Кира покрылась бронёй, а чешский профессор подхватила Игната под руку и защебетала:

— Я уже заказала столик на двоих в ресторане «Европа».

Кира ускорила шаг.

Игнат попытался вспомнить, когда согласился на ужин, на ум пришел их диалог у двери его кабинета, и он похолодел от макушки до пяток.

— Ты извини меня, Магда, — быстро заговорил он, глядя вслед убегающей блондинке. — У меня срочно возникли личные дела. Давай перенесём на другой день?

Сообщить, что этот ужин дался ему, как бесу — пятое копыто, у него язык не поворачивался. Кира уже вошла в лифт.

Он поспешил следом, прекрасно осознавая, что осмысленно пытается угнаться за разрушительным торнадо.

— Кира! — бестолково окликнул, когда двери лифта начали закрываться.

Она бросила на него убийственный взгляд, желчью которого легко можно было отравить добрую половину страны, а потом — чудеса, да и только, — придержала дверь.

Игнат вошёл в кабину.

— Я не приглашал её на ужин.

— Мне всё равно.

— Я как раз увидел историю болезни отца в компьютере, шёл проведать его, а тут она с жалобами на твоё несносное поведение.

— И вы решили хорошенько промыть мне косточки за бокалом вина?

— Нет же, она что-то говорила и говорила, а у меня голова была забита случаем с отцом. Я согласился с тем, что она говорила, но сути просьбы не уловил.

— Я повторюсь, мне плевать. Хоть всех демонов высшего порядка в аду собери и устрой с ними недельный секс-марафон — мне начхать с высокой колокольни.

Они вышли на поверхность. Кира, как и прежде, стремительно бежала вперёд.

— Да послушай же, — Игнат в отчаянии попробовал взять её за руку. — Нет мне до неё дела.

— Нет, это ты послушай, стратег хренов! — она развернулась и со всего маху хотела влепить ему пощёчину, но сдержалась и лишь тихонечко стукнула его по груди сжатыми кулаками. — Прекрати доказывать мне, что я что-то к тебе испытываю. Я и так это знаю, понял? Но мне это даром не надо. Я не ищу отношений и не хочу их с тобой.

— То есть ты предлагаешь чистый секс и кровь? — он умудрился вставить это уточнение в агрессивный поток слов.

— Что? — она осеклась, потом с новой силой затараторила. — Я вообще ничего тебе не предлагаю.

— Так предложи, — он вдруг повеселел, погладил её кулачки. — Я согласен быть жалким, ни на что не рассчитывающим кровососом.

— С ума взбесился? — она от удивления даже гневаться перестала.

— Выбираю наименьшее из двух зол, — Игнат сделал шаг вперёд. — Эмоций ты не хочешь, ладно. Быть моей парой отказываешься, хорошо. Тебе от меня нужна лишь энергия, отлично. Меня всё устраивает. Я выставлю только одно условие: никаких других мужчин. Ты верно подметила, инстинкты так не работают, а вампир во мне считает тебя своей.

Кира прищурилась, словно хотела разглядеть скрытый смысл, прячущийся за обыденными словами.

— И ты вышвырнешь из клиники эту суккубу с мерзким акцентом? Это будет моё условие.

— Вышвырнуть не смогу, она нужна персоналу, но рядом со мной ты её больше никогда не увидишь.

— А если увижу? — она упёрла руки в бока.

Игнат не удосужился ответить, наклонился, поймал её лицо за подбородок и привлёк к себе для поцелуя.