Саймон (СИ)

Глава 18

В просторном фойе клиники властвовало необычное оживление. Персонал собрался у входа, ожидая прибытия почётной гостьи — профессора Магдалены Новаковой, известного специалиста по лечению сверхъестественных существ из Праги.

Когда двери лифта распахнулись, в помещение вошла она — высокая женщина с копной густых каштановых волос, уложенных в элегантную причёску. Её зелёные глаза, обрамлённые длинными ресницами, сверкали умом и лукавством. На тонких запястьях поблескивали старинные серебряные браслеты, а изящные пальцы украшали кольца с чеканкой в виде мистических символов.

Фигура, облачённая в изысканное платье из струящегося шёлка цвета морской волны, казалась воплощением совершенства, а едва заметная родинка на левой щеке придавала облику особое очарование.

— Добро пожаловать в нашу скромную обитель, — произнёс главврач Игнат, шагнув навстречу гостье с букетом орхидей. — Мы безмерно рады приветствовать тебя на нашей родной сибирской земле.

— Ах, как мило, — пропела Магдалена с томной улыбкой, принимая цветы. Голос у неё был низкий и бархатистый, он словно обволакивал слушателей. Лёгкий чешский акцент придавал особое очарование её речи. — Благодарю за столь тёплый приём. Прага гордится возможностью делиться знаниями с коллегами.

Пока она говорила, тонкие пальцы рассеянно перебирали лепестки орхидей, а в уголках губ играла кокетливая улыбка.

Кира, молча наблюдавшая за этой сценой из-за стойки администратора, поджала губы.

— Позволь провести небольшую обзорную экскурсию по клинике, — Игнат галантно предложил гостье руку. Кира сцепила зубы. — Мы оборудовали специальные отделения для лечения различных видов существ.

— О, я наслышана о ваших достижениях, — промурлыкала профессор Новакова, бросив на главврача игривый взгляд из-под полуопущенных ресниц. Кира переломила пополам ручку, которую до этого вертела между пальцев. — Особенно меня интересует твоё, — заграничная гостья похлопала древнего вампира по плечу, — отделение для лечения крылатых существ.

— Мы разработали уникальную методику, — Игнат слегка склонился к гостье, и его голос понизился до доверительного шёпота. — Если позволишь, я расскажу подробнее во время экскурсии.

Кира фыркнула, мысленно оттаскала иностранную мымру за космы, располосовала ей лицо ногтями и подправила струящееся шёлковое платье. Выдохнула, вроде бы полегчало.

Персонал перешёптывался, восхищённо наблюдая за этой парой. Магдалена, словно опытная актриса, играла свою роль — роль блестящего учёного и очаровательной женщины, способной покорить любое сердце. Её смех звенел колокольчиком, а движения были плавными и грациозными, словно она скользила по воздуху.

— Я уверена, — произнесла она, обращаясь ко всему коллективу, но при этом поглядывая на главврача и безобразно хлопая глазами. Акцент становился заметнее, когда она волновалась или была особенно увлечена разговором. — Наше сотрудничество принесёт плоды. И, возможно, мы откроем новые горизонты в лечении наших необычных пациентов.

Фразы про плоды и горизонты вовсе не понравились Кире, потому как в них заключалась такая двусмысленность, что сдерживаться и дальше становилось опасно.

Атмосфера в фойе наэлектризовалась предвкушением. Все понимали: прибытие профессора Новаковой ознаменовало начало новой эры в истории клиники, и лишь Кира знала, что ничем хорошим для неё визит заграничной всезнайки не закончится.

В этот момент к гостье робко подошла молодая медсестра-кристаллоид:

— Профессор, — пролепетала она, краснея, — можно взять у вас автограф?

Магдалена рассмеялась, обнажив идеально белые зубы:

— Конечно, моя дорогая! Для меня честь оставить подпись в твоём блокноте.

Пока она подписывала, её взгляд скользнул по фойе, отмечая каждую деталь — от старинных часов на стене до причудливой игры света в хрустальной люстре. В этом взгляде читался не только профессионализм, но и искренний интерес к новому месту и существам, которые здесь работали.

Её присутствие наполнило пространство смесью научного энтузиазма и женского очарования, которая словно окутывала всех присутствующих невидимым покрывалом предвкушения чего-то необычного.

Игнат повёл напомаженную дамочку знакомиться с клиникой. Проходя мимо стойки администратора, он бросил быстрый считывающий взгляд на Киру, та демонстративно зевнула, прикрыв рот ладонью. Он усмехнулся и взял гостью под локоток. Магдалина аж раскраснелась от удовольствия и защебетала что-то. Дрянной выговор бесил почище распущенных нравов.

Кира мысленно бросила им вслед авиабомбу, и в её воображении здание, где они находились, содрогнулось до основания. Стены затряслись, стеллажи задребезжали, а присутствующие твари в панике бросились врассыпную. Но в реальности она лишь крепче сжала кулаки, стоя у треклятой стойки рядом с Лирой.

Её глаза пылали гневом, а в груди клокотала ярость. Медленно развернувшись, Кира направилась к ординаторской. Её пальцы дрожали от сдерживаемого негодования. Она включила монитор и погрузилась в работу, надеясь, что воображение пощадит её истерзанные нервы и не станет слишком уж часто подбрасывать картинки, в которых Игнат и эта блистательная заноза в энном месте мило ворковали, бродя по закоулкам клиники.

Через полчаса привезли экстренного пациента, и ей удалось отвлечься. Несколько часов кропотливых хирургических манипуляций выветрили из головы любые отголоски ревности, и к обеду Кира повеселела. Даже смогла убедить себя, что готова с аппетитом пообедать, поэтому пошла в столовую и замерла у распахнутых настежь дверей.

В самом центре зала, за массивным дубовым столом, сидели они — Игнат и заморская гостья. Перед ними высились горы изысканных кушаний: хрустальные вазы с маринованными рыжиками, украшенные веточками свежей зелени; фарфоровые блюда с сибирскими пельменями, посыпанными свежей черемшой; янтарные ломти омуля горячего копчения; студень, подернутый лёгкой сеточкой жира; шаньги, румяные, с хрустящей корочкой и сметанной шапкой; графин с ледяной настойкой на кедровых орехах; серебряные подносы с копчёным мясом и дичью.

Чешская дама то и дело откидывала со лба непослушную прядь, её смех звенел горным ручейком, когда Игнат рассказывал какие-то истории. Она изящно отщипывала кусочки от шаньги, а он наполнял её бокал золотистым напитком.

Кира добрых пять минут наблюдала за этой идиллией. Пальцы судорожно сжимали ткань халата, а в груди разрасталась чёрная дыра ревности. Каждый их взгляд, каждое прикосновение ножом к тарелке, каждое слово, произнесённое с лёгким акцентом, вонзалось в сердце острым кинжалом.

Она видела, как гостья наклоняется к Игнату, как её платье подчёркивает каждый изгиб тела, как сверкают драгоценности в свете люстр. А он… он отвечает на её улыбки, подаёт ей самые лакомые кусочки.

Кира действовала импульсивно, как и всегда. Бодро прошествовала к центру обеденного зала, схватила с ближайшего столика вазу с полевыми цветами и вывернула её содержимое за шиворот вампиру.

— Приятного аппетита, мой дорогой, — самым язвительным тоном пожелала она, чуть склонившись к уху Игната, который вскочил на ноги от неожиданности.

— Кира! — прошипел он, но вовсе не так злобно, как ей хотелось.

Она гордо вздёрнула подбородок и вышла из столовой. Есть расхотелось. Разве что ей предложат рёбрышки этой цацы на гриле, но пока что такое блюдо в меню отсутствовало.

Семён склонился над регистрационной формой, быстро заполняя графы. Пальцы летали над клавиатурой, когда в приёмное отделение вбежала Лира, ведя под руку двух пациентов.

Первым был древний вампир — его выдавали характерные черты: заострённые уши, бледная, почти прозрачная кожа с голубоватым отливом, и глаза, отливающие алым в полумраке. Длинные пальцы со скрюченными пожелтевшими ногтями дрожали, а на шее пульсировала тонкая жилка. Он тяжело дышал, опираясь на резную трость из чёрного дерева.

Вторым оказался леший — существо с зеленоватой кожей, покрытое мхом и мелкими листочками, прилипшими к одежде. Его глаза светились янтарным светом, а из-под рукавов халата виднелись когтистые пальцы. Одежда сплошь была измазана следами лесной грязи и смолы.

— Семён, принимай! — проговорила дриада, запыхавшись. — Вампир с сердечным приступом, а этот леший отравился какими-то грибами в лесу. Говорит, перепутал съедобные с ядовитыми.

— Лира, — Семён отложил бумаги, — я займусь вампиром, ты бери лешего.

В смотровой древний вампир опустился на кушетку, его дыхание со свистом вырывалось из груди. На лбу выступили капли холодного пота, а губы приобрели синеватый оттенок.

— Ох, молодой человек… Сердце… — слабым голосом возвестил пациент. — Кажется, я перебрал с донорской кровью… Слишком молодой донор. В моём возрасте опасно подвергать желудок обилию гормонов.

— Возраст? — деловито спросил доктор.

— Позволь не отвечать на этот вопрос… — устало попросил вампир. — Скажем так — достаточно древний, чтобы помнить времена, когда вампиры не страдали сердечными недугами.

Семён улыбнулся:

— Аллергические реакции?

— Да, случаются теперь и такие казусы, — горько подтвердил больной, — вот в последнее время открылась аллергия на некоторые виды крови. Вернее сказать, э-э… своеобразная реакция.

Пока Семён заполнял карту, вампир то и дело хватался за грудь. Пальцы у него, длинные и тонкие, дрожали, а на виске пульсировала жилка.

Из соседней смотровой послышались стенания лешего:

— Ой-ой, что-то мне совсем плохо… Лес меня не простит, если я тут помру! У меня же договор с духами!

— Тихо-тихо, сейчас всё поправим, — вторила ему Лира, силясь успокоить. — Не первый раз спасаем лесных жителей.

Семён снял с ремня рацию и заговорил:

— Приёмный покой, подготовьте кардиограф. И срочно возьмите анализ крови во второй смотровой — нужно проверить уровень гемоглобина и другие показатели.

— Забавно, когда врач просит у вампира кровь на анализ, — древний кровосос слабо улыбнулся. — Это как просить рыбу научить плавать.

— Особенно если врач и сам вампир, — Семён улыбнулся и приступил к осмотру.

В этот момент из соседней палаты донёсся приглушённый стон — леший корчился от боли, его кожа приобрела более тёмный оттенок, а из-под одежды пробивались тонкие стебли травы. Лира поспешила к нему, доставая специальные антидоты для лесных существ.

— Сердечная недостаточность у вампира, — подметил Семён и выдавил на ладонь пациента таблетку нитроглицерина. — Такого в учебниках не пишут. Придётся импровизировать.

Древний вампир закрыл глаза, его дыхание постепенно выравнивалось под действием медикаментов, но время от времени он вздрагивал, словно от далёких воспоминаний. На его лице проступила смертельная бледность, а губы стали почти чёрными.

— Нужно действовать быстро, — буркнул врач себе под нос. — У нас мало времени.

Два пухлых гнома вбежали с кардиографом, их маленькие ножки едва справлялись с тяжёлым оборудованием. Красные колпачки сбились набок, а бороды растрепались от спешки.

— Готово, готово! — пропыхтел Борх, устанавливая аппарат на передвижной столик.

— Быстрее, быстрее! — вторил ему Грим, подключая провода с такой скоростью, что искры сыпались из разъёмов.

Семён, не теряя времени, приступил к процедуре. Пальцы ловко расправляли электроды на бледной коже пациента. Каждый электрод был особенным — с серебряной окантовкой и руническими символами, светящимися магическим фиолетовым светом.

Кардиограф зажужжал, оживая, и на экране запульсировала зелёная линия, периодически вспыхивающая алым. Мониторы показывали необычные для человеческого сердца показатели.

Древний вампир лежал неподвижно, лишь его грудь едва заметно вздымалась при каждом вдохе. На лбу выступили капли холодного пота, а губы стали почти чёрными, словно чернила. Ногти, длинные и острые, слегка царапали простыню.

— Так-так-так… — бормотал Семён, вглядываясь в показания. — Пульс нестабильный, давление падает. Сердечные ритмы аномальные, но это ожидаемо для твоего вида.

Гномы суетились вокруг, то и дело задевая друг друга локтями. Один из них случайно задел стойку с капельницей, и прозрачная жидкость едва не расплескалась, но второй успел подхватить её в последний момент.

— Осторожнее! — прикрикнул врач, не отрывая взгляда от монитора. — Это вам не в шахте руду добывать!

Линия на экране задрожала, пошла волнами, словно морская зыбь во время шторма. Древний вампир издал слабый стон, рука у него дёрнулась, словно пытаясь схватить что-то невидимое. Клыки удлинились, а глаза вспыхнули алым огнём.

— Держись, — тихо произнёс Семён, корректируя настройки аппарата. — Мы тебя вытащим.

Гномы переглянулись, их маленькие глазки наполнились тревогой. Они были напуганы, но продолжали выполнять свою работу — подключали дополнительные датчики, следили за показаниями, иногда перешёптываясь на своём языке.

В воздухе повисло напряжение, словно перед грозой. Каждый звук — писк кардиографа, хриплое дыхание пациента, тяжёлое дыхание гномов, тихое позвякивание инструментов — казался оглушительно громким в этой борьбе за жизнь древнего существа.

Семён достал специальный шприц со светящимся раствором, проверил дозировку и медленно ввёл препарат в вену пациента. Гномы затаили дыхание, наблюдая за реакцией больного. Постепенно показатели на мониторе начали стабилизироваться, а дыхание вампира стало более ровным.

— Так-так-так, — снова пробормотал Семён, удовлетворённо кивая. — Кажется, мы на правильном пути. Но расслабляться рано.

Ангела старалась удержать в голове все наставления. Внимательно изучать истории болезней, следить за графой о возможных опасностях, следовать предписаниям врачей и по возможности не поддаваться жалобам пациентов.

Сегодня её обход сопровождал санитар-домовой Радимир — очень открытый и симпатичный парень с мохнатыми руками, который предпочитал, чтобы его звали Радик.

Первый пациент — дракон в обличии человека, лежащий в палате с усиленной конструкцией стен. Стройный шатен с золотистой кожей и глазами, в которых горел огонь. На стенах виднелись следы когтей — результат острого приступа клаустрофобии.

— Доброе утро, — приветствовала Геля. — Как твоё самочувствие?

— Ох, целительница, моя огненная сущность бунтует, — дракон печально вздохнул. — Не могу контролировать температуру тела. Вчера чуть не расплавил кровать.

— У него обострение сезонное, летом в жару всегда так, — зашептал Радик ей на ухо. — Мы тут вчера чуть не эвакуировались всей клиникой.

Целитель коснулась рукой бугристого предплечья и сказала:

— Вижу, температура нестабильна. Что тебя тревожит?

— Сны… — задумчиво ответил пациент. — Вижу пожары, слышу крики. Это предупреждения?

Ангела понятия не имела, что могут означать сны драконов, поэтому дипломатично проговорила:

— Отдохни. Я дам настой из горных трав, он поможет успокоить дух. А ты, Радимир, проследи, чтобы пациент не устраивал фейерверков.

В следующей палате их ждала русалка, временно заключённая в специальную капсулу с водой, насыщенной магическими кристаллами. Зелёные волосы плавали вокруг головы, а травмированный хвост заменили временным протезом из зачарованной чешуи.

— Здравствуй, морская красавица, — Ангела дружелюбно улыбнулась. — Как твоё состояние?

— Здравствуй, целительница, — отозвалась русалка, выныривая на поверхность. — Вода здесь слишком тёплая, а кислорода не хватает.

— Да уж, с этими русалками всегда хлопот полон рот, — подметил Радик ворчливо. — Им то холодно, то жарко, то свет не тот.

— Мы поддерживаем оптимальную температуру, — Геля сверилась с данными истории болезни, потом обратилась к показаниям на датчиках аквариума. — Позволь проверить твои жизненные силы.

Ангелина погрузила руки в воду, ладони уловили уже знакомый внутренний жар.

— О, благодарю! Твоя энергия так успокаивает, — русалка откинулась на бортик аквариума и в блаженстве прикрыла глаза. — Чувствую, как раны затягиваются.

— Я вижу, твоя регенерация идёт хорошо. Скоро сможешь вернуться в родные воды, — ободрила целитель.

Третьим на очереди был призрак молодого воина, застрявший между мирами.

— Я чувствую твоё присутствие. Покажись, — Ангелина действовала согласно инструкции в медкарте.

Призрак материализовался у окна. Он оказался полупрозрачен, но его очертания сохранили чёткость, а вокруг контуров кружились частицы неспокойной энергии.

— Ты видишь меня? — с удивлением спросил необычный пациент.

— С ним осторожнее, он бывает… несговорчив, — трагедийным шёпотом предупредил Радик.

— Твоя душа нуждается в покое. Почему ты не можешь перейти дальше? — она спросила из чистого любопытства, однако вопрос будто польстил духу. Он расправил плечи, выпятил грудь и опустил правую ладонь на бедро, где, должно быть, всегда держал меч, чтобы привычно взяться за рукоять.

— Ненавидят меня… — горделиво возвестил призрак, но потом как-то стушевался и более спокойно добавил, — за то, что предал свой клан. Не могу найти покой.

— Прощение начинается с принятия себя, — она импровизировала на ходу, посчитав, что исцеление этого пациента не зависит от правильности подобранных лекарств и соблюдения дозировки. — Позволь помочь тебе освободиться от груза вины.

Она протянула к несчастному руки, пальцы окутало серебристое сияние. Радимир стоял наготове с зачарованным веником — своим любимым оружием. Геля лишь шикнула на домового, велев убрать бесполезную штуковину.

Призрак вложил свои бесплотные кисти в её ладони. Холодок пробежал у неё по позвоночнику, а тело налилось неожиданной лёгкостью, словно она и сама на мгновение стала эфемерным существом.

— Так тепло… Спасибо тебе, целительница.

— Иди с миром, — величественно изрекла Геля. — Ты заслужил покой.

Призрак начал светиться, затем растворился в воздухе, оставляя после себя лишь лёгкое мерцание.

Радик просиял:

— Ну вот, ещё одного отправили в добрый путь. А теперь, может, по чайку? У меня как раз пирожки с собой.

Ангелина, закончив обход, почувствовала усталость, но вместе с тем и удовлетворение от проделанной работы. Её дар — не просто способность лечить тела, но и исцелять души сверхъестественных существ, нуждающихся в помощи. А Радимир, оказался неплохим помощником, всегда готов подставить плечо и защитить от любых неожиданностей, даже если для этого придётся использовать веник в качестве магического оружия.

К концу смены она заглянула к Игнату, отчиталась о проделанной работе, получила заслуженную похвалу и намеревалась уйти, чтобы передохнуть немного перед вечерними занятиями, которые должны были начаться в семь часов, когда в кабинет влетела разъярённая девица.

— Ты! — Кира с порога начала тыкать пальцем в сторону главврача. — Просто! Сволочь!

— Допускаю, что это и впрямь так, — Игнат величественно выпрямился, готовый принять удар. — Что тебя так огорчило?

— Ты нарочно притащил сюда эту потаскушку, эту суккубу, чтобы я места себе не находила! — орала Кира, не обращая внимания на Гелю, которая бочком пятилась к двери. — Нравится выводить меня на эмоции, а? Всем доказал, что я для тебя пустое место?

Ангела шмыгнула в коридор, но спокойный баритон начальника всё же расслышала.

— Я договорился о её приезде сюда задолго до нашего сближения с последующим расставанием. Кир, успокойся!

— Не смей тянуть ко мне свои кривые пальцы! Где вас таких умных вурдалаков выращивают? В специальном монастыре поди.

— Ты злишься, потому что ревнуешь?

— О, догадался! Браво!

Геля, тихонько посмеиваясь, отправилась на поиски Семёна. Всё-таки тот оказался прав, близняшка у него — взрывоопасная штучка, вон сколько эмоций на пустом месте.